Ядовитый долгожитель в плену глицинии

Горный пик Грозовой Вершины славился своим спокойствием и отчужденностью. Здесь не было пения птиц и никогда не было слышно шуршания травы под лапами животных. Здесь не пели цикады и не шумели ученики. На этой вершине было столь тихо, что слышно было лишь легкое журчание горных рек и нежное пение ветра. И только изредка, одинокими прохладными ночами, можно было услышать, как с этой вершины доносился тихий плач эрхи. Каждый, кому счастливилось услышать нежное пение этой двухструнной скрипки, навсегда был тронут ею. Тонкий голос эрхи в руках мастера не был похож ни на что. Ее звук был полон скорби и отчаяния, силы и мягкости, что казалось, даже ветер подпевал ему. Он лился столь нежно, что пленял собою все живое и неживое, способное его услышать. Тонкая мелодия заставляла душу услышавшего трепетать, но при этом приносила в нее покой и умиротворение. И этой ночью ее можно было услышать вновь. Глава ордена Солнечных Вод остановился на краю воздушного моста, вслушиваясь в ночной плач эрхи. Его темные, словно ночное небо, глаза прикрылись в немом наслаждении, а лицо впервые расслабилось после всех дневных тревог. Улыбнувшись уголками губ, он с облегчением выдохнул и неспешно направился к Мастеру этой горы. — Тянь Шансю? — Фэн Лэйюй сидел на ступенях особняка, прекратив игру на эрхе и сложив ее на коленях, пристально смотрел на пришедшего. — Что-то случилось, раз ты бродишь по ночам? Глава ордена улыбнулся в ответ, с беззлобным сарказмом произнеся: — По-твоему, что-то случилось у меня? — он подошел к Фэн Лэйюю, с отцовской нежной насмешкой смотря на того. — Разве это моя эрха столь трагически рыдает и разрывает душу пением своих струн? Мастер Грозовой Вершины нахмурился, отведя взгляд. А затем поднялся и направился внутрь пустого особняка. — Пойдем. Выпьем чаю. — О, все-таки решил уважить главу? Благодарствую, — Тянь Шансю улыбнулся немногим больше, последовав за заклинателем в черных одеждах. — Итак, что стряслось, раз ты вновь принялся за игру на эрхе? — глава прошествовал за заклинателем в его покои по темному, мрачному коридору, стараясь не смотреть по сторонам. Заклинатель не ответил. Поместье Фэн Лэйюя было подобно холодному безжизненному замку одинокого владыки — в нем не было ни слуг, ни учеников, ни даже растений. А стены казались столь холодными, что душа покрывалась инеем, едва нога ступала на его порог. Однако, личные покои Мастера Грозовой Вершины были совсем другими. Здесь всегда горели свечи на столе, а на полу лежал теплый ковер в багровых и золотых причудливых узорах. Сама же кровать заклинателя была в не менее теплых тонах и на первый взгляд казалась просто огромной. Но на самом деле, она всего лишь была покрыта тремя одеялами и закидана сплошь подушками. Когда хозяин дома достал бумажный сверток с травами, Тянь Шансю остановил его руку, забрав его и подведя того к столу. — Не утруждай себя, я все еще способен сам заварить себе чай. Уголки губ Фэн Лэйюя хмуро поднялись, а светлые фиалковые глаза закрылись. Мастер Грозовой Вершины сел за стол, все так же не открывая их и расслабив вечно недовольное лицо. Тянь Шансю приготовил две чашки чая, поставив одну на стол, а вторую подав прямиком в ладонь заклинателя, он так же сел за стол. — Насколько я слышал от Цзинь Гэ, неделю назад вы столкнулись со странными песчаными демонами, — глава ордена отпил несколько глотков ароматного чая, пристально посмотрев на человека перед собой. — А еще он упомянул, что те склонили перед тобою головы, при этом разговаривая непонятной речью. Фэн Лэйюй молча кивнул головой. — Ты в самом деле не знаешь ничего о них? — Тянь Шансю нахмурился, смотря на молчаливого заклинателя. — Эти демоны — и не демоны вовсе, — Фэн Лэйюй провел пальцем по ободку чашки, отпив глоток и не открывая глаз. — Их язык мертв уже как несколько тысяч лет. — Не демоны? Несколько тысяч лет? Если не демоны, то кто тогда? Фэн Лэйюй, не хочешь же ты назвать их богами? — рука Тянь Шансю дрогнула, сжав фарфоровую кружку в ладони. — И не боги. — Тогда кто они? Заклинатель отрицательно помотал головой. — Что им нужно? Куда они утаскивают мертвые души и зачем? Почему тогда сразу не пожирают? — Тянь Шансю нахмурил брови, поставив чашу на стол. — Они не демоны, Шансю. Они не поедают людские души, — Фэн Лэйюй поднялся, открыв наконец глаза и подойдя к прикроватной тумбочке, достал оттуда несколько черных когтей из неведомого металла. — Отдай их своим новым ученикам. Я слышал, ты вновь принял четверых. — Ах это.... Я надеялся, что ты не так быстро узнаешь об этом, — Тянь Шансю потер неловко затылок. — Это был секрет? Не переживай, я никому не раскрою его. — Нет... Не обращай внимания. Просто забудь, — он махнул рукой. В этом Тянь Шансю и не сомневался. Мало кто вообще осмелится спросить что либо у ледяного Мастера Грозовой Вершины. Глава ордена благодарно кивнул, принимая металлические когти-наперстки и не сводя своего взгляда с вечно холодного заклинателя. — Ты так уверен, что они не демоны, но при этом не знаешь о них ничего? — Интуиция, — как всегда без единой тени эмоций ответил тот. — Твоя "догадливость" и "интуиция" скоро с ума сведут, Фэн Лэйюй, — вздохнул он. Немного успокоившись и вновь вспомнив об эрхе, Тянь Шансю озадаченно посмотрел на человека перед собою. — Я пришел сюда на встревоженный звук плачущей эрхи. Но теперь, видя твою уверенность, я понимаю, что ты был обеспокоен не из-за демонов. Он сел обратно за стол, внимательно наблюдая за другом. — Скажи мне, отчего тогда твоя Юнхэнвэнь так скорбела перед ветром и небесами этой ночью? Мастер Грозовой Вершины нахмурился в молчании. — Меня тревожат не демоны, — он подошел к столу мокнув палец в чашу с теплым чаем и безмолвно начертив на столе единственный иероглиф — "章". — При чем здесь я? — Тянь Шансю потер рукою подбородок в недоумении. Фэн Лэйюй тяжело вздохнул. 章 (Zhāng) — глава, управляющий, руководитель. — Не ты. Меня тревожит тот, кто управляет ими. Их глава, а не ты, — он опустился на стул, прикрыв глаза и вытерев руку белым платком, достанным из-за ворота. Тянь Шансю молчал, смотря на надпись. — Ты думаешь, ими кто-то управляет? Кто-то поднял столь древних... — он задумался, прежде чем неуверенно назвать, — ... мертвецов? — Нет, ими не управляют. Они подчиняются осознанно и по своей воле. Здесь что-то другое. Фэн Лэйюй подсознательно ухватился пальцами за алую жемчужину, перекатывая ее и теребя. — Псы... они подобны сторожевым псам... Тянь Шансю наблюдал, как его закрытые глаза взволнованно метались в стороны под тонкой кожей, заставляя черные ресницы дрожать. — Цзинь Гэ и Чэнь Юй так же упоминали, что они были схожи с оборотнями, но разве это что-то нам дает? — Не только внешне, — Фэн Лэйюй нахмурился, не открывая глаз, будто они смотрели на что-то другое, будучи закрытыми от внешнего мира. — Они преданные псы своего господина и его слуги. Вопрос лишь в том, чего добивается тот, кто имеет над ними власть? Лицо заклинателя нахмурилось. А затем он открыл ясные фиалковые глаза, подняв голову. — Что ты увидел, Фэн Лэйюй? — Тянь Шансю взволнованно уперся ладонями в стол. — Ничего. — ...? Он вздохнул, открыв рукою окно возле себя и бросив расслабленный взгляд на белую луну в иссиня черном небе. — Я не видел ничего, кроме песка. На следующее утро пики горных вершин привычно наполнились шумом и голосами, едва первые лучи солнца успели их коснуться. Ученики спешили на утренние лекции своих наставников. И если большинство просто направлялось в зал для учений поспешным шагом, попутно что-то обсуждая, то было несколько человек, что сносили все преграды перед собой. Один небольшой отряд тех, кто мчался, сломя голову и сметая на своем пути всех нерасторопных первогодок, был возглавлен Цзинь Гэ и Чэнь Юем, что в необъятной панике спешили на лекцию Мастера Грозовой Вершины. — Черт возьми, мы снова опаздываем! — Цзинь Гэ пыхтел, перепрыгивая очередной каменный валун, дабы сократить путь, а не бежать по протоптанной дорожке. — Это скоро войдет в привычку... — Чэнь Юй следовал за ним, сохраняя нужное дыхание и состредоточенно преодолевая легкими прыжками камни и кусты. — Цзинь Гэ, нам нельзя опаздывать! — меж тонкими бровями Чэнь Юя залегла морщинка недовольства, бросив тень на алую точку, схожую с меткой киновари. Неся в одной руке учебники, он поспешно нагнал успевшего вспотеть Цзинь Гэ и подхватил того за ворот свободной рукою, подбросив в воздух. Цзинь Гэ орал благим матом в душе... — Нет-нет-нет! Только не снова!! — Нам некогда бежать через мост! Поэтому, прошу прощения! — Нет! Не смей, Чэнь Юй!! Не смей!! Чэнь Юй подпрыгнул вслед за подлетевшим ввысь напарником, сконцентрировав духовную силу в ладони и с силой пнув ею того в спину. — Аааа! Силуэт адепта в бело-золотых одеждах в доли секунды улетел в даль, перелетев самое меньшее три ли и преодолев полноценную длинну подвесного моста между гор менее, чем за минуту. А затем его судьбу повторили еще восемь учеников, что так же опаздывали на лекцию того же Мастера. Когда Чэнь Юй остался один, он взобрался на вершину одного из деревьев, сконцентрировав духовную силу теперь уже в собственных ногах и, с силой оттолкнувшись от его ветвей, точно так же отправился в не очень-то длительный полет между горными пиками. Ствол массивной груши жалобно затрещал. А спустя миг он все таки сломался пополам и рухнул единым обломком со скал прямо в горную реку. Фэн Лэйюй сошел с навесного моста, соединяющего его пик с вершиной главы ордена. Именно на этом пике Безмятежности, находился зал для учений и тренировок учеников остальными учителями. Фэн Лэйюй до сих пор не мог принять безрассудства Тянь Шансю, когда тот давал столь незадачливое имя своей вершине в дни создания ордена. Что уж говорить о самих зданиях, которым достались красноречивые названия в стиле "Зал истязаний" — для наказания провинившихся, "Площадь сломаных костей" — для тренировочных битв и сражений, или та же библиотека ордена, именуемая, как "Зал старых книг". Но воистину чудовищное имя носило как раз помещение для вычитки лекций и обучения теории. Этот идиот Тянь Шансю додумался обозвать его "Заходи и, пожалуйста, умри"! Потому, сейчас Фэн Лэйюй с нахмуреным лицом направлялся по вымощенной камнями тропе именно в зал Цзинлай Цинси, дабы преподать очередной урок этим глупым детям. 进来请死 (Jìnlái qǐng sǐ) — Цзинлай цинси — Заходи и, пожалуйста, умри. 折磨 (Zhémó) — Жемо — Истязания. 旧书 (Jiùshū) — Джушу — Старые книги. 骨折 (Gǔzhé) — Гуже — Перелом костей. Едва он ступил на первую ступень, как громкий крик над головой заставил его остановиться. — Посторони-и-итесь! Ма-астер! Цзинь Гэ с треском и грохотом свалился прямо ему под ноги, распластавшись на ступенях и в кашле глотая ртом клубы пыли. — Кха-кха....кхе-е... Прошу прощения, Мастер! — юноша с трудом поднялся, протирая глаза от песка и грязи, а рука Фэн Лэйюя схватила его за ворот золотых одежд, в немом негодовании оттащив в сторону. — Отойди. Ты мешаешь. — Простите, Ма... — Цзинь Гэ хотел бы оправдаться, однако в ужасе осекся, едва увидев почерневшее лицо учителя и его зло сжатые тонкие бледные губы. А в следующий миг, когда рука наставника все еще держала мальчишку за воротник подальше от облака пыли после его падения, восьмеро учеников с диким воплем свалились чередом ровно туда же, придавив друг друга и зайдясь стонами боли. Фэн Лэйюй отпустил проглотившего язык Цзинь Гэ, возмущенно закрыв глаза и взмахнув рукавами. Он без единого слова обогнул валяющихся подростков, неспешным шагом молча проследовав внутрь Цзинлай Цинси и встав во главе зала, ожидал, пока те соизволят подняться и привести себя в порядок перед тем, как приступить к занятиям. Когда же зал заполнился всеми учениками и те послушно сидели на своих местах, Фэн Лэйюй начал свой урок. — Откройте тридцать вторую страницу книги, — он заложил руки за спину. — Что вы видите? Несколько учеников неуверенно переглянулись в ожидании, что среди них окажется кто-то смелый и ответит за всех. И такой нашелся. Юноша сидел расслаблено и спокойно, облокотившись на одноместный стол перед собою. С легкой насмешкой рассматривая рисунок, он произнес: — Здесь изображен демон с мешочком семян в руке. — Верно, — Фэн Лэйюй сузил взгляд, смотря с хмурым интересом на него. Он и прежде не запоминал никого из учеников, но этот был ему и вовсе незнаком. Ему давно не отвечали столь бесстрашно. Очередной вопрос не заставил себя ждать, а остальные ученики наблюдали за юношей едва ли не с открытыми ртами. — Каков ранг подобного демона и почему он изображен именно таким? — Ранг — вторая ступень, — юноша поднялся, заложив руки за спину и размеренным тоном ответив. — Считается не столь сильным, сколько крайне неуловимым. За свою мерзкую натуру и живучесть этих демонов повысили до второй ступени. Фэн Лэйюй с интересом сделал несколько шагов вперед, разглядывая светлыми глазами человека перед собою. — Объясни, почему в его руке мешочек семян? — Эта нечисть способна разделять собственнуюю плоть и цепляться ею за свою жертву, прячась в ее теле, будто паразит. Поскольку создается впечатление, что она подсаживает свои черные семена в чистую душу, этого демона изображают с мешочком семян в руке. — Все верно, — глаза цвета фиалок хищно осмотрели подростка с ног до головы в поисках чего-то необычного. Его одежды ничем не отличались от остальных, карие миндалевидные глаза блестели золотом на солнце, что пробивалось яркими лучами через окно, а черные прямые волосы были заплетены в длинную широкую косу, свободно лежащую на плече. Фэн Лэйюй не нашел в его внешности ничего странного, кроме удивительной красоты, как для столь юного подростка, и очаровательной игривой улыбки. Фэн Лэйюй отвернулся, все так же холодно обратившись ко всем: — Кто назовет все ступени нечисти? — Мастер, позвольте мне. Чэнь Юй поднялся из-за стола, выпрямив спину и выпростав руки вдоль тела. Фэн Лэйюй молча кивнул. — Всего есть четыре ступени, где сила нечисти возрастает от четвертой до первой, как от низшего к высшему. Четвертая ступень — слабая нечисть, не способная убить человека, или убивающая от одного до десяти человек. Третья ступень — для нечисти, что способна убить более ста человек или уничтожить несколько поселений. Ко второй относят демонов, которые разоряют целые города или даже страны, пожирая тысячи людских душ. И их крайне сложно уничтожить. Первая ступень.... — Чэнь Юй остановился, неуверенно посмотрев себе под ноги. Бровь Мастера Грозовой Вершины вопросительно изогнулась. — Что такое, Чэнь Юй? Ты ведь не забыл. Так почему умолк? — Просто это... Мастер, разве такие демоны существуют? Правила гласят, что на первой ступени те демоны, что по силе равны божествам и могут вознестись или пасть в зависимости от их собственных стремлений. — И что же здесь не так на твой взгляд? — Ну как же... — Чэнь Юй поднял на заклинателя в черных одеждах полные недоумения глаза. — Как же демон может стать божеством? Это ведь демон... Фэн Лэйюй незаметно улыбнулся уголками рта, тут же вернув свой прежний суровый облик. — Какая разница, божество или демон? И те и другие имеют огромную силу в своих руках. Все зависит лишь от того, как ее использовать, — Фэн Лэйюй спрятал руки в рукава, с незримой насмешкой произнеся: — Если стоишь на стороне мира и служишь во благо — ты божество, а когда отвернулся от мира и идешь против него — ты демон. Эта истина слепцов никогда не изменится. — Мастер, но почему Вы назвали ее истиной слепых? Разве это так? — Цзинь Гэ, внимательно слушавший обоих, никак не мог понять, что хотел сказать их наставник. Однако, не успел он договорить, как вместо учителя ответил тот самый ученик с косою на плече. — Всегда есть исключения. И даже добро может убить, а зло — помиловать. Фэн Лэйюй с интересом взглянул на улыбающегося ему мальчишку, потерев пальцами подбородок. Он действительно казался ему весьма необычным юношей. — Не совсем, — Мастер Грозовой Вершины слегка улыбнулся, — но такой ответ мне тоже нравится. Он не лишен смысла. Фэн Лэйюй прижмурился, смотря на ученика из-под полуопущенных век. — Я не припоминаю, что бы видел тебя раньше, — он замолчал, подумав, что действительно не обращал внимания на этих детей прежде, даже не пытаясь запомнить ни их внешность, ни их имена. Он всего лишь преподавал свой материал и не более. Фэн Лэйюй знал лишь Чэнь Юя и Цзинь Гэ, поскольку первый всегда ходил за ним, словно хвост за лисой, а второй следовал везде за первым, будто тень того же хвоста. Но сейчас он впервые заинтересовался кем-то из учеников, поймав себя на мысли, что никогда прежде не видел его. Столь привлекательную внешность и смелый нрав этого юного сорванца он запомнил бы однозначно. — Как твое имя? Юноша склонил голову перед ним, слегка поклонившись и спокойно представившись. — Меня зовут Сюэ Яо. Но Мастер может звать меня, как пожелает. Услышав это, Фэн Лэйюй задумался. — "Сюэ" как "снег"? — Нет, Мастер. Оно пишется, как "кровь". — Хмм, — он не отводил взгляда от ученика, в чьих глазах блестел крохотный золотой свет на фоне черноты, и чьи губы изображали покорную, но хитрую улыбку. Отчего-то его все время не покидало чувство неправильности при виде этого мальчишки. — .... Лэйюй! Фэн Лэйюй!! — в Цзинлай Цинси ворвался глава ордена, мгновенно застыв при виде того, как ученик склонил голову перед наставником, а лицо последнего было черно и погружено в раздумья. Услышав, как Тянь Шансю ворвался в зал, Мастер Грозовой Вершины оторвался от собственных мыслей, повернув к тому голову. — Шансю? Что-то случилось? — Ах... Нет-нет! Все в порядке! — тот отмахнулся рукою. — Я так вижу, новый ученик тебе уже представился. Взгляд главы в полном довольстве осмотрел обоих, а Фэн Лэйюй на миг опешил, уставившись сперва на Тянь Шансю, а затем на мальчишку. — Новый ученик? — теперь он понял, что было не так и почему он не помнил его среди остальных. Фэн Лэйюй нахмурился пуще прежнего. — Шансю, разве все первогодки не должны быть под твоим руководством? Зачем ты отправил его ко мне? — Видишь ли... — глава ордена почесал неловко кончик носа, отведя взгляд. — Он изучил всю теорию первогодок за один вечер и превзошел каждого из них в практике... Так что, я отправил его к тебе, Лэйюй. — Выучил всю теорию и практику целого года за один вечер? — холодные фиалковые глаза уставились на ученика испытуемым взглядом, будто желая пронзить того насквозь. Но тот лишь продолжал спокойно улыбаться в ответ, абсолютно не страшась ледяных суровых глаз. — Фэн Лэйюй, я уже давно уговаривал тебя взять учеников, — Тянь Шансю нахмурил брови, сделав серьезный вид. — И каждый раз ты отказывался, повторяя одно и то же... — И повторю вновь, если ты забыл, — взгляд заклинателя предупреждающе потемнел, а на кончиках пальцев образовались синие искры молний. — Шансю, я не собираюсь возиться с детьми. — Да почему!? — Потому! Они умрут под моим гневом в первый же день! — Лэйюй, уже больше десяти лет, как ты стал их учителем! Ты уже возишься с ними! И никто еще не умер! — глава ордена сжал руки в кулаки, начиная откровенно ощущать тот самый вздорный характер заклинателя перед собой. — Это не одно и то же, Шансю! — черный рукав взметнулся вверх, а из бледной ладони сорвалась синяя молния, ударив в землю ровно возле ног главы. — Ты полагаешь, что эти дети выживут подле меня!? Ты готов взять их смерти на себя!? Тот умолк, сжав в злости челюсти и едва не рыча. Фэн Лэйюй же потерял последнее терпение, в ярости прогремев: — Отлично, Тянь Шансю! Уже десять лет ты достаешь меня этим! Я согласен! Молнии с новой силой закружились вокруг Мастера Грозовой Вершины, повергая в ужас адептов, что еще не видели подобной ярости наставника. — Давай же проверим, Шансю! — Фэн Лэйюй резко развернулся к замершим в страхе ученикам, а его черные одежды с золотым узором взволнованно затрепетали под искрящимися вокруг него молниями. — Кто из вас желает стать моим учеником!? Этот Мастер согласен взять любого, кто осмелится сделать хоть шаг вперед прямо сейчас! Если же сгорите заживо — вините свою смелость и его глупость! Глаза цвета темного аметиста сверкали яростью, а адепты не решались даже дышать, так как их ноги могли шагнуть вперед? Однако, когда Фэн Лэйюй уже собирался в гневе развернуться и уйти, три пары ног все же сдвинулись с места, перешагнув черту барьера из молний. В глазах главы ордена отразились дикий страх и паника при виде ярких бешеных молний, что стремились ударить прямо в детские тела. — ... Лэйюй! Остановись!! Однако, не успели слова сорваться с его рта, как заклинатель в черных одеждах собственноручно легким взмахом ладони отбил их, заставив ударить разъяренную стихию в потолок и стены вокруг. Три ученика стояли перед ним, действительно сделав шаг и переступив черту. Чэнь Юй молча побледнел, но смело держал себя в руках, смотря на наставника, в отличии от Цзинь Гэ, который откровенно испугался до дрожи в коленях и все еще жмурил глаза в ожидании смерти. Сюэ Яо же был абсолютно спокоен и непоколебим. Тянь Шансю так и застыл в неверии и с протянутой рукой. — Безрассудные глупцы! — яркие аметистовые глаза смотрели с необычайной злостью на троих юношей, а руки Фэн Лэйюя беспомощно сжимались в кулаки. Он действительно не ожидал, что этот день когда либо настанет. Худший день со времен его практики заклинателя. День, когда он действительно стал учителем. — Ха... Ха-ха-ха!!! — Тянь Шан Сю дико рассмеялся, хватаясь за живот руками и роняя веселые слезы, он все еще с опасением поглядывал на давнего друга. — Черт возьми, Фэн Лэйюй! Ты — старый лис! А ведь я уж действительно подумал, что ты их убьешь! Ха.... Ха-ха.... Тянь Шансю стер платком холодный пот со лба. — Ну и напугал же ты этого старика... чуть сердце не остановилось... Фэн Лэйюй ничего не ответил, сжав в недовольствии губы и развернувшись, направился прочь из зала Цзинлай Цинси. Тянь Шан Сю встрепенулся, выпрямившись и крикнув ему в спину: — Стой, Фэн Лэйюй! Погоди, а как же твоя лекция!? Мастер Грозовой Вершины остановился, медленно повернув голову и обдав главу суровым ненавистным взглядом, ясно говорящим: " А не зарвался ли ты, старик?". Тянь Шансю замолчал, неловко почесав в затылке и отвернувшись. А затем фиалковый взгляд упал на троих подростков, что все так же стояли, не зная, куда девать ноги и себя самих. Бровь заклинателя вопросительно поднялась. — Вы уже передумали следовать за мной? Чэнь Юй мгновенно пришел в себя, счастливо подбежав к новоприобретенному личному наставнику и сияя в улыбке, согнулся в поклоне. — Позаботьтесь о нас, Мастер! Сюэ Яо подошел следом, остановившись возле Чэнь Юя и слегка подняв голову, улыбнулся нелюдимому заклинателю: — Прошу, позаботься о нас, учитель. Последним подошел Цзинь Гэ, встав за спинами обоих и с едва ли не синим лицом тихо произнес: — П-просим Вас, Мастер... Фэн Лэйюй ничего не ответил, смотря на эту троицу, и молча развернулся, возвращаясь на свой пик. Трое подростков последовали за ним. Юнхэнвэнь 永恒问 Yǒnghéng wèn (Вечный вопрос) Тянь Шансю 天上 休 Tiānshàng xiū (Небесный покой)