Уговорить сбежать, уговорить остаться

      Выйдя на автобусной остановке, они еще долго шли, петляя по закоулкам, пока, наконец, не остановились у общежития на окраине Морти-тауна. На веревках покачивалось чужое мокрое белье. Рик в засаленных трениках, курящий на крыльце, проводил их налитым кровью взглядом, и Чуб перешел на другую сторону дороги, чтобы загородить Клумбу собой. Запах курева, грязных тел и прелой капусты ударил в нос, стоило им только войти в подъезд. Пьяный комендант, храпящий на посту, даже ухом не повел, когда два Морти прошли мимо него. У Чуба в комнате между запертой дверью и косяком торчал сложенный лист бумаги — достав и развернув записку, он раздраженно фыркнул. — Да заплачу я эту долбаную аренду… И нечего так орать! — сказав это невидимому собеседнику, мальчик вставил ключ в замок. Со временем выпуска он так и не успел толком обустроиться — все его богатство составляли одноконфорочная плитка, электрочайник и плакаты группы "Flesh Curtains" на облупленных стенах, но ведь это не беда, правда? — Хочешь, угощу чем-нибудь? У меня есть… Открыв шкафчик, Морти ругнулся, обнаружив только засохшие хлебные палочки и пачку лапши быстрого приготовления. — М-мне просто чаю, пожалуйста, — деликатно сказал Клумба, пристраивая свой зад на скрипучую кровать, и оглянулся по сторонам, сложив руки на коленях. — Значит… значит, ты теперь живешь тут? — Ага, — Чуб щелкнул кнопкой чайника. — Небогато, зато сам, с-сечешь, о чем я?.. В неловкой тишине они ждали, пока закипит вода. Да, он хотел бы привести Клумбу в куда более комфортное место, но ведь надо же с чего-то начинать? — Здесь… здесь кайфово, чувак. Н-никто не дергает в три часа ночи, не говорит тебе, что делать, никто не орет… — парень нахмурился и передразнил хриплым голосом: — "Тащи сюда свою жопу, пиздюк! Подай отвертку! Засунь семена себе в зад! Отлижи мои яйца"!.. Клумба слушал его молча, пряча взгляд в чашке с чаем. — Тебе… тебе просто не хватает уверенности в себе, М-морти. Нам всем вдалбливают, что мы не сможем без Риков, но ведь это совсем не так! Нам и без этого мудачья может быть весело. Очень, оч-чень весело… И, заглянув за кровать, Чуб торжественно достал початую бутылку водки. — Накатим? Клумба лишь выкатил на это глаза, замотав головой: — Т-ты что?! Р-рик же нас убьет… — Тебя убьет, — поправил он, отвинчивая крышку. — А я н-не позволю никому из них меня поучать… Точнее, больше не позволю. Горькая жидкость полилась в глотку прямо из горлышка, и, смахнув с глаз слезы, Чуб облегченно выдохнул. — Ч-что?.. Клумба как-то странно на него смотрел — со смесью сожаления и непонятного испуга, и ему это совсем не понравилось. — Ч-чего ты так на меня пялишься? Х-хочу пью, хочу — не пью… — он сделал еще глоток. — Что хочу, то и делаю! Я полностью свободен, и-и… и я не понимаю, почему ты не хочешь того же… Игнорируя возмущенный возглас, Клумба вытянул бутылку из его пальцев. — Я знаю, что с Риками тяжело. Знаю, что ты им не доверяешь, знаю, что ты вряд ли поймешь мой выбор, н-но… Но, если бы не Рики, ни ты, ни я не увидели бы космоса. Не увидели других планет, галактик, Цитадели, и… Томно вздохнув, он подошел совсем близко, касаясь проспиртованных губ другого Морти своими. — И м-мы бы никогда не встретились… Травянисто-цветочный запах, смешанный с водочным — странное сочетание, но, пожалуй, Чубу даже нравилось. — К-клумба… Все было, прямо как в старые добрые школьные времена. Во времена, когда они сосались буквально в каждом укромном уголке, постоянно оглядываясь, не идет ли кто-нибудь, только теперь никто им не мог помешать. Вообще никто — кроме выскочившего из портала старого ублюдка, который, ворвавшись в комнату, буквально оторвал от него Клумбу за шиворот… — Ах, вот вы где!!!

***

      Чертовы пиздюки. Только их оставишь, сразу слиняют непонятно куда! Маленький пришлый засранец чуть не споил его Морти — от души пропесочив обоих без стеснения в выражениях, Рик отправил пацанов спать без ужина, и те, понурившись, ушли к себе в комнату. — И не трахаться там! — припечатал он им вслед и с чувством выполненного долга сел за верстак, вооружившись конфискованной у Чуба водкой. За работой он мог забыть обо всем, но жизнь, увы, продолжалась, и, продремав на стуле часа три, он был вынужден снова иметь дело с этими двумя паршивцами, один из которых, несмотря на несколько понурый вид, решил заняться физической активностью. Тихо бормотал телевизор, показывая каких-то скачущих припизднутых баб в ярких лосинах, и Клумба махал руками-ногами вслед за ними, повторяя упражнения. Пара проклюнувшихся ромашек болтались на его макушке вслед за каждым поворотом головы, от особо резких движений с кожи юноши слетала пыльца, рассеиваясь в солнечном свете золотыми облачками. Его желтая футболка была по-ушлепски заправлена в спортивные шорты, натянутые куда выше, чем им полагалось, а икры обтягивали белые гольфы — хотя, тут и обтягивать нечего, с такими-то тоненькими ножками… — Ты забыл сделать наклоны, п-пес. — Д-да? — по телевизору крутили уже что-то другое. — Л-ладно… И Морти запыхтел, старательно пытаясь наклониться как можно дальше. — Ты плохо стараешься, — не забыл подбодрить его Санчез. — Еще! Давай еще!.. Разобравшись с наклонами, пиздюк сел на пол и, расставив ноги широко, попросил деда о помощи. Взяв Морти за руки, Рик начал тянуть его вперед, стараясь уложить животом на пол. — Т-ты… ты не злишься? Пацан смущенно отводил от него взгляд, и ему явно стоило некоторых моральных усилий об этом заговорить. — Я-я… я не хотел тебя расстраивать! Я просто согласился зайти в гости к Чубу, и в-все… Ну как можно злиться на эту чертову ромашечку? — Все п-путем, — проворчал он, растрепав ладонью пушащиеся каштановые волосы. — П-просто, просто постарайся впредь не убегать без спроса со своим дружком, л-ладно? — Л-ладно… Весь просияв, как начищенная монета, Клумба подался вперед и клюнул прибалдевшего от таких нежностей деда в щеку, чтобы затем убежать, натянув на лоб эластичную ленту и завязав шнурки на кроссовках в три узла. Как последний идиот, Рик еще долго стоял в коридоре, тупо глядя мальчишке вслед, чтобы затем, очнувшись, встретиться с его ебучим антиподом. — Вставай, утро уже на дворе! Проснись и пой, д-детка!.. — П-пошел ты, — пробурчал Чуб, отворачиваясь от солнечных лучей. — Я т-тебе не детка… Он лежал на разворошенной постели, как птенец в гнезде. Растрепанный, злой, страдающий похмельем — и снова, блядь, в футболке Рика, задравшейся аж выше пупка. Да что ж такое-то?! Осознав, что его не собираются оставлять в покое, Чуб сел и, недовольно кряхтя, достал пачку сигарет из-под подушки, чтобы закурить прямо в кровати. Он прищурился, с наслаждением вдыхая никотин, и Санчез заметил характерное красное пятно на шее парня — как оно появилось, даже думать не хотелось! — Что ты хотел сделать с моим Морти? — С твоим — ничего, — дернул Чуб плечом. — А со своим просто хотел пообщаться… мы же, в конце концов, давно не виделись, — фыркнув, он разогнал дым рукой. — М-мне, знаешь ли, оставаться здесь ничуть не в радость, но так хочет Клумба, и я никуда не уйду… По крайней мере, пока не получу свой должок. — Должок? Пиздюк отвел взгляд, слегка покраснев. — Он м-мне… он мне в зад дать обещал, — эти слова увенчались приступом кашля. — И продинамил до самого выпуска, все настроения у него не было да настроения не было… И я не успокоюсь, пока не получу свое! — С-свое? Эти откровения вызвали у ученого приступ смеха. — Л-ладно, пока вы были безриковыми, вы могли договариваться о чем угодно, но сейчас зад этого Морти, ровно как и все остальные части его тела, принадлежат мне, — он погрозил Чубу пальцем. — И кто сказал, что я разрешу тебе ими пользоваться? Пацан вспыхнул от злости, сведя брови и сжав кулаки. — А кто сказал, что м-мне нужно твое разрешение? Вот ведь сученыш. Подвергать сомнению его авторитет — такое спустить с рук нельзя! Впрочем, у Рика уже был план. — Наверное, для нас обоих будет лучше не раздувать из этого конфликт… Я подумаю над твоим запросом на попку Клумбы, но для начала ты должен кое-что для меня сделать взамен. Чуб призадумался, потирая подбородок. — Чего тебе надо? — наконец, с вызовом спросил он, и Санчез, ухмыльнувшись, достал портальную пушку. — Всего лишь двадцать минут твоего времени…