Грифон и кракен

      Доран Мартелл, прикрыв глаза, слушал своего кастеляна и жалел, что вынужден был оставить Водяные Сады. Там ему было немного легче, хотя принц Дорна уже забыл, что значит жить без этой боли. Проклятая подагра доканает его, никакое маковое молоко тут не поможет. Зелье туманит разум и порой Дорану хотелось заснуть и никогда не просыпаться.        — Осталось уже немного, — сказал себе принц.       Неподвижность дарует жалкое подобие покоя. Сидя в своём кресле на колёсах во главе стола, принц, привычно стиснув зубы, раздумывал над пришедшими из-за Красных Гор новостями, добрыми и дурными. Север и Долина покорились Эйгону без единого удара меча, тоже самое можно сказать о коронных землях и даже о бывших владениях Баратеонов.       В Речных землях дела обстоят не так просто. Где-то стоят верные Эйгону гарнизоны, где-то речные лорды поспешили перейти на его сторону, Блэквуды успели сцепиться с Бракенами, объявив себя сторонниками драконов, над Риверраном снова развевался красно-синий стяг с серебряной форелью, а Сигард разграбили островитяне.       Вороний Глаз, разбивший флоты Простора, увел свой флот из южных вод и вновь ударил, на сей раз появившись в Заливе Железных Людей. Сигард занимал гарнизон Фреев, которые держали Маллистеров как пленников в собственном замке, так что оборона города была слабее, чем могла быть, правь городом лорд Джейсон.        — Неплохой ход, — рассеяно сказал принц, когда мейстер упомянул об этом. Доран открыл глаза и слабо улыбнулся своим советникам, пояснив. — Будь на месте Эурона его старший брат ударил бы не по Речным, а по Западным землям. Вороний Глаз куда умнее.        — Умнее? — удивленно спросил Тристан. Мальчик сидел по правую руку от отца, привыкая к тому, что вскоре он унаследует Дорн. О судьбе Квентина не было ещё ничего известно, однако Доран был готов узнать о его смерти с того дня, как тот отплыл в Эссос. — Отец, но ведь владения Ланнистеров богаче и и у них не осталось союзников…        — Если таким союзником не станет Вороний Глаз, — заметил сир Манфри Мартелл, кузен принца и кастелян Солнечного Копья, после смерти во многих отношениях ставшего правой рукой Дорана. — Ланнистеры слабы, но даже такой союзник лучше, чем биться со всем Вестеросом в одиночестве.        — Будь ты королём Железных Островов, так оно и случилось, кузен, — отозвался принц Доран. — Но не забудь, что мы говорим о кракенах. Грейджои опасные враги, но ненадежные союзники. Тем более, некоторые знаменосцы Ланнистеров предпочтут преклонить колени перед драконом. Правда, лучше быть готовым к худшему, к союзу льва и кракена.       Вместе с этим, Доран был доволен, что пока нет прямой угрозы Дорна. Лорд Айронвуд бился, лорд Фаулер отвлекал внимание Тиреллов мелкими набегами, а позднее, узнав о поражении розанов в попытке отбить Щиты, продвинулся до Горького Моста и Тамблтона, утверждая там власть Эйгона. В отличии от лорда Андерса, армия Фаулера понесла весьма незначительные потери, что было лишь на руку Дорану.       Дорнийцы вновь доказали, что они отменные бойцы, но моряки они неважные. Не так уж много мест в Дорне, где кракены могли нанести удар, однако в Звездопаде вздохнули с облегчением, узнав о событиях в Сигарде. Обрушься Эурон на устье Быстроводной, замок старшей ветви Дейнов неизбежно бы пал. На их счастье, Вороний Глаз сейчас за многие лиги, а оставшихся на Арборе кракенов для такой атаки мало.       На Закатном море железнорожденным нет равных. Кроме рыбачьих лодок и, возможно, нескольких ладей, у северян нет на западном побережье ничего, Ланнистеры сами не решается напасть на кракенов, а то немногое, что осталось от флота Простора, это корабли, укрывшиеся в гавани Староместа. С морскими силами речных лордов на западе Вороний Глаз тоже расправился.       У Джейсона Маллистера был небольшой флот из шести ладей и пары боевых галей, вот и все, чем Речные земли могли похвастаться на Закатном море. Сигард веками был щитом от набегов кракенов, во время первого восстания лорда Бейлона его сын сложил голову, пытаясь захватить город, Вороньему Глазу повезло куда больше. Недавняя война обошла Сигард стороной, но Эурон это исправил.       Будь на месте Грейджоя Доран, он вернулся бы в южные воды. Какие-то гарнизоны на захваченных островах Эурон оставил, но этого мало, а после разграбления Сигарда никаких дел, кроме не несущего особой пользы нападения на Ланнистеров, у кракена на западе нет. Простор враждебен, богат и слабо защищен с моря, вся мощь рыцарской конницы Юга не поможет, когда не известно, где пираты нанесут свой удар.       Ланнистеры еще могут преклонить колено, но Грейджои будут драться до тех пор, пока не падут. Эурон обречен, как были обречены Красный Кракен, Последний Разоритель и Бейлон Грейджой. Пока Вестерос делили семь венценосцев, у островитян были шансы выковать сильное королевство и Хоары этим воспользовались. Что уж говорить об эпохе Ста Королевств, настоящем золотом веке островитян.       Железнорожденные до сих пор грезят теми временами и повторяют одни и те же ошибки. Несомненно, Эурон хитрее, умнее и решительнее многих своих предшественников. Чтобы однажды на Островах не вырос новый Вороний Глаз, надо позаботиться, чтобы после победы архипелаг получил новых лордов, а септоны сменили жрецов Утонувшего. Хватит ли на это у Эйгона решимости и мудрости?       Сам Доран считал, что пора поискать флот на востоке, в Вольных Городах. Казна Дорна, трудами Алис Ледибрайт и ее подчиненных, была полна и он мог нанять эскадру корсаров со Ступеней. Лейтон Хайтауэр в своём письме говорил о том же самом, он уже послал своего сына в Лисс. Младшая дочь Старца любимая наложница Трегара Ормолена, купеческого старшины, а ныне и Первого Магистра Лисса.       «Оберин смеялся было слез, узнав, что спасение почтенного дома Хайтауэр зависит от расположения этого блудного чада.»       Доран был уверен, что так или иначе, а лиссинейские галеи придут в Старомест, но он предпочитал не надеяться на других. Лиссинейцев даже вместе с флотами Мандерли, Графтонов и королевскими дромонами может оказаться недостаточно для победы. Лучше раскошелиться сейчас, чем годами терпеть победы пиратского короля. Ничего, Арианна уже стала королевой, Тристан остался при Доране, а Квентин…       Бедный мальчик. Дорану было жаль его, но принц не может думать о своих детях, как простой человек. Мелларио, его милая упрямая жена, так никогда не смогла этого понять. Выбирая между женой и благом дома Мартелл, принц, чье сердце обливалось кровью, выбрал благо дома. Оскорбленная норвосийка назвала его бесчувственным лицемером и вернулась в свой родной город, но Доран знал, что он был прав.       Квентин был рожден дорнийским принцем, его судьба была предрешена и став воспитанником лорда Айронвуда, мальчик смягчил вражду между домами, тлевшую со времён Нимерии. Жаль, что в его смерти лорд Андерс будет винить Дорана, подозревая его в желании расчистить дорогу к трону Тристану. Нет, Доран не желал смерти Квентина, старый принц надеялся, что его сын станет консортом драконьей королевы.       Похоже, его постигла неудача, одни Семеро знают, жив ли он. Умом Доран понимал, что лучше оставить надежду сразу. Претендент прибыл в Вестерос без Дейнерис и ее драконов, а корабельщики в Дощатом Городе толковали об огромной армаде зелёных волантийских галей, что шли в Залив Работорговцев и о завербованных гискарцами наемных отрядах.       Дейнерис осаждена в Миэрине и погибнет прежде, чем ее драконы вырастут. Безупречные хорошие солдаты, но их одних не хватит для победы, особенно теперь, когда к союзу городов Залива Работорговцев присоединился могучий Волантис. Конечно, Кварт был городом торговцев и колдунов, но он до сих пор мог выставить неплохой флот, ведь богатство ему приносил контроль над проливом в Нефритовое море.       Мелларио назвала бы его безчувственным, но Доран не мог поддаваться голосу сердца. Арианна из милой кареглазой малышки с черными кудряшками выросла в прекрасную своевольную девушку, которая считала, что умнее отца, который спятил и подыскивает ей женихов один дряхлее другого. Он страдал, понимая, что не может раскрыть ей тайну, как страдал, отправляя Квентина в Айронвуд.       Тристана Доран воспитал так, как хотел. Он был его любимцем, да и с сестрой и Песчаными Змейками ладил лучше, чем об этом мог мечтать Квентин. Мальчик вырос смышленным и послушным, он спокойно воспринял как весть о помолвке с Мирцеллой, так и ее отъезд, как и то, что теперь ему предстоит свадьба с одной из близняшек Фаулер.       Однако Квентин мог вернуться, как мог вернуться в Звездопад пропавший с лордом Бериком Эдрик Дейн…или как утвердившийся в Риверране Чёрная Рыба. Доран надеялся, что десница отговорит короля от того, чтобы вернуть Талли прежнее положение. Бринден немолод и может умереть, не оставив наследников. Оставлять же Речные земли Мизинцу еще хуже. Лучше присоединить их к коронным владениям.       Доран посылал в Красный Замок письма, но опасался, что к его советам едва ли прислушаются. Чёрная Рыба может получить прощение и лордство Риверран, но не более того. Да, он не мог уже надеяться добраться до столицы, но хотя бы здесь, в Солнечном Копье, его слово — закон. Вот только если он может править Дорном не значит, что он может что-то поделать со своей болезнью.       Принц мог нанять целый флот, но не мог вылечить свои ноги, он мог бросить тысячи всадников в бой, но сам с трудом мог ненадолго подняться с кресла. Но заманить марочника в белом плаще в ловушку он смог, пусть это и сделали Тёмная Звезда вместе с Обарой и Арео Хотахом. Бедняга Сванн думал, что едет ловить сира Герольда, а вместо этого угодил в дорнийский плен.       Дейн полезный человек, наглый, опасный, жестокий, но полезный. Арианна напрасно доверилась ему, но дочь верила, что хоть раз переспав с мужчиной, получала над ним власть. Но есть очень большая разница между юным Деймоном Сэндом и Тёмной Звездой. Доран не льстил себе, что сир Герольд его марионетка, но использовать Рыцаря Горной Обители в своих целях принц мог, как и всех старших Змеек.       С Элией вышло сложнее, но Доран смог уговорить Элларию. Теперь-то бывшая возлюбленная Оберина рада за старшую дочь, но тогда никто не мог поручиться, что миссия Арианны закончится благополучно, включая самого Дорана. Впрочем, до вестей о сдаче Королевской Гавани принц не был уверен, хорошо ли закончится та авантюра с претендентом, в которую так легкомысленно втравила Дорн его дочь…       «Импровизация…но весьма удачная.»       Когда принц обсудил со своими советниками все, что хотел, Арео Хотах привычно выкатил кресло Дорана из зала. Капитан ухитрялся делать это бережнее, чем кто-либо из слуг, проделывая это не менее искусно, чем обращаясь с секирой. Он бы и сира Бейлона убил, но младший сын лорда Каменного Шлема был нужен живым и вместо этого капитан выпил вместе с марочником вина с сонным зельем.       Служить, защищать, повиноваться, в этом был весь Арео. Хотах был одним из немногих людей, кому Доран полностью доверял, даром что он был чужеземцем. Может быть, как раз поэтому.