Ошейник для Лисицы 4

Большую часть пути Флёр проспала прям на лошади, которой довольно умело правила наша маленькая подружка, что меня уже совершенно не удивляло. Большая лисица лишь иногда просыпалась на каких-нибудь особенно больших кочках, иногда даже искренне пытаясь свалиться с лошади, но просыпаясь в самый последний момент. Никаких комментариев по поводу нашего месторасположения она не давала — молча устраивалась на гриве Молли и закрывала глаза, тут же проваливаясь в сон. Мне ничего не оставалось кроме как вести нас дальше в одном и том же направлении, заданном самой Флёр. Попытки разговорить лисичку на соседней лошади обернулись провалом: маленькая рыжая гостья прикинулась ещё и глухой, полностью игнорируя меня. Пришлось лишь ухмыльнуться про себя и крутить головой в поисках хоть какого-то развлечения, но по итогу вышло строго наоборот. Когда на горизонте показался чёрный дым, я поначалу даже немного обрадовался, но потом всего лишь одно осознание того что это могло означать, сотрясло меня до костей. Пришлось замедлиться: я начал избегать дорог, двигался опушками лесов и полями, и как оказалось — даже не зря! Хоть до этого я не раз и не два замечал немного рассерженный взгляд нашей маленькой гостьи, в один из этих раз, перебираясь через очередной бурелом, я коротко кивнул ей в сторону дороги — ровно в этот момент там двигался явно военный патруль: поблёскивающие на тусклом солнце латы, пики, сверкающие мечи — всё это было видно издалека, не было понятно лишь одно — кому эти силы принадлежали. Пришлось потерять в скорости, но обрести благодаря этому, в скрытности. Несколько часов подряд, без передышек и привалов мы пробирались сплошными лесами, ровно до тех пор пока не проспалась Флёр. Проснувшись, потянувшись, зевнув и оглянувшись, лисица пришла чуть ли не в ярость. Определив время суток и место, где мы находились она решила что мы уже очень сильно отстаём от графика, и можем не успеть, но винить в этом меня она не могла, потому что я делал хоть что-то, пока она дрыхла в обнимку с Молли. С её подачи мы немедленно вышли на дорогу и взяли уверенный, быстрый темп. Мои опасения насчёт военных тут же не подтвердились — навстречу нам выходили только разрозненные беженцы и редкие боевые отряды — видимо именно один из них я и заметил, когда решил спрятаться в чаще. В остальном же нам встречались только звери — за редким исключением они были в телегах или с лошадьми, или какими-нибудь неразумными вьючными животными. Все тащили с собой какие-то пожитки — одежду, ценное барахло, инструменты. Но что я тут же отметил для себя и Флёр, сказав это вслух: — Ни у кого нет денег, — сказал я лисице, поравнявшись с ней на дороге, только-только пропустив какого-то зажиточного быка. — Хорошо прячут, — буркнула мне Флёр. — Ага. Хорошо. Я знаю где прячут золото, а главное — зачем. Это я тебе как вор говорю. — Да знаю я, — недовольно ответила мне лисица. Я вышел вперёд и остановил Полли, преграждая Флёр путь. — У нас нет времени на это, Ренар. — Нет времени на что? — строго спросил я. — У нас всё равно не было выбора. Мы встретили их огнём и мечом — и они ответили нам тем же. Выбора не было. Она молча обошла препятствие в моём лице, и пошла дальше. Я же остался стоять истуканом. — Всего этого можно было избежать? Можно было откупиться? — задал я вопрос спине Флёр, но когда ответа не последовало, я напомнил ей кое-что, — Я тебе ни разу не врал! Флёр остановилась и повернула Молли в пол-оборота ко мне. — Они пришли убивать нас, Ренар. Не было никаких послов перед тем что произошло. Не было никаких писем или предложений — ничего. Клан дал им бой и проиграл, но я лишь на грани слухов слышала, что в городе, те кто отдавал им всё мог убираться восвояси живым. — И всё? — И всё. — Звучит как-то странно, не находишь? — Не нахожу, — уверенно сказала Флёр, — Потом на тех, кто ушёл так, будут охотится как на диких зверей. Так что ещё неизвестно что хуже. Я не стал отвечать лисице. Она молча повернулась от меня и продолжила свой путь. Я последовал за ней молча. Вскоре мы вышли на опушку леса и я понял что мы пришли к Городу — но мне не было понятно к какому конкретно. На нашу столицу он откровенно не тянул — не считая полного отсутствия какого либо королевского замка. На небольшой возвышенности стояла неброская приземистая крепость непонятной архитектуры — никаких флагов, украшений, гербов — ничего. Я слышал о небольшом соседнем поселении к северу от нашей столицы, но даже названия этого места не знал, да и как я выяснил чуть позже — это было совершенно естественно, ведь воровать здесь можно разве что у обычных граждан, большинством своим состоявшим из купцов, дельцов и прочих воротил самого разного масштаба. Да, здесь было чем поживиться вору, но не было чем прославиться. В сам город мы не заходили — он явно был занят людьми, но совсем не так как столица — здесь военных почти не было, и их условной задачей было содержание оставшегося населения в ежовых рукавицах и грабеже. Звери почти в открытую ходили по улицам, но передвигались при этом мелкими перебежками из подворотню в подворотню, будто стесняясь своего существования. К тому же с наступлением вечера таких перебежчиков становилось всё меньше, а патрулей на улицах — меньше не становилось. Но довольно быстро, даже на окраине города я кое-что увидел. Это могло быть совершенно незаметно для любых других зверей, а особенно для травоядных. Их глаза и мозги будто нарочно игнорировали всё что было меньше их копыта, а вот увидеть совсем маленькую дверцу могли только хищники, и мне это удавалось в особенности легко. И то для того чтобы видеть немного иной мир нужно было иметь определённую сноровку и знания — по крайней мере пока тебя в них не посвятят представители этого мира. Даже Флёр, жившая много лет не то что по соседству, а буквально в том же доме, что и они — не знала о них. Но в последнее время она конечно познакомилась с моими давними друзьями — крысами. И только заметив их самый заметный знак, повернулась ко мне и показала на него пальцем. — Ты это видел? — Я видел их знаки ещё полчаса назад, всё думал когда ты на них обратишь внимание. Зайдём? — К кому зайдём? К крысам? — Местный клан явно побольше и поважнее, чем семья Руфуса, что живёт под моим замком, — со знанием дела, ответил ей я, — Возможно, если мы сможем заручится их поддержкой… — Что нам это даст? — удивлённо спросила лиса. — Клан припортовых крыс? — саркастично переспросил я, — Ну даже не знаю! Доступ к диверсиям на любом корабле, каком пожелаешь?! — Не ори, — попросила меня Флёр, подходя на лошади ближе, — Ты действительно думаешь что нам это сейчас нужно? — Кто-то говорил, что нам нужна вся возможная помощь, которую мы можем получить? — напомнил я ей. — Да, но крысы… — Милые, трудолюбивые, ловкие, сильные союзники, — сказал я уже погромче, — А уж за правильную цену… — Ты сдурел? — Флёр приблизилась ко мне настолько, что я смог вовремя схватить её за нос, не давая договорить то, что она собиралась сказать: что денег, золота и никаких ресурсов у нас нет. Я сам это прекрасно знал. Но рассказывать это я никому не собирался. Вместо этого я показал пальцем вниз, где на песке кто-то успел нарисовать небольшую стрелку — так, будто её сделали парой ударов голым хвостом по песку. — Нас уже приглашают. Однако, даже этот аргумент не сработал так хорошо, как хотелось бы мне: Флёр молча оттянула поводья Молли в другую, ровно противоположжную сторону от стрелки и уже собиралась пришпорить её, но я ловко обогнал её и преградил ей путь: — Было бы ужасно глупо отказываться от прямого приглашения в такое время, Флёр. — Которого у нас нет, — напомнила она. — Которое ты угрохала на поход до ящеров, отказавших нам! Давай выжмем из этого хоть что-то полезное! — Что? Просто парочку новых друзей размером поменьше? — Да хотя бы просто остановимся, передохнём, поедим! Хотя бы! — повторил я уже на повышенных тонах, практически коснувшись её носа своим. Внезапный шорох заставил наши уши инстинктивно развернуться в его сторону — и даже дремавшая до этого лисичка повернула свою мордочку в его сторону. Шорох был слишком характерный, слишком живой, слишком… вкусный. И естественно его источником обнаружился довольно крупный, упитанный, но при этом удивительно подвижный бурый друг, видимо и начертавший нам стрелку. Он подал нам знак, как только речь зашла об ужине, и видимо в ответ именно на эти слова, показал нам оттопыренный вверх большой палец на своей малюсенькой лапке. — Видишь? — надрывно спросил я у Флёр, показывая ей на крыса, — Там и пожрать дадут! А я со вчерашней ночи ничего не ел! Все мои слова крыс сопровождал интенсивными кивками, подтверждая каждое моё слово. Финальным аккордом, сломившим упрямство лисицы стал раскатистый утробный рёв, донёсшийся к моему очередному удивлению из маленькой лисички. — Последний раз я такое у Клитуса слышала, — удивлённо выпятив глаза на нашу маленькую гостью, сказала Флёр, но вздохнув, она поникла, — Ладно, будь по-твоему. Но город, судя по всему, занят людьми, так что максимально незаметно… — Ты забыла с кем разговариваешь? — С любителем прятаться на самом видном месте, да. Здесь это не сработает. — Ну это мы ещё посмотрим, — ухмыльнулся я. Меньше чем через десять минут мы уже кутались в длинные плотные плащи — не самые бедные, чтобы не вызвать особых подозрений, но и не самые богатые, чтобы не вызвать лишних вопросов у патрулей. Спокойно зайдя внутрь городской границы, мы переулками и тёмными тропинками в сумерках добрались до пересечения пары центральных улиц, на углу которых располагалось довольно большое и шумное заведение, эмблемой которого служила крыса с большой ложкой. Судя по гомону, стоящему на улице, нескольким людям в военной форме и женщин у которых из одежды было что-то намного более вызывающе, это были наши интервенты, только видимо в удалении от своего непосредственного командования, дисциплина тут хромала на обе ноги, а оттого и жертв среди мирных зверей было намного меньше. В любой другой ситуации от таких мест я бы предпочёл держаться как можно дальше, однако набитая в пыли стрелка приглашала нас ровно туда. Флёр это естественно насторожило: — Нас решили бездарно сдать, Ренар. Знаешь от кого это можно было бы ожидать? — Помолчи лучше, — сказал я ей, — в городе, где есть крысы, уши есть и у стен. — А то я не знаю. Я же приложил ладонь к подбородку и начал думать. Да, организовать подполье прямо под носом у противника было неплохой, хоть и не самой идеей, главное оправдание которой — здесь они будут искать в последний момент. Но чтобы нас так спокойно подводили к парадному входу… — Обойдём и зайдём к чёрному ходу, — решил я, — Проверим, не проверяют ли нас… С этими словами я вывел свою лошадку на улицу прямо перед заведением, где на нас никто из служивих не обратил ровным счётом никакого внимания, а потом мы уверенно скрылись в тени подворотен и к моей радости я обнаружил на земле очередную стрелку, а значит я всё сделал правильно. Знаки крыс провели нас по небольшой дуге к тому же самому заведению, но уже с другого его конца, где, впрочем, так же как и с другой стороны кипела другая — рабочая — жизнь. Через довольно большую дверь на кухню было видно как внутри носятся, чуть ли не сломя голову, повара — а их там была целая команда. Все были людьми и звери использовались только на чёрных и грязных работах — мыли посуду, убирали столы, протирали пол и скребли огромные кастрюли. К еде их не подпускали. Рядом с таверной располагался довольно большой скотный двор, где держали неразумных животных на убой. Конечно у нас с Флёр к свиньям и коровам не было никаких особенных чувств, в отличие от вида наших умерщвлённых сородичей, поэтому развешенные на крюках неподалёку туши ничего кроме повышенного слюноотделения не вызывали, хоть и навевали кое-какие дурные мысли. Однако что было для меня всегда поразительно, так это то что лучшими мясниками были представители тех же мясных видов, только разумные — и почему так сложилось я не знал, однако именно со здоровым серым боровом, орудовавшим огромным разделочным тесаком мы договорились оставить наших переживающих лошадей, чтобы их ни с кем не перепутали. Утерев пятачок рукой, в которой было зажато огромное лезвие, мясник сказал что с такими просьбами надо обращаться к хозяину, и он ничего обещать не может. Однако, не успел он договорить эту фразу, на небольшом выступе рядом с ним появился поджарый серый крыс и повторил мои слова, велев напоить и накормить Молли и Полли по высшему разряду. Боров, вытерев окровавленное лезвие собственным фартуком, вонзил его в пенёк неподалёку и молча взял у нас поводья и слегка грубовато повёл сопротивляющихся лошадей к отдельному стойлу. Мы втроём проследили за ним взглядом и лишь потом поискали взглядом серого крыса. Сделать это было непросто, и потому он сам привлёк наше внимание своим характерным шуршанием. — Привет, рыжие, — обратился он к нам, раскрыв свои объятия, — Вас в мой ресторан привёл мой агент, я посмотрю? Вы не местные? — Нет, мы со столицы, — ответил ему я, — Даже скорее… из… пригорода? — Мы из клана лис полной луны, — спокойно и уверенно сказала ему Флёр. У крыса округлились глаза и поднялись уши. — Так значит моё чутьё не врёт? Неужели передо мной величайший вор нашей эпохи? — Ну так уж получилось, — неохотно признался я, протягивая крысу указательный палец, который он со всем уважением схватил обеими ладошками и покачал его в знак уважения. — Один ваш визит даёт мне возможность заполучить огромную кучу денег! — признался он, — Не будете ли вы так добры что-нибудь у меня украсть? — Я бы с радостью, но мы к вам по делу. Ваш агент… — Дела! Конечно! Прошу, проходите, мы всё обсудим за чашечкой моего личного рецепта кофе с лучшим из виски! Вы голодны? — Я совру, если скажу что мы не голодны. Мы умираем с голоду. — Комплимент от шеф-повара шефу всех воров и его прекрасным спутницам! — тут же отсалютовал мне крыс, — Прошу, проходите вон в ту дверь. Извините за неудобства, что не через парадный вход, основной зал у нас на спецобсулживании на неопределённый срок. Сам крыс убежал в каком-то непонятном мне направлении, нырнув за какую-то доску где-то под потолком, к которому забрался по маленькой лесенке за пару секунд. Сразу после его исчезновения послышался стук тяжёлой стальной задвижки и рядом с нами открылась замаскированная под обычную кирпичную кладку дверь. Лисичка первой пробежала внутрь, мы с Флёр протиснулись следом — внутри нас поджидал волк, который услужливо закрыл проход за нами и остался караулить. Внутри узкого прохода, ведущего круто вниз было довольно светло — масляные лампы чуть ли не на каждом шагу, чтобы не сверзнуться кубарем с самой крутой лестницы в моей жизни, которая ещё и кончалась… резким винтовым спуском с тяжёлыми корабельными цепями, служившими поручнями при спуске и подъёме. Зато внизу нас поджидало истинно удивительное место — большой, если не сказать огромный для подземелья зал с красивыми полукруглыми сводами на больших красивых колоннах, украшенных даже позолоченным орнаментом. Такого шика не было даже в тавернах на поверхности, а здесь даже была продумана система воздуховодов, и не было даже душно, хоть зал был набит практически битком самыми разными зверьми, явно не малого достатка. Звучал звон бокалов, столовых приборов и дорогой посуды. — Пир во время чумы, а? — недовольно заявила Флёр, глядя на кушающих зверей, среди которых не оказалось никого с оружием или хотя бы издалека похожего на военного, — Торгаши и дельцы. Интересно, зачем тебя попросили отсюда что-нибудь украсть? Я уже начинал подыскивать у себя в голове подходящий ответ, однако меня прервал уже знакомых голос хозяина: — Страховка! — заявил он, оказавшись на колонне рядом с нами, — Я плачу немалые деньги каждый месяц чтобы если меня ограбят — мне компенсировали ущерб. И отдельной строкой этого счёта стоит ваше имя, господин Ренар! — Польщён, — усмехнулся я, — Но почему? Я тут никогда не был. — Этим и пользуются те, кто эту страховку придумал! Угадайте — какого они вида? — Даже гадать не надо, — покачала головой Флёр, а я усмехнулся. Самоирония — это хорошо. — А вот и ваш столик, — провозгласил крыс, как под несколько щелчков его маленьких пальчиков, в зал из какой-то подсобки ягуар и сервал внесли добротный дубовый стол. Тут же к ним подскочила кошка из каракалов, одним движением накрыла простыню и тут же поставила по центру вазочку со свежим цветком. Даже Флёр была впечатлена таким сервисом и позволила себе немного расслабиться и поесть. Мы расселись по местам и через пару минут пустой болтовни о том какое место было красивое и даже немного странное, нам вынесли то самый комплимент от шеф-повара, которым и оказался встретивший нас серый крыс. Блюдо оказалось весьма странным — ломтики овощей и мяса, сложенные вместе с каким-то соусом… Одним словом это оказалось объедением — очень вкусным с приятной фактурой и просто красивым блюдом. Нам за стол подали и вино, к моему удивлению, которое хозяин заведения оценил, весьма недурное, даже Флёр не побрезговала и на пустой желудок, хоть и под отличную еду довольно быстро захмелела и сама. Нашей маленькой спутнице предложили тоже самое блюдо, но вместо вина — брусничный сок, который я тоже очень любил. Всего на ужин у нас ушло не больше получаса, но были сыты и полны сил для дальнейшей дороги. По крайней мере так решила Флёр, я же хотел разговаривать, и потому, не дожидаясь ухода лисы, я подозвал хозяина заведения поближе. — Не хочу показаться грубым, но сдаётся мне нас сюда пригласили не только из-за вкусной еды и отличного вина. — Звучит довольно грубо, — усмехнулся серый крыс, выставляя всё это в шутку, — Но тогда ради чего? — Мы хотели обсудить кое-что. — Я не смогу вам помочь, пока не скажете что конкретно. — Сотрудничество… — Сопротивление людям, — оборвала меня Флёр, не дав выставить это в каком либо благоприятном свете. И на миг мне показалось что в этом подпольном заведении все замерли — какую-то долю секунды царила абсолютная тишина, но потом кто-то вновь зачерпнул суп из тарелки, поставил бокал на стол — шум заведения вернулся на былой уровень, или может мне просто показалось. — Чего можете предложить, рыжие? — подал голос выдр за соседним столиком, сидящий вместе со своими сородичами. Флёр повела бровями и медленно повернулась к выдрам, свесив локоть за спинку стула. Несколько секунд она оценивающе смотрела на него, а он на неё, иногда поглядывая на меня. Наконец они сошлись взглядами и лиса приветливо махнула ему лапой, слегка улыбаясь. Я же вернул взгляд на хозяина заведения, который мял перед грудью свои маленькие лапки. — Не могу сказать, что это самая лучшая идея, что вы тут задумали. — А кто может сказать? — довольно серьёзно спросила у него Флёр. — Пожалуй… есть один крыс, который сможет всё это вам объяснить. Я его позову, с вашего позволения. Я махнул лапой над плечом, показывая что у крыса есть всё наше возможное позволение. Серый ресторатор тут же убежал на край стола, и спустился по небольшой лесенке, сделанной прямо на ножке. Как раз вовремя — с негромким стуком опустив рядом с нашим столиком пару стульев, к нам подсели те самые выдры. — Флёр, — протянув лапу через стол, представилась лиса, — Глава клана лис полной луны. Это Ренар. Говорят что тот самый, — пояснила она, пока мне не задали этот набивший оскомину вопрос. — Коф, — представился выдр постарше и поматёрее, — А это Фик. Рад, что Ренар — тот самый. — И особенно рады повстречаться с командиршей такого могущественного клана, — подал голос Фик. — Могу сказать что это взаимно, — максимально дипломатично ответила им Флёр, — А кого представляете вы? — Кланом мы похвастаться не можем, — начал Коф. — Тем более таким мощным, как у вас, — продолжил за него Фик, но под напором тяжёлого взгляда старшего, ссутулился и показал лапкой на то, что говорить будет только старший. Выдр приосанился и сложил лапки на столе. — Мы живём небольшой общиной к югу отсюда, в дельте великой реки. Занимаемся тем что торгуем рыбой и всем, что связанно с водой. Флёр внимательно слушала их, сложив лапы у своего носа. — Чуть больше недели назад, без всякого предупреждения на море показались паруса — поначалу мы не обратили на это внимания, но потом оказалось что это прибыли люди — и дельта нашей реки показалась им прекрасным местом для высадки их пехоты. К нам отправили небольшой отряд чтобы вышвырнуть нас из собственных домов, но мы дали им хороший отпор — в конце концов их стальные латы неплохо блестят даже под водой, — заключил он, усмехнувшись и толкнув своего сородича в бок, чтобы тот тоже оценил шутку. Флёр тоже не удержалась от улыбки и даже приподняла бокал с вином. — Я бы не сказала лучше, — согласилась она, пригубливая напиток. К сожалению как только бокал коснулся столешницы, улыбки сошли на нет. — Люди быстро отступили и понесли немного потерь, в отличии от нас. В тот день мы отправили в последний путь множество наших сородичей, — намного тише рассказал Коф, — И мы поняли что сопротивляться в одиночку мы не сможем. Наш старейшина собрал и разослал в разные стороны несколько таких как мы — послов — искать помощь против такого врага. За нашим столиком воцарилась гнетущая тишина, которую никто не решался разбить. Даже я понимал что хотел рассказать нам Коф дальше. То что мы и так все знали. В итоге за нас это сделал Фик. — Оказалось что мы не одни такие, — только и сказал он и все за нашим столом, кроме маленькой лисички, утвердительно качнули головами. В этот момент на наш стол тяжело и грузно залез буро-коричневый, матёрый крыс. Не здороваясь и ничего не стесняясь, он показал на Флёр пальцем. — Потому что их уже вынесли. Под чистую! — Откуда ты это знаешь?! — возмутилась Флёр. — Оттуда, что ваш местный клан крыс уже всем это растрезвонил! — Руфус? — тихо поинтересовался я. — Руфус и все остальные, — сказал мне большой коричневый крыс, — Меня зовут Жуль, и я главный среди крыс внутреннего Сольберга. Теперь вы назовите себя. Хоть и тон его показался нам очень высокомерным, это не возмутило даже Флёр. Кому как не ей знать, что с крысами приходилось считаться как с одной из сил в любом конфликте — ведь под моим замком целыми поколениями жил целый клан этих зверей, с которыми договорился ещё мой прадед. — Кто я такая ты и сам знаешь, — так же высокомерно ответила ему Флёр. — Знаю что ты из того клана рыжих, но кто ты там? — Я и есть этот клан, — не дрогнув ни единым мускулом, ответила ему лиса, — Я Флёр. Мой отец основал клан и теперь я руковожу им. -Ты хочешь сказать, тем что от него осталось? Да? — усмехнулся крыс, и перевел свой взгляд на выдра, — Теперь ты, — он показал на выдру, который аж вздрогнул от неожиданности. — Кто, я? — тут же переспросил он, прикладывая лапку к груди, но мигом прочищая горло, — Я Фик. Выдра. — Вижу что не коза, — прокряхтел крыс. — Он со мной. Меня зовут Коф и мы с ним представители общины выдр к югу отсюда. — С болот? — бестактно уточнил Жуль. — Да, с болот, — нехотя согласился Коф. Крыс посмотрел на маленькую лисичку, но та в ответ умудрилась посмотреть на него так, что он отвернулся и переключил своё внимание на меня. Однако, увидев мою наглую рыжую морду, извечную жилетку и серьгу в ухе, он впервые догадался сам. — Так вот значит о каком воре говорил мой сын. Ну что ж, ему повезло. Только ненадолго. — Почему? — Насторожился я. — Потому что все ваши богатства и связи уже ничего не стоят. — крыс указующие ткнул своим коротким розовым пальчиком с коготком в Флер. — Её клан разгромили за день. Гнали от самого побережья. И это при том, что вы хотя бы дали бой… Некоторых люди вообще застали со спущенными штанами. Как гиен… За столом воцарилась тишина. Флер поморщилась, маленькая лисичка терла лобик, как от мигрени, а на морде выдра был написан страх. — Люди движутся как лесной пожар. — Хрипло закончил крыс. — И некому их остановить. Некому, и нечем… — Мы смогли дать им отпор, — тут же подал голос Фик, и Коф даже не возражал: — Да, они отступили! Мы утопили нескольких из них, некоторых заманили в болота, где они сгинули! — Да и наши эвы… — начала было Флёр, но я предусмотрительно взял её за лапу, чтобы она остановилась. Мне было намного интереснее послушать этого Жуля, пока тот охотно делился информацией о людях, чем о подвигах наших павших сородичей. Мёртвых не вернуть и нам надо было остаться в живых и отомстить за павших. Это быстро поняла и Флёр и кивнула мне. — Поздравляю, — донельзя саркастически отозвался главный крыс, — Вы смогли обратить на себя их настоящий гнев! И всё что вам остаётся сейчас — это собирать манатки и бежать, поджав хвосты! — Ха! — тут же ответил ему Коф, — Этому не бывать! Как бы ты не стрелял и как бы не вооружился — в наших болотах сгинет кто угодно! — И именно поэтому вы к нам и не лезете, — верно подметил его сородич. — Точно. От маленькой мышки до слона. Топь не пощадит никого, кроме нас. Мы в ней родились. И мы в ней останемся. — Вы подпишете себе смертный приговор, — отрезал Крыс, а когда понял что все его внимательно слушают, он ответил на незаданный вопрос, — Их пушки бьют на сотни футов! Они забросают вас взрывчаткой, сравняют вашу общину с землёй, не оставят даже следа от того, что вы там построили. И вы помяните мои слова, когда всё так и будет, — ужасно серьёзно сказал выдрам Жуль, которые от таких слов откинулись на спинки стульев и замолчали. Я лишь перевёл взгляд на Флёр, и судя по её поникшему виду, понял что именно так всё и будет. Крыс с триумфальным видом повернулся к лисице. — Ну, а вы? — Крыс сцепил лапки на животе и взглянул на Флер. — Вы, чего хотите? — Явно большего! — отрезала Флер. — После смерти, у вас будет вечность! — Удивился крыс. — Куда уж больше? — Я имела в виду землю! — Флер пропустила мимо ушей ответ грызуна. — Я хочу выкинуть людей с нашей земли! Крыс посмотрел на мою боевую подругу с искренним удивлением в глазах. — Амбиций тебе не занимать, рыжая. Всё что вы сможете — это спрятаться вглубь материка, разбиться на мелкие семьи, зарыться в норы в лесах и полях, прежде чем на вас начнут охоту из спортивного интереса. Ведь сейчас вас просто истребляют. — Истребляют? — тихо и подавленно переспросил Фик. — Значит Клан Лис нам не поможет? — чуть спокойнее спросил его старший товарищ. — Пока нет, — искоса глянула на выдра Флер. — Но мы делаем все что можем, чтобы исправить дела. — Не тешьте себя иллюзиями! — Усмехнулся крыс. — Взгляните правде в глаза — тут некому противостоять империи людей. Все местные государства, кланы и общины — все или уже разбиты, либо на пороге полного разгрома. Все. — Люди действуют по старому принципу — разделяй и завоёвывай. Мы должны сплотится, — упрямо гнула свою линию Флёр. — Да им без разницы скольких из вас затоптать мордами в грязь! Прорвётесь через линейную пехоту, на их место придёт кавалерия! Сделаете что-то кавалерии, они вызовут свою артиллерию, а они в свою очередь притащат свои скорострельные машины! — Скорострельные машины? — с живым интересом спросила Флёр. — Да! Огромные станки со множеством стволов! Среди наших ходят слухи что два человека сумели выдержать натиск сотни зверей, при этом что они даже не сдвинулись с места. А что готовы противопоставить им вы? — Магию? — всплеснула лапами Флёр, и тут же удостоилась какого-то странного взгляда от нашей маленькой гостьи. — Магию. — Кивнул крыс. — А много ты встречала магов после вторжения? А? И ничего странного с ними не заметила? Лисичка снова странно посмотрела на нас с крысом. Но Флер это не заметила. — Пока нет, — слегка растерялась лисица. — Ну, так вот, — кивая как старый профессор студентке, продолжил крыс. — у людей есть машины которые глушат магию. И они их никогда не выключают. Так что когда ты встретишь мага, он будет весьма печален. В этот момент, я заметил что маленькая лисичка сидит открыв рот, но заметив мой интерес, она смутилась, и потупила взор. — Как это? — не поняла Флёр. — Пока не знаю, — впервые за разговор всплеснул лапками Жуль, — Но опять же на грани слухов — у них есть машина и для этого. И не одна и не две. Их много. И они, зная что любой зверь-маг может движением брови скрутить любую армию в дугу, таскают их с собой, и очень тщательно охраняют! Настолько тщательно, что даже наши туда не пробрались. — Наши это… — Мы — крысы. И на наше счастье люди кажется не совсем допёрли что мы, рослые, такие же разумные как и вы все тут, вставшие на две лапы. Флёр удивлённо откинулась на стуле. — Это очень серьёзное преимущество, — констатировала она. — Наше преимущество! — отрезал Жуль, — И не сказать что люди нас не уничтожают. Ещё как уничтожают — они нас ненавидят. Но пока дальше тупых ловушек у них не зашло — мы стараемся лишний раз не показываться. — Но вы же слышите и видите всё, когда они вас не видят и не слышат. — Ага. И мы этим пользуемся, — нагло сказал крыс. — И чего вам стоит поделиться такой способностью с теми, кто хочет дать им отпор? Мы же с вами договариваемся нормально, живём почти бок о бок, а вы что? — А что мы? Как жили под землёй при вас, рослые, так и живём. И проживём намного дольше чем вы все. — Вот только что это за жизнь такая будет? Хотите как ваши неразумные сородичи шариться по помойкам до конца жизни? Чтобы люди не видели в вас никакой угрозы? И никаких больше ресторанов, клановых селений, нормальной еды — ничего? Как вы жить собрались? — А какая альтернатива? — Вскинулся крыс. — Сгинуть как остальные? Он выдержал паузу и хмуро закончил глядя в стол. — В конце концов, это логично — все началось с людей — ими и закончится… — Что? — тихо спросила Флёр. — Мир полон говна, вот что! — огрызнулся крыс. — Да это понятно, что ты сказал про людей? Они создали нас? — Они имеют в виду легенду о Сотворении. — Пояснил я. — легенда о маге-отшельнике, человеке, который сделал первое зелье, которое наделяло зверей разумом, и вылил в реку… Крыс кивнул показав на меня пальчиком. — И причем тут это? — Нахмурилась Флер. — А при том. — Отрезал крыс, что люди считают, что этот маг был чем то типа ренегата. Он сбежал сюда и попытался создать себе армию тварей чтобы воевать с остальным королевством людей, но потерпел неудачу. И теперь, люди прибыли сюда исправлять его ошибку… Крыс вскинул голову и горько взглянул на Флер. — И эта ошибка — мы. Все мы. Понимаешь, лиса? Они приехали НАС исправлять. Путём полного уничтожения. После этих слов главного крыса в этом городе воцарилась не сказать чтобы неловкая, но очень гнетущая тишина. Флёр недовольно жевала что-то, будто у неё в зубах что-то застряло, маленькая лиса катала по тарелке горошину, будто бы не принимая участия в этом разговоре. Выдры были на пределе и явно хотели сорваться куда-то. Их идею озвучил старший, разбив тишину. — Надо как можно скорее предупредить общину. — Пошли? Коф резко встал из-за стола и, не прощаясь, взмахнул плащом и натянул капюшон. Фик попрощался лёгким поклоном и последовал за ним. — Так что вы можете предложить, рослые? — уже насмешливо спросил крыс, отворачиваясь от нас, и говоря в стенку, — Ничего вы не можете предложить. Несколько секунд ожидания прошли в гробовой тишине, после чего Флёр резко встала из-за стола и кинула мне пару коротких фраз: — Останемся тут на какое-то время. Проследи за ней, — она кивнула на нашу маленькую лисичку. Я вызову наших. Совершенно без злости, без единой капли сарказма, лисица обратилась к старому крысу: — В этом городе ещё есть голубиная почтовая служба? — Нет, — отрезал крыс, — Люди предпочитают тупых голубей. Говорят что те хотя бы не читают ничего по пути. — Ясно, — спокойно восприняла это Флёр, — Я всё равно поищу. — Удачи, — пожелал ей я. — Не свети хвостом, — посоветовал ей матёрый крыс. Этот самый хвост довольно стремительно скрылся за поворотом — я лишь услышал как её подкованные каблуки отстучали по каменным ступенькам, ведущим наверх. Лениво посмотрев на серьёзную лисичку, я спросил у неё: — И что мне с тобой делать? Она устало закрыла глаза в ответ, а на наш столик по специальной лестнице как раз забрался хозяин этого заведения. — Пап, ты опять всех распугал? — начал было он, разведя лапами, но ответа не последовало, лишь хмурое бормотание про правду и неизбежность. Я тяжело вздохнул и выпил ещё вина. — Мы как-то не представились… — начал было я издалека, но серый крыс тут же повернулся ко мне и представился: — Иен. — Вот здорово, Иен, тут найдётся ночлежка какая-нибудь, или что-то в этом роде? Моя подруга решила тут задержаться, говорит больно вкусно у вас тут. Владелец заведения неловко засмеялся, потирая лапки перед грудью. — Сейчас с ночлегом в городе туго. Можно попробовать договориться с некоторыми местными людьми, они укроют, но если найдут… влетит всем, так что таких с каждым днём всё меньше и меньше. Я спокойно кивал почти каждому его слову, пока не отметил один факт: — Так мы же сидим сейчас, буквально в норе ровно под ними. Ближе уже некуда. — Как я и говорил — это последнее место, где они будут искать, — понуро сказал крыс, а увидев что я выжидательно смотрю на него, пояснил, — Мне пришлось. нанять одного человека чтобы он нанял мне других поваров и официантов, чтобы моё настоящее заведение, там, над нами, не закрылось. У этих людей совершенно нет никакого чувства вкуса, про обоняние я вообще молчу, — махнул лапкой крыс, — Но пока кое-как работаем. Вопрос только долго ли продержится моя людская крыша, прежде чем она поймёт, что они хоть и кое-как, но справляются без нас… — Недолго, — отрезал его отец. — Без тебя знаю, пап, — махнул на него лапой Иен. Чтобы хоть как-то разбить этот тяжёлый разговор, я не придумал ничего лучше, чем спросить: — Тогда мы побудем здесь? — Оставайтесь сколько вам нужно, — кивнул мне Иен, — У нас достаточно еды и воды чтобы помочь всем нуждающимся. — А у нас достаточно золота чтобы отблагодарить Вас за гостеприимность, — ответил я, выкладывая на стол свой увесистый кошелёк с золотыми. Однако серый крыс отнёсся к этому без всякого энтузиазма — спокойно поблагодарил и парой еле-слышных щелчков подозвал каркалку, которая сгребла деньги в ладошку и унесла в подсобку. — Скоро это для нас ничего не будет значить, — снова отметил Жуль. — А что будет?! — всплеснул лапками его сын. — Жизнь и пропитание, — отрезал большой крыс. Между тем, пока я следил за перемещениями кошечки-официантки, я увидел за двусторонними дверьми ряды подвешенного копчёного мяса и ящики с незнакомыми мне печатями. И прежде чем их перепалка продолжилась, я обратился к Иену: — А за чей счёт гуляем, уважаемый? — спросил я, показывая пальцем на двойные створки, — Не сказал бы что вы тут голодаете. Даже изыски какие-то. Откуда это всё? Иен нехорошо усмехнулся, потупив взгляд, а вот его прямолинейный папаша сразу раскрыл все карты: — Всё ворованное. — Отец, — недовольно окликнул его серый крыс, — Мне пока дорога моя репутация! — Для кого? Для прославленного вора? — показав на меня лапкой, сказал Жуль. — Для всех, — практически в истерике подпрыгнул Иен. Я же всю эту перепалку лишь слышал. Взгляд мой был уставлен на двойные створки и штабеля ящиков с самыми разнообразными продуктами и мясом. — Надо отдать вам должное, — признался я с высоты своей репутации, — Для таких зверей как вы… — Ну конечно же нам помогали, — недовольно проворчал Иен. — Это не важно, всем нужны помощники. Важно лишь то, у кого вы это воруете. Я серьёзно посмотрел на Иена. — Это людское клеймо. Он развёл лапами в изумлении. — А у кого ещё, по-вашему, мы должны были воровать? У своих? Нет уж! — Это и похвально, — понизив голос до шёпота, сказал я, ставя локти на стол и подпирая свою морду, — Не только это удивительное сплочение против нашего недруга, но и то что вы смогли к ним проникнуть. — С этим проблем нет, — снова ввязался в разговор его отец, — Они используют старые склады, ходы на которые провели ещё в прошлом десятилетии наши друзья. — Ваши друзья? — Семья Дерратцзе, — чуть ли не по слогам выдавил из себя Жуль, — короче Внешники. Заведуют всем, что находится у моря. У нас сейчас с ними перемирие. — Удачно, — усмехнулся я. — Смотря для кого! Они намного ближе к людям, и знают о них намного больше. — Даже больше чем вы?! — изобразив неподдельное восхищение, воскликнул я, оторвавшись от вина. Отец с сыном переглянулись. — Да вы тут одни отголоски слышали, — ответил мне младший. — По сравнению с ними мы вообще ничего не знаем, — прямолинейно подтвердил старший. Я откинулся на спинку стула, покачивая бокал с вином. Возможно остаться в этом городе было не такой уж и плохой идеей. Видя что крысы откровенно теряют ко мне всякий интерес, я решил перевести тему разговора на более жизнеутверждающую — воровство. Я припомнил некоторые свои истории о том как мне приходилось воровать ради пропитания, и надолго занял внимание наших гостеприимных хозяев. Под землёй я чувствовал себя более чем хорошо и даже не замечал как наступала ночь. Флёр вернулась только под утро — измотанная, но довольная собой. Не дожидаясь от меня никаких новостей, тут же умудрилась свернуться калачиком на небольшой, организованной чуть ли не специально для неё подстилке — а вместе с ней устроилась и давно уснувшая маленькая лисичка. Только когда я понял который час был на улице, я бухнул локтём рядом с изрядно захмелевшими крысами и просто взял их на слабо: — Сможете организовать её встречу с той другой, более знающей семьёй? Нам нужна вся информация, что мы можем достать. — Шутишь, рослый, — всплеснул лапами повеселевший и раздобревший Жуль, — Как два пальца обо… — Папа, не надо, я ща сам… — оборвал разговор его же сын. — Понял, — икнув, прервал его большой крыс. — Ближе к вечеру, я думаю, — прикинув наши дела, сказал я, — А пока может пора бы и поспать? — Отличная идея, — показав мне маленький оттопыренный пальчик хозяин заведения. На этом мы довольно быстро распрощались до завтра. Мне далеко идти не пришлось — улёгся прямо рядом с Флёр и лисичкой в зале на походной подстилке, а вот паре крыс пришлось долго шлёпать на кухню, держась друг за друга чтобы не упасть. Последнее, что я услышал от них, уже положив уставшую морду на лапы были слова: — Представляешь, я сегодня с великим вором пил! — Я тоже с ним пил! Славный парень! Да только за ним глаз да глаз! — Да не, жаль что он у меня ничего так-то не украдёт… — Ах да, я и забыл про твою страховку! Крысы мило рассмеялись и скрылись в каких-то своих маленьких проходах. Я же позволил себе закрыть глаза и провалиться в лёгкий, быстрый сон, чему так хорошо способствовало хорошее вино. На следующее утро я проснулся тяжело — глаза слипались, голова была налита свинцовой тяжестью, а причиной к пробуждению стала швабра, нагло тыкающаяся в мой бок. Кое-как разлепив веки, я приподнялся на локте и уставил свой затуманенный взор в нарушителя спокойствия, которым оказалась какая-то пожилая и скромная серая кошка с яркими зелёными глазами. — Простите, можно я приберу здесь? — Что? — прохрипел я в ответ. — Прибраться, — тихо повторила кошка, взмахнув шваброй и совочком на длинной рукоятке. Я молча встал со своего места, брезгливо повернувшись к ней и осуждающе проследив за её действиями — что такого могло случиться, что надо было прибираться рядом с моей скромной лежанкой? Но увидев что она начала делать, я решил более не язвить и вообще быстро прикусил язык и поспешил стыдливо ретироваться. За ночь с меня высыпалось: рыжая шерсть, хорошо контрастирующая с чёрным каменным полом; дорожная пыль и грязь, от которой моя шкура сама собой избавилась; и просто гора набивки той лежанки, которую я видимо разворотил во сне. Благо мне было куда идти — за свой собственный столик, уже почти имени меня любимого, тем более что он был точно за мной, ведь за ним сидела моя бойкая боевая подруга и Флёр. Последняя развернула за столом какую-то лютую бумажную деятельность: недлинное скромное перо порхало над бумагой, едва успевая касаться поверхности чернил в небольшой баночке на самом краю стола. Младшая лисичка тоже не сидела без дела: она складывала конверты из другой, более грубой холщёной бумаги, но стоило Флёр передать ей своё творение, она тут же отложила недоделанный конверт и положила письмо в уже готовый. Проведя с ним нехитрые манипуляции, она растопила в ложке немного сургуча, капнула им на стык конверта, тут же подсовывая его Флёр. Лисица закрепляла письмо тяжёлым перстнем-печатью, надетым на правый мизинец и повёрнутым вниз из-за чего выглядело это так, будто глава клана лис просто бьёт по конверту кулаком. И они были так сильно увлечены своим делом, что совершенно не замечали моего сонливого присутствия. Я какое-то время приходил в себя, каждый раз подпрыгивая вместе с посудой на столе от очередного удара по столу, но на третьей я решил ненароком обратить на себя внимание, негромко кашлянув в кулак. — У Иена от кашля ничего нет. Если простыл — держись подальше хотя бы от неё, — не отрываясь от письма сказала мне Флёр, качнув головой на лисичку. Та коротко подняла на меня глаза и как обычно промолчала. Значит моё присутствие они заметили. Я решил немного взбодриться и горделиво выпрямился — это стоило мне нового очага боли где-то промеж ушей, но я всё-таки решил поддержать этот разговор: — Хех, забавно что у крысы в ресторане работают одни кошки, правда? — А то что целый легион этих самых крыс живёт у тебя под носом — тебя не смущает? — Ты чего взъелась с утра пораньше, а? — раздражённо спросил я. — Пить надо меньше, — отрезала лиса. — Чья б корова мычала, — скривив морду, съязвил я. Ох, лучше бы я этого не делал. Флёр перестала писать — перо замерло над бумагой, поставив на письме жирную уродливую кляксу, и тут же было скомкано и метким броском отправлено в мою морду. Сохранив при этом феноменальное спокойствие, я молча сглотнул обиду и повернулся к ней спиной, молча уходя подальше. Я не хотел портить себе не самое поганое утро в жизни — ведь было в похмелье и что-то приятное, напоминающее о том как вчера было хорошо, а сегодня наступила ответственность. Но моим планам выйти на улицу, размяться и умыться не суждено было сбыться — дверь наружу была заперта на тяжёлый засов и местный бычара, приставленный к ней, парой многозначительных взглядов дал мне понять, что до определённой поры он не откроется. Вернувшись в основной зал, я оглянулся и понял почему крыс так легко разрешил нам остаться прямо в зале — многим, включая его персонал, было попросту некуда идти. Кошечка, которая вчера нас обслуживала, спала на небольшой угловом диванчике, свернувшись милым клубочком, и чтобы не беспокоить Флёр, я поначалу направился к ней, но по дороге решил её не будить и обратился к разбудившей меня уборщице. — Простите, а где здесь можно… Поняв меня с половины фразы, уборщица показала пальцем куда-то в сторону, и я, собравшись с духом и глубоко вздохнув, пошёл. Сказать что это взбодрило — ничего не сказать. Вернувшись из катакомб, я прошёл к столику Флёр и быстро к недовольству маленькой лисички, навернул брусничного соку, поправляя голову. Бухнувшись на стул напротив Флёр, я завёл разговор: — Я тебе встречу с другой крысиной семьёй организовал. Они о людях знают в разы больше, чем наши вчерашние друзья. — И когда ты мне об этом собирался рассказать? — макнув перо в чернильницу, спросила лиса. — Минут пять назад, до всего того ужаса, что мне пришлось пережить, когда ты меня послала. — Я тебя не посылала. — Тогда при чём тут моё похмелье? — При том что вокруг нас идут боевые действия, а пил ты с теми кто заранее хочет это дело проиграть, я бы сказала — при всём. Тем более — нам нельзя терять ни минуты, а ты — бухаешь. — Ты же сказала, что мы задержимся в этом городе на какое-то время? — Да, скоро прибудет Кристина с командой и нашим кораблём. У меня есть идея сделать этот город центром сопротивления, расположение практически идеальное. — Угу, здорово. Я тебе за чем-нибудь нужен? — Я бы послала тебя наверх украсть кое-что, но Иен говорит что никого до сумерек не выпустит. — Здорово. Тогда я пойду найду его винный склад… Флёр грохнула кулаком по столу. Поначалу я подумал что она припечатывает очередное письмо, но не рассмотрев его под её лапой, скривил недовольную морду. — В кого ты превращаешься, Ренар? Мне нужен ты, а не рыжий алкоголик — у меня таких в клане хватает!.. — Внезапно Флёр осеклась и всю злость сдуло с её мордочки, сменив откровенной грустью, — Хватало… — поправилась она, и снова начала писать, будто это её могло как-то спасти. Я остался сидеть за столом и взялся за глиняный кувшин с брусничным соком. Подержавшись за него какое-то время, я выдержал паузу и всё-таки спросил: — Кому письма? — Всем, — коротко ответила Флёр, — Друзьям и врагам, все кто умеет читать. — Хорошая ремарка, — ухмыльнулся я, но судя по суровому взгляду Флёр, моя шутка улетела в молоко. Я решил более не испытывать судьбу и замолчал, уставившись в столешницу. Потянулись долгие минуты, еле-еле складывающиеся в часы откровенного ничегонеделания. До назначенной встречи ещё надо было дожить несколько часов. Никаких книжек, кроме как по кулинарии у Иена в подвале не нашлось, и те были интересны первые несколько страниц — потом желудок разочарованно выдал угрюмую ноту и книгу о вкусной и здоровой пище пришлось отложить. Пытался поспать — но сон не шёл, так как я прекрасно выспался. Попытался разговориться с кем-нибудь из персонала этого ресторана, но надолго этого не хватало, ведь дело было у всех — кроме меня! Взялся было за бутылку вина — просто посмотреть — а между ушей сразу же пролетел арбалетный болт, звонко воткнувшись в деревянную полку с бутылками. Положив вино на место, я разочарованно обернулся — а лисица уже как ни в чём не бывало вернулась к письму. Чувство было хуже чем в тюрьме! Я сбегал из любой во всех своих жизнях, а сейчас не просто не мог убежать… Мне было нельзя. Не то чтобы раньше меня это останавливало, но сейчас бежать было попросту некогда. И когда мысль о тюрьме мелькнула у меня в мыслях, память охотно подбросила мне несколько занимательных времяпрепровождений в ограниченном пространстве. Выйдя из винного погребка, я медленно потянулся, разминая мышцы, выгнулся дугой и сделал парочку качаний из стороны в сторону, покрутил, как выражались профессионалы, корпусом, а потом лёг прямо на пол и принялся отжиматься. От увиденного брови поползли вверх не только у всего персонала, но и самое главное я наконец-то смог впечатлить саму Флёр и её маленькую подругу. Мило подперев мордашку кулачком, в котором всё ещё было зажато перо, она дождалась пока я закончу первый круг упражнений и разведу перед ней лапами. — Что? — недовольно спросил я, подразумевая что такая моя активность ей тоже не нравится. — Ничего, — даже немного любовно ответила мне лиса, — Ты бы просыпался пораньше, я бы посмотрела что из тебя можно сделать. — У меня уже есть система, — уверенно ответил я, — Не подводила шестьдесят пять жизней из ста пятидесяти пяти: сто отжиманий, сто приседаний, сотню на пресс и пробежаться десять километров. — Неплохо для разминки, — усмехнулась Флёр, возвращаясь к писанине. Я хмыкнул ей в ответ и принялся приседать. Как бы это не выглядело и как бы не ощущалось — время стало ускоряться и довольно скоро по ощущениям вернулся Жуль и пригласил нас на встречу с другой крысиной семьёй. Я уже было подскочил с пола, но Флёр спокойно показала мне раскрытую пятерню, заявив что пойдёт одна. Недовольно разведя лапами, я хотел было справедливо возмутиться, но лисица довольно быстро объяснила мне, что всё что было нужно знать нам обоим нам рассказали вчера, а она хотела знать какие-то стратегические и тактические вещи, которые наверняка оказались бы для меня неинтересными. Я пообещал что буду сидеть тихо и слушать, но и этот аргумент разбился: надо было пройти по городу, и одной юркой лисе в плаще-накидке это было сделать несравненно проще, чем двум. Я попытался спорить ещё несколько минут, но никакого эффекта это не возымело — Флёр даже не прекратила собираться, и накинув капюшон на торчащие уши, вышла из таверны в гордом одиночестве, оставив меня один на один с быком-охранником. Тот демонстративно задвинул мощный засов и повесил на него огромный тяжёлый замок, ключ от которого он пристегнул на ремень. Скривив при нём брови настолько саркастично, насколько это вообще можно было, я показал ему пальцами на замок и задал один простой вопрос: — Думаешь, меня это остановит? Бык довольно фыркнул и улыбнулся. — Нет. Кое-что другое остановит. — Ну попробуй. — Сколько жмёшь? — спросил меня рогатый. — Чего? — даже улыбнулся я, — чего я делаю? — Жмёшь от груди, — повторил бык, приглашая меня куда-то в сторонку. — Я ничего от груди не жму, — попытался возразить я, заходя в какую-то подсобку, в которой без труда опознал место ночлега этого самого быка. Комнатушка была обставлена очень скромно — простая приземистая кровать, тумбочка и мощная табуретка, вокруг которой были разбросаны гантели и даже лежала целая штанга. Бык похлопал меня по спине, приглашая внутрь и, непосредственно к инструментам. — Лиса попросила сделать тебя сильнее. — Да, я так и понял, — согласился я. В общем время для меня полетело с утроенной скоростью. Я старался особо не напрягаться, понимая что если перетружусь, то на следующий день всё моё тело будет раздирать неимоверная боль, но всё равно выкладывался на полную; жаль только что бык одной своей лапищей поднимал штангу, которую я с трудом отрывал от пола, но учитывая разницу в наших образах жизни, я старался не нарываться. Однако всё довольно быстро изменилось, когда в нашу секретную дверь довольно уверенно и звонко постучали. Бык тут же аккуратно положил на каменный пол свою гантелю и перехватил мою, чтобы я ненароком не уронил её. Поставив свои маленькие ушки на макушку, он огляделся и тихо спросил: — Сколько раз постучали? — Четыре, — уверенно ответил я. В этот же момент отчётливо стукнули ещё два раза и бык начал что-то отсчитывать про себя, и ровно в его такт, размеренно стукнули ещё три раза. Только после этого он поднялся со своего места и бряцнул ключами на поясе. Я же поднялся со своего места и пошёл посмотреть на гостей. Он молча впустил внутрь двоих — толстого и тонкого, захлопнув за ними дверь, сурово предупредил: — Вы рано — мы ещё не обслуживаем. — Однако условный стук мы знаем, да? — тут же ответила, судя по очень знакомому голосу тонкая фигура, — Потому что мы здесь не ради пожрать. Мы здесь ради сопротивления! — бойко, даже немного саркастично заявила она, скидывая капюшон и обнажая два задорно торчащих кошачьих уха. — Хотя пожрать тоже не помешало бы, — довольно пробухтел её помощник. — Какое ещё сопротивление, — недовольно пробухтел бык, держа руки сложенными на груди. — Кристина, Кубрик, — позвал я их и те дружно обернулись ко мне. На морде большого кота светилась томная, неоднозначная улыбка, а вот капитанша была чем-то сильно недовольна. — Они с тобой? — убедился охранник. — Они ко мне, — кивнул я, и кивком головы предложил пиратам пройти внутрь, по дороге получив ушат помоев, вылившихся на мою голову в исполнении недовольной кошки: — Где эта рыжая потаскуха, я ей хвост нахрен срублю по самые гланды! — Ты ничего не попутала? — на всякий случай уточнил я. — А что, она здесь? — развела кошка лапами. — Флёр? — спокойно уточнил я, — Она ищет нам новых друзей. А что случилось? — Она ещё и не готова?! — вспылила Кристина, — Мы там себе чуть хвосты не оторвали, а в итоге всё зря? — Ещё не совсем, — стараясь сохранять самообладание, отвечал я, — В чём, собственно проблема? — Проблема? Проблема в том что вы забрались так глубоко на сушу! — Тут до моря рукой подать, — попытался парировать я, но меня поправил Кубрик: — А чтобы не попасться людям, нам пришлось делать крюк по суше… — На лошадях! Чтоб я ещё раз оседлала это неразумное недоразумение — я себе жопу на ней отбила по самый кадык! Выйдя в большой зал ресторана Иена, я остановился чтобы повнимательнее рассмотреть капитаншу и уже немного неуверенно решил ей кое о чём напомнить: — Но у тебя же вроде нет… — Ради такого — найдётся! — Надо же, — саркастично потянул я, отходя к уже ставшему родным столику, — А это у всех пиратов такая удивительная анатомия? А то знаете ли моя жена тоже была пираткой… — Бывших пиратов не бывает, — отрезала Кристина, доставая из походной сумки туго скрученный рулон, на поверку оказавшийся шикарной широкополой шляпой, которую кошка тут же усадила на макушку, просунув ушки через специальные отверстия и довольно выдохнув, — Ах, вот так-то лучше… А то всё балахоны-балахоны… — Кристина, ты бы сказала сразу, что тебе надо в свою шляпу! — рассмеялся Кубрик, плюхаясь на моё место, — А то чего ты на наших дорогих нанимателей сразу бросаешься? Я молча принял слова толстого кота к сведенью и улыбнулся кошке, которая в свою очередь улыбнулась мне. — Ну и как наши дела? — наконец-то начала она. — Средней паршивости, — уверенно ответил я, отпивая брусничный сок. — А что-нибудь пожрать есть? — вставил свои пять медяков Кубрик. — С этим получше, — ухмыльнулся я, — Вопрос только когда Иен откроет кухню. Здесь вообще-то его ресторан. — Настоящий ресторан? Прямо под борделем людей? — Здесь никто не будет искать и люди здесь если и ходят то только навеселе, — пожал плечами я. — Мне уже не терпится познакомится с этим Иеном, — уверенно заявил Кубрик. — Всему своё время, — уверенно ответил я, — Ну, а у вас какие новости? — Да так, ничего особенного, — ответила Кристина, закидывая сапоги на наш стол, — Команду набрали, с кораблём освоились. — Вы поэтому так быстро? — предположил я. — Ну и ещё сильный попутный ветер этому способствовал, — сказал Кубрик. — Я велела команде пришвартоваться в устье небольшой реки, дальше на север. Нам надо выйти отсюда засветло — отлив не даст такой возможности. — Убираться отсюда как можно скорее, понял. — Не как можно скорее, а в промежуток между полночью и тремя ночи, — спокойно поправил меня Кубрик. — Не очень-то много времени, — задумчиво сказал я, но поглядев на морды своих союзников, продолжил, — Да только кто я такой чтобы с вами спорить в морских делах? Я же даже шнот от крота не отличу! — усмехнулся я, но пираты и бровью не повели. — Чего? — только и сказала Кристина. — Таких вещей в нашем словаре нет, — сказал Кубрик, — И никогда не было. — И у тебя в жёнах — пиратка? — продолжала наседать на меня капитанша. — Бывшая, да, — снова сказал я, — И она даже была кем-то вроде боцмана или что-то вроде того… — И ты даже не слушал её… — загадочно прошептала кошка, наклоняясь ко мне. — Всё что я делал — это добывал пропитание для неё и двух наших детей. Времена были тяжёлые, и о море ей пришлось забыть. — Как можно было забыть о море?! — взвинтилась Кристина. Воцарилась неловкая пауза, которую разбавил я — улыбнулся, выпятил грудь, поставил уши торчком и обвёл себя лапами. Кошка смачно шлёпнула себя по морде, да с такой силой что на столе подпрыгнула чернильница. Чтобы поддержать наш разговор, я положил лапы на стол и обратился больше к помощнику кошки, чем к ней самой. — Расскажите мне что-нибудь, что я смогу понять. Как там, к примеру, ваши дела, а не наши? Кот рассмеялся и вытащил из своей сумки пару бумажек, тут же снимая с шеи мешочек с табаком и забивая в бумаги самокрутку. Остаток этих бумаг он сунул мне. Я взял их посмотреть, но понял мало. — Корабль что вы с лисицей взяли для нас называется Авизо. Это почтовый голубь морей — доставляет корреспонденцию, письма, приказы, почту, максимум — лёгкие, но значимые грузы. — Это к вопросу о том, почему вы взяли корабль без пушек и вооружения вообще, — дополнила его Кристина. — Да, — кивнул головой Кубрик, зажигая кончик самокрутки, — Поняли мы это именно по этим бумагам. На борту были книги и документы, касающиеся передвижения кораблей. Это может дать нам много чего. — Например? — спросил я, рассматривая вырванные клочки бумаги у себя в лапах. — О передвижении и занятости их кораблей например, — передразнил меня Кубрик, и одним движением вырвал у меня лист, — Вот например, — повторил он с таким смаком и сарказмом, передразнивая меня, — Даже из этого клочка бумаги можно понять что как минимум три их фрегата проходят докование. Один — проходит перевооружение. И ещё один готовится к рейду. Я спокойно присвистнул, но сделал это так, что коту показалось будто это было откуда-то ещё, и стоило ему отвернуться, я спокойно вытащил документ из его пальцев, вглядываясь в него внимательнее. — И как ты это понял? -А в бумагах значится… — кот пожал плечами, — … что на фрегат «Атлант» погружено очень много скоропортящихся продуктов. А так же двойная норма пороха — особенно для пистолетов и ружей. — А он не тот же что в пушки сыпят? — Не понял я. -Нет. — Покачал головой старый седой кот. — Это у нас порох самодельный — он мелко молотый. И мы его и в пушки в пистолеты сыпем. Но от него пыли много — а она горюча. Он слеживается и мокнет — а это опасно. Не заметишь такой комок когда пушку заряжаешь, и при выстреле он ка-а-а-к долбанет — и пушка в клочья. Так вот, а у людей порох мануфактурный — они его на заводах делают. Он у них — гранулированный, плотными такими комочками — отсыревает меньше, и горит лучше. И для пушек гранулы, крупнее, а для пистолетов и ружей — помельче. Чтобы заряжать проще. Я выслушал лекцию кота с широко открытыми глазами и навострёнными ушами в его сторону, но когда он выдул порцию дыма в потолок и заглянул мне в глаза, он видимо увидел там бесконечность ночного неба. — Он ничего не понял? — спокойно уточнила у своего помощника Кристина. — Ни единого слова, — спокойно промурылкал толстый кот. — Ничего, — спокойно признался я, — Все эти пушки, пистолеты, порох этот разный ещё бывает оказывается. То ли дело — ткнул кому-нибудь острой железкой в шею и всё готово! — И не говори, — согласился со мной кот. — Вот только в борт корабля не потыкаешься острыми железками, — напомнила нам Кристина, — Да и из луков и арбалетов не попасть в капитана в открытом море, в шторм. Тёмная фигура в тяжёлом балахоне, появившаяся в этом зале как будто из неоткуда, тут же направилась к нам и уверенно села во главе стола, как раз на фразе Кристины о луках и арбалетах. — Говори за себя, — необычайно строго, даже немного властно сказала Флёр, скидывая с ушей капюшон. — Вашего умения мы оспаривать не будем, наслышаны, — спокойно свернул со скользкой дорожки помощник капитанши, — Но в наших рядах далеко не все таковы. — А жаль, — отрезала Флёр, — В моих рядах такие все. — Однако Вам это не помогло, — ехидно напомнила ей Кристина, но поймав на себе уничтожающий взгляд Флёр, предпочла занять свою пасть чем-то менее разрушительным, и тут же пригубила мой брусничный сок. Повисла длинная неловкая пауза, которую решил разбавить я: — Где не сработала грубая сила — поможет хитрость и гибкий ум. — И много у Вас таких умников? — уточнила капитанша. — Нет, он один такой, — ответила Флёр, — Но у него этого столько, что хватит на всех, и даже вам останется. Кристина довольно хмыкнула — обстановка довольно быстро разрядилась и Флёр уже хотела было вернуться к письмам, полностью проигнорировав прибытие наших наёмных друзей, однако я резко встал со своего места и показал пиратам на лисицу. — Вот ей стоит рассказать всё, и даже больше того, что вы рассказали мне. Она точно всё поймёт и сделает далекоидущие выводы, хорошо? Стратег! Гений! Флёр неоднозначно покачала головой из стороны в сторону, скромно признавая этот факт. — А разве тебе не нужно знать больше, чем остальным, чтобы хитрить, а, рыжий? — поинтересовался Кубрик. — Не-е-е-е, — довольно потянул я, — По большей части я импровизирую, а ещё мне просто невероятно везёт, так что не пытайтесь обыграть меня в карты, — пошутил я, — Вы пока рассказывайте про всякое — про корабли на рейде и доковании не забудьте — и про порох и ещё что-нибудь. А… — Может организуешь что-нибудь пожрать, а? — спросил меня упитанный кот. — … А я организую вам что-нибудь пожрать, — улыбнулся я, махнув указательным пальцем в воздухе. Закончив свой разговор на такой мажорной ноте, я навострил уши и быстро вычислил где мог находится Иен прямо по звуку. Крыс, однако, оказался весьма практичным и мне пришлось вывалить на него весь свой запас харизмы и красноречия, чтобы тот открыл кухню, ну или хотя бы попросил своего, как он выразился, су-шефа, приготовить для нашей компании что-нибудь намного раньше, чем обычно. Крыс ругался и клял во всём военных, не признающих хороший вкус и чувство такта, но ради своей собственной шкуры в итоге согласился. И даже несмотря на то, что готово всё было на скорую руку, и даже более того — из каких-то остатков вчерашнего застолья, всё у крыса получилось настолько вкусно, что Флёр даже выбилась из графика — обсуждать планы и схемы с полной пастью было, мягко говоря, не сподручно, тем более что Пираты не отличались какими-то особенными манерами. В итоге их разговор затянулся и очень сильно — я уже начинал волноваться, но где-то к настоящему открытию ресторана нашего друга, когда гости уже начинали подходить, Флёр хлопнула ладонью по столу и решительно посмотрела на меня — я сразу же включился в их разговор, ведь несколько последних часов я находился в странной прострации, когда думать было не о чем, а дел особо не было. — Собираемся, — решительно сказала Флёр, — Выйдем к порту и посмотрим что ещё есть у людей, по возможности — берём всё что можем взять. — Что, ещё один корабль? — догадался я. — Ну или пушки на нём, — подсказала мне Кристина. — Вчетвером справимся? — уточнил я на всякий случай у Кубрика. Кот удовлетворительно кивнул мне, а Флёр добавила: — Клан Дерратцзе может организовать на их складах какую-нибудь диверсию — мне надо только дать сигнал. — Отлично, — кивнул я ей. — Замечательно, — подтвердила Кристина, но как-то без особого энтузиазма. Я быстро понял почему — она взяла свою шляпу за поля и стянула её с ушей, — Опять балахоны… Сборы заняли ещё какое-то время, и только в тот момент когда мы вчетвером наконец-то выбрались на поверхность и Кристина взглянула на луну, она икнула от неожиданности и заявила: — Полночь! У нас час чтобы добраться до корабля и три чтобы уйти из залива! — Мы кажется не собирались бежать, поджав хвосты? — напомнила ей Флёр, запрыгивая на Молли — лошадка радостно к ней приластилась и получила угощение в виде яблока, заботливо прихваченного с ресторана. Я погладил свою Полли по шее и виновато посмотрел ей в глаза — у меня для неё ничего не было.Опять. — Прости, — попросил я неразумную кобылу, — У Флёр побольше опыта с такими зверьми, как ты, я как-то больше… договаривался… Полли недовольно дёрнула поводья, но возражать против седлания не стала, тем более она отлично видела как к другой её подруге относятся те, кто сушу терпеть ненавидел. Кристина недовольно шипела, кряхтела и вообще всячески выражала недовольство, пока готовилась к довольно рисковой поездке, а её лошади приходилось совсем не сладко. Но так или иначе, все мы в какой-то мере устроились верхом на своих скакунах — верных или не очень — и двинулись по ночному городу, обходя широкие проезжие дороги и двигаясь в основном дворами. Редкие звери, позволявшие себе вылезти в недружелюбный полночный свет луны, замечавшие нас лишь боязливо прижимали уши и делали вид, что нас не замечают. От пары патрулей Флёр ловко увела нас какими-то окружными тропками, так что люди даже ничего не заподозрили, но к сожалению спустя несколько минут неспешной прогулки, что-то заподозрила Флёр. Вскинув над плечом кулак, она велела нам остановиться. — Что-то не так, — недовольно проворчала она, сверкая изумрудными глазами в кромешной темноте. — Что-то конкретное? — спросила у неё Кристина, кое-как приблизившаяся к ней на своей ретивой кобыле, с трудом удерживая её вожжи, — Или просто предчувствие? — Конкретное, — недовольно отрезала лиса, — Шум. Кристина приподняла тяжёлый капюшон с головы и навострила свои ушки, которые не выдерживали даже малейшей нагрузки ткани, в то время как лисьи — спокойно держали на себе капюшон. Это могло конечно выдать нас, как говорится, с ушами, но лучше так, чем без слуха — особенно в темноте. — И патрулей мало, — дополнила Флёр. — Крысы наврали? — предположил я, поглядывая назад. — Нет, я так не думаю, — честно призналась Флёр, — К тому же у меня есть способ проверить их слова. Лисица закатала рукав балахона, обнажая арбалет, в который она вставила какой-то необычный болт из отдельного подсумка. Не мудрствуя лукаво, она задрала его к небу и коротко велела: — Прижмите уши. — Стоп, что? — пришло время спросить мне, как лиса спустила тетиву. Пролетев вверх несколько десятков футов, болт вспыхнул ярко-голубым пламенем и издал очень высокий, противный, непохожий не на что звук. Его можно было сравнить с самым мерзким визгом комариных крыльев, только намного выше и сильнее в несколько раз! Он был короткий, но даже его хватило чтобы у меня зазвенело в ушах, которые я забыл прижать. — Здорово! — отозвалась Кристина, — Что это было? — Сигнал внутренней крысиной семье… Подорвать один людской склад с чем-нибудь. — Что, вот так сразу? — удивился я, — Ты только с утра с ними договорилась, а уже вечером — палишь из всех орудий? — Считай до ста, — попросила она меня, — Ну и они заверили меня, что готовы помочь прямо сразу. Я молча посмотрел на молчавшего Кубрика, который тут же кивнул и показал мне десять пальцев. — А этот твой пугач не лучше для отвлечения людей, не? — язвительно спросила Кристина, нетерпеливо дёргая вожжи, — Нам пора убираться отсюда! — Нет, мы подождём, — спокойно ответила Флёр, заряжая в арбалет обычный болт, — Люди максимум увидели вспышку. Они ничего не слышали. — Иди ты, — с максимальным возможным недоверием откликнулась кошка, — Этот звук мёртвых поднимет! — Наших — да. Люди страшно тугоухие. Не слышат очень высоких нот, которые для нас — обычное дело, — пояснила лиса, и тут же спросила, — Сколько уже там, Ренар? Я выразительно посмотрел на кота, прикрывшего глаза, и Флёр всё поняла. Кубрик молча показал нам сначала семь, потом десять, потом одну открытую ладонь. — Семьдесят пять, — пояснила Кристина, но лисице это было не нужно — она спокойно кивнула и слезла с лошади, тут же опускаясь на одно колено и касаясь земли. Последние несколько секунд в кромешной тишине и почти полной темноте длились для нас невыносимо долго — особенно когда Кубрик тихо сказал «Сто». Флёр зажмурилась, впивая растопыренную пятерню в сырую землю, но ничего не происходило. Кристина поспешила перейти к скоропостижным выводам, но стоило ей открыть свой рот, как глаза Флёр распахнулись в темноте, полные ликования. — Уши! — только и успела крикнуть она, предвосхищая новый очень громкий звук, который должны были услышать абсолютно все — и на этот раз её предупреждениям никто не побрезговал. Недалеко за границей города всего в паре миль от нас, сначала будто бы грянул гром, несмотря на чистое небо, а за ним пришло то, что лисица почувствовала через землю — мощный басовитый раскат взрыва. Какие-то ошмётки кровли и куски брёвен взмыли в воздух, но не успели они упасть, как Флёр вскочила на Молли и лихо пришпорила её. — А теперь — погнали! — только и сказала она. Опять же, как и с советом про уши, с ней никто не решился спорить. Всё внимание патрулей было приковано к звуку взрыва, мы могли проскакать практически прямо за их спинами, и мы в мгновение ока добрались до местного порта, который стремительно пустел — несколько десятков человек спешно вооружались в погоню, судя по всему по горячим следам, которых и быть не могло. В целом крысы оказали нам действительно неоценимую услугу: большая часть военных собирались как минимум посмотреть, а скорее всего — помочь в разборах того, что осталось от их складов, но всё равно — большая часть наших интервентов оставались на своих местах. Нашёл даже какой-то рыжий командир, который кричал чтобы все оставались на своих местах и занимались своим делом, мотивируя это тем что они на войне и это должно быть обычным делом. Это было недалеко от истины. Но по сравнению с тем что происходило на берегу, на море всё было спокойно, даже слишком — у причала стояло три небольших корабля — чуть больше того, что мы угнали для Кристины, и ещё один — вызывающий искреннее удивление и даже восхищение. Только его Кристина и заметила, когда мы вышли к порту — огромный трёхмачтовый фрегат, ощетинившийся пушками и опустивший трапы на причал, он даже не пошатывался на волнах, как все остальные посудины в этом порту, он как будто сел на мель — настолько он был монументален. У кошки от этого зрелища заиграли искорки в глазах, и она как бы протянула к нему руки. — Не потянем, — тихо сказал ей Кубрик, — Ему команда нужна раза в четыре больше, чем у нас есть. — Скажите мне, что мы сейчас украдём мне кораблик моей мечты, — протянула кошка. Я уже даже начинал прикидывать варианты, но Флёр сбила меня с мысли довольно быстро: — Нет, и такой нам сейчас не нужен, даже наоборот. Слишком заметен. — Да что ты знаешь в морских делах, — разочарованно вздохнула кошка. — Кое-что знаю, — сказала Флёр, — Что на него грузят? В этот момент залюбовавшиеся взрывом работяги на пирсе получили нагоняй от командира и схватили какие-то ящики. Капитанша одним отточенным движением раскрыла у бедра подзорную трубу и уставилась в неё, пока Флёр щурилась на луну. — Свежее мясо, овощи, апельсины, фрукты, — бегло перечислила она, водя лупой трубы по пирсу, — Молоко и даже хлеб, а не сухари. — Они ненадолго выходят, — предположил Кубрик, — Но дел у них будет по горло. — Точно, — подтвердила кошка. — Как тот Фрегат, о котором вы говорили мне сегодня днём? Который идёт в Рейд? — Ага, — снова отозвалась Кристина, — Даже более того — это он и есть! Флёр резко дёрнула подзорной трубой в сторону носа корабля и бегло прочитала его название. — Вот это совпадение, — поражённо прошептал Кубрик, а я лишь усмехнулся ему в ответ: — Это не совпадение, — заверил я его, — Я же говорил — мне просто везёт. — Иногда даже чересчур, — недовольно сказала лисица, отрываясь от подзорной трубы, — Сейчас нам это только помешает. После её слов воцарилась немного неловкая тишина — мне хотелось высказать ей за потерянные возможности, но делать это при Кристине и её помощнике мне откровенно не хотелось. Поэтому чтобы доказать ей что она не права, я решил действовать сам — спешился с Полли и передал поводья лисице. Пройдя несколько шагов в сторону фрегата, я повернулся к ним чтобы сказать что догоню их потом, но осёкся на полуслове, увидев что вместе со мной спешились и все остальные, а поводья лошадей держал Кубрик. — Вы куда собрались? — удивлённо спросил я, разведя лапами. — А ты куда собрался? — язвительно уточнила у меня Кристина. — Импровизировать, да? — ещё более язвительно спросила Флёр. — Я не собираюсь терять такую возможность, — махнув лапой на фрегат, ответил я. — Какую? — тут же уточнила лиса. — Угнать его? — с блеском в глазах предположила капитанша. Я тяжело вздохнул, склонив голову. — Ну или как-то… Уничтожить его? — предположил я, — Пока он здесь, на приколе, без основной команды — он не так страшен, как был бы, встреть мы его в открытом море! Так ведь? Лиса и кошка неожиданно дружно и синхронно согласились со мной, кивнув головами. — Большая часть команды либо на берегу, либо дрыхнет, — предположила Кристина. — Я слышу только «Залезь туда прямо сейчас», Кристи, — улыбнулся я, впервые сократив её имя к её удивлённо раскрывшимся глазам. — Тогда я с тобой, — бойко заявила Кристина, скидывая капюшон, — Вдруг тебе понадобится помощь в управлении этой посудиной. — Или наоборот, — пожал плечами я, неловко улыбаясь, но не смея ей отказать. — Я тоже, — безапелляционно сказала Флёр. Я снова пожал плечами — ну конечно, куда без неё. Когда же я бросил короткий взгляд на Кубрика, тот лишь улыбнулся. — Я послежу за лошадьми и постою на дозоре, — спокойно сказал он с лёгким поклоном. — Отлично. Вы обе знаете что делать, — заверил я лису и кошку. Отправляясь за мной Флёр быстро подбежала к Кубрику и отстегнула от лапы свой единственный арбалет и подсумок со специальными стрелами. Не прощаясь с ним, она сказала что не знает как крысы отреагируют на второй сигнал за ночь, но если что — он послужит сигналом для нас всех. Это меня немного воодушевило, но разочаровало другое — выходило что Флёр оставалась безоружна. Не то чтобы о ней можно было сказать что она даже голой была безоружна — и обычный, даже неразумный лис обладал мощными, но тупыми когтями и острыми зубами. Про Флёр так вообще — она ещё и тренировалась многими годами быть настоящей убийцей и могла отправить на тот свет и без оружия вообще, но её главный козырь — дальнобойное, смертоносное, а главное совершенно тихое и скрытное оружие — был больше не при ней. Конечно, глядя на ту решимость, с которой она собралась идти в стан наших противников, возражать я не стал, но небольшую пометку для себя сделал — больше я на её арбалеты и меткость не рассчитываю. Я и две мои боевые подруги спустились в порт и поначалу затаились, прикидывая расклад сил и возможные пути проникновения на корабль. Проще всего было пробраться туда с воды, но мокнуть, а значит и выдавать себя хлюпающими лапами и хвостом я не собирался. Пирс и причал довольно неплохо охранялись, но стоило нам выйти ближе к кромке воды, я увидел что под причалом было довольно много места, а на каменном причале были сделаны небольшие, узенькие дорожки, чуть шире обыкновенных ступенек. — Ладно, девочки, — сказал я, стягивая с себя длинный тяжёлый балахон, — Идём ва-банк. С этими словами я отбросил плащ на какой-то столбик. Флёр хмыкнула, но сделала так же — молча и спокойно стянула с себя балахон и повесила его там же. — Кристина? — тут же спросил я. — Вы совсем сдурели? Стрелять будут на поражение! Сразу! — А когда они не сразу стреляли на поражение? — удивлённо спросил я, — Просто не показывайся и всё! — Я так не могу! — Тогда возвращайся к Кубрику, — отрезала Флёр, — Ренар? Я молча развернулся и аккуратно спустился по каменной стене набережной до грубых ступенек. Поначалу мне показалось, что я вот-вот соскользну со склизкого, мокрого камня, но я быстро сжал нижнюю лапу, цепляясь когтями за щели между кирпичами. Точно так же рядом со мной спустилась и Флёр, вот только у неё проблем оказалось меньше — её подкованные эльфийские сапоги не скользили вообще. Мы стали медленно и аккуратно подбираться к пирсу, где довольно быстро забрались под него. Цепляясь за редкие и грубо сколоченные доски, упираясь нижними лапами в распорки и поджимая хвосты чтобы ненароком их не намочить, мы пробрались по деревянным лесам сначала до первого, но там решили что будет лучше добраться до второго трапа на корабль, через который ходило намного меньше грузчиков. Никто даже и не заметил как по главному трапу на палубу фрегата проникли две шустрые лисы, держащиеся на двух лапах. На самом корабле мы с Флёр быстро сориентировались и заняли своё любимое укрытие в бесчисленных бочках на палубе. Времени на раздумья было немного — судя по всему эти самые бочки должны были перетащить вниз. — Помнишь, Кристина хотела себе пушки? — на пределе лисей слышимости прошипела мне в ухо Флёр, — Как думаешь? Я снова пожал плечами — надо было хотя бы посмотреть и проанализировать ситуацию. Сильно усложнял моё дело тот факт что люди по сути стреляли не по вору, а просто по расе — любой, кто не был человеком автоматически считался для них врагом, а будь это вор, воин или мирный обыватель — им было плевать. Немного положение вещей спасала накидка — так нас хотя бы издалека могли принять за человека и всё-таки проверить прежде чем палить. Я уже начал придумывать план провезти пушку, сославшись на какое-нибудь техобслуживание, но понимал что одной будет по крайней мере мало, да и шансов убедить людей, стоя к ним практически в плотную было пугающе не много. Цепочку моих мыслей прервала кошка, бесцеремонно ввалившаяся к нам в укрытие с широкой улыбкой. Флёр недовольно толкнула её локтём в рёбра, а та недовольно на неё шикнула. — Что ты задумала? — спросил я у неё. — Всего лишь убеждалась что вас не грохнут на полпути! Уж если два рыжих прошли мимо патрулей, то кошке это не составит труда! — Говори тише, — сказал я, но потом до меня дошёл смысл сказанных ею слов, вот только Флёр меня опередила: — Ты использовала нас?! — Я прикрывала ваши тылы! — Заткнитесь обе! — рявкнул я на них чуть ли не во весь голос. Это послужило своей цели — лиса и кошка заткнулись и оглянулись назад. Судя по лязгу лат, к нам явно кто-то шёл. — Уходим, — спокойно сказала Кристина, оттолкнула пару бочек и бесшумно нырнула между ними, сразу же скрываясь во мраке нижней палубы. Мы с Флёр поступили так же — лисица уходила последней, и как только наши глаза привыкли к темноте, я прямо услышал как как она машинально дёргает запястьем, чтобы раскрыть несуществующий арбалет. Я решил разрядить обстановку и похвалил кошку: — Отлично придумано, Криси, — сказал я, но та помахала ладонью. — Нет-нет-нет. Давай уж лучше Кристи. — Как скажешь, — пообещал я, посмотрев в другие, ярко-зелёные зрачки, — Что будем делать? Флёр призадумалась всего на пару мгновений, но её опередила капитанша: — Давайте скрадём у них их оружие! Я бы хотела получить в своё пользование один из их многозарядных револьверов! — Многозарядных, да? — довольно протянула Флёр, — Да, это было бы неплохо. А потом взорвать этот фрегат к такой-то матери! — Взорвать? — недовольно протянул я, — Он нам может ещё пригодится. — Ты запоёшь по-другому, когда встретишься с этой махиной в море. А втроём с ним не управится. Даже не отшвартоваться! — напомнила мне Кристина, и я быстро принял её доводы на веру. — Тогда чего мы ждём? Ищем оружейную? Где она может быть? — быстро выпалил я. — Где-то здесь, на верхней палубе, может быть ещё палубой ниже, но не дальше — ниже только артиллерия. — Это же то, что нам нужно, — улыбнулся в темноте я, — Ладно! Рассыпались — встречаемся здесь через пять минут и уходим! — Десять! — оборвала меня Кристина, и тут же пояснила, — Ты хоть представляешь, насколько эта посудина огромная? — Будь по-твоему, но не опаздывайте! Я ведь могу и фитиль какой-нибудь запалить! Лисица и кошка недобро усмехнулись и скрылись вдвоём в темноте первой палубы, но ещё долго я отчётливо слышал их шаги. Точнее только одну пару лап. — Ты кошка или кто? — шикнула в темноте Флёр. После этого стук каблуков по доскам кое-как прекратился. Мне же с этим было намного проще — босые мягкие лапы не издавали ни единого звука, кроме мягкого шуршания и лёгкого цоканья когтей по свежим доскам пола. Дождавшись, когда моё зрение привыкнет к темноте и мир вокруг станет бело-серым, я, цепляясь за перекладны над головой, быстро отыскал лестницу и спустился ещё ниже, к палубе с пушками и обомлел на несколько секунд — здесь, помимо пушек, огромного количества ядер в плетёных корзинах и всевозможных принадлежностях для стрельбы и обслуживания орудий, висели гамаки — и все были заняты. Кажется их называли канонирами или попросту — пушкарями, но в данный момент мне было не до терминологии. Я решил не рисковать и спустился ещё на палубу ниже лишь для того чтобы увидеть что там было всё ровно тоже самое — всё пространство корабля было заполнено спящими людьми. Тут же всё так же находились боеприпасы и инструменты. Выругавшись глубоко у себя в душе, я спустился ещё ниже и попал на склад — и вот здесь было где разгуляться. Ничего ценного я для себя не нашёл — в основном всё те же ядра, бочки с тем самым гранулированным порохом, картечь, огромные мотки запального шнура. Всё было прекрасно организованно, разложено в прямой доступности — по-военному строго и даже чем-то красиво. Где-то в другой стороне корабля кто-то ругался и складывал на борт бочки с провизией и я прекрасно видел людей, но они совершенно не видели меня — наверху горели факелы. Никто не решался приносить их к пороху. И я действительно не нашёл для себя ничего интересного — и когда я уже решил что пора бы убираться, просто наугад взял из близжашей корзины большое увесистое ядро для пушки. И тут же понял для себя один маленький факт — ядро это было слишком лёгким. Покачав его у себя на ладони, я увидел что с одной стороны у него торчит чёрная пробка, а в ней — запальный фитиль. До меня быстро дошло что это была осколочная граната, но сердце моё забилось втрое чаще не поэтому. Я знал, что она сама по себе не представляет для меня особой опасности, но я мог запалить её фитиль, как и обещал девочкам, и спешно делать ноги. Но это было слишком опасно, необоснованно рискованно. Тем более что мне надо было предупредить об это Кристину и Флёр, но зачем делать это самому, когда это можно было сделать руками самих людей? В моей лапе сверкнул один из моих метательных ножей — лёгкий взмах им и фитиль был укорочен наполовину. Хвостик отправился обратно в корзину со снарядами и быстро завалился там куда-то вниз. И вроде бы этого должно было быть достаточно, но я положил снаряд на место и взялся за другой, снова обрезая его хвостик. Это должно было как минимум не дать снарядам долететь до своих целей! — Чего ты тут делаешь в темноте? — раздалось у меня над ухом. Я молча отскочил в сторону и отправил нож куда-то в темноту. Флёр спокойно вытащила его из балки у своей головы и констатировала: — Ты промазал. — Иди ты, — злобно буркнул я ей, достал другой ножик и обрезал ещё один хвостик у гранаты. — А это идея, — довольно протянула Кристина, разглядев что я делаю, — Они рванут прямо здесь! — Они рванут на полпути, — поправил я, — Слишком короткие фитили вызовут подозрения. — Смотреть на них в пылу боя никто не будет! Они не успеют прицелится! Я всего на пару секунд замер с ножом в руке, но уже следующую гранату я обрезал под корень. Флёр вынула из раструба сапога свой нож и тоже встала у корзинки, обрезая шнуры. — Режьте у той корзины, что ближе ко входу — её скорее всего потащат первой, сразу как только отстреляют боезапас на палубе выше! — скомандовала Кристина. Спорить мы не стали — дружно с Флёр встали у двух самых ближних корзин спина к спине и принялись за дело. — Что-нибудь достали? — спросил я у неё через плечо. — Да, скоро увидишь. Заодно поможешь дотащить! У тебя же много карманов в жилетке? Я приветливо взмахнул локтями как крыльями и шлёпнул сложенными лапами по своей любимой части гардероба. — Это боевая жилетка! — похвастался я, — В хреновые годы в ней помещалось двадцать бутылок эля по пинте каждая! — Это когда это у нас были настолько хреновые годы, что тебе приходилось эль таскать в жилетке? — Ну, не у нас, — спокойно поправил я её. — А-а, — задумчиво протянула лисица и снова навострила уши, — Достаточно. Уходим. — Ещё не всё обрезали! — попыталась возразить Кристина, но сама же хлопнула себя по лбу, признавая абсурдность такой мысли. — Так всё и не надо… — Поняла, — Кристина схватила с пола какую-то сумку, бренчащую железом. Ещё одну, такую же, Флёр взвалила себе на плечи — она была небольшая, но явно довольно тяжёлая, и я без всякой задней мысли предложил ей помочь, но вместо благодарности услышал лишь «Цыц» в свой адрес и приглашение идти вперёд, на разведку, так как лиса и кошка теперь были куда заметнее. В итоге ровно так я и поступил, спокойно и без лишних проблем проведя их двоих до верхней палубы, а оттуда — сразу на трап, и быстро-быстро под него. На скользких деревянных балках, укрепляющих конструкцию, Флёр чуть было не выронила свою сумку, что вызвало недовольный писк Кристины позади нас, но всё обошлось. Лисица поймала сумку почти у самой воды — вот только жалобный скулёж от кошки не закончился. — Отлив! — громко прошептала она, показывая нам на воду. Мы с Флёр недоумённо переглянулись. — Я-то думала что прилив будет позже, дура! — в душе хлопнув себя по лбу, промямлила Кристина, — А он, оказывается уже был! — Дойдём до нашего корабля и там поговорим, — прервала её стенания Флёр. — Да никуда мы теперь не дойдём! — Давай хотя бы на своих двоих, а? — предложил я кошке, — Дойдём до того места, где людей хотя бы нет, да? Кошка, расстроившись, что мы не придали должного значения её словам, недовольно брякнула сумкой с оружием и аккуратно пошла за нами. Я кстати заметил насколько ей было неудобно переползать с балки на балку под причалом — в отличие от сапог Флёр со стальными набойками, её сапожки были мягкими, кожаными с нетвёрдой подошвой, что в основном мешало, особенно когда плечо оттягивала ноша с чем-то громыхающим. В итоге полпути мы преодолели за вдвое большее время, чем когда влезали обратно и кончилось всё тем, что я чуть ли не силой отобрал у кошки её сумку, устроил её на плече и послал её вперёд — так стало намного быстрее. Уже через несколько минут мы вылезли на берег и пригнувшись, ползком, выбрались из порта с нарастающим чувством восторга и радости. Когда за пригорком показался Кубрик с нашими лошадьми, Флёр даже не удержалась и довольно вскрикнула, оглядываясь на фрегат людей. — Не так уж и страшно теперь, да, Кристина? Кошка недовольно промолчала, отбирая поводья у своего помощника, и лишь оседлав неразумную кобылу, уже с высока заговорила: — Из-за этой невинной шалости мы пропустили время выхода из дельты реки! Мы застряли тут! — Надолго? — тут же осведомилась Флёр, закидывая свою сумку на круп Молли. — До завтра! — недовольно буркнула Кристина. — Но прилив ведь ещё не кончился, — со знанием дела сказал Кубрик. — Кончился! — недовольно оборвала его капитанша, — Вода была выше, когда мы заходили на фрегат! — Может тебе так просто показалось? — предположил я, взваливая свою сумку на Полли. — Ты отметок не видел? — высокомерно спросила меня Кошка. — Ладно-ладно, я не с морей, таких вещей не вижу даже в упор, — признался я. — Так и что дальше? — спокойно спросила лисица, вскакивая верхом и оказываясь наравне с капитаншей. — Ничего! — всё так же напыщенно сказала кошка, отворачиваясь, — Теперь стоим в дельте как дураки и маемся дурью! — Ну кто дурью, а кто найдёт себе дело поинтереснее, — спокойно и серьёзно ответила Флёр, подходя к моей лошади на своей и запуская лапу в сумку, которую тащил я, и вытаскивая оттуда довольно большой для её лапы, явно тяжёлый людской пистолет с многозарядным барабаном, — А я бы хотела освоиться с вот этим вот. Сказав это, она всё-таки вызвала какое-то подобие улыбки на мордочке кошки. Остальные в нашей компании оседлали своих лошадей и мы тронулись в путь без всяких балахонов и плащей — по словам и Кубрика и Кристины, люди туда не должны были ни лезть, ни интересоваться чем-либо. Так и оказалось — спустя пару часов по заброшенным тропам и забытым дорогам, мы вышли к устью реки, являющейся одной из образующих дельту. Авизо нашёлся быстро — Кристина даже расщедрилась на редкую, как потом выяснилось, похвалу в сторону команды. Корабль встал на якорь в небольшом изломе течения, прикрываемый редеющей осенней листвой со стороны моря, но не весь, а лишь его часть. И ту часть, что можно было увидеть уже закрывали ветками. Судя по всему — не первый раз, поскольку всё необходимое для маскировки уже валялось на берегу. — Они даже поняли что мы не успеем выйти из этого залива, — деловито усмехнулась Кристина, направляя лошадку к берегу, где уже стояли две шлюпки. — Точно не успеем? — на всякий случай убедилась Флёр. — Да, точно. Будь я на своём старом корабле — я бы ещё могла рискнуть. У того была и осадка поменьше и днище не то. А с этим красавцем — нет. Мы остановились на берегу. Кристина и Кубрик поприветствовали оставленных за главных членов нового экипажа — ими оказались здоровый и матёрый тигр и снующий рядом с ним рысь — тоже не самый молодой, но бойкий и видимо очень сильный. Обменявшись какими-то непонятными для нас с Флёр словами, они прояснили ситуацию окончательно. Кристина отдала приказ разбивать лагерь, пополнять запасы еды и пресной воды. Мы с Флёр слезли со своих скакунов и отпустили их пастись на ближайшую опушку, где Молли и Полли напились свежей воды из реки и начали беззаботно щипать траву. Вскоре к ним присоединились лошади Кристины и Кубрика, а к нам на шлюпке прибыл Арен — и чтобы не сыпать мне соль на раны, даже не стали друг другу особенно радоваться, а вели себя как какие-то друзья. Я даже не мог на них сердиться за такое странное и откровенно глупое поведение и потому спустя полчаса у костра я решил отлучиться по каким-нибудь важным и долгим делам куда-нибудь в лес, и дать им побыть вместе. Что ж, только самые лучшие друзья могли понять насколько мне было плохо без моей любимой жены. Даже более того — они могли понять насколько плохо без неё всем нам! Её способности, знания и опыт сейчас были бы нужны как никогда — и не было бы потребности в Кристине, Эмерлина могла командовать кораблём сама, и до сих пор читала какие-то новые книги о новых технологиях в судостроении. Она бы без проблем разобралась с этой кошкой-выскочкой, а мне не пришлось бы чувствовать себя круглым идиотом рядом с ней. В общем я дал себе время на не самые весёлые размышления и меня даже никто не попытался искать — как раз то, что мне было нужно. Вернулся на берег я только под утро — когда небо уже начинало светать. Флёр и Арен, обнявшись друг с другом, спали практически на голой земле. То ли они так сильно устали, то ли так сильно растворились в обоюдном уюте, что и не замечали ни холода, ни жёсткости. Я решил уже не ложиться — благо я отлично выспался в ресторане у Иена, и вспоминая его чудесные блюда, начал задумываться, а не послать ли нам гонца до его чудесного заведения, чтобы тот набрал нам чего повкуснее и принёс сюда. Но когда мои мозги уже проработали целую систему по доставке еды, меня отвлёк дивный запах моей любимой свежей речной жаренной рыбы. Обернувшись, я увидел что пираты, привыкшие коротать время рядом с водой, не теряли его даром — оккупировав несколько шлюпок, они расселись на них, окружив себя удочками. Как в старые добрые времена, при виде рыбаков во мне взыграла неуёмная гордость, я тут же потребовал себе удочку и изрядно повеселил пиратов, заявив что я сейчас с берега наловлю больше и вкуснее, чем они все вместе взятые. Их веселью настал конец, когда Кристина лично утащила от меня полное ведро отборных жирных карасей, и поставила вместо него другое — пустое, наполовину заполненное водой. В четвёртый раз. Закусывая прямо на ходу свежезажаренной рыбкой, она, не прожевав, изумлённо призналась мне, тыкая пальцем в ведро карасей. — Теперь я поняла что ты имел в виду, когда говорил что тебе везёт! — Везения тут нет, — с улыбкой ответил я, — Мастерство и опыт. — И как такие вещи применимы в рыбалке? — поинтересовался Кубрик. — Так же, как и в воровстве, — усмехнулся я. Кристина весело махнула на меня лапой, смеясь. — Ой, этих хитрецов поди разбери! Несут какую-то высокопарную чушь!.. — Давайте несите уже мою чушь моим друзьям, — сказал я, кивая на её пустое ведро, — И постарайтесь не расплескать! Потому что хороша только полная чушь! Шутка оказалась что надо — Капитанша и её помощник засмеялись, а я подсёк ещё одну рыбину и вытащил её из воды. На пятом ведре я решил закругляться, а то на меня уже начинали недобро посматривать с лодок, у которых было от силы по два ведра хилого улова. Закинув удочку на плечо я вернулся на берег, но своих друзей там не обнаружил — они проснулись и обсуждали что-то у костра. Подойдя ближе, я поставил ведро рядом с огнём и плюхнулся на песок, поджав лапы. — О, здорово что ты не терял времени, — приветствовала меня Флёр, — Что у тебя тут? — Рыба, — с гордостью ответил я. — Сама знаю что рыба, какая конкретно? — Жирный карась, пара язей, россыпь краснопёрок, — спокойно перечислил я. — Хороший карась, — сказала лисица, облизнувшись, — Арен, сообразишь мне что-нибудь железное, или может решётку какую-нибудь с корабля? — Ты же не собираешься сейчас это готовить? — пробасил её муж. — Ещё как собираюсь. — Наконец-то нормальная еда, — не изменившись в морде ни на йоту, ответил ей Арен, чмокнул в щёку и отправился на борт Авизо. Меня же попросили сходить за дровами — к счастью у практически новой команды Кристины всё было отлично организовано — моряки и канониры были предварительно разделены на группы, занимающиеся каждый своими делами. И одним из таких дел была заготовка дров. Всё работало чётко, как в настоящей армии. Уже сидя у костра и наблюдая как лисица делает свою магию с травками и какими-то украденными специями, я на миг забыл о том, что где-то за горизонтом бушевало пламя войны и гибли мои соплеменники и друзья. Мы сидели на берегу, вкусно и сытно если — и в целом было здорово, если не сказать прекрасно. Мне искренне хотелось забыть о всех тех ужасах, что я пережил, и всерьёз задумывался о ещё одном походе за чёрной жемчужиной, ещё одной временной петлёй. Но я предпочёл об этом не распространяться — мало ли как на это могла отреагировать Флёр. Вариантов было множество — от «Бросится со мной помогать» до «Прикончит меня на этом самом месте». С такими рамками искать что-то между ними и выбирать среднее не приходилось, поэтому я держал язык за зубами. А после сытного и безумно вкусного позднего завтрака, началась и более активная подготовка к тому неизвестному, что ждало нас впереди: Кристина распаковала сумку с оружием, которую мы увели с фрегата людей и раздала новые пистолеты самым важным членам команды, среди которых затесался и тот тигр-здоровяк и его помощник-рысь. Нам троим оружие досталось по остаточному принципу — Кристина принесла какие-то остатки и старые образцы, которыми пользовались пираты до того, как в их загребущие лапки попало новое оружие. Я отказался больше из вежливости, сославшись на свою репутацию, Арен не взял из принципа — мало того что он не признавал ничего, кроме самого лучшего, так был убеждён что лишь битва лицом к морде была честной. Над этим его заявлением усмехнулась даже его жена, сказав что честь уже давно ушла из битв, и он много времени просиживает хвост в кабинетах при королевском дворце. Хорошая битва — это выигранная битва, а на войне все средства хороши, особенно когда речь идёт о полном уничтожении нашего вида. Флёр же, ещё давно выразившая своё стремление овладеть новым оружием, несмотря на возвращённый её Кубриком арбалет, долго копалась в сумке, перекладывала и выбирала самые разнообразные людские приборы по доставке смерти в организм. В конце концов она выбрала себе относительно небольшой, скромный пистолет с какой-то штукой, которую Кристина обозвала барабаном, в которую помещалось шесть зарядов. Кошке же, как более подкованной в людских военных технологиях, и пришлось объяснять лисице все основные принципы, базовые умения и многое другое, пока наконец она не закончила свой рассказ простыми словами: — Теперь направляешь эту сторону в сторону врага и спускаешь крючок… Флёр ещё раз взвесила пистолет в лапах и посмотрела на свой левый арбалет, будто расставаясь со старым другом. Потом решительно перекинув новую игрушку из ладони в ладонь, она поднялась на две лапы, вытянула пистолет перед собой и сделала несколько холостых выстрелов в сторону реки. — Неплохо для первого раза, — спокойно сказала Кристина, усаживаясь рядом с нашим котелком и цепляя себе когтями кусочек рыбки из ухи, — Лапы пошире, грудь поверни в сторону. Флёр выполнила все указания и убедившись что всё правильно, пощёлкала пистолетом ещё несколько раз. Когда она получила общее одобрение от Кристины, то перекинула пистолет в другую лапу, на которой был арбалет и сделала тоже самое, никак не менее эффектно и красиво. — Ты с двух лап можешь? — У этого моего друга есть брат-близнец, — показав кошке арбалет, сказала Флёр, — И ни один не мажет. Никогда. — Здорово конечно, — потянула капитанша, сладко зевая, — но с этими штуками можешь о таком забыть. У арбалетов нет отдачи, а у этих штук — ещё какая. — Ничего, я быстро привыкаю, — заверила её лиса, опуская пистолет, — Но мне надо понять, к чему конкретно привыкать. Кошка, уже устроившаяся полулёжа на берегу, лениво сплюнула куда-то в сторону, и крикнула в на корабль: — Кубрик! Тащи сюда патроны, что мы сами делаем! Людские мануфактурные я тебе переводить не дам. — Тебя и не спрашивают, — хмыкнула лисица. Когда к ней прибыли патроны, Кристина умудрилась съесть всю рыбу из нашей походной ухи, не дотронувшись ни до единого другого компонента супа, и быстренько куда-то ретировалась, под явно надуманным предлогом организации чего-то там у кого-то, кому эта организация была не нужна. Процесс зарядки оружия пришлось объяснять Кубрику, с чем он справился не в пример лучше капитанши. Так же он остался с нами на весь процесс организации небольшого стрельбища, сбор и изготовление мишеней — как раз в этот момент капитанская организация могла бы пригодиться. Но стоило Флёр лишь поднять уже заряженный пистолет в сторону небольшого пригорка, на котором закрепили несколько людских нагрудников, привезённых с корабля, как кот немедленно раскритиковал всё в каждом движении лисицы, и начал долго и довольно занудно учить её попросту правильно стоять, вынимать, переносить и хранить это чудное оружие. Настолько занудно, что Арен от скуки пошёл помогать с дровами и рыбой. Я же решил остаться. До самой стрельбы дошло лишь через несколько часов, когда дело уже начинало клониться к вечеру и надо было собираться отплывать — чем и занималась остальная команда Кристины. Флёр потренировалась сначала заряжать и разряжать пистолет, и когда на берегу прогремел первый выстрел, на него обернулись абсолютно все. Как и следовало ожидать — она начисто промахнулась не то что мимо цели, а даже мимо стрельбища — в редком лесу за пригорком тихо хрустнула и обломилась верхушка у берёзы. Кубрик медленно прижал ладонь к морде, поглядывая на лису между пальцев, но та не потеряла ни капли энтузиазма. Даже наоборот: Флёр задорно улыбнулась и перехватила пистолет в левую лапу, хрустнула шеей. Следующий выстрел выбил фонтанчик пыли из насыпи, а последовавший за ним — звякнул сталью и оставил рваную дырку на краю стального человеческого нагрудника — и звук этого триумфа услышали все. Глаза у Кубрика округлились от удивления, когда он понял что Флёр уже попала. — Новичкам везёт, — безапелляционно сказал он, на что лисица тут же перебросила револьвер в правую лапу и тут же сделала два выстрела. Практически вровень со звуками выстрелов по берегу раздались два звонких, дребезжащих стальных звука — и мне было видно что латы людей украсили новые дырки, у каждого — в районе сердца. Потом пляж заполнили жиденькие аплодисменты единственного зрителя — то есть меня. Мне было плевать насколько неловко это звучало — я искренне радовался за свою боевую подругу и за столь быстрое освоение ею искусства стрельбы. Лисица в свою очередь, не сводя взгляда с мишеней, ловко вытряхнула из барабана шесть отработавших зарядов и взяла у Кубрика новые, довольно быстро и ловко заряжая их в оружие. Щёлкнув барабаном, Флёр снова подняла пистолет на уровень глаз и шестью точными выстрелами, каждый из которых ознаменовался звонким звуком попадания в латную пластину, доказала что ей не только лишь везёт, а ещё и то что в стрельбе она — далеко не новичок. Снова повторив перезарядку, она повернулась спиной к стрельбищу и со спокойной улыбкой сунула пистолет в раструб своего сапога и этим всё испортила. Глаза у лисы вылезли на лоб, и издав непонятный, мало вменяемый звук, она рывком вытащила пистолет из сапога и чуть ли не со слезами отбросила его, тут же бросаясь куда-то наутёк. Как оказалось — недалеко. Прямо в речку. На ходу скинув свои сапоги и с размаху упав бедром в прохладную воду, стиснув зубы от боли. Вот смеялись над ней всей командой, и лишь некоторые позволили себе сделать это достаточно беззлобно, чтобы Флёр не захотела засадить им пулю промеж глаз — по крайней мере я так решил, когда с улыбкой подавал ей пистолет, пока её муж вытаскивал её из реки. Что и говорить — Флёр сама не удержалась от улыбки, а Кристина пообещала показать ей какой-то трюк, который поможет впредь такого позора избежать. Ближе к ночи мы переправили все наши пожитки и лошадей на новенький людской корабль и подняли якорь. Несколько томительных часов мы выжидали команды от Кубрика и Кристины к отплытию, и лишь в тот момент, когда они единогласно сказали «трогаемся», новой команде были розданы все необходимые приказы и мы втроем — Я, Флёр и Арен — как обычно в таких ситуациях почувствовали себя исключительно ненужными, и скорее даже обузой из-за лошадей, которых до этого силами команды затащили на борт. Конечно Молли и Полли много места не занимали, но я уже начинал думать о том что следовало бы их оставить в Сольбурге, или того больше — с благодарностями отдать их бывшему хозяину и брату по совместительству. Однако, несмотря на то что своих лошадей Кристина и Кубрик распрягли и отправили восвояси, Флёр лично настояла на том чтобы двух вороных кобыл взяли на борт и обеспечили всё необходимое довольствие, утверждая что таких нам больше не сыскать. Не то чтобы они занимали много места — спокойно лежали по разным бортам на боку, положив морды на борты, но мне было просто их жалко — им нужно было движение, свежая трава и много воды, а тут с этим были проблемы. Всё это можно было получить на берегу и из этой долгой логической цепочки я вдруг сделал один простой, но удивительно нужный вывод, который немедленно озвучил Флёр: — А что дальше? Лисица, скучающая рядом со мной на капитанском мостике, тяжело вздохнула.