Грифон и кракен

       — Я поклялся отдать вам Вестерос, — голос короля гремел в пиршественной зале. — В южных водах уже нет никого, кто рискнет бросить вызов железным людям на море. Арбор — наш…выпьем же за новых лордов, капитаны и короли!        — ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН! — кричали капитаны, точно они не в бывшем чертоге лорда Редвина, а на вече среди Костей Нагги. Король щедрой рукой раздавал отнятые у розанов лордства, а золото, серебро, шелк, бархат и доброе оружие лились рекой, даже простые моряки разбогатели во время этого похода, что уж говорить о тех, кого Эурон отметил титулами.        — Лорд Лукас Кодд, — эти слова были слаще любой песни, милее звона золота. Он не из тех сидней, что готовы из-за замка отказаться оттого, чтобы брать то, что им любо, платя железную цену, но звонкий титул не то, от чего он откажется. Ни он, ни Сушеный Джон Майер, ни Торвальд Бурый Зуб, ни Раггин Соленая Борода. Лукас Кодд, лорд Морской Звезды…звучит гордо, что ни говори.       На Железных Островах Лукас мог выбиться в капитаны, но там человеку с треской на гербе живется нелегко. Клеймо потомка невольников и гнусная репутация дома, будь она неладна. Все эти Гудбразеры, Блэктайды и Драммы считают, что Кодды недостойны даже рядом сидеть с ними, потомками древних королей…. Теперь Лукас лорд и ничем их не хуже, спасибо королю. Не Бейлону, конечно.        — Вопреки людскому презренью, — гласит девиз Коддов. Лукасу было плевать, что там думают эти высокородные лорды с вереницей славных предков. Многие из сами по себье ничтожества, а Лукас…он сам будет для потомков славным предком. Славным лордом, сражавшимся рядом со славным королём.       Эурон…вот это настоящий король, не то, что выживший из ума Бейлон, вцепившийся в Север, точно голодный пес в сухую кость, или тупоголовый Виктарион. На Щитах добычи взяли больше, а отвоевать острова розам будет куда сложнее. Пока морем правят железнорожденные, устье Мандера этим трусливым свиньям в бархате не видать. Пусть себе хрюкают в Хайгардене и Староместе, сколько им влезет.       Они вернулись на Арбор с победой после битвы со староместскими галеями. Проклятущий Редвин еще раньше пошёл ко дну со всем своим флотом в такой шторм, каких Лукас прежде и представить не мог. Если раньше Лукас и мог сомневаться, есть ли от колдунишек какая-то польза, то теперь уже ни капли не сомневался в этом. Отныне на море у них нет настоящих соперников.        — Дурачина, — разъяснил огорченному таким исходом двоюродному брату Лукас. Храбрый болван Элдред мечтал, что первым взойдет на флагман лорда Пакстера и приуныл, узнав, что море само разделалась с армадой Редвина. — Нам ещё надо проучить староместцев, а потом начнётся настоящее веселье. Все побережье будет нашим.        — Проклинаю вас всех, — проквакал Эйрон, когда немые моряки с «Молчаливой» привели его и прочих жрецов и колдунов из подземелья в чертог островной крепости рядом с Арбором. Сидевших за столом на помосте капитанов, бывших с Вороньим Глазом ещё до веча, этот бубнеж вонючего гундежника лишь развеселил. Они уже давно не боялись ни богов, ни демонов, ни людей.       «Лишь Эурона.»        — У твоих проклятий тут нет силы, жрец, — с издевкой сказал Лукас, развалившийся на почетном месте и завернувшийся в гобелен, как в плащ. Со сторопил свисал, покачиваясь, труп здешнего лорда, думавшего, что семиликий бог и далёкие сюзерены защитят его. — Вороний Глаз накормил твоего Утонувшего досыта и он отяжелел от жертв. Слова — ветер, кровь — сила. Мы отдали морю тысячи, а море дало нам победы.       Колдунов и жрецов они привязали к носам ладей, когда пошли на битву со староместцами, а Мокроголового Эурон велел привязать к носу «Молчаливой» вместе с той девкой с Дубового Щита, которая ещё недавно мнила себя его женой. Она ошиблась, как и Гюнтор Хайтауэр, думавший, что одолеть железнорожденных будет несложно.       На каждую галею приходилось по несколько ладей, они брали их на абордаж одну за другой, не считаясь с потерями. Были и у них потери, один удар бронзового тарана галеи зелёных земель шутя отправлял любую ладью на дно, арбалетчики осыпали их болтами, а латники Хайтауэров дрались умело, но железнорожденных было больше и бились они яростнее, так, как не может биться никто из других мореходов…       После битвы были и беглецы. Лукас смеялся, видя, как огромная серая галея удирает от них, точно испуганная многоножка. Король распорядился их не преследовать. Перепуганные моряки вскоре наводнят Старомест слухами об ужасах морской битвы, а один напуганный житель зелёных земель стоит дюжины мертвецов. Пусть люди Хайтауэров дрожат от страха, рано или поздно король возьмёт и их город.       А пока они вернулись на Арбор с трофеями, чтобы потом взять курс на Щиты. Четыре дурня, вцепившиеся в предложенное им Эуроном, оказались против всей мощи Тиреллов. Какие-то корабли увел в Хайгарден лорд Серри, да и лодок на Мандере предостаточно…Что же, Вороний Глаз не собирается позволять каким-то вновь перекрывать устье реки.       «Скоро вся рыба в Мандере будет белькотать на хайгарденский манер, так много она сожрет розанов. Король-олень, король-волк, король-дракон…может на суше они и грозны, но на море это просто рыбий корм.»