Импринтинг миров - 4 (кто на новенького?)

      Утро началось не с кофе, как говорится. А с полноценного и такого же насыщенного секса, в котором теперь Богдан играл вторую роль, полностью передав меня Грайбу. Так что вылез из кровати я знатно истощенным и даже слегка охрипшим, но психологически – опустошенным и выдоенным, притом в хорошем смысле. Кстати, именно утром Богдан показал, что может быть не только предельно нежным и ласковым, но и по-настоящему жестоким, умеющим причинять боль. И снова я поймал себя на том, что Бага, в отличие от Родиона, наслаждается процессом, а не насилует свою душу.       Короче, понравилось мне в его руках. Очень понравилось. И впервые я не ощущал тянущего смущения, когда присутствовал при этом кто-то третий. Наоборот, Грайб и сам наслаждался тем, что видел. И то, как меня гнуло от сладкой боли, и то, как Богдан буквально колдовал над моим телом, доставляя чувственное и острое наслаждение. Так что секс после такой прелюдии был просто потрясающим. Кажется, я даже своих эннэшше в бездну собственного удовольствия утянул, потому что ни один, ни второй не пожелали оставлять кровать. Да и в их ментальном посыле читалось желание продолжения. И, если я прав, то Богдан присадит Грайба на более острые ощущения, как раньше это сделал с Олегом. Это еще он не проецировал свои желания. Держал себя в руках. А если начнет? У-у-у...       Стоя под ласковыми струями душа, я наслаждался послевкусием проведенной ночи, понимая, что как придурок, гонял от себя Богдана, думая, что у того в уме только то, как меня подчинить и поставить на колени. Но нет. Давить собой Бага даже не пытался. То ли понял, что стоит только это сделать, как давить уже я начну, притом не морально, а физически, то ли ему действительно было достаточно того, что получал. Мне даже пришлось его считать, чтобы быть уверенным в этом. Но даже самая грубая фантазия по подчинению моего тела себе, у него заканчивалась вполне адекватно. Скажем так, ну ничего не имел против того, чтобы меня хватали за волосы, драли, как последнюю шлюху, коей и подрабатывал последние шестнадцать лет, и кончали глубоко в горло. Почему-то Бага больше всего скрывал эту свою фантазию. То ли не верил, что я отнесусь к ней адекватно, то ли его перемкнуло на том, что я, видите ли, божественная личность, и теперь меня надо холить и лелеять. В общем, очередная придурь человеческого разума, которую надо искоренять. В сексе нет ничего лишнего и постыдного, если это нравится всем, кто в нем участвует.       Хотя нет, не совсем так. Если убрать все заморочки личностей, то тот, с кем себя чувствуешь так же свободно, как наедине с собой, если он так же раскован рядом с тобой, можно творить все, что входит в сферу ваших желаний. И все «хочу» могут быть исполнены, если не противоречат некоторым, внедренным извне комплексам, или же собственным страхам и брезгливости. Так что, так или иначе, но Багу я раскручу на все его потаенные желания. Правда, осторожно, чтобы Грайба это тоже не отвратило. Хотя, судя по тому, что я ощущал, он тоже примет в этом участие. Все же не зря я читал его эмоции с утра, чувствуя невероятное возбуждение, притом двойственное. Грайб и сам хотел ощутить подобное, и был не против приложить собственные лапки к подобному действию.       Желание и острый восторг ударили по мне кувалдой, и я едва на ногах устоял, понимая, что не отключился от своих эннэшше, а они там явно сейчас не плюшками балуются. Так что тут же перекрыл ментальный канал. Мне еще делами заниматься. Не хватало, чтобы я работал с конструктами, сжигаемый похотью. Еще внедрю что-то не то... И будет всем счастье.       Но, когда вышел из душа, понял, что хрен куда сегодня уйду: Грайб, выгнувшись в руках Богдана, хватал воздух открытым ртом, и явно плыл, подчиняясь его жестким и сильным движениям, как-то совершенно безвольно раскинув руки, и отключившись сознанием. А потом я понял почему. Конструкт. Тот, что мне Мрис преподнес. Очень малая мощность, едва ощутимая, но этого было достаточно для остроты ощущений. И сейчас его на себе применяли оба, и стонали в унисон, испытывая нечто большее, чем просто удовольствие.       – Изверги вы, и садисты, – буркнул я, понимая, что не имел бы ничего против, если бы меня пригласили третьим. И даже готов был присоединиться, если бы мне в разум осторожно не постучался Сай. – Ну, чего тебе?       – Ты мне давал вчера визуализацию того, как распадается некий металл, – очень мягко обошел Сайлас то, что сейчас читал в моем разуме. – В общем, я придумал конструкт, который можно будет применить, и который бы действовал соответственно. Подойдешь? Или ждать тебя уже завтра? – все же, язва, не смог упустить момент, чтобы не подколоть.       – Сейчас иду, – буркнул я, уловив особо отчаянный и короткий выдох, отметив, как Грайб напрягся, дрогнув всем телом. – Блядь, подо мной ты так не кончал... Бага, прекращай мне Грайба портить!       – Испортил... Уже... – тяжело отдыхиваясь, выдал тот, уткнувшись лбом в грудь Грайбу. – И проблема здесь в сознании. Конструкты тел, что ты создал, требуют чуть большего воздействия. Нервные окончания – эфемерны. Они как бы есть, но не передают всего, что можно ощутить во время секса. До сознания это доходит урезанно. А секс, чтобы ты знал, это не просто тело в тело. Это еще и разум. И гормоны. А их в твоих конструктах нет. Поэтому нужна дополнительная физическая стимуляция, чтобы запустить процесс, подобный тому, что происходит в разуме людей, и добыть-таки этот эндорфин из матрицы личности, если уж тело его не вырабатывает.       – Реально, что ли? – удивился я.       – Реально, реально. Это как смотреть первоклассную порнуху и дрочить. Вот во что в твоих конструктах секс превратился. Вроде и есть где-то там удовольствие, но на самом пике оно просто скрадывается. Тело может и получает разрядку, но быстрое восстановление стирает послевкусие, а разум так и не доходит до нужного состояния. Разве что только сами конструкторы, вроде тебя, Мриса, Яны, и еще парочки гениев, смогли запустить этот дополнительный процесс. Поэтому нужно более жесткое воздействие. Андрей, если бы я делал с тобой то, от чего ты с утра обкончался, пока ты был в человеческом теле, тебе было бы не до возбуждения.       – То есть, ты меня и не возбуждал?       – То есть, я успел погулять уже в твоем конструкте, и перетрахать всех, кто был не против, и осознал, что мне мешает получать удовольствие, подобное тому, что я получал ранее, – Богдан встал, хоть и с трудом. – И начал искать аналоги. Мрис мне подсказал, что может помочь.       – А мне, почему не подсказал?       – А потому что ты к нему с подобными интимными вопросами не подходил.       – А еще потому, что когда мы были рядом с тобой, и когда ты нас окутывал своим желанием, это было незаметно, – вмешался Грайб. – А потом тебя не стало. И сейчас ты закрыт. Так что... – он чуть виновато улыбнулся.       – Так, то, что нашли выход, это вам медаль за сообразительность, – отмахнулся я от его вины. – А вот то, что я похерил жизнь и интим большинству людей... Вот это пиздец. Бага, есть варианты?       – На Земле, – согласно кивнул он. – Есть у меня знакомый химик-биолог, который еще когда я на Земле жил, распалялся насчет того, что найден искусственный гормон счастья. Он работал в компании, которая занимается исследованиями операций на мозге. Часто люди, после операций, теряют вкус к жизни. Выяснилось, что дофамин и эндорфин у некоторых вырабатываются в меньшей степени. Вот они и занялись исследованиями. Сначала кололи людям свиные гормоны, а теперь нашли выход. Тебе бы к нему сходить. Ну, или я схожу. Возьму образец. А ты его сможешь уже перевести в конструктивный. Дозу разработает Лев Робертович. А то у тебя не люди, а роботы какие-то.       – А ты как таким не стал?       – А у меня две головы, – показал он на свой член, после стукнув себя по лбу, – одновременно работать могут. – И для меня секс – не главное достижение в жизни. Просто принял несоответствие, и начал разбираться.       – Хорошо, – согласно кивнул я. – Когда готов будешь пойти – скажешь Сайласу. Он откроет тебе портал с привязкой к кораблю. Назад вернешься по маяку.       – Хорошо, – тут же посерьезнел Богдан. – Когда отправляться?       – Я же сказал, когда хочешь, – я пожал плечами. – Сай у нас этим занимается. Черт, Бага! У тебя, может, и две головы одновременно работают, а вот у меня – только одна! – рыкнул я на них. – Силы у кого-нибудь из вас остались?       – Хочешь? – оскалился Грайб.       – Хочу! – согласился я, снова заваливаясь на наше ложе, получив быструю, но невероятно острую разрядку от яргена, после которой еще две минуты отдышаться не мог. – Монстры сексуальные.       – Очень сексуальные? – проворковал Богдан, склонившись надо мной.       – Очень! – попытался выбраться я из-под него, но не удалось.       Подмяли, и отымели вторично, снова вышвырнув из сознания все наработки, что я хотел применить, оставив там лишь сладкую негу и приятное послевкусие. А к тому моменту, как Бага отвалился, Грайб уже собрался с силами, снова завладев моим вниманием.       Так, из рук в руки, не успевая отдышаться, а порой, даже сосредоточиться на собственном удовольствии настолько, чтобы кончить, я кочевал из рук в руки, еще несколько часов. После чего, плюнув на Сайласа и его находку, снова провалился в сон, понимая, что даже шевелиться лень. Пришлось даже поделиться толикой силы с эннэшше, истощенными не менее, а то и более.       Уже к вечеру, немного придя в себя, я задумался. Нет, с утра, конечно, Бага меня побаловал, не спорю. Но все остальное время не было ничего экстремального. Просто секс. Просто соитие. Притом в человеческих обликах. Но такого насыщения я не ловил даже в ту нашу встречу, проведенную у Богдана в поместье. Тогда еще чего-то хотелось и моглось, а сейчас – нет. Да и если бы я не уловил игрища Грайба и Богдана, то и не захотел бы. Они меня что, своими душами насыщают?.. Но, проведя диагностику, я не увидел никаких изломов или каверн. Полные, сияющие, довольные, как те котяры, обожравшиеся сметаны. Это что же получается, если есть любовь, если отдаешь себя любя, то не теряешь ничего? Видимо, так.       Очень осторожно, чтобы не разбудить эннэшше, а теперь я понимал, что такое – истинные эннэшше, я выбрался из кровати, на стол выставив горячий ужин, прикрыв его куполом стазиса, и, наконец, вышел из каюты.       – Отрыв? – встретил меня Ррокс в человеческом обличье.       – Отрыв, – согласно кивнул я, приобняв его. – Яна где?       – Спит.       – А ты чего не с ней?       – Сторожу.       – Ну, тогда твоя стража окончена на сегодня. Я здесь сам, – махнул я ему рукой, и Ррокс, счастливо улыбнулся, юркнув в коридор, что вел к каютам.       – Не, ну ты и здоров трахаться, я тебе скажу, – когда никого не оказалось рядом, высказался Сайлас. – Словно последний раз в жизни.       – Знаешь, Сай... – я грустно улыбнулся. – Словно в первый, – я направился к его залу конструктов. – Всегда думал, что Родион мой оплот спокойствия, а тут...       – А может, Родион тоже, – не стал меня разочаровывать Сай. – Только у вас все неправильно началось. Точнее, у него душа тогда неправильная была. Так что, ты не переживай. Это не та проблема, которую ты не сможешь решить.       – Ага. Было бы еще с _кем_ ее решать, – буркнул я. – Ладно, что у тебя там?       – У меня... – Сай замялся. – Да хрень какая-то выходит. – Думал, материал стабильным будет, а оказалось, что разлагается он очень быстро. Так что пшик, а не идея. Забей.       – Жаль, – вздохнул я, после чего отгородил часть пространства для себя. – Но ты думай. Вдруг что-то придумаешь и что-то да получится. А я сам себе подумаю.       Сайлас что-то еще буркнул, а после оставил меня в покое. А я, устроив себе кресло и столик с алкогольными напитками, задумался, перебирая в памяти, что у меня «в кармашке». Помнится, когда-то, когда я только шуранул из своей крепости, мы еще тогда ярэнов спасали, Эгъясс подарил мне кучу оружия с мономолекулярной заточкой и какой-то волновой защитой. А после Лёлик поделилась со мной той силой, что взяла у своего душевного клона. И помнится, эту силу, проработав, перевел в чистую энтропию. Кстати, Эгъясс мне на нее тоже намекал. Но, если сам я мог работать этой энергией, то вот морфы, тем более, не имеющие в своем загашнике конструктивной магии, этим воспользоваться не могли. А еще, то же самое, только чуть более безобидное, было создано уже мной на основе энтропии. Так называемое «оружие Бога». Точнее я его так назвал, но это был обратный конструкт, который энтропию переделывал в синтропию. Если «копье смерти» забирало жизненную энергию, и объект распадался в прах, то «копье жизни», основанное на синтропии, отдавало ее столько, что выедало саму оболочку.       Для пробы я выставил два самых плотных и неубиваемых конструкта, из тех, что Эгъясс назвал вампирскими, подвесив их на системе блоков, воздействуя попеременно то одной, то другой энергией. Притом, на каждый – своей. И обновлял конструкты после ударов. Что ж, моя задумка оказалась верной. Если первый конструкт резко ссыхался, лишенный жизненной энергии, то второй вспыхивал изнутри, а после поглощался уже в виде свободной энергии. Это поглощение я вплел в свой конструкт «божественного» оружия еще в самом начале. Не, ну надо же где-то пополнять резерв, так? А я не батарейка. Да и морфы – тоже.       Но это было еще не все. Конечно, хорошо иметь две разновидности оружия, а вот что будет, если объединить энтропию и синтропию? То есть, не смешать, потому что это смешение даже меня убьет, если я подобное сделаю. А... Как там говорят, взболтать но не смешивать. Взбалтывать, конечно, я не собирался, но вот связать две нити противоположной энергии попытаться хотел. Разве что проложил между ними мономолекулярную нанопленку, создав что-то наподобие когда-то прочитанного, даже не помню у кого. Там писалось про меч, который одной своей гранью убивал нежить, а второй – живых. Только у меня это были нити энтропии и синтропии, «склеенные» нанопленкой конструкта. Ну, и вот этой адской смесью, я и нанес удар одному из конструктов... и через секунду стоял, охреневший от эффекта, и обсыпанный кровавыми ошметками и пеплом: тело резко ссохлось, а потом изнутри взорвалось, вобрав в себя всю энергию конструкта, но не поглотив силу плоти.       – Андрей, ты чем там занимаешься? – поинтересовался Сайлас. – Ты пустил такой резонанс, что у меня некоторые приборы зашкалили.       – Оружие создаю, – буркнул я.       – Не, это не оружие. Это какая-то ядрёная бомба, мать ее! – буркнул Сай.       – Ядерная, – поправил я его.       – Нет, именно ядрёная! Бодрит, етить его!       – Нда?.. – я задумался. – Ладно. Сейчас постараюсь уменьшить потенциал.       – Ты вообще такой дуростью занимайся где-нибудь в другом месте.       – А кто мне сам предлагал свой борт? – хмыкнул я.       – Прости, ошибся, – буркнул Сай.       – Ладно, не кипишуй, – я махнул рукой, укрепив свою часть конструкторского зала самыми сильными щитами. – Не буду больше тебя волновать.       Но, буквально через пару минут после этого, когда я собрался плетение наложить на оружие, подаренное Эгъяссом, ощутил чье-то живое присутствие за стенами своих конструктов, приподняв полог.       – Не помешаю? – чуть улыбнулся Богдан.       – Да как сказать... – я пожал плечами. – Я тут убийственную штуку создаю... а что хотел?       – Да так, просто, – Богдан слегка улыбнулся. – Ладно, не буду отвлекать.       – Так чего хотел? – остановил я его.       – Поприсутствовать немного в твоей жизни. Узнать тебя получше. Посмотреть на то, как ты работаешь.       – Ладно, можешь присутствовать, – согласно кивнул я, с удивлением понимая, что Бага первый, кто вообще решил побыть рядом, пока я воюю с собственным сознанием. – Только я тебя щитом накрою, на всякий случай.       – Это на тот, чтобы меня не забрызгало? – указал он на подтеки крови и пятна пепла.       – Чтобы тебя так же не разбрызгало, – хмыкнул я. – Слышимость будет хорошая, как и видимость. Да и, знаешь, мне может понадобиться твое присутствие.       – Так я же, конструктор аховый.       – Зато у тебя техническое образование. А у меня как раз техническая проблема.       – Какая? – сразу заинтересовался Богдан.       – Как впихнуть невпихуемое, – буркнул я, нахмурившись. – Если я правильно понимаю силу того оружия, которое создаю, то его энергия будет распространяться и на того, кто его возьмет в руки. А ты можешь видеть, чем это заканчивается, – я обвел конструкторский зал рукой. – Для всех, кроме меня. Ну и тех, у кого тела состоят из конструктов, и кто обладает той же магией, что и я, даже на самом примитивном уровне.       – Вот как? – Богдан задумался. – А изоляцию пустить по рукояти?       – Да вот... Как бы... – я задумался. – Идея хорошая, и мне тоже пришла в голову, но не то, совсем не то.       – А если сделать двойную изоляцию? Конструкт вокруг тела, и конструкт вокруг оружия?       – Ага, – согласился я, после чего снова указал на зал, пребывающий в плачевном состоянии. – И через пару минут боя все эти конструкты изоляционные, будут с головы до ног в этом дерьме.       – Рассеивающее поле. Есть же у тебя аналоги силовых полей?       – Ну, есть. Но это та же изоляция. А постоянное обновление выест энергокристалл в считанные часы.       – Так, то есть, над изоляцией ты подумал, и даже над двойной, – согласно кивнул Богдан. – И даже над полями. Но не над тем, как очищать их от налипшего. А что если использовать пульсацию, вплетенную в конструкт? Вибрацию поля? Оно тогда будет самоочищаться.       – Интересный вариант, – я задумался и, пока думал, создал кокон для Богдана, отделив часть конструкторского зала для него, отгородив свое кресло и столик вместе с ним. А себе создал новое. – Надо покумекать. Я просто не могу создавать вибрацию. Это же включение и выключение, которое происходит очень быстро...       – Почему это? – не понял Богдан. – Ты вообще читал фантастику?       – О! Бага! Чего я только не читал, когда магии учился! – хохотнул я.       – Ну, тогда должен знать такое оружие, как вибронож, который создает колебания. Кстати, вроде как уже создан такой на Земле, и называется ультразвуковым. Что-то вроде генератора УВ, из вселенной Звездных Войн. Вот такой же генератор можно прицепить на поле.       – И на оружие... – задумчиво кивнул я. – Слушай, а у тебя есть выход на тех, кто этим занимается?       – Есть выход на того, кто это коллекционирует. Приятель мой очень любит холодное оружие, и такие новинки у него тоже есть.       – А пошли на Землю! – оживился я.       – Вдвоем?       – Можно и втроем. И даже впятером.       – А вшестером? – отозвался Сайлас.       – И вшестером можно, только тогда вы пойдете гулять отдельно, – согласился я.       – Я спрошу Яну? – оживился Сай.       – Да спрашивай, чего уж там, – махнул я рукой. – Мне еще в общину снежных крокодилов зайти надо, передать им кое-что. Как раз все и сделаем.       – Кааайф... – в ментальном посыле Сайласа я уловил блаженство. Тоже мне. Как будто сам по мирам не шастает.       – А вот не шастаю. Особенно на Землю, – буркнул тот. – Боюсь.       – Кого?! – охренел я.       – Ну, блин, Андрей, не людей же! – психанул Сайлас. – Я сейчас, чтобы ты понимал, на уровне Эррана, если не выше.       – О, кстати, его тоже с собой можно взять, – согласился я.       – Ну так вот. Уровень у меня такой же, а вот защиты от богов – нет. Думаешь, только тебе одному я нужен? Да меня просто уволокут, нахрен!       – Хм... – я задумался. – Сай, а помнишь, ты говорил, что можешь создать свои копии?       – Вообще-то уже создал, – буркнул тот.       – Ну так в чем дело? Возьми с собой несколько, и, если вдруг попытаются уволочь – дари им бета-версию себя. Естественно, подчиненную нам, – похабно улыбнулся я.       – Хм, а что, идея, – согласился мой искин. – Все равно там не живые кристаллиты, а конструкты оных. То есть, копия моих знаний и разума, но не одушевленные. Это как твои конструкты тел. Обучить можно, и даже одушевить, как ты мой конструкт мной одушевил. Но возможности будут урезанными. Да еще можно и кое-какое оружие снять. Деструктор, – пояснил он мне, что энтропию использует.       – Да, это – сними, – согласился я. – Ладно, тогда часа четыре на сборы, и выходим.       – А чего так долго? – не понял Сай.       – Потому что я только полчаса тому назад отправил Ррокса к Яне. И они сейчас заняты.       – А, ну тогда да, – согласился Сай.       – Ну вот, – я вычистил зал от пепла и крови, после чего снял щит с места, отведенного Богдану, присев напротив него. – Придется ждать.       – Ну, и подождем, – согласился тот, а после вытащил из пространственного кармана гитару. – Мается мне, ты любишь песни, – чуть прищурился он с улыбкой шкодливого кота. – Ну, я и хочу тебе пару песен спеть. Группа нашей юности, кстати, – хмыкнул он, начав наигрывать довольно простой мотив.       – Ща-ща! – сразу же отозвался Сайлас. – Могу включить данную композицию в реальном звуке.       – А что, давай! – согласился Богдан, сразу попав в аккорды, и живая гитара слилась с музыкой, создавая эффект резонанса.       А после Богдан запел густым медовым баритоном, наслаиваясь на голос певца, и я с удивлением узнал «Серьгу», одну из любимых мною песен: «Крылья за спиной». И, разлив по стаканам спирт, который почему-то любил Богдан, утонул в этом импровизированном концерте, на который наслаивалась музыка из динамиков. Но слушал я не ее, а Богдана. Его голос. Его эмоции... и смотрел в его глаза, понимая, что человека, который был мне нужен раньше, который меня любил до отчаянной ненависти, я так и не знал. Бага оказался тем еще романтиком. И сейчас я прозревал. И... как ни странно, что-то в душе дрогнуло, когда он запел «мой друг». Слишком пронзительно смотрел он на меня, особенно во время припева:       – Зачем? – Да просто так.       – Скажи: «Братишка, я живой!», и это не пустяк,       – Когда? – Да хоть сейчас!       – Мне важно знать, что все в порядке, у одного из нас.       Когда он закончил песню, я сидел ошалевший, понимая, что ею он мне признался в том, что было сокрыто под той ненавистью, которой он меня пытался нагнуть.       – Бага, – хрипло произнес я, прокашлявшись. – Реально?       – Реально, Север, – грустно улыбнулся он. – Я просто не понимал, что именно меня бесит, пока ты не появился на моем пороге в тот, последний раз, прежде чем забрать с собой. А меня бесило твое равнодушие.       – Не, ну ахуеть, теперь! – взорвался я. – Убивать меня, у тебя рука поднималась! Слать нахер, когда приезжал по делам – язык работал! А сказать, что...       – А ты вспомни, что мне в последний день моего пребывания на Земле сказал?! – вызверился Богдан. – Ну, вот он я! Сцука! Выеби, и поставь галочку! Тебе же, блядь, все равно было!       – А сейчас – не все равно, – прервал я его монолог, не желая, чтобы он сказал лишнее, о чем потом будет жалеть. – Черт, я даже не знал...       – Да я тоже не знал, – проворчал Богдан. – Недавно прозрел. Когда забирал тебя из борделя, – он устало и грустно улыбнулся. – Что поделаешь. Как говорится, от ненависти до любви один шаг.       – Да ты никогда и не ненавидел, если быть честным, – хмыкнул я. – Злился, хотел сделать как можно больнее, колол собой. И всегда задавался вопросом: «почему». А я читал только твое желание подмять, а не смотрел в душу.       – Ну, – Бага провел пальцами по струнам, после чего их прижал. – Ты же – Север... Холодная и недоступная сволочь, у которой на уме было только одно: как потрахаться, что бы досыта, и как бы побольше заработать, чтобы отложить еще копеечку в свой кошелек.       – Кстати, когда пришло время, все свои «копеечки» я потратил на Черный отряд, на переселение, на обустройство на Ваарре. Так что, было мне, для чего собирать. Только я, раньше, то же самое хотел на Урее организовать. И не для «жен и детишек», а для всех, кто живет на Земле. Экскурсии на другую планету.       – У-у-у... Тебя бы подмяли, как пить дать.       – Ага, кто кого, еще, – хмыкнул я.       – Поверь, – мы снова разлили спирт по стаканам, но Бага поморщился. – Слушай, ну что ты мне все спирт предлагаешь? Давай нормального пойла, что ли. Я бы и от бренди не отказался.       – А чего тогда спирт хлестал? – не понял я.       – Да вот, потому что! – отмахнулся Богдан. – Что-то вроде успокоительного. А сейчас уже успокаиваться не надо. То, что хотел, то получил. И не стрёмайся. Третьего приму спокойно.       – Да вы уже задрали с этим третьим! – рыкнул я. – Третьим будет только Родион, если я его найду!       – А ты – найдешь, – хмыкнул Богдан. – Правда, постараться придется. Но, как я знаю, Высшие, тем более Высочайшие, не лгут.       – Так он же сказал, что только...       – А ты не сомневайся, – хмыкнул Богдан. – Мир, точнее даже, мироздание, ложится под тебя. Найдешь. Или я не я буду.       – Твои бы слова, да Высочайшему в уши... – горько улыбнулся я.       – А он слышит. И, думаю, правит нити реальности, чтобы вы столкнулись.       – Я бы этого очень хотел, – согласно кивнул я, задавив в себе отрицание. Если вселенная слышит наши слова и мысли, то и действует по уже заложенному сюжету. А я хотел найти Родиона. Нуждался в нем, понимая, что успел полюбить. Но... После того, как Бага мне спел, я прозрел. Такой микс чувств и эмоций, такое откровение... – Но и тебя терять не хочу, – я сжал его руку, ловя улыбку, предназначенную только мне. – И я был идиотом. Прости.       – Да ты и сейчас идиот,– не стал миндальничать со мной Богдан. – Грайб. Он тебя боготворит, а тебе как-то похеру. Ну, как всегда, в общем-то, – он махнул на меня рукой. – Вот что тебе нужно, какое доказательство от твоих эннэшше, что ты – их сосредоточие? Песенкам их обучить? Так запросто. Через три дня он тебе ЧИЖей сыграет и споет. Ты на них тоже падкий.       – Да не в этом дело, Бага, – я поморщился. – Я не люблю, чтобы меня боготворили. И вообще, именно его рвение отдать мне свою душу, сделало меня богом. Я хочу обычного, человеческого осознания притяжения. Вот, как от тебя. А не попыток быть дополнительной батарейкой. Грайб... – я пожал плечами. – Он пытается во мне раствориться, что противоречит его натуре. Ну, вот когда мы встретились только, – вспомнил я, – он меня из крепости выселил. Острый на язык, самодостаточный ярген, который слал лесом даже любимца богов. А потом – приниженное создание, которое ловит едва ли не каждый мой вздох, и это при том, что держал своих бесов-яргенов в узде. То есть, секра-эшш сам продался в этакое добровольное рабство. Не, когда я восстанавливался, это было приятно, и даже нужно. Но сейчас!..       – То есть, Грайб сейчас, по твоему мнению, скрывает свою личность и сущность под некоторой маской, я прав?       – Именно.       – А вот и дурость. Грайб, как нормальный ярген, просто не может относиться иначе к своему эннэшше. Он может строить других, но не того, кто стал его парой. А ты – его пара. И, ради твоего спокойствия, ради равновесия в вашей паре, он готов мириться со всем.       – Ну вот, – вздохнул я. – А то, что было раньше... – я кинул ему воспоминание о нашей встрече и дальнейшем выселении меня из крепости, – мне больше нравилось. Да даже это! – вспомнил я то, как он меня встретил после возвращения с острова, когда я лишился аллара. – Но сейчас это просто моя тень.       – Ах, вот что тебя волнует... – задумался Богдан. – Да, изменения разительны. Тут и спорить не о чем. Хорошо, я найду способ вернуть его прежнего.       – Обяжешь, – согласился я.       – Пап? – появилась в конструкторском зале Яна, зевнув так сладко, что и я не удержался. – Сай сказал, что ты хотел меня видеть.       – Сайлас! – рыкнул я. – Ну, вот какого хуя?! Могли бы и позже пойти!       – Куда? – сонно посмотрела на меня дочь, поманив рукой, и я тут же создал ей большую кружку кофе.       – На Землю. Мы с Богданом идем по делам. А вы, если пожелаете, можете прогуляться.       – А, ясно... – Яна снова зевнула. – Не, я – пас. Можете взять Ррокса, если есть желание. Он на Земле еще никогда не был.       – Без тебя? Нет уж, спасибо, такого желания у меня нет, – открестился я. – Мы по делам, а не на прогулку.       – Угу, поняла... – Яна снова зевнула. – Ну, раз так, то пошла я досыпать. Более шести часов мне пришлось объяснять морфам, что их не изгнали, а изменили, – обвиняюще посмотрела она на меня. – И вообще. Идите вы!..       – Ладно, пойдем, – хмыкнул я, чмокнув дочь в макушку. – А вы – отдыхайте.       – Именно, – сонно кивнула та, переместившись порталом.       – Ну, значит, нас будет четверо, – согласно кивнул я. – Давай, Бага, стимулируй Грайба к поднятию задницы. * * *       Открыть спонтанный портал с корабля на Землю? Да раз плюнуть! Я только вспомнил свой город, и его улицы, и тут же протянулась нить, щупом ища наиболее приемлемое пространство для перемещения. Пришлось подумать, а после переместиться в закоулок возле моей бывшей конторы... где теперь был пожарный выход какого-то кафе.       – Сервалы... – грустно улыбнулся я, пройдя мимо фирмы, что вместо одного этажа, занимала все четыре, из шести. – Мое детище... С них я начинал, когда-то.       – Может, зайдешь? – предложил Сайлас.       – Зайду, – кивнул я не столько ему, сколько сам себе, попросив оставаться ребят на улице, а сам шагнул в холл, где на меня накатили воспоминания.       – Могу вам чем-то помочь? – с рецепшена улыбнулась миловидная администратор.       – Да, девушка. Кто теперь заведует конторой?       – Коноров Николай Евгеньевич.       – Коля? – я хмыкнул, вспомнив одного из своих ставленников. – Девушка, а он сейчас на месте?       – Минуточку, – красивая мамзелька уткнулась в монитор. – Да, Николай Евгеньевич на месте. Как вас представить?       – Скажите ему, что САМ пришел. Ну, или лучше – напишите эту аббревиатуру, С.А.М. большими буквами в сообщении.       – Только это? – переспросила меня девица.       – Да. Только это, – согласно кивнул я.       – Хорошо. Ждите.       Но ждать не пришлось. Буквально спустя минуту дверь лестницы с размахом распахнулась, и в фойе вылетел Коля, дико оглядываясь и ища меня.       – Эй, привет! – помахал я ему рукой.       – Да что б меня за ногу, и об асфальт! – рыкнул тот, хлопнув себя руками по бедрам, после чего полез обниматься. – Михалыч! Родной ты наш! Вернулся!       – Ша, Коля, ша! – кивнул я на дивчину. – Не при людях.       – О, прости, прости, очень рад просто, – лучился он искроносным счастьем.       – Я своих ребят заведу, не против?       – Да тьфу на тебя! Заводи, конечно! – махнул тот рукой, и я пошел звать с улицы нашу троицу.       – ...ну вот, а потом нас третий раз перекупили, и всех восстановили, – закончил рассказ Николай. – А без тебя, Михалыч, все равно не то.       – Ну, что я могу сделать? – пожал плечами. – Сам понимаешь, возвращаться, смысла нет. Для меня. Правда, старичков, тех, кто хочет, могу взять с собой.       – Серьезно? – Николай оживился. – Даже тех, кто уже на пенсии? Все тебя вспоминают добрым словом.       – И тех, кто на пенсии, – согласно кивнул я. – Только – своих. В смысле, нормальных.       – А если нормальные, но не свои? – прищурился Николай.       – Да, в общем-то тоже, – не стал противиться я. – Но проверка, Коля, будет аховая.       – Да куда ж без нее, – хмыкнул тот. – Мы, в свое время, так этого боялись, проверок твоих, а вон, как получается... Сейчас сами под них готовы пойти. Ты же нас, как Егора, да? Ну, насовсем.       – Именно. Насовсем, – взглянул я в его глаза, считав, осознав, что ребята, мои ребята, между собой переговаривались, и что не о загранице думали. Много проколов я совершил, и много чего показывал именно своим. И все, так или иначе, ждали, что я их с собой позову. Не, кто-то скурвился, но большинство той моей команды, создали себе этакое тайное общество веры в САМа, который придет, и заберет. – Ты уверен, что пойдут все?       – Михалыч, вот, печенку даю! Все, кому я позвоню – пойдут.       – Даже семейные? Учти, детей и внуков брать не буду. Жён... Ну, только после предпросмотра. Не иначе. Хватило уже.       – А среди тех, кого звать буду, семейных и нет, – грустно улыбнулся Николай. – Они все так... Мы все так хотели стать частью этого большого и светлого, что от семей отказались.       – Дрюх, да это самые, что ни на есть КУЛЬТ-туристы, – насмешливо отозвался Богдан.       – Да не... – я через Николая прошел по линиям жизни нескольких своих ребят, которые были уже совсем стариками. – Это уже не туристы, это уже страждущие. Притом, я бы не сказал, что неадекваты. Каждый из них что-то видел, что-то знал. Чему-то даже научился. Короче, мои парни. Они во мне не бога видят, а реальную возможность реализоваться. Не здесь.       Богдан посмотрел на Николая.       – При нем?       – Да. При нем. Коля – мой человек, – улыбнулся я.       – Так что, звоню я? – поднял тот руку, словно собираясь набрать что-то на виртуальной клавиатуре.       – Звони, – согласно кивнул я, отметив, как его пальцы забегали по пустому пространству, при этом, не заметив никаких гарнитур на его теле. – У вас что, теперь встроенная система общения? – не понял я.       – Чипы, сенсорные линзы, динамики в ухе, – отозвался тот.       – Ты хоть текст нормальный отпечатал?       – Михалыч, я что, идиот? – возмутился тот. – У нас встреча старого состава. В кафе.       – А то, что ты его, – Богдан кивнул на меня, – САМом назвал...       – А речевые контроллеры у некоторых отключены, – чуть грубовато улыбнулся Коля. – А вообще, мужик, я тебя не знаю, и только то, что ты с Михалычем пришел, позволяет тебе задавать мне вопросы, и получать правдивые ответы.       – Все, понял, – поднял Богдан руки. – У меня тогда вопрос. Как ты, Андрей, будешь от тел избавляться?       – Энтропия, – лениво отозвался я.       – А, ну да... – согласился Богдан.       – Готово. Ответ получил ото всех, – Николай потер руки. – Пятнадцать человек. Можно же?       – Можно, – согласился я. – Мое последнее приобретение помнишь? База, построенная за городом?       – Э-э-э... – Николай поморщился. – Ее давно уже оприходовали.       – Моя квартира?       – Михалыч... – Николай сдулся. – Не смогли перевести на себя. Ну, вот честно.       – Ладно, – я задумался. – Пустой стадион есть? Вот совсем пустой? Или какой еще иной пустырь?       – Есть, – согласился тот. – У нас, как раз за конторой, здание снесли. Можно там.       – Ну и собирай всех там, – кивнул я. – Кстати, что там с моими доходами?       – Сейчас, – оживился Николай, нащелкав что-то пальцами в воздухе. – На счету, открытом мне, три миллиона долларов.       – Сойдет, – согласно кивнул я. – Мне нужна карта и доступ.       – Хм... Как внуку, или как сыну? – Николай заговорщически улыбнулся.       – Да не ебет. Главное, чтобы документы были в порядке.       – О, за этим мы следим, – согласно кивнул тот. – Еще с ухода Станислава.       – Бля, вот скажи еще, что ты тогда уже знал, что я делаю.       – Ну, не знал, но видел, – согласился Николай. – Но с тех пор все документы, касаемо вас, в полном порядке.       – Ну и хорошо, – согласился я, подключившись к банковской системе, начав просматривать все свои счета, обнаружив, что на них скопилось овердохера денег. И, часть из скопившегося, сразу перевел на карту, которую активировал Николай, сразу же впавший в ступор от наличия на карте тридцати миллионов. – Давай ее уже сюда, чудо, – вытащи я у него из пальцев активированную карту. – Это с моих, других счетов переслано. МОИХ!       – Ну... Михалыч... – повел тот плечами. – Хорошо, что недолго мучиться здесь осталось.       – Ты давай, говори, чего хотел бы, – кивнул я ему. – У меня есть три варианта. Спокойная жизнь, военная, или экономика.       – Военная, – оживился тот.       – С убийствами, – добавил я.       – Ну, а куда военная, да и без убийств? – флегматично согласился тот. – От солдата до генерала. Так ведь?       – Не совсем, – усмехнулся Богдан. – От новичка, к матерому убийце. А генералы – впереди планеты всей, идут первыми, и убивают большее количество.       – Но, можно найти место и среди обычного народа. Строить, пахать, работать от зари и до зари, – согласился я.       – А здоровье будет? И сила? – я кивнул. – Ну, тогда, хоть пахать, хоть работать, хоть что. К тебе, Михалыч, как я понял, идут не за воинскими званиями, а за тем, чтобы оздоровиться. А уж, как отработать это оздоровление, чтобы не на анаболиках жить, каждый сам себе решает. Так?       – Так, – кивнул я, понимая, что всю бы систему Земли переделал, только не дадут.       – Пошли, – кивнул он мне. – Собрались все, кроме одного. Но ему долго ехать.       – Так я сам к нему, если он действительно хочет уйти.       – Да? – улыбнулся Николай. – Я ему напишу тогда, чтобы не рыпался.       – Ну и пиши, – кивнул я.       – Ну, а пока все соберутся, мы чайку выпьем. Никто не против?       – Я против, – отозвался Сайлас. – В сторонке посижу, на небо погляжу.       – Телохранитель? – кивнул Николай на Сайласа.       – Ну, можно и так сказать, – согласно кивнул я. – Ладно, давай, Коноров, рассказывай, как да что. Если реально меня ждали, то должны были по всем людям, что, так или иначе, моими стали, держать полный отчет.       – Да отчет есть, – Николай поставил чайник, после чего с полки достал початую бутылку коньяка. Я поморщился, выставив на стол свой алкоголь. Ну не люблю после того, как Стаса здесь отравили, пить чужое спиртное. Вреда не будет, но и веры нет. Проследив за моими движениями, Николая сморгнул, но продолжил, как ни в чем не бывало. – Да только многие уже давно на том свете. А те, кто не там, ну сами знаете, о ком я, те уже давно из страны выехали, и с нами связь не поддерживают. Остались только самые крепкие.       – Да я вроде, кроме вас, Сервалов, всех, кого хотел, уже забрал, – я задумался. – Сай, а глянь-ка в мою почту, не приходило ли каких общений?       – Нет, – почти мгновенно отозвался тот. – Тех, которых ты ждешь, точно не было. И о встрече никто не просил. Даже Барвинский.       – Ну, на нет и суда нет, – согласился я, получив во владение четыре стопки, наполнив их коньяком. – Или кто-то что-то другое будет?       – Да не, пойдет, – отмахнулся Богдан.       – А я – чай, – отодвинул свою стопку Грайб. – Не то место, чтобы алкоголь пить.       – Ну, как знаешь, – не стал я настаивать, зная, что Грайб хмелеет быстро. Такой закалки как у нас у него не было.       – Печенье, – выставил Николай на стол вазочку с бледным подобием сладостей, которую я тут же заменил горкой с пирожными. – Не, ну Андрей Михайлович... Да вас даже ничем не угостишь.       – Ну, есть такое, – хмыкнул я. – И да, Коля, переставай мне выкать. Отвык я от подобного. По имени, или по позывному.       – И какой он у в... тебя сейчас?       – Север, – хмыкнул я. – Был Сервал, да весь вышел.       – Ну, Север, так Север, – согласился Николай. – Так вот, о чем я. Из старой гвардии осталось всего пятнадцать человек. Именно тех, на которых положиться можно. Да и те уже все на пенсии. Кто еще сам за себя отвечает, кого в дом престарелых отправили, потому что инвалидность. Так что, Андрей, я бы, с твоего позволения, еще бы по двум адресам потом съездил. – Тоже наши, только... – он поморщился, замялся, а после посмотрел в глаза. – Только тебе же все равно не тела с собой брать, если я прав. А разум там, может быть и светел. Смотреть, короче, надо.       – Ну, надо, так надо, – мы пили коньяк, Грайб наслаждался чаем, и как-то разговор сам собой затих, в ожидании прибытия всех, кому дозвонились.       – Готово, – первым отозвался Сай. – Только что-то там многовато людей для пятнадцати особей.       – Ну, снова здорово, – вздохнул я. – Николай, ну вот какого бешеного хуя, приперлись остальные?       – А это точно не спецы? – переспросил Бага, повернувшись к Сайласу.       – Точно. Оружия нет, а вот дети имеются. Всего людей – около сорока пяти душ. Куча баулов тоже есть в наличии.       – Коля, давай еще раз своим всем звони. Я же сказал, что только вас беру. Хватило уже с меня одного переселения народов.       – О, а вот и спецы подтягиваются, – хихикнул Сай. – Из тех, кто нам накакал в душу.       – А вот это уже интересно, – я зловеще улыбнулся. – Колян, короче, давай так. Тех, кто твои – в уголок, в сторонку. И пусть не рыпаются. А остальное – моя проблема. А ты – жди.       – Не, здесь не получится, – Сай мотнул головой. – Здание тоже берут в окружение, – и потер ладони. – Андрюшенька, будь хорошим папочкой, дай все на откуп мне, своему мальчику? Ну, пожалуйста...       – Сай, вот снова... – я покачал головой. – Ладно. Давай все сам. Только без лишних смертей.       – Все будет сделано, мой капитан! – отсалютовал Сайлас, а я снова присел за стол, чтоб добить коньяк.       – Откуда... Откуда у нас в здании столько военных?! – удивился Николай, когда из дверей, по трое, с плазменными пушками наперевес, начали выходить боты Сайласа.       – От верблюда, – хихикнул Сайлас, сам наблюдая данную картину. – А верблюд вот он, перед вами, – гордо ткнул он себя в грудь. – Ладненько, а теперь мы побежали...       Мне самому стало интересно, что там делается, и я выглянул в окно, смотря с какой скоростью боты Сайласа расходятся кругом, укладывая всех спецов лицом в землю, глуша связь и не давая двигаться. И ощущал группку людей, которые, окруженные ботами, начали заметно нервничать, а после и паниковать.       – А вот теперь мой выход, – прошипел я, порталом переместившись на пустырь, отметив, что несколько стариков стоят отдельно.       Среди них было и три не менее пожилых женщины. Да и по ментальному посылу ощущалось их сосредоточенное спокойствие. Этих, даже не думая, я испепелил, мгновенно ухватив души в себя. А вот потом хмыкнул, обернувшись ягом, еще и увеличив себя конструктом, усилив свой голос, которым зашипел на всех собравшихся.       Благие, мне никогда не было так приятно насаждать страх самим собой, как в этот раз. Это было изумительно, и невероятно! Люди... нет, не люди, человечки, млять, орали от страха, испражнялись в свои юбки и штанишки, и все, что хотели, это покинуть данный пустырь.       – Я престаю уважать людей, – пробормотал Богдан, переместившись ко мне, тоже встав на свой хвост ягом, таким же крупным, как я. – Это – нелепость, идти на поклон к богу, зная, что он забирает с собой, а после – пугаться этого.       – Забрать с собой, Бага, у каждого свое, – прошипел я. – Для большинства это – вознесение, в веере искр и с органной музыкой. А не пепел рассыпающихся тел.       – А эти? – Богдан поморщился.       – А они будут помнить только свою истерию, а не то, что я сделал, – я хмыкнул. – И тем более не то, что их привело на пустырь. Так, местное сборище иеговистов, или около того.       – Я понял, что не люблю людей, – поморщился Грайб. – Храйт.       – Не, ну, не храйт. Точнее не все, – попытался объяснить я.       – Шшусс ушли с тобой, а это – храйт. Мясо, – он поморщился. – Выродки. Так вы их называете?       – Да, Грайб, это – обычное общество Земли, – грустно улыбнулся Богдан. – Тупое быдло. Храйт. Шшусс здесь редко где встретишь.       – Все, харэ, – прошипел я, отметив, что Грайб тоже в теле яргена находится. – Сай, выведи этих обосранцев куда-нибудь, и давай к нам силовиков.       «Даю», – отозвался Сай, и буквально через пару минут, за шкирняк, подтащил ко мне полторы сотни бойцов, даже не смотря на то, что они были хоть и в легких, но экзоскелетах. Уже отключенных. Да и оружие было все отобрано.       – Молодчина, – кивнул я, вновь сменив свой облик на человеческий, – Сними им шлемы. Только аккуратно, не вреди.       – Шлемы не вредить, или их собственные бестолковки?       – Головы, – не стал я пререкаться с Сайласом, хмыкнув, когда увидел, как он избавляет от шлемов: помимо двух верхних конечностей, которыми он удерживал каждого силовика, у ботов выросла еще дополнительная пара конечностей, которыми шлемы были просто разорваны надвое. Так что сейчас передо мной стояли полторы сотни отчаянно храбрящихся ребят, уже осознающих, что жизнь их кончилась. – Сай, а выпусти одного, только сначала с него броню сдери. Аккуратно. О, а вот давай, вот этого, – указал я на волевого мужика, который, скорее всего, был у них командиром. И наблюдал за тем, как бот, на мгновение превратившись в многорукое создание, за считанные секунды освободил человека от экзоскелета. – А теперь дай ему в руки оружие. Их собственное. Ну, что, командир, – я встал перед человеком. – Стреляй. Хочешь – в меня. Хочешь – в них, – указал я на Богдана и Грайба. – Хочешь – пали по своим, или по моим роботам. Давай. Я тебя останавливать не буду, – и даже отвернулся, чтобы не смущать его своим взглядом, а после и прошелся вдоль всего строя. – Мальцы. Притом, не знавшие, что вас на убой ведут, – мой голос был слышен всем, потому что кроме голоса я пользовался еще и ментальной связью. – Вот, какого хрена? На живца ловили? Ну вот, вы меня поймали, – я развел руки, после чего обернулся к их командиру, который стоял, опустив свое оружие, и не поднимая голову. – Понял, что бесполезно, да? Сай, закрепи, дружище, это понимание, – попросил я искина и тот, подойдя к бойцу, забрав у него оружие, нажал на спусковую кнопку, полосуя меня лучами энергии, а заметив, что я не реагирую, переключился на Грайба и Богдана.       – Да не работает оно что-то, – буркнул мой искин, после чего навел оружие на ближайшего бойца. – Игрушка что ли?       Я и слова ему не сказал, когда он на кучу кусков мяса порезал человека. Сай, как и я, давно уже ментально превзошел большинство конструкторов, и выбрал именно ни на что не способное, гнилое душой создание.       – Все, хорош, хорош, а то мою будущую армию ради проверки располосуешь, – буркнул я, уловив слепую и отчаянную надежду от командира. – Ну? – я снова подошел к человеку. – Какого хрена?       – Приказ остановить, – буркнул тот.       – Ну, остановил. Стою, – хмыкнул я. – Ладно, пошли, отойдем, на пару минут. Сай, уходите. Да, все вместе. Хм... – я задумался над его ментальным вопросом, что же делать с гнидами. – А тех, здесь оставь, только усыпи, – Через полминуты хлопнули порталы, оставив всего десять человек лежать на земле без движения. Да и кроме нас с Богданом и Грайбом, никого не осталось. – Пошли, боец, говорить будем, – ухватил я мужчину под руку, а биологическому телу Сайласа приказал уводить Николая. Так что вскоре мы оказались на безлюдном острове, где когда-то нашли Давыдова. Хижина, уже изрядно потрепанная, так и стояла на побережье, но мне этой защиты показалось маловато, так что я выставил свой керр, пригласив всех входить.       – Андрей, наших ты забрал?       – Да, всех до единого. Тех, кто пришел с ними – напугал, но помнить они будут немного. Боевиков этих, придурочных, пока увел на корабль, – говорить при постороннем человеке я не боялся. Он получал приказы от людей, а все его системы встроенного оповещения были взломаны и экранированы.       – А меня чего оставил?       – Так ты же сам сказал, надо еще по адресам пройтись, – пожал я плечами, пройдя к синтезатору. – Кто что жрать будет?       – Не, мы – мясо, – Богдан выставил на стол кучу плошек сырого мяса, еще из того набора, что Сергей готовить начал.       – А, ну и на меня тогда тоже, – согласно кивнул я. – Коля, тебе чего?       – А чего можно? – удивительно, но он меня совсем не боялся, даже увидев все то, что происходило на пустыре.       – Ну... – я задумался. – Из простецкого. Если чего-то фантастического захочешь, то это лучше в ресторан. А так, мясо любой прожарки, любые салаты и какой захочешь гарнир. Суп там, если что, сварганить могу. Ну и сладости, что ты видел.       – Тогда стейк средней прожарки, картоху жареную и свежие вощи.       – Есть. Макс, а ты?       – Вы меня спрашиваете? – кашлянул боец.       – Тебя, тебя, – кивнул я. – Че жрать будешь?       – То же, что и этому человеку, – отозвался он, кивнув на Николая. – Почему вы меня не убили, как моих людей? – осознав, что сразу его прибивать никто не будет, спросил он.       – А кроме одного из самых дерьмовых, все остальные живы, – поставил на стол я тарелки, присоединившись к мясному пиршеству своих ребят. – Да, пока в заключении, но что с вами всеми делать дальше – решим уже совместно, – я выставил на стол несколько бутылок различного алкоголя, от которого Сай снова отказался. Достал из пространственного кармана сухарики, и хрустел ими, сидя чуть в отдалении, чтобы держать всех под приглядом.       – А его за что? У него семья...       – Ну, прости, надо было на ком-то показать действие оружия, – пожал я плечами. – Когда уходить будем, я ему создам новое тело, в котором и проживет свои оставшиеся пятьдесят лет. Если раньше не подохнет, по своей же гнидости. Но я бы советовал его отпустить. А его семье, по потере кормильца, сам пенсию назначу. Просто негоже бабе с синяками ходить, а ребенку дергаться от каждого слова. Он даже мать свою затюкал.       – Не знал, – буркнул Маским, уткнувшись в тарелку. – Тогда да, лучше пенсию по потере кормильца.       – Заметано, – согласился я. – А вот с тобой что делать? – я посмотрел на него. – Ты-то явно пошел в силовые структуры, уже с грузом за плечами. Убивать умеешь, да вот несколько твоих заявок во французский легион отклонили. Ранения, контузия, неконтролируемое бешенство... Берсерк, короче. Но на своих руку не поднимал. Бага, возьмешь его себе в отряд? – обратился я к Богдану, предварительную информацию произнося вслух тоже для него.       – А мой отряд ты мне отдашь?       – А что, они не среди Янкиных? – удивился я.       – Нет, Олег запретил любой выход на Урею.       – Заррраза! – я хлопнул по столу. – Придется, видимо, снова на Ваарру сигать, и искать как твоих, так и остатки черного отряда, и людей Давыдова. Короче, бойцов. Вот че он, блядь такая, на Землю не запретил выход, а?!       – Дрюх, ну вот понятия не имею. Словно под колпаком жил.       Макс переводил взгляд с меня на Богдана и назад.       – Я не ошибусь, если скажу, что вы космический десант?..       – Не ошибешься, – приподнял я стакан с алкоголем, и Макс, отважившись, налил себе тоже.       – А меня возьмете?       – А ты думаешь, чего ты здесь? – хмыкнул я. – Именно для того, чтобы от тебя эти слова и услышать.       – А мои пацаны?       – А твои пацаны, Макс, сами решат, куда им идти. Я насильно с собой не тащу.       Максим был мировым мужиком. Это я понял еще там, на пустыре, а сейчас, сидя с ним за одним столом, где каждый вспоминал свои операции, уверился в этом еще больше. Авдеева он знал, и уважал. Многие наработки за собой полковник оставил, да и ушел тихо, на девяносто шестом году жизни. Как слышал Макс, то просто заснул и не проснулся. Мой яд в этом хорош, знаю. Вспоминал с кем воевал плечо к плечу, жалея, что судьбы разошлись. Рассказывал, как хорошо им было вместе. Я даже парочку решил с собой забрать. Мужики не нашли себя в мирной жизни, но не скурвились. Прошел по всех линиям жизни его бывшего отряда, прочитав. Остальные были устроены, и срываться совсем не хотели. А потом мы начали перебирать его теперешний отряд, и я шел по линиям жизни уже этих ребят, а Сай сразу отсеивал тех, кто нам не подойдет.       Черт! Хорошо быть богом! Читаешь людей, видишь тех, кто открыт новому, отбираешь сразу тех, кто тупенький, как воробушек, и чистишь ряды. Сай, кстати, стирал этим воробушкам память о сегодняшнем дне, переправляя по домам, вручая в руки пакеты со жрачкой. Вроде как в магазин выходили. Кстати, это рассмешило всех.       – Ладно, хорошо с вами, ребятки, но надо и дело делать, – отозвался я. – Коль, давай, трезвей, – кинул я ему бутылку с регенерином, уже не моим, а тем, что Мрис сделал. – Пойдем по адресам домов для престарелых. Макс, ты тоже трезвей. У тебя есть три друга, которым ты хочешь предложить то же, что я тебе. И они пойдут.       – Точно? – подскочил тот, чуть пошатнувшись, но выглотав регенерин, сморгнул. – Так точно! Готов к походу!       – Бага, вы с Грайбом пока отсыпайтесь, у нас уже на завтра поход назначен.       – Хорошо, – согласился тот.       – А я? А твоя зайка?.. – заканючил Сайлас.       – Ну и куда я от своей зайки денусь, – вздохнул я. – С нами же, конечно.       – Андрей, – остановил меня на выходе Макс. – Я все понимаю, между вами могут быть отношения, которые мне чужды...       – Сай – искин моего корабля, – отмахнулся я. – И пиздабол, каких не видели. К тому же, по возрасту, он еще как бы... Ребенок. Подросток. Да и подобную манеру общения принял уже давно, изводя меня. Лучше на него вообще внимания не обращать. Да и когда нужно, он умеет быть адекватным. Ботов, что твоих связали, видел? Это все он.       – А... – отозвался Макс.       – Ага. Так что, не дергайся. Сай знает, когда и как себя с кем вести. Он же у меня мозголом знатный. Как и я, кстати.       Вернулись мы в вечер. Николай сразу дал мне расклад по всем домам престарелых, и по адресу того, кто приехать не смог, и я начал с того, не приехавшего, порталом переместившись по координатам Сайласа, в квартале от его дома и, после кивка, что нас там никто не ждет, спокойно прошел к дому, поднявшись на этаж. Открыла нам женщина пожилого возраста.       – Вы к кому?       – Как будто тут, кроме хозяина дома еще кто-то проживает, – хмыкнул я.       – Вы к кому! – повторила женщина, и пришлось надавить ей на разум, заставив забыть о приходе таких личностей как мы, и пойти пить чай.       – Привет, Русик, – Николай присел на кровать, напротив своего протеже, а меня как кипятком обдало. Рус... Я же его почти подпустил к себе, но жизнь развела. Я бы его и тогда готов был забрать...       – Руслан... – я вошел в своем том, старом виде, отметив, как по щекам истощенного и искореженного болезнью старческого тела, покатились слезы, а после и взял его руку в свою. – Со мной пойдешь?       «А ты сомневаешься?» – дрожащей рукой отпечатал он.       – Спрашиваю. Напоследок, – прижал я его голову к своему плечу, выпивая душу, оставляя безжизненное тело. – Пошли дальше. Нас здесь не было, так Сай?       – Ага, – беспечно отозвался он. – Уже все поправил.       Дома престарелых мы обходили так же. Ну, почти. Появлялись, переговаривали, уходили, а потом у тех людей, что навещали, случался сердечный приступ не совмещенный с жизнью, и их тела оставались, а мы шли дальше. А потом пошли за ребятами Макса. Но здесь я уже шел с ним, без Николая и Сая, которых оставлял у подъезда.       – Боров, – шагнул Макс первым, в темноту квартиры, откуда пахло перегаром. – Ну, вот снова напиваешься.       – Так, а что делать Отче? – безынициативно скривился тот. – Грузчиком на полставки разве что, – мужик похромал в квартиру. – Друга представь. И да, пить будете?       – Будем, – согласился я, кинув конструкт очищения воздуха, а после накрыв на стол, понимая, что в холодильнике мышь повесилась. И выставил на стол хороший коньяк. А сумрачность помещения разбавил конструктами светильников.       – Белочка, – спокойно отозвался Боров, от которого осталась разве что половина поросенка. Скелет, обтянутый кожей. Еще и сгорбленный. Но внутри все еще был жив тот человек, которого хотел вытащить Макс.       – Белочка-ебелочка, жри давай, – буркнул я, смотря, с какой жадностью поглощается пища. А после выпивается мой регенерин. – Макс, давай ты.       – Ну, я, так я, – согласился тот, разлив всем по стаканам. – Боров, у меня есть предложение. Мы тебя лечим, ставим на ноги, даем в руки оружие. Ты с нами?       – Против кого? – заглатывая вермишель с мясом, отозвался тот.       – Ну, не против Земли – точно, – хмыкнул я. – Своих, против своих я не шлю.       – Э-э-э... Не против Земли... Космические ренегаты, что ли?       – Скорее уж патруль, – рассмеялся я, увидев, какие ассоциации в разуме человека назревают.       – Отче?..       – Ну, как сказал, так и есть, – развел руками Макс. – А послушать его стоит.       – Иду с тобой, – вытер тот рукой жир с губ. – Когда и куда?       – Сейчас. Если готов.       – Да я, за тобой...       Тело осталось лежать, уткнувшись в тарелку, а мы спустились вниз, чтобы переместиться к следующему.       – Я не могу привыкнуть к богу, что ходит по Земле, как человек, – буркнул Макс, когда мы перенеслись ко второму дому. – Это нереально! Невозможно!       – Я не бог, хотя многие меня им называют, – отозвался я, охмурив консьержку, что пустила нас в здание. – Я просто хороший магический конструктор, которого обучили работе с энергиями. Идеально обучили. И тем, что мне дали, я делюсь с каждым.       – Всем?       – Всем, – кивнул я, поднимаясь в лифте, на нужный этаж. – Все знают и умеют то же, что и я. Все могут оперировать теми же энергиями. Но не осознают этого, потому что их фантазия, и их умения не так развиты, как наши, конструкторские. Таких как я, всего особей пятнадцать от силы. Даже полные морфы, и те не проходят дальше, – я вздохнул. – Буквально, через часов так тридцать, я дам тебе все, что знаю сам. И, – я пожал плечами, – поднимайся. Тебя научат слиянию, морфизму, конструктам, дадут все. А вот насколько ты сам окажешься хорош, это твое, личное. Быть солдатом, или быть генералом.       – А то, что я срываюсь в бою...       – Так и я срываюсь, – не поняв, обернулся к нему я. – Тоже в бешенство вхожу. А мой эннэшше, так и вовсе, на мне срывался.       – Энэше?       – Супруг, – пожал я плечами.       – И ты ему никак не противостоял?       – Хм... – я задумался. – Давай, скажем так. Если бы хотел, то в бараний рог его бы свернул.       – То есть, ты ему позволял.       – Именно, – согласно кивнул я.       – И, против... ну, не совсем традиционных отношений...       – Если это нравится паре, какой бы она ни была, я вмешиваться не буду. И никто из моих не будет. Это – закон нашей общины. А к чему ты?       – Да вот к этому, – хмыкнул Макс, когда мне дверь открыл мужчина, у которого на поводке и в наморднике, на коленках, как та собачка, стояла женщина.       – Не, ее не возьму, – сразу открестился я. – У нее семья.       – Да и я никуда ее не тащу, – отозвался боец. – Отче? Куда идем?       – В новый мир, – улыбнулся Макс, повернувшись ко мне, и я прочел его ментальный посыл по избавлению от девочки.       – Одевайся, собирайся, тебя домой доставят, – приказал я ей. – Макс, а почему «Отче»?       – Духовным наставником начинал, по пути бога шел. А как увидел все это непотребство, то взял в руки оружие, и пошел с ними, – хмыкнул. – Убивать.       – Ну, считай, что теперь идешь по пути бога, – хмыкнул я, увидев его чуть диковатый взгляд.       – Наверное, к этому и шел, – переборов себя, кивнул он. – К тебе.       – Отче, вы чего здесь?       – Да за тобой, окаянный грешник, ты, – буркнул тот. – С того света за тобой пришли, и требуют.       Я поржал, конечно, по мировосприятию Макса решив ему подыграть, обратившись в змия с лапками, и едва не утонул в мольбах человека, что просил, даже умолял взять его с собой. Притом, разум его был чист, не искалечен. Просто Земля ему, как оказалось, была именно тем адом, что нам пророчат, а иные миры, какими бы ни были – чистым раем.       – Да, Отче, – хмыкнул я. – Интересные у тебя парни. – А третий кто?       – Убийца, – Макс уже смирился со мной настолько, что его душа была мне открыта. – Хороший, качественный. Но со своими тараканами.       – Я всех тараканов тех, кого с собой беру – уважить могу.       – Не, ты не понял. Он действительно с тараканами, – Макс рассмеялся. – У него коллекция живых тараканов. И он без нее – никуда.       – Забрать не проблема, – махнул я рукой. – Это раньше я только души носил, а теперь и биологические объекты могу. Так что, вместе с тараканами.       Рассмеявшись, мы перенеслись на третий адрес, и я постучал в дверь частного дома.       – Да кого там лешие несут? – буркнули за дверью. – Отче?       – Ну, здравствуй, Дым. – Макс облапил своего бойца, – За тобой мы пришли.       – Все трое? – выглянул он, обозрев Сайласа.       – Именно.       – Ну заходите, раз пришли, – поставил он берданку у стены. – С чем пожаловали.       – А мы, дядя, неземная цивилизация, и ищем себе бойцов, – оживился Сай, выставляя разносолы из своего кармашка.       – А, энэлоиды, что ли... – покивал тот. – А я вам зачем?       – Так ты ж с Максом знаком, – выдал Сай. – А Макс – с нами. Вот и приглашаем.       – А делать что? – лениво отозвался мужик.       – Убивать, – вступил в беседу Макс.       – Ты за свои слова готов ответить? – лениво отозвался мужик.       – Готов. У них спрашивай, – махнул он на нас рукой.       – Убивать придется часто и много, – согласно кивнул я.       – Идет. Где и что подписать?..