Иллюзии.

      Декабрь 2018.       -- Не смей говорить, что в тебе не осталось ничего живого, слышишь?-- Этери чувствует, как пальцы впиваются ей в плечи и это немного отрезвляет.       Морщится, но не отстраняется. И, правда, невозможно быть мертвым и чувствовать боль. Она знает, что останутся синяки. С хрупкой кожей всегда так, немного надави-- и проступят отметины. Но Этери молчит. Такой Даня пугает и удивляет ее одновременно. Куда, кажется, делась его хваленая мягкость и спокойствие. Сжимает цепко за плечи и заглядывает в глаза, в которых-- омут без дна. Там даже чертям было бы не тесно.       Запредельная глубина.       Непривычная.       Не Данина.       -- Ты не имеешь права так говорить,-- в голосе ни грамма нежности.-- Ты не мертва...       Он хочет сказать что-то ещё, много других, заготовленных столько ночей назад слов, но Этери чуть заметно проводит языком по искусанным губам и словно насмехаясь перебивает:       -- Докажи... Докажи мне, что это не так.       Она ждёт, что Даня начнет говорить, рассказывать об успехах или даже эмоциях после прокатов, о жизни в каждом движении на льду, но этого не происходит.       Вместо пустых слов он отпускает ее плечи, не моргая смотрит в глаза, затягивая за собой утонуть и не вернуться, обхватывает ладонями лицо, зарываясь пальцами в волосы, а потом целует.       Настойчиво, грубо, кусая губы, не отпуская от себя ни на шаг, пока воздух не заканчивается и Этери не делает глубокий вдох, замаскировав в нем такой естественный стон.       Ей бы приказать прекратить, ещё лучше-- ударить наотмашь, чтобы наверняка стало понятно, что мальчишка перешёл границы. Да как он посмел, что себе возомнил?        Но тело предательски сдается само. Тает от теплого дыхания, загоняет слова куда-то под ключицы, где они царапаются изнутри, бьются в ребра...как бабочки в стекло.       Этери прижимает ладонь к груди, но ничего не говорит, ощущая, как жар поглощает каждую клеточку, превращая в пепел здравый смысл и разумные доводы.       Дане достаточно этих долей секунд сомнений, чтобы снова притянуть ее к себе и, удерживая за спину, прижать к стене, лишая возможности сбежать.       Сердце стучит так громко, что оглушает. Но Этери не может шевелиться, да и не хочет, потому что внутри не остается больше ничего кроме жгучего желания, чтобы Даня продолжал.        Поцелуи горячие, почти на грани болезненных, сумасшедших, отчаянных. Этери сжимается внутри, теряя остатки контроля, почти впечатываясь в стену позвонками, но чужие руки не дают окончательно упасть. Даня держит, прижимает к себе почти до хруста в ребрах и целует, целует так, словно пытается воскресить, доказывая и веря, что она все еще способна дышать.       Этери чувствует себя невесомой, выгибается под пальцами, сдерживая рвущиеся с губ слова, пока не ощущает, как колено раздвигает ей ноги, приподнимая вверх и окончательно разрушает все границы.       -- Этери...--голос Дани дрожит, но не имеет значения, что конкретно он говорит.       Шепот, тягучий, нежный, родной, обволакивает тело, пальцы ласкают кожу, отодвигая ненужные куски ткани, не давая возможности сделать лишнее движение.       Этери теряет себя бесповоротно, не веря, что человек перед ней способен делать такое с ее телом, не сдерживая ни стоны, ни прикосновения.       Бабочки под ребрами разбивают стеклянную клетку...       И сгорают дотла.       Этери уже давно не удерживает себя, провисая в крепких руках так доверчиво, что , отойди Даня в сторону-- она просто рухнет на пол.       Но он не отходит, а все крепче прижимает ее к себе, не обращая внимания на дрожь и трогательный вздох у самого уха.       Этери всхлипывает, когда Даня убирает колено и подхватывает разнеженное тело на руки. Ее слезы капают на колючую шею, соленые, словно морская вода и горячие, как искры.       -- Вот тебе доказательство,-- его голос тоже немного дрожит.-- Ты живая. Ведь мертвые не плачут.       Июнь 2019.       Этери кутается в плед,но так и не может заставить себя закрыть окно. Лето за ним слишком безумное и шумное. Именно летом ты всегда способен ощутить движение мира, потому что это время, когда все плодоносит, дает результаты, опьяняет бескрайним небом, пробуждает детское желание жить вечно. А еще любить. Каждой клеточкой тела, откинув доводы рассудка вниз, пусть горят там в кипящих котлах.       Летом всегда хочется быть любимой, носить платья, оголяющие плечи, лопатки ключицы, пахнуть до умопомрочения травами и ягодами, ходить босиком или мокнуть под дождем.       Это всегда время для любви и безумных поступков.       Но не в этот раз.       Этери вздыхает, становясь ногами на холодный пол, ежится, понимая, что снова не заснет. Бессонница возвращается постепенно. Шаг за шагом отбирая у нее драгоценные минуты сна.       Пальцы наощупь находят чайник, щелкают кнопкой, которая, как обычно заедает, протирают кружку, насыпая туда лепестки чая, пахнущего бергамотом.       Люди вокруг спят. Что им снится? Победы? Медали? Или что-то более обычное? Человеческое?       Отрывает полоску от пакетика с патчами, два золотых полумесяца аккуратно прямо под глаза, скрывая усталость и синяки. Отличная маскировка для тех, кто не хочет смотреть глубже.       Два размерянных вдоха и выдоха, аромат бергамота немного будоражит, но не дает расслабиться. Мысли толкаются в голове, складываясь в план на день...       Раз. Встретить Дишу ( можно приехать даже раньше и выпить кофе).       Два. Разобрать бумаги с окончательным отчетом (будь он неладен).       Три. Созвать пятиминутку относительно нового плана тренировок( новое --это всегда интересно).       Четыре. Поздравить Даню с Днем Рождения ( как найти для этого правильные слова?).       Пять. Научиться жить с тем фактом, что между ними больше ничего нет ( этому можно научиться?).       Этери морщится. Когда взрослые люди расходятся, они устанавливают определенные рамки и границы. Два разумных человека выбирают что-то логичное и правильное, нужное им обоим. Ведь осталось же самое главное-- работа, которая важнее всего.       Привычное движение для разблокировки телефона, пустая информация проскальзывает мимо, с десяток сообщений в общем тренерском чате.       Сергей Розанов: Кто будет ехать мимо магазина, купите средство от комаров. Они тут огромные...и голодные.       Сережа Дудаков: Как Глейхенгауз обычно...       Даня: Вот будете дразниться, ничего не куплю.       Сергей Розанов: Я тебя не дразнил, между прочим.       Сережа Дудаков: Да ладно тебе...с Днем Рождения!       Сергей Розанов: Ура! Всего хорошего, бро.       Даня: Спасибо всем. Увидимся уже сегодня. Я в пути. Фумигатор со мной.       Этери хочет что-то написать в чат, но сдерживает себя. Улыбается, перечитывая сообщения. Мальчишки, каждый из них все еще мальчишка, но все равно...такие родные.       Даня в сети, окошко горит зеленым светом. Рядом два непрочитанных сообщения. Открывает, пробегает глазами...       "Я уже выехал. Как ты?".       Пальцы ерошат волосы, губы обжигает горячий чай. Так и не научилась пить его, находя баланс. Даня всегда над этим смеялась, остужая напиток своим дыханием.       -- Ты потом не любишь целоваться с обожженными губами.       Почти не глядя набирает сообщение:       "С Днем Рождения! Будь счастлив".       Просто и лаконично. Телефон услужливо подкидывает сердечко в смайликах. Этери усмехается, похоже, один айфон не привык к тому, что это уже неуместно.       "Спасибо. Ты почему не спишь? Бессонница опять?".       Три предложения. Два вопроса. Ответить нужно, иначе Даня начнет звонить. Он всегда был слишком настырным в этих вопросах.       "Все хорошо. Дишу нужно забрать рано утром".       " Тогда ладно. Береги себя".       На самом деле, так гораздо проще, все остальное можно сказать и при встрече.       Листает фото в вайбере, удаляя одно за другим.       На некоторых из них-- много солнца и отдыха. А еще Даня с друзьями, молодыми, горячими, в обнимку с Олей под ярким синим небом.       Этери рассматривает следующие снимки бегло, даже не открывая, потому что понимает: в них уже что-то изменилось. Даня там другой...немного странный, чей-то чужой... уже не ее.       От этого как-то не больно, а просто пусто. Они не говорили об этом вслух, но даже через фото Этери ощущает, что между Даней и Олей что-то было... Это видно по повороту головы, улыбке, языку тела.       Женщины обычно чувствуют такое сразу.       Это помогает им избавляться от знака причастности к тому, кто тебе уже не принадлежит и никогда принадлежать не будет. Вытравливливать из себя остатки прикосновений и улыбок, уничтожать власть слов и голоса.       Этери отпивает чай одним большим глотком, обжигая губы и горло.       Почему-то это заставляет ее улыбаться.