Черновик

Сириус никогда не любил сюрпризы и неожиданности. С самого раннего детства неизвестность вызывала в нем неясную тревогу; он предпочитал заранее знать, какой именно подарок он получит на день рождения или Рождество, и это знание отнюдь не портило ожидания праздника, скорее наоборот, добавляло радостного предвкушения. И если с подарками и прочими сюрпризами от родственников и друзей ситуация чаще всего была решаема, то в жизни неожиданности преследовали его на каждом шагу: уже к семнадцати годам он смирился с тем, что полной предопределенности и стабильности во всем ему ждать не приходится, и сама жизнь вынуждает его не строить долгоидущие планы. Когда на его пороге с глухим хлопком появился бледный как смерть и с совершенно дикими глазами Снейп, Сириус как раз решил спуститься на кухню, чтобы поискать еды на ужин. Глядя, как тот закатывает глаза и постепенно оседает на пол, он отстраненно подумал, что ситуация, позволявшая им сблизиться, представлялась ему несколько иначе, да и значимость момента он оценил бы и без глубокого обморока объекта своей симпатии. Сразу же после того, как прозвучал хлопок аппарации портрет матушки не преминул визгливо разразиться криком, через слово упоминая поганых осквернителей рода и позор чрева своего. Остальные родственники, присоединившиеся к матушке слова выбирали гораздо менее цензурные, но раздражали не в пример меньше, да и кричали в силу размера не так громко. Ограничившись невербальным Силенцио в адрес главной виновницы гомона, Сириус быстрым шагом спустился вниз. — Блядь, ну и странные тебе достаются принцессы, Сириус, — пробормотал он еле слышно, оглядывая Снейпа. Дотронуться до него отчего-то было страшно. Выглядел тот, конечно, нездорово, но, в принципе ничего смертельного не ожидалось. Уж последствия-то круциатуса Блэк мог отличить от всех других магических травм с первого взгляда. В определенный период своей жизни он и не такого насмотрелся, да и на себе, бывало, испытывал. С другой стороны, после Круцио сознание он терял крайне редко, да и вообще, судя по всему, обладал повышенной толерантностью к Непростительным. Конечно, всегда оставалась вероятность того, что Снейп мог повредиться головой, но Сириус искренне надеялся, что до этого не дойдет. Хотелось верить, что единственный шпион среди Пожирателей обладал большей профпригодностю, чем остальные члены Ордена. — Снейп… Эй, Снейп, — неуверенно протянул он. На обращение засранец категорически не реагировал, дышал поверхностно и стремительно бледнел. Преодолевая несвойственную ему робость, Сириус присел и легонько, почти нежно, похлопал его по щеке, лихорадочно думая над тем, что делать дальше. Самым простым решением, конечно, было бы послать патронуса Дамблдору, но видеть старика сегодня было выше его сил. К счастью, на тактильный контакт Снейп соизволил отреагировать, открыв глаза. На этом хорошие новости, впрочем, заканчивались: осмысленности во взгляде не было ни капли. Сириус привстал, опершись ладонями в колени, и, стараясь, чтобы голос звучал ровно, спросил: — Дамблдор? На имя старика Снейп отреагировал, даже оживился немного, отрицательно замахал головой, но не произнес ни слова. — Что тогда? Имей в виду, целитель из меня очень посредственный, — пробормотал Блэк, лихорадочно раздумывая над тем, где он может быстро и без последствий найти нужные зелья или, на крайний случай, как и где достать целителя, который сразу же не побежит в аврорат. Снейп, тем временем, медленно повернулся набок и попытался подняться, но руки, на которые он опирался, дрожали и подкашивались, поэтому Сириус был вынужден схватить его за плечо, чтобы тот не вписался лицом в пол со всей дури. Удержать его от падения оказалось тяжело: весил Снейп немало, да и скользкая ткань норовила выскользнуть из руки. Сириус перехватил его удобней двумя руками и подтащил к стене. Портреты, продолжая неистовствовать в праведном чистокровном гневе, вразнобой выкрикивали ругательства, поэтому, не будучи уверенным в том, что Снейп расслышал последний его вопрос, Сириус уже громче повторил: — Если не Дамблдор, то что мне делать, а, Снейп? — все еще бледный, но чуть более осмысленный, тот попытался было что-то сказать, но вдруг резко побледнел и как-то странно скрючился в сторону. К счастью, Сириус успел вовремя придержать его и не дал свалиться лицом в лужу собственной рвоты. «Вот же, блядь, ближе некуда» — со странной досадой думал он, чувствуя, как содрогается тело под его руками. Через некоторое время все вроде успокоилось и он невербальным Эванеско очистил пол. Снейп все так же оставался землисто бледным, глаз не поднимал, и, видимо, достаточно сильно смущался. Досадуя на себя, что не догадался сделать этого раньше, Сириус приложил руку в его шее. Кожа была холодной влажной, а пульс — слабым и частым. Снейп, отвернув голову к стене, тихо пробормотал что-то о том, что это индивидуальная реакция организма на применение Непростительных. Сириус в ответ лишь неопределенно хмыкнул: — Надеюсь, что ты закончил, — но глядя, как скулы Снейпа приобретают явный кирпичный оттенок, пожалел, что в свое время в семье его не научили выражать сочувствие в более или менее приемлемой форме. Наверное, в подобной ситуации требовалось вести себя как-то иначе, но как именно он совершенно не представлял. Ну не по голове же Снейпа гладить. — Не бери в голову, я и не такое видел после Круциатуса. Поверь, не самый худший вариант. Отвращения, как ни странно, Блэк не испытывал, хотя обычно бывал крайне брезглив в отношении всего, что касалось биологических жидкостей и физиологических проявлений. Особого сочувствия, впрочем, тоже не было. Была скорее непонятная для Сириуса злость, которая обычно толкала его на необдуманные поступки. Он уже почти придумал, как наложить Империо на кого-нибудь из Мунго и остаться при этом на свободе, как Снейп тихо и хрипло произнес: — У меня в доме есть зелья. На втором этаже, в тумбе у кровати. Сможешь отличить нужные? — Салатовое такое? — Снейп в ответ лишь кивнул. — Доступ? — Временный будет. Сириус тяжело поднялся, размышляя, как лучше поступить: дотащить Снейпа до комнаты, чтобы разместить с комфортом или быстрее принести зелье, и тогда тот, вероятнее всего, сможет дойти до комнаты сам. В своих физических силах он был не слишком уверен, поэтому остановился на том, что достаточно будет просто заткнуть портреты. Что именно Снейп имел в виду под тумбой у кровати Сириус понял сразу, а вот с зельем оказалось сложнее. По-видимому Снейп использовал какую-то из собственных модификаций, потому что зелье привычного Сириусу цвета никак не находилось. Наконец, решив, что нужное ему все равно самостоятельно не найти, он как мог аккуратно сгреб все бутыльки в карман, и, стараясь ничего не разбить по дороге, направился к камину. Снейп обнаружился там же, где был оставлен меньше получаса назад. Выглядел поганец все также нездорово, к тому же, судя по выражению лица, его все так же тошнило. В расфокусированном взгляде читалось что-то такое, отчего по спине Сириуса пробежал холодок: если то, что могло настолько напугать Снейпа касалось дел Ордена, события ожидались крайне неприятные. Он молча наклонился, вытаскивая из карманов все, что принес с собой. Снейп глянул ехидно, но комментировать ничего не стал, только хмыкнул. Какой именно смысл он вкладывал в это свое хмыканье Сириус не понял, но прозвучало многозначительно. Почти не глядя, он взял несколько склянок, коснувшись при этом ладони Сириуса кончиками пальцев. Совершенно неожиданно на Сириуса со всех сторон навалилась темнота, стены стали ощутимо давить, захотелось опуститься на пол и хотя бы немного посидеть. Вдруг со всей ясностью он понял, что как бы дальше ни сложились обстоятельства, он сделает все, чтобы безносый ублюдок сдох окончательно и бесповоротно. Только ради того, чтобы больше не видеть у Снейпа такого затравленного выражения лица. Это не было каким-то откровением, в голове Сириуса не заиграла воображаемся музыка, да и вселенской любовью он не преисполнился. Просто стоял в темной прихожей, глядя на то, как портреты его предков продолжают ругаться, раззевая рты в безмолвном крике, и как никогда понимал Беллатрикс, Нарциссу, отца, дядюшку Альфарда и всех безликих Блэков, имена которых он сразу вспомнить не мог. Блэки, помимо горячей крови, стремления безукоснительно следовать старым традициям, явной склонности к темной магии и временами воистину бараньей упертости, обладали еще одной фамильной чертой. В жизни каждого, без исключения, Блэка рано или поздно случалась любовь. Единственная, фатальная и неизменная. Кому-то, как Нарциссе, везло, и объектом ее оказывался законный супруг, для тех же, кому повезло меньше, существовала лишь буря, выжигающая дотла. Браки, заключенные в чистокровных семьях, были практически нерушимы, и даже до интрижек на стороне Блэки никогда не опускались. Впрочем, даже тех, кто все же решался на адюльтер, как правило, ничего хорошего не ждало, вспомнить хоть дядюшку Альфарда. В свое время Сириус думал, что и тут смог отличиться и сия чаша его миновала, знай он тогда, кто будет выбран им в качестве объекта симпатии, наверное, побился бы головой об стену. Снейп, совершенно не подозревая о том, какие кардинальные перемены в настоящий момент происходят в душе у Сириуса тяжело откинулся к стене. Пустые склянки от зелий он бережно положил в карман мантии, и Блэк с ужасом осознал, что даже в этой ситуации он находит определенную прелесть: вполне живой Северус (он впервые про себя назвал Снейпа по имени) был рядом, постепенно приходил в себя, и, по крайней мере, на настоящий момент ему ничего не угрожало. Тот факт, что Сириус чувствовал себя пропущенным через магическую мясорубку значения не имел. Сириус протянул руку, и Снейп, как ни странно помощь принял, судорожно схватившись за его запястье он с трудом поднялся, немного постоял, ссутулившись. В тот момент, когда Сириус уже почти решился придержать его за плечи, он медленным шагом двинулся к лестнице. Сириус даже испытал легкий укол разочарования. Нет, физического желания он ни капли не испытывал, да и странно было бы испытывать в данной ситуации, но почувствовать чужое теплое тело рядом сейчас было бы приятно. — Где тут у тебя ближайшая функционирующая ванная? — явно стараясь сделать вид, что ничего особенного не происходит, спросил Снейп. — Пойдем, покажу, — Сириус ускорил шаг и повел Снейпа на третий этаж. Проверить в каком состоянии оставили гостевую ванную на втором этаже дети Уизли он не удосужился, а вести Снейпа в беспорядок отчего-то не хотелось. Ванная комната оказалось даже в лучшем состоянии, чем Сириус помнил. По-видимому, старый эльф все же, пусть изредка и фрагментарно, но занимался уборкой дома. По крайней мере, явных признаков разрухи в ней не наблюдалось. — Тут есть мыло. Если поискать в шкафу, можно найти еще что-нибудь, — Сириус совершенно неожиданно для себя смутился, и, как и всегда в такие моменты, стал говорить громче и быстрее. Снейп, видимо заметивший перемену интонации, поморщился и потянулся рукой к виску. На полпути правда спохватился и руку опустил. Сириус про себя понимающе хмыкнул: нежелание показывать кому бы о ни было свою слабость, в особенности после пыток, ему было очень понятно. — полотенец, правда, нет, но я пришлю тебе эльфа. Ему же можешь отдать одежду, я прикажу ему привести ее в порядок и… — Оставь меня, пожалуйста, Блэк, — Снейп даже не поморщился, голос его звучал ровно, но Сириус безошибочно угадал, что держится на ногах он из последних сил. Искренне надеясь, что придурок, из одной лишь гордости не желая принять помощь, снова не отрубится на полу или хотя бы постарается в случае чего подать ему какой-то знак, Сириус спешно покинул ванную. Следующие сорок пять минут, слушая, как в трубах шумит вода Сириус откровенно изводился. Сначала он неизвестно зачем вернулся в свою комнату, критически оглядел устроенный там в течение дня беспорядок и парой бытовых заклинаний привел ее в надлежащий вид. Поймав себя на мысли, что намеревается отдать эльфу приказ сменить в общем-то свежее постельное белье, он раздраженно выругался и от греха подальше спустился на кухню. В комнате мысли в голову приходили уж очень странные и крайне неуместные. На кухне он собственноручно вскипятил чайник, заварил чай, сделал пару неуклюжих бутербродов с ветчиной, и даже зачем-то убрал пыль по углам. Потом вызвал эльфа и, категорически запретив ему оскорблять гостя даже мысленно, отправил его к Снейпу, в строгой форме наказав захватить с собой чистые полотенца и халат и предложить гостю всяческую помощь, а потом вернуться на кухню. Как только ушастый гаденыш с тихим хлопком исчез, он испытал мучительный приступ смущения и, судя по ощущениям, даже покраснел: халат явно был лишним. Эльф вернулся быстро, не прошло и минуты, и пыхтя прокаркал, что «добрый гость изволил избранить старого Кричера и приказал идти вон в собственном доме». К сожалению, Сириус забыл запретить эльфу оскорблять себя, поэтому пришлось наподдать засранцу хорошего пинка, чтобы прервать его сетования о «позоре плоти хозяйской». Последние пятнадцать минут он провел в невеселых размышлениях о том, что ему-то после Круциатуса чай ни разу не готовили. Невеселые мысли, впрочем, позволяли отвлечься от опасений, что Снейп, закончив свои дела в ванной просто аппарирует восвояси. Такого исхода событий Сириусу очень не хотелось. Когда шум воды в трубах стих, на несколько мгновений в груди Сириуса поселился не самый приятный холодок: ему почти необходимо было увидеть носатого ублюдка и убедиться, что тот в порядке. К его счастью, через пару секунд он смог различить еле слышимое поскрипывание ступеней под чужими шагами. Не слишком логично возблагодарив высшие силы за то, что его дом почти развалился и незаметно передвигаться в нем было невозможно, Сириус достал из буфета сахар. Снейп, появившийся на пороге, выглядел взъерошенным, донельзя раздраженным и сутулился почти как в старые добрые времена. Сириус подумал, что его логика и чувство прекрасного решили совсем отключиться: он нашел эту картину донельзя умилительной и с трудом сдержал улыбку. Где-то на периферии сознания мелькнула мысль, что в старые добрые времена все было гораздо проще: Снейпа хотелось просто добить, а уж никак не расположить к себе, и мысль о том, чтобы добровольно до него дотронуться вызывала отвращение. Стараясь разрядить обстановку, он достал из карманов не пригодившиеся флаконы и выстроил их в ряд на столе. В голову отчего-то пришла мысль о том, что зелья какое-то время еще будут хранить тепло его тела. — Это, я так понимаю, не пригодилось. — вопреки опасениям, много сил на то, чтобы контролировать голос не потребовалось: фраза прозвучала так, будто Сириус ежедневно принимал у себя дома полумертвого Снейпа и приносил ему лечебные зелья. Снейп как-то неопределенно пожал плечами, но вроде немного расслабился, что уже определенно можно было считать прогрессом. Зелья в карманы он складывал очень аккуратно, почти нежно касаясь пальцами стекла флаконов. Мысли при виде этого в голову Сириуса пришли уж вовсе крамольные, но оторвать взгляд от этого зрелища он не смог, как ни старался. — Поешь, — так же спокойно предложил он, чтобы заполнить повисшую паузу. Снейп в ответ взвился, и раздраженно, словно отчитывая нерадивого ученика сказал: — Блэк, я не знаю, что ты там надумал, но я не нуждаюсь в… Чего-то подобного Сириус и ожидал, поэтому даже не удивился, но договорить не дал: — Уж не знаю, в чем ты там не нуждаешься, в няньках или в сочувствии, зато знаю, как хочется жрать после Круцио. Успокойся и давай без этого. В подтверждение своих слов он уселся на стул и оперся локтями о крышку стола. Снейп, судя по выражению лица, со значительным усилием подавил очередную вспышку раздражения и медленно сел. Сириус с интересом подумал о том, чем в действительности была вызвана эта медлительность: нежеланием показывать свою слабость или физическим неблагополучием? Снейп, впрочем, кажется перестал считать ситуацию из ряда вон выходящей, спокойно налил себе крепкий чай, и, высыпав в кружку почти половину сахарницы, неторопливо принялся за еду. Несмотря на привычный полумрак кухни, скрадывающий нездоровый цвет лица, Сириус каким-то необъяснимым внутренним чутьем понял, что до нормального состояния тому очень далеко; он долго решался, опасаясь вновь вызвать раздражение, но все же, старательно контролируя и голос и интонацию, ровно спросил: — Как-то неважно у тебя дела обстоят. Уже второй раз, за сколько? Три недели? Снейп издал неопределенный звук, нечто среднее между смешком и удивленным возгласом, с трудом проглотил кусок бутерброда и поспешно запил его чаем. Сириус терпеливо ждал, надеясь хоть на какой-то ответ, который позволит завести разговор. Мысль о том, чтобы отпустить гостя просто так, не использовав шанса установить с ним хоть какой-то контакт, вызывала в нем стойкое отвращение. — Вообще-то месяц. — вопреки ожиданиям говорил Снейп без привычного раздражения, в голосе его скорее звучало ехидство, перемешанное со злым весельем. Чуть помолчав, он продолжил: — Блэк, Лорд, чтоб ты понимал, никогда не отличался особой добротой. Сейчас, после возрождения, он похож скорее на гигантскую рептилию, чем на человека, явно не в себе и не верит мне ни капли. Странно было бы предполагать, что каждый раз он станет встречать меня с распростертыми объятьями. — Дамблдор? — Прекрасно осведомлен, о том, как обстоят дела, — на этих словах Снейп как-то странно прищурился, словно в ожидании. Кажется, Сириус готов был его ожидания оправдать: чуть помедлив, старательно подбирая обтекаемую формулировку, он, все так же стараясь выдерживать ровный тон, произнес: — И настаивает на том, чтобы это продолжалось? Снейп снова как-то странно хмыкнул, в другой ситуации Сириус расценил бы его реакцию, как веселье. Впрочем, когда через несколько мгновений тот ответил, Сириус с удивлением понял, что разговор по какой-то причине его действительно развеселил. — Ничего другого ему не остается. Дамблдор при всех своих недостатках невероятно умен. У него есть план, и я уверен, что этот план позволит мне хм…, — он на короткое время замялся, — скажем так, упрочить свои позиции среди Пожирателей. — Почему ты говоришь так, словно за твоими словами кроется какой-то подвох?- в очередной раз Сириус понял, что даже разговоры со Снейпом приносят ему какое-то совершенно наркотическое удовольствие, и, даже если у него не получится реализовать свои несколько неожиданные желания, то до последнего он сможет довольствоваться исключительно ими. Снейп вздохнул, театрально пожал плечами и с сардонической улыбкой на лице произнес: — А потому, мой милый Сириус, что, вероятнее всего, после этого мои хм…, — он словно бы запнулся, — позиции в Ордене Феникса несколько … пошатнутся. — Но в свете предстоящей победы сил добра это несущественно, — скопировав его интонацию продолжил Сириус. Снейп почти весело рассмеялся, вот только взгляд его Сириусу категорически не нравился, слишком уж пустой он был. По личному опыту Сириус знал, что так обычно смотрят те, кто в бою без раздумий шагает под Авады. Он уже почти собрался ляпнуть что-то ободряющее и пусть ублюдок потом плевался бы ядом, сколько его душе будет угодно, но Снейп его опередил: — Блэк, позволь встречный вопрос, раз уж мы затронули столь личные темы. Откуда такие глубокие познания о последствиях Круциатуса. Стажерам в Аврорате права на Непросительные не дают. Теперь пришел черед Сириуса веселиться, причем, в отличие от Снейпа, сдерживаться он не стал. Отсмеявшись, он с ехидцей проговорил: — Мой дорогой Северус, я успел побыть полноценным аврором, пусть и не долго, и очень хотел бы тебе соврать, что мои глубокие познания связаны именно с этим. Но, я не сторонник допросов с… пристрастием, а ты, я думаю, прекрасно знаешь, что Пожиратели меня не пытали. Где именно я, — он намеренно выдержал паузу, — ознакомился со всеми оттенками последствий Круциатуса догадаться несложно. Ты же был под следствием? На лице Снейпа, как ни странно, появилось явно читаемое недоверие. — Я был в Азкабане. Недолго. За меня вступился Дамблдор. Сириус снова рассмеялся, и сам услышал насколько неестественно и истерично прозвучал его смех. Встряхнувшись, словно собака, он постарался взять себя в руки: не хотелось выглядеть слабаком, который цепляется за прошлое. Следующую фразу ему удалось проговорить почти спокойно: — А за меня не вступился. И почти полгода я провел в Аврорате, в камерах досудебного пребывания. Чистокровных в Аврорате тогда было немного, и таких как я откровенно недолюбливали. На лице Снейпа отразилось явное отвращение, и Сириус поймал себя на мысли, что готов расцеловать засранца за такую реакцию: больше всего он опасался, что тот станет его жалеть. Повисло долгое молчание: Снейп, достаточно быстро справившись с лицом, невозмутимо ел, Сириус, стараясь выглядеть непринужденно, старательно раздумывал над тем, как продолжить разговор. Как назло, в голову ничего путного не приходило. Как ни странно, помог ему сам Снейп. Все так же глядя перед собой отсутствующим взглядом, он, тем не менее, достаточно бодро проговорил: — Раз уж я тут оказался, покажи мне место под лабораторию. Сириус внутреннее возликовал и, кляня себя за то, что не догадался предложить это сам, стал объяснять: — Это не просто место, Снейп. На самом деле это полноценная лаборатория, ее организовывал отец. Там даже некоторые ин… Снейп не дал ему договорить. Словно бы не желая слушать, он раздраженно перебил: — Давай лучше я сам посмотрю, что там у тебя за полноценная лаборатория? Сириусу отчего-то вновь захотелось засмеяться. Вообще, в присутствии Снейпа, его эмоциональные реакции зачастую выходили из-под контроля и самому Сириусу становились совершенно непонятны. Он кивнул и молча встал, приглашая Снейпа последовать за собой. Судя по тому, каким странным взглядом тот на него посмотрел, что-то странное в его поведении он все же заметил, но акцентироваться на этом Сириус не стал. Лаборатория, как и кухня располагалась в полуподвальном этаже и не имела окон. Сириусу было лет одиннадцать, когда отец заинтересовался Зельеварением. Как и во всех остальных случаях, своим новым увлечением отец занялся со всей отдачей. Сначала в дом были заказаны всевозможные справочники и руководства, включая даже те, что предполагалось использовать только тем, чей уровень в Зельях был не ниже Мастера. Затем настал черед консультаций с лучшими зельеварами Британии, после чего по всем правилам было оборудовано помещение, закуплено лучшее оборудование, дорогие ингридиенты, лабораторная посуда. Как и во всех остальных случаях это увлечение долго не продлилось: как и большинство истинных Блэков, отец был натурой ветренной, быстро загорался новыми идеями и так же быстро остывал. Он даже не был уверен в том, что отец приготовил хоть одно, самое простейшее, зелье самостоятельно. Впрочем, именно за лабораторию Сириус был ему сейчас крайне благодарен: судя по тому, как загорелись у Снейпа глаза, увиденное ему понравилось. — Не думал, что у тебя в роду были профессиональные зельевары, — пробормотал он с кривой ухмылкой. — Не было, — безмятежно ответил ему Сириус. — Лабораторию организовал отец, когда в очередной раз решил, что ему требуется новое увлечение. Снейп промолчал, лишь глянул недоверчиво через плечо, и сразу отвернулся. Стоял он близко, Сириус мог рассмотреть его профиль: длинные ресницы, внушительный нос, бьющуюся на виске жилку. Ничего особенного в увиденном им не было, но в то же время, испытывая странный трепет, оторваться от созерцания он не мог. Оставалось лишь надеяться, что у него получалось не пялиться. Снейп, к счастью, не поворачивался, с воодушевлением оглядывая лабораторные столы и изредка бросая жадные взгляды на шкаф с ингридиентами. По-видимому, даже с порога, он смог разглядеть что-то очень интересное сквозь стеклянные дверцы. При виде явно заинтересованного Снейпа Сириус почувствовал, как внутри заворочалось что-то жадное, алчущее: вид настолько явно увлеченного Северуса ему определенно нравился. Он физически ощущал, как это новое чувство разгорается внутри, превращаясь в неведомого зверя, грозя разорвать его изнутри: впервые в жизни ему настолько хотелось, чтобы на него обратил внимание другой человек, хотелось видеть в его глазах огонек заинтересованности, хотелось присвоить его интерес себе. Это странное, доселе неизведанное чувство толкало на странные поступки: к примеру, Сириус с трудом удерживал себя от того, чтобы крепко взять Снейпа за талию, притянуть к себе, огладить бока, почувствовать под руками его тело. Дальше, правда, его фантазии не заходили; реакцию Снейпа на такие свои действия он представлял вполне ясно и никаких иллюзий не питал. Вероятнее всего подобные вольности могли закончиться для него сломанной челюстью, и это при том условии, что Снейп не успел бы вытащить палочку. Четко понимая, что спешить не стоит, но в то же время, испытывая почти непреодолимое желание осуществить свои замыслы, Сириус гораздо более раздраженно, чем ему хотелось и приличествовало ситуации произнес: — Чего застыл? Всем этим дерьмом ты можешь пользоваться так, как твоей душе будет угодно. Снейп медленно развернулся и скептически поднял бровь. Сириус, понимая, что ляпнул лишнего, попытался сгладить ситуацию: — Я все равно в этом ничего не понимаю. Судя по тому, что во взгляде Снейпа появилась явная насмешка, попытка вышла не слишком успешной. Блэк закатил глаза: — Снейп, ну давай не будем искать сложности, там где их нет. Просто посмотри, что из имеющегося можно использовать и используй. Там же за столько лет половина протухла…. Глядя на то, как на лице Снейпа проступает странная смесь отвращения и надменности, Сириус обреченно подумал: «Да уж, умеешь ты, Бродяга, произвести впечатление». — Блэк, я все-таки должен тебе сказать, что даже то, что я успел рассмотреть, вполне пригодно к использованию и очень дорого стоит. Теперь и Сириус не смог удержаться от насмешливой улыбки: — Ты предлагаешь мне выставить ингридиетны на аукцион? Во-первых, я почти ничего не смыслю в Зельеварении. Во-вторых, даже если бы я решил продать часть вещей из дома, в моем положении это было бы достаточно затруднительно. В-третьих, даже если бы этих затруднений не было, я, как единственный наследник Блэков, поверь, не настолько нуждаюсь в деньгах, чтобы… — Я тебя понял, Блэк, можешь не продолжать, — почти грубо перебил его Снейп и двинулся к столам. Зельями Сириус никогда не интересовался, считая эту науку скучной и сухой, и, заметив, как загорелись у Снейпа глаза, когда он шагнул в комнату, тут же об этом пожалел. Возможно, если бы в школе он чуть больше внимания уделял объяснениям Слизнорта, сейчас он смог бы поддержать хоть какой-то разговор. Но, к сожалению, в школьные годы Сириус был редкостным болваном, Зельеварением практически не интересовался, благодаря природному обаянию получая хорошие оценки, а для поступления в Аврорат по Зельям набрал лишь минимальный балл, да и то, потому что, обладая хорошей памятью, перед экзаменом вызубрил школьный учебник почти наизусть, совсем не вникая в суть. Занятия в Школе авроров знаний по Зельям ему также не прибавили. Поэтому сейчас Сириус мог только жалеть об упущенных возможностях, мяться в дверях и наблюдать за тем, как предмет его симпатии заинтересованно обследует полки шкафа с ингредиентами. Бесцельно стоять в дверях Сириусу вскоре наскучило: свои действия Снейп никак не комментировал, проинспектировав шкаф, он направился к столу, взяв с собой несколько неизвестных Сириусу шкурок и один из пузырьков. Одну из них, зеленовато-желтую, Снейп, впрочем, сразу же бережно отложил, на остальные принялся аккуратно и сосредоточенно капать что-то из пузырька. Не то, чтобы для Сириуса его действия несли хотя бы минимальный смысл, но следуя простой логике, он решил, что Снейп проверяет пригодность этих самых шкурок для использования. Выглядел он при этом на взгляд Сириуса прекрасно: действия его были отточены, взгляд был крайне сосредоточенным, и еще он изумительнейшим образом покусывал губы. Сириусу настолько хотелось совершить что-то выходящее за рамки приличия, что он всерьез стал опасаться за свою физическую и душевную сохранность. С одной стороны, позволь он своим желаниям исполниться, Снейп (а в том, что он носит мантию Пожирателя не зря Сириус не сомневался) мог оставить от него мокрое место. С другой же, оставаясь нереализованными, эти стремления тяготили настолько, что он серьезно опасался за свое душевное здоровье. Ситуацию, как ни странно, спас сам виновник его замешательства. Дернув уголком губ, он поднял голову и ехидно проговорил: — Ну тут, Блэк, одной Обороткой я с тобой не расплачусь. Сириус сдержал улыбку и нарочито серьезно произнес: — Я как раз собирался сделать тебе заказ на косметические зелья. Судя по тому, что уголки его губ приподнялись в подобии на улыбку, шутку Снейп оценил. Тем не менее, таким же серьезным тоном он ответил: — Если тебе нужно, я мог бы его принять. Поверь, я достаточно сведущ во всех аспектах Зельеварения. — К сожалению, сейчас у меня немного кандидатов для того, чтобы демонстрировать превосходный внешний вид. Думаю, что это мы отложим до лучших времен. Снейп позволил себе почти полноценную улыбку, Сириус почувствовал, как в груди разливается тепло и от этого мысленно выругался. Одновременно пытаясь найти остроумный ответ и ужасаясь своей мягкотелости, он дотронулся кончиками пальцев до отложенной Снейпом шкурки и тут же почувствовал на своем запястье стальную хватку. Несмотря на то, что Снейп вцепился в него отнюдь не нежно, касание было приятным. Сириус, страшно удивившись столь романтичным порывам своей души, попытался запомнить малейшие оттенки ощущения теплых пальцев, сжимающих его руку и одновременно удержать лицо. Сохранению невозмутимого вида страшно мешал тот факт, что тело, по-видимому, изголодавшееся по чужому теплу сразу же откликнулось вполне понятной физиологической реакцией. Сириус даже отстраненно порадовался тому, что с выводами о своей неспособности к плотским желаниям все же поспешил. Снейп, к счастью, даже не подозревая, какая буря чувств бушует у него внутри спокойно произнес: — Пожалуйста, не делая резких движений, положи это на стол и разожми пальцы. Все также прилагая достаточно серьезные усилия к тому, чтобы выглядеть невозмутимо Сириус постарался в точности выполнить инструкцию. На его взгляд, вышло вполне пристойно, все портил лишь тот факт, что от напряжения кончики пальцев стали мелко подрагивать. Снейп отпустил его руку только после того, как шкурка благополучно оказалась на столе. Испытывая почти физическую боль от утраты тактильного контакта, Сириус все же отстраненно порадовался тому, что тот вовсе не чурается касаний, и этот факт, в принципе, дает надежду на некоторое сокращение границ. Заметив, что Снейп бросил на него уж больно внимательный взгляд, Сириус, чтобы разрядить обстановку, как мог непринужденно спросил: — Ты чего сразу за руки хватаешь? Взрывается она что ли? — Горит от резких потрясений. И от этого безвозвратно портится, — с легкой ехидцей в голосе быстро ответил Снейп. По мнению Сириуса, стоял он непозволительно близко, и проклятый организм никак не желал успокаиваться. Хотелось натворить глупостей, и тот факт, что реализация таких стремлений могла все испортить уже почти не останавливал. Думать о том, почему он до потемнения в глазах хочет человека, который буквально полтора часа назад блевал в его руках не хотелось категорически, как и о том, насколько такие желания нормальны. Решив, что каждый сходит с ума по своему, а уж у него то поводов для потери рассудка было предостаточно, Сириус окончательно отбросил для себя мысли о нормальности происходящего. Видимо, он все же выдал себя чем-то, потому что Снейп снова внимательно на него посмотрел, и, на взгляд Сириуса, слишком поспешно отошел к другому краю стола, скрестив руки на груди. Блэк просто физически чувствовал, как ситуация переходит в разряд крайне неловких, что на самом деле было странно, ведь излишней робости в общении с потенциальными объектами своих романтических поползновений он не испытывал еще со времен средней школы. — Если можно, я бы попросил тебя тут ничего не трогать, — все также стоя в закрытой позе преувеличенно спокойно проговорил Снейп, — через несколько дней я зайду, заберу то, что пригодно для использования, при условии, что ты не решишь использовать это сам. Сириус вполне искренне рассмеялся: — Если я решу это использовать, то только для растопки камина. Кажется, ему все же удалось чуть сгладить неловкость, по крайней мере, Снейп чуть расслабился, повел плечами и голос его звучал скорее обычно: — Мало того, что это было бы нерационально, так еще и подвергло бы твой дом серьезной опасности. Сириус безразлично пожал плечами. Тот факт, что Снейп теперь будет появляться в его доме чаще, и не только во время собраний Ордена, а также сварит для него Оборотное зелье, сейчас интересовал его гораздо больше, чем сохранность дома, члены Ордена Феникса и Пожиратели смерти вместе взятые. Оставалось только придумать, как завершить сегодняшний разговор без лишней неловкости и правильно начать следующий. Он мысленно улыбнулся, стараясь не пялиться в упор на Снейпа, на короткий момент ему показалось, что жизнь постепенно налаживается.