Дитя Хаоса

      Гротескные шпили дворца Монтекальво озарились первыми лучами солнца. В столь ранний час в большом колонном зале за круглым дубовым столом в креслах с поручнями в виде сфинксов восседало десять женщин. Их удивительные наряды добавляли яркости мрачным тонам зала, но соответствовали готической обстановке. И вот чуть поодаль от стола образовался портал, из которого вышла одетая в черное и белое одиннадцатая чародейка.       - Йеннифэр, наконец-то, - сухо поприветствовала Филиппа Эйльхарт. В свете свечей блеснули её серьги с черными ониксами.       Йеннифэр села в свободное кресло и положила руки на поручни.       - Приятно видеть тебя в добром здравии, вновь почтившей нас своим присутствием, - с издевкой продолжила Филиппа.       - Я бы не почтила вас, не будь ты столь убедительна, - сухо проговорила чародейка. За напускной дерзостью скрывалось сильное напряжение. Ей пришлось покинуть семью, наспех поставив Геральта перед фактом. - Не будем тратить время на притворные любезности. Мы обе понимаем, что связывать нас может только сильная необходимость или шантаж. Давай сразу к делу.       - Йеннифэр, не стоит сразу показывать нам свои клыки, - примирительно вставила Маргарита Ло-Антиль. Сегодня на ней было платье жемчужно-бежевого цвета с глубоким декольте. - В наших общих интересах закрыть глаза на ошибки прошлого и, наконец, полным составом взяться за насущные проблемы.       - Прямо-таки закрыть глаза? Какая щедрость.       - Как умная женщина, - снова взяла инициативу Филиппа, - ты понимаешь, что одних лишь твоих высокооцениваемых навыков недостаточно, чтобы безвозмездно вернуть тебе не только место в Ложе, но и положение. Очевидно же, бродяжничество - это не для тебя. Представь себе, ты сможешь снова стать советницей. Праздные приемы, покои во дворце, богатство, влияние и власть - вот чего ты жаждешь. Взамен ты должна пообещать, что будешь верно служить Ложе.       - Служить Ложе или тебе?       - Все сложные решения принимаются путем голосования, если мнения разделяются. Как раз таким образом и было решено восстановить тебя, как члена Ложи. Если хочешь начистоту, я бы не позволила тебе как ни в чем не бывало сесть за этот стол. Я предпочла бы разговаривать с тобой, как с обвиняемой, которую следует осудить и наказать. Но единство Ложи прежде всего. Интересы Ложи - превыше всего.       - Достойно восхищения. Что же сейчас в интересах Ложи?       - Война прошла, но появилась другая острая проблема, - серьезно сказала мягким приятным голосом Трисс Меригольд. - Нам нужно приложить все силы для того, чтобы остановить эпидемию Катрионы. Наши адептки были в Цинтре и в ближних поселениях. Они выяснили, что не только медицина бессильна против этой болезни, но и стандартные целительские заклинания. Ложа вмешается, чтобы не допустить огромных потерь.       Вид рыжеволосой Трисс вызвал привычное раздражение. Чародейка так и не простила бывшую подругу.       - Всё настолько плохо? А что жрицы Мелителе?       - Нэннеке отправила пятерых в лечебницу Цинтры, когда всё началось. Девочки слишком поздно поняли, что небольшие улучшения на восьмой день болезни - это предвестники скорой смерти. Спустя две недели заразились все, кроме одной. Именно она и смогла передать описание симптомов, испробованные методы лечения и даже информацию о нескольких неудавшихся экспериментах, проведенных целителями. К сожалению, девушка скончалась через десять дней после этого.       - Я поняла, Трисс. Благодарю за разъяснения. Но вернемся к условиям моего восстановления.       Трисс переглянулась с Филиппой, которая едва заметно кивнула и ответила, чуть придвинувшись к столу.       - Мы ожидаем, что наш состав несколько увеличится. Помимо тебя, к нам должна присоединиться Цирилла. Грядут большие перемены. Девочке судьбой предназначена в этих переменах большая роль. Ты сделаешь так, чтобы она явилась к нам и действовала в соответствии с нашими планами.       Йеннифэр мгновенно ощетинилась, впиваясь ледяным взглядом в черные глаза Филиппы.       - Цири - не твоя марионетка, Филиппа. Я готова выполнить другие ваши требования, но Цири оставьте в покое. Она - дитя предназначение Геральта. Если судьба уготовала ей большую роль, то не в вашем театре.       - Ты ошибаешься, Йеннифэр, - заговорила Шеала де Танкарвилль, поправляя теплую накидку из соболя. - Путаешь добрые намерения с насилием. В своей злости и недоверии ты слепа к пониманию простых и важных вещей. Девочке нужны мудрые наставления и крепкая опора. Если она будет с нами - она будет в безопасности. Мы взрастим умную женщину, двенадцатую чародейку. Мы предполагали, что ты не захочешь сотрудничать сразу. Поэтому ты будешь находиться здесь, в этом дворце вплоть до появления Цириллы. А после не будешь препятствовать задуманному. Не смотри волком. У тебя будет время, чтобы успокоиться и понять, что такой исход - лучший для вас обеих.       Йеннифэр насмешливо хмыкнула, скрестила руки на груди и закинула ногу на ногу.       - Теперь всё ясно. Вот для чего я нужна вам. Меня не покидает ощущение дежавю, - презрительно сказала она. - Коли в этот раз мне не удастся прыгнуть в море, - Йеннифэр кинула многозначительный взгляд на бледную Фрингилью Виго, - Действительно, буду сидеть и думать целыми днями. Или вы даете пленным книги, чтобы разнообразить их досуг?       Трисс Меригольд тяжело вздохнула, виновато глядя на Йеннифэр. Все остальные женщины, кроме Филиппы Эйльхарт и двух эльфок, сконфуженно отвели глаза.       - Это будет твоим наказанием. И пропуском в новое будущее, - сообщила Филиппа. - Не бойся, ты не будешь долго ждать. На встречу с Цири отправится одна из нас. Она объяснит ей суть положения вещей и приведет к нам.       - Трисс?       Рыжеволосая чародейка медлила с ответом. Видно было, что ситуация доставляет ей большие неудобства, а угрызения совести и вовсе нагоняют краску на её милое личико.       - Позвольте мне, - неожиданно вызвалась Францеска Финдабаир. - Я - стороннее лицо. Мы не знакомы ни с девочкой ни с ведьмаком. Это гарантирует объективную оценку в предстоящем разговоре.       - Возражений нет, - согласилась Филиппа, с сожалением отметив сошедшее с лица Трисс напряжение. - Приготовься к телепортации. А все остальные могут отведать легкие закуски, слуги вот-вот их принесут. Сегодня у нас насыщенный день, дамы, нужно будет обсудить несколько вопросов касательно амбиций наших непоседливых королей.       Женщины тут же перешли к разговорам на привычные темы. Во время перерыва они вышли из-за стола и плавно прогуливались по большому колонному залу. Их молодые тела, цветущие красотой и здоровьем, скрывали холодные, расчетливые умы, выточенные многолетним жизненным опытом. Только в душе Трисс Меригольд, самой юной из присутствующих чародеек, еще теплилась способность к состраданию.

***

      Аваллак'х внимательно вглядывался в стоящего перед ним на невысоком прямоугольном пьедестале человека. Точнее, в подобие человека. Конечности обнаженного тела вот уже несколько минут содрогались, то обрастая плотью, то размываясь бесформенной субстанцией. В конечном итоге тело сильно выгнулось, упало на пол и превратилось в кучу омерзительной красной мешанины. Теперь на пьедестале стояла черная фигура, более не прикрываемая разрушенной оболочкой. Эльф резко повернулся спиной к Квинтилиану и зашагал в сторону массивного стола. В исписанном больше, чем наполовину дневнике, сделал очередную пометку "не пригоден" напротив восьмого по списку образца. За спиной послышалось глухое рычание, больше похожее на скрежет по металлу.       - Что пошло не так на этот раз?! Я уже почувствовал жизнь этого тела!       - Успокойся. Уже есть прогресс. Первые пятьдесят минут заняла архитектура, - спокойно сказал Аваллак'х, попутно записывая ход эксперимента, - на девяностой минуте начала выстраиваться кровеносная система. Через два с половиной часа открылось внутреннее кровотечение, начались судороги. Еще через полчаса - отторжение. Это были образцы мага aen elle. Чистый, здоровый материал. Придется сделать усиление.       Эльф оторвался от записей, развернулся на стуле и с минуту молча смотрел на неподвижно стоящую фигуру.       - Использование моих генов исключается. Я потеряю контроль над тобой. Несмотря на наш договор, я не могу тебе довериться. Ты же понимаешь, почему я так поступил?       - Я не глуп и давно понял, что мир живых так устроен, что за любую услугу надо платить. Ты даешь мне тело и взамен получаешь мою волю. Служить Вильгефорцу или служить тебе - для меня почти одно и то же, свободен я не был никогда.       - Ты нужен мне для достижения определенной цели. Если не будешь предпринимать попыток сбежать, убить меня или себя или каким-нибудь иным образом нарушить правила, то твоя жизнь будет вполне нормальной, как у всех.       - Надеюсь, Аваллак'х, - проскрежетал Квинтилиан, расхаживая в воздухе над оснащенным магическими ограничителями пьедесталом.       Аваллак'х снова развернулся к столу, откинулся на спинку стула и переключил внимание на подробный рисунок генеалогического древа, занимающий всю стену. Род Зираэль, потомки Лары Доррен. Он надеялся, что ему не придется принимать крайние меры, но постоянные неудачи не оставляли выбора. Эльф выдвинул верхний узкий ящик стола и достал маленькую коробочку, обтянутую кожей. Задумчиво покрутил её в руках, затем вскрыл замысловатый механизм и осторожно извлек содержимое. Тоненькая прядка пепельных волос, собранная шелковой ленточкой, до сих пор была мягкой на ощупь. Волосы Лары. Немногое из того, что смог сохранить ведун. Сколько лет прошло с тех пор, как он в последний раз видел такую дорогую сердцу женщину? Она любила говорить загадками. Обольщала своей красотой, манила, но никогда не сближалась с ним настолько, насколько он того желал. Эльф горько улыбнулся, вспоминая, как однажды, в том далеком прошлом, гладил эти волосы и держал в крепких объятиях свою Лару. Тогда она была совсем юной чародейкой. Способной ученицей, которая захотела во что бы то ни стало освоить способность полиморфизма. Несмотря на заверения Аваллак'ха о том, что эта врожденная способность не совместима со Старшей кровью, девушка упрямо билась, пока, наконец, не смирилась с проигрышем. Поражение далось тяжело, что сыграло эльфу на руку. Он был рядом, был единственным, кто мог по-дружески утешить и приободрить. Обычно упрямая, сильная, гордая Лара принимала его нежные утешения, шмыгая носом и прижимаясь к его плечу, как ребенок. Когда он спросил, почему это было так важно для неё, она ответила не сразу. Подняла своё заплаканное лицо и позволила убрать влажные волосы, прилипшие к её щеке и припухшим губам. Потом отстранилась и сказала, что хотела бы обернуться чайкой и улететь далеко-далеко. Хотела бы не быть Ларой Доррен, дочерью Шиадаль, а быть свободной птицей, одной из многих морских птиц, сильным крылом рассекающих воздух. Она хотела исчезнуть, чтобы её забыли и чтобы она забыла сама себя. Он был готов сделать для неё все, что угодно, только бы она снова улыбнулась ему. Хотел дать ей всё своё тепло, всю заботу. Показать, как она нужна ему. Близость зеленых глаз и столь желанных алых губ сводила с ума. Он помнил, как Лара резко присекла его намерения. "Я - твоё проклятие. Я - начало. Жребий брошен", сказала она. С тех пор он больше никогда не видел её слез и не ощущал тепла её тела.       Ведун встал из-за стола и направился к стеллажу, уставленному стеклянными сосудами разных размеров и форм. Быстро взял узкий флакон с красной жидкостью, после чего вернулся к столу, забрал тонкую прядку волос и подошел к пьедесталу. Эльф поместил ингредиенты в магическую сферу, подвешенную в воздухе.       - Приготовься. Процесс займет больше времени из-за сопряжения материалов. Я использую за основу последний образец с особой примесью. Ген Старшей крови, в теории, должен выдержать излучаемую тобой первородную магическую силу, коей ты и являешься.       - Я не ослышался? Ты сделаешь меня носителем гена Лары? - недобрым тоном спросила черная фигура.       - Да. Знаешь, я много лет экспериментировал с ним. Пытался исключить человеческие гены, работал с побочными ветвями. Ничего не вышло. На данный момент есть одна только Зираэль, которая не дает нам покоя и любит создавать проблемы.       - Я не позволю использовать себя! Ищи другой вариант, ведун. Мне нужно обычное тело, которое будет принадлежать только мне! Я и так много позволил тебе. Если ты, гений селекции, превратишь меня в подопытную крысу, я найду способ подпортить твоё существование...       Эльф поднял усталый взгляд на Квинтилиана. Он знал, что других вариантов просто не может быть и не хотел тратить силы на то, чтобы убедить в этом существо. Аваллак'х принял решение и его исследовательский интерес разгорелся с новой силой. "А ведь он и правда может стать ключом к открытию новых возможностей. Привязка ко мне усмирит его нрав. Угрозы - блеф", - решил про себя Аваллак'х.       - Что же еще может предложить тебе твой покорный слуга? - с сарказмом произнес эльф. - Тебе, как важной персоне, почту за честь изложить несколько вариантов. Первый: ты соглашаешься на тело эльфа с геном Старшей крови, приобщаешься к социуму и иногда, очень редко, оказываешь мне дружеские услуги. Второй вариант: ты не соглашаешься и сидишь в этой любезно предоставленной мной клетке до конца времен. И, наконец, самый неуместный для нас, третий вариант я даже не буду озвучивать. Не сомневаюсь, что у тебя достаточно хорошо развитое воображение для того, чтобы представить небытие. Итак, выбор за тобой, Квинтилиан... Ах, да. Не льсти себе, никто не будет посягать на твоё тело в том смысле, о котором ты подумал. Ты будешь стерилен.       Существо сжало кулаки. Подавляемая агрессия чувствовалась в позе черной субстанции. После долгого молчания, наконец, прозвучало вялое, как бы небрежно брошенное согласие на продолжение эксперимента. Эльф натянуто улыбнулся и коротко поклонился. Уже через минуту он был снова погружен в ход эксперимента, произнося длинное заклинание и направляя энергетический поток от магической сферы внутрь клетки. Аваллак'х был сильно напряжен, проверяя интенсивность излучения энергии от алмазных кристаллов, установленных под сферой и внутри клетки. Любая погрешность могла привести к неудаче, которую в этот раз допустить нельзя. И вот, черная фигура, с распростертыми руками парящая в воздухе, начала напитываться органикой. Спустя полтора часа на месте густой черноты стали просвечивать внутренние органы, постепенно обрастаемые костной и мышечной тканями. По мере протекания процесса размер фигуры ощутимо увеличивался. По прошествии трех часов на жилистом теле образовалась бледная кожа, постепенно разрастающаяся по всей его поверхности. Эльф всё так же стоял неподвижно, возбужденно закусывая нижнюю губу, не отрываясь отслеживая прогресс трансформации. Еще через тридцать пять минут начались судороги. Кожа на теле начала темнеть, принимая темно-фиолетовый цвет. На местах, где проглядывали мышцы, появились кровоточащие язвы. Существо внутри отторгаемой плоти взвыло полу-металлическим полу-человеческим голосом. Аваллак'х быстро выставил руки вперед и с его ладоней заструился мощный поток целебной магии, который окутал содрогающуюся форму, словно кокон. Эльф сбился со счета времени, отдавая львиную долю своих сил на поддержание того, что успело сформироваться и мучительно долго выжидал. Он чувствовал соприкосновение с грубой, непривычной магией, с Хаосом, который, пульсируя изнутри существа, слился с заклинанием знающего. Но решающей силой стало новое, белое свечение, зародившееся на уровне солнечного сплетения страдающего тела. Побочный эффект или следствие завершения сопряжения? Любопытно. Яркой волной пройдя по всему телу, свечение запустило процесс восстановления и вскоре целебное воздействие уже не понадобилось. Через два часа пятнадцать минут полноценное тело опустилось на пол и бессильно свесило руки. Невероятно, но это успех. Эксперимент завершился с положительным результатом. Ведун дрожащей рукой отер пот со лба и глубоко задышал. Перед ним на пьедестале ссутулившись и опустив голову стоял обнаженный юноша. Хриплое дыхание приходило в норму, по телу пробегали мурашки и капельки влаги. Аваллак'х быстро осмотрел результат многочасовых усилий со всех сторон и просканировал функционал органов. Убедившись в жизнеспособности тела, знающий перешел к оценке внешних данных. Рослый эльф с широкими плечами, крепким торсом и длинными ногами. Жесткие, угловатые черты лица, узковатые плотно сжатые губы, прямой нос, низко посаженные темные брови. Пепельные растрепавшиеся волосы наполовину прикрывали лоб. Глаза - зеленые, дикие. Ну конечно, какие же еще. Только теперь Аваллак'х поймал немигающий взгляд юноши. Квинт медленно поднял и оглядел свои руки, ощупал лицо.       - Поздравляю, Квинтилиан, - сцепив руки за спиной сказал Аваллак'х. - Теперь ты по-настоящему живой. Можешь сойти вниз.       Юноша спрыгнул с пьедестала, сделал глубокий вдох и размял шею. В этот момент знающему всего на миг явилась картина из предстоящего будущего. Новой фигуре, его стараниями выставленной на поле, предстоит повлиять на ход игры.