Свой среди чужих

Утро выходного дня встретило Ширасаги прекрасными лучами солнца. Честно говоря, он всё ещё чувствовал себя овощем, от того делал всё без разговоров. Его, словно какое-то животное, сводили в туалет, в ванную, на водопой… последнее, скорее, водопой и перекус одновременно. У него даже вопросов и сарказма в голове не возникло, когда он лежал в расслабляющей горячей ванне, а его волосы ласково, лишь подушечками пальцев, промывал Вальт. В какой-то мере он даже получил от этого блаженство. Кажется, Луи уже в том состоянии, когда реально чувствуешь себя в психиатрической больнице. Не мудрено, что Аой так легко и просто доводил своих жертв до невменяемости. Видимо, Ширасаги один из первейших, кто опробовал на себе наркотик. Ещё не доконца готовый препарат дал немного другой эффект и замедлил Аоя в его основном задании — свести с ума. Честно говоря, когда парня посадили за стол, он хотел даже отказаться, но мягкие руки начали делать ему аккуратный и ласковый массаж, окончательно расслабляя мышцы. Хотелось потереться щекой о прекрасные ручки маньяка. Страшнее всего, что Луи прекрасно осознавал, как всё это неправильно, как его психика буквально слетела с катушек, прося о таком, но… он ничего не мог с этим поделать. — Не переживай, сегодня у тебя особый завтрак… тебе понравится, я обещаю… — шепнул Аой ласково прямо на самое ушко, заставляя Ширасаги почувствовать себя ещё больше не в своей тарелке. Ему чертовски хотелось разложить кареглазого прямо на этом столе и довершить начатое ещё в той самой комнате, на матрасе, с привязанной к батарее рукой. Однако на этот раз обе его руки умело связали, а Вальт присел напротив, протягивая ему ложку с кашей. Как же странно чувствовал себя голубоволосый, когда открывал рот и принимал еду буквально из рук. То ли это было странное, неизвестное ему с раннего детства, смущение, то ли просто желание запихать эту ложку в Аоя и, желательно, куда поглубже, то ли просто неожиданно засмотрелся в глаза напротив, готовый уже душу дьяволу продать за то, чтобы каждое его утро начиналось именно с них. — Ээ… Белый Тиран, мне кажется, или от приёма пищи у тебя незапланированная эрекция? — Вальт неожиданно приложил ложку, которой кормил Луи до этого к своим губам, облизывая её. Словно нарочно, медленно и возбуждающе. После ещё и прошелся по своим немного пересохшим, всё ещё толком не зажившим губам. Голубоволосый шумно выдохнул, ощущая, что маньяк-любитель совершенно не врёт, и в штанах ему стало тесновато. Кстати об этом. У него снова новая одежда. И вновь, как влитая. Только в этот раз более спортивного стиля. Но это и не важно. А важен шаловливый язычок Аоя и ощущения Ширасаги, что очень ярко показываются бугорком в штанах. — Что же делать? Твои руки связаны, и я не могу их просто так отвязать… ох, кажется, я придумал! Не переживай, я помогу тебе… — и с этими словами подросток ставит тарелку с недоеденной кашей и ложкой на стол, уверенно опускаясь на колени перед своим пленником. Честно сказать, Луи готов был проглотить собственный язык от такой прекрасной картины. Вальт Аой, тот, кто держал его в плену и пичкал всякой фигнёй, сейчас сидел между его ног, медленно стягивая спортивные штаны вниз вместе с трусами, оголяя уже набухшую плоть, что требовала немедленной ласки. И Вальт дал эту ласку сполна, ещё как-то неловко, но уверенно проходя по члену своими прохладными пальчиками. Ширасаги даже скрипнул зубами, осознавая, что его тело так легко поддалось только первым касаниям. Подросток ещё раз взглянул прямо в аметистовые глаза, прежде чем одними подушечками пальцев оголить головку члена и коснуться её языком. Сам не осознавая, откуда у него столько сил, Луи буквально рванул руки на себя, ощущая, что верёвка немного поддалась, и что-то явно треснуло в стороне его рук. И это что-то подсказало киллеру, что долго стул не протянет. Впервые у него появится возможность окончательно освободиться и нанести свой удар. Внутренний зверь с рыком скрёбся изнутри, а аметистовые глаза не могли отойти от неожиданно милого личика похитителя, что всё ещё с некоторой опаской начал проходить языком от самой головки до основания полового органа, задевая при этом вздутые венки и в некоторых местах собравшуюся кожу. Когда-то Чихару попросили присмотреть за очень дорогой кошкой, на которой не было волос… почему-то ощущения прикосновения к горячей плоти Ширасаги вызвали у Вальта смутные воспоминания о той злой лысой кисуне. В то же время, это казалось куда интимней и приятней, чем поглаживание какого-то животного. Внизу живота почему-то тоже начал завязываться ранее неизвестный для Аоя узел возбуждения, что едва ли не заставил его дёрнуться. Ну, уж нет. Он не уступит своему телу, не пойдёт на поводу у желаний. Пальчики ловко перешли на яички, не забывая и о них, массируя и играя с ними, от чего во рту у голубоволосого почему-то собралась слюна, ему буквально хотелось покусать подростка, что сейчас склонился над его половым органом, как-то всё слишком хорошо для начинающего. После того, как Аой дошёл языком до основания, он так же медленно поднялся обратно, аккуратно обхватил головку члена губами, посасывая и проходя языком уже как раз по той самой дырочке, из которой рано или поздно выйдет рьяным потоком сперма. В это же время Луи активно пытался сосредоточиться только на одном. На своём освобождении. Он нащупал странную трещину у основания самой грядушки стула, и начал на неё облокачиваться, словно бы совсем растаял от этих ласк, между тем пытался раскачать поломанный стул. Треск. Ещё немного и он будет свободен. И трахнет эту маленькую шлюшку во все щели так, как захочет и когда захочет. А потом убьёт. Непременно убьёт. Неожиданно Вальт старается взять плоть в рот, но хватает только до половины, дальше рвотные позывы мешают продолжить. Кажется, ему придётся ещё потренироваться, чтобы вобрать в себя всё достоинство Белого Тирана целиком и полностью. Но и этого вполне хватает, чтобы аметистовые глаза с шоком уставились на старательного подростка между его ног. Он не удержался, окончательно ломая грядушку, тем самым высвободив свои руки. Не прошло и секунды, как рука Луи властно накрывает голову маньяка-любителя, ухватываясь за непослушные синие пряди и с силой насаживает мальчишку на себя, заставляя глотнуть член едва ли не целиком. Аой начинает протестовать, отпуская яички Ширасаги и упираясь теперь уже одной рукой в торс Луи, а второй в стул. Но отстраниться не дают всё те же сильные руки. В горле Вальта слишком тепло и тесно, чтобы просто так оставлять его. Хотя в голове ещё крутятся какие-никакие здравые мысли, что такими темпами его просто куснут за самое важное место, и будет уже не до шуточек. И именно из-за этого Вальту позволяют отстраниться, вдохнуть кислород и сразу же закашляться от спазмов в желудке и нехватки воздуха одновременно. Но толком расслабиться Аою уже не удастся, его ухватывают за руку, поднимая с пола рывком. Ширасаги, не теряя времени, толкает подростка к столу, скидывая на пол чёртову тарелку с завтраком. Она находит своё место на полу, разлетаясь на мелкие кусочки по всей комнате от достаточно серьёзного поцелуя с углом нижнего шкафчика кухонной стенки. — Н-не здесь… — заплетающимся языком просит Аой, сам же подставляя шею для пары мокрых поцелуев и ощутимого укуса где-то в районе ключицы. Сильные руки легко подхватывают его за ягодицы, заставляя раздвинуть ножки и уцепиться за чужую талию. Чужой член упёрся в штаны как раз в аккурат между аппетитными булочками, от чего Луи рыкнул, а Вальт лишь тихо выдохнул, судорожно хватаясь за тёмную майку и голубые волосы киллера. — Куда? — утробно рыкнул Ширасаги, показывая, что согласен уже на всё, лишь бы трахнуть Вальта поскорее и во всех возможных позах. Рассудок у киллера помутился окончательно, давая волю его рьяным желаниям, что таились всё это время где-то в глубине души. — По лестнице на второй этаж… первая дверь справа, — каким-то зазубренным текстом пролепетал подросток, но это ни на секунду не смутило разгоряченного киллера, внутри которого бушевал целый ураган. И буквально каждая клеточка хотела уже отыметь наглого маньяка, катающегося на его руках. При каждом шаге Аой ощущает соприкосновение своих ягодиц с чужим членом и порой даже забывает, как правильно дышать, кусая свои губы. Своя собственная плоть трётся об одежду и торс Луи, начиная набухать и наливаться кровью. И это поразительный коктейль из желания, неуверенности и смущения захватывает с головой. Лестница становится ещё одним препятствием, который оба проходят скрипя зубами и с одним единым желанием, дойти уже до нужного места. Хотя где-то в голубоволосой голове и промелькнула идея бросить это гиблое дело, отымев Аоя прямо на лестнице, но он послушно довёл дело до конца, открывая дверь нужной комнаты. Не сказать, что она была уютной, просто кровать поудобнее, но не менее пустая и скудная, как комната, в которой был Ширасаги. Так что парень даже начинает задаваться вопросом, а почему именно сюда? Так важна кровать? Однако страсть стоит выше его разумной части, от чего Луи откидывает все подозрения куда подальше, начиная едва ли не рвать одежду на подростке. Домашняя майка легко покидает поле битвы, как и футболка самого Ширасаги, которую так же потянулся стягивать Вальт. Шорты Аоя были с неким остервенением сброшены где-то неподалёку, а нижнее бельё, состоящее из чёрных боксёр с синими полосками по бокам, и вовсе были порваны в попытке побыстрее от них избавиться. Нужно сказать, что сам Ширасаги даже не особо задумывался о том, чтобы раздеться окончательно. Словно бы и не замечал, что всё ещё в штанах. Пальцы парень облизал сам, дабы не тратить лишнее время, да и слюна у него, словно у собаки в момент бешенства, накопилась во рту знатно. Но, к его удивлению, всё было просто чудесно растянуто и смазано. Словно сам Аой к этому готовился. Причём весьма прилежно. Так, что и придраться не к чему. Два пальца с лёгкостью заходят, проверяя, точно ли всё подготовлено, однако… это и не требовалось? И от данного факта Ширасаги вновь скрипнул зубами. Как и ожидалось, уже не девственник. Знает, что к чему и почему. Не зря так хорошо начинал делать минет. Возможно, Ширасаги не стоило его останавливать, нужно было получить максимум удовлетворения от такой мелкой шлюшки. Странная раздражённость наполнила всё внутри киллера, когда он, больше не медля ни секунды, накинул послушные стройные ножки себе на плечи, резко врываясь в податливое тело. К его удивлению Аой вскрикнул, недовольно смотря на него, словно бы он в чём-то провинился. А после и вовсе надул губки, зажимаясь не только ножками, от чего Луи приходится сбросить их на предплечья, но и самим задним местом. Внутри подростка удивительно узко, жарко и мокро. И если две последние части не удивительны и даже в какой-то мере привычны, то первая кажется почему-то странной. Когда он проверял пальцами, было достаточно хорошо смазано и разработано, но его член оказался огромной сухой палкой, которую следовало для начала хоть чем-то облить. Увы, но сейчас об этом задумываться уже как-то поздно. — В чём дело? Не нравятся большие сухие члены, малыш? О, я уверен, ты такие уже успел повидать, и не такие ещё повидаешь… знаешь ведь, что для удовольствия надо немного потерпеть? — аметистовые глаза смотрят с некоторой долей азарта и издёвки. Наконец, он чувствовал превосходство над этим жалким маньяком, что лежал под ним такой беззащитный, сжавшийся от неудачного входа. Ну, ничего, ещё не так запоёт через пару минут. С ухмылкой полной садизма киллер уже хотел резко зайти до предела, по крайней мере, насколько ему позволят это приятные, сжимающие до боли стенки чужого ануса, как резкое: «Не смей» остановило его. Ладошки упёрлись в неожиданно сильную, широкую грудь Ширасаги, явно показывая, что терпеть резкие проникновения с болью и возможными разрывами не намерены. Однако Луи заметил сразу небольшую дрожь во всём теле подростка. И это только больше заводило, придавало ему уверенности и незримой гордости за себя, нагнувшего собственного маньяка. — Неужели напугался, Сладенький? — спародировал Луи приторный голос Вальта, склоняясь к нему. Пальцы до боли сдавили челюсть подростка, дабы тот открыл свой прекрасный ротик. Ширасаги хотелось увидеть, как дрожат побледневшие губы, как в карих глазах скапливаются слёзы и он просит остановиться. Чёртов маньяк чуть не заставил его плясать под свою дудку, но нет, так не случится, он не станет марионеткой в чужих руках. Аой резко немного отводит голову, и в этот самый момент, пока киллер всего на секунду замешкался, кусает его указательный палец едва ли не до крови, всем своим видом показывая: «Я ещё не покорился, твой член в моей заднице ещё не гарант твоей победы и превосходства надо мной». — Чёртово отродье, — шипит голубоволосый, дав сначала пощёчину, которую не успел остановить, к счастью или нет, она оказалось ещё слабенькой, гораздо сильнее оказалась его хватка на шее. Трахать подростка в предсмертных муках даже интереснее. Он будет ещё больше зажиматься, возможно, к концу даже начнёт умолять прекратить, но всё закончится судорогами Аоя и сногсшибательным оргазмом Ширасаги. Так могло показаться на первый взгляд, однако такие, казалось бы, слабые ручонки умудрились достаточно сильно толкнуть его. Точнее, толкнул Аой всем телом, умудрившись не просто скинуть Луи с себя, а скинуть их обоих с кровати. И если голубоволосый приземлился на спину, старательно держа голову, дабы и ей не вдариться со всего размаху, Вальт уже уверенно, словно знал, что делает, вдарил аккурат возле головы Ширасаги. — Мазила, — усмехнулся голубоволосый, понимая, что это был промах не только по его лицу, но и по единственной возможности выбраться. Пока к его шее не приставили скальпель. — Быстро убрал свои грабли от моей шеи, — предупреждающе просипел Аой, демонстративно сделав маленький, едва заметный порез на шее Ширасаги, но и его хватило для капли крови, скатившейся по лезвию скальпеля, шее и, в конечном итоге, оказавшейся на полу. Луи пришлось опустить руки на пол. В любом случае, это его победа. Ведь его член всё ещё в узком и уютном пространстве чужой задницы. Более того, он вошёл ещё глубже, заполняя Аоя изнутри. И Вальт сам это прекрасно чувствовал, от чего руки едва ли можно было удержать от дрожи. — Ну и сука же ты, Ширасаги, — шикнул на киллера подросток, старательно делая вид, что ему нормально. Однако… это были далеко не приятные ощущения. Сухое и твёрдое, достоинство Луи упрямо пыталось раздавить его внутренности. Пришлось сделать короткий вздох и более долгий выдох. — Сука тут только ты, не я же раздвигаю ноги под всеми подряд, — усмехнулся парень, даже не пытаясь ещё хоть как-то шевельнуться. Его вполне устраивало чувствовать нутро Аоя, пусть и со скальпелем у шеи. — Нет, Луи, ты — сука и мразь, потому что так портить первый раз могут только они, — одна бровь Ширасаги дёрнулась, а аметистовые глаза с каким-то недоверием уставились на Вальта. — Что тебя так удивило? Что ты мразь, или что у меня первый раз? — У тебя там всё чисто… и хорошо смазано. Я думал… — Луи запнулся, видимо, пытаясь осмыслить сказанное. И правда как-то нехорошо получалось. Он думал, что Вальт уже поперепробовал со всеми своими жертвами, что Шу и Ксандру он, скорее всего, тоже давал, но… его слова слишком похожи на правду. Никаких отметин секса, кроме синяков после избиения. Узкий, пусть и смазанный проход, в каком-то роде умелые, но не всегда уверенные движения, некоторые из которых были с опаской, словно, он что-то делает не так… — Меньше думать надо, блять! Горе от ума! Ты вообще знаешь о существовании интернета?! В каком, блять, веке ты живёшь?! — рука, что облокачивалась на грудную клетку Ширасаги начала заметно подрагивать, ещё немного и маньяк однозначно психанёт. — Ну-ну, не психуй, если ты меня зарежешь, то твой первый раз превратится в некрофилию, — хохотнул Луи, думая о том, как же, всё-таки ахуительно быть первым. Хотя не мог вспомнить, чтобы его хоть когда-то помимо этого случая волновало подобное. Ему главное было получить удовольствие. Но с Вальтом что-то пошло не так. — Отлично, мой прадедушка похвалил бы меня за этот опыт, — фыркнул подросток, стараясь набрать побольше воздуха в грудь, дабы не сорваться. Не сорваться и реально не прирезать лежащего под ним наглого киллера. — Он был некрофилом? — удивился Ширасаги. Он-то думал, что их семья не такая уж и ебанутая, но, как видимо, только Вальт и его отец не торопились лишать людей жизни. — Нет, просто он любил воздавать дань нашим предкам и раз в четыре года на двадцать девятое февраля убивал девушек во время полового акта. Некрофилом был мой прадед в шестом поколении, — Луи только ошарашено смотрел на своего маньяка, понимая, что ему просто сказочно повезло попасть на Аоя, а не на его предков. В своё время они, должно быть, отжигали знатно. — Мило, — вырвалось у голубоволосого, вместе с пониманием, что его действительно сейчас могут прирезать, пусть сегодня и не двадцать девятое февраля. — Но… постой… если ты готовился, то точно знал, что у нас будет секс? — До тебя только сейчас дошло? — поднял одну бровь маньяк, словно бы говоря: «Ты серьёзно? Я ожидал от тебя большего». — Нет, постой, ты действительно планировал лишиться девственности с киллером, которому заказано тебя убить? Ты ебанутый? — когда до Луи дошло, что именно он сказал и кому, сразу же прикусил язык. Его похититель без сомнения псих и ебанутый. Так зачем об этом спрашивать? — Может, просто продолжим? Клянусь, что больше ничего не испорчу. В твой первый раз. — То есть ты попытался меня убить, назвал ебанутым, а сейчас просто берёшь и предлагаешь продолжить? — голос у Вальта в этот момент был нечитаем, но Ширасаги нашёл в себе силы ответить не менее серое «да». — Знаешь, а давай. С какой-то неуловимой грацией Аой вставил скальпель аккурат в пол возле головы Луи, но того подобные фокусы уже явно не удивляют. Не после всего того безумия, что сейчас между ними творилось. Киллер перешёл из лежачего состояния в сидячее, попутно ухватываясь за талию и бёдра подростка, в наглую усаживая его до самого основания на свой половой орган. Вальт охнул от неожиданности, а после вновь недовольно зыркнул на Ширасаги. В ответ на это Луи лишь усмехнулся. Хотя бы в сексе, но он покажет, кто тут главный. Но посиневшие глаза говорили лишь о том, что уступать ему тут никто не собирается. Аой, не раздумывая, укусил парня за плечо, едва ли не до крови, умудряясь при этом оставить пару весомых царапин на плечах. — Хэй, киса, я не дерево, не надо об меня точить свои когти, — рыкнул Луи, раздумывая, как будет лучше и удобнее оттрахать податливое тело маньяка, пусть тот и пытается ещё показать свои зубки. В итоге приходит к решению, что кровать была явно мягче. Поэтому парень умудряется встать, одновременно подхватывая Вальта, что от неожиданности уцепился за него всеми возможными конечностями. Идти в этот раз было не далеко, если точнее, хватило бы даже просто повернуться в нужном направлении и свалиться на кровать, что Луи, собственно и сделал. Прижатым в итоге оказался Аой, хотя сразу же пихнул киллера, чтобы на него не давили всем весом. В конце концов, Ширасаги больше него, ещё и раздавит ненароком. Пусть это и маловероятно. Без особых промедлений Луи сделал пару несильных толчков, позволяя привыкнуть к его размерам, в это же время поглаживая одно бедро, а второй рукой медленно переходя вверх по гибкому, обманчиво хрупкому телу. Он вспоминал, как учился обольщать, и что девушки часто млели от поцелуев, поэтому хотел провернуть подобное и с Вальтом, касаясь губами покрасневших щёк, неспешно спускаясь к более чувствительной у большинства людей шее. Однако Аой недовольно замычал, сразу же отстраняя лицо Ширасаги. — Ну и как же мне доставить тебе удовольствие, если ты не даёшь к себе даже прикоснуться? — с интересом спросил киллер, сразу же перехватывая руку и целуя уже её. От подушечки среднего пальца и до ладошки. — Не трогай шею. Не заслужил, — процедил Аой, явно напрягаясь после попытки его придушить. Ширасаги не дурак, сразу обратил внимание на следы своих пальцев. Действительно не самое лучшее начало для первого раза. Он не стал оспаривать решение маньяка, в конце концов, ему не стоило делать поспешных выводов, тем более, злиться по этому поводу, причём непонятно почему. Вальт не его собственность, не обязан был ждать его появления, держать свою девственность для какого-то киллера, который свалился ему, как снег на голову. Голубоволосый легко переплетает пальцы одной из своих рук с ладонью Вальта, толкаясь вновь, уже сильнее. И как назло Вальт прикусил свою собственную губу, скрывая полувздох-полустон. Большая потеря, между прочим. Всего на мгновение парень нахмурился, но принял решение, от которого сам же ухмыльнулся. Он вышел почти до конца и резко зашёл на всю длину, вынуждая подростка вскрикнуть. Возможно, это его эгоизм, возможно, садизм, но ему хочется слышать прекрасный голос Аоя как можно чаще. Вальт с секунду дуется, прекрасно понимая, для чего с ним поступили так грубо. Вновь столкновение глаз, оба непокорные, гордые, но Ширасаги уже слишком хорошо, чтобы воспринимать их мелкие распри всерьёз. Он продолжает ухмыляться в поцелуй, даже когда Вальт кусает его губы, пару раз даже до крови, а после с упоением вслушивается, как тот начинает тихо постанывать от каждого его движения. Неожиданно Аой прижимается к нему плотнее, хрипло выдыхая и сжимая его ладонь сильнее. Кажется, Луи таки нашёл заветную точку. Он повторяет движение, чтобы убедиться, и, к его радости, слышит приглушенный стон, который Вальт старается скрыть, словно бы боится, что Ширасаги поймёт его слабость и воспользуется ей. Собственно, подросток не так далёк от правды. Больше сдерживаться смысла не было, поэтому голубоволосый с громким утробным рыком перешёл на быстрый темп, буквально вколачивая маньяка в кровать. Но на него больше не смотрели с обвинениями, не возмущались, какого чёрта он такой резкий, в его распоряжении оказалось юное тело, что легко приспосабливалось к его темпу и подмахивало, сладкие стоны, средней громкостью и тональностью, от чего хотелось слышать их всё больше и больше. Кажется, на его спине уже далеко не одна царапина, но боль от них почему-то в такое время казалась даже возбуждающей. В какой-то момент он позволил обвить его шею двумя руками, чтобы закинуть обе прекрасные ножки себе на плечи и ухватиться получше за мягкие, пружинистые ягодицы. Они так легко теряют свою мягкость, когда их мнёт каждодневно куча народу, и как же прекрасно осознание первенства, как прекрасно это минутное превосходство, когда даже такой расчётливый маньяк послушно подстраивается под него. Вальт неосознанно тянет Ширасаги за волосы, слыша его едва различимый рык, чувствуя, как шеи касаются чужие губы, оставляя засосы на местах, где всего пару минут назад красовались алые следы рук. Аой запрокидывает голову, открывая не столько самую чувствительную часть своего тела, сколько самую беззащитную. И это ощущение, что в любой момент тебе могут острыми зубами просто напросто впиться в сонную артерию, вызывает только больше возбуждения от ощущения опасности, от адреналина, выпущенного в кровь. Ширасаги резко переходит в сидячее положение вместе с Аоем, заставляя подростка вновь тихо вскрикнуть от неожиданной смены позы. Луи запускает руку в синие волосы, не сильно потягивая за пряди на затылке и ниже, это что-то странное, звериное, то, что заставляет их получать удовольствие, когда их немного треплют за «холку». И Вальт легко поддаётся, позволяя губам пройти от ключиц до кадыка, легко прикусив его, а после всё такими же поцелуями-бабочками, легко добраться до манящих раскусанных губ. Это параминутная нежность, чтобы посмотреть, как маньяк придёт в себя, и что будет делать в такой ситуации, насаженный на чужое достоинство, прижатый к разгорячённому телу, в чужих руках, словно куколка. Луи надеялся увидеть испуг, возможно, смущение, возможно, негодование, но уж точно не ожидал, что его легко толкнут на кровать, нависнув над ним. Синие глаза уже отражали какую-никакую рациональность, и Ширасаги снова почувствовал себя чёртовой мышкой в лапах кошки. Особенно, когда эта «кисуня» начала самостоятельно двигаться, насаживаясь на его член. И лишь одно поднимало ему настроение. Вид. О да, вид был прекрасен. Скачущий на его достоинстве Аой достаточно великая цена за странное ощущение клетки, в которой он оказался из-за Вальта. Парень с небольшим интересом тянется к одной из рук, переплетая их пальцы, позволяя опереться не только на свой торс, но и на руку. Ему хотелось проверить, сможет ли маньяк, находясь в доминирующем положении, отдать опору своей власти, оперевшись на чужие руки. Но, дабы не вызвать подозрений, киллер решил действовать не сразу, некоторое время позволяя подростку продолжить в том же духе, и Вальта, кажется, это вполне устраивало. Ему было очень даже комфортно в такой позиции. Казалось бы, он спокойно отнесётся и ко второй руке, однако, вопреки задумке, Аой, после того, как принял и вторую руку, неожиданно потянул сцепленные пальцы ко рту. Он провёл язычком от основания указательного пальца к подушечке, а после взял и обхватил его и средний палец губами. Прошёлся язычком по подушечкам с узорами, затянул их до самой ладони, демонстративно кусая, словно показывая: «Я в курсе, что ты удумал. И устраивать проверки здесь могу только я». С усмешкой, Луи пальцами раздвигает губы Аоя, который даже на секунду застыл в небольшом удивлении, но предпринимать ничего против не стал. Спокойно он отнёсся и к тому, как Ширасаги резко начал то заталкивать указательный и средний пальцы в его рот, то доставать, явно не боясь, что их «нечаянно» отгрызут. Как ни странно, Вальт отреагировал на это достаточно прохладно, не особенно сопротивляясь, но и не включаясь в процесс, лишь прикусил, без желания принести вред, просто хотел сглотнуть собравшуюся слюну. Киллер сразу заметил это и пресёк неожиданным толчком в податливую попку, хотя до этого предпочитал просто спокойно наблюдать за подростком. Маньяк невольно простонал, пока пальцы продолжали своё грязное дело, буквально трахая ротик, проталкиваясь едва ли не до самой глотки, от чего на синих глазах проступили едва заметные слёзы. С нижней губы потекла небольшая струйка слюны. Скатываясь с подбородка на торс Ширасаги. — Выглядишь жалко. Но ахринительно, — констатировал факт Луи, получив в обмен только прохладный взгляд. Казалось, что его попытались облить холодной водой, но парень слишком возбуждён, чтобы после такого остановиться. Бёдра киллера сами начинают поддаваться вперёд, одна из рук была успешно занята рукой синеволосого, ему пришлось отпустить её, чтобы быстро и легко пройтись по юному телу вниз, уцепившись за один бок, чувствуя ладонью, как выпирает косточка. Так он мог легко задавать свой собственный темп, при этом продолжая шалить пальцами в чужом рту. Вальт посчитал, что его умело надурили, когда позволили какое-то время «побыть главным». Теперь его и вовсе имели во все щели и не стыдились этого. Однако вырываться и стоить из себя цундэрэ, которого это не устраивает, достаточно глупо, поэтому Аой продолжает подмахивать задним местом, между тем, проходя языком между пальцами, разделяя их, беря в рот поглубже, старательно снижая глотку, чтобы тошнота не давила и не портила сладкой страсти. Уже через пару минут Луи надъедает, и он достаёт пальцы, резко меняясь с Аоем местами, умудрившись перекатиться так, что Вальт оказался примерно в том же месте, в каком был и он. В этот раз подросток даже не ойкнул, только ловко прошёлся по кубикам пресса вверх, обнимая Ширасаги за шею, притягивая ближе. Голубоволосый обтёр пальцы о простыню, переходя всё той же рукой к достоинству самого Аоя. К собственному удивлению, он впервые вообще притронулся к нему за столь долгое время. Хотя… если вспомнить, то с парнями-шлюхами он и вовсе никогда не церемонился, даже не пытаясь подрочить им, доставив блаженства. Но Вальт не какая-то там шлюшка, не спешит умело доставлять себе удовольствие. И уже через мгновенье Луи понимает почему. Подросток жмётся к киллеру всем телом, слабо царапая спину, и едва не скулит, подставляясь под ласку. Растаял. Словно по волшебному щелчку. Он и так постанывал от удовольствия, когда Ширасаги задевал простату, видимо, это было последней каплей. Тихое «ещё» раздалось по комнате, пробуждая в Луи дикое желание услышать это снова. Услышать, как Вальт воет под ним, с просьбами продолжить или трахать его ещё грубей и сильней. — Эй, повернёшься ко мне спиной? — парень знал, что после своей попытки убийства, Аой может просто напросто не дать свою прекрасную спинку. Непонятно когда в неё могут вставить нож. Но сейчас был прекрасный случай. Глаза Вальта помутнели от возбуждения. Только подумать, а ведь это его первый раз. С другой стороны, его трахает не кто-то там, а сам Луи Ширасаги. Поэтому такое раскрепощённое поведение простительно. Вальт только заторможено кивает, отцепляясь от голубоволосого. Только в этот момент Ширасаги заметил, как дрожали руки маньяка. И было сложно понять, то ли он перевозбуждён, то ли где-то в подсознании всё ещё боится Луи, боится, что всё выйдет из-под контроля и его убьют. Луи старательно не придаёт этому значения, радуясь податливости своего партнёра, который легко подчиняется его желаниям. Поставив Аоя на четвереньки, Ширасаги сразу же толкнулся во всё ещё узкое и горячее отверстие, едва ли не заставив Вальта упасть. Руки подростка уже явно не держали. Поэтому Луи приходится наклониться к маньяку, не сильно надавливая на плечи, показывая, что тому лучше лечь, оставив наверху только свою прекрасную задницу. Когда он решает позволить Аою переплестись пальцами хотя бы с одной из своих рук, то никак не ожидает, что этот маньяк, вечно управляющий им, как ему только вздумается, неожиданно начнёт целовать его руку от пальцев и до запястья. Почему-то это вызывает смешанные чувства, словно бы такое поведение показывало нечто особенное, но с другой стороны… так неправильно? Сам не понимая почему, Ширасаги поддаётся этой секундной нежности, целуя Вальта в шею и плечо, второй рукой же проходя ровно вокруг соска, не касаясь его, а после начинает медленно спускаться ниже, пока не доходит до разгорячённой плоти Аоя. Сам же хрипло выдыхает от резко нахлынувших чувств и, больше не мешкая, начинает вдалбливаться в пошло хлюпающий, уже разработанный анус, одновременно надрачивая подростку, что, как и он, уже явно долго не продержится. Маньяк громко стонет, иногда протягивая имя Ширасаги, но всё это превращается уже в один сплошной туманный сон наяву, как глюк Луи из-за чёртового наркотика, и где-то в глубине души он боится очнуться на холодном полу с бутылкой воды, связанными руками и мокрыми от своего собственного семени штанами. Было бы очень глупо. И плачевно. Но пока он в этом «сне», ему всё равно. Пока он здесь, Вальт скулит, постанывает его имя, выгибается в спине, сжимает его руку, и кончает от его члена в заднице и руки на возбуждённой плоти. Мышцы ануса сокращаются, принося ещё больше удовольствия, сделав ещё пару смачных толчков, Луи не постеснялся кончить прямо внутрь. После чего сразу же с каким-то упоением начал покусывать мягкую кожу лопаток, плеч, шеи. Ему нравилось слышать, как Вальт тщетно пытается восстановить дыхание, ощущать себя всё ещё внутри этого подростка, выпуская последние капли прямо в него. Это было чем-то действительно чудесным. Подобного у него однозначно ни с кем и никогда не было. Как если ты резко взлетел и ударился лицом прямо о стену. Забавно, но он до чёртиков счастлив и готов расцеловать это синеглазое нечто под ним. После этого они ещё долго просто лежали на кровати и молчали. Луи бы даже не удивился, если бы маньяк заснул, но нет, тот уже некоторое время водил пальчиком по его груди, которая ещё не успела обсохнуть от пота. В какой-то момент он понимает, что на него уже смотрят немного усталые, но удовлетворённые карие глаза. — Снова запрёшь меня в той комнате? — на самом деле Луи не было это интересно, просто другой темы в голове как-то не нашлось. Это первое, что приходило на ум, особенно после нескольких дней в «заключении». — Не знаю… это зависит от тебя, — Аой положил подбородок на грудную клетку Ширасаги, продолжая водить пальчиком уже по кубикам пресса, словно пересчитывая их снова и снова. — Я откажусь от заказа, — помолчав с минуту, всё же решил киллер. Так у Вальта точно не будет оснований держать его в своём доме на привязи. Да и его вполне устраивает перспектива взять Аоя под своё крыло. Хотя кто тут ещё кого возьмёт тоже хороший вопрос. — И да, тебя заказал кто-то с такой же фамилией, как у тебя. Вальт неожиданно перестаёт водить пальцем, а удовлетворение на его лице сразу же сменяется только усталостью. Он догадывался, но не ожидал такой подставы. Его брат не смог даже лично убить его. Какое разочарование. — Дай угадаю, у него голубые волосы, зелёные глаза, цвет кожи чуть более загорелый, чем у меня, и носит кепку? — перечислил Вальт, на этот раз положив голову уже на подушку. — Я заказчика не видел, знаю только фамилию, и это был парень. Всё, что сказал глава гильдии, — сам Луи прекрасно понимал, что лезет не в свои разборки, да и рассказывать о личности нанимателя категорически запрещено, но, кажется, его очень даже умело перекупили. И стоило это гораздо больше любого задания. — Вот как… понятно, — подросток даже не кивнул, произнося это таким безэмоциональным тоном, словно говорил о том, что пора бы протереть пыль с полок. А после невесомо чмокнул Луи в щёку. — Знаешь, этого поцелуя явно маловато будет, — усмехнулся Ширасаги, уже немного нагло прижимая Вальта к себе за талию. Но в ответ он услышал тихий смешок и почти сразу почувствовал на своих губах чужие. — Как тебе не стыдно, Белый Тиран?.. ты забрал у меня самое дорогое, а ещё на что-то жалуешься? — снова хихикнул Аой, играючи прикусывая подбородок парня. Луи всё так же ухмылялся, странно, но он был вполне удовлетворён и одним разом. Большая редкость. Сейчас на него начинала валиться куча мыслей. Как он будет объяснять всё главе гильдии, впустит ли его Аой ещё в свой дом, не говоря уже о постели, а что с ними будет дальше? Он знал о Вальте достаточно мало. Чего не скажешь о самом Аое, который, видимо, раскопал всю его подноготную. — Расскажи мне о себе, — неожиданно просит киллер. Все его познания заканчивались на том, что у Вальта есть, как минимум, два брата, одна сестра, шизанутый отец и умершая мать. Хотя жил он до этого в доме с, казалось бы, обычной и даже милой семейкой. Это определённо вызывало в нём некоторые недопонимания. — Ты действительно хочешь это узнать?.. — карие глаза холодные и спокойные. Его не особо интересует своё прошлое. Как подозревал Луи, его вообще мало что волнует, помимо своего наркотика и доведения бедных людей до состояния невменяемости. Аой вновь положил голову ему на плечо, словно бы так и не смог определиться, где ему удобнее, а после начал проводить пальчиком по шее Ширасаги, поднимаясь всё выше. Обвёл подбородок и губы, пока Луи не остановил его своей рукой, подозревая, что это «хождение» по его телу больше напоминает какой-то особый нервный тик. Кто-то начинает грызть ручки, когда нервничает, кто-то трясти ногами или отбивать какой-то своеобразный ритм пальцами. А Вальт, видимо, ощупывал всё, что находится вокруг него. А самой интересной частью был, как ни странно, Луи. — Ты долго наблюдал за мной, и многое узнал. Но я про тебя знаю так же мало, как о саблезубых кошках, вроде и существуют, а как живут — неизвестно, — от сравнения Вальт только прыснул. — Ты дурак? Саблезубые кошки вымерли, — всего мгновение, когда подросток ещё казался расслабленным и уставшим. Ему бы утянуть Ширасаги в постель с уже ленивыми поцелуями, а после заснуть на плече киллера. Но Аой не из тех, кто так просто опускает лапки и позволяет себе расслабиться. Уже в следующую минуту он попытался подняться, не резко, прекрасно понимая, что, скорее всего, самостоятельно встать на ноги сейчас не сможет. — Хорошо, я расскажу тебе самую интересную историю в своей жизни. Но, хватает и пары секунд, чтобы Вальт резко вернулся в постель. Точнее свалился на неё с тихим писком, пряча красное лицо в подушку. Луи удивлённо приподнял бровь, не совсем понимая, что произошло. Что вообще могло заставить холоднокровного маньяка так отреагировать? — Ты чего? — парень приподнимается, садясь на кровати. Теперь одеяло прикрывает только его нижнюю часть, а голый торс и кубики пресса светят своей идеальностью. Пусть и смотреть на них здесь и сейчас может только разве что Аой. — Вытекает… — едва слышное, явно смущённое слово, которое заставляет Ширасаги усмехнуться. Оказалось, что его маньяк не смущается показывать своего прекрасного тела, не смущается заигрывать и говорить пошлые фразочки, но дико краснеет от вполне естественного избавления своей задницы от чужой жидкости. Забавно. По обоюдному согласию было решено принять ванную, прежде чем открывать занавесу тайны этого дома и юного маньяка-любителя.