Дихотомия

Яркая вспышка промелькнула перед глазами, вынуждая сердце биться чаще, а кровь быстрее приливать к голове. — Он скоро будет здесь. Веди себя спокойно. Знакомый Эмилии зал скинул с себя белую пелену света. Всё вокруг было прежним: то же просторное помещение, с тем же строгим и выдержанным в чёрно-зелёных тонах интерьером. Но атмосфера совсем иная. Более холодная. Более сдержанная. Дабы рассмотреть происходящее поближе, Блэквуд сделала несколько робких шагов вперёд. Подойдя не слишком близко, она принялась пристально наблюдать за магами, что стояли перед ней. Беллатриса Лестрейндж. Пожирательница смерти не стоит без движения — она то и дело перекладывает волшебную палочку из руки в руку, нервно топчась на своём месте. Она по-прежнему одета в несуразное чёрное тряпьё, а в её тёмных глазах пылает огонь бешеного нетерпения. Словно вот-вот произойдёт то, чего она так отчаянно желала всю свою жизнь. По левое плечо от Беллатрисы стоит её сестра. Нарцисса Малфой на этот раз одета во всё чёрное. Она сдержана, на её лице запечатлена невозмутимость. В её взгляде не видно такого же нетерпения, как у Беллатрисы. Скорее наоборот, она словно пытается надышаться последними минутами спокойствия. Миссис Малфой не двигается, она лишь смотрит в одну точку перед собой. Прямо на Блэквуд. «Она заметила меня в моём же видении?» — испугалась юная волшебница, но тут же Нарцисса отвела от девушки взгляд и посмотрела куда-то поверх её плеча. Проследить за тем куда так пристально глядит Нарцисса Эмилия не спешила. Её обеспокоенный взгляд был прикован лишь к Драко. Тот стоял рядом со своей матерью, по-официальному, облачённый в чёрный костюм. Сам юноша словно стал фарфоровым — он совсем не шевелился и смотрел вперёд себя даже не моргая. Его глаза как стекло, такие же безжизненные — казалось посмотришь сквозь них и увидишь лишь своё отражение. До этого момента Эмилия никогда не видела Малфоя настолько закрытым. Даже когда тот натягивал на себя маску отрешённости, девушка могла заметить хоть что-то объясняющее в его взгляде, в его словах, в его жестах. Но понять, что происходит с Драко сейчас было пугающе невозможным, лишь рука Нарциссы на плече сына ознаменовала то, что она пытается унять его хорошо спрятанный страх. Как правило, тот, кто боится, пытается убежать от того, что по его мнению может нанести ему урон, навредить, или даже представлять угрозу его жизни. Естественной человеческой реакцией на страх является бегство, попытка избежать встречи, попытка убежать как можно дальше. Малфой же стоял на месте, не пытаясь отступить. Он, как статуя, окаменел. Быть может ему и не страшно, подумала Блэквуд. Или он уже совершил попытку к побегу ранее и теперь, потерпев неудачу, остался смиренен и верен судьбе? Эмилия с трудом откинула в сторону накатившие на неё со скоростью лесного пожара размышления и отвела заворожённый взгляд от Драко. Девушка бегло осмотрела Люциуса, что стоял на шаг дальше от сына. Мистер Малфой нервничал, едва заметно ударяя своей чёрной тростью с серебряным наконечником об пол. Однако на лице его была улыбка. Люциус отвёл глаза в пол и наклонил голову, — Мой Лорд. — произнёс он, продолжая держать голову опущенной. По спине Эмилии пробежали леденящие до глубины души мурашки. Она перестала дышать и прислушалась к звукам вокруг себя. Девушка услышала тяжёлые медленные шаги позади неё, которые с каждым мигом становились всё громче и громче. «Мой Лорд» — она обречённо повторила слова Люциуса про себя. Это может означать лишь одно. В этот самый момент. Прямо сейчас. Волан-де-Морт, самый опасный и злой волшебник всех времён, стоит прямо позади неё. Ей так страшно дернуться. Тело больше не слушается, оно затвердело, вросло в пол. Не найдя в себе достаточно сил для того чтобы развернуться, волшебница лишь ещё раз испуганно посмотрела вперёд себя. Остальные члены семьи Малфоев повторили жест Люциуса, преклоняясь перед Тёмным Лордом, и Драко в том числе. Сердце Эмилии стало пропускать удары, но всё ещё продолжало биться достаточно громко, чтобы отдаваться эхом в её голове. Ещё несколько минут видения и девушка просто будет вынуждена заглянуть в лицо своему страху. Говорят, страх всегда имеет интенциональность. Он всегда на что-то направлен. А предмет страха Блэквуд находится прямо в нескольких шагах от неё, стоит ей только развернуться и она увидит его воочию. Последние несколько месяцев девушка провела в пугающих рассуждениях, продумывая различные варианты развития событий, которые чаще всего заканчивались смертями либо её любимых, либо же её собственной. Теперь лишь одна мысль о Волан-де-Морте могла свести её с ума. Блэквуд дёрнулась от ужаса, но поводом такого поведения послужили не её собственные мысли, а что-то более осязаемое. Что-то скользкое прикоснулось к ней. Девушка медленно покосилась в сторону. На полу, прямо под её ногами, извиваясь и ёрзая, показалась змея необычайно больших размеров. Хладнокровное существо кинулось прямо к ней, так, словно бы видела её. В этот момент новая волна страха пробежала по ниточкам души волшебницы. Возможно ли, что это не сон? Возможно это происходит наяву? Зачастую, наш страх загрязняет чистоту мыслей, мешает рассуждать рационально, вот и Эмилию захлестнул испуг. Она перестала отличать реальность ото сна. Всё было таким настоящим. Чувства были настоящими. Змея резко накинулась на девушку, высовывая вперёд себя острые и длинные клыки. Не удержавшись на ногах, Блэквуд повалилась на землю. Она мимолетно посмотрела на Драко, едва сдерживаясь от желания кричать и звать на помощь. Лишь на миг ей показалось, что он пошатнулся и кинул на неё беглый взгляд. Однако. Лишь на миг. Остальные же продолжали неподвижно стоять на своих прежних местах, ничего не замечая. Или же делая вид. Змея накинулась на волшебницу снова. Единственное, что успела сделать Эмилия — это выставить перед собой руки. Она почувствовала, как два острых и твёрдых клыка вонзаются в её кожу. Эта физическая боль затмила страх и все другие предыдущие эмоции. От тянущего жжения в районе локтей девушка истошно закричала. Почувствовав напористое движение перед собой, она широко распахнула глаза от страха. Змея снова собралась нападать, раздвинув зловеще свою широкую пасть. Одно мгновение. Тяжёлое дыхание. Сильная головная боль. Девушка проснулась, пытаясь сдавить накативший приступ крика, закрывая рот ладонями. Всё вокруг неё было тихим, соседки по комнате уже много часов как спали глубоким сном, а сама она сидела на своей кровати и пыталась отдышаться. В нервном треморе Эмилия ощупала свои руки. Ран или порезов не было, однако ноющая фантомная боль была. Потребовалось несколько минут, чтобы осознать произошедшее и перетерпеть медленно уходящую прочь боль в руках. Лишь холодный душ окончательно вернул волшебницу в реальность.

***

Было раннее утро, и снова заснуть девушка бы не отважилась. Поднявшись ни свет, ни заря, Блэквуд отправилась в ещё пустую от народа гостиную. До состязания остался лишь один день, а потому её освободили от всех занятий, включая зельеварение. Казалось бы, чемпионке Хогвартса нужно усиленно готовиться к прохождению последнего испытания, но всё, что делала Эмилия последние несколько недель перед полнолунием — это выполнение заданий для предвидений от Трелони. Трейси по прежнему держалась подальше от неё. При каждой встрече с гриффиндорцами любой самый позитивный разговор сводился к каким-то мрачным рассуждениям. Седрик хоть и привносил в жизнь положительные окрасы, но не находился рядом с Эмилией постоянно, и не всегда был доступен для разговоров. По школе пошли слухи, что он начал встречаться с когтевранкой по имени Чжоу Чанг, однако Блэквуд не осмеливалась спросить у него об этом лично, боясь перейти границы дозволенного. Драко, спустя время, смирился с предсказанием и постепенно вернулся к прежней жизни. Теперь, когда у него и Эмилии не осталось даже каких-то чисто организационных вопросов по поводу дежурств и остального, они перестали общаться. Стоило им случайно взглянуть друг на друга, как моментально же у обоих портилось настроение. Блэквуд, для которой увиденное ночью видение стало выбивающим из колеи, с опаской представляла как воспримет такие вести Малфой. Ей бы не хотелось обременять его подобного рода знаниями, но и не рассказать она не могла. А поскольку состязание состоится уже завтра, времени на обдумывания и рассуждения не оставалось, ей нужно переговорить с ним и как можно скорее. Кто знает чем окончится турнир? Если она окажется в больничном крыле, то будет затруднительно вытащить Драко на такой разговор. «Нужно поговорить. После ужина в туалете Миртл. Э.Б» — она написала на куске пергамента две строчки и тут же выкинула их в огонь. Научиться чарам которые передают послания, и которыми так мастерски пользуется Малфой, ей было невероятно трудно. Но ещё сложнее было найти упоминания про это заклинание в закрытой секции в принципе. *** — Думала, ты не придёшь. — произнесла Эмилия, медленно оторвав своё тело от белой стены. Малфой едва вошёл в помещение, а она уже по шагам поняла, что это именно он. До самого последнего момента девушка смиренно ждала юношу, сидя на не пойми откуда взявшейся лавочке, в туалете Плаксы Миртл. — Однако, ты дождалась, — утвердительно проговорил Драко и остановился возле центрального умывальника. Теперь Эмилия отчётливо видела его перед собой и пристально вглядывалась в каждую черту лица. Он не был таким, каким она видела его в своём видении. Сейчас он был живым, не обременённый какими-либо проблемами. И ей отчаянно не хотелось быть той, кто принесёт ему это беспокойство. Не хотелось задевать его, нагромождать тяжким грузом. Но лучшее, что она может сейчас сделать — это предупредить его заранее. — А ты не торопился, — тем же тоном, что и он, ответила Блэквуд и, слегка наклонив голову на бок, посмотрела на него, — Сомневался стоит ли приходить? Малфой, заметивший на себе пристальный взгляд, слегка улыбнулся, — Меня задержали. Сдаётся мне, что вряд-ли ты хотела просто поболтать. — тут же ответил он и поджал губы. — Верно. — кивнула она, а после посмотрела на пустое место рядом с собой и спросила, — Сядешь? — А стоит? — нахмурившись спросил Драко. — Думаю да. — сухо ответила она. Её взгляд моментально отвердел. Малфой заметил такой резкий перепад и насторожился. — Прошлой ночью было новое видение. — начала девушка. — И клянусь всеми святыми, если ты сейчас будешь открещиваться от него, говоря что лучше об этом не знать и игнорировать, то мне придётся насильно влезть к тебе в голову! — серьёзно заявила она, а в ответ услышала лишь лёгкий смешок. — Хорошо-хорошо! — отмахнулся Драко и сел рядом с ней, — Я уже понял, что это новое видение! Прежде, чем прийти, Малфой серьёзно раздумывал над тем, стоит ли ему вообще отвечать на просьбу Эмилии о встрече. Никто его не задерживал, если, конечно, не брать в расчёт собственные смятения. Однако Блэквуд была единственной из всей школы, кто знал про его семью очень многое, а благодаря своим видениям, вероятно, уже и больше него самого. Пусть между ними, по-прежнему, оставался ряд разногласий, Эмилия общалась с ним на равных, иногда даже вставая на его сторону. Пусть согласиться с этим ему было сложно, но в его глазах она обладала определенным вотумом доверия, которым обладали далеко не все. — Но после, — резко сказала девушка, перебивая поток его мыслей, — ответишь на несколько моих вопросов… Несмотря ни на что. — Посмотрим, — кинул быстро Драко и заинтересованно посмотрел на Блэквуд, которая выглядела более чем уверено. — Посмотрим? — изумлённо переспросила она, — Это не ответ. Впрочем… мне всё равно. Я всё равно спрошу тебя. Потому что… — Эмилия чуть было не сказала, что беспокоится за него, но резко оборвала себя на полуслове, — Потому что это важно. — Хорошо… — согласился он, заметно удивившись такому напору. Малфой впервые поймал себя на мысли, что уже достаточно давно они перестали общаться друг с другом на одолжениях. Без договоров, без сделок. Он просто помог ей со вторым заданием, хотя вполне мог бы просить что-то взамен. Сейчас, когда дело коснулось таких важных и пугающих вещей, она вверяла ему тяжелое бремя, делясь своими знаниями, по большому счёту, безвозмездно. Ему из всех сил хотелось, чтобы этих видений не было, чтобы не было пугающих предзнаменований. Он бы хотел отрицать подлинность такого будущего и дальше. Но Эмилия была уверенна в том, что это произойдёт, и этого, неожиданно для самого себя, оказалось достаточно. — Я готова, — сказала девушка посмотрев на него в упор. Ни единого сомнения не возникло в её голове. Она просто знала, что так нужно. И поступала так, как знала. — Легилименс… «Он скоро будет здесь. Веди себя спокойно» Последующие несколько минут дались Эмилии нелегко. Однако на этот раз она держалась более увереннее, отчетливо понимая, что всё происходящее — не более чем образы в её голове. На этот раз змеиные укусы не болели, не было той физической боли, которую она почувствовала в первый раз. Сейчас были лишь неосязаемые воспоминания, способные приносить боль лишь эмоциональную. Как только всё закончилось, и перед глазами появилась лишь темнота, она и Драко одновременно раскрыли свои глаза. Юноша резко отпрянул назад, будто его только что окунули в бочку, полностью наполненной кипящей водой. Его лицо застлали растерянность и непонимание — тот самый миг, пауза, вызываемая плохими новостями. В такие моменты открываются самые истинные чувства человека, ибо пребывая в турбулентности пробудившихся чувств шока, мы совсем не успеваем задуматься над тем, как выглядим в лице окружающих. Эмилия старалась не поддаваться эмоциям и пристально наблюдала за юношей. Внутри всё заполнилось горьким сожалением, и оно легло отразилось тенью на её лице. Блэквуд было не по себе, ей было страшно, но внешне она этого никак не проявляла. Прошлой ночью, когда Эмилия увидела это видение, она ещё долго приводила себя в чувства. Девушка могла бы спросить у Драко «как он?». Но это лишь бесполезные слова, которые никогда и никак не помогают. Люди врут, потому что сами не знают, как они, или же знают, но не хотят показаться слабыми. А иногда слова просто не находятся, иногда их просто нет, потому что отыскать их в порыве эмоций становится очень сложно. — Это произойдёт этим летом. — сухо произнесла Блэквуд, так, будто бы просто продолжала прежний разговор, — Тебе нужно как-то подготовиться. — Ты не понимаешь! — чуть-ли не крича, перебил её Драко, но тут же замолчал. — Что? Что я не понимаю? — опасливо спросила она, наблюдая за тем, как Малфой хватается за голову, пытаясь воспротивиться своим эмоциям. — У меня не будет выбора… — произнёс он, качая головой, и развернулся на девушку. Как раз таки это она и понимала, пойти против Волан-де-Морта, отречься от выбора всей семьи, это тот путь, который, наверняка, приведёт к гибели. За примерами далеко ходить не нужно: Поттеры, Блэквуды, Долгопупсы. — Я знаю… — коротко ответила она. Эмилия замолчала, не в силах вымолвить и слова. — Когда он вернётся, вероятно, он захочет найти тебя. — неожиданно произнёс Малфой, унимая нервозность, — Стоит быть осторожнее. — Найти меня? — она приподняла голову, удивляясь услышанной фразе, — Подожди… Откуда ты знаешь? Девушка не рассказывала никому о том, что она та, кто нарушил обет, данный Волан-Де-Морту. Да и вообще, о связях родителей с Темным Лордом никто особо и не знал. По крайней мере, ей так казалось. — Когда мы были на чемпионате мира, отец мимолётно обмолвился о том, что дочь Блэквудов должна служить тёмным силам, бесприкословно выполняя договор своего отца с самим Тёмным Лордом. — ошарашил девушку Драко. — Да… Это правда… — медленно ответила Эмилия, — Но откуда это знает твой отец? Даже моя тётка не знала этого… Она и не заметила, как ловко Малфой перевернул разговор, уводя от обсуждения только что увиденного видения. — Не знаю, — он пожал плечами, — А ты откуда узнала? В голове девушки тотчас всплыли воспоминания с первого курса. Ей стало не по себе, и она невольно дёрнулась, но всё же принялась рассказывать. — ОН сказал мне. — протянула Блэквуд и опустила свои глаза в пол, — На первом курсе. Сам-знаешь-кто пытался выкрасть философский камень, чтобы переродиться… И тогда он разговаривал со мной… Приказывал мне остановить Гарри, приказывал достать для него камень. Я ослушалась… Эмилия договорила и подняла глаза на юношу. Тот смотрел на неё так, будто бы не верил в услышанное. Малфой о чём-то думал, будто пытаясь найти разгадку к чему-то, словно что-то вот-вот ускользнёт и он останется без ответа. — Больше ничего мне не рассказывай. — резко произнёс Драко, изменив атмосферу вокруг. — Почему? — Эмилия непонимающе посмотрела на юношу. Её такой поворот событий не устраивал. Совсем недавно она увидела в нём того, кому можно довериться, с кем можно поговорить. Малфой на откровенные разговоры был скуп. А Блэквуд за последний год часто делилась с ним своими переживаниями и чувствовала если не поддержку, то хотя бы немое сочувствие в свой адрес. Ей даже показалось, что она может назвать его своим другом. — Если он доберётся до меня, он может узнать что-то о тебе. — пояснил Драко, — Думаешь он не захочет к себе в приспешники ту, которая видит будущее? — задал риторический вопрос юноша. Он выглядел уже более спокойным, хотя руки его, время от времени, ещё непроизвольно выдавали беспокойство. — Меня пугает не это. — подала голос Эмилия. — Тогда он приказал мне остановить Гарри. Мне страшно думать о том… — она запнулась, искренне выдавая беспокойство на своём лице, — О том, что он может заставить тебя совершить что-то ужасное. — договорила девушка, возвращаясь к сильно волнующей её теме, — Мы не знаем ничего конкретного, кроме того, что это произойдёт. Не знаем когда, не знаем как… Твоя мать права, тебе необходимо научиться защищать своё сознание… — Я уже одолжил несколько книг из запретной секции. — ровно заговорил Драко, — Если Беллатриса и правда собирается пытаться учить меня чему-то, использовать на мне легилименцию и проникать в сознание, то мне нужно уметь скрывать от неё что-то… Например, этот разговор. — пояснил Малфой, слегка кивая. Блэквуд помедлила, она даже позабыла, о чём хотела расспросить его в начале. — Тот Драко, что был в моём видении… — начала она очень медленно и аккуратно, с огромным трудом пытаясь собрать предложение воедино, — Это не должно зайти так далеко. Эмилии становилось дурно, лишь от одних мыслей, что Малфой станет похожим на своего отца, растеряв на этом пути всё то хорошее, что она видела в нём; что Драко правда станет истинным Пожирателем смерти, пропитавшись насквозь идеологией тьмы и разрушения, которую несёт Волан-де-Морт. Драко отрешённо смотрел в сторону, никак не отвечая Блэквуд. Она выждала достаточно, чтобы понять, что ничего в ответ так и не услышит. Но ей было просто важно донести до него это. И знать, что он её услышал. — Завтра состязание. — наконец произнёс Малфой, — Если ты будешь валиться с ног, то это не поможет тебе победить. — он говорил спокойно, будто бы просто зачитывал слова с листа бумаги, не вкладывая в прочитанное никакой интонации. — Да… Завтра это всё наконец-таки закончится. — ответила она, но совершенно безрадостно. Эмилия приподнялась на тяжелые ноги, ей и правда стоило выспаться. — Кому было нужно ваше с Поттером участие в турнире? — задумчиво спросил Драко, посмотрев на девушку снизу-вверх. — Не знаю. — пожала плечами она. — Но теперь это уже не так важно. Осталось одно грёбанное состязание. Если бы кто-то хотел нас убить, он бы это уже сделал, у него было две прекрасные возможности. — более оживлённо ответила девушка, пытаясь вынести что-то хорошее из происходящего, — Ладно. Ты прав, уже поздно. Увидимся завтра. Она вышла в коридор, жадно глотая воздух. Казалось бы, момент сложного разговора должен быть эмоциональным пиком для человека, и после должно становится легче, но, как правило, после таких вот разговоров живётся лишь ещё сложнее. Ты начинаешь обдумывать услышанное, анализировать произошедшее, пытаться понять, правильно ли ты что-либо сказал. Как ты это сказал. Но в конечном счёте, слова забываются, остаются лишь общие черты разговора и отголоски ощущений, прожитых в этот момент. Она не услышала от Драко его рассуждений, ещё слишком рано. Ещё ничего не произошло. Но Эмилия была уверенна в том, что отвергать её слова и переживания он не станет. И ещё. Он переживает за неё.

***

Стремительно разбавляя раннюю свежесть наступающего дня жарой и духотой, ярко пылающее солнце всколыхнуло в бледно-голубом небе, высоко поднимаясь над горизонтом. В воздухе висел сладкий запах распустившихся весенних цветов, перебивших запах свежей травы, что хорошенько вымокла под напором ночного майского дождя. В любой другой такой выходной день большинство учеников школы чародейства и волшебства Хогвартс не упустили бы прекрасной возможности и отправились бы гулять по Хогсмиду. А те, кто остался бы в Хогвартсе, собрали бы импровизированную команду для игры в квиддич и отправились бы летать на мётлах. Были бы и те, кто остался в замке, полностью погружаясь в материалы для сдачи последних экзаменов в этом учебном году. Но не на этот раз. Сегодня никто даже мимолётно не думал об учёбе, и никто не жаждал поскорее выбраться отдохнуть в соседнюю деревушку. Даже любителей поиграть в квиддич таким безветренным и тёплым утречком не находилось. Всё потому, что сегодняшнее майское утро стало для всех особенным. Наступил день последнего этапа состязаний турнира трёх волшебников. День когда всё прояснится. День когда все наконец-таки узнают имя триумфатора и победителя турнира. Пока болельщики радостно готовятся к третьему состязанию, надеясь на победу своих любимчиков, четвёрке чемпионов приходится несладко. Поттер и Крам непривычно тихие, будучи в центре фанатского внимания, оба стараются говорить как можно меньше. Делакур нескрываемо переживает, хотя и пытается принимать слова поддержки с легкой улыбкой на устах. Эмилия выглядит спокойной, хотя внутри неё всё полыхает от беспокойства. За завтраком девушка сидит в компании малознакомых ей слизеринцев и машинально отвечает на все те слова, что говорят в её адрес, даже не пытаясь детально вдумываться в них. После завтрака совы разнесли по Большому залу свежую корреспонденцию. Отложив от себя новый выпуск «Пророка», который в последнее время стало невозможно читать, девушка принялась вскрывать единственный конверт тусклого цвета. «Дорогая Эмилия, Желаю тебе удачи в третьем состязании. Приглядывайте с Гарри друг за другом. Бродяга» Блэквуд оглянулась через плечо и увидела за соседним столом Поттера, тот держал в руках точно такой же конверт от Сириуса. — Мисс Блэквуд, проследуйте за мной, пожалуйста! — неожиданно над её головой послышался голос Минервы Макгонагалл. Профессор стояла в проходе между двумя факультетскими столами Гриффиндора и Слизерина, и уже искала глазами второго чемпиона школы — Гарри. — Мистер Поттер! Пройдите со мной, пожалуйста! — проговорила она то же самое юноше. Эмилия встала из-за стола и неожиданно столкнулась взглядами с Трейси. Обе девушки так и не общались друг с другом, с тех пор, как блондинка поняла, что подруга что-то скрывает он неё. Больше Дэйвис задевало даже не это, а то, что Блэквуд имеет какие-то дела и секреты с Малфоем, а ей ничего рассказать толком и не может. Лишь несколько раз за два месяца соседки по комнате перекинулись парой вынужденных фраз, касающихся сугубо учёбного процесса. Но сегодня Трейси отчего-то заметно потеплела, и даже не смотрела на Блэквуд как на предателя. Сероглазая девушка словно что-то хотела сказать Эмилии, но в последний момент решила этого не делать. — Испытание же вечером?! — то ли вопросительно, то ли утверждающее выпалил Гарри, обращая на себя внимание всех окружающих. — Я знаю, мистер Поттер. На состязание были приглашены ваши родственники, они ожидают вас вот уже несколько часов. Будет некрасиво, если они прождут вас ещё. Не находите ли? — ответила профессор и кинула Поттеру рукой в поторапливающем жесте. «Тётушка здесь?» — удивилась тут же Эмилия и широко заулыбалась, представляя искромётное счастье женщины, которая всю жизнь мечтала увидеть Хогвартс. Едва они покинули Большой зал, Гарри с ужасом в глазах обратился к Эмилии. — Родственники? Хоть бы не Дурсли. Это было бы самое ужасное, что только могло произойти перед состязанием. — Да уж, мне повезло больше. — ответила Блэквуд и сочувствующие посмотрела на друга. — Гарри! Эмилия! Они здесь! — раздался громкий голос миссис Уизли по всему помещению комнаты за залом. Блэквуд и Поттер стояли позади профессора Макгонагалл и радостно хлопали глазами. Перед ними показались тётушка Флэт, вся так и светящиеся от радости, а также семья Уизли, практически во всём составе, не хватало только Чарли и Билли, да Рона с Джинни. — Эмилия! — проговорила Летиция, глядя в лицо племянницы. — Тётушка! — выкрикнула чемпионка и тут же кинулась обнимать миссис Флэт. К Гарри тут же подошли Уизли, и каждый начал о чём-то усиленно расспрашивать мальчика. — Ты как? Всё хорошо? — спросила тётушка, осматривая девушку со всех сторон. — Теперь вообще замечательно! — улыбаясь очень широко, ответила она, — Ты успела посмотреть Хогвартс? — Молли и Артур любезно провели мне экскурсию. Но всё же я бы не отказалась от второй. — окрылённо произнесла миссис Флэт и едва заметно подмигнула. — Тогда я её тебе устрою! Прямо сейчас! До состязания ещё полдня! — решительно заявила девушка и обняла женщину ещё раз, не менее крепко. Перекинувшись несколькими фразами с мистером и миссис Уизли, Блэквуд и её тётушка отправились на прогулку по замку. Для Летиции Флэт сейчас происходило одно из самых ярких событий в жизни, если не самое яркое. Портить такой светлый момент своими видениями и последующими пугающими вещами девушке не хотелось. Разговор был лёгким, в основном говорила Эмилия, рассказывая о школе, припоминая какие-то рассказы и историю замка. Блэквуд удалось отвлечься, расслабиться перед состязанием. Она даже позабыла про усталость. — Хочется встретиться с профессором Снейпом. Может он мне ответит, почему тебя отстранили от должности старосты! — в шутку произнесла Летиция, в тот момент, как девушка, глядя на бескрайние леса, остановилась возле каменных перил. — Поверь мне, тебе не хочется ни видеть Снейпа, ни говорить с ним! Да и хорошо, что отстранили. — пожала плечами Эмилия, — Турнир отнимает больше энергии, чем я думала. Малфой и Паркинсон справляются. Это дело не особо пыльное, просто требует ответственности. — девушка посмотрела на тётушку, что присоединилась к ней в наблюдении за открывающимся взору пейзажем. — Пусть так. Если тебе от этого легче, значит это хорошо. — ответила Летиция и, последовав примеру племянницы, сложила локти поверх холодного камня. — Вы стали общаться с мамой Рона? Вы теперь подружки? — смеясь, спросила девушка. — У нас много тем для разговора. — кивнула женщина, — А кроме того, она присылает мне свежую волшебную корреспонденцию, пока Квинтэссенция доставляет всё сюда. Многое пишут. — произнесла чуть серьёзнее она, покосившись на Эмилию. — Вот всё что пишут — это бред. Поверь мне. Я тут за последние полгода чего только не начиталась. — ответила Блэквуд, ужасающе припоминая заголовки статей Скитер. — А про вас с Седриком? Тоже бред? — ненавязчиво поинтересовалась миссис Флэт. Девушка рассмеялась, — Уточни, пожалуйста, что именно? — Ты спасла его, и написали, что вы пара. Но потом написали, что ты ушла от него к Гарри, а потом к Краму… Или наоборот… — запутавшись, ответила она. — К Краму? Нет! — Эмилия смущённо покраснела, — Мы расстались с Седриком. Хотя и не скажешь, что мы с ним встречались… Но мы друзья и всё хорошо. Прозвонил колокол. До состязания остался ровно час. — Мне пора… — грустно проговорила девушка, поглядывая в сторону поля для квиддича. — Я тебя провожу. — произнесла Летиция, глаза её намокли, — Ты так выросла… Совсем взрослая стала. Скоро будешь чемпионкой! Родители тобой бы гордились. — Если ты гордишься мной — мне этого достаточно. — ответила тут же волшебница и кинулась в объятия тётушки.

***

Эмилия подошла к нужному ей шатру, который ранее организаторы уже использовали в ходе первого состязания. Сразу же профессор Макгонагалл вручила девушке спортивную форму зелёного цвета, при этом убедительно попросив чемпионку поторапливаться. С трибун доносились крики болельщиков, но девушка их не слышала, будучи целиком и полностью поглощённой своими мыслями. Она лишь думала о тётушке, за счастье родного человека Блэквуд почувствовала приятное тепло удовлетворения. На душе у волшебницы было необычайно спокойно. Обычно такое чувство настораживает, но сейчас она лишь с надеждой уповала на то, что развязка турнира как никогда близка. Сегодняшний финал для неё желанен, несмотря на его исход. — Вы готовы? — неожиданно спросила профессор Макгонагалл, лишь головой заглядывая в шатёр. — Да! — Эмилия кивнула и напоследок посмотрела в зеркало. Она не выросла, нет. Так быстро не взрослеют. Просто она устала. Однако идеально выглаженная и яркая спортивная форма и хорошо уложенные большими волнами волосы придавали чемпионке божеский вид, оттеняя вялость на её лице. В отражение на Блэквуд смотрела бледная девушка среднего роста, готовая к прохождению последнего испытания. — Тогда выходите! Сейчас начнётся. — послышалось слова Макгонагалл. «Сейчас начнётся» — повторила Эмилия про себя и шагнула следом за профессором. Блэквуд отмахнула от себя тяжёлую льняную ткань шатра и вышла на поле. Её тут же встретили громкими овациями, сегодня звучащими по-особенному поддерживающе — на одной из трибун, что так ярко горели разноцветными красками, находилась и её тётушка. Зрители горланили, кричали, размахивали разноцветными флажками, и среди всей этой толпы найти тётушку чемпионка так и не смогла. Зато она увидела своих знакомых. Рон и Гермиона написали на своих щеках имена Поттера и Блэквуд, да и выглядели они ярче всех на трибуне болельщиков Хогвартса. Несмотря на предубеждения, многие в Гриффиндоре также поддерживали Эмилию. Некоторые первогодки даже нацепили на себя слизеринские шарфы поверх гриффиндорских. Этот момент был беспрецедентный, и Блэквуд вдруг почувствовала прилив радости за то, что она стала хоть немного, но причастна к сближению двух вечно ссорящихся факультетов. Разглядывая трибуны, девушка невольно посмотрела и на Трейси. Дэйвис сидела на трибуне Слизерина и тепло улыбалась Эмилии, искренне желая ей удачи. Блэквуд кивнула, расценивая это за дружеский знак, и ей тут же стало так хорошо, что все оставшиеся тёмные мысли из головы мигом улетучились, а на устах осталась довольная улыбка. Дружба с Трейси для неё важна, но гордость и стойкое убеждение в том, что лучше продолжать держать подругу в неведении, не позволяли Эмилии пойти на примирение первой. Но сейчас она твёрдо решила, что откровенно поговорит с Дэйвис после состязания и сделает всё возможное, чтобы сохранить эту дружбу. На несколько рядов ниже от Трейси сидели Драко, Крэбб и Гойл. На фоне всех остальных одеты они были слишком мрачно, но как и все вокруг радостно ожидали начала. Эмилия посмотрела на Малфоя. Тот кричал какую-то кричалку в поддержку Крама. Заметив на себе взгляд девушки он слегка смутился. Блэквуд, проследив за такой сменой настроения юноши, не удержалась и засмеялась. Такого Малфоя она ещё не видела. Он умеет смущаться? Драко слегка усмехнулся в ответ, после чего едва заметно кивнул ей головой. Слизерин в большинстве своём поддерживал одновременно и Эмилию, и Крама, поэтому она знала, что может Малфой кричать за неё кричалки и не будет, но в целом, он болел и за неё тоже. Эмилия оторвала взгляд от трибун: вдоль поля пролегла огромная зелёная изгородь, это и был лабиринт, за стенами которого находится заветный кубок победителя. Помимо участников на поле вышли и организаторы турнира. Перед изгородью стояла небольшая трибуна, за которую без промедлений встал Дамблдор. Едва он заговорил, трибуны замолкли, внимательно слушая правила состязания. — По итогам предыдущих состязаний, первым в лабиринт зайдёт мистер Крам, следом за ним войдут мистер Поттер и мисс Блэквуд, четвёртой к соревнованию приступит мисс Делакур. Участники, подойдите ко мне! — маг слега махнул рукой, и четверо участников подошли ближе. Эмилия посмотрела на Гарри, и они мысленно пожелали друг другу удачи. — Мы будем патрулировать периметр лабиринта. — продолжил директор. — Если вы захотите выбыть из состязания, или произойдёт что-то ещё, выпустите в небо несколько красных искр. Учтите, впереди вас поджидают опасности. Лабиринт может менять людей, затуманивать их сознание, постарайтесь по дороге к кубку не растерять самих себя. Удачи! — договорил Дамболдор и снова развернулся к публике, — Начинаем по сигналу пушки!

***

Крам вошёл в лабиринт первым и какое-то время находился внутри. Гарри и Эмилия стояли возле двух, приготовленных для них входов в лабиринт, и смиренно ждали сигнала. Раздался второй залп. Чемпионы Хогвартса напоследок переглянулись и одновременно вошли в арку лабиринта. Вдруг стало тихо и так темно, будто бы время шло к ночи, хотя до темноты было ещё рано. Шум трибун замолк. Эмилии показалось, будто бы она оглохла, но она слышала лёгкий вой ветерка, доносящийся из глубин лабиринта. Девушка стояла между живыми изгородями, в своей высоте стремящихся к небу. Под её ногами стлался густой туман, видимость была плохая. Блэквуд всё отведённое для подготовки к состязанию время потратила на то, что считала более важным — на видения. А потому особых умений к состязанию в её арсенале не появилось. Но в самый последний момент Эмилия успела отыскала в книгах информацию о невидимых чарах на которые и возлагала все надежды. — Инсендо! — произнесла девушка и легко взмахнула палочкой перед собой. Из кончика волшебной палочки показался яркий серебряный шлейф, напоминающий тонкое полотно из множества шёлковых нитей. Эмилия опустила палочку к земле, проверяя сработало ли её заклинание. Она провела черту под своими ногами, оставляя на земле магическую подсказку, которая была видна лишь ей самой. Так она сможет определить где уже проходила. Блэквуд медленно зашагала вперёд, будто бы попутно распутывая клубок из нитей. Волшебница хаотично шла по лабиринту. Чем дальше она шла, тем становилось холоднее, и теперь дыхание девушки сопровождалось лёгким паром. Довольно быстро ей стали мерещиться различные звуки: то людские шаги, то лошадиный галоп, то вороний крик. Казалось, что она ходит кругами. Каждый последующий поворот был похож на предыдущий, а каждый корешок на земле уже чудился ей знакомым. Однако за всё время девушка лишь пару раз наткнулась на свои же отметки. «Здесь можно ходить вечно…» — посетовала Эмилия, в третий раз заметив свою же светлую полосу света на земле. Девушка стояла на распутье. Выбрав на этот раз другой поворот Блэквуд стала идти ещё тише и аккуратнее. Ей стало казаться, что вокруг неё всё сдавливается, а проходы становятся уже. Казалось, что ей не хватает воздуха, казалось сейчас лабиринт схлопнется, и от Эмилии ничего не останется. Она остановилась. Туман стал сильнее, и ей показалось, что она видит кого-то впереди себя. Человеческий силуэт. Волшебница вгляделась. Туман тут же начал рассеиваться. Теперь она была уверена в том, что видит впереди себя человека. Этот человек в чёрном костюме, и он стоит к ней спиной. — Кто вы? — спросила Эмилия, подняв палочку так высоко, чтобы в любой момент успеть отпустить заклинание. Незнакомец впереди медленно повернул голову, отзываясь на её вопрос. Но теперь отвечать было не обязательно. — Драко?! — произнесла удивлённо Блэквуд и опустила палочку. — Ты должна убить Поттера… — послышался голос юноши. Ледяной. Будто бы и не его вовсе. Совершенно безжизненный. — Что? — спросила Эмилия совершенно ошарашено. Малфой развернулся. Она уже видела его таким ранее. В своём видении. — Повинуйся Тёмному Лорду и убей Поттера, — произнёс Драко, едва шевеля губами. Девушки застыла. Испуг накатил на неё и вынудил смиренно выжидать продолжения. — Драко… — едва выдавила она, выражая на своём лице мольбу. — Убей Поттера… Повинуйся Лорду… Переходи на нашу сторону. — броско продолжал он, вгоняя в Эмилию лишь страх и ничего более. — На нашу? — девушка чуть ожила, она отступила на шаг назад. А Малфой сделал шаг вперёд. Верить в эти слова она не могла. Ей было больно их слышать. Такой Драко был поражением её страха. Настоящий юноша сейчас на трибуне и ждёт новостей от организаторов. — Убей… — едва начал Малфой, но Эмилия тут же пустила в него обездвиживающее заклинание. Заклинание полетело насквозь. Девушка мгновенно развернулась назад и принялась бежать, но пробежав чуть больше метра снова остановилась. Образ Драко преградил ей дорогу. Блэквуд попятилась назад, рефлекторно цепляясь руками за ветки изгороди. — Ридикулус! — выпала она, целясь прямо в лицо Малфою. Девушка на мгновение зажмурилась, отчаянно желая того, чтобы её страх исчез, и тут же распахнула глаза. Силуэт растворился в облаке дыма, а после слился с подступающим вновь туманом. Эмилия облегченно выдохнула, хотя адреналин продолжал поступать, и сердце колотилось в приступе бешенства. «Дожила! Мой Богарт — Малфой!» — подумалось ей. Она побежала дальше, боясь того, что задержалась слишком сильно. Спустя пять минут бега Блэквуд услышала крик. Страшный вопль принадлежал Флёр. Эмилия рванула вперёд, будучи уверенной, что кричали именно оттуда. Волшебница пару раз свернула на новые тропы и вышла на к широкому проходу. На противоположном конце дороги стоял Гарри. Тот только показался. Он и она заметили движение на земле — возле изгороди лежала Флёр. Она не могла пошевелиться, её тело почти полностью поглотили заколдованные силки. Блэквуд и Поттер тут же сорвались со своих мест и подбежали к Делакур. Они попытались ухватиться за обволакивающие лианы, но было поздно. Флёр поглотил лабиринт. — Огни! — впопыхах сказала Эмилия, глядя на потрёпанного юношу перед собой. Гарри незамедлительно выпустил в небо столп красных огоньков. В этот момент, отчетливо послышался приближающийся к ним человеческий топот. — Так быстро? — удивилась Блэквуд, поглядев в ту сторону, откуда ранее показался Поттер. — Это Крам. Он заколдован. Бежим! — быстро произнёс Гарри то, его она никак не ожидала услышать.

***

Со всех сил они рванули вперёд. Туман осел к земле и магические линии, которые оставляла Эмилия, стали едва заметными. — Давай туда! — выкрикнула девушка, как только увидела рядом с собой неотмеченный ею коридор. Шагов позади больше слышно не было, вокруг воцарилась привычная тишина. Гарри и Эмилия сбавили ход, пытаясь отдышаться от пробежки. Они медленно шли вперёд, до тех пор, пока не вышли к очередному перекрёстку. — Я здесь уже была. — произнесла расстроенно Блэквуд. Все четыре прохода были отмечены ею ранее. — Здесь всё кажется одинаковым. — горестно ответил Поттер. В этот момент, оба почувствовали, как резко поднялись ветра. Холодные порывы воздуха исходили одновременно из трёх коридоров. Ветви лабиринта буйно колыхались под гнётом ветра, задевая своими ветвями Эмилию и Гарри. Лабиринт будто-бы собственноручно намекал участникам турнира на единственный верный путь. Поттер и Блэквуд переглянулись. Ветер резво завыл, издавая громкий пугающий свист, и тогда волшебники моментально кинулись бежать прочь от стремительно наступающего на их пятки урагана. Они неслись сломя голову, до тех пор, пока снова не оказались на развилке. — Куда ты постоянно смотришь? — поинтересовался Гарри, наблюдая за тем, как Блэквуд усиленно пытается вглядеться в землю. — Чары… Я отметила линиями места где уже была. — ответила Эмилия и посмотрела в сторону, — Вот там ещё нет линии! Не отмеченный коридор был спокойным, но что-то было в нём особенно странное и манящее. Девушка, не раздумывая, повернула направо, а Гарри молча последовал за ней. Они шли долго и предельно настороженно, надеясь, в глубине души, что не столкнутся с околдованным Крамом. В какой-то момент послышался еле уловимый треск ветвей. Блэквуд ничего не услышала, а вот Поттер отчего-то не на шутку насторожился. Юноша немного сдал назад и тут же изумленно застыл на месте. Гриффиндорец забвенно глядел прямо на то место в изгороди, где ещё минуту назад не было никакого прохода. Эмилия заметила это и подошла к юноше. Её взору открылся новый проход. В конце этой тропы виднелся постамент от которого источал мощный, манящий к себе, свет. Это был кубок чемпионов. Блэквуд посмотрела на Поттера, а он на неё. Теперь в состязании участвовали лишь они двое, оставалось лишь обогнать соперника и прикоснуться к кубку первым. Эмилия и Гарри одновременно ринулись вперёд, словно играя на перегонки. Теперь это казалось лишь детской игрой. Однако они, по-взрослому, даже не пытались сбить друг друга, проявляя тем самым своё уважение к сопернику. Резко Блэквуд почувствовала боль в своей правой лодыжке. Что-то схватило её за ногу и повалило на землю. Девушка закричала. Она сумела оглянуться лишь в тот момент, когда уже прильнула всем своим телом к земле. Со всех сторон её обволокли ветви лабиринта, сильно царапающие своими шипами кожу её рук и ног. Эмилия попробовала пошевелить рукой в которой сжимала волшебную палочку, но кисть тут же накрыло зелёной ветвью. Волшебница больше никак не могла воспротивиться, а силки становились всё туже и туже. Вот именно в такие моменты понимаешь, что ты не настолько отважен и неприкосновенен, как сам иногда думаешь. В определённый момент, прямо над головой Блэквуд, пролетел луч белого света. Он попал в растение, и то чуть ослабило свою мёртвую хватку. Эмилия воспользовалась этим моментом и высвободила свои руки от зелёных оков. Через секунду снова показался белый луч. На этот раз, растение отступило насовсем, пугаясь такого мощного сгустка энергии. Девушка вскочила на ноги и сделала несколько поспешных шагов вперёд, стараясь как можно быстрее отойти от этого коварного места. — Спасибо. — подавлено произнесла она, глядя на Поттера, который только опустил волшебную палочку вниз. — Не за что. — волшебник слегка кивнул головой. — Кубок твой, Гарри. Ты спас меня, ты бы добежал первым. — сказала ровно она и посмотрела на манящий предмет впереди. — Твои линии привели нас сюда… — проговорил юноша, — Да и со вторым заданием ты мне помогла. — А ты мне с первым. — парировала она. — То был Хагрид. «То был Драко» — мысленно ответила она, но промолчала. — Вместе? — предложила Эмилия, и Гарри тут же закивал головой. Она прочитала его мысли. Двое подошли к кубку. Свечение было такое яркое, что с непривычки пришлось прикрыть глаза. — На счёт три. — произнёс Поттер и начал отсчёт, — Раз! Два! Три! Они оба схватились за серебряные ручки кубка. Эмилию и Гарри подкинуло высоко в воздух и вышвырнуло на землю. Девушка почувствовала резкий удар и ахнула. Гарри приземлился рядом с ней, но тут же поспешно встал на ноги. — Где мы? — протянула медленно она, отталкиваясь руками от холодной травы. Юноша пугающе промолчал ей в ответ. Эмилия отряхнулась и заметила, что их выбросило весьма удачно — пару метров и они удалились бы головой прямо об какой-то памятник. Однако тут же чувство благодарности испарилось. Чародейка осмотрелась. Они стояли на краю какого-то заброшенного кладбища. Позади них виднелся холм на котором одиноко стоял ветхий деревянный домишко. А статуя смерти с косой, в которую чуть не влетели двое, служила чьим-то памятным мемориалом. — Думаешь это часть испытания? — спросила поспешив Эмилия, — Хотя нет… Гарри, это точно не испытание… — медленно дополнила она, как только увидела под своими ногами часть разрушенного надгробия. Блэквуд тут же приковала свой заинтересованный взгляд к большому старому котлу, отчего-то находящемуся прямо посреди кладбища. — Я был здесь. В том сне. — выпалил быстро Гарри и встревоженно посмотрел на подругу. Послышался треск. Кто-то третий наступил на сухую ветвь чуть поодаль от них. Они вдвоём обернулись на звук и замерли. Момент истины всё оттягивался. Блэквуд и Поттер смогли различить два силуэта лишь спустя некоторое время. Эти людские фигуры медленно волочились вперёд, будто бы превозмогая упавшую на их плечи тяжесть. Гарри и Эмилия моментально подняли свои палочки в готовности защищаться. Силуэты медленно вышли на свет, и сердца юных волшебников ушли в пятки. Первым, кого они увидели, был Седрик. Весь бледный, в спортивной форме своего факультета, будто бы только что был на тренировке по Квиддичу. Юноша стоял на ногах не самостоятельно, его волокли на себе. Сгорбленный человек, чьего лица не было видно за капюшоном, одной рукой вцепился в обездвиженное тело Диггори, а второй угрожающе держал свою волшебную палочку возле его шеи. Незнакомец тяжело плёлся вперёд, используя юношу как живой щит. И это сработало. Ни Эмилия, ни Гарри не стали нападать первыми, боясь ненароком попасть в своего друга. Маг в капюшоне резко взмахнул палочкой, нацеливая её прямиком на Поттера, что стоял чуть позади Эмилии. Палочка моментально выскользнула из рук Гарри, а самого юношу резко подкинуло в воздух, и он со всей силы ударился спиной об мемориальную статую позади него. Статуя ожила. Смерть с косой подхватила Гарри, и тот оказался заточённым в её руках. В момент заклинания, капюшон, что всё это время прикрывал лицо мага, спал. Блэквуд не успела и моргнуть, как нападающий вновь приставил палочку к шее Седрика. — Ты? — выпалила девушка и сделала шаг вперёд. — Стоять! — выкрикнул истошно маг и сильнее надавил палочкой на шею Диггори. Эмилия узнала бы этого человека и по одним лишь глазам. Одним словом: крысиные. Перед ней показался никто иной, а Питер Петтигрю. С теми же, что и ранее, крысиными повадками и быстро бегающими из стороны в сторону чёрными глазками. — Отпусти его! — выкрикнула Блэквуд, злобно вспоминая то, как год назад неудачно выпустила заклинание в убегающую от неё крысу. Маг рассмеялся. Иногда его смех ломался и раздражающе переходил на тоненький писк. — Империо! — послышалось из уст Петтигрю, который в момент неожиданно посерьезнел. По телу Эмилии разлилось нечто тёплое, приятное. Она безвольно, будто бы кукла, обмякла каждой частицей своего тела. Казалось, девушка находится в каком-то трансе. Все эмоции мгновенно улетучились, а горящие ранее чувства страха и ненависти пропали, уступая место блаженному спокойствию. Гарри закричал что-то непонятное. Блэквуд стояла неподвижно на месте с опущенной вниз палочкой. Она уже не могла разобрать слов Поттера. Ей было тихо. — Оживи. — произнёс Петтигрю. Седрик словно оттаивал, стремительно возвращаясь к жизни. Он уже не был таким бледным, к его лицу прильнула краска, и, наконец, Диггори зашевелился. Петтигрю, сильно поморщив своё лицо, спихнул юношу с себя на землю. Седрик с ужасом посмотрел на обездвиженную Эмилию впереди себя, а после с таким же ужасом в глазах и на Поттера, что был прикован к каменному мемориалу. На лице волшебника нарисовалось непонимание, сначала он подумал, что спит, а потом что бредит. Юноша не понимал что происходит. — Что? — тихо произнёс Диггори и попробовал встать, но ноги его не слушались, заклинание ослабло лишь частично. — Убей его! — приказал тут же Петтигрю. «Убей его!» — раздалось громом где-то под коркой головного мозга Эмилии. Девушка невольно подняла палочку вверх. Ужасающий приказ, пробиваясь сквозь пелену безразличия и безмятежности, сумел пробудить внутри Блэквуд какое-то колющее чувство. Она смотрела в растерянные глаза Седрика и мысленно молила его бежать, хватаясь за почти неосязаемую тревогу, что вызвал в ней приказ Петтигрю. Она не чувствовала ничего конкретного, только знала, что вот-вот произойдёт что-то плохое. Её эмоции и чувства были подавлены, разум не слушался и принадлежал уже не ей. — Убей его! — повторил настойчиво Хвост. Рука Эмилии дрогнула. Девушка прислушалась к собственным эмоциям, но они продолжали упорно молчать. К ней вернулся лишь её внутренний голос, истошно вопящий и пытающийся образумить саму себя. — Авада Кедавра! Но она не смогла. Зелёный луч света показался из её палочки и ударил прямо в грудную клетку Диггори. Внутри Блэквуд всё взорвалось. Эмоции нахлынули одна за одной. Её затрясло, а на глазах появились слезы. Позади неё истошно кричал Гарри. Что именно он кричал она не могла расслышать, её будто бы оглушило. Девушка неотрывно смотрела на безжизненное тело Седрика. Она убила его. — Вот так-то. Экспеллиармус! — вполне довольно вымолвил Петтигрю. Волшебная палочка Блэквуд вырвалась из её рук и тотчас оказалась у мага. Он заинтересованно осмотрел предмет в своих руках. — Не шевелись. Стой на месте, — неряшливо кинул Хвост ей, а после чего поспешно скрылся в склепе неподалёку. — Эмилия! Послушай меня! Ты должна сопротивляться этому! Ты слышишь меня? — быстро затараторил Гарри. Действие заклинания продолжалось. Девушка всё ещё не могла пошевелиться, однако она больше и не пыталась. Сейчас она пыталась взять под контроль своё сознание. Рассудок постепенно возвращался к ней. Внешне это никак не проявлялось, но внутри Эмилии шла ожесточённая борьба. Неожиданно раздался крик, Поттер закричал от боли, его шрам ныл как никогда, и девушка невольно оторвала туманный взгляд от Седрика. Перед ней в нескольких метрах стоял прежний Петтигрю, но на этот раз он был не один. В его руках было существо детских размеров, но совершенно не похожее на ребёнка. — Скорее Хвост, поторапливайся! — скрипучим голосом проговорило существо. Петтигрю тут же ускорил свой шаг и подошёл к чугунному котлу. Внутри начала закипать какая-то жидкость, на которую ранее Эмилия и не обратила внимания. Хвост поднял свои руки с существом вверх, а потом резко кинул нагое тельце в котёл с зельем. — Кость вашего отца, отданная без согласия. — произнёс Петтигрю и взмахнул палочкой. Постамент рядом с Гарри треснул. Из могилы, на которой было выгравировано имя Томаса Реддла, показалась человеческая кость. По лёгкому взмаху руки Петтигрю она отправилась в котёл. Чёрная жидкость сильно запузырилась, меняя свой цвет на красный. — Кровь заклятого врага, отнятая силой. — произнёс маг и поранил острием ножа Гарри. Хвост неспешно добавил несколько капель крови Поттера в котёл. Эмилии показалось, что это длится уже несколько часов. Время имеет свойство растягиваться, когда тебе страшно. Вот и сейчас, каждая секунда превращалась в вечность, нагнетая нервы девушки до предела. — Волшебная палочка предателя, своей рукой убившего близкого. — продолжил Петтигрю и поднёс к котлу палочку Блэквуд. Приобретённая Эмилией в лавке Олливандера палочка из терновника расплавилась в кипящей воде, как масло на раскалённой сковородке. — Плоть слуги, отданная по собственному желанию. — произнёс маг и помедлил. Он занёс над своей кистью нож и через мгновение истошно закричал от боли. Эмилия зажмурилась, но поняла, что Петтигрю принёс в жертву свою правую руку. Этот элемент был последним. Кипящая субстанция уже переливалась за борта котла и проливалась на землю. Блэквуд, что стояла неподалёку, заметила, что жидкость медленно стала превращаться в густой дым, постепенно обволакивающий всё вокруг. Она боялась того, что сейчас произойдёт, и снова зажмурила глаза от испуга, пытаясь сосредоточиться на возвращении контроля над собственным телом. — Повелитель… — прошептал Хвост. Сердце Эмилии защемило от страха, а внутри всё заколотилось так сильно, что если бы не приказ Петтигрю стоять на месте она бы повалилась на землю. Девушка обречённо раскрыла глаза. Она увидела тёмное пятно, с каждой секундой преображающееся в человеческий облик. Блэквуд разглядела тонкий бледный скелет, который накрыло чёрной мантией. Она в испуге наблюдала за тем, как Тёмный Лорд обретает плоть и кровь. Волан-Де-Морт восстал. Лицо его было острое, на голове не было волос, а вместо носа лишь две прорези. — Мою палочку! — приказал Волан-Де-Морт первым делом увидев перед собой своего слугу. — Д-д-да, милорд. — заикаясь, произнёс Петтигрю и достал из-под своей мантии белую палочку. Тёмный маг о чём-то ещё разговаривал с Хвостом. Эмилия не слушала. Ей удалось пошевелить кистью руки и теперь она предпринимала попытки ещё упорнее. — Интересно, сколько храбрецов явится… — услышала Блэквуд отрывок из уст восставшего мага. В этот момент, в небе над кладбищем показалась огромная чёрная метка. Волан-де-Морт призвал своих приспешников. Тёмный маг уставился в небо и расплылся в довольной улыбке, после чего тут же развернулся и осмотрел кладбище. — Смотрите-ка. Гарри Поттер собственной персоной… И девчонка Блэквуд здесь… — зловеще произнёс он. В этот момент в небе появилось несколько чёрных теней. Они словно падали на землю и один за другим трансформировались назад к человеческой сущности. Когда дым рассеялся, и перед Тёмным Лордом явились его приспешники он выкрикнул, — Вы меня разочаровали! Пожиратели смерти были обличены в те же тёмные маски, которые Эмилия видела на чемпионате мира по квиддичу. Рассмотреть их лица было очень сложно. И поэтому девушка снова попыталась сосредоточиться на разрушении чар. Эмоции, приносящие ей адскую боль, сейчас играли ей на руку. Они были настолько острые, что могли бы удержать девушку от блаженного транса, вызванного империусом. Волан-де-Морт назвал имена некоторых из стоящих перед ним магов и тотчас сорвал с них маски. Пожиратели без масок падали на колени, склонив перед своим лордом голову. — И даже ты… Люциус. — разочаровано высказал маг. Блэквуд слегка развернула голову и посмотрела на происходящее. — Если бы хоть один знак… — не шибко уверенно начал Малфой. — Знаков было предостаточно! — перебил его Волан-де-Морт. Чтобы драться за кого-то, необходимы огромные запасы доверия. Именно поэтому жестокие и злые люди так высоко ценят преданность и так резко и болезненно воспринимают малейшую провинность, они даже бездействие приравнивают к измене. Если ты ничего не предпринимаешь — ты слаб, а если ты слаб, то ты подвергаешь меня опасности. — Милорд… Лицо, которое я был вынужден являть миру — вот истинная моя маска. — Люциус склонил перед тёмным волшебником голову. — Хозяин, я вернулся. — произнёс запинаясь Питер Петтигрю. — Из-за страха, а не из-за верности. — отрезал Волан-Де-Морт, — Однако. Ты был полезен мне. Хвост попятился назад, преклоняя свою дорожающую голову перед хозяином. Тёмный маг взмахнул палочкой и на том месте, где была отрезана кисть Петтигрю отросла новая. Серебряная. — Здесь должны быть Лестрейнджи. — произнёс утверждающее Лорд и развернулся к Пожирателям, — Они должны стоять здесь, они хранили мне верность. И Питер Блэквуд. Тот до последнего был верен мне. Но говорят, его прикончили мракоборцы. — добавил он и заинтересованно взглянул на Эмилию. Тёмный маг подошёл вплотную к девушке, а та замерла от ужаса и даже не дышала. — Ты должна смотреть мне в глаза! — выкрикнул он и развернул Блэквуд к себе, хватаясь холодной рукой за хрупкую шею девушки. Она заглянула в его лицо и почувствовала один лишь холод. Это был особый страх — смотреть перед собой и видеть смерть и разрушение во плоти. — Отпусти её! — выкрикнул Гарри, но на его крик никто не обратил внимания. — Такая же, как твоя мать! Никчёмная и не способная отличить верный путь от неверного! — отвращёно выплеснул Волан-Де-Морт, после чего отпустил шею Эмилии, — Твой отец был бы недоволен. Тёмный Лорд ухмыльнулся и теперь обращался к Пожирателям смерти. — Представляете! Девчонка смела предать меня и нарушить клятву верности, данную отцом! Маги в тёмных мантиях засмеялись, а сам Волан-де-Морт расплылся в зловещей улыбке. — Сейчас я продемонстрирую вам, чего стоит предательство! — Тёмный маг снова развернулся к Эмилии. Девушка могла бы бежать, она уже могла контролировать своё тело, страх заполнил её полностью, легко вытесняя безмятежность и спокойствие. Но ужас сковал её и она замерла. В душе её зарождалась неприятная опустошённость, будто бы всё предрешено, и вскоре она встретит свою смерть. — Не трогай её! — завопил Гарри, почувствовав то же самое. — Поттер. — коротко кинул Волан-де-Морт и тут же отвлёкся от Блэквуд, — Стоишь на бренных останках моего отца. Мальчик… который выжил… Наглая ложь! Я расскажу тебе, что именно произошло в ту ночь, Гарри! — Тёмный Лорд принялся ходить по кладбищу, рассказывая историю всем присутствующим. — В ту ночь, твоя мать умерла, невольно оставив тебе защиту. Любовь… Старый трюк, который я не предвидел… — отвращено произнёс он и снова оказался рядом с Гарри, — Но теперь… Я могу до тебя докоснуться. — маг надавил на шрам во лбу Поттера. Гарри закричал от боли, а Волан-Де-Морт лишь жадно наблюдал за муками юноши. — Хватит! — выкрикнула невольно Эмилия. Девушка развернулась на крик друга. Она действовала инстинктивно, в глубине души лишь надеясь на то, что их пропажу с Гарри уже заметили и кто-то вскоре придёт им на помощь. — Ах, да! Я уже и позабыл! — восхищённо произнёс Волан-де-Морт и посмотрел зловеще прямо сквозь душу девушки. Ноги Эмилии дрожали от страха, но она продолжала стоять ровно. — Люциус, мой скользкий друг! Мне говорили, что ты не прочь, как в старые времена, возглавить пыточный отряд. Так ведь? — обратился Волан-де-Морт к Малфою. — Да, милорд. — ответил тут же Люциус, склонив голову. — Что ж. Пытки за предательство всегда заканчиваются одинаково. Думаю круциатус подойдёт… Для начала… — Тёмный Лорд указал палочкой на Эмилию, приказывая Малфою приступить к пытке. — Круцио! — покорно произнёс тот. Из глаз девушки брызнули слёзы. Её сковала сильнейшая боль. Будто внутри разрывалась каждая мышца и ломалась каждая кость. Было так больно, что не было сил даже кричать. Эмилия повалилась на землю и начала извиваться подобно змее, находясь под действием непростительного заклятия. Она ни о чём не могла думать, кроме как о режущей всё тело боли. — Достаточно. — вдруг прервал Малфоя Волан-Де-Морт. Заклятие спало. Блэквуд громко выдохнула, всеми силами цепляясь за воздух, в попытке не потерять сознание. В глазах стремительно темнело, и она задышала быстрее, по-настоящему испугавшись что сейчас умрёт. — Скажи мне, Люциус. Блэквуды были друзьями вашей семьи, не так ли? — спросил тёмный маг. — Они перестали ими быть ровно в тот момент, как Анна смела предать вас, мой Лорд, — холодно ответил старший Малфой. Эмилия с трудом приподнялась на руки и подняла тяжёлые веки на Люциуса. В его взгляде не было ни капли сожаления. Он смотрел на неё взглядом полного отвращения. — И как мамашка Блэквуд за это поплатилась? — наиграно спросил Тёмный Лорд, совершенно точно зная ответ. — Вы убили её, милорд. — ответил Малфой, глядя прямо на беззащитную девушку. Он видел перед собой измученное существо, жалкое, провинившиеся и поступившее до нельзя глупо. Волшебница с растрёпанными волосами и запачканной землёй формой не вызывала у него ни капли сожаления. Люциус видел в ней ту, кто сама виновна в том, что сейчас здесь находится. — Именно. Я убил её. — Волан-де-Морт развёл руками, — Это и есть то наказание, которое следует после предательства. И каждый из вас должен запомнить этот урок! — он обратился к Пожирателем, указывая палочкой на Эмилию. — Убей её! — приказал Волан-де-Морт, вновь обращаясь к Малфою. — Нет! — закричал Гарри, отчаянно пытаясь выбраться из своего заточения. Эмилия ошарашено взглянула в лицо Люциуса. Невольно она вспомнила о Драко, замечая его внешнее сходство с отцом. — Авада Кедавра! — произнёс маг и направил палочку прямо на неё. Блэквуд невольно дёрнулась, её откинуло в сторону, и она упала камнем на землю.

***

Смерть приходит тогда, когда меньше всего её ожидаешь. А если ожидаешь, то становится не так интересно жить — становишься заложником страха и начинаешь с ужасом в сердце ожидать момент своего последнего вздоха. — Где она? — завопил Волан-де-Морт. Девушка распахнула глаза. Нет, она не была мертва. Боль в её теле до сих пор ощущалась весьма реалистично. Если ты чувствуешь что-то так сильно, это значит, что ты непременно ещё жив, подумала она. Пусть это и боль. Блэквуд быстро осмотрелась. Абсолютно все шокировано уставились на то место, где мгновение назад Эмилия должна была принять свою смерть. По какой-то причине Люциусу не удалось убить её, а значит она всё ещё могла сопротивляться. Девушка огляделась. Она тут же увидела кубок, валяющийся в нескольких местах от неё, и на мгновение задумалась о том, что может воспользоваться порталом и исчезнуть прямо сейчас. Но она не могла оставить Гарри на верную погибель. — Не знаю, милорд… — растерянно ответил Малфой. Лицо его отражало ужас. Блэквуд всё ещё не шевелилась, хотя уже поняла, что её по какой-то причине не видят. Краем глаза она увидела, едва заметную в траве, палочку Поттера. Однако взгляд её остановился на Седрике. Лицо его было бледным, а тело холодным. Внутри Эмилии всё заболело пуще прежнего. «Я убила его», — с горечью подумала она, и на глазах тут же проступили слёзы. Люди способны лишь чувствами постичь едва произошедшие трагедии, но не разумом. Так и Эмилия Блэквуд понимала то, что произошло, но отказывалась в это верить и это принимать. Сквозь поток слез, она заметила любопытную для неё вещь, которая тут же показалась для неё спасательным жилетом. На глаза Блэквуд попалась волшебная палочка, принадлежавшая Седрику и сейчас торчащая из кармана его штанин. — Она должна быть здесь. — злобно проговорил Волан-де-Морт и пристально осмотрелся. «Может быть я стала призраком?» — спросила сама себя Эмилия. «Тогда почему больно?» — ответил её внутренний голос. Если бы она могла заглянуть в колодец своей души, она увидела бы в нём лишь сомнения. Теперь страх как-то притупился. Она рассудила так: если она умерла, то терять было нечего, а если она ещё жива, то её бездействие непременно приведёт к гибели. Блэквуд аккуратно поднялась на ноги. До Седрика было несколько метров, и немедля ни секунды, девушка со всех сил рванула вперёд и выхватила палочку Диггори. — Бомбарда! — произнесла молниеносно Эмилия, нацеливаясь на статую, что сковывала Гарри. Мемориал треснул, и Поттер повалился на землю. — Лакарум Инфлараме! — девушка подожгла траву, проводя огненную линию под своими ногами. Яркое пламя взмыло высоко в воздух и дало ей небольшую фору. Блэквуд снова взмахнула рукой, и палочка Поттера сама оказалась в его руках. Тут же в Гарри полетело какое-то заклинание, выпущенное кем-то из Пожирателей смерти. Лишь чудом Поттеру удалось скрыться за большим камнем, что откололся от мемориала. В этот момент Гарри увидел кубок, что лежал правее него и в его голове быстро пролетели мысли, что несколько минут ранее посетили и Блэквуд. — Оставьте их! Они мои! — яростно закричал Тёмный Лорд. Маг лёгким жестом погасил пламя, что наколдовала Эмилия. Он стоял на противоположной стороне от выжженной черты и смотрел прямо на Блэквуд. Чары, что делали её невидимой, спали. — Глупая девчонка! — рассмеялся он ей в лицо, — Круцио! Эмилия вновь закричала. На этот раз действие заклинания длилось не так долго. Однако боль от заклинания Тёмного Лорда была в разы сильнее, чем от круциатуса Малфоя. В этот момент, Гарри, не выдержав пронзительного крика подруги, собрался со всеми своими силами и выскочил прямо перед ними. — Экспреллиармус, — выкрикнул Поттер. — Авада Кедавра! — тут же выкрикнул тёмный маг. Эмилия, едва остающаяся в сознании, повалилась на землю. Она видела перед собой лишь расплывчатые пятна света, хаотично меняющиеся между собой. Вокруг всё залилось светлой пеленой. Ни единой мысли не было в голове Блэквуд, кроме отчаянной мольбы о том, чтобы всё это поскорее закончилось. А потом она почувствовала руку Поттера на своём плече. — Возьмись за Седрика! — выкрикнул он. Эмилия не была уверена в том, что делает, но повиновалась. Она сделала шаг в сторону Диггори, но свалилась с ног. Гарри схватился за неё сильнее и потащил на себе. — Акцио Кубок! — прокричал Поттер, едва они добрались до тела Седрика. Серебряный портал влетел в руку Гарри, и белый свет вокруг них резко пропал. Послышался гул аплодисментов, радостные выкрики. Но навряд ли это волновало их. Они оба бездвижно сидели по центру стадиона. Позади них находился вход в лабиринт. Всё вокруг было таким же, как и во время начала состязания. Поттер продолжал впиваться в плечо девушки мёртвой хваткой. Они оба завороженно уставились на тело Диггори. Поттера трясло от потрясения. А из глаз Блэквуд непрерывно лились слёзы, впрочем она этого и не замечала. — Гарри! Эмилия! — послышался перепуганный голос позади них. Им навстречу бежали организаторы турнира. — Что случилось? — Дамболдор склонился рядом с ними и в ужасе уставился на Седрика. По трибунам пробежали обеспокоенные голоса. Все вскочили на ноги. — Он вернулся… — прошептал Поттер, — Волан-де-Морт вернулся! — на этот раз он прокричал. — Что он сказал, Дамболдор? — послышался звонкий голос Фаджа, — Что с мальчиком? — интонация больше не была радостной. Блэквуд мёртвым взглядом посмотрела на профессора. Зрачки Дамблдора в ужасе расширились. Казалось, он всё понял. — Я убила его. — одними губами произнесла девушка, не в силах издать звук. — Там был Хвост… — забывая дышать, заговорил Поттер, — Это он убил его. Он её заколдовал. Эмилия туманно смотрела впереди себя, уже не различая голосов. — Он мёртв! Седрик Диггори мёртв! — пронеслись возгласы по всему стадиону. — Эмилия! Вы можете что-то сказать? — спросил Дамболдор, положив свою руку ей на плечо и слегка надавив на него. — Люциус Малфой пытал её… — не в силах сдерживать слезы, продолжил отвечать Гарри. — Пытал её? Поттер сказал пытал? Люциус Малфой? — переспросил истерично Фадж, недоверчиво пялясь на юношу. По трибунам тут же разнеслось имя Люциуса Малфоя. — Не только он. — отрешённо и холодно произнесла Эмилия. Только сейчас к ней пришло осознание того, какой ужас она пережила. — Волан-Де-Морт вернулся. Он… — в горле стоял непроходимый ком и она не смогла договорить. — Поппи, осмотрите её. — велел директор указывая рукой на девушку, впавшую в немой транс, — Хагрид, отнесите тело бедного мальчика в лазарет и немедленно вызовите Амоса Диггори в Хогвартс. Аластор, присмотрите за Гарри. Происходящее дальше не особо волновало Блэквуд. Она не воспринимала слова, что ей говорили, да и вообще не могла разобрать кому именно принадлежат эти голоса. Мадам Помфри осмотрела девушку и подняла её на ноги. Эмилия подняла красные от усталости глаза. Она краем глаза увидела, что профессор Дамблдор собирается делать какое-то объявление. Но взгляд трибун до сих пор был прикован лишь к ней, Гарри и Седрику. Девушка смогла разглядеть силуэт тётушки Флэт, что стремительно приближался к ней. Она видела и быстро спускающуюся вниз с трибуны Трейси. Среди всей массы толпы взгляд Блэквуд упал и на Драко. На миг ей показалось, что она видит перед собой Люциуса. На лице девушки показался неприкрытый ужас и она, вспоминая на себе режущие ощущения от пытки, дёрнулась в сторону. Сама не замечая этого, Эмилия вцепилась в руку мадам Помфри. Блэквуд несколько раз моргнула и образ Люциуса растворился. Впереди стоял Драко. Растерянный и напуганный до глубины души такой реакцией Эмилии на него. Он понял, что произошло что-то непомерно ужасное. Что-то необратимое, приносящие боль. Он понял, рубикон пройден. Волан-Де-Морт вернулся.

***

— Доброе утро, моя дорогая! — прозвучал голос мадам Помфри. Эмилия раскрыла глаза и увидела, что находится в лазарете Хогвартса. Она чувствовала себя намного лучше, но голова всё ещё шла кругом, а мышцы продолжали ныть. — Доброе утро. — ответила дрожащим голосом девушка в белой пижаме. Мадам Помфри села на стул рядом с больничной койкой и обеспокоено посмотрела на Блэквуд. — Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась женщина. — Долго я здесь? Где Гарри? Где… — она тут же поникла, — Где Седрик? Эмилия тут вспомнила произошедшее, и ей захотелось истерически закричать. — С Гарри всё в порядке, он в замке, — отвечала Помфри и с печалью продолжила, — Седрика забрали родители. — она тут же вручила Блэквуд стакан с зельем, — Выпейте это снадобье, оно вам поможет. — Спасибо, — ответила тонким голосом девушка, — А тётушка? Она в замке? Эмилия быстро выпила оранжевое снадобье, что держала дрожащими руками. — Да, она сидела в палате рядом с вами. До тех пор, пока сюда не нагрянул министр. — поведала Помфри. — Министр был здесь? — взволнованно спросила волшебница и чуть встрепенулась. Зелье было отвратительным на вкус. — О, да. Всё рвался допрашивать вас и мистера Поттера. Благо профессор Дамболдор вовремя вмешался. — мадам Пофри слегла улыбнулась. — Допрашивать? Они знают правду? Гарри всё рассказал? А что сказал Дамблдор? И где сейчас тётушка, я хотела бы увидеть её… — Блэквуд задала много вопросов сразу, ошарашив тем самым хозяйку лазарета. — Миссис Флэт в замке, я непременно позову её. Думаю остальные вопросы вам лучше задать директору. — Помфри сопереживая покачала головой и тихо продолжила, — Да, моя дорогая, Гарри всё рассказал. Но поверили далеко не все. Многие считают что то, что вы пережили является выдумкой вашей бурной фантазии, вызывной хождением в лабиринте. — А смерть Седрика? Это тоже фантазия? — почти крича произнесла девушка. — Вам нужно успокоится. Я передам директору, что вы проснулись. И, кстати, к вам заходили. Если вы хотите, то я могу позвать кого-то ещё. — сказала мадам Помфри, игнорируя повышенный голос Эмилии. — Кто заходил? — тут же поинтересовалась Блэквуд и протянула опустошённой стакан. — Ваши друзья с Гриффиндора, Трейси Дэйвис, Драко Малфой, — женщина стала говорить мягче, — Я видела вашу реакцию на поле… Гарри рассказал про то, что совершил Люциус Малфой. Мне очень жаль, что вам пришлось пережить это. Ваш испуг объясним. И я как ваш лечащий врач рекомендую вам пока не общаться с Драко. Ваши раны ещё свежие. Дайте им время затянуться. Мадам Помфри забрала стакан из руки девушки и тут же вышла из палаты, оставляя Эмилию в полной тишине, наедине со своими мыслями. Через несколько минут в палату влетели миссис Флэт и миссис Уизли. Обе находились где-то неподалёку от лазарета и с нетерпением ожидали её пробуждения. Разговоры с девушкой строились на отдалённые темы от произошедшего. Видимо, мадам Помфри и их попросила оставить раны Блэквуд заживать. Сначала девушка даже обрадовалась, выслушивая какие-то приятные вещи на отвлечённые темы. Всё выглядело так, словно ничего плохого и не произошло. Но это было далеко не так и со временем Эмилия стала злиться на это. — Мне сказали Фадж и Дамблдор были здесь. Вы можете мне рассказать что произошло? — бестактно и неожиданно спросила она, недослушивая рассказ тётушки про рецепты школьных пирогов. — Министр не поверил словам Гарри, — начала осторожно миссис Флэт, выдержав паузу, — Ему нужны были доказательства, что вы клевещите. — Клевещем? — не доверяя своим ушам, переспросила Блэквуд. — Да, дорогая… Но Дамблдор верит вам. И мы верим. — сказала миссис Уизли и аккуратно положила свою руку на кисть Эмилии. — А что Люциус Малфой? Что другие Пожиратели? Их схватят? — она продолжила задавать вопросы. В этот момент и Молли и Летиция явно замялись, промедлив с ответом. Миссис Уизли начала первой. — Люциус Малфой на хорошем счёту у министерства. Он использовал непростительное заклятие, а за такое сажают в Азкабан. Твои обвинения слишком громкие… Нас просили пока тебе не рассказывать… — Не рассказывать что? — спросила настороженно девушка. — Малфой подал на тебя в суд за ложные обвинения. — ответила Летиция Флэт. — В суд? — спросила Эмилия и нервно рассмеялась, — Это шутка? — Нет. Утром пришло письмо из министерства. Также… они хотят пролить свет на смерть Седрика… — тётушка Флэт протянула письмо племяннице. — На… но… — она растерялась, широкими глазами таращась на сложенный пополам пергамент. — Они не обвиняют тебя в убийстве. — успокаивающими тоном произнесла Летиция, — О произошедшем знают немногие. Гарри и Дамблдор не стали доносить эту информацию до Фаджа… В министерстве все думают, что это проделки Барти Крауча младшего… — В смысле? Я не понимаю… — Эмилия не стала раскрывать письмо и читать его, всё это показалось ей слишком абсурдным. Молли Уизли вкратце рассказала девушке о том, как Барти Крауч младший весь год выдавал себя за профессора Грюма. Крауч воровал ингредиенты для оборотного зелья прямо из кладовок Снейпа. Вечером дня турнира, Крауч стал настолько рассеянным, что выдал свою настоящую личность. В итоге, его схватили, он сопротивлялся, но под действием сыворотки правды рассказал то, что произошло на самом деле. Именно он кинул имена Эмилии и Гарри в кубок, зная, что двое нужны для воскрешающего ритуала. Именно он заколдовал лабиринт и превратил кубок в портал. Под маской Грюма, Крауч выкрал Седрика сразу после очередной тренировки в квиддич. И всё это было сделано для того, чтобы Волан-Де-Морт возродился, чтобы он восстал вновь. Крауч и Петтигрю полгода служили Волан-Де-Морту, скрывающемуся в доме своих родителей последние несколько лет. Он был слаб, у него не было тела, не было плоти и не было крови. Крауч и Петтигрю действовали по приказам Лорда, и в итоге Эмилия и Гарри угодили в эту зловещую ловушку. — Вижу, вы уже рассказали мисс Блэквуд положение нынешних дел. — неожиданно раздался голос директора. Дамблдор вошёл в палату, и услышал последние фразы рассказанные Молли Уизли. — Вы нас не оставите? В Большом зале подают тыквенные пироги. Советую вам попробовать. — посоветовал дружелюбно Дамболдор двум дамам возле кровати Эмилии. Блэквуд кивнула в знак прощания тётушке и миссис Уизли, затем те не слишком охотно, но ушли. — Как вы себя чувствуете? — любезно поинтересовался маг. — Уже лучше. — ответила Блэквуд и приподнялась повыше. Директор сел на стул рядом с Эмилией. — Рад, я очень рад. Немногие пережив подобное способны мыслить чисто уже через пару дней. — произнёс он, — То, через что вы с Гарри прошли невероятно трудно. И я должен извиниться перед вами, я поставил вас под удар. Надеюсь, вы сможете меня простить… Гарри рассказал мне всё до самых мелких деталей. Меня просили вас не расспрашивать, но если вы не против, я хотел бы услышать историю и из ваших уст. — Да… Хорошо… — ответила Блэквуд, но на самом деле совершенно не хотела вспоминать всё это заново. Она начала рассказ с того момента как они с Гарри оказались на кладбище. Через пару минут слёзы вновь хлынули из её глаз, а на моменте гибели Седрика девушка так и вовсе начинала путаться, местами произнося слова в неправильном грамматическом порядке. — Гарри заслонил меня… Но я не знаю, что произошло дальше… Я помню, что он поднял меня… А потом мы оказались на поле… — Эмилия закончила свой рассказ. Дамблдор внимательно её выслушал, а после ненадолго замолчал. — Я думаю, Гарри сам расскажет вам, что произошло дальше… — медленно произнёс он, — У вас есть предположения как вам удалось приобрести невидимость? Сейчас Эмилия совершенно не думала об этом, поэтому вопрос Дамблдора поставил её в тупик. Она отвела задумчивый взгляд в сторону, а затем невольно посмотрела на свою руку. — Вот как… — размышляя произнёс Дамболдор, взглянув на серебряное кольцо на пальце девушки, — Теперь понятно… Откуда оно у вас? — Это подарок, — выцедила Эмилия, широкими глазами уставившись на блестящий предмет. — Это очень ценный подарок, мисс Блэквуд. Кто-бы не подарил вам его, он, безусловно, спас вашу жизнь. Разрешите? — директор указал на серебряную вещицу. — Да… да… конечно, — заторможенно закивала она и сняла с пальца кольцо, подаренное ей на Рождество Драко. — Хм… На нём древние руны. — маг принялся всматриваться в вещицу, — Это очень древняя магия. Такие артефакты встречаются редко. Защищающие чары… — протянул он, задумчиво посмотрев вдаль, — Удивительно, но до сих пор никто не знает, как их накладывают. Мы знаем лишь то, что они действуют единожды. Такие вещицы стоят очень дорого. Дороже, чем большая часть моей собственной коллекции артефактов. Если бы вы сказали мне откуда оно, возможно, я смог бы достать там ещё несколько? — восхищенно спросил Дамболдор, продолжив разглядывать побрякушку. — Я не знаю откуда она. — сказала Эмилия, стараясь говорить как можно спокойнее. «Драко меня спас» — крутилось у неё в голове. — Жаль. Но оно выполнило своё предназначение. Всему приходит конец. Даже магии. — директор вернул кольцо девушке, — Мисс Блэквуд, я должен вас предупредить, у министерства могут возникнуть некоторые вопросы по поводу смерти Седрика Диггори… «Он точно подумал, что кольцо подарил Седрик» — отметила про себя Эмилия, а Дамблдор продолжал. — Это невосполнимая утрата, и я знаю, что он был вам особенно дорог. Обвинять вас в его смерти никто не смеет. Я переговорю с министром, и они отменят нелепый вызов в суд. Эмилия вытерла застывшие слёзы, невольно вызванные плохими воспоминаниями, и стала дышать ровнее. — А что мне делать с Малфоем? С его обвинением? — спросила она, вспоминая, что как раз таки держит в руках письмо из министерства. — Обвинением? — переспросил директор. Он ещё не знал ни о каком обвинении. Эмилия молча протянула ему пергамент, который сама так и не отважилась прочитать. Дамблдор надел небольшие очки на нос и принялся медленно вчитываться в текст. Закончив, он снял очки и недовольно фыркнул. — Я сделаю всё, что в моих силах. — туманно произнёс он. Еще раз взглянув на бумагу, маг отдал её обратно. — Профессор… Что теперь будет? — спросила девушка, не сумев сформулировать другие интересующие её вопросы. — Хм… — задумался директор, — У маглов существует одна легенда, которую я нахожу весьма занятной и заставляющейся хорошенько задуматься. Эта легенда — о птице, которая поёт лишь раз в жизни. С момента рождения эта птица скитается по всему свету в попытке отыскать куст терновника с самыми большими шипами. А когда молчаливая птица находит его, она дожидается рассвета и с первыми лучами солнца кидается на колючие ветви. Птица с терновым шипом в груди беспрекословно повинуется законам природы. Умирая, она не кричит, а поёт самую прекрасную песню, которой способны позавидовать даже самые голосистые соловьи. Эту песню небывалой красоты с замиранием сердца слышат все живые и все мертвые. А всё потому, что эта песнь звучит за самую высокую цену, которую только можно заплатить — за жизнь. В миг, когда птица кидается грудью на шипы, она не задумывается о смерти, иные силы заставляют её делать это, иные законы. А птица лишь поёт свою прекрасную песнь, до того момента, пока не погибнет, до того момента, как не перестанет дышать. Седовласый старик говорил красиво, но Эмилии не совсем было понятно к чему именно он вёл. Дамблдор задумался, а после медленно продолжил. — Необычно долгая дорога назад к прежней жизни, когда смерть близких сбивает с ног нас, ещё живых. Потеря — дикий и безжалостный зверь, утаскивающий нас в беспросветную тьму. Кажется, мы никогда не увидим свет и ничто никогда нас не заставит жить как прежде, радоваться и смеяться. Этот зверь разрывает нашу душу, вынуждая переживать боль заново. Я не скажу, что эта боль бесследно пройдёт… В таком случае, мне пришлось бы вам соврать… Со временем боль притупляется, но оставляя нам и светлые воспоминания, к которым можно возвращаться снова и снова… — голос мага стал чуть бодрее, — Пока вы в замке — вам ничего не угрожает. Как только вы вернётесь домой, мы представим к вашему дому на Глухом переулке дозор, на всякий случай. В город вам лучше не выходить и оставаться дома. А пока отоспитесь. — казалось бы договорил директор, но потом неожиданно продолжил, — О! Вы остались без прекрасной палочки. Признаться, я восхищался этим творением из терновника. Очень жаль, что она была использована в таких тёмных и коварных целях… Дамболдор вытащил из кармана серой мантии палочку. — Родители Седрика дали своё согласие на то, чтобы вы оставили у себя его палочку. Она сослужила вам верную службу в битве с Волан-Де-Мортом. И я думаю, эта палочка из ясеня ещё не один раз выручит вас. Внутри этой палочки находится волос единорога, который чуть было не забодал Олливандера до смерти. — маг слегка улыбнулся, вспоминая этот рассказ, — Эта палочка достойна упорных людей, способных встать на защиту, способных сопротивляться. Она идеально подходила Седрику, и она идеально подходит вам. Директор положил волшебную палочку на край тумбочки и без лишних слов покинул палату.

***

Девушка провела ещё два дня на больничной койке. Эмилию неожиданно перестали посещать и видения, которых она боялась сейчас больше всего. Физически ей становилось только лучше, головные боли прошли, а мышцы перестали болеть. Но каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней появлялся образ Седрика. Такого, которого она видела его в последний раз — запутанного и до самого конца непонимающего что происходит. Память — вещь жестокая. Она способна тебя осчастливить, а в следующий же момент раскромсать твоё сознание болезненными воспоминаниями, снова и снова вынуждая окунаться в самые горестные моменты прожитого. Эти моменты быстро окутывают тебя и крепко-накрепко переплетаются вокруг шеи, образуя подобие петли. Память не способна убить нас, нет. Но способна внушить нам этот страх. За эти пару дней, Блэквуд постоянно навещали её друзья, а тётушка так и вовсе практически не отходила от больничной койки. Летиция постоянно интересовалась у мадам Помфри как здоровье племянницы. Очень быстро такая гиперболизированная забота стала раздражать хозяйку лазарета и она была вынуждена, время от времени, выставлять тётушку Эмилии за порог. — Когда наши заклинания столкнулись, они образовали реверсивный заклинательный эффект. Моя палочка и палочка Волан-де-Морта содержит внутри перо одного и того же феникса. Фоукса! — Гарри сидел на противоположной от девушки койке и рассказывал Эмилии подробности решающего момента на кладбище. Рядом с ним сидели поникшие Рон с Гермионой. — Когда заклинания слились воедино, то его палочка начала воспроизводить в обратном порядке заклинания. — продолжал гриффиндорец, — Дамболдор назвал это тенью настоящего Седрика. Он просто был там. Блэквуд замерев слушала рассказ Поттера. — Он был там… он попросил забрать его тело… И… — Гарри медлил, — Он просил передать тебе, чтобы ты не винила себя в его смерти… Эмилия снова почувствовала как слёзы покатились по её щекам. В последнее время слёзы стали для неё обыденностью. Она могла проснуться и расплакаться, толком даже не успев ни о чём подумать. Могла выслушивать очередную светлую историю от своей тётушки и расплакаться на самом весёлом месте. — После появились ещё тени. Среди них были мои родители… и твоя мать. — Гарри с трудом подбирал нужные слова, — Она сказала, что гордится тобой… и она сказала: «Если случится беда — воюй с ней, а если беда ещё не случилась — не страшись». Это был последний разговор про тот день. Эмилия и Гарри больше не могли пересказывать эту историю, не могли проживать её заново.

***

Наступил последний учебный день года. Блэквуд выглядела уже весьма хорошо: мешки под глазами пропали, а веки больше не казались такими опухшими от слёз. Но ей требовалось намного больше времени на восстановление. Эмилию предупреждали, что это длинный путь, но она сильно надеялась выписаться из лазарета через недельку, а в итоге прошёл почти месяц. Девушка впервые показалась на людях лишь пару дней назад. На неё смотрели абсолютно все. Кто-то с сочувствием, кто-то с ненавистью в глазах, а кто-то с огромным недоверием. Наступило время, когда в школе абсолютно у каждого было своё мнение и собственное видение произошедшего. Ученики спорили, перешёптывались, приводили какие-то теории заговоров. Но в рассказанное Гарри и Эмилией верили отнюдь не все. На завтрак, обед и ужин Блэквуд сопровождала Трейси, отношения с которой наладились сами собой. Гарри поделился историей воскрешения Тёмного Лорда с Дейвис и после этого, Трейси даже не осмелилась что-либо спрашивать у Эмилии. Но Блэквуд всё равно рассказала подруге о том, что произошло в тот день. Про свои видения девушка снова умолчала, ибо обещала Драко, что никому не расскажет. — Дамболдор сказал кольцо Седрика защитило тебя? — спросила очень осторожно Трейси. Эмилия покраснела, она не хотела врать снова, ей стало неловко. — Это кольцо защитило меня, да. Но где оно было куплено я не знаю. — ответила быстро она. — Должно быть он сильно тебя любил, раз подарил что-то НАСТОЛЬКО ценное. — отвечала Дейвис, — Мне так жаль… Прости меня, что я так поступила с тобой. Просто ты отдалилась от меня. У тебя появились секреты. В последнее время, ты стала проводить времени больше с Драко, чем со мной. — Трейси раскаявшись посмотрела на подругу. — Он помог мне со вторым заданием. — сказала Эмилия и внимательно проследила за реакцией подруги. — Вот как… Но ты сама хотела с ним поговорить? О чём? — Дэйвис спрашивала очень аккуратно, боясь сказать лишнего. — Я не могу тебе рассказать, потому что я обещала. — скрепя сердце, ответила Блэквуд. — Понятно… — кивнула Трейси, пытаясь тем самым выразить как можно более искренне понимание. — Это не мой секрет, — глубоко сказала Блэквуд, пытаясь удостовериться, что подруга не обиделась, а правда поняла её. — Хорошо. Пусть даже мне и интересно, но если это секрет, я не буду спрашивать. — проговорила Дейвис. — Сейчас вы с ним обходите друг друга за километр. Кто кого игнорирует, ты Малфоя или он тебя? — Не называй его по фамилии. — резко дрогнула Эмилия. — Пожалуйста. Теперь каждый раз, когда Блэквуд слышала эту фамилию, она чувствовала болезненные ощущения на физическом уровне. — Хорошо. — непонимающе, но кивнула Трейси. — Драко. Вы встречаетесь из-за секрета, который ты не можешь мне рассказать или потому-что вы просто тайно, ну, встречаетесь? — спросила она о том, о чём хотела спросить уже очень давно. — Это из-за секрета. — ответила медленно Эмилия, понимая, что будь она на месте Дэйвис подумала бы точно также. — Ладно. Сегодня наш последний ужин на этом курсе! Всё печально и мрачно, но хотя бы еда неизменно вкусная. — напоследок заявила Трейси, довольно хлопнув себя по коленям. Последний ужин и правда был не весел. Дамблдор взял слово. Его речь была пропитана ужасающей правдой, директор заявил, что Седрик погиб от руки Волан-де-Морта, однако, в его словах звучала и надежда, которая как-никогда нужна была каждому в этом зале. Есть совершенно не хотелось. Эмилия весь ужин наблюдала за тем, как упивается слезами Чжоу Чанг. Она встречалась с Седриком последние несколько месяцев. Под конец ужина, Блэквуд взяла одну свечу со стола и сожгла в ней заранее приготовленную записку. «Завтра в шесть утра. Приходи в туалет Миртл» — она отправила послание Драко. Девушка невзначай посмотрела на юношу, удостоверившись, что чары сработали. Тот заметил послание на дне своей тарелки и тут же поспешил прикрыть её гроздью винограда, чтобы никто больше не успел заметить, выгравированные на золотой поверхности, слова.

***

Утро перед отъездом выдалось ветряным. Светало рано, а ночная прохлада всё ещё витала в воздухе. Эмилия встала с самыми первыми лучами солнца. Она умылась и переоделась в белую блузку и тёмно-зеленую юбку. Долго собираясь с мыслями, Блэквуд наконец вышла в коридоры замка. Она медленно шла на третий этаж, примерно представляя то, что хочет сказать Драко. Девушка вошла в помещение, полностью залитое утренним солнечным светом. На лавочке её уже поджидал Малфой. Он выглядел невыспавшимся и помятым. Блэквуд аккуратно прикрыла за собой дверь, но Драко услышал её приближение и встал на ноги. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Когда Эмилия шла сюда, она боялась снова увидеть в юноше Люциуса. Боялась, что сознание снова сыграет с ней злую шутку. Боялась снова испугаться его. Именно поэтому она так старательно избегала любых встреч с ним в последние дни. Но сейчас она смотрела на юношу перед собой и видела в нём Драко. Лишь Драко и никого кроме. Образ его отца больше не появлялся перед глазами. — Я верю в то, что говорите вы с Поттером. — первым произнёс Драко, отчего-то посчитав, что будет правильным рассказать ей об этом. — И мне жаль. — добавил искренне он. — Я знаю, что ты не он. — твёрдо сказала Эмилия. Это и было то, что она хотела сказать ему. Она знала наверняка, что задела его тогда, на поле. Его отца винили в применении непростительного заклинания, а Драко отрицал это до тех самых пор, пока Блэквуд в ужасе не шарахнулась от него самого. Она стала избегать его, он непременно это заметил. Голос Эмилии стал ломаться, и она стала продолжать медленнее, — Один человек сказал мне: «Если случится беда — воюй с ней, а если беда ещё не случилась — не страшись». Я просто не верю в то, что ты можешь стать похожим на своего отца. — У меня нет выбора. — ответил ровным тоном юноша. — Ты не плохой человек, Драко. — произнесла она. — Ты этого не знаешь. — сказал Малфой и отрицательно закачал головой. — Я знаю. — робко выдала она, — Ты спас меня. Люциус использовал заклятие круциатуса, а после… По приказу Волан-де-Морта, он кинул в меня смертельное заклятие. — Эмилия почувствовала слёзы на своих щеках и тут же постаралась говорить ровнее, — Твой подарок. Кольцо, оно спасло меня. Древняя защищающая магия. Ты написал: «Защищающее лишь однажды. На грани между жизнью и смертью». И оно спасло меня. — Ты не можешь мне этого рассказывать. — Драко скривил лицо в сожалеющей гримасе. — Я боюсь говорить каждое слово, Драко! Я хочу сказать большее, но я не могу! — Эмилия кричала так, словно изливала ему душу, — Теперь, после того, как всё произошло, я понимаю всю опасность. Я понимаю и я не могу иначе! Я подвергла тебя ещё большей опасности, рассказав про видения… — Блэквуд притормозила, было тяжело произнести следующую фразу. — Разреши мне стереть твои воспоминания. Эмилия обречённо выдохнула, ей было очень сложно предложить такое, но она была уверена, что так было бы безопаснее для него. Блэквуд держала палочку впереди себя и на ватных ногах пошла почти вплотную к Драко. — Нет! — возразил Малфой, выражая на лице полное непонимание. Юноша выхватил из рук Эмилии палочку, которую она наставила прямо на него. — Мне не нужно забывать! — он всё ещё недоумевал, — С парочкой воспоминаний я справлюсь… Просто больше ничего мне не рассказывай… Девушки опустила руки и обречённо посмотрела на него. Она бы не посмела стереть память без его ведома, но в глубине души надеялась, что ей удасться убедить его в этой необходимости. — И с этим воспоминанием справишься? — она подняла правую руку и продемонстрировала кольцо на указательном пальце. — И с этим, — юноша посмотрел на Эмилию так, будто бы это было очевидным. Ей захотелось обнять его. И она обняла.