Импринтинг миров - 4 (кто на новенького?)

      История была стара как мир. Дурак правитель не справился со своей империей, и каждый пытался урвать себе кусок. Герой без страха и упрека годами служил этому правителю верой и правдой, считая его чуть ли не названным братом, а потом, сделав анализ, безумно удивился и испугался, когда узнал, что они, таки да, братья, пусть и не совсем родные. И, зная этого правителя – отпросился, чтобы навестить семью, опасаясь, что с ней что-то случится. А прибыв домой – увидел разруху и прах... И с тех пор, движимый ненавистью к дураку-правителю, и местью к тому, кто уничтожил его семью – десятки лет положил на то, чтобы найти и убить того нечестивца. Нашел. Убил. Даже свою семью узрел. Только в таком виде, что посчитал лучшим – навсегда сгинуть.       Я только кивал, а после, «неосторожно» царапнул этого «братца» по руке, осознав, что идентичность в 65% довольно много для далеких друг от друга сайнаров. Так что да, двоюродные так точно. Или же искин и здесь свои лапёшки запустил, найдя идеальную ДНК, по которой и создавал себе аналоги репликантов, что становились его ментальными рабами.       – Вот, так все и получилось, – Хассар уже давно сидел напротив меня, не напрягаясь, и понимая, что я не собираюсь истерить. – Остаться здесь – мое собственное решение. Всем, кому я могу помочь – помогаю.       – А что же насчет того, что «каждый крылатый стоит как город?» – усмехнулся я. – И что ты «уже две планеты под себя подмял»?       – Для меня, каждый крылатый, которого я в состоянии спасти, стоит больше чем город. Больше чем мир. Это моя дань этой вселенной. Я спасаю тех, кого могу. Кто достоин моего спасения.       – А что же не спасаешь бескрылых? Или они для тебя – никчемный мусор?       – Наана, – Хассар смотрел открыто, то ли считая, что перед ним идиотка, а такую я из себя не строил, то ли осознавая, что я могу ему помочь. – Каждая дочь неба, рождена не только для того, чтобы летать. Каждая из вас в состоянии объять своими крыльями мир, сохранив его. Да, все мы измельчали, но ваш дух все так же силен, и если не одна, то две, три, объединившись, смогут помочь миллионам или миллиардам. Я спасаю воинов, а не слуг.       – Вот как... – я задумался. – Что-то я никогда не слышала о том, что мы можем объять крыльями мир.       – Старые сказки не в ходу у нынешнего поколения, – ментально улыбнулся сайнар.       И я снова попытался мысленно его сравнить с Араланом, понимая, что сходство прослеживается, и не только внешнее. Ментальное. Если бы у меня не было Аралана, а этот сайнар нуждался бы в любви, как мой сайнар, то он смог бы стать идеальной заменой установившейся связи. Даже поразительно было, как два индивидуума похожи. Так что я даже благодарил мироздание, что душа Аралана оказалась свободной для меня.       – А ты расскажи эту сказку мне, – попросил я. – Вдруг пойму, о чем ты.       На самом деле, я уже понимал, в чем дело. Сам просил об этом одну бескрылую сайнару. Кстати, надо бы посмотреть, у нее крыльев с рождения нет, или же искусно удалены в юном возрасте. Потому что, ментально она куда больше была схожа с местными, крылатыми, чем со своими бескрылыми подружками.       – Ее лучше я расскажу, – вмешалась молоденькая крылатая, нараспев начав говорить какие-то строки, в которых я понимал едва ли одно слово из десяти.       И сознаться в том, что нифига не понимаю, не мог, и любопытство заело, так что я напрямую подключился к разуму девушки, смотря на ее сказку, как на визуализацию какой-то киношки.       Вроде как первыми поселенцами, в давние и древние времена оказалась пара. Он и она. Крылатые, и невероятно влюбленные, они скользили по мирам, наслаждаясь их пустотой, строили себе дома то там, то здесь, ни о чем не заботились, и так прошли годы и столетия, а может и тысячелетия. Если считать, что это была парочка молодых богов, то вполне можно было сказать, что и миллионы лет. И вот, когда они захотели ребенка, пришла в их миры беда. Высадились какие-то недружелюбные существа, решив, что эти миры будут принадлежать им. Мужа убили, а она, нежная, и уже беременная, раскрыла свои крылья, сумев защитить все миры, которые она любила, накрыв их тенью своей печали. Ее вроде, тоже убили, или где-то она затерялась... Но с тех пор у этих существ раз в поколение, или реже, рождалась крылатая, а то и крылатый. И каждая, которая имела крылья, была близка своей праматери, если любила, умела накрывать свою семью тенью своих крыльев, защищая от бед.       – Это всего лишь сказка, – вмешался в мои мысли Хассар. – Ты близко приняла ее.       – Не сказка. Скорее всего, эту легенду максимально упростили. А так... то же заложенное ДНК от богов, та же мутация... – бормотал я. – Программирование... Но самое главное, что сказкой это точно не назвать. Если обучить сайнар, особенно крылатых, то они будут держать щит, который никогда не позволит никому прорваться в мир. Ни таким завоевателям, ни таким дур-машинам, которые меняют вас, уничтожая. Все что нужно – снабдить конструктами ваших сайнар, научить их пользоваться своей силой, и поставить щиты, которые нужно будет только поддерживать...       Я замолк только тогда, когда понял, что сижу в полной тишине.       – Наших сайнар? – тихо переспросил Хассар.       – Да. Ваших. Богиня же ваша им передала свою силу? Вот, с нее и ее потомков и спрашивать надо. И да, я знаю, кто является проблемой вашей жизни. И это точно не ваш правитель. Он тут точно не причем.       – А это ты откуда знаешь?! – взвился Хассар.       – Слушай, мужик, ты даже на труп не взглянул, – я встал с кресла. – А вот если бы посмотрел, то понял бы, что это твой брательник, который владыкой подрабатывал, и который оказался в этой системе говняной еще глубже, чем ты! Так хоть сейчас посмотри! – я выпустил Аралана из кокона, поддержав его, когда тот едва не упал. – Сай, залечивайте давайте ваши раны. У меня тут семейная встреча, етить...       Удивительно, но Хассар с места не сдвинулся, и не начал орать, что такого не бывает. Ну, а чтобы никто не передал случайно, искину аллара то, что происходило в этой комнате, я ее предварительно запечатал щитом.       – Хасс? – Аралан был удивлен, но увидев кучу любопытных, сдержал свои эмоции. – Так это к тебе меня везли?       – Ко мне, – спокойно произнес тот. – Ты меня и здесь нашел, я так понимаю?       – Вообще-то это твои торговцы нас нашли, – не согласился я.       – Помолчи! – строго посмотрел на меня Аралан и я заткнулся, присев на кресло. – Я занимался тем, что опустошал планеты последние дни, вывозя всех, кого мог, прочь из-под влияния искина! – прорычал он. – И я не просил себя увозить, и тем более – убивать! Благо, мое единение с Нааной, позволило мне пережить те раны, которые мне нанесли!       – До того, как тебе твоя единая расскажет о том, что видела, я хочу, чтобы ты выслушал меня, – тихо произнес Хассар, а Ар обернулся ко мне, на что я ему скинул пакет данных по посещению подземелья, дав понять, чтобы он молчал. Еще разобраться надо, кто прав, а кто виноват. Да и... Помочь я смогу.       – Моя единая – богиня! – Аралан поднял меня с кресла, уселся сам, а потом устроил меня на своих коленях. – Она поверила тебе, и теперь думает, как справиться с тем, что видела. Потому что, если бы у нее к тебе веры не было, то ты был бы уже мертв.       – Для каждого из нас, наши единые – богини, – не стал нагнетать обстановку Хассар.       – Нет, ты не понял. Она действительно одна из тех, кого называют богами. Даже если это просто высшие расы. И я, после того, как она избавила меня от влияния искина, доверяю ей полностью.       – Тебя, – снова вмешался я. – Но не его. Хассар пока на связь с искином не проверялся.       – Что это значит? – Аралан повернулся ко мне.       – Это значит, что мне нужно еще хотя бы одного сайнара найти из тех, кто был правителем или приближенным к вам настолько же, как Хасс к тебе, чтобы понять все. Думаю, с самого своего начала, вы были не более чем одушевленными репликантами. Клонами. Это не страшно. Просто если вас всех готовили к одному и тому же, то и жучки у вас стоят одинаковые. Подслушивающие устройства, – пояснил я более четко.       – Комната закрыта? – тут же дернулся Аралан, на что я, ментально улыбнувшись, кивнул.       – Куда же без этого. Я жить хочу долго и счастливо, а не коротко и оглядываясь. Так что, защита – прежде всего. Но с тем пиздецом, который мне пришлось посмотреть внизу, в подвалах, справиться надо бы как можно скорее.       – Сможешь?       – Ну... – я задумался. – Скажем так. Если я занимаюсь этим здесь, то полностью закрываю этот дом от любых передвижений. Если же у себя, то кое-кого ожидает сканирование и возможная чистка. Идеальнейший же вариант – полная зачистка помещения, и перевод всех на Адарон, где я уже буду спокойно разбираться со всем.       – Хорошо. Я тоже считаю, что так будет лучше, – Аралан посмотрел на своего друга, который по совместительству и братом является. – Хассар. Если ты мне веришь хоть немного, то я прошу тебя, послушайся моего совета. Сейчас тебе откроют портал и ты, вместе с теми, кто в твоем доме – пройдешь туда.       – Не, не совсем так, – лапой зажал я его пасть. – Сейчас посмотрим, что там внизу, реально сделать и, при возможности – переведем капсулы на самообеспечение, подготовив их к транспортировке. После ты, Ар, проследишь, чтобы никого не осталось здесь. Я открою портал, и все покинут этот дом, после чего я его взорву. Переправки на Адарон пока не будет. Только в наш дом. Дальше. Если я хоть в чем-то усомнюсь, то твоему брату создам то же тело, что и у тебя сейчас. Все же, двое подручных лучше, чем один. Ну и вы мне поможете с полной очисткой миров. Да, будем покупать, перекупать и забирать. Другого выхода не вижу. Потом начнется глобальная зачистка, после которой на энное количество времени все миры вашей зоны окажутся мертвыми.       – Я не позволю, – спокойно отозвался Хассар, но я понял, что он готов броситься на меня в любой момент.       – Позволишь, – сказал, как отрубил Аралан. – Для того чтобы излечить наши миры, требуется их полностью освободить от жизни.       – Значит, ты веришь своей «богине», когда та говорит, что надо убивать, но не верил мне, когда я пытался тебя убедить, что надо возрождать? – Вот теперь Хассар психанул. – А что если она одна из тех, кто пришел, чтобы убить наши миры?!       – Ну... – Аралан ментально рассмеялся. – По большому счету, именно для этого она и пришла. И да, она одна из тех, кто будет убивать эти миры, прежде чем дать им возродиться.       – Как ты можешь говорить об этом так спокойно?! – разозлился Хассар.       – Может быть, потому, что всех, кто должен жить, она спасает? И хочет всем, кто достоин, подарить жизнь, пусть и не здесь, а в другом мире?       – И сделать нас рабами своей воли?!       Я только вздохнул. Хассар в чем-то был прав. Он говорил теми же словами, что я объяснял ситуацию Аралану, но говорил это так, что вместо помощника я смотрелся поработителем. И возразить я ему ничем не мог. Оставалось только угрожать.       – В общем, так, крылатый, – я встал с колен Аралана. – Меня мало трогает ваше желание или нежелание действовать по-моему. Если ты не согласишься, то и спрашивать тебя никто не будет. Вы все покинете свои миры добровольно-принудительно. Кто будет против, тот просто не проснется, пока не прибудет на место новой дислокации. Кто согласится – вынужден будет помогать. Если же начнете выступать против меня, и мешать, то вас будут уничтожать так же, как бесполезный мусор. Это ясно?       – Не на того нарвалась девочка, – прошипел тот, вскочив с кресла, начав искриться.       – Вот, Ар, – я обернулся к своему супругу. – Помнишь, ты спрашивал, есть ли такие же, как ты? Не совсем подобный тебе, но тоже имеющий что-то от эволюции Высших. И да, твой братец сейчас собирается меня убить, – я хмыкнул.       – Не сильно его мни, Дэрр, – благожелательно «улыбнулся» мне Аралан. – Все же он мой друг и, как выяснилось, еще и брат.       – Да какой мне смысл его мять? – я пожал плечами, перетекая в ипостась яргена и, несмотря на попытки отключить меня своими разрядами, завернул лапы сайнара назад, сковав его кисти конструктом, после чего повернулся к крылатым, приказав: – сидеть здесь! Кто попытается выйти – будет убит! А мы, дорогой мой, – кивнул я Аралану, – сейчас спустимся в казематы, чтобы посмотреть на то, что можно сделать.       – Конечно, Дэрр, – Аралан облек свое тело плотной броней, а после придвинулся к нам, и я передал Хассара в его руки, прекрасно зная, что Аралан не горит желанием освобождать его, уверенный в моей правоте.       – Так, Хассар, – обратился я к крылатому, когда мы вышли. – Давай подумаем. Как я заметил, можно спасти всех и каждую, кто в тех капсулах лежит. Вот только есть одна проблема. Им или надо дать разродиться, чтобы спасать после, или позволить лишиться детей, которых они растят, дав им право получить своих желанных малышей, а не насильно внедренных. Кстати, Ар, тебя это тоже касается. Подумай, как лучше.       – Знаешь, я не сторонник насилия, но вот в этом случае, попросил бы тебя, дать им родить малышей, – тихо произнес Аралан. – Я же правильно понимаю, что это будут единственные истинные крылатые?       – От тех, кто в капсулах – да, – согласился я. – Но есть же еще и живые.       – Разнообразие, Дэрр, – почти попросил меня Аралан. – Вот, что нам нужно. Не два-три молодых сайнара, которые будут продолжать род крылатых, а как можно больше.       – Эх... – я вздохнул. – Хорошо. Пусть будет так. Ненавижу, конечно, ускорять время, но что не сделаешь ради любимого, – я подмигнул своему сайнару, после чего остановился в коридоре, достав фиал с ненавистной жижей. – Так, ребятки, – я посмотрел на парочку. – Сейчас я, выпив эту гадость, ускорю время. Благо, мой наставник меня научил, как не только самому разгоняться, но и пространство разгонять. С этого момента для всех, кто окажется в сфере моего влияния, и до тех пор, пока не сниму свое повеление, время будет идти... В сотни раз быстрее. По нашим параметрам, мы пробудем здесь около пятидесяти дней, для остальных же пройдет не более одиннадцати часов. Ар, это как спид-конструкт, только куда глобальнее, – пояснил я сайнару. – Выход из этого пространства я закрою, потому что при переходе из одного временного потока в другой, вас просто разорвет на атомы, притом будет выброс энергии такой силы, что можно будет сравнить с бомбой. Смерть одного, перешедшего временной поток, будет равняться смерти трети мира. Именно поэтому барьер будет непреодолим. Ах, да, Хассар, вырубать меня бесполезно. Это магия конструктивного изменения, и даже от моей смерти не будет зависеть, пропадет этот конструкт или нет. Хотя и убить меня будет непросто. Уж поверь, я постарался.       Я прикрыл глаза, сканируя помещение.       – Если бы я знал, что ты такая тварь... – прошипел Хассар.       – О, поверь, ты еще не знаешь, какая, – согласился я. – Скажи мне, где находятся сайнары, которым не нужна наша помощь, и где те, кто без нее не обойдется?       – Ты не получишь моего ответа! – огрызнулся Хассар.       – Ар? – я посмотрел на эннэшше. – Есть вариант? Просто выпускать этого неадеквата, пока не поймет, что я делаю – нельзя. Вырубать тоже запрещено. Он должен увидеть. Держать его скованным не вижу смысла, да и долго это. Считай, полтора месяца, а руки дополнительные нам нужны.       – Заставь его, – пожал плечами Аралан.       – Не в этом случае. Мне не робот нужен, а думающее существо. Черт... Что же я так протупил-то? – я вздохнул. – Ни одного из своих друзей или помощников не взял. Кокон совершенно пуст... Если бы хоть десяток моих ребят были бы здесь, было бы проще... А так, придется только втроем справляться. И то, если Хассар согласится. – Хасс, ну будь умным мальчиком, скажи, где еще те, кому нужна моя помощь? Где самцы?       – Кроме самок, ни у кого более нет таких проблем, – процедил тот. – Самцов, до того как я появился здесь, убивали. А самки, все до единой, вынашивают девочек.       – Ух ты, возрождение культа богини? – я хмыкнул. – Это хорошо. Значит, я получу достаточно Хранительниц, чтобы обеспечить их силой все нужные мне миры. С их согласия, естественно, – тут же дополнил я. – Эх, мне бы и с самой этой богиней пообщаться... Только, думаю, искать ее долго придется.       – Ты же сам сказал, что в храмах ощущается сила, – Аралан перестал скрывать мой пол, и это к лучшему.       – Да. Сила. Но Ар, я тоже в своих мирах оставляю свою силу. И это не значит, что я там. Я вообще могу быть где угодно. И я даже не уверен, послушает ли она меня, чтобы прийти сюда, и помочь мне разобраться. Так что, сами все, сами...       – Ты самка или самец? – Хассар уже давно перестал вырываться, прислушиваясь к нашему разговору. Тем более, я позволял считывать наш радушный и спокойный настрой. Показывал, что мы не враги, и даже сожалеем о том, что так приходится с ним поступать.       – Вообще-то самец. Но это не столь важно, – я отмахнулся от вопроса. – Так что, Хасс, кто еще нуждается в нашей помощи? Я просто должен оценить объем работ.       – Отпусти меня, – Хассар рванулся из спеленавшего его конструкта, и я его развеял, с интересом наблюдая за тем, как сайнар подошел к стене, проведя по ней рукой. Открылся голографический пульт управления, и он, проведя по нему, что-то напечатал, повернув карту подземелий ко мне. – Вот. Эти помещения, окрашенные в цвет – являются подобными схронами для искалеченных сайнар. В общем количестве их три с половиной сотни.       – Дохуя, – согласился я. – Что ж, тогда буду действовать поэтапно. Сейчас поработаю с этими тремя схронами, – ткнул я пальцем в три, находящиеся рядом друг с другом, – а после перенесу свой временной кокон дальше. Но парни, нам придется поработать. Иногда на износ.       – Говори, что делать, – тут же согласился Аралан.       – Подавать и подносить мне то, что я прикажу, если будет надо. Принимать малышей... От этого будет зависеть жизнь, как самок, так и детей. После рождения малышни будет проще. Их я смогу до поры до времени поместить в статичный кокон, где они и будут находиться. За это время вам надо будет подумать, где достать еду для детей. Не знаю, чем ваши малявочки питаются. Моя еда им не подойдет. Увы. Ах, да, еще! – я ментально улыбнулся. – Увы, но после родов, все сайнары перестанут быть таковыми. Конечности я отращивать не буду, но могу создать полный прошлый облик в энергетическом виде. То есть, внешне и на ощупь они не будут отличаться. Даже беременеть смогут. Вот только это уже будут не сайнары, а аморфы. Ар, объясни братишке, что это значит.       Еще раз проверив нахождение схронов, не только по карте, но и по своему ощущению, я установил кокон, а после выглотал эликсир, помогающий мне в раскачке мозга, начав ускорять время. Витруальный экран засбоил, отключившись, но меня это мало волновало. Натянув на себя еще и спид-конструкт, я прошелся по всем трем бункерам, где лежали сайнары, установив свою систему оповещения, сразу же перенаправив все обеспечение капсул на эту систему. Как всегда, под ускорением и расширением, для меня это оказалось проще простого. Мир просто застыл для меня в статичности. Мало того, что время ускорилось в сотню раз, так еще и я в этом времени ускорился. Чем это для меня закончится – не знал, но действовал по уже продуманной схеме, по которой работал акрон. Черт... Вот его мне, для ускорения как раз и не хватало, но он вез моих эннэшше.       Подойдя к сайнарам и сбросив спид-конструкт, я выдохнул. Энергия утекала довольно быстро, и справиться с этой утечкой я не мог. Аралан понял это сразу.       – Попробуй подпитаться от Хассара, – попросил меня он.       – Прости, но только если он сам захочет. В данной ситуации, я смогу использовать и энергию звезды, и ту силу, что осталась во мне от других богов. Здесь уже не важно.       – Смотри. Но если что, то я уговорю... брата поделиться.       – Спасибо, родной, но не стоит. Я не хочу действовать как духовный вампир. В самом крайнем случае, если у меня совсем не останется сил, я освобожу твою душу, заменив ею искусственную.       – Так сделай это сейчас!       – А ты с ума не сойдешь, оказавшись с двумя соседями? – хмыкнул я.       – Судя по тому, что уже узнал и с чем столкнулся, то нет. Освобождай! – приказал он.       – Приляг, – я еще сомневался, но Аралан был прав. Попробовать следовало. – Может вогнать в истерику, так что, если что, можешь мне в морду врезать. Главное – получи всю память от своего конструкта. Сай, дай ему все, что нам нужно для работы.       – Не переживай, уже подчищаю кэш, – хихикнул тот. – Будем работать по очень ограниченному спектру заданий: спасение сайнар.       – Ну и молодцы, – согласился я, потеснив конструкты, влив душу Аралана в тело.       Ар дернулся конвульсивно, застонал, и на пару минут впал в бессознательное состояние, после чего, открыв глаза, взглянул на меня.       – Ну ты и сволочь... – пробормотал он.       – Какой есть. Работать готов?       – Готов. Потом, когда окажемся за гранью этих миров, морду тебе набью. А пока – спасаем всех, кого можем.       – Вот и отлично. Ах да, Ар, я бы тебе посоветовал еще и морфировать в человека. Мне твои руки нужны, а не лапы.       – Ладно, – согласился тот, а Хассар застыл в полном удивлении, когда Аралан стал человеком, обняв меня, тоже вернувшегося в свой облик. Так мы и застыли на пару секунд, в которые я жадно впитывал его силу.       – Хватит! – рявкнул Хассар. – Ты же его убиваешь!..       – Передача силы между истинными – обоюдная, – улыбнулся Аралан. – Он не истощает меня. Я это понял с первого дня нашего обмена.       – Не, Ар, если бы хотел, то истощал бы, – я поцеловал его в губы. – Просто ты мне нужен не на день и не на два. Я хочу, чтобы ты был со мной вечность, мой эннэшше...       – Вы оба… Ненормальные! – буркнул Хассар, а после я ощутил, как он прижался к моей спине, не обнимая, нет, положив руки на плечи Аралана, но и этого прикосновения мне стало достаточно, чтобы понять: он мне поверил, и готов делиться собой.       – Все, хватит. Хасс, спасибо, – я вывернулся, подав руку Аралану. – Пошли. Надо начинать работать.       Снова войдя в ту комнату, куда меня принесли изначально, я осмотрел все капсулы, подойдя к крайней.       – Только не с нее! – резко воспротивился Хассар. – С тех! – он указал мне на капсулы, что стояли дальше.       – Ладно...       Я конструктивно раздвинул пространство между ними, поставив рядом стол с инструментами, стерильным тряпьем, даже не зная ему название, кувез для малыша, и растворами. Все это я видел в родильной комнате Анжелы, когда по ее зову пришел, чтобы присутствовать при родах. А нужно ли мне это будет или нет, не знал.       Снова влившись в спид-конструкт, я, сквозь стекло капсулы прикоснулся к сайнаре, постепенно ускоряя ход ее временного кокона, ощутив судороги прошедшиеся по животу, даже моргнув, когда ребенок буквально выскользнул из нее, оказавшись раза в три меньше, чем я ожидал.       – Кто-нибудь знает, это нормальный размер малыша? – переспросил я.       – Это большой размер малыша, – проворчал Хассар, протянув свои лапищи, с расстеленной на них пеленкой. – Давай его сюда.       – Держи, – поддерживая комочек, что даже не хныкал, а уютно сопел на моей ладони, я, убрав часть купола, осторожно передал его Хассару, продиагностировав сайнару. Кровотечения не было. Внутренних или наружных повреждений тоже. Так что я пока оставил ее в покое, обернувшись к Хассару, что тихо и спокойно рассказывал Аралану, как надо держать и укутывать ребенка. После всех манипуляций, что проделал, Хасс посмотрел на меня. – В кувез его. Закрой крышку, – сайнар проделал все манипуляции, после чего я повел рукой, и ребенок исчез. – Я переместил его в место, где времени нет. Мне не нужны пока проблемы с детьми. Надо поднимать сайнар. После уже подумаем, как и что с ними делать.       Хассар посмотрел на меня с неверием, но согласился. А я занялся сайнарой.       Увы. Если бы ей обрезали конечности двое-трое суток тому назад, то я бы справился с формированием новых, но тут был не тот вариант. Поэтому, пробравшись в голову сайнаре, я уловил ее прошлый облик, на кушетке, что установил рядом с капсулой, создав полный аналог тела, после чего переместил душу сайнары в искусственное тело, настоящее уничтожив вместе с капсулой. И снова поблагодарил попавшуюся мне на пути Лёльку, молодую богиню, что научила меня этому фокусу. Может, потом даже научусь из энергетического снова биологическое тело делать?.. * * *       Так, в работе, я и проводил день за днем. Больше трех сайнар за раз я поднять не мог. Жуткое истощение подкашивало меня, а так как моими донорами были два сайнара, то испытывать их на жизнестойкость я не собирался. А моя энергия, звездная или божественная, как оказалось, была здесь, в закрытом пространстве, бессмысленной. Я мог ею только разрушать. Попробовал на одной из сайнар. Еле успел спасти ее и младенца. Аралан с меня полночи не слазил, пытаясь восстановить баланс.       – А когда ты их будить будешь? – с какой-то надеждой спросил меня Хассар, когда все три схрона, на двадцатый день моей работы, оказались обработаны.       – Хочешь в психолога поиграть? – хохотнул я.       – Анндэр, не тупи, – вмешался Аралан. – Здесь его жена, мать и дочери.       – Мне еще кто-то про сыновей и братьев говорил, – я прищурился. – Они-то живы, или мертвы? Хасс! Хватит меня держать за идиота! – вызверился я, понимая, что он мне многое не договаривает.       – От них осталось еще меньше, чем от самок, – Хассар опустил морду. – Я перестал поддерживать их жизнь...       – Блядь... – я нахмурился. – Жаль, ты не знал, что я здесь появлюсь. Я бы смог спасти всех, от кого нервная система бы осталась, да вообще, хоть один живой кусок плоти! Наверное... – я поджал губы. – Их всех увезли в утилизатор?       – Да, – тихо согласился сайнар.       – Тогда прости, ничем не могу помочь. Их души уже ушли, – я потрепал Хассара по плечу, выражая соболезнование. Так что, говоришь, разбудить твоих?       – Они нам помогут, – с надеждой произнес сайнар. – Я знаю.       – Показывай, – согласился я, пройдя в первый схрон, и Хассар указал на четыре кушетки. Сняв конструкт сна, я отошел, смотря на то, как будет происходить воссоединение семьи.       – Нам бы уйти,– шепнул Аралан, поцеловав меня в шею. – Он справится. Они справятся.       – Да, ты прав, – согласился я, выйдя в коридор, где поставил два кресла и столик с едой и напитками. – А нам бы перекусить и выпить.       Последующие полчаса мы тем и занимались, что насыщались и расслаблялись.       Нет, для меня и так эти дни были не насыщенные. Я, узнав свою норму по потере сил, больше не выделывался, так что, спали мы сколько хотели, ели досыта, и почти не ощущали течения времени. Хассар, ко всему прочему, схож с Араланом оказался не только характером, но и умом, и нам было о чем поговорить, так что я очень много узнал о мирах сайнаров. Ну и, как ни странно, мне удалось примирить братьев друг с другом, а Хасса еще и с собой. Больше он не дергался, и не шипел на меня. Принял. Понял, что я хоть и жестко работаю, но делаю то, что надо, и больше не думал о том, как бы меня жизни лишить. Так что, когда он обнимал меня сзади, я уже не закрывался броней, а послушно впитывал его энергию, насыщаясь. И натужно не смеялся его шуткам, ожидая подвоха, и спал сладко, не ожидая нападения. Хассар быстро понял, что я не желаю ему и его выводку вреда, смирившись со всем, что я говорил. Да и я объяснял, кто будет умирать, а кто будет жить. И Аралан не отставал, рассказывая про новый мир...       Спустя полчаса, Хассар вышел, и не один. За ним шли четыре крылатых сайнары. Я встал с кресла, чуть склонив голову перед дамами, после поставил около столика пять кресел.       – Рад познакомиться с семьей брата моего супруга, – улыбнулся я.       – Мы благодарны вам, – произнесла самая старшая сайнара. – Приятно снова обрести себя полностью, – грустно «улыбнулась» она. – Скорее всего, вы не знаете, но нас лишали...       – Знаю, – спокойно произнес я. – Читал ваш разум. И знаю, как это было больно и сколько отчаяния вы испытали. Тот, кто это делал, был выродком, которому нравились страдания других. Вас ломали, и я рад, что вы смогли выжить и перерасти эту ломку. Я видел ваши повреждения. Меня, в свое время, это коснулось тоже, и я едва не сошел с ума, так что я понимаю вас. Именно поэтому и заблокировал чувства, оставив лишь память.       – Ты не говорил, что с тобой подобное было, – удивился Аралан.       – Меня почти всего съели, – хмыкнул я. – Было дело. Остался тот же остов, с головой. Благо, у меня появился учитель, который сделал все, о чем просили его боги данного мира, где я появился, научил меня регенерации и первичной магии.       – Я бы хотела познакомиться с вашим учителем, – тихо произнесла молодая сайнара.       – Увы, он решил уйти к богам. Но у меня есть наставник, который готов будет дать пару уроков. А так же друг, на теле которого вы забудете все свои страхи. Живой мир, – я улыбнулся. – Он невероятно хорош собой. Вам понравится там жить.       – Я верю, – согласилась сайнара. – Мой сын сказал, что вам нужна помощь...       – Хасс, расскажи, – предложил я, опрокинув в себя виски, не желая слушать, как сайнары будут понимать, что их всех оплодотворили, и что надо будет воспитывать сотни малявок.       – Чего я еще не знаю о тебе, Анндэр? – внимательно посмотрев на меня, произнес Аралан. – Ты не рассказывал мне о том, что тебя... ели.       – Еще и насиловали, – согласился я. – Убивали. Развоплощали. Унижали. Да много чего было. Но это все прошлое, ведь так?       – Для тебя это до сих пор не прошлое, – качнул головой тот. – Ты все еще там.       – Не, уже пережил. И выжил. Сейчас это действительно прошлое. Я не злюсь, не стараюсь кому-то сделать так же плохо, как было мне, даже психи по этому поводу прошли. Я оставил это там же, где оставил и первое свое тело. И тебя прошу: не поднимай эту тему. Меня это не беспокоит, пока не вспоминаю, но я не хочу однажды проснуться с памятью об этом.       – Беспокоит. Но ты прав, заставлять тебя вспоминать подобное – жестоко.       – Анндэр, – Хассар положил мне лапу на предплечье. – Моя мать знает, чем кормить малышей, и как за ними ухаживать.       – Отлично, – согласился я.       – Дай ей этим заниматься. Она сумеет.       – Обязательно дам. Только не здесь. Хасс, я понимаю, что ты хочешь точно знать, что все малыши выжили. Они живы, это я тебе гарантирую. Но здесь устраивать ясли я не собираюсь. Нам покидать этот мир надо, а не расширять его по рождаемости. Если твоя мать согласна, как и твои сестры, как и те, кого мы подняли на ноги, я их всех переправлю в новый мир. Там пусть и следят за младенцами, и сами восстанавливаются. Здесь – все! Забудь! Здесь я постараюсь все уничтожить.       – Вместимся ли мы все в том мире... – пробормотал Хассар.       – О, более чем. Я могу создать дополнительные пространства. К тому же, кроме вас, там пока практически никто не живет. Могу приказать, чтобы те, кто там есть, покинули мир. Им там не особо и нужно быть. В общем, если подумать, и расширить мир по моим параметрам, то... – я просчитал, – там смогут вместиться до пятидесяти миллиардов жителей, ничуть не мешая друг другу.       – Пятьдесят миллиардов... – Хассар свел глаза в кучку.       – Вообще, и триллион поместится. Надо только постараться. Ведь проблема только в расширении пространства. А я это делать умею. Вот только есть один нюанс: чем шире искусственное пространство, тем меньше права на выход в космос хоть кого-то из вас.       – Лучше жить без космоса, чем жить, зная, что нас убивают, – согласилась старшая сайнара. – А те, кто хотят космос, пусть живут в других мирах.       – Да, верно, – согласился я. – И миров таких, у меня много, как и мест, для желающих развиваться – много. Ну что, будим сайнар, и отправляем их наверх, или же оставляем все, как есть, и идем дальше? – мое обращение было не только к парням, но и к женщинам.       – Я объяснил все своим, и они поняли, – согласился Хассар. – Мы можем выпустить их наверх, с теми, кто уже готов.       – Согласны? – обратился я к матери Хассара.       – Да. Мы сможем помочь, если что.       – Отлично, – согласился я, снимая кокон. – Хасс, проведи их.       – Ты мне доверяешь уже? – удивился тот.       – Да за один этот вопрос я тебе доверяю, – буркнул я. – Ты уже понял, что я не тварь. А если еще не понял, и попытаешься помешать... То ты помешаешь только тем, кто остался – разродиться, и получить тело. Не мне, не Аралану, а только себе и тем, кого хранишь. Я не враг, и ты это знаешь. Но ты так и не понял, чем я руководствуюсь, а это уже не мои проблемы. Ты или доверишься, или пойдешь против меня. Чем чревато второе – не знаю. Забрать Аралана из этого дома я сумею так быстро, что ты даже не поймешь.       – Сын, – взрослая сайнара положила лапку на предплечье сына. – Верь ему. Мир сложен, но это... Этот разумный знает, что делает. Верь мне, или я отрекусь от тебя.       От подобного я охуел. Мать встала против сына!.. Хотя не только я охуел. Хассар тоже удивился. И согласился.       – Ладно, буди остальных, – буркнул он, и я снял конструкты сна с остальных сайнар.       – Пошли мы с Араланом дальше, – кивнул я сам себе. – Кокон пока не включаю, сможешь пройти, если пожелаешь.       – Скоро буду, – согласился Хас, утопав в сторону комнат с живыми сайнарами.       – Проверка на лояльность? – хмыкнул Аралан.       – Типа того, – согласился я, войдя в схрон с сайнарами. – Знаешь, я ошибся со временем, его не надо было ускорять в общем режиме. Можно это делать локально.       – И чем же ошибся? – не понял Аралан. – Тем, что пришлось брать нашу энергию?       – Хуже, – помрачнел я. – Тем, что я бы за это же время дождался своих эннэшше. А так... Я ускорил время для нас, прожил почти месяц здесь, а для остальных это было меньше суток. А я хочу... Нет, точнее, даже не хочу, я жду своих эннэшше.       – Ты же говорил, что с ними будут проблемы...       – Ар... – я прижался к Аралану. – Ты не понимаешь... проблемы в семье, всегда лучше, чем быть без семьи. Я не могу без них. Тоскую. Да что бы они ни сделали, я готов на все, лишь бы быть рядом с ними!.. Солнце мое, пойми... я же не только тебя люблю... Каждый из них – часть моего мира. Я хочу быть рядом, а получается, что нахожусь здесь. Да, я не уверен, что тебя примут, я буду бороться за тебя. Клянусь!.. Но и без них я не могу!.. Ожидал, что раньше прибудут, но совершил это изменение времени, и был не прав. Я отдалил себя от них на эти двадцать с чем-то дней... И мне сейчас плохо... Я чувствую, что теряю связь...       – Глупости! – не согласился Ар. – Духовная связь не теряется!       – Она ослабляется... – выдохнул я. – Я уже проходил это.       – Тогда зачем ты изменял время? – не понял тот.       – Говорю же, дурость...       – Что мы можем сделать, чтобы связь возобновилась? – Аралан мягко сжал ладонями мои виски, прошерстив волосы, осторожно промяв затылок.       – Я хочу к эннэшше, – шепнул я ему. – Но они пока не пересекли пространство вашего закрытого мира. И, если я выйду к ним, то так же может выйти и искин, – я поцеловал Аралана в губы. – Я хочу к ним, но мне нельзя... Сладкий мой, я люблю тебя, ты это знаешь. Но я хочу и их...       – Что случилось? – Хассар подошел так тихо, что я его не заметил.       – Я уже с этим сталкивался. Полное моральное истощение, – проворчал Аралан. – обычно я с этим справлялся с помощью секса, но последний раз это не помогло. Он ко мне привык, и той остроты как была ранее – не испытывает.       – Ты на что намекаешь? – удивился Хассар, а потом даже отступил. – Боги с тобой, Аралан! Это же твой единый!.. Как ты можешь такое думать даже!       – Вообще-то это не я так думаю, а он. Удовлетворить я его смогу, но не сбить стресс. А вот ты, или твои сайнары, самцы – могут. Пока к нам не прибудут его эннэшше, его нужно... любить. Часто и долго.       – Нет! – резко, и даже зло отозвался Хассар. – Даже не проси! Я понимаю, что у вас отношения могут быть и свободными, но я не хочу, чтобы ты возненавидел своего единого. И вообще! – он ухватил меня за руку. – Существует множество других способов избавиться от перенапряжения и вернуть себе духовную гармонию. Анндэр, открой щит, чтобы выпустить нас троих. Я знаю, как восстановить твое душевное равновесие.       – Не могу. Я еще не проверил тебя на связь с искином. И, если вдруг он узнает, чем мы занимаемся...       – Забудь о проблемах, что тебя окружают! – рыкнул Хассар, потащив меня наверх. – в данный момент, у тебя одна проблема, это ты сам! Понял? Открывай выход!       – Тогда хоть воспользуйся этим, – кинул я ему конструкт брони. – С помехами восприниматься будешь.       – Воспользуюсь, – мрачно кивнул Хассар. – А теперь, – он вышел из своего дома, ухватив меня за пояс и под грудь. – Скажи мне, что для тебя по-настоящему опасно в нашем мире, если не считать искина?       – Ничего.       – Ну, тогда не обижайся.       Взмыв в небо, сайнар набрал скорость, неся меня куда-то, притом так стремительно, что Аралан едва за ним успевал. Сразу было заметно, кто своими крыльями пользуется постоянно, а кто просто раскрывает их временами. Я, было, хотел выбраться, показывая, что и сам могу лететь, но когти больно впились мне в мышцы, не давая пошевелиться. Да еще и нашипели на меня, чтобы не ерзал. Так что пришлось успокоиться и расслабиться. Все же, что-то новенькое. Меня еще никто ранее в своих лапах не носил.       Я даже не дернулся в тот момент, когда Хассар меня внезапно оттолкнул от себя, всеми четырьмя лапами, и только крик ужаса от Аралана, заставил меня открыть глаза, чтобы увидеть, что его так испугало: подо мной плескалась огненное море расплавленной лавы. А не ощутил я, что мы находимся над вулканом только потому, что сероводородом, как обычно, у нас на Земле, от него и не пахло. И, вскрикнув от восторга, расправив уже собственные крылья, я в крутом пике понесся вниз, ментально успокоив Аралана в том, что мне это ну никак не помешает.       Разбрызгивая капли расплавленного камня, я врезался в океан лавы, стремительно направившись ко дну, в самый жар, где меня точно проплавит, и избавит от всего наносного, чего я успел нахвататься от сайнар, впитывая их боль в себя. И там, на самом дне, распластался, ощущая, как кипящий огонь мягко проплавляет мою душу, леча ее и стабилизируя. Хотел поваляться там с полчасика, или даже больше, но Аралан явно паниковал, поэтому пришлось вылезти, устроившись на самой кромке огненного океана.       – Харэ брата метелить! – рявкнул я на Аралана, который вбивал Хассара в камни. – Живой я, живой! И чувствую себя в разы лучше!       – Псих гребаный! – нарычал на меня Аралан, напоследок наподдав братцу по спине. – Да откуда же я знал, что ты не собираешься с собой покончить?!       – Я же тебе рассказывал, что в ядре миров спокойно купаюсь! – рявкнул я на него.       – И не только ему рассказывал, – Хассар с трудом приподнялся. – Мне тоже. И я это запомнил. Точнее, запомнил твое лицо, когда ты об этом рассказывал. Сделал из Аралана психа какого-то... Никогда раньше он ни за кого так не бился. И вообще, мне пришлось его останавливать, чтобы следом за тобой не прыгнул!       – Хм... – я задумался, а после пожал плечами. – Ну и зря остановил, ему бы ничего не было, так что, если бы даже прыгнул. Только бы броню с себя снес. Так что давай, присоединяйся, если есть желание, – пригласил я эннэшше, похлопав по лаве ладонью.       Аралан, молча, показал мне «от винта», присев подальше от лавы, явно обидевшись на весь мир. Так что, вздохнув, я вылез из тепла, стряхнув с себя каменную корку, что уже успела застыть, и перенесся порталом наверх, прижавшись к своему любимому со спины, ласково поцеловав его в шею.       – Зря ты обижаешься, – я присел рядом. – Мое сознание практически отключилось, так что, Хассар был прав, устроив мне не только встряску, но и хорошее купание. Поверь, это в сотни раз лучше, чем то, что ты считал в моих желаниях.       – Иди уже, купайся, – буркнул Аралан, явно перестав сердиться. – Только предупреждать же надо!       – Предупреждаю, – согласился я, рассмеявшись. – Все, ждите.       – На этом твое лечение не оканчивается! – крикнул мне вслед Хассар.        «Меня ждет что-то еще?» – уйдя на дно, мысленно переспросил я его.        «Да. Но для этого потребуются твои возможности. Надо будет создать портал».        «Значит, создам...» – согласился я, позволив своему конструкту почти полностью исчезнуть, слившись душой с огнем.       И это меня так расслабило, что я на некоторое время даже задремал, очнувшись только тогда, когда Аралан начал меня настойчиво звать наверх. Даже по моим часам, прошло более восьми часов, из чего я вынес, что действительно перетрудился с сайнарами.       – Все, вылез я, вылез, – я перешел порталом на уступ, и потянулся всем телом, чувствуя себя полностью расслабленным. – Куда дальше пойдем, экскурсовод? – обратился я к Хассару.       – По этим координатам, – нарисовал он мне какие-то закорючки.       – Отлично. Только я ничего не понял, – создав небольшой перекус для всех троих, я уставился на Аралана.       – На противоположную часть планеты. Кроме того, что ты любишь огонь, ты Хассару еще рассказал и про снег, – он передернул плечами. – Но там никто и никогда не жил. Там камень на километры промерзает! Ни одно существо не сможет выжить в тех условиях больше часа!       – Там что, температура космоса, что ли? – удивился я.       – Нет, но очень холодно.       – Я включу в вашей броне подогрев, – согласился я. – Но снег... – губы расползлись в мечтательной улыбке. – Его я очень давно не видел. Заодно и вас научу веселиться.       – Нет уж, спасибо.       – Спасибо, я пойду, говорить надо! – Хассар дернул брата за крыло. – Знаешь, Анндэр, ты подарил мне невероятную возможность, иметь право вздрючить этого крылатого, когда только желание появится.       – Эй! Только без рукоприкладства! – рассмеялся я. – И без хвостоприкладства! – поймал я Хассара за хвост. – Три тысячи лет, а ведете себя, как дети...       – Чтобы не сойти с ума, – грустно отозвался Хассар. – Только это ему три тысячи лет, а я постарше буду. Раза так в два.       – Так, тем более! Откуда вся эта ярость и грубость?       – Ты у него спроси, – Хассар что-то поднял с камней, показав мне. – Видишь? Зуб мне выбил, истеричка мелкая. Хорошо, что у меня регенерация высокая, да еще и броня помогла. Но такого я точно не ожидал.       – У меня – выше, – буркнул Аралан. – А выбить из тебя дурость давно пора было. Ты мне еще на алларе кишки мотал.       – Все! Харэ! – я уже смеялся с этой парочки, чувствуя невероятное облегчение после купания в лаве. – И да, Хасс, спасибо, что не согласился с моим решением снятия стресса. Я привык, просто, что это самый быстрый и простой способ.       – Знаешь, мальчик?.. – Хассар перестал дурачиться. – Вся проблема в том, что ты даже не представляешь, что значат отношения для сайнаров. Это самое сокровенное. И, ты должен понимать, что если Аралан уже смог из себя выдавить эти слова, то дороже тебя у него никого нет. Но и пытки страшнее не придумаешь, чем смотреть на своего единого или единую в руках тех, кто не входит в семью. Поэтому постарайся хранить своей семье верность.       – У меня еще трое таких, как он.       – Это – семья, – согласно кивнул Хассар. – Я уже понял это, по словам Аралана. Но пусть все так и остается.       – Хасс, Ар, – я обнял братьев за плечи. – Я реально иногда просто не могу справиться с некоторыми проблемами. Я очень молод. По сравнению с вами, так вообще ребенок. А проблем с этой божественностью, на меня навалилось так много, что срываюсь. И не всегда есть рядом беснующееся пламя, в котором я могу очиститься от своих проблем. Не всегда рядом оказываются эннэшше... и не всегда я могу успеть остановиться до полного истощения, когда начинаю разрушать сам себя, в надежде освободиться от навалившегося. Но, Ар... – я поцеловал своего эннэшше в шею. – Я клянусь. Если от этого не будет зависеть моя жизнь, то я не буду изменять. Хасс?.. – я обернулся к брату своего эннэшше. – Я принял твои слова, и я буду всеми силами стараться следовать им.       – Постарайся уж, – согласился тот. – А теперь, открывай портал в долину Смерти, как ее называют у нас. – Хоть узнаю, каково это, гулять по белой пустыне, и знать, что не умрешь.       – Ну, я вас точно выгуляю, – я прищурился. – Долго еще помнить будете, каково это, с человеком по снежным полям гулять! Подъем!       Я сам, первый, встал на крыло, создав пространственный туннель на другой материк. Точные координаты не знал, и кокон планетарный здесь устанавливать не собирался, пока во всяком случае, поэтому пришлось выбирать место перехода приблизительно. А потом – подниматься на большую высоту, чтобы скорректировать движение, и направиться к горам, покрытым снежным настом. Эмоционально я едва не орал от восторга, забыв про все. И про сайнар, и про искин, и про отсутствие эннэшше... и сам себе удивлялся, откуда у меня такой щенячий восторг.        «Слушай, Ар, а Хассар со мной ничего не делал? – задал я вопрос эннэшше. – Не подменял сознание? Не вводил в гипноз, или что-то подобное?..»        «Слегка, разве что, – осторожно ответил Аралан. – Но не вини его. Ты практически отключился в его руках. Он не видел другого выхода».        «Хорошо, – согласно кивнул я. – Это пройдет самостоятельно, или придется отключать?»        «Данный эффект длится не более суток. После эйфория начинает снижаться, пока состояние не восстановится. Но... Мы поговорили с Хассаром, и он предложил еще некоторое время подержать тебя в данном состоянии. И я с ним согласен. Твой энергетический кокон пополняется вдвое быстрее».        «И истощения нет, – уверился я. – Хорошо, посмотрим на мое самочувствие завтра, и решим, надо ли мне это...»        «Как скажешь, – ментально послал мне улыбку Аралан. – Странно, но холод не ощущается, хотя, как я знаю, мы уже должны были впасть в анабиоз...»        «Я же говорил, что у вас броня с подогревом. Так что, вы ничего не ощутите. А вот я – вполне».       И, спустившись пониже, с высоты в пару метров, рухнул на снежный наст, довольно болезненно ударившись о корку, которая покрывала снег.       – Твою мать! И кто-то говорил, что здесь холодно! – возопил я. – Да здесь от силы градусов десять ниже нуля! Вон подмерзло все!       Обидевшись на не разобравшихся в температурных аномалиях сайнаров, я начал разгребать ледяную корку когтями, чтобы добраться до пушистого и не тронутого льдом снега. Ага. Так мне это и удалось.       – Что-то не так? – подошел ко мне Хассар.       – Не так. Но я сейчас это быстро исправлю. Только стойте в коконе, и никуда не выходите из него, – приказал я, очертив круг. – А то здесь будет очень снежно. И неприятно. Для вас.       Задумавшись, я начал подыскивать конструкты, которые бы мне могли помочь. Во-первых, надо было разбить наст, а во-вторых, из колкого крошева создать снег. Притом, сделать это довольно быстро, а не затягивать на сутки снегопада. Но все, что мне пришло в голову, это «ультразвук» и «миксер». А оба эти конструкта довольно больно били по ушам, так что, я сначала занырнул под щит к сайнарам, и только после запустил конструкты, оказавшись в круговерти искусственно созданной метели. А так как сидеть и ничего не делать было довольно прохладно, то я вынул из пространственного кармана термос с чаем, налив себе полную чашку.       – А нам? – удивился Аралан.       – А вы, сняв броню, сразу в анабиоз впадете, – отказал я им. – Лучше потом, я керр создам, и там уже и чай будет, и нормальный обед.       – А чего сейчас не создал?       – Потому что мы уже на полметра ниже снежного наста, – кивнул я вниз. – А через полчаса еще ниже будем. Что нам потом, прыгать вверх? Или переустанавливать? Нет уж.       Так, в тишине, а я еще и прихлебывая ароматный чай, мы сидели довольно долго, пока пространство в двести квадратных метров не оказалось идеально взбитым и пушистым. И только потом я убрал щит, позволив сайнарам рухнуть в эту снежную перину и, наспех слепив снежок, кинул его в недоуменную морду Хассара.       – Эй! За что?!       – Не за что, а для чего! Именно для этого я и разбивал снежный панцирь. А еще – для этого! – набросившись на Аралана, я повалил его в снег, пытаясь закопать с головой.       Не знаю, то ли моя веселость так подействовала на них, то ли братца Хасс тоже подобной эйфорией прихлопнул, но раздразнил я обоих, и через часа два, мы уже перестреливались снежками из собственноручно построенных крепостей. Вот только у меня было преимущество. Я создал пяток своих собственных конструктов, зная, что на простейшие действия их хватит, и теперь в шесть пар рук закидывал обе крепости снежками. Братцам пришлось объединиться, чтобы справиться со мной. А потом они начали выбивать мои конструкты, ментально подговорив друг друга, под конец этой эпичной битвы, накормив меня снегом, и вываляв так, что я уже даже смеяться не мог.       Устали так, что к месту, где я установил керр, едва доползли.       – Не думал, что это может так расслабить, – пробормотал Хассар, присев на пол прямо в прихожей. – Да и не думал, что можно так веселиться. Ты полон сюрпризов, Анндэр.       – Ага, я это знаю, – эйфория постепенно начала убывать, но физическая усталость не давала начать думать о том, что на другом континенте остались еще те, кто нуждался в моей помощи. – Хасс, там без тебя ничего не произойдет? – я поплелся в кухню, чтобы приготовить чай. Даже в свои пространственные карманы лезть не захотелось, чтобы какое-то подобие найти. Именно свежезаваренный чай, еще и с фруктовыми ароматами. Разве что для сайнаров его я собирался реконструировать, чтобы не напрягать их желудки неизвестной жижей с танинами.       – Нет, полная автономия, да и ты систему дополнительно защитил.       – А ты хорошо поднаторел в моем языке, крылатый, – похвалил я сайнара. – Пока я на боковой валялся, ты Аралану экзамены сдавал?       – Почти,– Хасс ментально рассмеялся. – Ар мне с самого первого дня сказал, что говор у тебя специфический, даже если брать во внимание твое иномирное происхождение. И, чтобы между нами не было недоговоренностей, я должен понимать, о чем ты ведешь речь. И он был прав.       – Вот как? – моего стремления побаловать сайнаров, хватило только на чай. Остальное все, уже структурированное и не тронутое обработкой, я выставил из пространственного кармана.       – Именно так, – согласился Хассар. – Смесь... адская, как говорит мой брат. Наглость, граничащая с простотой, глубокое знание своего искусства, и при этом... опять же словами моего брата, «когда любое слово в своем лексиконе ты можешь заменить на «поебень» и «хуевину», и при этом понимаешь, о чем речь». Подобное сочетание в наших мирах встречается очень редко, и обычно дает понять, что сайнар, который ведет себя так... недалек по своему развитию, или же, осознанно, считает себя выше остальных. Но кроме того, что я назвал, у тебя есть еще много разных качеств, которые удивляют, совершенно не подходя под выбранный тобой образ.       – Анндэр просто не видит смысла смотреть на звания и регалии, – Аралан вошел в кухню, устало упав на стул, уже переделанный мною под хвосты сайнаров. – Он читает душу. Но, так как души у всех разные, то приходится так чудовищно совмещать грубость, наглость, нежность и попытки объяснить все, как неумелым подросткам.       – Ну ты и завернул, – я рассмеялся, разлив чай по пиалам, из которых было бы удобно пить сайнарам, себе налив в большую кружку. – Но здесь все проще. Те, кто не знает моих умений, даже не интересуются, как и что я делаю, и им главное результат. Те, кто знает – поймут все по конструктам и плетениям линий силы, и им не нужны мои объяснения. Рассказываю и показываю я тем, кто мне дорог, а на остальных мне, честно говоря, плевать. Так что, не все так страшно. Да и ваш язык я почти выучил. Точнее, эту пафосную манеру все ограничивать одним словом, – я улыбнулся. – Но то, что разговорил вас, это только к лучшему.       Грустно вздохнув, я уткнулся в чашку с чаем.       – Анндэр? – Аралан даже есть перестал. – Что случилось?       – Думаю, – я дернул плечом. – Совсем не хочу возвращаться в те катакомбы. Нет, работать с сайнарами я не отказываюсь. Сам же начал все это, но вот спать и жить там... Тем более, после того, что мне сегодня показал Хассар... Это, знаете ли, полное извращение.       – И что ты предлагаешь? – Хассар осторожно пробовал незнакомую пищу, удивляясь вкусовым сочетаниям.       – Предлагаю шляться по миру, а то и по мирам, пока работаю с беременными самками. Не, ну реально. Перейти по порталам не сложно. Энергии это практически не берет. Я могу использовать тот набор, что у меня есть. Здесь уже точно! – сразу взглянул я на Аралана. – Перенести керр с места на место – вообще не проблема. Так что, я думаю, как вас уговорить на то, что у нас, например, было сегодня, только чтобы это стало ежевечерним ритуалом.       – Но ты же еще не провел мою проверку, о которой говорил, – мягко напомнил Хассар.       – А тут все проще. Через броню, которой я вас укутал, очень трудно связываться с искином. Я бы даже сказал – невозможно. Плюс, я могу немного подавить ваш интерес к тому, с чем мы работаем. В керре, как и в доме, стоит полная защита от прослушивания, и не только. Сюда, например, кроме того, кого я ввел лично, никто не сможет проникнуть. И уничтожить те части пространства, что я укрыл щитами, тоже не получится. Как итог – плевать я хотел на искин до тех пор, пока не столкнусь с ним лично. До этого каждый из нас остается при своем. Да и проверку произвести довольно просто. Сейчас, – я допил чай. – Ар, посиди немного в одиночестве. Я хочу поработать с твоим братом.       – Как скажешь, – спокойно отозвался Аралан, – только оставь мне виски.       – Пора бы уже самому учиться работать с пространственными карманами, – намекнул я, но бутылку выставил. – Хасс, пойдем.       – А почему не здесь? – насторожился тот.       – Ну, может быть потому, что у меня здесь нет оборудования? – пожал я плечами. – Или ты думаешь, что для подобной работы ничего кроме мозгов не надо? Тогда ты сильно ошибаешься. Даже мой наставник, когда приходится работать со сложными конструктами, использует мою наработку. А душа, чтобы ты знал, очень сложный конструкт.       – Душа?! – Хассар встал, как вкопанный. – Ты что, собираешься менять мою душу?!       – Какие вы все пугливые, – я рассмеялся. – Для начала: я никогда не лезу туда, чертежей чего не имею. И для завершения: я уже попробовал подобное на Аралане, и получил от него в морду, за своеволие. Так что, в твоем случае, я попробую по-другому.       – То есть, ты все же влез в его душу, – от Хассара повеяло злостью.       – Так, прежде чем меня обвинять, посмотришь, как я работаю. И да, в его душу я не лез. Я работал только с конструктом его души, а сама она, находилась во мне, чтобы ничто ее не могло повредить. Прошу, – я провел сайнара в свой конструктивный зал, развернув зеркала, установив их для работы с конструктом души. – А теперь сядь и расслабься. И наблюдай.       Глотнув виски, чтобы расслабиться, я медленно начал считку матрицы, стараясь не забыть ни единой, даже мельчайшей энергетической линии, после чего плеснул конструкт души Хассара в зеркала.       – Вот, – я повел рукой, показывая. – Некоторые умеют сканировать тело, а я умею сканировать души. Это, то что здесь, и есть ее скан.       – И что, все так просто? – удивился Хассар.       – Хм, умеючи – да, просто. Но для необученного чело... разумного, это очень сложно. Я просто, в свое время, занялся этим всерьез. Мне надо было перестроить свою собственную душу. К тому же, в первый раз мне помогала одна личность из высших божеств, так что я ничего не пропустил и сразу многое запомнил. Ну, а вот сейчас я посмотрю, нет ли у тебя того же, что я нашел в свое время в душе Аралана. Кстати, чтобы ты сам мог увидеть... – я, отдельно, бросил конструкт узла души эннэшше, который не мог пока отделить от остальных конструктов. – Это в его душе до сих пор. Но нам очень помогает мой кристаллит, который защищает его от считывания. Плюс броня. Тебя я кристаллитом обеспечить не смогу, но создать практически равные условия по установке ментального шума – вполне. Если, конечно, потребуется. Если хочешь, можешь смотреть эти зеркала со мной, – пригласил я его. – Заодно будет тебе небольшой урок конструктивной магии.       Понимая, что болтая, мы здесь проведем слишком много времени, я сосредоточился на конструктах, начав их просматривать, перелистывая со своей привычной скоростью.       – Стоп! – приказал Хассар. – Вот тот участок, который похож на конструкт Аралана, – указал он мне на зеркало, которое я и сам отбросил в сторону, чтобы просмотреть. – Вот, только... почему у нас есть различия в этих участках? У него здесь... простое расширение линий...       – Энергетических каналов, – согласился я, продолжая пролистывать конструкты, чтобы увериться, что в них больше нет никаких проблем. – А это, что ты говоришь – узел связи. Его – зеленоватый, а твой – черный. И каналы, ведущие к нему – сам видишь какие.       – Тонкие и... я бы сказал – мертвые.       – Точно. Возьми с полки пирожок, – поощрил я его.       – С какой еще полки?       – Это образно. Я так тебя похвалил, – улыбнувшись, я повернулся к Хассару. – Что ж, могу тебя поздравить. Не знаю как, но ты избавился от этой связи, отгородив ее, а после и постарался устранить. Правда, так как умел... поэтому то, что ты видишь здесь, – указал я на конструкт, – это твой ментальный яд. Ты им травишь свою душу.       – Смог устранить, говоришь... – Хассар задумался. – Да, временами я ощущал, словно меня кто-то пытается склонить к действиям, которых я не хотел. Это раздражало, и я перестал обращать на эти позывы внимание. А после игнорирование сменил на противодействие.       – Отлично. Но, вместо того, чтобы убрать это, – указал я на черный сгусток, – ты его в себе закрыл.       – Это как-то можно убрать?       – Одним из двух способов, – согласился я. – Или изъятием из души. Притом, я смогу это сделать совершенно безболезненно. Или же с помощью лекаря душ. Он не будет трогать эти нити, а покажет тебе, как можно с помощью собственной силы воли избавиться от данного негатива. То есть, психология, или же хирургия. Решать, конечно, тебе. Но, на данный момент, этот узел ничем не мешает. Если и дальше ты будешь испытывать положительные эмоции, то, думаю, этот узел и сам рассосется.       – А почему то же самое не может сделать Аралан?       – Хм... – я задумался. – Проблема тут в том, что, в отличие от тебя, он этого не видел и не ощущал. Работа в паре с искином, ему не мешала жить. Он не ощущал ненависти или боли. Да и... – я хмыкнул. – Думаю, что здесь есть еще один нюанс. Искин сам от тебя отказался. Твои и его желания вошли в резонанс. Он мог бы тебя подчинить, как, думаю, подчинял других. Или же убить попробовать...       – Да, были несколько попыток меня уничтожить, – согласился Хассар. – Но я обладаю предвидением, которому учил и брата, даже еще не зная, что он мой брат, и сумел избежать данных ситуаций.       – Ну вот, – я грустно улыбнулся. – Тебя закалили беды и несчастья, а так же возраст, а Аралан, так уж получилось, жил, как бы это точнее сказать... домашним мальчиком. У него не было потрясений, боли, смертей... У него даже друзей не было, как ни странно. Так что веления искина воспринимались им без отторжения. Именно поэтому его связь такая полная и плотная. И да, даже при всем своем умении, я не смогу ему полностью показать все то дерьмо, которое творил искин. Поэтому, свою связь он выжечь не сумеет. А я, ради того, чтобы он от нее избавился, надолго покидать его, делая вид, что сдох, не собираюсь. Поэтому в его случае – хирургия. Но не здесь, и не сейчас. Позже. Когда все будет спокойно, и у меня будет время поработать. Все, пошли, – я свернул зеркала, убрав из них конструкты. – Тебя даже закрывать не требуется. Броня тебе нужна именно для того, чтобы спокойно сидеть на краю вулкана, плавать в водоемах на большой глубине, или же баловать себя видом снега.       – А что ты еще умеешь, помимо того, что смотришь души? – задал мне вопрос Хассар, когда мы уже возвращались на кухню.       – Практически все, – хохотнул я. – Недавно даже узнал, что могу возрождать миры. А вообще, если быть честным, то я даже не знаю, что умеют конструкты. Их возможности настолько велики, что, мне кажется, даже мой наставник не знает одной десятой того, что с их помощью можно делать. Каждый раз, когда нужно что-то еще, кроме того, что мы умеем, мы просто меняем составляющие этих конструктов, создавая то, что нужно на данный момент. Да, иногда не с первого раза, но получается. И здесь, по большому счету, важно не количество и качество знаний, а развитая фантазия. Это, если говорить честно, умение, которое не доступно множеству богов. Не фантазия, а конструктивный подход. Большинство из них оперирует большими объемами силы, потому что имеют ее, а мой наставник вырос на планете, где был очень скудный набор энергий. Настолько скудный, что пришлось менять подход. И да, его, как ни странно, как и его расу, называют наставниками богов. Ведь, бог, имея свой объем силы, и умение пользоваться ее крупицами, становится поистине великим.       – Я хотел бы встретиться с твоим наставником, да и у тебя поучиться, – тихо произнес Хассар. – Это удивительная возможность. И страшная одновременно.       – Да, в этом ты прав, – согласился я. – Страшная – это точно. Ведь данное умение можно развить как для созидания, так и для разрушения. Ведь линиям силы совершенно все равно, во что их сплетают. Это не струны души, не энергия тебя самого. Это то, чего в мирах хватает. Даже в мертвых или умирающих мирах. Поэтому, я изначально смотрю разумного, а потом только показываю ему это умение.       – Значит, я достоин обучения? – удивился Хассар, присев за стол, принюхавшись к тому, что пил Аралан. – Я могу попросить того же?       – Да, вполне, – я изменил структуру напитка в стакане, протянув ему. – И да, ты достоин обучения, несмотря на то, что хочешь мстить и убивать. Ведь твоя ненависть направлена на тех, кто причинил тебе боль. И не только тебе. Мне тоже.       – Как там? – вмешался в наш разговор Аралан, и по его состоянию, я понял, что он уже немного пьян.       – Отлично. Защита от связи твоему брату не требуется, – обдал я его волной тепла и любви.       – А мне тогда почему она нужна?       – У вас разные жизненные ситуации, Ар. И, как я говорил твоему брату, подставляться под искин, и умирать, чтобы ты начал испытывать к нему ненависть, я не собираюсь. А без ненависти к этой дур-машине, ты сам эту связь не перебьешь. Она тебе просто не мешает. Ты даже не понимаешь, как она на тебя воздействует.       – А если пойму?       – Ну... попробуем, конечно. Но я не уверен, что ты разберешься в этом. Поверь, я точно так же себя бы вел и ощущал, если бы подобная тварь не убила моих родных. А вообще, родной, ты немного переборщил с алкоголем, – сменил я тему. – После того, как мы бесились, да после довольно скудного обеда, выпить столько... А нам еще работать завтра. Эх... – я налил себе из той же бутылки, наполнив ее заново. – Ща, еще порасслабляемся, и спать. А вот завтра... – я мечтательно улыбнулся, – я бы не отказался покататься на скоростном катамаране. Это такое водное судно.       – Если тебе подобная разгрузка поможет сохранять психологическую стабильность, то я с тобой и на звезду слетаю, – согласился Хассар, и Аралан одобрительно хмыкнул, соглашаясь с ним.       – Не, на звезду я и сам могу. А вот подобные мелкие удовольствия, которые проходили всю жизнь мимо меня, я испытывать готов.       – Ничего себе, мелкие... – хмыкнул Хассар. – В лаве искупаться... В снегу поваляться...       – Это просто резистентность к температурам. Не более. Вы же любите греться в лучах звезды?       – Да, любим, – согласился Хассар. – Нам это приятно.       – Ну вот. А я подобное не ощущаю, а чтобы почувствовать не душевное, а физическое тепло, мне нужна температура побольше. Всего лишь. Это не экстрим. Просто каждый привык к своему воздействию.       – Как и в сексе, – тяжело вздохнул Аралан. – Кому нужна мягкость, а кому запредельная жестокость...       – Ар, солнце мое, – я удивился. – Ну не хочешь, я не буду с тобой подобного практиковать. У меня есть еще трое, кто не откажется от подобного. А вообще, это уже слишком интимно и лично, чтобы посвящать в это и своего брата.       – Ты же сам с ним хотел переспать, – удивился Аралан.       – Так, похоже, тебе уже хватит, – пробормотал я, мягко отключив сознание эннэшше, подхватив его сползающее тело на руки. – Сейчас вернусь, – пообещал я Хассару, унося Аралана в нашу спальню. – Перенервничал, видимо, – пожал я плечами, возвращаясь.       – Если бы мне моя единая предложила то, что ты Аралану, я бы тоже перенервничал, – согласился Хассар.       – И это не правильно, – я разлил алкоголь, структурировав его для Хассара. – Изначально, ваши самки имели право брать себе то количество самцов, которое могут обеспечить своей любовью. Это потом уже, начали вводить моногамию, и я думаю, что вводить это начал именно искин, так как в этом случае, самки начали мельчать, и вырождаться. Тупеть.       – Даже так? – Хассар удивился.       – Именно. Ваши крылатые, как ни странно, действительно Хранительницы миров. Такими были изначально, им это внушали, их готовили к этому... а потом запретили. А богиня, как ни странно, так же продолжает отмечать своих дев знаком, который показывает, что они могут взять себе несколько спутников жизни. Но их обозвали шлюхами и давалками, и запретили создавать клан, требуя принадлежать только одному. И да, я более чем уверен, что за последние несколько тысяч лет, у вас девочек стало рождаться куда как больше, чем раньше.       – Есть такое, – согласился Хассар. – И не все рождаются такими же умными, как были ранее.       – Ну вот, ты и ответил на свой вопрос, – согласился я, закурив. – Судя по всему, ваш мир уже давно переделывали, а после начали доить. Создавали из истинной и сильной расы – кормовую базу. Я уже сталкивался с таким, и мне очень не понравилось подобное. И, когда понял, что здесь, то же самое, все, что я хочу – это уничтожить ту тварь, что вас выжирает, и дать вам нормальную судьбу.       – Но, если ты прав, то нам возвращаться к прошлому будет так же сложно, как мы себя ломали под это будущее.       – Хасс, – я пожал плечами. – А вот знаешь, это уже не моя проблема. Я создам вам условия для жизни. Я научу некоторых сайнар тому, что они умели ранее, даже не так, я их поставлю на уровень того, что было веков так тридцать назад, а уж вы, мужики, или согласитесь с тем, что ваши мадамы будут иметь то же, что и раньше, или продолжите их прибивать, как и делаете. Никак иначе.       – А почему ты не хочешь... Взять нас под свое крыло? – удивился Хассар.       – А еще что я должен сделать? – хмыкнул я. – У меня другая стезя. И ваш путь с моим не пересекается. Почти. Я сейчас исполняю требование моего куратора, а не свое собственное желание. И да, скажи спасибо, что я даю вам мир, даю право на жизнь, и даю возможность исправить ошибки, которые вы совершили. Ведь, если бы вы уперлись рогами, и не согласились бы на то, что с вами делали, то и меня бы здесь не было. А так... получили, что получили. И вообще, если быть честным, то меня сюда послали, чтобы уничтожить всех до единого. То, что я спасаю тех, кто это заслуживает – мое желание.       – Значит, нас решили истребить... – рыкнул Хассар. – И кто?!       – Хасс, – я поморщился. – Вот твой гнев совсем не в тему. Если бы в своем хранилище ты нашел гниющий кусок мяса, что бы ты сделал? Выкинул? Или бы начал обрезать края, надеясь, что там еще есть что-то съедобное?       – Выкинул бы, – согласился тот.       – Вот и мне, то же предложили. Утилизировать. А я, как поц, сижу, и обрезаю края, чуть ли не по сантиметру, ища живое и годное. Это сами для себя, вы что-то стоите, а для мировых и вселенских масштабов, вы уже никто. Я, просто, выходец из такого же мира, что и вы. И я хочу найти то, что еще можно спасти. Мне страшно и больно выкидывать все, потому я, как нищий, нашедший негодный продукт, выбираю крупицы того, что еще годно. И не надо на меня рычать по этому поводу. Я всего лишь исполнитель воли, а не ее изъявитель.       – То есть, для тех, на кого ты работаешь, мы кусок гнилого мяса?       – Не работаю. Подчиняюсь. Меня учат думать и выбирать. И я учусь, иногда против воли того, кто учит убирать сразу все, не ища жемчуга в дерьме... – я хмыкнул. – Но, вот в том и ошибка. Если копнуть поглубже, то можно найти даже бриллианты, не то, что жемчуг.       – А ты не боишься, что я, научившись твоему конструктивному способу использования энергии, пойду против твоего куратора?       – Хасс, ну вот откуда у тебя все это? – удивился я. – Ты же сам это дерьмо убираешь и убиваешь. А то, что вас без разбора хотели убрать, так поверь, если бы не я, со своим состраданием, то вы бы просто и не заметили, как вас бы не стало. А если хочешь пободаться с моим куратором, так, пожалуйста. Повеселишь его. Он даже против не будет. Для него ты, как мошка для разумного. Даже не помешаешь.       – А ты для него кто?       – Может, чуть большая мошка, – рассмеялся я. – Ты просто не понимаешь масштабов. Считаешь, что на ваших мирах все держится, но это не так. Наши миры – молекулы в его понимании, а что мы значим для его куратора – нам вообще не понять. А ты рвешься ему морду набить... Мне, для начала, попробуй. После – моему наставнику, а если справишься, то я тебя с кристаллитом сведу своим. Он всего лишь чуть выше вас по положению, но знаний у него достаточно. И, если ты выйдешь победителем, то, скорее всего, я тебя познакомлю с Ивартом. Это тюремщик богов. Короче, Хасс, ты себе такую стезю придумал, которую не каждый бог пройдет, не говоря уже о смертных.       – А если пройду?       – А если пройдешь, то я более чем уверен, что морды никому бить не захочешь. Мировосприятие поменяется. Ты начнешь видеть многое из того, что сейчас для тебя скрыто. Именно поэтому я тебя не отговариваю. Пытайся. Учись. На любознательности, или же на ненависти. Это не столь важно. Важно то, что когда ты дойдешь до переломного момента своего пути, ты будешь мыслить иначе.       – Может, ты и прав, – согласился Хассар. – С высоты своего восприятия.       – Хасс, – я отпил из стакана. – Проблема в том, что я, являясь богом, притом очень специфичным, даже дернуть конечностью в сторону своего куратора не могу. И не потому что боюсь, а потому что знаю, что он поменяет мне сознание, поменяет мою жизнь, и я, как преданная собачка буду ему служить, забыв, что хотел его убить. И я говорю за себя, бога из высших. А что можешь сделать ты? Низший разумный?..       – Даже низшие богов убивали, – буркнул Хассар.       – Да ну?! – рассмеялся я. – Где и когда?       – Ты же слышал нашу легенду...       – Психанули, и ушли, – согласился я. – притом, пятьдесят на пятьдесят. Может быть, именно дали себя «убить», для того, чтобы получить в свое владение таких смертных, как вы. Хасс, даже обычные души не умирают, если их не убивают, что уже говорить про богов? А про Высших? Или Высочайших? А Всевышних?! Я уже про Создателей вообще молчу! Эта такая кутерьма, что даже не разберешься. Всех ступеней, от вас, нижайших, до Создателя – больше миллиона. А ты тут бухтишь, что кто-то из Высших, тебе жить мешает. Ну, так сделай, чтобы не мешал!       – Как? – жестко переспросил Хассар.       – Смирись, – пожал я плечами. – Дай им играть твоей судьбой. Или же, восстань, и покажи, что можешь быть равным. Я сделал второе. Но мне в этом помог мой куратор.       – А мне кто поможет? – ядовито спросил Хасс.       – Я. Если ты ко мне прислушаешься. Мой наставник. Мой кристаллит. Хочешь вырасти и получить то же, что получил я – заткнись и молчи в тряпочку, пока будешь расти. Прими то, что это долго и больно, и расти. И, спустя время, ты станешь выше нас. И тогда, что хочешь, то и делай.       – Хорошо. Я последую твоему совету, – согласился Хассар. – Прости, мне надо подумать и переспать с твоими словами.       – Да, конечно, – согласился я, тоже встав из-за стола. – А мне пора к Аралану.       Показав Хасаару его спальню, я прошел к эннэшше, устроившись рядом, улыбнувшись, когда он меня обнял.        «Дрюх, – вмешался в мою полудрему Сай. – Эрран через пять часов войдет в закрытое пространство. Куда отправлять твоих эннэшше?»       Сердце трепыхнулось от счастья, что я скоро увижу своих любимых.        «Давай в дом Хассара, или рядом, – расплылся в улыбке я. – Только с предосторожностями».        «Издеваешься?» – буркнул Сай.        «Предупреждаю, – не согласился я. – Это человеческое качество».        «Короче, завтра к вечеру жди их, – предупредил меня кристаллит. – И да, тебя ждет сюрприз...»        «Какой еще?!» – насторожится я.        «К тебе прилетели не только эннэшше. С ними Яна и ее супруги, Стрижи, Мрис с супругой, и Лёва. Короче, полный букет».        «Хороший букет, – зевнув, согласился я. – Качественный. Я найду каждому работу».        «Только Яну из депрессии выведи, – попросил меня Сай. – А то она...»       Но я не дослушал, отключив сознание, решив, что обо всех проблемах буду думать завтра.