Не общежитие Тетушки Иошико

      «Если что-то делать, то делать до конца или не начинать вовсе,» - именно с этими словами Иошико начала изучать кондитерские рецепты. Но учитывая, что многие ингредиенты в Гу Су были запрещены, она решила заменить их различными полезными и съедобными травами, растениями и даже кореньями.       С учетом того, что вся пища которую она готовит была совершенно пресной, для начала нужно было попробовать сделать что-нибудь не с сильно ярким вкусом. Долго споря сама с собой, какой «кондитерский» шедевр должен стать первым, выбор все же пал на кексы из морковного теста, покрытые тонким слоем вишнево-миндального крема.       После завтрака Иошико увлеченно принялась экспериментировать. Видимо аромат ее выпечки был весьма неплох, стоило ей вынуть из духовки пробную партию, как стараясь казаться незаинтересованным в происходящем на кухню осторожно зашел Сичень. Чтобы раззадорить его еще больше «кондитер» взяла один кекс, положила его на тарелку, покрыла сверху тонким слоем немного розоватого крема, а затем все это поставила ближе к ребенку. Сама же продолжила украшать остальные кексы более ни разу не взглянув в его сторону. Закончив, она словно невзначай кинула легкий взгляд на другой край кухни, но Сиченя уже не было, более того тарелка была пустой. Спустя буквально несколько минут, с совершенно каменным лицом не выражающим ничего, появился Ванцзи. - В Гу Су запрещены сладости, – холодно произнес он, когда Иошико также как и ранее поставила на край стола кекс. - Это «не сладости» – не пытаясь объяснить разницу, коротко ответила она.       Хорошо зная, что с Лань Чжанем будет все не так просто, как с его старшим братом, ей ничего не оставалось кроме как приступить к своим обязанностям вне кухни. Периодически мимоходом проверяя на месте ли еще ее шедевр или нет, но он по-прежнему стоял на краю стола, однако «кондитер» тоже не спешила его убирать. Ближе к ужину, когда уже вот-вот должен был вернуться господин Лань, ждать больше было нельзя и Иошико решила на сегодня закончить свой эксперимент, но завтра обязательно его продолжить. Однако, неизвестно, что повлияло на Ванцзи и кого из небожителей стоило за это благодарить, но вернувшись на кухню Иошико увидела, что тарелка была пуста.       После такого успеха «кондитера» внутри Иошико было просто не остановить. Главным было сохранить ее «не сладости» в тайне, она была уверена, что Цижень их не одобрит. А значит нужно было найти решение, как скрыть аромат уже готовой выпечки, решение пришло практически сразу - их нужно класть в коробочку, а лучше всего взять пару небольших коробочек специально для Сиченя и Ванцзи. Однако ей совершенно не импонировало брать соответствующие образам братьев коробочки, они были такие холодные, сдержанные, бесстрастные, непоколебимые. Ничего же плохого не будет, если она добавит немного озорства к столь безукоризненному образу двух маленьких нефритов. С сияющими от задуманного глазами Иошико отправилась на поиски самых милых, по ее мнению, коробочек. Стоило ей увидеть двух кроликов с огромными бантами на шеях, да еще и на фоне цветущей сакуры, как в ее голове всплыл образ краснеющего от смущения Ванцзи и она не задумываясь быстро, словно за коробочкой стояла целая очередь из желающих ее купить, схватила ее. Для Сиченя же она решила выбрать более изысканный рисунок, именно таковым он и был, да и подтрунивать над ним было не так весело, как над Лань Чжанем. Долго, с дотошностью она искала подходящий рисунок, пока ее выбор не пал на фиолетовую коробку с огромным бледно-розовым цветком лотоса красовавшимся на крышке. *** - Тетушка… Иошико… - совершенно смущенный, робко запинаясь начал Ванцзи. - Да, юный господин. - А можно… вы могли бы… - совершенно несвойственно для себя, пытался выговорить больше пары слов Ванцзи, но так и не смог добавить больше ни звука. - Могу ли я предположить, что вы хотите попросить меня приготовить «не сладости»? – старалась быть максимально тактичной Иошико, чтобы Лань Чжань окончательно не замкнулся. Даже в таком, на первый взгляд, совершенно простом вопросе ему нужна была помощь, чтобы сформулировать слова, которые он хотел сказать, но не мог. - Мгм. – с еле заметным облегченным выдохом произнес он. - Как вам будет угодно, юный господин.       Не смотря на то, что вкус у «не сладостей» был весьма безумным и, что греха таить, экстримальным, но и эти слова считались комплиментом в их адрес, именно маленький Ванцзи оказался истинным ценителем этих "адовых" шедевров.       Окрыленная просьбой Лань Чжаня Иошико забыла о всех своих обязанностях и совершенно счастливая направилась в сторону кухни, думая о том, что ради такого дела стоит приготовить что-нибудь из новых рецептов. «Думаю, пончики из рисового теста с корнем лопуха будут отличным выбором. А сверху их можно покрыть кремом из цветков жасмина, алое и зеленного чая» думала «кондитер».       Находящуюся в эйфории от процесса готовки вернул на землю грубый мужской голос, с явными нотками злости: - В Гу Су запрещены сладости и вам это прекрасно известно, прошу вас объясниться Иошико-сан, – еле сдерживаясь от ярости произнес Цижень. - Это "не сладости", - эти слова положили начало битве под названием «кто кого».       После того, как Иошико много лет провела в Гу Су, она перестала испытывать трепетный страх перед Лань Циженем. А так как ее характер более ничего не сдерживало, она стала с настырностью и упертостью, которым вполне мог позавидовать сам Цижень, отстаивать свое мнение. И сейчас Иошико собиралась так же яро защищать свои «не сладости». Изначально Цижень был совершенно категоричен и не желал слушать ни единого довода, но это была Иошико и в упорстве она ему уступать не собиралась. Таким образом они весь вечер провели в спорах и ругани. Пока Цижень одним предложением их не прекратил. - Уже 9 часов, но завтра мы продолжим наш разговор, – непоколебимым тоном произнес он и направился в свою комнату.       Однако он и представить не мог, какой день его ждет. Прерываясь только на работу и еду, их противостояние длилось весь день. Иошико отбивала себе каждый ингредиент своих «не сладостей», в то время как Цижень мечтал найти в рецептах хоть один запрещенный в Гу Су продукт. Но Иошико слишком хорошо знала все 4000 правила, со всеми подпунктами и уточнениями, поэтому Цижень даже себе не хотел признаться в том, что она и правда не нарушила ни одного из них. Но все его утонченное существо восставало против такого бездумного и грубого сочетания несочетаемых, по его мнению, муки и лекарственных трав . В конечном итоге к концу дня они были измотаны и обессилены от бесконечного спора. Сделав вывод, что она все-таки выиграла, Иошико предложила господину Лань пройти на кухню и выпить травяного чая. Цижень проклинал идею связываться с Иошико и ее «недосладостями», лучше бы он сделал вид, что ничего не заметил, словно никаких «не сладостей» и в помине не видел.       В это время Иошико увидев брешь в защите Циженя, решила контратаковать, поставив рядом с ним чашку с только что приготовленным чаем. Затем предложила один из тех злосчастных пончиков, с которых все началось. В этот момент ему изменило даже его постоянное хладнокровие и скривив лицо глядя на этот шедевр, он лишь вздохнул так как сил, да и желания спорить с экономкой у него просто не осталось. В этот же день, по негласной договоренности, по мнению Иошико, у нее появилось легальное право на приготовление ее совершенно безумных кондитерских шедевров. И она решила приготовить для всех кексы, из любимого зеленого чая с цедрой грейпфрута и сливово-фундучным кремом.