Птичка в клетке

План, что и говорить, был превосходный: простой и ясный, лучше не придумать. Недостаток у него был только один: было совершенно неизвестно, как привести его в исполнение (Алиса в стране Чудес).

      Вокруг полыхает огонь, но я не боюсь, что сгорю.       Уже не боюсь.       Я боюсь лишь…       У НЕГО горящие безумством и одержимостью янтарные глаза, которые при свете адского пламени кажутся потусторонне золотыми, и я понимаю, что в этот момент моя жизнь окончательно меняется. Мне хочется развернуться и сбежать, но я не могу пошевелиться или же сделать хотя бы нормальный вдох. — Попалась, птичка. — сладкий нежный шепот, который больше напоминает самую ядовитую на свете змею — тайпана, который как раз плюется ядом, но дружелюбно улыбается, чтобы ты подошел поближе, тем самым полностью определив свою дальнейшую жизнь. Теплые сильные руки заключают меня в объятия, словно в клетку из колючих шипов. Кожа не горячее, чем у обычного человека, но меня эти прикосновения просто обжигают, и я чувствую, словно по моей коже прошлись раскаленным металлом, клеймя.       Это так больно, что слезы на глаза наворачиваются, и я…       Я просыпаюсь, медленно открывая припухшие глаза. Я плакала так долго, пока не уснула. Сейчас у меня из-за этого жжет глаза, болит голова, а в горле слишком сухо, будто я несколько дней пила без продыху. Отвратительное ощущение, а еще, кажется, в дополнение ко всему происходящему я начинаю заболевать. Ну что поделать, если я одета слишком легко для этой местности, а ведь в лесу даже жарким летом очень прохладно.       Интересно, я сначала умру от воспаления легких или от того, что меня загрызут дикие звери?       Впрочем, кого я обманываю? Определенно, что куда раньше я окочурюсь от голода или жажды. Все-таки, без очков я полностью беспомощна — не смогу пройти даже пары метров, чтобы не врезаться во что-то.       Хотя, в принципе, я все еще рассматриваю тот вариант, что за те несколько дней, пока я буду умирать, меня успеют загрызть местные хищники. Не слишком оптимистично, конечно, но зато реализма в этом развитии событий гораздо больше.       Все-таки, я не какая-нибудь Мэри Сью, так что не верю, что я, простая городская жительница, привыкшая к комфорту, не умеющая выживать, обладающая слабым физическим развитием и не способная ничего увидеть без очков, вдруг обрету невероятную силу, ловкость, удачливость и смогу выжить и заткнуть за пояс всех местных злодеев, одновременно приобретая большую и светлую любовь.       С другой стороны, Мэри Сью также обладает просто потрясающей способностью вляпываться в совершенно любые, даже самые мелкие, неприятности, оказываться не в том месте в не то время и абсолютно все имеют не менее потрясающая способность выбираться из них с поистине кошачьей грацией (хотя ведь есть мем про то, что некоторые кошки обдают грацией картошки, хи-хи).       В принципе, если посмотреть с той стороны, что такие МэриСьюшные-попаданки достают несчастного злодея похуже, чем порой пресловутая Маша не менее бедного и уже отчаявшегося медведя, я вполне понимаю, почему именно главный антагонист так старательно пытался избавиться от таких дамочек, закутанных скорее в пеньюарчики, чем то, что хотя бы отдаленно напоминает нормальную одежду.       На этом моменте я поняла, что очень нервно и почти истерически смеюсь. Попыталась успокоиться. Осознала свое положение. На этот раз разрыдалась. Не думала, что в моем организме осталась хоть какая-нибудь жидкость, но учитывая, что я тут уже сутки (?), а мне до сих пор не захотелось пописать, вся вода оттуда ушла в слезы. Подумала об этом. Прекратила плакать, нервно хихикнув. Получилось не очень, но я постаралась. По крайней мере, слезы больше не текли.       Снова подумала о том, что на Мэри Сью точно не тяну, а значит и выжить у меня шансы маленькие (учитывая мое зрение, оно и вовсе стремится к нулю), представила себя типичной представительницей этого жанра. Нервно похихикала и перекрестилась, ведь хотя я и любила ненапряжное чтение, где героине все дается очень даже легко, то от большинства книг я шарахалась, как черт от ладана. Я предпочитала хорошую литературу, а Мэри Сью… уж простите, но это еще тот кошмар в некоторых аспектах.       Потом подумала о том, что оказалась в совершенно неизвестном месте, и теперь совсем не знаю, как вернуться домой. Снова разрыдалась. Конечно, умом-то я понимала, что слезами горю (особенно в моем случае) не поможешь, да и легче вряд ли станет, но как будто у меня были какие-то иные варианты действий в данный момент! Я ведь даже идти никуда не могу, ведь слепа словно крот! Да и мой плач скорее привлечет ко мне хищников, которые с удовольствием отобедают мной!       Нет, разумеется, я могу попытаться ползти, но…       Без обид, но это еще хуже, учитывая, что я могу свалиться с обрыва, утонуть в воде, пораниться и подхватить столбняк, стукнуться головой о дерево или камень, не заметить, если на меня будет падать что-то тяжелое, и…       С другой стороны, все лучше, чем оставаться на одном месте и умирать просто потому, что даже не попробовала рискнуть. Но я ведь не люблю рисковать… Да и хотя бы примерное направление движения мне неизвестно… Но и помирать прямо тут как-то не хочется…       Черт! Я чувствую себя такой беспомощной и глупой прямо сейчас!       В том, что ты являешься попаданцем, самое ужасное то, что ты даже не знаешь, что тебе делать дальше. Все-таки, твой родной мир простой и понятный. Конечно, там тоже есть свои тайны, но ты живешь в нем с рождения. Там точно также можно умереть или потеряться, блуждая по лесу до тех пор, пока не умрешь от холода, голода или жажды, но там ты хотя бы примерно знаешь, что от него ожидать. Ведь совершенно не обязательно соваться туда, где можно погибнуть. Так что жить ты можешь тихо, спокойно и комфортно. А еще безопасно.       Твой родной мир — пусть и не самое лучшее и безопасное место, но оно твое. У тебя есть навыки для выживания, есть знания, есть родные и близкие тебе люди, есть работа и твердые планы, что делать в той или иной ситуации. Там ты выживешь с вероятностью в девяносто восемь и девять процентов.       Тут же…       Нет вообще ничего знакомого.       У тебя нет элементарнейших навыков и знаний для выживания.       Ни знания местного языка. Честно говоря, было бы глупо ожидать, что тут все разговаривают на чистейшем английском. Все-таки, это не кино про «Стражи Галактики», где там все шуруют на моем родном языке.       Ты совершенно ничего не знаешь ни о географии, ни о звездной карте местного неба.       У тебя здесь ни родных, ни друзей.       Тебе просто некуда идти.       Тебя никто не обнимет и не поддержит.       У тебя вместо привычной полной жизни полнейшее н-и-ч-е-г-о, а вместо каких-либо планов на дальнейшую жизнь сплошная расплывчатость и неопределенность. Ты ведь даже не знаешь, проживешь следующий час или нет, убившись слишком глупо. Это так горько и обидно, что у меня просто опускаются руки. Мне страшно. Слишком страшно. Я не понимаю, что мне делать теперь, и надо ли вообще что-то делать? Может быть, если я не буду сходить с места, я вернусь обратно?       Ну, а вдруг?!       Бывают же такие чудеса!       Но сколько бы я ни ждала, я все еще чувствовала ту же неправильность вокруг себя, я не слышала людских голосов или других признаков того, что неподалеку от меня могли бы быть люди. Конечно, я догадывалась, что не вернусь в свой мир, но надежда была.       Видимо, я действительно попаданец. Только не в том смысле, что попала куда-то. А именно в том самом, что влипаю в неприятности и очень опасные приключения даже не по своей воле. Может быть, я подхватила это от своего дорогого братца? Как-то иначе трудно объяснить то, что я здесь, а он там. Думаю про свою семью, про то, как мое исчезновение повлияло на них, думаю про свою тихую и спокойную жизнь, думаю про любимый телескоп, уголок на чердаке и книгу, которую я не дочитала.       Лишь через пару минут понимаю, что снова горько плачу.       Я ведь даже не понимаю, почему именно оказалась здесь… Почему здесь… Почему я… почему… Я ведь правда не понимаю. Ну, не могу же я быть настолько отчаявшейся, чтобы в здравом уме поверить в то, что попала в этот мир именно из-за того дурацкого зеркальца? Но время проходит, и я постепенно начинаю с ужасом понимать, что именно зеркало и ту странную женщину-цыганку виню в своем попадание.       Твою мать.       Кажется, я окончательно сошла с ума… Ну, или окончательно отчаялась…       Как я уже сказала, я сразу поняла, что это — другой мир. В моем мире нигде нет такого воздуха, нигде нет такого неба, нигде нет таких светил. И воздуха такого чистого и сладкого определенно нет.       Мне потребовалось много времени, чтобы окончательно успокоиться и перестать плакать при каждой мысли о том, что заставляло мое сердце болеть. Когда я успокоилась, то стала напряженно думать, что мне делать теперь. С собой у меня нет ничего — только оправа от зеркала, сломанные очки, о которые я порезалась, и, вроде бы, все. Я в полной заднице… Наверное, я должна радоваться тому, что меня пока не съели.       В принципе, это действительно обнадеживает, хотя лучше бы меня съели, чем я буду мучиться от голода или жажды. Я читала об этом, и это очень мучительно. Не хочу испытывать такое на себе.       Я стала прислушиваться, стараясь определить, что именно находится вокруг меня. Я слышала шелест листьев, треск деревьев, щебетание пташек и тихое журчание воды. Замерла, вслушиваясь в последний звук. Казалось, он исходил отовсюду, но… я буквально знала, где находилась вода. Я долго не решалась сдвинуться с места, но потом все-таки медленно поднялась на дрожащие ноги и очень аккуратно пошла в нужном мне направление, выставив одну из рук вперед и предварительно ощупывая перед собой дорогу. Не знаю, сколько именно я шла, но по всем моим даже самым скромным прикидкам это было очень долго.       А еще очень страшно.       Но в итоге до воды я все-таки добралась. Правда, почти свалилась в воду, отбив себе ладони, колени и локти, но добралась. Дальше я тихо поскуливала, пока промывала на ощупь свои ранки, после чего умылась этой водой и немного попила. Конечно, я знала, что там могут быть всякие паразиты и не очень хорошие примеси, но лучше уж так, чем я помру от жажды, когда рядом есть вода. Затем я долго сидела около нее, вертя головой по сторонам и думая, куда пойти. Конечно, я совершенно ничего не видела, но порой мне казалось, что иногда предметы становятся немного четче.       Я знаю, что это всего лишь галлюцинации, но все равно кажется, что прямо сейчас мое зрение улучшится, и все проблемы будут решены сами собой. Впрочем, я не двигалась не только потому, что не знала куда именно пойти (хотя, разумеется, не знала). На самом деле я просто трусливо надеялась, что меня найдут, тем самым все за меня решив. Могу признаться, что всегда была той еще трусихой. Надежда глупая и детская, но меня всегда находили, всегда вели за руку.       У меня никогда не было причин волноваться или сомневаться в этом.       На секунду мне показалось, что за мной кто-то наблюдает.       Но стоило мне вскинуть голову, как я снова уперлась взглядом в лес — в расплывчатую зеленую стену деревьев — и вздохнула, снова утыкаясь лбом в колени. Совершенно непонятно, на что именно я рассчитываю, ведь меня здесь никто не найдет. Да и искать не станут.       Некому меня искать. Банально некому.       Тем не менее, я даже не попыталась сдвинуться с места. Я ведь все равно не знаю, куда именно идти, да и заблудиться не хочется. К вечеру, когда мне уже очень сильно хотелось есть, моя уверенность в правильности принятого решения подугасла, но я все равно не сходила с места.       Глупо надеялась, что меня вернут обратно.       К моей семье.       Ночью на небе раскидывается бесконечный звездный небосклон. Мне нравится лежать и смотреть туда, определяя созвездия и сами звезды, из которых они состоят. Мне обычно хватает нескольких секунд, чтобы все правильно определить, но сейчас я точно не смогла бы найти ни одну знакомую звезду. Да и смысл искать? Перед глазами сплошная чернота, так что я даже не уверена, что смотрю на небо. Голову, конечно, я задрала, но… Может, я на крону деревьев смотрю. Или на насыпь песка. Или на что-то примерно такое же, потому что я все равно ничего не вижу!       Да и кушать хочется очень сильно — не могу ни на чем толком сосредоточиться. И если воду я нашла, то еду… Где я ее вообще найти могу? Я ведь даже посмотреть не смогу, съедобна она или нет. Да и смысл, учитывая, что я все равно не знаю местных растений и ягод. Так что очки бы мне точно не помогли, даже если бы были целыми.       Тоскливо вздыхаю, что единственный мой план состоит в том, что я как-нибудь смогу выжить в этих условиях. Не знаю как, но смогу.       Я не помню, как отрубилась.