О Гаврюше

«Сегодня я, Гэбриэл Уайт из Первого, вызвался добровольцем. Это только пятая моя Жатва, но наставник в академии разрешил, потому что у меня лучшая физическая форма. Пока поднимался на сцену, успел увидеть свое отражение в камерах — улыбка уверенная, спина прямая, костюм сидит идеально, галстук фиолетовый, под цвет глаз. Шик. В лучший день жизни надо выглядеть подобающе. Или нет. Лучший день наступит, когда я выиграю эти Игры». «Моя партнёрша по Дистрикту — Микаэлла. Она всегда носит белые блузы и выглядит очень хрупкой, но будь я проклят, если однажды назову её слабой. Мы дружим с детства. Хорошо, что она играет в этом году. Вечером смотрели Жатву. Микаэлла молча сверлила взглядом экран, запоминала имена, а мне смешно — к чему помнить смертников?» «Внезапно на параде трибутов фурор произвёл мальчишка из Восьмого. Яркие рыжие волосы, самооуверенная ухмылка и фигура, идеально смотрящаяся в змеиной коже. А ещё пацан, как назло, оказался прекрасным актёром, махал и посылал воздушные поцелуи прямо-таки профессионально. Даже партнёрша, кажется, родная старшая сестра, которая стояла рядом с лицом кирпича, не портила сцену. — Энтони Кроули, — сказала Микаэлла тихо. — А сестра — Дагон. Запоминай, убьём их первыми.» «Вчера взял к нам в команду Азиру Фелла. Мальчик из Пятого, сынок мэра, четырнадцатилетка (ровесник того Кроули), с виду божий одуванчик — полненький, белоголовый, вежливый. Но его постоянные бесстрашные улыбки настораживали, а потом я увидел, как ловко он орудует ножом. Другие наши союзники — Сандальфон и Уриэлла из Второго. Сандальфон крепкий, мрачный, с золотым украшением на зубе, Уриэлла — смуглая, вечно наносит на лицо косметику с блестками. Оба хорошо стреляют. Конечно, Азира им не понравился, но Микаэлла сумела успокоить. — В конце концов, — сказала она, когда новенький ушёл, — нам же нужно пушечное мясо, правда?» «Замечаю, что аутсайдеры постоянно шушукаются по углам. До них кучковались только двенадцатилетки, но оно понятно, а эти? Разве они, вечные одиночки, формируют союз? Мальчишки и девчонки из Одиннадцатого, Десятого, Восьмого… Но больше всех почему-то бесит трибут Двенадцатого — маленькая, черноволосая, всё лицо в язвах, а взгляд такой злой, что даже смотреть на неё дольше секунды неприятно. Микаэлла говорит — я преувеличиваю, ей опасным кажется Лигур из Одиннадцатого. Поживём — увидим…» «Сегодня прошли индивидуальную аттестацию. У меня 11, у Микаэллы, как и следовало ожидать, 12. Вообще, вся наша команда получила неплохие баллы, даже Фелла оценили на восьмёрку. Аутсайдеры, как обычно, оказались внизу списка, и я успокоился. Они никогда не смогут победить». «Последняя ночь перед Играми. Надо бы отдохнуть, а не спится. Хотя интервью прошло хорошо, вопросы ожидаемые, да и стилист молодец, просёк, что мне идут костюмы. Азира весь вечер теребил свою дурацкую бабочку — домашний талисман, и мне вдруг подумалось, что я единственный, кто не привёз ничего из дома. Ерунда. Моим талисманом будет лучшее на арене оружие. И я добуду его завтра». «В этом году Арена — полуразрушенный город. Честно говоря, Рог сюда архитектурно совсем не вписался. А вот драка за него вышла славная, было даже обидно, что придурки из других дистриктов так слабо сопротивляются. Потом, когда все разбежались, мы шутили, сверяя, кто успел убить больше. Делили добычу. Запасы продовольствия, спальные мешки, оружие — всё было наше. Даже Азира Фелл сумел добыть отличный меч, правда, лезвие осталось чистым, хоть я и видел краем глаза, как они столкнулись с рыжим Кроули. Что ж, ещё успеет». «Мы выбрали лучший дом в городе, вернее, лучше всего сохранившийся. Заняли верхние этажи. Крыша плоская, там обычно выставляем дозорного — Фелла. Он дежурит на базе, мы выходим на охоту. По вечерам разговариваем, в шутку фехтуем, стреляем по стене. Ури и Сэнди — ужасно интересные ребята. Оказывается, Сэнди умеет играть на арфе. А Ури увлекается астрономией. С Микаэллой так не поболтаешь. Если бы не Игры, мы бы может даже и подружились». «Сегодня прикончили троих двенадцатилеток — их что-то многовато на этих Играх. Пеппер, Уэнсли и Брайан, они выкрикивали имена друг друга, когда их растащили. Четвёртый, мальчишка, сбежал. Ничего сложного, просто побросали их в бассейн, плавать не умел ни один. Неприятно, на самом деле, но что поделать? Таков замысел Капитолия — неудачники должны умирать». «Как я и боялся, аутсайдеры тоже сформировали союз. Мы вчера почти поймали их, наткнулись прямо в городе. Погнались, Сэнди и Ури вне себя от восторга были, улюлюкали всю дорогу, а Микаэлла стреляла как заведённая, и, кажется, даже попала. Но ни один не упал. Их пятеро — Хастур из Десятого, Лигур из Одиннадцатого, Дагон и Энтони Кроули из Восьмого… и главарь. Та самая девчонка из Двенадцатого, Вельзевул. Моя ровесница, хоть ростом и внешностью не вышла. Теперь мы знаем, кто наши главные враги». «Азира последнее время какой-то странный. Мало того, что меч потерял, так ещё и заикается, отводит глаза при разговоре, смеётся чаще обычного. Хотелось верить, что это шалят нервишки, но тут ещё и разговоры странные пошли. Ходит за мной хвостом, постоянно спрашивает — нельзя ли обойтись без убийств? Заключить мир с аутсайдерами, всем одновременно бросить оружие и отказаться драться? Вопросы опасны, и я на всякий случай приказываю Феллу заткнуться. Хорошо ещё, что он сказал это мне, а не остальным. Они и так его не любят, даже обвиняли в том, что он подворовывает еду из общака. А мне не хочется убивать своих раньше времени». «Портрет Лигура на ночном небе. Странно. Никто из наших его не трогал. Надеюсь, аутсайдеры и впрямь начинают драться друг с другом». «Предатель. Подлый, мерзкий кусок дерьма. Хотя про подлость я, конечно, перегнул. Но с предложением Сэнди сжечь изменника заживо готов согласиться. Всё открылось, когда мы поймали рыжего аутсайдера — того самого любимца публики, Энтони Кроули. Именно поймали, убивать его никто не собирался. Что толку от трупа одного молокососа, когда главари шайки уцелеют? Нам нужна была информация о местонахождении остальных, и я позволил Сэнди и Ури её добыть. Они как раз привязывали мальчишку — он уже прекратил шутить и огрызаться — к столу, когда вошёл Фелл. Я на него особо не смотрел, мы были заняты пленником. Микаэлла дежурила на крыше, поэтому отсылать его никто не стал. Первые минуты всё шло гладко. А потом Кроули первый раз закричал. Азира точно обезумел. Бросился, оттолкнул Сэнди, умудрившись выбить нож, и встал между нами и столом. Все опешили, а он начал что-то лепетать, взывая к нашей — подумать только — совести и жалости. Попутно проговорившись, что еду он крал именно для этого аутсайдера. А сзади шипел рыжий Кроули: «Ангел, отойди, я справлюсь!» Было ясно, что Фелл не уступит. И тогда Ури первой выкрикнула: — Предатель! Всё смешалось. Помню, что Фелл успел полоснуть по верёвкам, прежде чем Сэнди подхватил второй нож и всадил его предателю в бедро. Тот осел, но Кроули уже сорвался со стола, и… В общем, они ушли. Не знаю, как это вышло, но ушли. Мы с Ури легко ранены, Сэнди тяжелее, но спонсоры почти сразу прислали лекарство. Вот только хитрая сволочь Азира и его сообщник выжили тоже. А это значит, что для нас они — мишени номер один». «Прошло уже несколько дней. Фелл и Кроули до сих пор живы, хотя к аутсайдерам, судя по всему, не примкнули. С их шайкой мы сталкивались ещё пару раз. Парень из Десятого тяжело обожжён, до конца Игр не доживёт. А значит, боеспособных там осталось всего двое». «Не смог убить Вельзевул. Она уронила топор, я держал меч над её головой. Одно движение… Не смог. И я не знаю, почему». «Вчера погиб малыш. Тот последний двенадцатилетка. Адам Янг. Не наши. Но одним меньше». «Распорядители начали планомерно разрушать окраины. Икусственное землетрясение согнало всех трибутов к центру. Ещё одна стычка. Теперь на арене нас пятеро. Я, Сэнди, Вельзевул и два предателя. Вельзевул предлагает объединиться, чтобы наказать ту парочку, а потом разобраться в честной драке. Наверное, я соглашусь». «Я оттолкнул Сэнди. Стрела летела ему в горло, а я оттолкнул. Ментор и преподаватели в академии запрещали нам это делать. На арене нельзя никого спасать, мы все враги и убийцы. Пришло время признать — я не выживу на Играх». «Решил, что Азира умрёт быстро. Попробую уговорить Сэнди. Пусть Вельзевул мучает Кроули, сколько влезет, а Фелл заслужил красивую смерть. У него хватило смелости дружить на арене. Он лучше каждого из нас. Сейчас даже жаль, что я вёл этот дневник лишь в своей голове. Что останется после нас? Надеюсь, хотя бы тела. А ещё надеюсь, что Сэнди победит».