пожиратели солнца коулуна

Самым удачным в охоте были случайности. Благодаря им получалось отыскать все самое скрытое. Благодаря им происходило то, что не могло случиться в обычных обстоятельствах. Рюки не верил в чудеса, но вполне себе полагал, что случайности срабатывали тогда, когда сильнее всего необходимы. Ему не нравилось жить мечтами, но без чего-то нереального и недостижимого в жизни, такого, что нельзя никак описать, было трудно. Кога посмеялся бы над ним, и Рюки полагал, что в этом он был бы прав. Но иногда случайности происходили потому, что кто-то сопутствовал их появлению. Как, например, «Червь». Возвращение Химуро из Изнанки не было неожиданностью; даже с новостями, хотя Рюки полагал, что тот ничего не сумеет достать. Но он выпытал — у тех, кто был свидетелем зверств этих людей, кто слышал от других, кто... и так далее. С собой он принес сувенир в виде разбитой маски, и чем дольше Рюки смотрел на изображенную на ней сколопендру, тем сильнее у него вскипала кровь. Впрочем, еще было не время. Ему нужно было дождаться... найти тот ритуал. Отыскать Когу. В комнате было душно, темно. Когда дверь приоткрылась, Рюки мрачным взглядом покосился на нее — и, бормоча извинения под нос, туда пробрался Канэда, словно лисица. На цыпочках он подобрался к Химуро и, отвесив ему улыбку, сел рядом. Они тоже были друзьями. И где-то глубоко внутри Рюки ощущал неприятное ядовитое чувство зависти. А потому он молчал, пока остальные — Химуро с приятелями Коги — обсуждали что-то со старшим сыном Ямашиты. Кензо что-то печатал на ноутбуке, изредка косясь на маску, после чего, деловито поправив очки, произнес мрачным тоном: — Полагаю, мне не стоит объяснять тем, кто повязан с Изнанкой, что такое «шлак». — Шлак? — сузив глаза, переспросил Хосэ. Химуро же и Рюки быстро переглянулись. Разумеется, что они оба прекрасно знали о том, что подразумевал Кензо под этим коротким броским словцом. В Изнанке каждая собака знала, что это такое. Когда Кензо взял в руки осколок маски, он повертел его между пальцев, после чего проговорил спокойным голосом: — Проще говоря, «шлак» — это психостимулятор. — Очень интересно, но ничего непонятно, — с умным видом кивнул Кокуро. Остальные взглянули на него, явно воодушевленного столь удачным моментом для шутки, словно на идиота, но Рюки чувствовал, что понимал его где-то глубоко в душе... Потому что шлак шлаком, но какое отношение это все имело к их проблеме? Хотя эта маска... Химуро не рассказывал ему лично о том, что именно было с ней не так, и Рюки думалось, что это просто добыча с той стороны закона. Помимо трупа. Двух трупов. Почему там было женское безголовое тело?.. Бросив на Кокуро уничтожающий взгляд, Кензо резким движением поправил очки и продолжил: — Лично я не видел, но наблюдал в записи примеры использования подобного наркотика. Одна крохотная доза, и испытуемый был готов едва ли не крушить бетон голыми кулаками. Очень грубо говоря для примера, если дать такую таблетку бойцу с низших эшелонов Кенган Ассоциации, то он может стать на какое-то время примерно на уровень тех, кто попал на турнир... например, как Наката Ичиро или Адам Дадли. Не самый топ дивизиона, но очень к нему близко. И я говорю про чистую силу, а не про умения. Затем Кензо ухмыльнулся. — Насколько мы помним, господину Ичиро не хватило именно этого, чтобы дать хотя бы минимально серьезный бой... — Эй! — возмутился Канэда и возмущенно нахмурил брови. — Рихито, конечно, придурок, но не оскорбляй его. — Да ладно, все мы знаем, что он еблан, не способный на тактики. Химуро даже бровью не повел, когда Канэда широко распахнул — вот уж невидаль — глаза и ошалело уставился на него, после чего, почувствовав, что если сейчас не поправится, то получит во второй раз, добавил осторожно: — То есть, уже способен. Но был не способен. — Ага, ага, отнекивайся. А еще друг!.. — Это вся суть друзей — оскорблять друг друга! — Это правда? — Рюки покосился на Хосэ, что наблюдал за этим с меланхоличным видом. Тот, медленно повернув голову к нему, лишь сильнее поджал губы. Рюки воспринял это, как немое «да», а потому мысленно отметил, что когда Кога вернется, он обязательно скажет ему что-нибудь эдакое. Как в первый день их знакомства, когда он искренне сказал Коге, что тот слабак. Ах, значит, тогда он уже все понимал!.. Это сделало его день немного светлее, и, видя, как он изгибает губы в улыбке, Хосэ осторожно добавил: — Я бы не советовал тебе слушать этих ебантяев. Их, впрочем, как и Хосэ, Рюки уже не слушал... — Я рад, что вы не теряете оптимизма, — раздался голос Кензо, и он приспустил очки, смотря на толпу перед собой. — Но мы тут вроде как дела обсуждаем. Впрочем, нет-нет. Вы продолжайте. Я подожду. Не факт, что подождет Нарушима, но он точно поймет... — Хватит выебываться, валяй уж! — рыкнул Кокуро. Еще раз уничтожительно взглянув на него, явно намереваясь убить где-то в далеких планах, Кензо возмущенно цыкнул. Он закатил глаза и деловым тоном продолжил: — В любом случае... Одна маленькая таблеточка такой дряни — и ты обретаешь огромную силу. И хмыкнул. — Но каковы последствия... Все это еще не имело отношения к делу, и, когда Рюки хотел было высказаться по этому поводу, Кензо добавил: — Во время турнира многие из нас были свидетелями так называемой техники «Одержимого Духа», или, как называл ее Токита Ома, «адванса». Не только у него, впрочем. Подчиненные господина Хаями, люди в белых костюмах, тоже ею пользовались. Все это несло с собой привкус давно забытых времен... Словно Рюки знал об этом когда-то давно. Но он никогда не встречал никого по имени Хаями. Кто это был?.. — После некоторых контактов... — Кензо помрачнел лицом, явно дав понять, что в гробу он видел подобные «контакты», — ... с кланом Курэ мне удалось выяснить, что данная техника, вероятней всего, была искусственно выведена с целью противопоставить что-то «ремувалу». Сузив глаза, Кензо сложил руки замком. — «Червь» ищет ее... Ищет... Стиль Нико, две запретные техники... Почему-то это всплывало в голове... — Техника слишком опасна, а потому ее чрезмерное использование... бла-бла-бла, все мы знаем, где кончил Токита Ома, вот вам и результат, — Кензо отмахнулся. — Пока что психостимуляторы являются более безопасной версией этой самой техники, и я предполагаю, что они — первая ступень в ее освоении. Давайте без лишней лирики, кто не скопытился от наркотиков, тот не помрет и от такого. Мне не удалось провести вскрытие тел ни одного из тех, кто использовал данную технику, однако данными со мной поделился доктор Ханафуса. Значит, в маске был шлак? Это объясняло столь долгое вступление. В Изнанке Рюки видел тех, кто поддался слабостям, и он понимал последствия подобного. Если разговор шел к этому, то... Нет-нет-нет. Нет. Это шутка, да? Ну это глупость... «Червь» же не посмеет... — Пометка: да, он все еще жив. Вторая пометка: нет, я не хочу знать, зачем он вскрывал трупы. Продолжим брифинг. — Кто такой Ханафуса? — наклонившись к Канэде, Рюки осторожно шепнул ему на ухо. Тот мгновенно позеленел. — Один псих, которому свернули шею, а потом он вернулся. А? — Не задумывайся, — с умным видом кивнув, Канэда нервно улыбнулся. — Ну, знаешь. Кенган Ассоциация!.. Ну, это сразу все объясняло. В смысле, серьезно. Рюки столько странных вещей увидел тут, что уже сомневался в том, какой мир был чуднее — обычный или Изнанка. И чем дольше он жил тут, тем больше возникало вопросов... Может, он зря беспокоился за Когу? Дядя у него тоже был монстром, вполне вероятно, что после знакомства «Червя» Кога вышел бы не то, что просто несломленным, а еще сильнее. Хм. Звучало привлекательно. Рюки задумчиво потер подбородок, отчего едва, за мыслями, не прослушал дальнейшую речь Кензо: — Помимо этого он поделился интересными фактами, вроде того, что чрезмерное использование данной техники ведет к помутнению рассудка и памяти, как и психостимуляторы. Не только этой, впрочем. Был еще один человек, продемонстрировавший владение стилем Нико, и им был господин Кирью. Кирью... Кирью Сэцуна... В эту секунду что-то заболело внутри головы, и Рюки скривился. — Он тоже находился... под последствиями чрезмерного использования одной техники данного направления, не конкретно «адванса», немного другой, но со схожими эффектами. Как мы видим, «Червь» пытается воспроизвести данный... м-м-м... эффект от этих техник — усиление, доведения себя до собственного физического лимита, но без последствий. Точнее, они пока лишь воспроизводят сами техники. — Я слышал, все ребята, использовавшие «адванс» померли, — шепнул Химуро, и Канэда хмыкнул. Неудивительно, если слова Кензо об эффектах были правдивы. Рюки лишь скривился, думая о том, насколько же больным надо было быть, чтобы использовать подобные разрушительные приемы. — В общем, не ходя далеко и около, как правильно Химуро и заметил и, не знаю зачем, оценил на вкус, в маске содержится «шлак». Я расспросил у господина Катахары о том, помнил ли он о чем-то подобном, когда вступал в контакт с «Червем»... точнее одним из его творений, так называемой комнатой с ритуалом, и он сказал, что внутри подобного не видел, но когда они искали информацию, то ему довелось. Подозреваю, что подготовка нового пользователя «Одержимости Духом» идет в несколько этапов. Кензо поднял тощую руку и загнул один палец. — Первый — это моральная и физическая перестройка. Чем сильнее испытуемый, тем лучше. Чем меньше он думает, и больше — следует приказам, тем еще лучше. С использованием данного психостимулятора, конечно же. Затем еще один. — Второй — это выборка. Варварским методом отбирается тот, кто сильнее остальных в бойне и соображает быстрее. Думаю, впрочем, если сойдутся несколько человек достаточного... кхм, назовем это «качества», то организаторы вполне способны устроить ничью и продолжить уже с несколькими отобранными кандидатами. И еще. — Третий... Подготовка. То есть, обучение этой технике... Думаю, все еще с использованием стимуляторов, но не в таких количествах. Но тут возможно два варианта, успех и неудача. Пока что, вероятно, «Червь» в основном сталкивался с последней, потому как из всех подчиненных господина Хаями было лишь два человека, что применяли «адванс». Моральная перестройка. Сначала ломали, потом склеивали вновь... Рюки крепко вцепился руками в колени. Нет-нет-нет-нет. По плечу его похлопали — кажется, Хосэ — но он не обратил на этого внимания. Сосредоточься. Не выходи из себя. Все это лишь предположения. С Когой такого не будет, потому что он приманка, а не подопытная крыса. — Как показало вскрытие тела одной из подопытных, благодарим за доставленные сведения и материалы в числе одного обезглавленного женского тела и второго мужского доктора Ханафусу и господина Шухей Юри, отбракованных подопытных доводили до похожего состояния с помощью стимуляторов. Постучав ручкой по столу, Кензо вздохнул. — В любом случае, если хорошо подсчитать, то для полной промывки мозгов потребуется некоторое время, больше месяца. С учетом некоторых психологических исследований, которые вы все равно не поймете, я даю вашему приятелю срок в пару месяцев. То есть, если найти его сейчас, он пострадает лишь от собственной фрустрации и, может быть, не слишком гуманных методов обучения. Ну и от отходняка, конечно же, легкого. Но если мы опоздаем... Драматичная пауза. Рюки ненавидел подобное. Не томи. Говори. Говори же, черт возьми. — Если мы будем ждать до третьей фазы, то, думаю, ничего хорошего нас не ждет. Это мягко. Если говорить с подробностями, то вскрытие уже двух трупов доказало, что сердце подопытных было изношено настолько, что они умерли насильственной смертью лишь случайно раньше, чем могли от приступа... — Что ты хочешь сказать? Кензо замолчал, когда Рюки резко прервал его. Они уставились друг другу в глаза, и, когда Химуро уже было хотел было шикнуть на него, чтобы не обрывал речь посередине, сын Ямашиты вдруг остановил его жестом. И не без того бледный, теперь он выглядел абсолютно белым, как полотно, и, вполголоса, проговорил ровным спокойным тоном: — Я говорю, что... И многозначительно взглянул на Рюки, отчего у того нервно задрожали руки. Он вцепился пальцами в колени, чувствуя, как каждая секунда, какую молчит Кензо, была подобно острой игле под кожей. Одна, две... тысяча. Он знал, что тот сейчас скажет. Но вместе с тем, ему было необходимо услышать. — ... что если мы опоздаем и прибудем уже после проведения этого так называемого «ритуала», то не будет смысла что-либо делать. Ваш приятель будет живым мертвецом. От смерти его будут отделять лишь секунды. Либо сейчас — либо никогда. В Кензо было много от отца — если тот становился серьезным. Рюки чувствовал, что будь Ямашита чуточку сильнее духом, то может быть добился бы куда большего, чем было у него сейчас. Еще больше. Но это все было неважно. Значит, времени совсем не было.