Король-солдат

«Мы сидели, когда вошел король, — вспоминал Монтрайё, — и вместо того, чтобы сесть, он подошел к окну, оперся одной рукой о подоконник, а другую положил на эфес длинной шпаги, достающей до пола. Это была его обычная поза в моменты отдыха; а когда он с кем-либо разговаривал, то правую руку запускал в свои волосы, как бы причесывая их растопыренными пальцами. Он принял меня весьма милостиво — более дружелюбного и доступного короля я не встречал никогда раньше. Он, так сказать, снисходил самым предупредительным и любезным образом по отношению к тем, кто не пытался вести себя высокомерно; если люди относились к его званию с почтением и должным уважением, то он тоже отбрасывал в сторону всякую гордость, которую ему повсеместно приписывали». — Французский посланник Монтрайё о Карле XII

— Чёрт тебе отец, Робб Старк… но никак не Эддард Старк… — пробурчал себе под нос Карл. Он мог быть уверен: шедшая рядом и увлечённая рассказом девушка точно ничего не слышала. Ей было совсем не до того. — Вы бы вышли за мою честь на поединок? Если вам, допустим, когда-нибудь выдался подобный случай? — хлопая ресницами и прижимаясь к его руке, невинно поинтересовалась Старк. Услышав её вопрос весьма интересного содержания, Карл резко остановился. Девица едва успела притормозить и, держась за его руку, прошла на один шаг больше. Они застыли в достаточно неловком положении. С небольшой хмуростью он пристально вгляделся в синие с проблеском лазури глаза Старк. «Конечно же, нет», — буквально сразу раздался в голове Карла достаточно твёрдый и честный ответ, но вслух пришлось произносить из-за некоторых приличий, разумеется, совсем иное… — Непременно, миледи, — несколько коряво и неестественно улыбнувшись, покивал он. Губы герцогской дочери также озарила улыбка — весьма красивая, кстати, по скупому мнению бывшего короля, — однако она так и не поняла, что вот его улыбка была несколько натянутой, а он не так уж с ней и правдив. Что ж… она действительно слышала и видела только то, что хотела. Глупый и наивный ребёнок — больше бывшему королю не было что сказать. Но, с другой стороны, достаточно незапятнанный правдой мира, в котором она на самом деле жила. Выступил бы он за неё на поединке? Будь она его супругой, сестрой или матерью, на худой конец — невестой, вполне вероятно, а просто так — никогда. Дни пребывания короля Роберта на Севере медленно подходили к концу, и от этого дочь герцога будто начала сходить с ума со своей любовью. Очень большой любовью. Она ловила его везде и всюду, на каждом углу: возле комнаты ранним утром, на завтраке с воинами, на ристалище во время их занятий, даже в свободные часы, когда он просто хотел в спокойствии поиграть с Ролландом в шашки или кайвассу. Её было много, её стало прямо чересчур много для него. Это начинало несколько выматывать бывшего короля. Он держался только благодаря воспоминаниям о деде и самодисциплине, но в тайне уже давно начал надеяться, что какой-нибудь герой уже наконец-то прискачет и заберёт её с собой в артуровский Авалон, или куда там в этих сказках забирают прекрасных девиц? В Авалон ведь? К большому счастью или печали, бывший король в своё время больше читал Цезаря, чем детские сказки… Позади их сладкой парочки тенью двигался всученный матерью Цареубийца. Как всученный? Просто очень неожиданно, совершенно и естественно без вмешательства любопытной матушки, вне очереди пришло его время для охраны. Бывшему королю не стоило сомневаться, что после он, скорее всего, пойдёт к ней с докладом. Маячившая тень сзади не давала расслабиться ни на секунду. «Цареубийца», — эхом проходилось у него в голове отторжение. Будучи сам государем, Карл не мог сомкнуть глаз с убийцей короля. Никому не позволено подобное святотатство, особенно человеку, поклявшемуся ему в верности. Король безумен? Умри с ним, и это только твоя проблема, что ты его выбрал. Догматично и бессердечно? Возможно, но короли и должны судить без жалости и эмоций, беря за пример царя Соломона. На одно мгновение, стоило кинуть взор назад, как они с ним пересеклись взглядами. У Цареубийцы были глаза деда и матери, зелёные-презелёные… полные пустословного тщеславия и раздутой гордыни. Он имел вес только из-за имени Тайвина Ланнистера, благодаря которому всё ещё и существовал: убери Льва Запада — и в ту же секунду Карл, не раздумывая, прикончил бы его. Не сумев выдержать прищуренного взгляда кронпринца, недоразумение с белым плащом отвернулось, сделав вид, будто увлечённо смотрит куда-то на небо. — Ваше Высочество, вы любите лимонные пирожные и чай? — продолжала быть на своей волне Санса Старк. — Не хотите после обеда прийти ко мне на угощение? Карл возвратился и посмотрел в лицо девицы. — Миледи, я не люблю сладкое, и вам также не советую, — дал он ей очень простую рекомендацию. — А что вы тогда любите? — вслед поинтересовалась она. — Из еды? Бывший король вздохнул. — Свежие яблоки, — признался Карл. — Зелёные и кислые. — Свежие яблоки… — задумчиво произнесла девушка, а после мягко улыбнулась. — Тогда… может, мы лучше вместе сыграем в кайвассу после обеда? Вы ведь вроде любите подобные игры… — протянула она с лёгкой искрой надежды в голосе. Карл не сумел скрыть своё удивление: глаза округлились, усмешка исказила бледные губы. — Вы умеете играть в кайвассу? — подозрением сочился его вопрос. Санса лучисто улыбнулась, как будто специально подловила его… — Недавно начала, и мне, кстати, очень нравится, но септа Мордейн почему-то говорит, что мне оно ни к чему. Карл хмыкнул, ставя это под сомнение. — Не слушайте её и скажите, что кронпринц Джоффри поддерживает вас в вашем энтузиазме. — Правда? — с лукавой улыбкой спросила она. Бывший король как всегда коротко кивнул. — Правда, не сомневайтесь. Если будет запрещать, просто позовёте меня. — Я непременно запомню это, Ваше Высочество, — радостно ответила она. — Ну, так что… сыграете со мной после обеда? — повторила Санса Старк своё предложение. Почему-то ему казалось, что её вовсе и не интересовала никакая игра, а это был лишь предлог для послеобеденного совместного времяпрепровождения. Может, она в реальности и не притрагивалась к игре? Возможно. Однако всё же было достаточно приятно, что она решила ему угодить. «Король должен быть ласков с подданными, которые тянутся к нему», — произнёс себе напутствие Карл. В действительности он тяжелее прежнего вздохнул и в очередной раз кивнул. — Сыграем миледи, сыграем. В этот раз никаких писков сбоку не последовало. Подобное было весьма неожиданным. Отчасти заинтересованный наследник трона посмотрел на девушку и приметил, что на её лице отобразилась лишь лёгкая и весьма загадочная улыбка. А вот это уже несколько устрашило и навело его на дополнительные мысли… Пока они разговаривали, то успели дойти до Западных ворот, которые ещё незамысловато именовались Охотничьими оттого, что буквально справа от них, под высокой стеной, находилась главная псарня замка. Именно отсюда все свои разы Карл выезжал на охоту и уже хорошо запомнил этот уголок родовой цитадели Старков. Из вытянутого и длинного здания под добротной крышей в клетках ютилась примерно сотня собак. Сейчас они почти все лаяли, разве что кроме самого крайнего левого крыла, где, как предполагал принц, находились закрытые на время пребывания короля в гостях те самые прославленные лютоволки, маячившие на знамёнах герцогской семьи Северной провинции. К ним сразу вышел широкоплечий мужчина: хмурый и немногословный, со шрамами на лице. Фарленом его звали, он являлся Мастером над псарней и, по мнению Карла, был достаточно опытным человеком в своём деле. Кронпринц успел уже о многом расспросить его насчёт собаководства северян и кое-что подчерпнуть для себя. Приятный муж — отвечает, только когда спрашивают. Покривив немного физиономией при виде Цареубийцы за спиной молодых людей, он спросил у дочери Эддарда Старка: — Миледи Санса, вы за своей волчицей? — Да, Его Высочество… — далее болтала она, но Карл уже не слушал. Наследник трона оглянулся вокруг и заметил, что убийца короля покривился. Кто-то мог сказать, что здесь стоял несколько специфический запах, и это было в определённой степени верно, но Карлу здесь нравилось. Он любил собак — хорошие и полезные животные. Точно лучше некоторых людей. Фарлен махнул рукой какому-то мальчонке-помощнику провести их к нужной клетке, а сам, отбив пару поклонов, куда-то удалился. Они последовали за парнем прямиком к самой крайней клетке, той, которая соседствовала с хлевом, где размещались бараны, предназначавшиеся для забоя и кормёжки собак лорда. Извинившись и отпустив руку Карла, герцогская дочка вырвалась вперёд и кивнула помощнику главного псаря открыть клетку. Тот, ухватившись двумя руками за металлический запор, одним щелчком отворил дверь с решёткой. С характерным скрежетом та медленно распахнулась, и Старк весьма бесстрашно, как отметил про себя бывший король, туда вошла. Подойдя к клетке, кронпринц и королевский гвардеец остановились и переглянулись. Зазывания застывшего сбоку и державшего решётчатую дверь парня были проигнорированы. — Вы уверены, Ваше Высочество? — вопросил его Джейме Ланнистер. — Да, — кивнул принц и хлопнул по ножнам на боку. — А если и нет, то ты ведь, будучи позади, защитишь меня… дядя? — выделив последнее слова как насмешку, спросил он. — Конечно, мой плем… — хотел он назвать его, видать, племянником, как впоследствии, заметив издевательскую ухмылку на устах кронпринца, быстро и холодно исправился: — Ваше Высочество. Он понял, на что намекал Карл. Хмыкнув, наследник трона шагнул в клетку за девушкой. В вольере не было характерного собачьего запаха, наоборот, веяло каким-то теплом. Может, из-за большого настила соломы на полу? Он обнаружил свою спутницу присевшей и обнимающей за шею достаточно приличного волка. Размером он был сродни хорошо откормленному волкодаву, и рядом с ним девушка казалась уж совсем хрупкой. На юге от Перешейка такие будут большой редкостью, однако Старк вела себя с ним, как с маленькой собачонкой. Но, несмотря на всё это, лёгкий холодок таки прошёлся по телу короля. Перед ним был истинно большой и грозный зверь. У Карла, конечно, на поясе висел меч, а сзади где-то стоял один из лучших воинов Королевства, пускай и доверия, разумеется, к нему не было, но он знал, что даже Цареубийца мало чем поможет в случае чего. Такому волку стоит только вцепиться в плоть и завертеть головой, как бывший король будет болтаться подобно тряпичной кукле. Одна порванная артерия на руке — и уже можно умереть. Первым делом, независимо от того, двуногий противник или четвероногий, волки всегда пытаются травмировать своей добыче конечности, а потом перегрызть горло или выпустить внутренности. — Довольно… большой волк… — усмехнувшись и протянув, подметил Карл. — Прямо добротный. Ему доводилось видеть таких в прошлой жизни разве что только в Вестерботтене, когда он сопровождал своего отца в поездке по северным ленам их королевства. Тогда была одна из самых суровых зим, что королю шведов доводилось только видеть, однако, несмотря на это, дичи в лесах оказалось прямо предостаточно. Волки были по-настоящему сыты вдоволь, а народ тешился их отстрелом во главе с государем. Хорошее было время. Может… Карлу предложить нынешнему батюшке разрешить крестьянам, живущим рядом с Королевским лесом, охотиться в нём, как было при Эйрисе Втором? Кронпринцу определённо надо будет когда-нибудь заняться этим вопросом. Всегда вычурная до этого девушка несколько преобразилась и стала более естественной. Теперь её больше не заботила чистота платья, которое собирало в нынешний момент хорошую часть шерсти. Улыбнувшись, она поднялась и поманила ручкой бывшего короля к себе. — Не бойтесь, подойдите, — зазывающе произнесла Старк. — Могу уверить, вас не укусят. Наследник трона, не давая усомниться в своей храбрости, сразу же подошёл. Сидевший волк оказался ему ровно по пупок и лишь забавно наклонил голову, будто пристально изучая. Неожиданно бывший король припомнил, что это была ещё и волчица… — Сколько ей лет? — глядя на девушку, но не переставая коситься на животное и держать руку на эфесе, спросил он. — Выглядит просто достаточно большой для волчицы. — Ей только четыре месяца, Ваше Высочество, — дала Старк ответ с проблеском смешинки в глазах. Кронпринц удивлённо уставился на Сансу. — В смысле… четыре месяца? — озадаченно воззрившись на неё, переспросил он. — Отец сказал, лютоволки растут намного быстрее и сами по себе больше обычных волков. — То есть она будет ещё больше? — неверяще произнёс Карл. — Да, — кивнула девушка, а после, чуть призадумавшись, добавила: — Весом приблизительно как пони. — Как пони… — тихо выдавил наследник трона из себя. «От шестнадцати до тридцати стоунов», — прикинул в голове Карл и порядком восхитился. С таким хищником охотничий нож никогда не поможет, да даже меч можно смело выбросить. Только копьё на медведя. На здешнем Севере действительно можно было встретить просто поразительных животных, а ведь ещё поговаривали, что за Стеной водились целые мамонты и гигантские лоси. — Не бойтесь, можете её погладить, — встав рядом с ним, предложила девица. Бывший король слегка замялся — не хотелось выглядеть по-детски. С другой стороны, прикоснуться всё же желалось. Он раньше шарфом и пяткой пули ловил, а тут был просто какой-то ручной волк, хотя и, словом, не совсем обычный. Когда-то ему доводилось услышать, что выпивший Петер любил на медведях кататься. Если он не боялся кататься на целом медведе, то чем Карл хуже? У сердитого или испуганного волка мех обычно на загривке встаёт дыбом, сейчас же всё было вроде в порядке. Медленно и плавно он протянул руку к макушке животного. Зверь будто почувствовав его мирные настроения, сам наклонил голову. Коснувшись пушистого и серого меха волчицы, бывший король не сдержал улыбки. — Какой тёплый у неё мех… точно ни один зверь не сравнится… — в восторге проговорил Карл и посмотрел на собеседницу. — Как же её зовут, миледи? Санса с облегчением вздохнула и также улыбнулась. — Возможно, удивитесь, но Леди. Я долго думала, но остановилась именно на этом имени. «Почему-то я так и думал…» — промелькнуло у Карла, но большого отторжения от подобного имени у него не последовало. Оно прямо очень подходило этому по-своему утончённому существу. Волчица глядела на него ясными золотыми глазами. Они казались ярче цитрина и золота, в них чувствовалась свойственная человеку мудрость. Бывший король как опытный охотник давно уже приметил, что голова лютоволка была как-то круглее, ноги намного длиннее, а морда больше выдавалась вперёд. В этом звере ощущалось нечто призрачное и жуткое, но от этого своеобразно величественное. Сила — перед ней преклонятся все. Завороженно смотря в глаза животному, Карл и не заметил, как девушка подошла ещё ближе и, легко коснувшись его руки, ласково повела её с макушки волчицы к влажному носу зверя. Он не сопротивлялся. Ладонь короля тут же обдало теплом. Животному почему-то это тоже понравилось. — Какая она игривая… — весело засмеялся король после того, как волчица забавно завиляла хвостом и облизала ему шершавым языком руку. — Хорошая у вас, однако, спутница на жизнь. Берегите её, потому как я вижу по её глазам привязанность к вам. Преданность всегда будет дороже золота, — говорил он ей, а после понял, что тут было что-то не так. Девушка была уж слишком близко, и он мог почувствовать её теплый бок и плавный изгиб бёдер. Сверху его руки также было щекотавшее и весьма приятное тепло. Только сейчас он обратил внимание, что руки их переплетены. Он, застыв, глядел на их пальцы: одни были длиннее и крупнее, другие — тоньше и намного изящней. Сердце забилось, ноздри задышали на всю — глубоко и пронизывающе до самого нутра. От неё, оказывается, приятно пахло жасмином и лавандой. А он всё это время и не замечал. Глаза предательски и своенравно сместились к давно наполнившейся, окаймлённой рыжим волосом и туго спрятанной за синим бархатом девичьей груди. Разве цвет пушечной меди так плох? Ему показалось — нисколько, и наоборот… Вторая рука сама собой в подневольном порыве потянулась к её талии… Сглотнув, бывший король в последний момент остановился и живо встряхнул головой. Возвратив себе мысли, он достаточно резко высвободил свою руку из-под ладошки Сансы, а затем быстро отшатнулся от неё и волчицы, погашая свою глупую улыбку и вместе с ней проявленную сиюминутную слабость. Он потерял над собой контроль, забылся и расслабился, а это было просто недопустимым. Со стороны входа как добивание послышался лёгкий смешок Цареубийцы. Он всё это время наблюдал за ними. Карл тотчас метнул в него гневный взгляд, дабы тот заткнулся. Почему-то не получилось. Мужчина, встав в проёме, лишь опёрся о железный добор клетки и, сомкнув руки перед собой, с насмешливой улыбкой за ним наблюдал. Это уязвило его. Он стал потехой и чьим-то шутом… — Ваше Высочество, вы в порядке? — немного взволнованно спросила его Старк. — Вам что-то не понравилось? Он не ответил. Королей не должны видеть такими. Жарким отголоском он неприятно осознал, что неожиданно утратил власть над положением и окружавшими его людьми. Это было опасно. Принц нервно глянул на девушку: она растерянно на него смотрела и слабо улыбалась, однако он увидел в этом совсем иное. Потом опять возвратился к дяде: его встретила та же самая насмешка. Даже волчица, наклонив голову самобытно, будто смеялась. Он был уверен: они потешались над ним, а должны были бояться и повиноваться… Дедуля Тайвин во всём был прав: малодушие — главный враг. Карл забылся, кто он, и вот мгновенный результат. Волчица больше не казалась ему грозной и величественной. Ведь на его стяге был Лев — так же, как в прошлом. Куда там какому-то Волку супротив гордого Льва? Это судьба и подсказка от высших сил. Бывший король, более не сдерживаясь в силе голоса, коротко, в повелении махнул рукой. — Цареубийца, в сторону, — уже уверенно отчеканил приказ Карл и стремительно шагнул на выход. — Миледи, выводите свою волчицу. Жду вас во дворе, — лишь грубовато бросил он, так снова и не обернувшись к ней.