Vis-a-vis

Когда с ноги Юльки сняли гипс, в Листвянке все еще лежал снег. Весна явно не торопилась в эти края. Но, тем не менее, она ощущалась в воздухе — а может быть всему виной тот факт, что она любит. И любима. Любит. И любима. Два слова, перевернувшие жизнь Юли, изменившие многое в ее жизни и в жизни самого дорогого ей человека. Юлька уже давно ходила сама, с костылями, и после снятия гипса, она должна была перейти на трость. Костя крепко держал девушку за руку, как ребенка, который только встал на ноги и еще не уверен в своих силах. Держа девушку за руку он снова и снова любовался ее правой рукой, а еще точнее — тонким кольцом на руке. Символ единства, оно занимало свое законное место, крича на весь мир о создании новой пары. Пары двух сильных людей, которые хотят быть вместе вопреки всему — и будут, преодолев миллионы препятствий. О Юлькиных шрамах Костя решил не спрашивать. В конце концов, может же быть и у его единственной тайна, которую она будет хранить в себе всю жизнь. Сводить их Юля пока не решалась, да и поможет ли этот шаг? Одно Костя понимал и принимал — она не прогнется под него, она будет рядом, но никогда — за. Что ж, его это устраивало. Ночь после снятия гипса прошла спокойно. Девушка спала, прижавшись, как и раньше, к спине любимого опера. Такая необычная поза придавала Юльке уверенности в завтрашнем дне, спокойствия, которого в последнее время ей так не хватало. Она спала без ночных кошмаров, без тревог и паники, без ночных пробуждений, зная, что она под защитой. Она спала как младенец. Может, поэтому и проснулась, едва рассвет коснулся окна их спальни тонким лучиком. Девушка ощущала себя выспавшейся, бодрой и полной сил и энергии. Не зная, чем себя занять, пока Костик спит, она аккуратно оделась и тихо, как могла, вышла из спальни. Мужчина, всхрапнув, перевернулся на спину. В холодильнике продуктов было не так уж и много, но Юля с облегчением нашла там и творог, и яйца, а муку Юля нашла раньше. Вскоре на сковороде зашипели прекрасные сырники, а запах кофе наполнил большую кухню-гостиную. Юлька не забыла и про варенье, и про сметану, и когда Костя, в одном халате, вышел из спальни, его уже ждал вкусный завтрак. За завтраком они обсуждали планы на день. Раньше, когда Юля была в гипсе, они мало где бывали — чаще всего они занимали себя дома — сериалами, фильмами, играми и чтением, да и просто посиделками. Уставшие после долгой поездки, они оба много спали, зачастую даже днем, посвящая ночи любви. Когда же Юле разрешили нагружать ногу, они много гуляли — но в основном или по двору, или по лесу, который находился сразу за домом. Юлька искренне считала, что им повезло. Они могут пожить вместе, узнать друг друга вдали от суматошной Москвы, от работы и от проблем. Здесь, в Листвянке, Юля узнала Костю настоящего — не выдержанного молчаливого офицера, а весельчака и балагура, в руках которого горела любая работа — за все, что он брался, он делал в мгновения, будь то вкусная еда, ремонт — Костя иногда помогал дяде, или даже банальная посуда. Первые две недели Костя запрещал ей любую работу по дому, и надувая губы, Юлька ложилась с книжкой на диван, любуясь как опер нарезает овощи или мясо, жарит котлеты или варит макароны, моет посуду и чистит слив. Он мог, казалось, все, и он играючи справлялся с любой проблемой. Вот и сейчас он собрал посуду после завтрака, включая сковородку, и очень скоро чистые тарелки заняли свое законное место в шкафу, а сковорода сохла на специальной подставке. До слуха Юльки донеслось какое-то журчание, и она захотела выглянуть во двор. Накинув на плечи тонкую куртку, девушка вышла на крыльцо. Капель. Еще вчера большие сосульки сегодня активно таяли под горячими лучами весеннего солнца. Горы снега быстро уменьшались, по двору текли реки, а на месте маленьких сугробов образовались лужи. — Весна, Костя! — бросив полотенце, мужчина выбежал вслед за любимой девушкой. Они долго стояли на веранде, любуясь капелью и наслаждаясь друг другом, и лишь когда Юлька замерзла окончательно, они вернулись в дом. Планов на сегодня было много — нужно было установить связь с ФЭС и продлить и отпуск Кости, и больничный Юли. С отпуском было легко — без сохранения содержания хоть год, для больничного же требовалось отправить в отдел кадров копии документов, выданных в больнице, где сняли гипс. Отправив все Рогозиной, Костик стал собираться в город — требовалось закупиться продуктами на неделю, да и не мешало бы снять денег — в самой Листвянке принимали только нал. Ехать до Иркутска было всего час, и в этот раз Юля напросилась ехать с ним. — Только пожалуйста, давай без приключений, — попросил Костик, выезжая на трассу. Господи, как хорошо, как спокойно. Неужели можно так жить, без проблем, без прошлого, без Сергея. Откинувшись на спинку сиденья, Юля снова и снова любовалась трассой, берегами Ангары, бегущей от Байкала, вспоминала легенды, которыми зачитывалась всю последнюю неделю. Небольшие деревушки и поселки вдоль реки заставляли задуматься о том, как живут люди так далеко от бурной, живой столицы. Сама Юля никогда не могла себе представить каково это жить вдалеке от Москвы. Если не считать прошедшего ада, она никогда надолго не уезжала из дома. Приехав в Иркутск, пара разделилась. Пока Костик бродил по большому магазину, закупаясь продуктами, девушка вынула телефон, который в последнее время откровенно скучал, и позвонила родителям. Ей нужно было многое им рассказать. Родители Юли, узнав обо всем, выдохнули с облегчением — все же им будет спокойнее, знать, где находится их дочь. Правда, Сергей по-прежнему приезжал к их дому, пытаясь узнать где девушка. Но даже после разговора с дочерью, у родителей не появилось желания выдать дочь. Наоборот, узнав о помолвке дочери, мать немедленно попыталась уговорить ее вернуться. Нога Юльки все еще плохо работала, и девушка зачастую передвигалась с тростью, или даже костылями. Поэтому, пока Костик набирал полные сумки продуктов, девушка сидела в небольшой кофейне, потягивая ароматный напиток и превращая аппетитный торт в кучу обломков. Юля не нервничала, отнюдь. Скорее, она была воодушевлена, снова и снова крутя на пальце кольцо, подаренное ей Костей. Двойное кольцо — с двумя камнями, сапфиром и изумрудом, символ их единственной и неповторимой любви. Их с Костей любовь — вот, что имело смысл. Только это. Видя, как ее любимый мужчина, с покупками, возвращается, чтобы забрать ее домой, Юля снова ощутила душевный подъем. Может быть, он не идеал, он не герой, но он ее любимый мужчина, он ее и только ее. Только с ним Юлька снова ощущала себя женщиной, любимой, желанной, самой ценной и самой дорогой. Той самой, которой она мечтала быть. Костя отнес пакеты в арендованный джип, и вернулся за девушкой. К тому моменту торт Юли превратился в руины, кофейная пена осела в чашку, а солнце медленно, но верно клонилось к закату. Девушка оперлась на руку Кости, и мужчина аккуратно повел ее к выходу. И уже около самого выхода Юля заметила нечто, что привлекло ее внимание. Это было небольшое ателье по пошиву вечерних платьев, из разряда тех, кто усыпают все кружевом и стразами. Но платье, висевшее в витрине — оно было слишком идеально. Прямое, закрытое спереди, и оставляющее спину полностью открытым, с небольшим шлейфом, оно идеально сидело бы на тонкой, подтянутой фигуре Юльки просто идеально, и оно было идеально. А по глазам Кости девушка поняла, что она полностью права, и платье идеально. Костик потащил ее примерить наряд. Свадьба перестала казаться чем-то эфемерным, и стала чем-то приближенным, когда девушка надела его. Она была прекрасна. Она будет идеальной невестой. Сергей в очередной раз посмотрел на ненавистную жену, и понял, что жить так он больше не может. В ту ночь он впервые ночевал в детской комнате, провел ночь на полу, прислушиваясь к дыханию малышки. Она все, что у него было. После разговора с родителями Юля решила, что еще неделю и пора возвращаться в Москву. Каникулы затянулись.