Крестраж-о-Котором-Не-Знали

Гарри в бешенстве ударил кулаками по стене. Тупая боль вспыхнула моментально, но злость не заглушила, и он ударил ещё раз, и ещё. И только разбив руки в кровь, стал успокаиваться. Реддл обманул его. Обманул подло и цинично. Они весь сон отрабатывали, как отбивать заклинания палочкой. У Гарри получалось. Прекрасно получалось! А днём, в одном из коридоров, он столкнулся с Малфоем. Слово за слово, сцепились, схватились за палочки. И Гарри в своей наивности решил продемонстрировать новое умение. И не смог. Заклятие Чесотки ужалило его, несмотря на отработанный с Реддлом блок. Малфоя так насмешило, как глупо Поттер повалился на пол, извиваясь от нестерпимого желания разодрать кожу в кровь, что, отвесив очередную издёвку, просто ушёл. Гарри сумел снять с себя заклятие лишь через минут пять, показавшихся вечностью из-за непрерывного зуда. Отойдя от Чесотки, он с ненавистью уставился на свою палочку, что во сне так легко отбивала посланные Реддлом заклятия. От накатившей дурной злости шрам взорвался острой болью, словно через него медленно вытягивали раскалённую, колючую проволоку. Гарри затрясло и будто выворачивало наизнанку. Он ненавидел, ненавидел предательство. И Реддл предал его. Не осознавая, почему это настолько задело, Гарри закричал от беспомощной ярости. И снова ударил разбитыми костяшками по стене. Боль в руках не успокаивала, не отрезвляла, а, казалось, наоборот, только жарче распаляла эмоции. И всё, что в этот момент хотел Гарри, это уничтожить Реддла. Уничтожить! Уничтожить! УНИЧТОЖИТЬ! «Немедленно возьми себя в руки, мальчишка!» - прогремело в голове. Гарри застыл, уперев окровавленные руки в стену. Опустив голову, он задышал, как загнанный зверь, быстро, тяжело, урывками, ощущая, как всё тело дёргает, как мышцы под кожей непроизвольно сокращаются, подстегиваемые адреналином. «Вини только себя самого, - холод в низком голосе Волдеморта сковывал, отрезвлял. – Твои упражнения во сне не заменят практики наяву. Ты тренировал разум, но тело было этого лишено». «У меня получались чары, освоенные с Реддлом!» - огрызнулся Гарри. «Простенькие чары Исчезновения? – сухо уточнил внутренний голос. – Их ты отрабатывал на уроке, если помнишь. Тебе нужна физическая практика, Гарри. Закрепи усвоенное разумом». Гарри тяжело, медленно вздохнул. Ярость отступала, выпуская из своих когтей ноющий шрам. Оторвавшись от стены, обессиленный, подросток побрёл в туалет умыться и привести себя в порядок, гадая, как именно ему отрабатывать щиты в одиночку. … Том нашёл Гарри ровно там, куда указал Крауч – в заброшенном складском помещении третьего этажа западной башни. Записку с приказом «глаз с Поттера не спускать» он отправил своему шпиону, едва проснулся. Проснулся… Там, в сознании Гарри, в его сне, они с крестражем действительно упражнялись в мастерстве магической дуэли. Со странным чувством Том наблюдал, как он сам, пятнадцатилетний, тренирует Гарри Поттера блокам и уклонению. С ностальгией вспомнилось, как в школьные времена он точно так же натаскивал членов Ордена Вальпургиевых Рыцарей. Только ни к одному из них Том не был и вполовину так… внимателен? - Ступефай Дуо! – послал Реддл усиленное заклинание в Гарри, и тот ожидаемо не смог его блокировать. Следом крестраж наложил на отлетевшего мальчишку заклятие Глухоты, и только после этого лениво обернулся к колонне, за которой стоял Том. - Он мой сосуд, - произнёс он сумрачно. – Не вреди ему. Том не ответил. В этом не было нужды. - Я существую, пока он спит, - продолжил Реддл, медленно приближаясь к Гарри – тот не должен ничего заподозрить. – Я сделаю его сильным. - Нет, - сказал Том, прежде чем Реддл отменил свои заклятия, - мы сделаем. Реддл скривил губы в лёгкой улыбке, взмахнул палочкой, и на всю Тайную Комнату раздались гневные и полные ребяческой обиды ругательства. Реддл засмеялся. Том не помнил, чтобы так беззаботно смеялся раньше. Крестраж. Гарри – его крестраж. Это казалось настоящим подарком судьбы. Теперь они связаны не только смертью, не только проклятием и пророчеством, но и самой жизнью. Душой. Дрожь восторга и настоящей эйфории прокатилась по всему телу юного Волдеморта. Крестраж. Гарри Поттер воистину принадлежит ему. На завтрак Том не пришёл. Всё утро он провёл за письмами, читая последние донесения, давая разрешение на одно или отказывая в другом. С момента возрождения он наращивал свою армию, возобновлял старые связи и создавал новые; особые группы Пожирателей были брошены на поиски артефактов, иные добывали информацию. Сборы средств и шпионаж, привлечение новых сторонников среди магов и существенная помощь угнетённым магическим расам (спасибо Министерству за ужесточение законов для магических меньшинств в последние годы), продвижение ставленников на, казалось бы, незначительные посты в разных структурах и тонкое манипулирование слухами – случайно брошенное слово здесь, «громкая» тайна там, и вот, в стране медленно, но верно растёт недовольство властью. И никаких терактов, никаких убийств – вкус к крови у Волдеморта ушёл с возрождением. И как приятно было видеть Дамблдора, всё больше хмурившего брови, или, наоборот, не видеть, что означало: он всё чаще пропадал в Министерстве. Старик уже выяснил, что массовая гибель Пожирателей Смерти в Азкабане – это спланированный побег, но доказать ничего не смог. Трупы под Оборотным остаются в новой личине навсегда, а истинные заключённые нигде замечены не были. Пока что. И всё же, как бы Том ни был захвачен очередным шагом в подготовке к войне против Министерства, мысли его неизменно возвращались к Гарри. Его Гарри. К обеду Том разобрался с делами, но в Большом Зале его ждал неприятный сюрприз: Поттер не пришёл. Каспер немедленно доложил, что мальчишка после неудачного для себя столкновения с Малфоем, сам не свой, заперся в старой, пустой комнате в западной башне. Что он там делает, Крауч не знал, ибо Поттер наложил на дверь Глушащие чары. Том взломал чары, гадая, что увидит по ту сторону двери. И не ошибся. Кто-то другой, возможно, забился бы в тёмный угол пожалеть себя, но только не его Мальчик-Который-Выжил. Гарри тренировался как одержимый. Под действием заклинания старый ящик с тряпками ожил и, отрастив конечности, начал беспорядочно метаться по просторной комнате, олицетворяя собой почти идеальную мишень. Но Гарри попал в неё со второго раза и больше не промахивался. Тогда в ящик полетело другое заклинание, и мишень обзавелась стрекозиными крыльями. Она вспорхнула под потолок и камнем упала вниз, отскочила в сторону, и это действительно уже было сложнее. Но Гарри мало. Третье заклинание удвоило скорость мишени. Гарри попадает через раз, но проходит меньше минуты, и он привыкает, приспосабливается, поражая трансфигурированный ящик всё чаще, чаще, пока не перестаёт промахиваться. Том удивлен, что Гарри до сих пор его не заметил, пусть мишень носилась в основном в противоположной стороне от двери. - Ты что-то хотел, Том? Или заметил. Слизеринец улыбнулся. Не мог не улыбнуться. - Трансфигурированные предметы хороши для начинающих. Они двигаются по одному алгоритму, который, как ты уже заметил, вычислить довольно легко. Том закрыл за собой дверь, незаметно бросив в пространство высшие чары Конфиденциальности. Что бы они с Поттером здесь ни сотворили – даже Непростительные – никто ничего за пределами комнаты не узнает. «Что бы ни сотворили» - Том улыбается этой фразе, сам не зная почему. Было в ней что-то… провоцирующее. Он прошёл и встал напротив Гарри, и тот склонил голову в любопытстве. На нём нет очков, и зелёные глаза горят в сумраке заброшенного помещения. Том не проваливается в них, как прочие, его не затягивают искры потусторонней магии, но он всегда ценил красоту. Глаза Гарри красивы. Короткий взмах палочкой, и убегающий ящик взорвался в мелкую щепку. Том одобрительно поднимает бровь, а Гарри, уничтожив бесполезную мишень, поднимает перед лицом палочку – так, как того требует дуэльный этикет. С лёгким весёлым вызовом. Тому это понравилось. Он повторяет приветствие дуэлянта, чуть театрально поклонившись. И тут же бросает невербальное Депульсо. Гарри отбивает заклятие палочкой ровно так, как учил его Реддл. Но получается не до конца, и руку дёргает в сторону. Гарри замирает, прислушиваясь к себе и к своему орудию. Том позволяет ему это, отстранённо скользя большим пальцем по горячему древку из ясеня. Ясень. Сердечная жила дракона. Тринадцать с половиной дюймов. Палочка как палочка. Не чета его истинной, из тиса. Но здесь, в Хогвартсе, под носом у Дамблдора, лучше не размахивать тёмномагической вещицей. Слишком она известна. Слишком многие могут её узнать. - Можешь повторить? – просит Гарри. Том охотно исполняет его просьбу. Гриффиндорец снова пробует принять заклятие на палочку, и в этот раз у него прекрасно выходит. Том всегда знал, что из него вышел бы прекрасный учитель. Что сейчас, что в пятнадцать лет. Реддл будет обучать Гарри во сне, а Том наяву. Именно он даст Гарри то, что должен был дать Дамблдор: знания, силу, уверенность, безопасность… и дружбу. Они перебрасываются заклинаниями, кружа друг напротив друга. Гарри снова и снова мерещится, будто он на очередной тренировке с Реддлом. Ему снова и снова кажется, будто Том подстраивается под него, действуя медленнее, чем мог бы, применяя лишь малую часть заклинаний из тех, что знает. Гарри отмахивается от сравнений. Том Мракс – не Реддл, они просто родственники, вот и всё сходство. Том прибыл из Америки и, конечно, ему известны такие заклинания, о которых Гарри и не слышал пока. И это их первая тренировочная дуэль. Только поэтому Том осторожен. Всему есть своё объяснение. Но это не значит, что Гарри всё устраивает. - Давай серьёзнее, Том, - говорит он, легко отбивая Жалящее заклятие. - Я всегда серьёзен, - роняет Том и отступает в сторону, когда в ответ на его слова Гарри швыряет в него обломки старых мётел. Это мгновенно выводит из себя. – Хорошо. Империо. «Ты должен привыкнуть повиноваться мне, Гарри». Гарри на рефлексах пытается отбить заклятие, но как отбить Непростительное, не имеющее физического воплощения – ни цвета, ни луча? Знакомое облако блаженства окутывает разум, сладким туманом отгораживает мысли и чувства. Но откуда Тому знать, что ещё год назад за какой-то час у профессора Грюма Гарри добился полного иммунитета к Империусу? - Подойди, - велит Том, и Гарри послушно двигается к нему, на ходу восстанавливая контроль над разумом и телом. Идея залепить Ступефаем прямо в самодовольное лицо Мракса щекочет нервы, перекрывая любое стороннее воздействие. Гарри останавливается в двух шагах перед Томом. А тот, скривив губы, вместо того, чтобы приказать подойти ещё ближе, преодолевает эти два фута сам, и в этом жесте скрывается больше, чем должен увидеть Гарри. Но он видит. Вообще-то, не может не видеть. Слишком много в Томе надменности, чтобы не оценить даже такой шаг навстречу. - Так для тебя достаточно серьёзно? – спрашивает Мракс зловещим шёпотом, не сводя немигающего взгляда тёмных глаз с Поттера. Звенящие от злости интонации прорываются в ровном, ледяном тоне, словно скрытые в снегу шипы. Нормальный волшебник давно бы отступил, бормоча извинения, но Гарри никогда не считал себя до конца нормальным. Его не испугало Непростительное, не оттолкнул и чужой гнев. Перестав притворяться порабощённым, подросток чуть задирает подбородок и фокусирует взгляд на лице напротив, наблюдая, как расширяются в удивлении тёмные глаза. - Вполне, - роняет он шёпотом. Их разделяют считанные дюймы. От осознания этого внутри всё замирает, и только сердце ощутимо ускоряет свой ход. Гарри испытывает странное, умиротворённое спокойствие, никак не связанное с навеянным заклятием. Они всматриваются друг в друга, потеряв счёт времени. Зеркально кривят не до конца нормальные улыбки, просачиваясь в черноту чужого зрачка. Наваждение рассеивается, едва Гарри смачивает пересохшие губы быстрым движением языка. Том моргает, взгляд его прикипает к влажно заблестевшему рту и наполняется чем-то более тёмным, извращённым, как сказала бы Гермиона. Но её нет в этом старом, заброшенном помещении на третьем этаже западной башни. И потому Гарри всего лишь делает шаг назад и, как ни в чём не бывало, оглядывается по сторонам. - Продолжим? – предлагает он, поднимая палочку. Том ухмыляется и медленно отступает на положенное для дуэли расстояние. … Новая учебная неделя пролетела для Гарри незаметно. Шепотки о ненормальности, тренировки по квиддичу, уроки и непомерные домашние задания, переругивания Рона с Гермионой и ехидные по этому поводу комментарии Каспера, отвратительные в своей пустоте занятия ЗОТИ с Амбридж и сны, где Реддл неизменно гоняет Гарри по Тайной Комнате – обычные, уже привычные будни. Вот только теперь почти каждый день они с Томом встречаются для пары часов практики дуэльного мастерства. И эта пара часов привносит в жизнь Гарри уверенность: он всё меньше обращает внимание на свою негативную популярность в школьных и газетных слухах, его всё меньше трогают пустые слова Амбридж и не злые, а даже какие-то отчаянные насмешки Малфоя. Гарри едва на него реагирует, и это, как будто, только сильнее задевает слизеринца. Гарри все равно. Пусть Волдеморт возродился, а Министерство только и делает, что нападает на него и Дамблдора, пусть половина школы считает его не то убийцей, не то ущербным, жаждущим внимания – плевать. Пока прочие бездействуют, они с Томом становятся сильнее. Всего час или два в день, но они отрабатывают самые разные тактики боя, используют самые неожиданные заклинания, изучают новые и оттачивают их до полного автоматизма. Вернее сказать, это Гарри в основном изучает новое. Знания Тома поражают и вызывают восхищение пополам с завистью, но с последним Гарри прекрасно справляется, перенимая опыт друга. С Томом ему хорошо. Мирно и опасно – слизеринец понимает его с полуслова, но сам способен оскорбиться на любую мелочь и непропорционально жестоко за неё наказать. Один или два раза Гарри был уверен, что отправится на больничную койку. Вот и субботним днём, после неуместной (как позже осознал Гарри) усмешки на слова Тома, подросток вернулся с их тренировки, слегка прихрамывая. Поднимаясь в общую гостиную Гриффиндора, он опасался, что травму заметит не в меру наблюдательная Гермиона, но девушка была столь возмущена, что не обратила внимания, даже когда Гарри едва не упал. - Гарри! Амбридж назначили генеральным инспектором школы! - Что? - Если бы ты остался на завтраке подольше, а не убежал со своим Мраксом, едва запихнув в рот три ложки каши, - с укором проговорила Гермиона, - то увидел бы статью об этом в «Ежедневном Пророке». - Министерство проводит реформу образования, - хмуро сообщил Рон, оторвавшись от шахмат с Каспером. – Теперь эта розовая жаба имеет право инспектировать преподавателей и, если что, увольнять их! - Страшная женщина, - покачала головой Гермиона. – Я как раз говорила ребятам, что с этим надо что-то делать. - Я предложил яд, - сказал Рон. - А я несчастный случай на Зельях, - добавил Каспер. Гермиона бросила в сторону шутников усталый взгляд и снова повернулась к Гарри, аккуратно устроившемуся в мягком кресле. - Нет. С инспекцией мы ничего, пожалуй, поделать не сможем, - уныло констатировала девушка. – Но Амбридж ужасна ещё и как преподаватель. - А с этим мы что поделаем? – проворчал Рон. – Фадж не заменит её. - Знаете, - нерешительно начала Гермиона, с опаской взглянув на Гарри, - я подумала о самостоятельных занятиях. - Самостоятельных? – с подозрением переспросил Гарри. - Самим учиться Защите от Тёмных Искусств, - помолчав, Гермиона добавила: - Как ты, Гарри. Мы знаем о твоих тренировках на чердаке во время каникул и совместных с Мраксом сейчас. - Откуда? – растерялся Гарри. - Мы же твои друзья, - слабо улыбнулась девушка с тенью грусти, из-за которой Гарри немедленно захотелось попросить у них с Роном прощения. - Мы не стали мешать тебе, - сказал Рон более нейтрально. – Думали, ты не хотел компании. - Не хотел, - тут же подтвердил Гарри. – Но некоторые заклинания нужно отрабатывать в паре, а тут Том как раз нашёл меня и… как-то всё само получилось, - виновато объяснил он друзьям. - Ты подожди, сейчас самое интересное будет, - усмехнулся ему Каспер. Гарри перевёл взгляд на вмиг покрасневшую Гермиону. - Нам нужен учитель, - выдохнула она. - У тебя есть кто-то на примете? – не улавливая, к чему они все клонят, напрямик спросил Гарри. Гермиона посмотрела ему прямо в глаза, привычно скрытые стёклами очков. - Разве не ясно? Ты, Гарри.