Sacramentum

Одиночка мирно посапывала в гамаке. Антигон отправился в лес за дровами, чтобы не разбудить «мерзкую хозяйку своим прекрасным голосом и тихими ластами». Ее рука свисала вниз, а рот был беззащитно приоткрыт. Сейчас Ирка ничем не отличалась от обычной девушки, разве что, ощутив приближение опасности, та самая рука метнула бы копьё. И она бы не промазала. Материализовавшийся Эссиорх с пакетами из супермаркета невольно улыбнулся: выглядела валькирия, главное оружие света, мягко говоря, чрезмерно по-домашнему. Одиночка спала в наушниках, в звенящей тишине вагончика даже можно было расслышать отрывки мелодии. Ирка перевернулась на другой бок и посильнее закуталась в одеяло. Эссиорх стал выкладывать на столик продукты: кукуруза в банках, шоколадки, чай, овсянка, яйца, колбаса, крем для рук. Он неоднократно замечал грубые мозоли на ее ладонях. Они были не то чтобы неэстетичными, а элементарно болели. Немного погодя хранитель сел в кресло напротив гамака. С ним всегда был блокнот и огрызок карандаша из знаменитого гипермаркета шведской мебели. Только использовал он их не как Корнелий, записывавший исключительно номера телефонов приглянувшихся девушек, а делая небольшие скетчи. Вот и сейчас он решил зарисовать одиночку, пока та пребывала в царстве Морфея. Тем более Ирка сейчас лежала как нельзя более поэтично: волосы волной спадали на плечи, обнажив линию ключиц, одна рука лежала на бедре, а другая под головой. От неё веяло спокойствием, и это вдохновляло. Эссиорх так увлёкся, что не заметил, как валькирия проснулась и наблюдала за ним сквозь прикрытые ресницы. - Рисуешь меня как одну из твоих французских девушек? - одиночка решила подать голос, чтобы прервать бестактно рисующего ее хранителя. - Проснулась? - Эссиорх стал спешно убирать блокнот и карандаш. - Почему французских? Хранитель не понял отсылку к главной драме киноискусства - «Титанику». Оно и понятно, ему было столько тысяч лет, что людская жизнь казалась слишком мимолетной. - Забей. С чем пожаловал? О, нормальная еда! - Ирка качнула гамак и рукой потянулась к шоколадке, которая лежала на краешке стола. Однако она немного не рассчитала свой вес и непрочность гамака и шлепнулась прямо на пол. - Прекрасная гвардия света в деле! - широко улыбнулся Эссиорх и помог подняться Ирке, которая ещё и запуталась в одеяле. - Не смешно! Блин, ну вот. Синяк будет, - кисло поморщилась она, осматривая коленку. Одиночка села в кресло, раскрыла шоколадку и показала знаком, что слушает. - Да там ничего сверхъестественного: последить за одним уже человеком, чтобы он глупости не наделал. Глеб Бейбарсов. Может, слышала от своего знакомого. - Надолго? - Пока неясно, но дней десять точно. Байкерскому телу Эссиорха очень нравилась Ирка. Она ему кого-то напоминала. Память услужливо предоставила воспоминания: девушка, с которой он встречался до аварии. Хранитель слишком сильно углубился в события прошедшей жизни и не успел удержать ладонь, нежно коснувшуюся Ирки. - Ты чего? - та недоуменно отпрянула. - Прости. Ты просто напоминаешь этому телу о его бывшей девушке. Не смог вовремя среагировать. Теперь вот борюсь с ним: хочет тебя обнять. Ирка растерянно вжалась в кресло. - Может, если осуществить его желание, то он успокоится? - предложила она. Эссиорх вновь не успел подчинить тело, захватившее контроль. Одиночку так трепетно прижали к груди, как никто никогда в жизни не обнимал. Пламенно, чувственно. Словно боясь потерять. Ирка в ответ обхватила шею хранителя. - Спасибо. Теперь я точно могу уйти. Знай, что он чувствует примерно то же самое, что и я сейчас. Просто боится признаться себе в этом. Прощай. И тело Эссиорха будто немного обмякло. - Что он тебе сказал? - обеспокоенно спросил хранитель. - Ничего особенного. - Тогда я пойду, - кивнул он и телепортировался. Ирка села в гамак. - Ничего особенного, - медленно и по слогам проговорила она и улыбнулась. Только на рисунке, который она успела посмотреть, пока Эссиорх находился вне тела, было написано «Идеал».