Ошейник для Лисицы 4

Мы бежали как можно дальше от проклятого рынка и как можно быстрее, не останавливаясь и не оглядываясь назад. В какой-то момент на меня волной накатило странное ощущение, что среди тех свежих шкур наших сородичей могла оказаться и моя. Не только моих друзей или родных, а именно моя, пока освежёванный труп будет, как мешок с протухшим мясом, валяться на какой-нибудь мостовой. Видимо, точно такое же предчувствие было и у моих друзей: Бейнс выбежал немного вперёд, освобождая нам, если на то была необходимость, дорогу; Арен нёс на плечах свою жену, смотря точно вперёд, а я плёлся в хвосте, проверяя, не увязался ли кто за нами. К счастью, мы добрались до порта быстро и незаметно, но, к сожалению, не с того его конца — наши друзья должны были поджидать нас на другой стороне с каким-то планом. Арен аккуратно снял с плеч лисицу и усадил её за какими-то бочками, держа за плечи. Несколько раз он просил её очнуться, но Флёр смотрела в пустоту перед собой абсолютно пустыми глазами и не реагировала ни на какие попытки пробудить её от этого страшного сна. Выпрямившись и расправив плечи, затёкшие после долгой нагрузки, Арен недовольно огляделся. — Организация нам сейчас не помешала бы, — пробухтел он, пока Бейнс стоял на дозоре. — Сами справимся, — заверил я его, подсаживаясь к его жене и кладя лапу ей на плечо. — Все остальные наши там, на дальнем конце порта. У них должен быть какой-то план — мы забираем какую-нибудь людскую посудину и валим отсюда. Таланты твоей жены нам понадобятся чуть позже… — Хорошо, я найду их, — спокойно согласился мой друг. — А ты? — Я попытаюсь привести Флёр в чувство, — ответил я, гладя её плечо. — Торопитесь. — Хорошо. Ты тоже. Сказав это, Арен парой щелчков пальцев поманил к себе Бейнса, и тот сорвался вслед за ним, оставив нас с Флёр наедине. Я хоть и обещал Арену привести её в чувство, но сам не знал как. Поэтому, как только его хвост скрылся из поля видимости, я убрал лапу от плеча лисицы и склонил голову, подбирая нужные слова. Пытаться трясти её или, того лучше, надавать ей оплеух — было не самой лучшей идеей. — Ты даже не дрогнул, когда увидел это. Я тут же вскинул морду, смотря на глаза Флёр. Изумрудные зрачки лисы всё так же были уставлены в одну точку, но глаза наполнялись слезами от переполнявших её эмоций. — Арен и Бейнс… — Они были в плену, — оборвала меня на полуслове Флёр. — Они видели всё это. Три дня и две ночи. Бейнс, наверное, знал, какая участь постигла его жену. Но речь не о них. Речь о тебе. Она резко повернулась и уставила на меня свои красные глаза. — Ты врал мне? — спросила она в лоб. Я на секунду задумался, но и этого хватило лисице, чтобы она сделала все возможные неправильные выводы. — Что ничего страшнее ты не видел, пока был Потерянным? — Нет, — не задумываясь ответил я. — Что «нет», Ренар? Что означает твоё «нет»? — набросилась она на меня, подаваясь вперёд и повышая голос настолько, что мне пришлось протянуть лапу к её носу и аккуратно зажать ей рот. — Это значит нет, Флёр. Я не видел ничего страшнее. Не знал, что я здесь увижу. И я тоже не каменный, но сейчас держусь, и держусь только для того, чтобы наши дела не стали ещё хуже. И если ты хочешь быть во мне уверенна — хватит навязывать мне моё несуществующее прошлое, это может оказаться правдой, хочу я того или нет, понимаешь? Флёр отрицательно хмыкнула, покачав головой с моей лапой на ней. Я отпустил ладонь и тихо выдохнул. — Я тоже не понимаю. Но пока я могу бороться — я буду это делать. А что сделаешь ты, Флёр? Флёр посерьёзнела и одним движением век выжала из своих глаз все слёзы, утирая их тыльной стороной свободной от арбалета лапы. — Ты прав, — сказала она. — Я всегда прав, — уверенно сказал я, щёлкнув пальцами и показав на неё пальцем. — Напоминай мне об этом почаще, — сказала она, поднимая глаза и тут же округляя их до противоестественного состояния. — Тре… — раздалось у меня за спиной, но арбалет в правой лапе лисицы уже выпустил стрелу, попав оравшему человеку прямо в нёбо его маленького рта. Я рывком обернулся, видя, что в патруле был ещё один — молчаливый, но деловой — он уже выхватывал из набедренной кобуры то, что люди называли револьвером, но Флёр и тут оказалась быстрее: перемахнув через бочки в одно движение, она вскинула ноги и с размаху засадила патрульному прямо в защищённый шлемом висок, из-за чего тот лишь на миг потерял равновесие и достаточно оголил шею. Лисица рывком встала на две лапы и засадила пару болтов ему в грудь через шею и трахею. Даже не вскрикнув, человек пал замертво, громыхнув латами. — Вот же мать их, — только и успел сказать я, прежде чем лиса разобралась с патрулём. — Времени у нас теперь ещё меньше! — У тебя была идея лучше, — мгновенно оклемавшись от всех моральных травм, шикнула на меня лиса, подхватывая второй труп под мышки. — Помогай! Я уверенно вскочил со своего места, толкнув ненароком одну из бочек, и почувствовал её податливый вес. — Погоди-ка, — сказал я, срывая с неё хомут и вскрывая крышку. Внутри оказались какие-то засушенные листья, очень похожие на чай, и точно такие же были в другой, соседней. Мгновенного обмена взглядами между мной и Флёр хватило, чтобы понять мою задумку. Лиса бросила труп и помогла мне быстро и относительно незаметно перекатить бочки к краю пирса и вывалить их содержимое в морскую воду. Вот только, когда мы уже сделали это, я задумался о том, какие это могло иметь последствия, однако листья, намокая и пропитываясь водой, оседали на дно — при холодном свете луны не было видно, окрашивали они собой воду, как это делал чай, или нет, но это было неважно в данный момент. Наши друзья подоспели к нам ровно в тот момент, когда мы вместе с Флёр затянули второй хомут на бочке — затолкнуть двух патрульных в них оказалось не самым простым делом, зато до ужаса эффективным. Как только Флёр увидела Нобля, то без всяких церемоний ткнула в него пальцем и строго спросила: — Как часто тут сменяются патрули? — Каждый час, — чётко ответил Нобль. — У нас осталось где-то на десять минут меньше, — тут же заверила всех Флёр и в ответ на парочку недоумённых взглядов, спокойно пояснила: — Двоих пришлось грохнуть. — Нормально, — ответил ей назначенный главный лис. — Я рассчитывал минут на двадцать. — Тогда не будем терять времени, — кивнула ему лисица. Нобль одним движением лапы показал нужное направление, и они вдвоём резко развернулись и, не сговариваясь, побежали туда, обратно вдоль пирса. Я немного замешкался и поспешил за ними, пропустив вперёд всех остальных, как обычно оставшись в конце, прикрывая, так сказать, наш тыл. Флёр и её клановый командир впереди меня обменялись несколькими фразами, видимо обсуждая придуманный без меня план по угону корабля, и тогда лис махнул лапами оставшейся группе лис, и те резко свернули куда-то к воде. Проследив за ними, я поднажал и сократил дистанцию до Флёр, и, как оказалось, вовремя, потому что они остановились у какого-то неприметного склада. Нобль постучал в дверь каким-то условным стуком, дверь тут же распахнулась настежь, и оттуда двое наших вынесли нам длинные коричневые балахоны. Один из них небрежно кинули мне, но я, подержав его в лапах, недоумённо посмотрел на своих друзей, которые уже влезали в эти плащи. Флёр без единого слова накинула его на шею, застегнула пуговицу и была готова, как и все остальные вокруг, из-за чего я остался крайне заметным. Я хотел было ухмыльнуться, но одного взгляда Флёр мне хватило, чтобы я мигом передумал и, облачившись в тяжёлый, неудобный, сковывающий движения плащ, пробормотал только простое: — Сразу видно, дилетанты… Отвечать мне никто не стал. Нобль всё так же без слов показал остальным, куда им надо идти. Со мной и Флёр оказалось всего несколько бойцов. В сильно сокращённом составе мы вышли к воде. Я вдохнул полной грудью — происходило абсолютно типичное для этого времени явление, когда воздух охлаждался намного быстрее, чем нагревшееся море, и на бухту опускался туман. — Идём, — решительно объявила Флёр, призывно взмахнув лапой. Нобль уверенно кивнул ей в ответ. Бойцы Клана раскидали какие-то старые сети и быстро спустили на воду заранее припрятанный четырёхвесельный ялик. Запрыгнув в него, все лисы, не сговариваясь, натянули на морды глухие капюшоны и прижали уши — так издалека нас можно было принять за людей, но капюшон сильно бил по слуху — это прочувствовал я на себе сам, когда последним спустился в лодку и накинул тяжёлый капюшон. К счастью, нам было не до разговоров, тем более что я с Флёр оказался в корме, а лисы расселись за вёсла. Плыли мы в гробовом молчании — лишь всплески вёсел и шелест волн, которые разрезал наш ялик, были нашими постоянными спутниками, изредка разбавляемые скрипом уключин. В такие моменты лисы на вёслах дружно, как по команде, замирали, вынимая вёсла из воды — не услышал ли кто нашу лодку. Флёр тревожно теребила свою лапу, к которой был прикреплён оставшийся у неё единственный арбалет, резко оглядываясь и иногда ставя торчком уши, чём ей иногда приходилось напоминать. Мы были в самом сердце вражеской крепости — слева, на берегу, над туманом возвышалась громадина королевского замка, подсвеченного фонарями на стенах и факелами. Когда лисы в очередной раз налегли на вёсла, я понял, куда мы плывём, подделся к Флёр, по привычке прижал её уши под капюшоном и на переделе слышимости уточнил у неё один вопрос: — Почему мы плывём в середину бухты? — прогнусавил я, чтобы звучать как можно менее по-лисьи. — Нам же всё ещё нужен корабль. — Нобль говорит, что тут как раз есть один на рейде, — многозначительно ответила мне Флёр. И вправду, в тот же момент из молочно-белого тумана выползла массивная тень корабельного борта. Проплыв вдоль него, наши бойцы, тихо работая вёслами, остановили лодку у кормы. Ещё раз удостоверившись, что никто нас не заметил, Флёр поддалась вперёд, пока спереди командовал Нобль: — Эмиль, идёшь первым. Открой нам дорогу на корму. Когда мы поднимемся, Олаф и Алехард занимаются правым бортом. Герберт и Таппи — налево. Флёр, вы со мной на подстраховке, — с максимальной возможной вежливостью и почтением сказал Нобль. Лисица уверенно кивнула, но заметила мой недоумённый взгляд. — А ты сидишь тут и сторожишь лодку, — ледяным тоном отрезала лиса. — Она нам ещё понадобится. Мне ничего не оставалось, как согласиться, снова про себя посетовав на неправильно используемый потенциал, оставленный во мне. К счастью, из-за глухих капюшонов меня никто так и не услышал. Нобль сложил замком лапы и ловко подбросил Эмиля наверх. Он был самым младшим и самым юрким из всех нас и играючи зацепился когтями за деревянное украшение под окнами капитанской каюты. Не медля ни секунды, он, как заправский скалолаз, бодро забрался в открытое кормовое окно и исчез в темноте на несколько секунд, показавшиеся нам часом. Я уже начал думать, что весь их план пошёл прахом и сейчас из окна высунется капитан с ручным револьвером и расстреляет всех нас, как рыбок в бочке, но вместо этого из окна высунулась довольная ушастая морда и к нам прилетела верёвка. Лисы один за другим забрались по ней наверх, оставив меня одного. Где-то наверху послышалось невнятное вяканье, традиционные для такого мероприятия звуки скоротечной драки, где кто-то был захвачен неожиданностью. И тут до меня дошёл идиотизм ситуации: меня оставили здесь следить за лодкой, но каким образом? Я быстро понял, что управиться с ней не смогу, а если её начнёт сносить, я вообще не буду знать, что надо делать. А из рассказов своей жены я знал, что вроде как к утру должны были быть отливы. Дальше в голову полезли совсем уж плохие мысли: а что, если меня засекут люди? Поднимут тревогу? Мы в самом сердце города, превращённого людьми в один сплошной военный лагерь, и живыми мы отсюда не выберемся. Я зябко поёжился, когда представил себе, что произойдёт, если сейчас кто-то поднимет шум. Будто одинокое приведение, я мирно сидел в лодке, погружённый в свои невесёлые мысли, с каждой минутой накручивая себя всё сильнее и сильнее, что в какой-то момент даже не заметил, как ко мне в лодку по канату спустились два уже хорошо знакомых лиса — Эмиль и Нобль. Последний, взявшись за вёсла, шёпотом сказал мне, что Флёр разрешила мне подниматься. Внутренне обрадовавшись таким новостям, но виду не показав, я схватился за канат и даже не успел толком залезть, как лисы уже погребли куда-то к борту. Впрочем, мой подъём прошёл без сучка и задоринки — оказавшись в капитанской каюте, я тут же увидел, как поступили с ним же: подушка была прижала к его лицу, а из неё, как плохо забитый гвоздь, торчал арбалетный болт. Выйдя из каюты на палубу, пригибаясь, чтобы быть как можно менее заметным, я заметил и другие признаки порядка, который здесь навела моя боевая подруга: пара тел в полосатой морской форме лежала лицом вниз на палубе. Ещё одна рука свисала между стоек перил квартердека, а сама «уборщица» встретила меня довольной усмешкой и заряженным арбалетом. — Похоже, нам сама природа благоволит, — сообщила она, показывая на небо. — Видишь? Подняв взгляд, я увидел массивную тучу, медленно, но верно наползавшую на жёлтый диск полной луны. — Будь нас побольше, в такой туман да ещё и в безлунную ночь — я бы во-он ту крепость украла. — Она мотнула мордой в сторону громады королевского замка. — Не сомневаюсь, — спокойно ответил я ей, оглядываясь на палубе. — Но почему именно этот корабль? Не проще ли угнать что-нибудь поближе к берегу и побольше? Флёр посмотрела на меня так, что если бы взглядом можно было убить, то от меня бы остались только уши. — Ты знаешь, что бывает, когда кто-то проявляет инициативу, да, Ренар? — саркастично, насколько могла, спросила меня лиса и, не дожидаясь ответа, перешла на свой обычный приказной тон. — У причала пришвартованы боевые корабли людей, а значит, там кроме моряков есть и военные, у которых совсем другой уровень подготовки, не говоря уж о дисциплине. Сказав это, она неохотно качнула носком сапога голову одного из моряков, показывая мне его плоское лицо, на котором застыла гримаса удивления и ужаса. — Этот корабль стоит в центре бухты, окружённый укреплениями и фрегатами людей. Видимо, поэтому здесь совершенно забили на вахтенную и караульные службы… В этот момент мимо нас стремглав промчались остальные четверо лис, с которыми мы сюда прибыли, неся в лапах какие-то верёвки, канаты и даже цепи. — А эти куда намылились? Я снова удостоился взгляда, полного сарказма. — Арен уже на подходе с остальными. Чтобы было с кем выходить из бухты. — А мы вообще сможем? — оглядывая бесконечные судовые снасти и вспоминая, как ловко с ними управлялась моя жена, спросил я. — Я что-то не припомню, чтобы у нас было много моряков в команде. — Бек и Нобль смогут править, но только на открытой воде, на прямых парусах, — она указала на переднюю мачту, — но для этого надо выйти из бухты. А до пиратов они обещали довести. — Угу, — буркнул я, — а из бухты без парусов мы выйдем на чём? — добавив сарказма в голос, спросил я. Флёр устало закатила глаза и предпочла не утруждать себя ответом на такой очевидный вопрос. Я недовольно хмыкнул. Нет, я бы однозначно придумал какой-нибудь план позаковыристей, помудрённей, похитрей. Так, чтобы всё сделали за меня, а потом я один оказался на целом фрегате — вот тогда бы на него можно было бы подсадить тех, кому я доверяю и кто умеет управляться с судами. Но такова была моя воровская природа — всюду я был один и мог положиться лишь на себя одного, почти как настоящий лис-одиночка. Флёр, а точнее, даже не она, а её отец, решили пойти против нашей отшельнической природы и сбиться в целый клан, чтобы всегда были друзья и семья, на которых можно положиться. В обоих наших мировоззрениях были свои плюсы и минусы, но сейчас, смотря, как чётко и слаженно работают мои сородичи, подгоняемые страхом за свои шкуры и объединённые одним командованием и идеей сплочения, я чувствовал себя даже не ненужным — мне даже казалось, что я мешаю. Стоило мне подойти поближе к носу, как на него залезли несколько других рыжих лис и меня прогнали с какой-то здоровой катушки, в которую вставили толстые палки и дружно навалились на них. Внутри корабля что-то заскрежетало, и толстая цепь, свисавшая с носа начала медленно, но верно втягиваться в корпус. Дело поначалу пошло даже как-то сильно быстро, но я тут же попросил их крутить помедленнее, чтобы не поднимать слишком много шума, но и это было задачей не из лёгких — цепь всё равно поднималась с характерным металлическим скрежетом. Я нервно огляделся, навострив уши — чугунный якорь показался из воды с характерным звуком стекающих струек воды, но никто из местных не обратил на это никакого внимания. — Эти ребята, похоже, совсем глухие, — сказал я, глядя за борт и наблюдая за тем ,как слева и справа от носа, перебирая вёслами, побираются лодки, шлюпки и прочие вёсельные плавсредства. В какой-то момент я даже увидел байдарку. Дотянувший якорь до упора лис со мной согласился, резко выдохнув. — Эти рожки и порох кому хочешь слух отобьют, — усмехнулся он. — Не говоря уж о пушках. Появившаяся в этот момент Флёр недовольно шикнула на него, а меня хлопнула по плечу. — Идём, поможешь. Я охотно согласился, тем более что помощь требовалась нехитрая. Надо было помочь опустить на воду самодельный плот из нескольких бочек, а потом с палубы корабля спустить и воткнуть в него длинную жердь, на конец которой был повешен фонарь. Такой же жердью, только короче, крепился другой плот — уже поменьше, из одной бочки, к которой верёвками под небольшим углом было прикреплено весло с таким же фонарём. Я довольно ухмыльнулся, глядя на результат трудов, к которому я приложил свои лапы. Теперь с берега ничего было не разобрать — для патруля и других кораблей эта посудина осталась на своём месте. Усмехнувшись, я удовлетворительно кивнул лисице и спокойно сказал: — Вот это в моём вкусе. — Рада, что тебе понравилось, — немножко саркастично сказала лиса. — Держи уши востро, понял? Я коротко кивнул ей в ответ — этого оказалось более чем достаточно. Верёвки и канаты раскидали по вёсельным лодкам, а с самого корабля спустили большую и увесистую шлюпку, в которую попрыгали все, кто остался, и им отдали единственную цепь, которую прицепили к корме шлюпки. Рыжие, во главе с Ареном на самой дальней шлюпке, налегли на вёсла — поначалу даже показалось, что ничего не происходит, но в какой-то момент сила инерции была преодолена — и судно довольно резво двинулось к выходу из бухты. Всё шло в точности по нашему плану, но внезапно на ближнем от нас корабле пробили склянки. Флёр и остальные на корабле завертели мордами, не понимая, что происходит. Все гребцы дружно остановились и замерли. Отзвуки склянок начали слышаться со всего порта — били в них то там, то тут, но что-то было не так. Не мудрствуя лукаво, я отыскал глазами рынду и, уверенно пройдя к ней и один раз дёрнув за хвостик-булинь, издал, наверное, самый пронзительный и звонкий звук за всю эту ночь. Оглянувшись, я увидел лишь Флёр с широко открытыми глазами и дрожащими лапами. В её голове, видимо, уже представлялся какой-то суд надо мной как над предателем всего лисьего рода, но, звякнув, склянками ещё несколько раз, порт вновь погрузился в мутную пелену тумана и ночного безмолвия. Флёр бросилась к борту, несколько раз махнула рукой, будто изображая какое-то гребущее движение, и просипела для всех на пределе слышимости: — Валим отсюда! Лисы дружно налегли на вёсла — на этот раз даже момент инерции преодолевать не пришлось: наш корабль так и не остановился, пока на берегу и кораблях отзванивали часовые, лишь потерял в скорости, но теперь на мускульной тяге уверенно набирал ход. Когда корабль дошёл до выхода из бухты нас подхватило отливом и гребцы поспешили вернуться на борт. Под общим командованием Бека и Нобля лисы кое-как развернули и поставили паруса, наполнившиеся лёгким ночным бризом. Все шлюпки, которые могли, рыжие затащили на борт — места хватило не всем, так что брали лишь самые большие и нужные лодки. Глядя, как медленно и грустно корабль разворачивал паруса, я начал понимать, почему Флёр были нужны именно пираты. Даже мне, совершенно ничего не понимающему в судах, было понятно, насколько совершеннее было парусное вооружение у этого корабля, чем даже на яхте моей супруги, а там на момент её покупки стояли паруса из какого-то последнего слова техники, не говоря уж о настоящем паровом двигателе — я не скупился на подарки для любимой. Но здесь даже без двигателя можно было обойтись и перегнать лёгкую яхту без проблем — я буквально чувствовал это в корабле, с какой лёгкостью и прытью он резал носом волны перед собой. Однако то, с какой скоростью наши бойцы управлялись со снастями, попросту удручало. Оставалось лишь надеяться, что пираты будут куда расторопнее с канатами и блоками, чем наши головорезы. До открытого моря мы не пошли — навигаторов среди нас не было, да и затянутое тучами небо в море было скорее помехой, чем поблажкой богов — ни звёзд, ни даже луны видно не было. Тем более чуть позже, к неудовольствию Флёр, нам пришлось сделать небольшую остановку и снова загнать корабль к порту, к счастью, на этот раз — нашему родному, клановому, который Бек знал лучше, чем свои пять пальцев. Там мы подобрали оставшихся беглецов и беженцев и, к моей радости, двух вороных лошадок, которые тут же устроились спать на палубе, свалившись без сил. Я решил последовать их примеру и был в этом не одинок — как только труп капитана, обыскав и раздев, выкинули за борт, Флёр назначила Нобля старшим и рухнула без сил рядом со своей кобылой Молли. Спать в окровавленной каюте не хотелось совершенно, а моя Полли была даже совсем не против, когда я навалился на её мягкий живот и закрыл глаза, тут же проваливаясь в сон. Пробуждение было не из приятных — меня кто-то задел, ударив по нижней лапе, но глаза мои тут же распахнулись, и я как будто и не спал вовсе. Сказывалась подготовка не одного меня. Как оказалось — будили нарочно, но немного не рассчитали. Я оторвался от жёстких досок палубы и потянулся, и сразу же рядом со мной будто из неоткуда появился Нобль, державший лапы за спиной. — Мы почти прибыли к месту, на которое указала Флёр. Причалить в незнакомом месте мы не сможем, вам надо выплывать вперёд и искать нам команду, — безапелляционно сказал мне он. Я прослушал где-то половину из всего сказанного, и сознание ухватилось за самое важное слово: — Вам? — Тебе и Флёр. Вы же тут были, не мы. — Ага, — уже намного более уверенно согласился я. — Где она? Я готов. — Она спит, — сказал мне мечник. — Никто из нас не решился будить нашу командиршу. — Что, даже её муж? — Он и рассказал нам, что бывает, если разбудить её, когда она не в духе. Я раздражённо фыркнул. — Стрела, удар сапогом, ещё стрела, хук с левой — это её стандартная комбинация, — усмехнулся я, поправляя жилетку и оглядываясь. Я точно помнил, что Флёр уснула на боку своей лошади, но сейчас её там не было — Молли спокойно спала, поджав под себя копыта, как и её сестра, у которой спал я. — Где она? — спросил я у Нобеля, пока тот никак не оценивал мою шутку про утренний ритуал его командирши. — Арен перенёс её в капитанскую каюту. Я молча кивнул ему и отправился внутрь корабля. Там, на небольшой, но довольно шикарной кровати расположили лисицу. Арен нашёлся тут же — в каком-то кресле, совершенно голый, измотанный, спящий. На него я решил не обращать никакого внимания и сразу же подошёл к его жене, тут же поняв, почему никто из команды не решился её будить. Её мучили настолько откровенные кошмары, что даже во сне она сжимала открытый арбалет, уже разряженный в ближайшую стенку. Безалаберно решив, что это мне будет только в плюс, я коснулся её плеча. И тут же отдёрнул лапу — лисица, подобно часовой пружине, развернулась на кровати, попытавшись мне схватить за запястье, раздался щелчок пустого арбалета. Я отошёл на шаг назад, но в лапе её мелькнула холодная сталь. — Флёр! — окрикнул я её, пробуждая ото сна. Лисица широко распахнула глаза, смотря на меня. Её нож остановился меньше чем в дюйме от моей глотки. В ту же секунду она опустила оружие и сунула нож обратно в раструб своего сапога. — Ты хотя бы отдохнула? — беззлобно спросил я её. Она подняла на меня заплывшие красные глаза и недовольно ответила: — Достаточно. Я кивнул ей в ответ и пригласил в поездку. — Идём. Надо выйти вперёд и найти тех, кто зашвартует эту посудину у пиратов. — С этим не должно быть проблем, — хмуро согласилась лиса. Выходя из каюты, я напоследок оглянулся на Арена — мой друг даже ухом не повёл, несмотря на скоротечную перепалку в паре шагов от него. Плен у людей измотал его не столько физически, сколько морально. Ему тоже нужен был отдых. На палубе нам с Флёр дали какие-то съестные припасы, найденные у людей, — мерзкую квашеную капусту и не самое плохое вяленое мясо, походившее на оленину. Перебившись лёгкой закуской, мы сели в подготовленную нам двухместную шлюпку и быстро спустились на воду. Опуская нас вниз, Нобль пообещал, что спустит паруса и пойдёт самым тихим ходом, на который будет способен — это должно было дать нам фору на какие-нибудь дополнительные переговоры у пиратов. Конкретно какие — никто из нас не знал. Флёр от одних только мыслей, что могут быть какие-то ещё переговоры, прикрыла лоб ладонью, а я налёг на вёсла. — Не переживай ты об этих переговорах. Давай я перефразирую Нобеля, — предложил я. — Он даёт нам возможность появиться более чем эффектно. Как тебе? — Нормально, — устало ответила Флёр. Хорошо, что не надо было определяться, куда мы плыли: пиратская бухта показалась в предрассветном тумане за моей спиной практически сразу же, как мы оказались на воде. Я налёг на вёсла и изо всех сил принялся грести до них. Где-то на полпути Флёр потянулась ко мне и взяла с борта шлюпки небольшую флягу — видимо, гребцы оставляли здесь немного воды, чтобы восстанавливать хоть какие-то силы. Встряхнув её в лапе, лиса плеснула немного пресной воды себе на ладонь и сполоснула заспанную морду, откинув при этом назад свои чёрные вьющиеся волосы. Меньше чем за минуту она привела себя в порядок настолько, что даже я бы не сказал, что несколькими минутами ранее я видел её совершенно раздавленной с гудящей от напряжения головой и неимоверным грузом ответственности на плечах. Лисица гордо и неимоверно уверенно вышла на нос нашей шлюпки и поставила нижнюю лапу на угол лодки, глядя вперёд. Я подналёг на вёсла, чтобы её пафосная поза не успела ей надоесть и чтобы её увидели. Впрочем, всё прошло зазря — настолько ранним утром причалы в пиратской бухте были абсолютно пустыми. Даже призраков заменял густой молочный туман. Однако это ничуть не расстроило Флёр, и я впервые подумал, что, наверное, она делает это не для других, а для себя — класс и уверенность надо было сохранять всегда. — Танцуй так, будто тебя никто не видит, да, Флёр? — спросил я её, гребя вёслами. — Я больше по бабочкам и пчёлам, — ответила мне лиса, распознав мою аналогию. — Особенно по части «жалить». Усмехнувшись, она проверила оставшийся у неё арбалет и внезапно обнаружила, что он был разряжен. Сойдя на берег в привычной для неё манере — просто переступив с носа шлюпки на пирс, она уже успела заправить в механизм на своей правой лапе ещё пять болтов, благо запас у неё всегда был с собой. Я на всякий случай проверил и своё оружие — после побега ножей осталось чуть меньше, но вполне достаточно. Я не устал утруждать себя привязыванием лодки к пирсу — просто накинул пару петель на какой-то пенёк и запрыгнул на берег к моей боевой подруге. Переглянувшись и решив, в какую сторону мы пойдём, мы отправились налево — выяснилось, что мы промахнулись со стороной причала и таверна «У Нэнси» должна была оказаться спустя пару минут ходьбы. Я бы не удивился, если бы мы пропустили её в этом молочно-белом тумане, но всё оказалось не так плохо, и вскоре её распашные дверки оказались перед нами. Внутри было очень тихо. Даже скрипы от дверей показались нам с Флёр оглушительно громкими. Когда мы вошли внутрь, то с улыбками переглянулись — здесь всё осталось так, как будто мы и не уходили. Конечно, какие-то матросы и прочая шушера менялись местами, пропали или валялись на полу, но капитаны — нет. Капитаны бухали за своими именными столиками и никак не изменяли традиции напиваться до беспамятства. Пройдя мимо уснувшего мордой вниз енота, мы прошли через всю таверну, позвякивая битой посудой, хлюпая разлитыми напитками и позвания редкими столовыми приборами, пока не подошли к угловому столику, за которым развалилась наша капитанша. Надо было отдать ей должное — в отличие от многих других спящих мордой вниз или вовсе на полу, кошка развалилась на единственном стуле так, как никто бы не смог: задрав нижние лапы в сапогах на стол, верхние раскинув на соседние стулья и воткнув в спинку стула саблю в ножнах таким образом, что она держала её голову в таком положении, что даже её шляпа держалась на своём месте. Мы с Флёр дружно оценили такую грацию и предусмотрительность. — Сразу видно, опытный капитан, — пошутил я. — Да, не то что тот кольцехвостый, — на пределе слышимости ответила она мне. — Будим? — Будим, — кивнул я. Флёр коротко и спокойно пнула сапогом ножку стола, но недовольно шикнула — метила она явно куда-то в капитаншу. От удара посуда с дребезгом подпрыгнула, звеня стеклом и железом. Вместе с посудой подпрыгнули от неожиданности и несколько пьянчуг слева и справа, но они просто откатились в стороны, подальше от грохота. Кошка сначала вообще не отреагировала на такое вероломное пробуждение, но, подняв морду, она разлепила глаза и криво уставилась на нас, медленно поднимая лапы и опуская их на стол. Не говоря ни слова, она взялась за кружку с недопитым элем, медленно опрокинула её внутрь своей глотки и одним движением вытащила саблю из ножен, вставленных в спинку кресла. Поднявшись на обе ноги, она медленно моргнула и посмотрела на нас намного более осознанно. — А, я вас двоих знаю, — констатировала она, убирая лезвие обратно в ножны и тут же садясь обратно на своё почётное место. — С чем пожаловали на этот раз? — Я достала тебе новый корабль, — спокойно и уверенно сказала Флёр. — Собирай свою команду. — Ну да, конечно, бегу и падаю. Эй, команда! — намного громче крикнула она на всю таверну. — Вы слышали эту рыжую прохвостку — она решила подарить нам корабль людей! С нескольких сторон таверны раздались крайне саркастичные возгласы: — Капитан, проверьте, чтобы не как в прошлый раз! — Да, на кораблике в бутылке далеко не уйти! Пираты расхохотались, а кошка лениво перевела на нас свой томный оранжевый взгляд. — Спасибо, конечно за подарок, хоть я его ещё и не видела… — начала было кошка, но Флёр её перебила: — Это не за просто так, Кристина, — не менее саркастичным, но всё же довольно серьёзным тоном отвечала ей Флёр. — Это за то, чтобы вы же сохранили свои шкуры, когда до вас доберутся люди. А по ходу дела — чтобы мы тоже остались… при своём. Пока Флёр это проговаривала, капитанша уже вновь закинула сапоги на стол и откинула морду на гарду своей сабли, прикрывая глаза шляпой. Сладко зевнув, она всё-таки удостоила нас полусонного бормотания, которое она хотела выдать за хоть какой-то ответ. — Понятное дело, что вы не имели дел с ними до этого… Но я корабля не вижу. — И не увидишь, пока не поможешь нам пришвартоваться, или как у вас тут это называется? — Пришвартоваться, ага, — усмехнулась кошка. — Если бы тут на горизонте появился человечески корабль, тут бы такое началось… — Например, что? — с живым интересом поинтересовался я. И не прогадал. В таверну ворвался какой-то волк в полосатой тельняшке. Распахнув воротца, он, едва переводя дух, выпалил почти на всю таверну: — Тут эта, его… Корабль… этих… Человеков! Глаза кошки распахнулись и зажглись, как два камня янтаря. Она моментально пришла в себя, и не она одна: кругом просыпались пьяницы и разбойники, отрываясь от земли, и с неподдельным живым интересом выдвигались на улицу, чтобы увидеть это собственными глазами. — Это может быть кто угодно, — попробовала откреститься Кристина. — А может быть — это мой корабль, который я и мои друзья угнали по твоему заказу, — спокойно промурлыкала Флёр, стряхивая с перчатки незримую миру пылинку. И её спокойному, размеренному тону вторил слышимый восхищённый гул на улице. Кристина рывком встала со своего насиженного места и вырвала свою саблю из спинки стула, на этот раз вместе с ножнами, которые она быстро повесила на пояс, тут же затянув его, подчёркивая при этом талию. Быстро и решительно она вышла на улицу и довольно бесцеремонно растолкала толпу зевак на пирсе. Мы последовали за ней чуть погодя, когда она уже достала подзорную трубу и пыталась через неё что-то разглядеть. — Там… лисы? — Удивительно! — саркастически ответила Флёр. — Лис и лисица приходят с людским кораблём — и на нём оказываются ещё лисы. Наверное, там должны были оказаться кролики, свинки, жирафы, тюлени, слоны… Кто угодно. Только не лисы, да? — Кто они? — деловито поинтересовалась Кристина, пропустив ядовитый сарказм мимо ушей. — Бойцы моего клана, — спокойно ответила Флёр. — Они сражаются и убивают намного лучше, чем все вы вместе взятые. — Это мы ещё посмотрим. — Сколько тебе надо твоих матросов, чтобы пришвартовать этот корабль здесь? Кошка оторвалась от подзорной трубы, удивлённо глядя на Флёр. — Мои бойцы не матросы и в снастях с парусами понимают плохо. Или ты думала, что всё будет на блюдечке с голубой каёмочкой, киса? Капитанша вздёрнула брови. — Мой боцман и трое моих матросов должна справиться с этой посудиной… лися, — попыталась съязвить она. — Не звучит, — тут же ответила Флёр, но я одёрнул её: — Флиртовать будете потом, девочки. Давайте к делу. Кошка и лиса переглянулись и перешли на совершенно другой, деловой и серьёзный тон. — Если твой боцман возьмёт четверых, вы точно справитесь? — Пятерых, — отрезала кошка. — Мне же ты не дашь подняться на борт? — Это пока что мой корабль, — напомнила ей Флёр. — Кубрик, бери пятерых, шлюпку и помоги нашим новым лучшим друзьям в мире пришвартовать эту посудину. — Есть, мэм, — охотно отозвался большой серый кот по её правую лапу и парой жестов подозвал к себе нужных матросов, которые остались со своим капитаном. — А вы дайте команду своим на корабле, чтобы те не перерубили моих ребят. Сравниться силами мы ещё успеем. — Это точно, — промурлыкала Флёр и сунула четыре пальца в пасть. — Прижмите уши, — лишь успел посоветовать я Кристине, но та, до этого на меня почти не обращая внимания, повернулась и спросила: — Что? После протяжного боевого свиста Флёр я благополучно поднял уши торчком, как ни в чём не бывало, а кошка полезла внутрь мизинцем, будто считая, что это поможет ей избавиться от назойливого писка внутри головы. Дождавшись, пока на носу корабля покажется фигура Нобля с подзорной трубой, она серией жестов и условных знаков передала ему, что сейчас произойдёт и чего делать не стоит. В ответ ей раздался такой же свист, и кошка нехотя признала: — Организация у вас что надо. — Ты даже не представляешь насколько. Её команда во главе с, по всей видимости, боцманом добро доплыла на шлюпке до борта корабля, и им сверху бросили пару верёвочных лестниц, которыми воспользовались наши друзья. Несколько минут большой кот ходил по палубе в каких-то подозрительных раздумьях, после чего парой коротких команд, кажущихся мне тарабарщиной на другом языке, приказал что-то делать. Двое из команды кошки ловко забрались на мачту, отпуская какой-то парус, ещё двое остались внизу. Запасной пятый, под пристальным вниманием Нобля встал вместе с боцманом к штурвалу и сложил там лапы за спину, ожидая приказаний. Наш лис встал прямо за ними, следя за каждым их движением — в послании Флёр, как я потом выяснил, не было ни единого жеста, который можно было истолковать как «теряйте бдительность и делайте что хотите». Но всё происходило как никогда чётко и слаженно — корабль довольно быстро повернулся к нам бортом и начал прямо так, боком, наваливаться к причалу, к удивлению кошки, довольно быстро. На морде у неё уже расплывалась большая и довольная улыбка, по мере того как смутные очертания её новой игрушки становились всё чётче, являя её широко распахнутым глазам то, что она окрестила как «само совершенство». Флёр в ответ на это коротко вздёрнула брови и тайком улыбнулась мне, показывая, что порой больше и дороже — не значит обязательно лучше. Я спокойно принял её правоту во внимание лёгким кивком морды. Наконец, на пирс кинули четыре каната, которые были пойманы оставшимися на берегу матросами Кристины. Не успели они как следует закрепить их, как на пирс с грохотом спустили трап, приглашая кошку на борт. Держа верхние лапки за спиной, удивительно сдержанно и спокойно, Кристина поднялась на борт человеческого корабля и намётанным взглядом осмотрела снасти и прочие канаты. — Кубрик, — высокомерно обратилась она к своему первому помощнику. — Будьте так добры. — Всенепременно, мэм, — отозвался большой серый кот и, выпустив когти, впил их кошке чуть ниже спины. Глаза Кристины вылезли на лоб от таких ощущений, из пасти вырвался негромкий, но очень возмущённый мявк, а на морде воссияла натянутая улыбка. Спустя несколько секунд она молча повернулась к коту и благодарно ему кивнула. — И что это было? — только и буркнула Флёр, наблюдая вместе со мной за всем этим действом с берега. — Понятия не имею, — ответил я ей, складывая лапы на груди. Весь этот аттракцион неслыханной вежливости мне начинал докучать, ведь как какому-никакому дворянину мне к этикету не привыкать и вором я стал совсем не из-за этого. Кошка посмотрела на нас двоих, тонко улыбаясь. — Прижмите уши. Не мудрствуя лукаво я прижал уши к затылку как можно плотнее, заглушая свой слух где-то наполовину. Флёр же только и успела сказать: — Что? И в следующую секунду весь порт, а точнее, все, кто остался или уже успел вернуться, не почувствовав никакого нападения людей, услышал оглушительный счастливый визг капитанши. Флёр недовольно поковырялась в своём ухе мизинцем и вякнула что-то, а я спокойно поднялся на борт, наблюдая за умопомрачительной вакханалией капитанши, которая как котёнок носилась по всему кораблю. — Кубрик, нет, ну ты представляешь — это не сон! — И даже не пьяный бред, мисс, — довольно отвечал ей боцман. — Точно-точно! Кажется, ты должен мне десять золотых: я так и не спилась! — Конечно, мэм. — Это же всё, о чём мы мечтали! — Вы мечтали, мэм, — эхом отзывался её помощник. — Да ты чего говоришь?! Посмотри на эти паруса, на этот корпус, это дерево! — Бесподобно, не спорю! — Да я о таком и мечтать не смела! О-о-о, моя девочка, я тебя хорошенько погоняю! С такой крошкой мы надерём кучу хвостов! — смело заявила она, мило цокая каблучками резво опустилась вниз. Флёр лишь устало прикрыла морду ладонью — сил и времени на то, чтобы разделить энтузиазм, у неё не было. И довольно быстро этот самый энтузиазм поутих и у кошки: она быстро вернулась из-под палубы с немного удивлёнными глазами. — А где пушки? — спросила она. — Пушки? — переспросила Флёр. — Пушки! — Всплеснула лапами кошка. — Чугунные или какие там ещё такие… Пушки! — Тебе они тоже нужны? — устало спросила Флёр. Кристина сочла вопрос риторическим и уставилась на Флёр своим самым убийственным взглядом, на который она была способна. Это могло бы сработать на ком-нибудь ещё. Но не на лисе. — Вы угнали корабль… без пушек? — наконец-то подытожила Кристина. — Да, — спокойно ответила ей Флёр. — Потому что ты просила только корабль. И мы достали тебе этот корабль. — И что ты мне предлагаешь делать на корабле без пушек?! — В следующий раз чётко ставь задачи, — спокойным, если даже не сказать сладким голосом, как лезвием бритвы в меду, отрезала Флёр. — И я всё сделаю. И пушки я тебе достану. Но потом. Капитанша побуравила взглядом лису и поняла, что на неё это не работает. Ответ её вроде как устроил, и она махнула лапой: — Ладно, эта детка теперь моя… Этого должно хватить… — Ещё не совсем твоя, Кристина, — напомнила ей Флёр, поднимаясь вслед за мной, а увидев искру разочарования в глазах у кошки, добавила: — Но будет твоей, если не наделаешь глупостей. Кошка остановилась как вкопанная и, снова заложив лапу за спину, глубоко поклонилась Флёр с реверансом. — Добро пожаловать на борт, мисс Флёр. Вы можете быть здесь хозяйкой, однако я остаюсь капитаном, или вы наняли меня не за этим? — Ещё как за этим, — усмехнулась Флёр, — Я тебе даже более того скажу, мы схватили первую попавшуюся. Если дать вот этому рыжему рядом со мной подумать — он может украсть тебе что покруче. — Не думаю, что может быть что-то лучше, чем это. — А я вообще не вижу разницы, так что давай не зарекаться, а то вдруг и вправду угнали что-то самое крутое? Флёр довольно усмехнулась и снова уставилась на кошку, которая успела отбежать от нас и забраться к штурвалу, у которого всё так же стоял её матрос и наш лучший мечник из Клана Лис Полной Луны. Поглаживая перья руля, она любовно обошла его, взялась за него двумя лапами и там, не меняясь в морде, с такой же лучезарной улыбкой и гордым направленным по курсу корабля взглядом громогласно провозгласила: — Мне понадобится три дня, чтобы собрать команду! У меня отвисла челюсть, а Флёр смачно шлёпнула себя по морде. — А что ты за капитан без команды, твою же… — Миссис Флёр! — прервала её Кристина, стоя за штурвалом и играясь с ним. — Вшестером мы спокойно управимся с навигацией и сможем ходить куда вам понадобится. — Дойти мы и сами сможем куда захотим, — буркнула Флёр, но я ткнул её локтем в бок и на ухо прошептал ей одну морскую мудрость, которую поведала мне моя жена. — Моряки не говорят «плавать», они говорят «ходить»… — Я знаю, Ренар, — раздражённо ответила мне лисица. — И нахрена мне этот капитан дальнего хождения без команды?! — А затем, чтобы я нашла для вас тех, кто не поскупиться возможно даже собственной шкурой, ради этого прекрасного корабля и всего того, что вы для него уготовили! Кошка оттолкнула от себя штурвал и упёрлась в него одной лапой. — И мне не помешало бы знать, что конкретно вы для него уготовили… — Дать бой людям на море. Теперь это возможно? — Дать бой? — усмехнулась кошка. — Дать бой мы могли бы и на моей старой посудине. У Флёр сам собой раскрылся арбалет в лапе, но поднимать его она не спешила — хотя бы потому, что я схватил её за вооружённую лапу. — На этом корабле у нас есть шансы даже кое-как вырваться из этого боя с минимальными потерями! — подытожила кошка. — А что насчёт победы? — тихо, но явно очень устало от морских шуточек кошки спросила лиса. — А вот ради победы — мне нужно пополнение в команду. Я займусь этим сама — можете как следует отдохнуть, потому что потом на моём корабле я вам скучать не дам! — Это мой корабль, — всё так же устало напомнила ей Флёр и тяжело вздохнула, отворачиваясь. — Действуй, Кристина. Я и мой друг пока займёмся стратегией, а мои бойцы останутся здесь для надёжности, ясно? — Точно, — кивнула кошка, отпуская штурвал и быстро спускаясь в капитанскую каюту. Флёр устало пошла вниз по трапу, как вдруг мы снова услышали восхищённый визг кошки, только на этот раз с каким-то странным подтекстом. Открыв дверь каюты, она высунулась по пояс наружу. — И кто подкинул мне такого красавца в мою каюту? — Это мой муж, — устало крикнула ей Флёр. — И на каюту особо не зарься! Кошка похотливо улыбнулась, закрывая за собой дверь, но вдруг тяжёлая лисья ладонь схватила её за шею и подняла перед собой как плюшевую игрушку. — Кто ты такая и что тут делаешь? — Пусти, рыжий, я те моргалы выцарапаю! — взвизгнула Кристина. — А я тебя пополам перекушу, если не объяснишься! Флёр махнула лапой на все остальные разборки между её мужем и новой наёмницей и пошла вниз, к таверне Нэнси, не обращая больше никакого внимания на то, что происходило на палубе. Я лишь успел заметить, как на помощь кошке бросилась её команда, а к Арену — наши, но всё явно шло к мирному урегулированию конфликта. Я тоже махнул на это всё лапой, отправляясь за Флёр. Нагнав её уже в пабе, я увидел её сидящей за столиком перед горой пустой посуды. — Садись, — сказала она, одним движением скидывая на пол всё, что стояло на столе. На грохот тут же явилась сама хозяйка заведения с плетью наперевес, но, увидев, что за столом сидели не типичные алкаши, а вполне достопочтенные гости, она лишь всплеснула лапами и выдала возмущённое «эй». Флёр подняла ладонь и кивнула. — Мы расплатимся. Можно нам какой-нибудь завтрак, а ещё лучше — то, что у вас тут называют ночлегом. Нэнси моментально напустила на себя самый безразличный вид из всех возможных, потеряв к нам всякий интерес как к нарушителям её спокойствия. — Вам на двоих, рыжие? — Мне на двоих, ему — на одного. Лучшее, что у вас есть. И пожрать. Нэнси свернула плеть. — Ладно, сейчас придумаю что-нибудь. Никогда в такую рань не работала. — Всё в этой жизни бывает впервые, — заключила за неё Флёр, бухая ладони на стол и глядя на меня. — Ну? — Чего «ну»? — спросил я. — Ты хотела стратегией заниматься, не я. Хочешь — своего мужа позови, он в этом более сведущ, чем я. — Вся моя стратегия, Ренар, в данный момент — это ты. На море — ладно. На самом деле мне надо просто притащить тебя к тем, кого ты грабил. — Чтобы меня там… — я провёл пальцем по горлу. — Ты ещё скажи… — начала было саркастически Флёр, но тут же осеклась и сменила тон. — Впрочем, ты лучше действительно скажи, куда тебя тащить, Ренар. И не говори, что ты не на короткой ноге с кучей королей, у которых ты тырил короны, бриллианты, золото. Мы все знаем, что обогащался ты исключительно за счёт местной казны, а в других королевствах ты развлекался. — Это не так, — тяжело вздохнул я. — Эмерлина рассказывала, как ты увёл яхту у какого-то герцога и то как пересказывают ту легенду: яхта растворилась в тумане, а всю команду нашли дрейфующими в шлюпке, и никто ничего не помнил. Яхту ты вернул, а потом каждую вторую субботу каждого третьего месяца играл с этим герцогом в теннис! — И чем она нам поможет? — устало вздохнул я. — У него там из войск-то… — Ты с чем сравниваешь, Ренар? — С твоим кланом. — Клан моего отца — это сила, с которой считаются целые государства. И мы дали жестокий бой этим изуверам. Именно поэтому они сражались так неистово. — А может, не поэтому? — предположил я. — А почему? — Твой ошейник, — напомнил я Флёр, — Люди явно были в нём весьма заинтересованы. Я видел это собственными глазами. Ты видела это. — Нашли странную штуку с парой магических рун, и что? Люди полные ничтожества в магии, — заключила Флёр. — Однако, — припомнил я, — Хелен нам так и не помогла. — Ей было плохо, — отрезала Флёр. — Так же, как и придворному магу короля? — припомнил я и увидел в глазах Флёр зажигающийся огонёк интереса. — Похоже, они потравили магов или сделали с ними что-то ещё, чтобы никто из них не мог нам помочь. — Как? — тут же наклонилась ко мне Флёр, но её выпад был прерван хозяйкой заведения, поставившей между нами двумя большую тарелку с каким-то круглым хлебом и чем-то похожим на омлет. Впрочем, как омлет это только пахло, насчёт остального я не был уверен. Но хлеб пах достаточно вкусно, так что я отломил себе кусочек. — Запивать будете? — свысока бросила нам старая лисица. — Вино, — попросил я. — Эль, — тут же дополнила за меня Флёр. В этот же миг двери в таверну распахнулись и внутрь ввалился Арен, рыкнув: — Воды! Нэнси, грузно повернувшись к такому гостю, даже прибоченилась и, показалось, втянула живот. — Ну надо же, какого красавчика занесло в таверну старой Нэнси! — А-а-а, — коротко пригрозив пальцем, отвлекла её Флёр и показала этим же пальцем на голого Арена. — Моё. — Ха! — самодовольно выдала Нэнси. — И не у таких отбивали, милая моя. Береги его. — Можно уже нашу запивку? — попросил я, набивая пасть хлебным мякишем, который оказался с прослойкой из сыра посередине. — Сейчас всё будет, — хмыкнула хозяйка таверны, удаляясь. Арен устало проковылял к нам, и схватив по дороге стул, рухнул за наш столик, тут же без разбора налегая на что-то типа омлета. — Изумительно. Наконец-то, блин, нормальная еда. — Тебе бы приодеться, милый, — подпирая морду кулачком, как бы между делом напомнила ему его благоверная. — А я бы не спешил с выводами на твоём месте, — сказал я, отламывая себе ещё хлебушка. — Если сейчас принесут нормальной воды, а не той мутной тухлой дряни, которой нас пытались убить… — Держи, милок, — тут же раздалось у нас над ушами, а на стол тяжело встал чистый стеклянный кувшин истекающий испариной. Не мудрствуя лукаво, Арен взялся за него и опрокинул всё его содержимое в пасть, позволяя струйкам воды стекать по его обнажённому мускулистому торсу, на что Нэнси заворожённо уставилась, позабыв о нас. Я спокойно вытащил зеленоватую бутылку и бокал из её лапы, оформляя себе весьма недурного вина, а вот кружку с элем она держала крепко — Флёр пришлось пару раз щёлкнуть пальцами перед её мордой, прежде чем Нэнси поставила кружку перед ней. — Моё, — ещё раз напомнила Флёр хозяйке таверны. — И не засматривайся, а то арбалетный болт в глаз залетит. — Ты на что намекаешь? — Что я тебя убью. — Хах, — только и ответила ей лисица, удаляясь. Арен уверенно ополовинил кувшин и от неожиданности громогласно рыкнул к тому же фальшивому восторгу Нэнси откуда-то из подсобки: — А ты хорош, красавчик! — Что это с ней? — ухмыляясь, буркнул Арен. — Старческий маразм, — спокойно ответила Флёр, отпивая из деревянной кружки свой эль. В несколько глотков так же вдвое уменьшив объём жидкости в посуде, лисица стукнула себя в грудь и тоже рыгнула. — Ноль баллов за артистичность! — отозвалась из подсобки лисица. Брачная парочка посмотрела на меня не как на невольного свидетеля этого, а как на непосредственного участника, но я, отогнув мизинчик, тихо сказал своё решительное «фи», пригубив вино. Остаток трапезы провели, как и положено, в тишине. Разобрав лапами оказавшийся неплохим омлет с кусочками курицы и странный сырный пирог, а также допив свои напитки, мы дружно встали из-за стола. И, если честно, так хорошо мне не было уже очень давно, считая, что каждая минута этой войны для меня растягивалась в разы, пока я не мог быть уверен в доброй судьбе моей собственной жены. — Утро позднее… будет мудрее утра столь раннего. Да? — наивно предположил я, глядя на Флёр и Арена. Я прекрасно понимал, что они оба были закалёнными в боях воинами, стратегами, ответственными за тысячи жизней в их подчинении, и что на их плечах практически неподъёмной ношей лежал огромный груз ответственности за судьбу, возможно, даже всего мира. Но даже они были точно такими же живыми существами, как и я, и точно так же испытывали друг к другу очень пылкие чувства. И как мне не знать, что самое важное после смертельной опасности — просто побыть вместе. — Нам надо отдохнуть. А днём обсудим, что будем делать дальше. — Так и сделаем, — согласно кивнул я, отпуская парочку в их номер, который им показала Нэнси. Я задержался на пару минут, прежде чем она показала мне мою комнатушку. Я рассчитался с ней и накинул ещё пару звонких монет за то, чтобы она снова позаботилась о двух наших лошадях. Уходя наверх, я напоследок всмотрелся в её мордочку — да, для других зверей мы все были как бы на одну морду и очень друг на друга похожи, но сами лисы могли различать друг в друге едва уловимые черты. — А мы с вами раньше нигде не виделись? — спросил я напоследок. — Не думаю, — отмахнулась от меня лисица. Через несколько минут я стянул с себя жилетку и рухнул без сил на жёсткую кровать. Стоило мне закрыть глаза, как моё измученное сознание провалилось во тьму. Первый спокойный и относительно здоровый сон за время, которое казалось целой вечностью. Конечно, меня разбудил не лёгкий ветерок в окошко с несколькими золотыми лучиками солнца, нет. Меня разбудил топот и пьяная драка внизу — судя по всему, в кого-то явно прилетела деревянная кружка, разлилось пойло и кто-то этому очень громко и нецензурно возмутился. Всю эту вакханалию так же разбавлял заливистый женский смех, принадлежавшей нашей новой наёмнице. Пролежав с открытыми глазами несколько минут, попытавшись ещё раз уснуть, я понял, что организму, видимо, хватит дрыхнуть, и резко встал с кровати, сразу же покидая свою снятую комнату, благо собираться долго не пришлось. Дверь в соседнюю каморку, которая была лучшим вариантом из всех, что могла предложить Нэнси, была приоткрыта и я без всякой задней мысли заглянул внутрь, но там уже никого не было — Арен и Флёр оставили после себя заправленную кровать и полный порядок — как будто их здесь вообще и не было. Я тяжело вздохнул и внутренне понадеялся, что хотя бы Арен смог хоть как-то облегчить сон своей супруги, переживавшей за судьбы целого Клана Лис. Я даже вспомнил, как Флёр помогала мне спать, когда я, в одном из своих приключений, потерял Эмерлину и Арен даже не был против такого. Я отогнал дурные мысли из головы, встряхнулся и решительно направился вниз — ничто не отвлекало от своего несуществующего прошлого, как тяжёлая война и груз ответственности на душе. Внизу, в таверне, творился форменный бардак: никто так и не удосужился прибраться в помещении после известия о корабле людей, так что пираты, матросы, юнги — да все подряд — топтались прямо по посуде. Ещё стоя на лестнице, я заметил своих друзей — Флёр и Арен сидели в самом тёмном углу таверны, и никто к ним даже не приближался. Выставив на стол несколько тяжёлых свечей, они с интересом разглядывали какую-то карту. С другой же стороны таверны, минуя необычайную заполненность заведения Нэнси, в другом углу, закинув сапоги на стол, сидела Кристина и лениво ковырялась в зубах какой-то щепкой. Её первый помощник сидел за большим столом на самом видном месте, а перед ним толпились самые разномастные и разношёрстные моряки, все как один желавшие попасть на борт корабля людей. Искренне не понимая, к чему такой ажиотаж, я спускался ниже, к знакомым лисам, наблюдая при этом за Кубриком: тот пытался провести что-то вроде собеседования, задавая сидящему перед ним кандидату разные каверзные вопросы, но слабо дисциплинированные пираты кричали ответы на перебой, срывая всю процедуру. За то время, пока я спускался к Флёр и Арену, у стола даже успела разгореться нешуточная драка — когда какой-то пёс не смог доказать козлу назначения какого-то узла, тот бросился на него чуть ли не голыми зубами. Козёл оказался тоже не лыком шит — отскочив назад, он схватил бутылку из-под рома и разбил её об свои рога, тут же наставляя на матроса розочку из стекла. Конфликт затух так же быстро, как и разгорелся, когда Нэнси предупредительно щёлкнула плетью, а когда это не возымело нужного эффекта, одним точным ударом попала по запястью козла, выбивая импровизированное оружие на пол. — Моё копыто! — истошно заорал козёл, хватаясь за запястье. — За что?! — Ты, — подключилась к балагану Кристина, — пошёл на выход, однокопытные мне не нужны! — Так тебе, рогатый! — оскалился пёс. — Ты тоже пошёл отсюда! Мне нужна команда, а не грызущиеся друг с другом идиоты! Сильно лучше дисциплина не стала — даже ответы тише выкрикивать не стали, но я уже протиснулся по стеночке к своим друзьям, которых, казалось, эта весёлая заварушка уже совсем не волновала. Лишь подобравшись поближе, я смог рассмотреть мордочку Флёр и даже ненавязчиво заглянуть ей в глаза, с радостью убедившись, что лисица хорошо выспалась и отдохнула. — Ренар? — спросила она меня. — Да, Флёр? — с улыбкой ответил я ей, держа свою морду там же, куда пришлось её сунуть, лишь бы «ненавязчиво» заглянуть ей в глаза, — между её взглядом и картой на столе. — Ты себе сейчас ухо сожжёшь, — спокойно сказала она. — Угу, — подтвердил её слова Арен, отодвигая небольшую белую свечу куда-то на другой край стола. Я же, ничего не почувствовавший, сел нормально и потрогал ухо — оно казалось целым, но стоило мне дойти пальцами до серёжки, как я тут же почувствовал, какое золотое колечко было горячим, почти до дискомфорта. Помахав на него немного лапой, я уселся за стол, и Флёр без лишних вступлений подвинула ко мне карту и ткнула в неё остриём арбалетного болта. — Вот наш курс, как только Кристина выберет из этого сброда тех, кто может ей помочь. — И что там? — Клан Северного Ветра, — пояснила лисица. — А вот здесь, всего ничего на север, — кое-кто ещё. Помнишь? Я без особых проблем вспомнил в своих приключениях название клана и тех, кто был севернее. — Белые медведи и их заклятые враги… — Заклятые друзья, Ренар, — напомнил мне Арен. — Я был там с тобой. Ты их помирил. Избавил от кровопролитной войны, длившейся поколениями. — И вы думаете, что они сорвутся со своих насиженных мест и пойдут на верную смерть только из-за того, что я их нечаянно помирил, украв у них то, что по праву им принадлежит, да? — Ещё как пойдут, — уверенно заявила Флёр, — Ренар, я знаю такие кланы — именно такой мне оставил в наследство мой отец. Мы жили ради войны с гиенами и делали всё именно из-за войны. Ты хоть представляешь, каких трудов мне стоило перевести нас на мирные рельсы? — Это сейчас не важно, — ответил за меня Арен. — Важно! Если бы не это, хрен бы кто нас снёс так, как сейчас, — отрезала Флёр, но, судя по уставшему взгляду Арена, этот спор между ними тлел ещё с момента их пробуждения. — Ладно, к чему это я… Ах, да, белые медведи — они созданы для войны. Я уж не говорю о сергалах. И хотя последнее предложение Флёр произнесла как можно тише, упомянутые ею северные твари тут же привлекли внимание нескольких зевак, сидящих рядом. — Что ты сказала? — тут же подал голос какой-то старый пёс. — Ничего, — рыкнула на них Флёр и тут же склонилась над картой, переходя на заговорческий шёпот. — К тому же они очень далеко, люди, скорее всего, не успели до них добраться. Тем более что на обратной дороге мы совершенно спокойно зайдём вот в этот порт, — Флёр снова показала болтом на карту. — Феланокс. Арен и Флёр посмотрели на меня, и я устало признал: — Я помню, что это. Это было как будто вчера, Флёр. — И что ты помнишь? — Как ты захватила там власть над чёрной жемчужиной… Флёр разочарованно отклонилась от меня, покрутилась на месте и вернулась обратно: — А то, что ты увёл целую казну в пользу одной прикидывавшейся тогда пиратки? Я сдвинул брови, показывая своё непонимание. — Шанди, — напомнила мне Флёр, показывая на карту. — Она заказала у тебя украсть целую казну — и так сама оказалась на троне! На троне, Ренар! У неё есть и армия и флот! Я лишь зачарованно моргнул — такое ощущение, будто это было каким-то значимым событием, и тем более… Откинувшись на спинку, я сразу всё понял — я вспоминал это буквально несколько минут назад. Как на какой-то пиратской шхуне убили Эмерлину и мне пришлось… — И какая разница? — взмахнул лапой я. — У нас всё равно нет столько времени. — Времени полно, — сказала Флёр, показывая на толпу пиратов в таверне. — Я сомневаюсь, что Кристина справится за три дня. — Так вот тем более. Мы не должны его терять. Я не сомневаюсь, что план в принципе хороший, и я бы с радостью тебе помог, но времени у нас в обрез, Флёр. Силы надо собирать вообще все. — Он прав, — охотно согласился со мной Арен, — Если мы соберёмся вместе… — Что вы предлагаете? — всплеснула лапами Флёр, не в силах противостоять нашей общей всесокрушающей харизме. — Помимо Клана Лис Полной Луны есть и другие, — пояснил Арен, разворачивая карту и очерчивая когтем небольшой кружок, примерно отмечая на ней границы нашего королевства. — Конечно есть, — пожала плечами Флёр. — Ящеры, к примеру… — Превосходные ловкие убийцы, — напомнил я ей. — Для вас это было всего чуть больше года назад. Вспомните, как Акрая управлялась с двумя мечами. Флёр неохотно признала нашу правоту, но всё равно выдавила: — Ну и что? Это маленький клан… — Гиены, — напомнил ей Арен. — Ну знаешь ли, — ответила ему его жена. — Нам нужна любая помощь, — напомнил я ей. — Может, из-за того, что кланы такие небольшие, их не заметили. — Ещё где-то неподалёку от нас есть таинственный Клан Ежей, — хмыкнул Арен. — Казна регулярно получала явочный налог от их имени, но где они — никто не знает. — Ежи это хорошо, — согласилась Флёр, лишь бы переключить тему с бывших заклятых врагов Клана Лис. — Ещё мой отец о них мне рассказывал. Говорил, что удивительно проницательные звери. — Интересно, что он имел в виду, — улыбнулся Арен. — Но я тоже не знаю где они. — Зато знаешь, где гиены, — напомнил я ей, к её великому неудовольствию. — И вообще-то ты сама заключила с ними мир и союз. На бумаге. — Но осадочек остался, — нехотя буркнула Флёр. — Пришло время смыть этот осадок. У нас есть большой враг — страшнее всего, что мы с вами видели. — Я бы лучше не сказал, Флёр, — кивнул ей Арен. — Ты вообще помалкивай, — улыбнувшись, ответила ему его жена. — А ещё нам нужны маги, — сказал я, обрывая их хорошее настроение и, пока они не возразили, пояснил: — Надо найти Хелен и помочь ей, если это ещё возможно. — Я выразительно посмотрел на Арена. — Флейта не вылечит отравления, — ответил он и потупил глаза. — К тому же… она сейчас у людей. Она уже никому из наших не поможет. — Значит, мне надо её украсть, — заключил я. — А пока здесь собирают команду, мы быстро проедемся на лошадях по знакомым землям, соберём все кланы, какие найдём, разрозненных воинов королевства — короче, всех. Уверен, что не мы одни тут такие спасители мира, поэтому надо выходить на связь с теми, кто этим тоже занимается. Преисполненный идеями, я даже вскочил из-за стола и начал расхаживать туда-сюда, изображая активную деятельность по производству новых мыслей и идей, однако Флёр со своим мужем смотрели на меня очень удивлённо и как-то странно презрительно. — С чего ты взял, что мы тут мир спасаем? — немного высокомерно спросила меня Флёр. — Я бы с радостью расколола его на две половины, чтобы эти приплывшие из-за океана люди остались где-нибудь в своём, подальше от нашего мира. — Хорошо, спасаем свои шкуры. — А почему этим кто-то, кроме нас, занимается? — уточнил Арен. — Потому что в одиночку этим заниматься крайне тяжело, — сказал я своему другу с лёгкой саркастической улыбкой. Мы втроём переглянулись. Флёр была готова хоть куда, но вот её муж — вспоминая его былые размеры, я понимал, что ему ещё надо восстановить силы после плена — всего за пару дней люди загоняли его так, что восстанавливаться надо было минимум неделю, не беря в расчёт то, что у нас намечалась полномасштабная война. — Флёр, поедем вместе. Вернёмся в Клан — по дороге, пешком, заглянем к старым и новым друзьям и другим Кланам — нам может помочь кто угодно. Сейчас каждый хвост на счету. Арен… — Останусь следить за кораблём и нашим новым капитаном, — заключил за меня лис. — Понял, Ренар. — Не давай ей спуску, милый, — напутствовала его жена, обнимая его обеими лапами за плечи и награждая его поцелуем. — Будет сделано, — охотно отозвался Арен сразу после нежностей. — Не будем терять ни минуты, — заключил я, хлопнув в ладоши. Флёр решительно встала с места, махнула одним движением какой-то бурый напиток перед собой и отправилась к Кристине. Протиснувшись через портовый сброд, лиса рассказала ей что-то, показывая на Арена, внимательно за ними следившего. Кошка опять что-то сострила ей в ответ, но лиса лишь показала ей кулак, после чего Кристина обиженно плюхнулась в обратно на свой стул. Выйдя из таверны Нэнси и глотнув свежего морского бриза, мы только-только осознали, насколько внутри было душно и даже противно. — Чего ты ей опять угрожала-то? — лениво поинтересовался я. — Она интересовалась, можно ли ей пользоваться моим мужем как мужчиной, когда я сказала, что он может помочь ей в некоторых вещах по мере своих возможностей. — Ну… возможность у него есть, — пожал я плечами, но Флёр и мою шутку не оценила, строго посмотрев на меня. — И что бы тебе на это сказала твоя жена, Ренар? — Не сыпь мне соль на рану, — отмахнулся я от неё, принимая поводья наших вороных лошадей у кота-помощника Нэнси. — Кстати, её и моих детей нам бы тоже не помешало найти. К нашей радости, Молли и Полли оказались накормленными и напоенными, отлично отдохнувшими перед дальней дорогой. Флёр, как обычно, потрепала морду своей кобылы и даже дала ей целое яблоко, которого я перед этим даже не видел. Молния с удовольствием съела фрукт и довольно встрепенулась. Я погладил Полли, но стыдливо развёл лапами: я такого угощения для своей лошади не предусмотрел. Вроде бы она не обиделась, но точно я сказать не мог — я знал, что лошади даже неразумные очень умные животные, но между нами стоял огромный барьер недопонимания языка жестов, мимики и эмоционального ржания. Наверное, мой тёзка из недалёкой деревушки, который и подарил нам этих лошадей, и понял бы, но не я. Надев на наших кобыл сёдла, мы с Флёр залезли верхом и молча, не сговариваясь, пустились в путь, благо он предстоял не очень длинный, с тех пор как мы разузнали более короткую дорогу до нашего дома. Поначалу всё было тихо и спокойно: лошади мирно перебирали копытами по земле, мы с Флёр не особо общались — только короткие перебранки насчёт поворотов или что-нибудь по делу. Карты никто из нас с собой, конечно же, не взял, но Флёр полагалась на своё прошлое старшего следопыта Клана и спокойно вела нас в нужном ей направлении. Поля сменяли леса, леса сменяли перелески, иногда приходилось вброд переходить реки и даже ориентироваться на озёра, которых я не видел по дороге в пиратскую бухту. И, пока я списывал все новые виды на то, что туда мы добирались ночью, а сейчас — днём и видеть я мог несравненно больше, Флёр явно пыталась как-то ориентироваться и вела нас в каком-то нужном ей направлении. Вскоре мы зашли в какой-то очередной лес, оказавшийся хвойным, и дорога вскоре сузилась до небольшой тропинки, на которой сама лисица чувствовала себя удивительно уверенно. Она постоянно оглядывалась и крутила мордой, наверняка абсолютно чётко понимая, куда мы идём, что выразилось очень странным для меня вопросом: — Помнишь эту дорогу, Ренар? Я покопался у себя в воспоминаниях и уверенно выдал ответ: — Нет. Здесь я не был. — Может быть, это Потерянный здесь не был. А я спрашиваю у Ренара… Я напрягся, вспоминая ещё те приключения, что были до того, как я решил поправить все свои ошибки, после чего предположил, что это может быть как-то связано с нашей миссией. Довольно быстро я пришёл к одному простому выводу, а потом, ещё раз оглядевшись, я выпалил: — Тайная дорога до Клана Гиен! Ты вела меня ею, когда мы шли вытаскивать Арена! Флёр откровенно ухмыльнулась, показывая этим мою правоту. И действительно — довольно скоро мы вышли к большой поляне в низине леса — Клан Гиен остался там же, где и был все эти годы назад. Домики тесно ютились друг у дружки, некоторые даже до сих пор несли на себе следы того побоища, которое устроила здесь Флёр сразу после кровопролитного боя, в котором погиб её отец. Я прямо помнил, как Клитус, просто неаккуратно шевельнувшись, обрушил кладку под крышей одного из них. Однако, рассмотрев остальной Клан, я быстро убрал улыбку со своей морды: возможно, я сильно поторопился с выводами и наше прошлое здесь было ни при чём. Люди здесь явно были. Вытоптанная земля у центрального дома, разрушенные и частично тлеющие постройки — нет, здесь явно не держали оборону, ради которой людям пришлось пригонять пушки, скорее наоборот — здесь просто прошли мимо, попутно пытаясь нанести как можно больше сопутствующего ущерба. На самих гиен почему-то никто особо не обращал внимания: многие из них сидели снаружи, некоторые даже при оружии. В некоторых домиках кто-то гремел посудой, собирая какие-то пожитки, некоторые грузили повозки нехитрым скарбом. Гиены явно потеряли всякий смысл здесь оставаться. Для них это и так было не самое привычное место обитания — когда-то давным-давно сюда привёл небольшую семью их бывший предводитель Тардиф. Он всего лишь хотел избавиться от вечного гнёта и унижения со стороны самок, как это было у них заведено, и поэтому, обосновавши свою общину отщепенцев, пошёл против природы своего вида, за что и поплатился, умерев от меча самки, с которой не смог совладать. Управление Кланом с тех пор сразу же перехватили самки гиен, и Флёр вроде как поначалу даже радовалась этому, но солидарности от них так и не дождалась. Так же как и раньше, Клан Гиен жил войной — они были наёмниками, которые и кормили тех, кто оставался дома. В их армии было очень мало самцов — и бо́льшую часть делали их более крупные сородичи-самки. Впрочем, все эти суждения я оставил позади — когда мы вошли на их территорию, Флёр сразу же узнали. Кто-то из гиен попроще шарахался от неё, как от огня, а боевые самки в доспехах и с мечами встали при её виде. Некоторые — откровенно озлобленные, а некоторые — с каким-то странным уважением в глазах. Каждая из них была себе на уме, но они умело держались командой, когда это было необходимо. Стоило подкованным копытцам наших лошадей цокнуть по единственной мощённой улочке перед центральным домом, как кто-то вскрикнул за нашими спинами. Я рывком обернулся и понял, что все, мимо кого мы прошли мимо, тихо и относительно мирно шли за нами. Поначалу это немного нервировало, особенно учитывая какой-то странный враждебный звук, раздавшийся из этой толпы, но Флёр чувствовала себя совершенно спокойно. А крик, заставивший меня обернуться, оказался не более чем приглашением главной гиене выйти встретить дорогих гостей, то есть нас. Мы даже не успели толком спешиться, как, распахнув двойные створки, к нам спустилась очень крупная, сильная и крайне грубая самка гиены. Слушать её было очень сложно — мне даже пришлось прижать уши, а то я уж побоялся, что они завянут. — Ты, сука зл#*&#чая, у тебя уши нах#&й отвалились или глаза в п#$%у закатились? — с порога приветствовала она Флёр. Надо было сказать что такое отношение не прошло незаметно для Флёр — она могла вынести множество унижений, ни дрогнув и мускулом и не поведя бровью, но матершина главной в гиеньем Клане её почему-то нервировала довольно сильно. — Я тоже рада видеть тебя в добром здравии, Пакс, — выдавила сквозь зубы Флёр. — Оставь, б№#ь, свои манеры, они тут на%#р собачий не въ#&*@&сь! — тут же крикнула ей гиена. — Вы где, суки, шлялись, пока нас тут вы%&#*ли во все щели?! Флёр глубоко вздохнула и исподлобья посмотрела на меня, будто на миг извиняясь. — В п#&@е! — точно таким же тоном, как и гиена, крикнула ей в ответ лиса. — И туда, въ#$@*ся весь этот сраный мир и все твои еб^#%и, если ты, бл#&ь, не поможешь! Пришло время мне глубоко вздохнуть и просто слушать двоих ругающихся невпопад самок. Нецензурная брань, к которой я был в общем-то привычен, лилась не то что через слово — хитросплетения самых разнообразных комбинаций и форм порой просто поражали воображение. Я сам перестал ругаться давно, когда женился на Эмерлине. Казалось бы, жениться на пиратке и можно ругаться вдоволь самому, но нет, Эмерлина считала грязный морской говор своих бывших коллег пережитком прошлого и при мне вела себя культурно, считая, что вышла замуж всё-таки за аристократа. Хорошо, что я отвлёкся на мысли о своей жене — не пришлось смотреть и слушать грызущихся самок рядом со мной. Я лишь тонко улыбнулся и мысленно переводил для себя их говор на чистый аристократический, которым сегодня с утра побаловала меня Кристина со своим боцманом Кубриком. Получалось даже забавно: — …Какой половой орган послужил вам ориентиром, когда вы разбегались в их стороны, если существовала острая потребность отойти и перегруппироваться? — спрашивала Флёр свою собеседницу, когда я подключился к их разговору хотя бы со стороны наблюдателя. — Интервенты проложили свой путь половым путём по нашим головам, и это даже не был авангард, так фланги прикрыть, и у нас не было никакой возможности даже предупредить вас, — отвечала ей гиена. Я почувствовал, что ещё чуть-чуть — и уши действительно завянут от мата, который влился в них за эти две фразы, поэтому просто зашёл за лошадку и постарался отдалиться от ругани, но не тут-то было: на меня дружно уставились несколько десятков глаз пришедших за нами гиен, с нетерпением ожидающих какого-то судьбоносного для них решения. Вспомнив, как когда-то давным-давно они были кровными врагами Клана Лис Полной Луны и как я сам попал в ужасную заварушку между теми и другими, на стороне своего рода, я неловко улыбнулся, но на мордах тех, кто это увидел, не дрогнул ни один мускул. Сразу было видно, эти были готовы сорваться по первому приказу своей командирши и порубить нас в капусту прямо на пороге её дома. Вот только из-за обилия в речи Пакс определённых слов-паразитов эти приказы становилось немного сложно интерпретировать. Я простоял на виду у оставшихся гиен несколько минут, прежде чем решил разбавить наше неловкое молчание не менее неловким жестом: ткнув себе за плечо большим пальцем и попав в ребро Молли, которая недовольно взбрыкнула от неожиданного тычка в бок, я показал, что пойду и проверю, как обстоят переговоры, хотя их можно было прекрасно услышать и так. Я даже слушать не хотел, о чём они разговаривали, но, собрав всё своё мужество в кулак, я не очень громко окликнул свою боевую подругу, на миг приостановив поток брани. — У нас мало времени, — решил как бы между делом напомнить ей я это и то, и что план был обойти как можно больше Кланов и по возможности заглянуть на территорию Клана и разыскать там Хелен. — А то я не знаю, — прошипела мне лисица. — Просто кое-кто много лишних слов использует — пока мысль донесёт, уже забывает, что хотела сказать! — Это ты про меня сейчас пи#$&@ула, рыжее ты страхоёб#*е?! — Это я страхоёб#*е?! — в душе оскорбилась лисица. — Ты себя-то в зеркало давно видела?! Я тут же понял, что разговор этот перетекает в совершенно ненужное сейчас русло, которое могло абсолютно спокойно окончиться рукопашной, и поэтому крикнул ещё раз: — Эй! Соревноваться в красноречии или, я не знаю, флиртовать будете в следующий раз! — Он прав, — кивнула Флёр, — Мне нужен твой ответ. Сейчас! — Пошла нах#й, — не особо раздумывая, ответила ей Пакс, склонившись над ней. Флёр хмыкнула, даже улыбнулась. — Мне хотя бы есть куда идти. А вы — можете оставаться и сидеть на нём, как и сидели! Или съё#&$@ться, прикрыв жопы, туда, где х#й будет потолще, — съязвила лисица. — И посочнее. Как ты любишь. — Я смотрю, ты большой знаток! — попыталась ответить ей Пакс. Флёр же, запрыгивая на Молли, приосанилась, расправила плечи и тряхнула копной пышной волос, спокойно и уже свысока признаваясь: — О да. Потому что, в отличие от некоторых, эта штука бывает во мне на постоянных супружеских основах, и поверь мне — ты такого удовольствия даже не достойна! Ренар! Я подпрыгнул от неожиданности, устав от таких перебранок. — А, что я, я что, я — ничего, я при своём… — В седло, — приказала мне Флёр. — Не, ну, а куда деваться… — согласился я. — Мы уходим, — заключила Флёр, пока Пакс не придумала, чего ответить. — Но мы не сдаёмся, — напомнила она остальной толпе гиен-зевак, подтянувшихся посмотреть на перебранку. — Мы будем сражаться. Чего и вам советуем. Дёрнув поводья, лиса направила свою лошадь дальше по проезжей дороге, прочь из Клана Гиен. Я неловко залез в седло и, поворачивая Полли, помахал всем присутствующим и отдельно попрощался с Пакс: — Всего наилучшего, мисс Пакс. — Миссис, — недовольно буркнула она. — Если, б#%ть, по-вашему. Я пожал плечами. — В любом случае рад был повидаться. Удачи! Сказав это, под тяжёлым взглядом предводительницы Клана Гиен, я ускакал вслед за Флёр, которая пустила лошадь чуть ли не галопом, стремясь как можно быстрее оказаться как можно дальше от земель бывших врагов. Только когда Полли нагнала её и морды наших лошадей поравнялись, лиса перешла на рысь, чтобы можно было нормально разговаривать. Хотя разговаривать она явно не хотела, так что начинать пришлось мне: — А чего ты так реагировала на неё, а? Ничто ж не ново под луной! — Да просто эта пятнистая тварь по-другому не понимает, а пристрелить её нельзя! — выпалила Флёр. — Вот и приходится опускаться до её уровня. А это знаешь как низко? — Ну, могу себе представить. — Ты сегодня слышал пиратов, Ренар? Слышал? Как они разговаривают, а как это… стадо! Дуболомное стадо дегенераток! Я уже скучаю по временам, когда у них Тардиф был главный: тот хоть головой думать умел, ею всего добился, а эти дуры откатились в развитии чуть ли не до диких гиен. Точно тебе говорю, встанут на четыре лапы, и ты даже не отличишь одно от другого, обещаю! Я солидарно хмыкнул, но Флёр этого было мало. — Ты знаешь, как она стала главной, Ренар? Знаешь как? Попробуй догадаться! — Получила место по наследству? — предположил я, саркастично взглянув на Флёр. — Туше, — признала лисица. — Но читать и писать я научилась в тот же год, так что нет. Ещё попытку? — Ну давай, — приосанившись на лошади, сказал я. — Она побила кого-то? — Будешь смеяться — нет! — Ну тогда я сдаюсь, не хочу позориться. — Она померилась кое-чем со всем остальными самками своего клана. — Чем? Бицепсом? — Ах, если бы! — рассмеялась Флёр. — Обычно вы этим меряетесь, но нет. Гиены — они, суки, такие. — Мы? — Ну, самцы, — пояснила лисица. — И чем это? — недопонял я. Флёр оградила меня очень унизительным взглядом и пришпорила Молли, выходя вперёд. — Хей! — окрикнул я её. — Так чем они померялись? Ответа на этот вопрос от моей боевой подруги я так и не получил. Сколько бы я ни спрашивал, сколько бы ни уточнял — Флёр всегда замалчивала последний, самый важный для меня ответ. Это заняло у нас всю дорогу — и, к счастью для меня, я, будучи поглощённым любопытством, разъедающим меня изнутри, даже и не заметил, как бывшая старшая следопытка Клана провела меня какими-то лесами да пригорками до старой территории Клана. Место, которое застолбил за лисами ещё её отец, мы обошли стороной, дальним лесом — Флёр казалось, что там кто-то есть, и возвращаться туда могло ознаменовать ещё бо́льшую беду, чем та, в которой мы уже были. Это был её первый аргумент, а второй — так было короче. Раньше Хелен жила в своей уютной землянке неподалёку от старой территории, но, когда Клан основным составом, руководством и большей частью мирного населения переехал на мою землю, волшебница тоже решила перебраться поближе к руководству, и её землянка выросла на небольшом пустыре рядом с моим фамильным замком. Выросла причём весьма натурально, за одну всего ночь — вчера не было, утром я пошёл прогуляться и споткнулся о неё. Хелен в тот день заботливо вынесла мне глинтвейна, и я остался у неё тогда до вечера. Эх, воспоминания. Сейчас нам пришлось добираться до этой самой землянки полянами, спотыкаясь о коряги и зачастую даже пролезая через откровенный бурелом. С каждой преодолённой милей по территории моей земли в груди нарастало тревожное чувство: видя, с каким интересом люди разглядывали такую малозначительную, с их точки зрения, вещь, как ошейник Флёр, я понимал, что землянка могущественной волшебницы привлечёт их самое пристальное внимание. Чувство это было практически неудержимо к тому моменту, когда я начал узнавать свои земли, некоторые деревья и клановые отметки на них, но стоило нам выйти на небольшую полянку, где раньше стояла землянка Хелен, мы с Флёр дружно обомлели. Жилища волшебницы здесь как будто и не было. Причём никогда — не было даже намёка на то, что именно на этой полянке была землянка Хелен. Мирно колосилась трава по колено, ни единого следа — ничего. Флёр в недоумении спрыгнула с лошади и бодро обошла полянку по периметру, пока Молли начала щипать травку. Я тоже расседлал кобылу, похлопав её по крупу, чтобы та немного развеялась. Флёр я смог догнать только на втором круге, пройдя ей наперерез и схватив за лапу. — Здесь что-то не то, — тут же сказала она, отдёрнув ладонь. — Мы пришли не туда. — Флёр, всё то, — заверил её я. — Я это место знаю как тыльную сторону лапы, и ты точно так же. Ты видела все отметки, все дорожки — это то место. Просто это магия, Флёр. — Но не настолько же? — удивлённо спросила лиса. — Может быть, она взмахом лапы перенесла своё жильё на край земли, Флёр. Она вернётся, как только всё закончится. Лисица резко подняла свой взгляд на меня — она была явно рассержена моими словами. — Она не такая, Ренар. Хелен никогда не убегала ни от какого боя, я её знаю, мой отец её знал! — Я и не пытаюсь её обидеть, — тут же дополнил я. — Я точно знаю, что она появится в самый ответственный момент и всех нас спасёт… — Я глубоко вздохнул и посмотрел наверх, чтобы не выдать своих слёз. Так на меня нахлынули воспоминания, и не только хорошие и добрые, но и довольно тёмные. — Я знаю, о чём говорю. Флёр лишь тихонько хмыкнула мне в ответ и вышла на центр луга, осматриваясь. Я быстро вытер слёзы, проследовав за ней, но тут заметил, что одна из наших лошадей, а именно моя Полли, довольно легла на луговую траву и явно наслаждалась жизнью. И я бы не заметил в этом ничего необычного, если бы не тот факт, что кобыла с удовольствием вытягивала шею так, будто её кто-то гладил по подбородку. На всякий случай я решил проверить, и Флёр заметила это: — Отстань ты от лошади, она отдыхает. Я не ответил ей — в этот самый момент я увидел за своей кобылой маленькую лисичку в цветастом белом платье, которая гладила мою лошадь. Обомлев на секунду от увиденного, я максимально тихо присел рядом и галантно кашлянул в кулак. — Девочка, — обратился я к ней. — А ты чего здесь делаешь? Видимо, обратился я к ней недостаточно тихо, потому что ответила мне Флёр. — То же, что и всегда, Ренар, провожу рекогносцировку местности. И не называй меня так. — А я не тебе, — бросил через плечо я, потому что маленькая лисичка продолжала гладить лошадку как ни в чём не бывало, совершенно не обращая внимания. — Да? — обратив на меня внимание, поинтересовалась взрослая лисица. — И чем же лошадиный круп заслужил к себе такое обращение? Я повернулся к ней и взглядом пригласил её подойти ближе. Флёр намёк поняла быстро, но, увидев, что происходит и с кем я общаюсь, она тоже обомлела и тихо опустилась на колени с другой стороны лошади. — Милая, — намного тише и нижнее обратилась она к лисичке. — Как ты здесь оказалась? Где твои родители? Лисичка не обращала ни на что внимания, продолжая самозабвенно чесать коготками шею откровенно балдеющей лошадки. — Ты её не помнишь? — спросил я у Флёр. — Она не из Клана? — Я не могу сказать точно, — честно ответила Флёр. — Она так мала, может быть, мне не успели её представить… Лиса поднялась и обошла окружённую вниманием Полли, чтобы оказаться как можно ближе к маленькой лисичке. Аккуратно положив лапу на шею кобылы, она галантно отвела их в сторону к неудовольствию Полли, которая тут же поднялась на четыре копыта, в процессе толкая меня крупом, но освобождая мне место возле нашей необычной находки. Маленькая же, пока её лишили основного развлечения, начала крутиться на месте, разглядывая нас большими круглыми глазами. — Как тебя зовут? — тихо спросила её Флёр, но ответа на это не последовало. — Ты знаешь, где твои родители? Лисица совершенно спокойно и уверенно отрицательно покрутила мордочкой, и мы с Флёр вздохнули спокойно: она хотя бы понимала нас. — Ничего страшного, мы обязательно их отыщем, — пообещала лисица, кладя лапу на плечико лисички. — Скажи, ты знаешь о Клане Лис Полной Луны? Уверенный и быстрый кивок послужил нам ответом. — Очень хорошо. А ты знаешь, твои родители в нём состояли? Они были с Кланом Лис? Лисичка игриво пожала плечами, улыбаясь и смотря в глаза лисицы. — А ты? — предположил я скорее в шутку. Рыженькая снова пожала плечами: «Не знаю». Ну этого можно было ожидать от шестилетней лисички. — А ты можешь говорить? — максимально спокойно спросила её Флёр и, получив утвердительный кивок, спросила. — А с нами говорить будешь? Лисичка отрицательно махнула носиком. С детьми было тяжело. Я поднялся на нижние лапы и огляделся — очень странно было найти её здесь, но ситуация в Клане была далека от обычной. Она могла убежать от побоища и оказаться здесь, но сколько времени она провела одна, сказать было сложно. Выглядела она упитанной и здоровой, с новой, едва пробившейся, лоснящейся рыжей шёрсткой. Конечно, её находка сильно попутала нам карты — надо было идти дальше, к Клану Ящеров, а может, и заглянуть на клановую территорию, к моему замку, ведь я сомневался, что он мог так же, как и землянка Хелен, бесследно пропасть, а у людей наверняка нашёлся бы в нём какой-никакой интерес. В конце концов, именно оттуда они должны были вынести ошейник Флёр. Лисица между тем усадила лисичку себе на колено и, пока та беззаботно болтала в воздухе лапками, расспрашивала её самые разные вопросы, которые я даже не слушал, но вот эта беззаботная поза лисички — сидящей и болтающей в воздухе лапками, навела меня на какие-то странные воспоминания. Было темно, и мы кого-то ждали, а моя голова была переполнена лихорадочными знаниями. Чудились какие-то летающие геометрические фигуры, вращающиеся по одной из своих осей, и маленькая беззаботная лисичка, болтающая в воздухе лапками, была чётко с ними связана. Внезапно она взглянула на меня, и у меня сильно заболела голова. Отвернувшись, я тяжело вздохнул, посчитал до десяти и повернулся к Флёр. — В Клане она была или нет — теперь она точно в Клане, — показав на неё лапой, констатировал я. — Так ведь? — Точно, — улыбнулась большая лиса маленькой. — Добро пожаловать в нашу семью. — Сейчас, конечно, не лучшие времена, но мы их обязательно пройдём вместе, — дополнил я вступительные слова Флёр. — И пока что для этого нам надо двигаться, и как можно скорее. Надо проведать Клан Ящеров и попробовать найти ежей. — А твой замок? — Если оттуда вынесли даже твой ошейник, то там уже нечего ловить. Нам нужна флейта Арена, но она явно будет у людей. Также будет спокойнее для нашей маленькой находки. Флёр немного задумалась над моим предложением и всё-таки согласилась. Оставив всякие попытки разговорить нашу маленькую гостью, она просто взяла её и усадила на свою лошадь, которая гневно фыркнула. — Давай на Полли, — предложил я Флёр. — Пускай отрабатывает почесушки. Я взял маленькую лису и пересадил её на свою кобылу, которая уже совершенно не была против. Усевшись верхом, мы припустили лошадей — сначала выбрались на опушку леса, а оттуда Флёр уже направила нас на юг, к Клану Ящеров. Ехали мы неспешно и не часто останавливались — лисичка совсем не причиняла нам никаких неудобств, вела себя исключительно тихо, можно даже было сказать, подозрительно тихо, ни разу даже не попросилась в туалет или чего-нибудь поесть. День медленно клонился к закату, вскоре наступили сумерки — в дороге мы даже не заметили, как резко день сменился ночью. Я хотел идти дальше, но Флёр, неожиданно для меня, спешилась, нашла в глухом лесу какую-то остановку и объявила привал, сказав, что не желает изнурять себя, если вдруг начнётся какая-то битва. Высадив лисичку, мы разбили лагерь, достали нехитрые пожитки, которыми успели запастись ещё в таверне у Нэнси. Перекусив и поделившись с маленькой, мы с Флёр решили развести костёр, так как вечерело быстро и становилось холодно. Наш с ней мех мог уберечь нас от прохлады, а вот за маленькую мы дружно волновались, и поэтому пришлось немного напрячься перед сном. Нормальный костёр практически в тылу врага был недопустим, поэтому пришлось делать резведческий — в глубокой яме, так, чтобы не было видно света огня. Флёр вызвалась собирать дрова, оставив меня копать даже не одну, а две ямы — вторая была нужна, чтобы огню поступал воздух. Делать было нечего, я нашёл себе сук покрепче и начал рыхлить им землю, которую потом выгребал голыми лапами. Каково же было моё удивление, когда маленькая лисичка, найдя себе палку точно такую же, как и у меня, начала рыть воздушный канал точно в том месте, где собирался рыть его я. Остановившись на мгновение, я наблюдал, как маленькая налегает на палку, и честно спросил её: — Ты знаешь, что делаешь? Ни секунды не задумываясь, лисичка кивнула, не отрываясь от производства ямки. Мне оставалось лишь гадать о природе такой осведомлённости — может быть, кто-то из её родителей был разведчиком Клана, может быть, она наблюдала за тренировками молодых бойцов Клана, может быть, просто видела это где-то и когда-то. А может быть, причина была в чём-то другом, но почему-то мне не хотелось её об этом спрашивать, тем более что лисичка с максимально серьёзным выражением на своей мордашке копала ровно так, как я планировал. Вскоре вернулась Флёр с дровами и небольшой поваленной берёзкой и, неслабо удивившись моей юной помощнице, сняла арбалет, попросив меня наломать дров, чем я с радостью и занялся. Учитывая, что шуметь тоже было нельзя, по большому стволу берёзы пришлось орудовать ножом, чтобы источить его, а потом легко сломать без лишнего треска. Лисицы к этому моменту завершили наш костёр, надёргали берёзовой коры и сухого мха, подожгли его — огниво нашлось у Флёр. Немного устав от такой подготовки, мы с Флёр оставили лисичку греться у костра, а сами натащили себе на лежанки еловые ветки — на три отдельные лежанки нам не хватило, так что маленькая устроилась у Флёр. Обернувшись таким образом вокруг ямы, где горел огонь, мы быстро и без лишних сновидений уснули. Получилось даже лучше, чем в таверне у Нэнси — ночь прошла спокойно как никогда, и наш сон никто не потревожил. Утро выдалось необычным, даже обескураживающим: когда я проснулся, Флёр уже впивалась зубами в какую-то птичью ножку, откровенно смакуя её и чуть ли не постанывая от удовольствия. Собственно, запах вкуснейшего мяса меня и разбудил, а, как оказалось немного позже, приготовила его маленькая лиса, а не большая, которая была удивлена этому факту даже больше, чем я, но оторваться от харчей не могла — больно вкусно у малой получилось. Откуда она взяла птицу — осталось загадкой, как и то, откуда она всё это знает и умеет. Заметя за собой следы и засыпав костёр землёй, мы напоили лошадей и снова тронулись в путь — поначалу неспешно и расслабленно, практически налегке, но стоило солнцу подняться в зенит, как Флёр заметно напряглась и велела прекратить все разговоры, хотя общались только мы с ней — наша гостья оставалась нема. Поначалу я подумал, что Флёр снова увидела какие-то следы людей, может быть, их разведчиков или кого-то ещё, но потом понял — лисица как раз не увидела того, что хотела увидеть, а именно Клана Ящеров. После полудня, выйдя к очередному лугу, Флёр остановила и повернула Молли, преграждая мне с маленькой лисичкой дорогу. — Мы должны были пройти мимо Клана Ящеров ещё час назад, — недоумённо сказала она, оглядываясь. — Вышли не туда? — предположил я и тут же подумал о том, какое это может быть оскорбление для следопыта уровня Флёр, однако она была так обескуражена, что не придала этому никакого значения. — Нет, направление правильное, и этот конкретный лужок я помню, — она даже забавно попрыгала в седле, будто показывая на это место. — И ящеры были здесь! Вон! — Она спрыгнула с лошади и рывком перешла через весь луг. Я не стал спешиваться — подошёл к ней прямо на лошади и убедился, что она не ошибалась — под слоем травы и плотной ткани укрывался огромный, едва выпирающий из-под земли камень. — Камень, — пожав плечами, констатировал я. — Да, но посмотри сюда. — Флёр показала мне слой дёрна с травой, прорастающий прямо на камне. — Это не просто так, это сделали ящеры. Мне Акрая рассказывала, что это у них… какое-то странное место. Не священное, но оберегаемое. Нравится им этот камень, короче говоря. — Хороший камень, — подтвердил я, но, увидев растерянно-озлобленный взгляд лисицы, поспешил заверить её: — Флёр, я тебе верю и знаю, что ошибиться ты не могла. Но ящеров нет, а лезть на верхушки деревьев и искать, куда они делись… Я сбился на полуслове, увидев, как лиса хлопнула себя по лбу. — Забыла что-то? — Посмотреть наверх, — призналась она. — А какая разница? Ты знаешь их нравы: если кто-то проходит через их территорию, они дадут о себе знать. — Не в это время, — уверенно сказала лиса, запрыгивая обратно в седло и разворачиваясь обратно. Я пожал плечами и спокойно последовал за ней, пустив Полли мелкой рысью — час неспешной прогулки Флёр хотела разменять на полчаса рысью по лесу. И ей это удалось, пусть это и не стало самым комфортным путём для меня: ветки хлестали по носу, норовя выбить глаз, маленькая лисичка впилась лапками в жилетку, зажмурившись, не давая мне толком маневрировать. Флёр же пафосно привстала в стременах, заставляя Молли петлять между крупных веток и деревьев, иногда даже перепрыгивая там, где нам приходилось объезжать. Но, как бы лиса ни старалась добраться побыстрее, я висел у неё на хвосте и до места Клана Ящеров я добрался немногим позже пяти минут, застав на земле только запыхавшуюся Молли. Лошадка, недовольно фыркая, кивнула головой вверх, и я задрал нос к небу. Забраться наверх у следопытки не составило труда — ловко перебираясь с одной ветки на другую, она иногда даже перелезала с дерева на дерево, пока не оказалась у лиственных крон леса, где уселась на ветке, как очень большая рыжая птица, недовольно оглядываясь. — Ну что там? — крикнул я ей, прикрывая ладонью глаза от солнца. — Не знаю, — призналась лиса. — Лови меня, если что! — Очень смешно, Флё… Договорить я не успел — лиса сиганула с одной ветки на другую, тут же повиснув на другом суку и быстро вскарабкиваясь на него. У меня даже ёкнуло что-то нехорошее в сердце — всё-таки я сам очень любил находиться на земле и чувствовать надёжную почву подушечками лап, а Флёр вела себя как заправская белка. Так что я остался внизу. Провернув такой трюк ещё несколько раз, лисица наконец-то увидела что-то и присмотрелась к основанию большой, мощной ветки, на которую она в очередной раз перепрыгнула. Я не стал спрашивать, что она там нашла и что это значило, — она сама поспешила поделиться со мной находкой: — Здесь кора немного перетёрта! Значит, тут был один из их мостиков. — Они тут явно были, Флёр, — охотно согласился я, лишь бы она наконец оттуда слезла. — Куда они делись? На этот вопрос у Флёр ответа не нашлось. Зато довольно быстро нашлись ещё доказательства того, что здесь явно кто-то был. Один раз лиса попросила мне поискать скопления больших луговых листьев и мелких веток внизу и я без проблем их нашёл — они были разбросаны и даже немного припорошены мелкими листьями. Это было ящерское жилище — свитое прямо на сучьях деревьях, где они и спали. Однако никаких знаков, куда они могли уйти, не было, и после недолгих уговоров Флёр наконец-то согласилась спуститься с небес на землю и подумать логически, что они могли бы сделать. К счастью, и на эту загадку у главы Клана Лис нашёлся достойный ответ. Походив пару минут кругами, прикинув стороны света, она выдвинула несложную теорию: — Ящеры любят тепло, а это обычно к югу отсюда. — Когда я был уже готов с ней согласится, она подняла палец и дополнила: — Но ещё они явно хотели оказаться как можно дальше от наших интервентов, а значит… — Юго-восток? — предположил я, решив, что Флёр таким образом даёт мне почувствовать себя нужным и полезным. — Юго-запад, — поправила она меня. — Юго-запад, — тут же поправился я сам. — Это туда, — уверенно показав направление пальцем, сообщила мне лиса и, взяв небольшой разгон, запрыгнула на свою лошадку сзади, тут же оказываясь в седле. — Но! Полли охотно припустила за своей сестрой и через пару часов не самой быстрой, но и однозначно не медленной скачки по лесу, Флёр обратила моё внимание на то, что он из моего любимого лиственного стал немного тропическим — деревья стали больше и шире, как и листья на них. Воздух становился всё более сырым, отчего становилось откровенно жарко — в общем, всё как любили наши хладнокровные друзья. Ещё они были очень скрытными, и оттого, добравшись до предполагаемого места, мы замедлили ход — тем более что дело клонилось к вечеру, а из-за поиска Клана наших друзей у нас заметно спутались планы заглянуть в замок и попытаться найти там флейту Арена. Я не хотел напоминать об этом Флёр, ведь с её стратегическим мышлением она наверняка осознавала, какими союзниками были ящеры — быстрые как молния, ловкие, подвижные. Некоторые из них могли даже спокойно ползать по любым отвесным стенам и очень любили воду, хоть и не морскую, но на море такие были бы просто превосходными диверсантами. Вопрос, искать их или нет, даже не обсуждался, и, судя по целеустремлённости Флёр, они были нужны нам как воздух. Однако солнечный диск неумолимо катился к закату — стоило светилу скрыться за горизонтом, как в сумерках Флёр нехотя признала, что, видимо, её чутьё её подвело. День по сути прошёл впустую — она объявила привал, но вместо того, чтобы вместе подготовить место для ночлега, она попросила оставить её одну. Проверив арбалет и болты в нём, она пошла охотиться на что-нибудь вроде той птицы, которую с утра откуда-то достала наша маленькая гостья, сегодня целый день проведшей в седле без единого звука. Это, конечно, было удивительно для маленького щенка — по своему опыту я знал, что они плохо переносят дальние дороги, а эта сидела молча, вцепившись в мою жилетку, отходя в сторонку во время наших редких остановок. Поэтому, зная о её осведомлённости, я наломал ей небольшую палку и отдал ей, предложив: — Сделаешь как вчера ямки, хорошо? Я пока пойду наломаю дров. Она охотно кивнула и взяла палку, тут же лапкой откидывая в сторону листья, чтобы добраться до земли, и очерчивая пару кругов — побольше и поменьше. Мне лишь оставалось в очередной раз удивиться и пойти собирать лежак. Спустя несколько минут, отойдя на несколько десятков шагов от привала, я нашёл большое упавшее дерево и начал отламывать от него сухие ветки. В абсолютно тихом лесу хруст раздавался такой, что, казалось, сейчас сюда слетится целая армия, но мне было откровенно плевать на это — мы целый день потратили зря, гоняясь за тенью… Которая промелькнула у меня где-то в уголке левого глаза. Тут же бросив наломанные дрова и выхватив пару ножей, я резко встал в стойку, но даже это моих оппонентов не напугало: из темноты на меня вылетел старинный снаряд — два груза на одной верёвке, летевших в сторону моих нижних лап. К счастью, я не раз и не два встречался с этим в других жизнях — даже не подпрыгнув, я позволил верёвке накрутиться на одну лапу, а когда на меня из темноты выпрыгнула абсолютно чёрная тень, я одним приёмов перенёс вес на свободную лапу и не сильно, но более чем решительно ударил нападавшего в грудь, добавив к тому же весом груза его собственного оружия. Нападавший кое-как сохранил равновесие и выпрямился передо мной. Стянув плотную чёрную маску, передо мной предстала зелёная мордашка молодой и очень хорошо знакомой ящерицы. — Ну и зачем это всё было нужно? — спросил я у неё. — Флёр говорила, что ты стал намного более матёрым воином, чем кто-либо из нас может предположить, — ответила она, улыбаясь. — Большая честь для вора вроде тебя, Ренар. — Вором я быть не перестал, — улыбнулся я. — И что, лиса не врала? — Не знаю. Я сражалась не в полную силу и сама ещё молода. Истинность слов лисицы проверить сможет, наверное, только моя мама. Я нехотя согласился с ней и раскрыл небольшие объятия. — Привет, Хесси. Ящерка с заметной радостью приняла от меня моё тепло, даже потёршись мордашкой о мою пушистую грудь. Когда ей хватило, она сняла с моей ноги верёвку и предложила собрать остальных. — Поможешь с Флёр? — игриво спросила Хесси, покачивая шариками на раскрытой ладони. — Лучше сейчас с ней не играть, она на взводе. Думаю, что хотя бы тот факт, что мы вас нашли, её воодушевит. — Не сомневаюсь. Найти лисицу не составило особого труда, хоть она и пыталась кое-как замаскироваться, охотясь за какой-то дикой оленихой и её дитём. Мы с Хесси подошли и спугнули лёгкую добычу, но когда Флёр узнала в ящерице знакомую, то быстро сменила гнев на милость и даже поделилась с ней теплом точно так же, как и я. Вместе мы вернулись к лагерю и, к полному безразличию маленькой немой лисички, аккуратно засыпали почти законченную ею яму для костра. Когда от нашего пребывания не осталось и следа, Хесси поманила нас ладошкой над плечом и пригласила идти за ней. Я посадил лисичку на Полли и взял поводья обеих кобыл, чтобы Флёр выглядела более солидно и важно, и вместе мы прошли через густой лес к небольшой опушке, край которой медленно перетекал в практически отвесную скалу, перерастающую в довольно большую гору, которую я зачастую видел, если забирался достаточно высоко — например, на крышу своего замка или когда мне с высотой помогал Мирумас. Здесь, на практически отвесной скале в многочисленных расщелинах и пещерах, а иногда и попросту снаружи, сплетя свои жилища из лиан, веток и огромных листьев, и нашли своё прибежище наши старые зелёные друзья. Получалось довольно красиво и при этом совсем не броско. Флёр же не оценила идею. — Придумать места хуже вы попросту не могли, да? — тихо спросила она у Хесси, прикрывая лоб лапой. — Хуже? Здесь нас оберегает сама природа. Никому нас не достать, пока мы сами не спустимся. — Ага. Кроме разрывных ядер, — спокойно отметила Флёр. — Ни одна пушка не дострелит до нас. Флёр тяжело промолчала, а Хесси испуганно повернулась ко мне, будто ища какой-то поддержки, но мне ничего не оставалось, как потупить взгляд в землю. Да, я, может, не знал об оружии так много, как Флёр, но понимал, что если она понимает, что пушки людей дострелят, то она, скорее всего, не неправа. — Тогда нельзя переносить вашу встречу. Я скажу папе, и он экстренно соберёт всех нужных ящеров. Мы ведь здесь не один Клан… теперь. Многих из наших родичей выгнали со своих мест этой войной — мы даже не успели опомниться… — Не один Клан — это хорошо, — перебила её на полуслове Флёр. — Мне нужно как можно больше сил. — Сил? Мы не собираемся воевать… — разочарованно сказала Хесси. — Никто из нас не собирался, Хесси, — строго и сурово сказала лисица. — Но если мы хотим сохранить наши шкуры в целости и сохранности — нам придётся. — Нам надо обсудить это… Я немедленно позову отца. — Про шкуры это она не фигурально, — подал голос я, поднимая глаза и рассматривая переливающуюся в предзакатном солнце чешую молодой ящерки и вспоминая перчатки, в которых были люди. — Совсем нет. Ящерка на мгновение замерла на месте, потом кивнула и умчалась куда-то в неизвестном направлении, оставив нас одних на опушке леса. Флёр разочарованно развела лапами и снова скомандовала: — Привал тогда. Мы снова разгрузили лошадей, но готовиться ко сну и ужину не стали, просто рассевшись кто на чём — Флёр нашла себе какой-то пенёк и коротала время за ковырянием в зубах какой-то щепкой, лисичка просто плюхнулась в редеющую на опушке траву, сложив нижние лапы лотосом, и тут же рядом с ней улеглась Полли, подставляя ей свой бок, которым она не преминула воспользоваться. Я какое-то время пинал по опушке кусок дёрна вместе с кобылой Флёр, которая этот самый дёрн уминала за милую душу. Сумерки быстро сменялись ночью. Я уже хотел было предложить хоть как-то приготовиться к ночлегу, но к нашей компании, поблёскивая красными камешками на груди, вышли несколько ящеров. Приглядевшись в темноте, я не смог распознать среди них своего давнего друга, но решил, что он, видимо, занимал слишком высокий пост в этом Клане, чтобы прослыть простым посыльным. — Кто из вас желает говорить с советом? — спросил один из них милым женским голосом. — Я! — тут же вызвалась Флёр, вставая с насиженного пенька. — Что насчёт остальных? — поинтересовался тот же голос. Флёр посмотрела на меня, но я лишь пожал плечами, давая ей понять, что совсем не горю желанием к общению на такие тяжёлые темы. — Остальные остаются. — Очень хорошо. Вы наши гости, и мы обеспечим вас всем необходимым, — сказала ящерица. — Флёр, я так понимаю? — обратилась она к лисице. — Не будем терять ни минуты. Совет готов выслушать вашу историю. — Вы как будто не часть этой самой истории, — посетовала лисица. — Идём тогда, я с радостью расскажу, во что мы с вами вляпались. Ящерица спокойно поклонилась ей и пригласила её с собой. — А что насчёт необходимого? — крикнул я ей вслед. — Скоро всё будет, — пообещала она, оставляя нас в темноте. — Надеюсь, это будет на всех нас, — лишь вздохнул я, вспоминая, сколько пришлось ждать ответа их главных, прежде чем они привели хоть кого-то. Хесси ведь вроде как была не последней ящерицей в Клане, у неё должно было хватить связей, чтобы сделать всё быстро. Так на какой-нибудь ужин и толковый ночлег можно было рассчитывать только к утру… Но моим ожиданиям не было суждено сбыться: не прошло и десяти минут, как рядом на опушке появились два довольно крупных мускулистых ящера. Они были вооружены длинным ножами с лезвием, расширяющимся к концу, но на них не было совершенно никакой брони. Я смотрел на них немного поодаль, не привлекая к себе лишнего внимания: они какое-то время совещались и обсуждали между собой что-то, тыкая лезвиями ножей то в одно, то в другое место. В какой-то момент они приняли решение и направились в лес, из которого тут же раздались какие-то рубящие звуки. К этому моменту на эту странную парочку смотрели уже все, включая наших лошадей, и потому мы решились приблизиться, и я с удивлением обнаружил, что эти двое оказались строителями и они вдвоём сооружали нам какой-никакой дом на скорую лапу! Они заметили нас и приветливо помахали лапами, не отрываясь от дела: без единого гвоздя и даже простой верёвки они сооружали даже не шалаш, а вполне полноценный ящерский домик, скручивая ветки вместе их же тонкой корой, выгибая их и укладывая крышу. Внутри с такой конструкцией даже были две лежанки, пусть и невысокие, но на пружинящих ветках даже выглядящие удобными. Каково же было моё удивление, когда маленькая лисичка вышла к ним и начала без единого слова собирать какие-то большие желтоватые листья, что вызвало у ящеров неподдельный восторг — оказалось, что они были нужны, чтобы сделать их них покрывало для лежанки и дверь. В какой-то момент я почувствовал себя очень ненужным и даже бесполезным, ведь даже маленькая немая лисичка знала, что нужно делать, а я стоял как дурак и бурчал животом от голода. Зато через пару минут этот мой зов был услышан — к нам пришли две ящерицы, несущие на плечах большой и увесистый котелок с чем-то горячим и, судя по запаху, очень вкусным, а за ними шёл ещё один молодой ящер, несущий на плечах сено. Они даже о наших лошадях не забыли! Удивляться их гостеприимности уже не приходилось, и к глубокой ночи ящерицы накрыли для нас великолепный ужин совсем рядом с только что построенным домом, который даже не выглядел «на скорую лапу», а походил на вполне капитальное строение. В казане оказалась какая-то странная коричневая рисовая каша с мясом, морковкой и чем-то ещё, я даже не смог разобрать. Откуда у ящеров был рис — оставалось только гадать, но этим заниматься было некогда, и я пригласил строителей, которые сделали для меня и маленькой лисички дом, поесть с нами, и они не отказались. Пока я оглядывался в поисках какой-нибудь ветки, из которой можно было быстренько настрогать себе подобие ложки, лисичка, как обычно, молча плюхнулась перед казаном и взяла ком рисовой каши лапой. Я немного приподнял глаза от такой невоспитанности, но потом понял, что ящеры-строители поступили точно так же и даже улыбались моей маленькой гостье. — Это блюдо у нас едят лапами, рыжий, — усмехнувшись, пояснил мне один из них. — Странно, откуда это знает ваша маленькая лисичка? — поинтересовалась одна из ящериц, принесшая еду и воду. — Сам не знаю, — пожав плечами, ответил я и сам подцепил когтями увесистый ком этого странного блюда. Мы отлично поладили в тот вечер — ящеры принесли несколько свечей и парочку особенно больших, пламя от которых разгоралось чуть ли не в ладонь в высоту, поставили в наш импровизированный домик, чтобы там было теплее. Мы разговорились с ними о всех наших бедах и об ужасной интервенции, что устроили нам люди, не трогавшие нас веками. Поесть остались все ящеры — даже тот молодой, что принёс сено, счёл за маленькую честь посидеть рядом и поесть со мной из одной большой тарелки. От простых ящеров я узнал множество самых интересных слухов и предположений, а также настроений и предложений, которыми очень хотел поделиться с Флёр, но она так и не пришла за всю ночь. Когда дело уже клонилось к рассвету, ящеры разошлись по домам, поблагодарив меня за душевное тепло и интересную беседу. Я совершенно не был против, к тому же небо заволокло тучами и начался мелкий дождь, который потом перерос в не менее мелкий ливень. К счастью, временная хижина получилась такой хорошей, что ни капли сырости внутрь не проникло, а наши лошади устроились спать вместе под небольшим импровизированным навесом из огромных листьев, которые собрала немая лисичка. Шум дождя, свежий влажный воздух быстро настроил всех нас на сон грядущий, и мы уснули. Утром же меня разбудило не солнце, а шум через стенку, если её таковой можно было назвать — лошади встали и пошли пастись на опушку, но не просто так. Выглянув из импровизированной двери, я понял, что мне даже носа показать снаружи не хочется — на улице происходила так называемая морось — очень-очень мелкий дождь, зачастую даже не падавший на землю, а просто летающий туда-сюда, гонимый ветром. Крайне гадкое погодное явление, а что ещё хуже — прямо через пелену этого водянистого тумана, отплёвывая конденсируемые на шерсти капли воды, шла Флёр. Мне ещё меньше захотелось показывать свой нос наружу: сказать, что она была зла, — это ничего не сказать. Лисица была в самом настоящем бешенстве — кулаки сжаты до скрипа её перчаток, плечи ссутулены, но при этом очень напряжены, уши, несмотря на дождь, высоко и прямо подняты по ходу движения. Я попытался как можно более незаметно скрыть свою морду внутрь, пока она не догадалась, где я, но не догадаться было сложно и поэтому она сорвала импровизированную дверь с не менее импровизированных петель и рыкнула на меня, показав большим пальцем через плечо. — Убираемся отсюда! — Что случилось-то? — как можно спокойнее спросил я. — Вот именно, что ничего, Ренар! Ровным счётом ничего! — Так к чему такая спешка? Посмотри, какой домик они для нас отгрохали! — Плевать я хотела на этот домик и всё, что они для нас сделали! Всё это — водяная, — она ещё раз фыркнула на сырой локон волос, — пыль в глаза, лис! Им проще охаживать тебя, чем взять и сделать то, что нужно сделать! — О чём это ты? Этот вопрос подкосил лисицу. Она устало плюхнулась на мой лежак и скрыла морду в ладонях. — Они… отказали? — попытался догадаться я. Флёр устало подняла морду. — Хесси не просто так сказала, что тут не один Клан Ящеров, а чуть ли не весь их хренов род. Они, те, кто видел, что случилось с нашим Кланом, готовы были хоть в бой, хоть куда! Это даже не только Клан Ио, представляешь? Целых два Клана! — Целых два, да? А сколько всего? — Ну явно больше пяти, — сообщила лиса, подпирая лапу мордой. Мы некоторое время молчали, пытаясь осознать эту информацию. Становилось ясно лишь одно — нам никто не поможет из какой-то идеи или из страха за свою шкуру. От такого противника надо было только бежать. Ну или… — Значит, надо менять стратегию, Флёр, — пожал плечами я. — Не сможем их перебить, значит, надо перехитрить. — Другого я от тебя и не ждала, — призналась лиса. — Как и я от тебя! — всплеснул лапами я. — Разве когда-то было иначе? Флёр, ты, на секундочку, лиса! Символ хитрости и коварства! — Вот уж нет уж, Ренар, по символам это к тебе и про тебя! Но никак не про меня! И у нас нет времени на хитрости — каждую минуту в паре миль от твоего замка кого-то из таких же, как мы, просто берут и забивают для того, чтобы… Флёр осеклась. Во-первых, я и так всё это прекрасно знал, а во-вторых, маленькая лисичка с нами явно не была глухой. И, несмотря на весь её подозрительно странный опыт выживания, портить её детство такими историями откровенно не хотелось. Чтобы хоть как-то перебить неловкую паузу, она ещё раз ткнула большим пальцем за плечо и повторила: — Убираемся отсюда. Уходим обратно, до порта. Я покажу направление и вздремну в дороге, хорошо? — Хорошо, но обратно в пиратскую бухту? У нас же было ещё столько планов! Ежи, замок, прочее… — Замок… по крайней мере королевский, отсюда будет даже по дороге. Опять. Так что заглянуть туда мы сможем. А про ежей… Ну, ты поищешь их по дороге. Ренар, у нас никого не осталось в этом мире — только мы сами и те, кому мы пообещали заплатить. Никто нам больше не поможет, понимаешь? Надо садиться и думать, чего такого хитрого мы сможем сделать с людьми… Флёр замолчала на середине предложения и махнула лапой, мол, я всё знаю сам. Почесав макушку, она развернулась и коротким свистом приманила к себе Молли. Накинув на её круп седельные мешки с нашими нехитрыми пожитками и седло, она быстро влезла в стремена. За то время, что она делал всё это, я успел сделать всё то же самое, с той лишь разницей, что я усадил к себе маленькую немую лисичку, но она тут же спрыгнула и сама пересела к Флёр, сев за её спиной. Внезапно для самой лисицы она спокойно взяла поводья Молли, перекинула их через Флёр и довольно уверенно управилась с кобылой. — О, спасибо, — совершенно не удивившись такому повороту вещей, сказала лиса и бессильно прилегла на шею кобылы, закрывая глаза. Направление движения она мне так и не показала, но я и сам был не лыком шит. Несмотря на всё, я решил следовать плану Флёр и перестать искать помощь среди наших друзей. Сориентировавшись, я выбрал нужное нам направление и отправился в путь, а Флёр и её маленькая помощница сразу за мной. Всё, что у меня оставалось, — это время на то, чтобы подумать о том, как можно было перехитрить этих изуверов. И каждая минута была на счету.