Крестраж-о-Котором-Не-Знали

- … и она хочет, чтобы учителем стал я! – рассказал Гарри, закатив глаза, из-за чего едва не словил невербальное и явно неприятное заклятие. – Эй! - И чему ты удивлён? – невозмутимо спросил Том. – Они знают, что ты самостоятельно изучаешь магию, в Защите от Тёмных Искусств ты лучший среди них. Логично, что именно в тебе Грейнджер видит идеального кандидата. - Ну, во-первых, изучаю я уже далеко не один, - слабо улыбнулся Гарри, намекая на самого Тома и – втайне – на Реддла. – А во-вторых, она хочет, чтобы я обучал не только их с Роном, против чего я не возражаю, но и всех желающих! - Всех желающих? – поднял бровь Том, легко нейтрализуя пущенную в него мощную струю воды. – Что за бред. - И я о том же, - с облегчением выдохнул Гарри, морщась от тянущей боли в ноге. Ещё с час Гермиона при поддержке Рона и молчаливый смех Каспера расписывала идею создания тайного кружка по Защите, куда позовёт «только проверенных людей». В конце концов, Гарри не выдержал и улизнул из гостиной под благовидным предлогом навестить Больничное Крыло. Нога действительно болела, так что он и правда направился к мадам Помфри, но по дороге встретил Тома и, отчаянно желая выговориться, предложил снова потренироваться. - Даже если в вашем кружке не будет предателей или болтливых идиотов, группу постоянно собирающихся школьников легко разоблачат. - Согласен, - Гарри уныло переступил с ноги на ногу и чуть заметно вздрогнул, когда левую щиколотку прострелило болью. – Поэтому я отказался. Смерив его нечитаемым взглядом, Том со вздохом подозвал старую парту и толкнул к ней Гарри. - Сядь. Помявшись, мальчик осторожно забрался на пыльный, но всё ещё крепкий стол, растерянно наблюдая за приближавшимся слизеринцем. - Кружок Защиты для всех желающих, - с отвращением пробормотал Том. – Чего ещё ожидать от рождённой магглами. - Но ты же не против магглорождённых, – сказал Гарри и растерянно замолчал, когда Том опустился перед ним на корточки. «Что ты делаешь?» - едва не сорвалось с языка, но Мракс терпеть не мог глупых вопросов. - Кто тебе сказал? – отстранённо отозвался Том и, освободив стопу от обуви, стал уверенными действиями ощупывать повреждённую щиколотку. Медленно красневший Гарри тихо порадовался, что на нём свежие носки. - Ну… ты же общаешься с Гермионой, - сглотнул он, чувствуя жар от чужих пальцев, растекавшийся вверх по ноге. – Я думал, она тебе нравится. - Она твой друг. Я допускаю её общество из-за тебя. - Слизеринец, - нервно констатировал Гарри, кусая губы и отчаянно молясь, чтобы Том поскорее убрал руки. Или не убирал их. - Почему? – спросил он, стараясь не смотреть, как длинные, изящные пальцы, почти светящиеся белизной на фоне его чёрной штанины, скользят от щиколотки до колена и обратно, нажимая и оглаживая. – Чем плохи магглорождённые? - «Чем плохи»? – Том поднял голову. Красиво очерченное лицо исказилось в злой гримасе, от которой Гарри застыл. Заметив его реакцию, слизеринец смягчил выражение улыбкой. – Они – угроза для Магического Мира, Гарри. В этом нет их вины, - подчеркнул он, стоило гриффиндорцу раскрыть в протесте рот, - но за последнее столетие, с тех пор, как были разрешены браки с магглами, чистокровных волшебников стало преступно мало. - Как одно связано с другим? – хмурясь, спросил Гарри. – При чём тут браки с магглами? - В мире всё взаимосвязано, а в Магическом и подавно, - строго сказал Том, в противовес тону мягко массируя ступню мальчика. – Магглы, принятые в магические семьи, разбавляют нашу кровь. Их дети почти наверняка будут волшебниками, но добавь ещё одного маггла во втором, третьем поколении и у потомков появятся первые сквибы. Если с магглами мы знаем, на что идём, то с магглорождёнными – нет. Бытует мнение, будто они простые волшебники, но кровь всегда остаётся кровью. Многие выходцы из маггловских семей скрывают своё происхождение, вступают в браки с потомственными волшебниками и вносят в род определённый процент вероятности, что в семье появится сквиб. Со временем, если эта практика будет повторяться, род, как магический, вымрет. Именно поэтому магглорождённых называют грязной кровью. Она пачкает. Гарри поморщился от оскорбляющего Гермиону определения, но слова Тома не могли не заставить задуматься. - Но я слышал, что сквибы, наоборот, начали появляться из-за того, что чистокровные семьи помногу раз заключали браки между собой. Они все уже стали друг другу родственниками. Новое потомство становилось слабее предыдущего. - Кровосмешение действительно не доводит до добра, - не стал спорить с очевидным Том, приятно удивлённый осведомлённостью Гарри. – В моём роду, например, это привело к вырождению. - О чём ты? - Сейчас, насколько мне известно, я единственный представитель рода Мракс, - равнодушно поведал Том. – Моя родня была патологически помешана на сохранении крови Салазара Слизерина. Брат женился на сестре или, если в семье был лишь один ребёнок, он вступал в союз с родителем. - «С родителем»? – вытаращился Гарри, чувствуя, как к горлу подступила тошнотворная дурнота. – Что за мерзость?! - К этому их привёл страх перед грязнокровками, - скривил губы Том, не сдержав привычное для себя определение. Впрочем, Гарри настолько был шокирован семейными тайнами, что пропустил резкое слово мимо ушей. Давно уже исцеливший его ногу Том продолжал и дальше касаться до странного притягательной узкой ступни, щиколотки, икры, колена… Интересно, а не считались ли теперь они с Гарри родственниками? Кровь одна и душа в сплетении с другой. «Мы больше, чем родня», - решил для себя Том, любуясь серьёзно задумавшимся мальчиком. - Всё равно не вижу причины, почему именно магглорождённых ты считаешь угрозой, - наконец, выдал Гарри свои сомнения. – Может они разбавляют кровь, а может, наоборот, привносят новую и сильную. - Сильную? – тихо повторил Том, неосознанно сжав пальцы от подступившей злости, но почти сразу отдёрнул руку от ноги мальчишки. Чтобы не искушать себя, он выпрямился и присел на парту рядом, скрыв эмоции за равнодушной маской. И всё же голос немного, но выдавал его ненависть. – Сильная кровь магглов, - выплюнул он. – Действительно. - Да что не так? - Гарри, суть магглов в отсутствии в них магии. Как ничто может усилить её? - Моя мать была магглорождённой, если хочешь знать, - оскорблённо заметил Гарри. – Она была прекрасной волшебницей. Она не ничто. - А ты, её сын, уже превзошёл в магическом плане обоих своих родителей, - хмыкнул Том. – Впрочем, как и Волдеморт. - Что-то в твоей теории не сходится, Том, - прищурился Гарри. – Магглорождённые, по твоим словам, разбавляют кровь, но ты сам приводишь только примеры обратного. - Это не примеры, это исключения, - отмахнулся тот. – Ты должен осознать другое: рождение волшебника в семье магглов есть результат магического выброса неподалёку. Случайность. Магия находит подходящее вместилище, и на свет появляется магглорождённый. Но по наследству он не может передать магию. Её попросту нет в его крови. Для угасающих магических семей магглорождённый, конечно, предпочтительнее кровного родственника, но всего должно быть в меру. Гарри хотел бы поспорить – и поспорил бы! – но не мог. Его весьма поверхностные знания в генетике или статистике рождаемости в Магическом Мире не позволяли вести дискуссию на равных. И потому он промолчал, угрюмо уставившись на свою ногу без ботинка, кстати, уже совсем не болевшую. - И это, Гарри, только одна из многих проблем с грязнокровками. - А что ещё? – без удовольствия проронил гриффиндорец, искренне ненавидя слово «грязнокровка». - Маггловское воспитание и любовь навязывать волшебникам маггловские взгляды. Как сделала твоя подруга, надумав создать тайный кружок по Защите для всех желающих, - поддел его Том с самодовольной улыбкой. - Ага, - усмехнулся Гарри, но несколько… мстительно. – Вот только, даже со своими причудами, магглорождённые легко обойдут чистокровных. Том поднял бровь на такой выпад. Гарри хотел покусаться? Отлично. - О, да, - протянул он глумливо, - яркий пример твои дорогие друзья: чистокровный болван Уизли и слишком умная грязнокровка Грейнджер. - Ты можешь её так не называть? – поморщился Гарри. – Хотя бы при мне? И по сравнению с ней мы все болваны, - взгляд Тома потяжелел, и мальчик, закатив глаза, сварливо себя поправил: - Конечно, за исключением вас, мой лорд. Конечно, Гарри тут же расфыркался, находя подобное обращение ироничным, но на Тома оно произвело неожиданно сильное впечатление. «Мерлин, я хочу его», - осознал он с острой ясностью, ощутив дикий прилив возбуждения от привычного, из уст других, обращения. … Прошли выходные. Первый день третьей учебной недели принёс с собой ясную, ветреную погоду и очередной ненавистный всеми урок у профессора Амбридж. Наплевав на всё и всех, Гарри сел за одну парту с Томом. Рядом со слизеринцем он куда лучше себя контролировал, и, видит Мерлин, на нынешнем ЗОТИ он в этом нуждался, как никогда. В честь своего назначения на пост генерального инспектора Амбридж принарядилась. Гарри думал, что одеться ещё более слащаво невозможно, но госпожа профессор переплюнула его скромную фантазию: свои мышино-каштановые волосы она подвязала ужасающей ярко-розовой лентой, в тон ей надела поверх мантии пушистую, вязаную кофточку и даже на ноги напялила розовые туфли с переливавшейся чешуёй какой-то несчастной рептилии. От одного её вида Гарри хотелось вернуться к плохому зрению. Как всегда Амбридж встречала студентов, сидя за столом. Когда пятикурсники Гриффиндора и Слизерина расселись, она подняла бледное, жабье лицо. Тонкие губы натянулись в приторной, насквозь фальшивой улыбке. - Здравствуйте, класс, - жеманно поприветствовала она. - Здравствуйте, профессор Амбридж, - раздался дружный, пропитанный раздражением ответ. - Как чудесно видеть ваши счастливые лица, - с лёгким восторженным придыханием начала урок Амбридж. – Палочки убираем, перья и учебники достаём. Глава восьмая. Внимательно прочитайте и запомните правила безопасности при работе с палочкой. Не забывайте делать конспекты. Гарри так и подмывало сострить на тему учебника для первоклашек, но губить ещё неделю вечеров у проклятой розовой жабы совершенно точно было идиотизмом. Немного успокаивало, что его мнение об Амбридж разделяли все без исключения студенты, включая даже слизеринцев, к которым она явно относилась лояльнее. На раскрытый учебник скользнула рука Тома, оставив после себя записку.

«У тебя сегодня тренировка по квиддичу?»

Едва Гарри прочитал, как чернила растворились, оставив девственно чистый клочок пергамента. Бросив взгляд на Тома, с невозмутимым видом делавшего домашнее задание по Травологии, он сдвинул зачарованный листок на свой пергамент и, обмакнув перо в чернила, написал короткий, утвердительный ответ. Том забрал записку и почти сразу вернул. Гарри прочитал:

«Я зайду за тобой в семь. Жди в раздевалке».

Гарри едва сдержал улыбку. Конечно, после тренировки он будет выжат как лимон, но никакая усталость не заставит его отказаться хотя бы от одной их встречи. Пялиться в идиотский учебник вдруг стало намного легче и даже где-то приятнее. Мыслями Гарри был уже на их с Томом тренировочной дуэли, прикидывая, чем бы таким удивить всезнающего слизеринца. Идея о создании собственного заклинания вспыхнула снова, но как это сделать на практике Гарри не представлял. В учебниках толковалось о взаимосвязи формул, намерений мага и движений палочкой, но не было никаких примеров того, как именно создавались заклинания. Не дали внятного ответа и преподаватели. Гарри подходил с вопросом к Макгонагалл и Флитвику, но первая ограничилась резким заявлением, чтобы Гарри больше внимания уделял текущей учебе («Или вы уже готовы сдавать СОВ, мистер Поттер?»), а преподаватель Чар развернул целую вдохновенную лекцию о невообразимой сложности сего творческого процесса, закончив всё печальными словами, что Гарри о создании собственного заклинания может пока даже и не мечтать. «Спроси у Снейпа», - вдруг посоветовал внутренний голос. «С ума сошёл? Да он с меня баллы снимет, едва я рот открою!» «Забыл, как он отнёсся к тебе в доме Блэков?» «Не забыл. Как не забыл и последние четыре года издевательств». - Вы уже всё прочитали, мистер Поттер? – вдруг возникла Амбридж прямо над ним. - Ещё нет, - ответил Гарри, не подняв головы. Он ненавидел эту ведьму и ни за что не даст ей повода снова его наказать. - Тогда продолжайте, - в высоком и тонком, как у девчонки, голосе послышалась издевка. Шрам на лбу начало саднить. Тихо выдохнув, Гарри молча перелистнул страницу. Довольная собой Амбридж двинулась дальше между партами. Едва она отошла на достаточное расстояние, Гарри повернулся к Тому скорчить недовольную мину, но наткнулся на замерший, будто остекленевший взгляд. - Что такое? – наклонившись, тихо спросил гриффиндорец, но Том не ответил, лишь поднял глаза на Амбридж, когда та вновь показалась в поле их зрения. Его взгляд был полон вязкой ненависти и ледяной злобы. На минуту Гарри даже испугался, что слизеринец сейчас набросится на профессора или, как минимум, кинет в неё Непростительным. Но Том, явно справившись с собой, опустил глаза к раскрытому учебнику. И только перо переломилось в его пальцах. - Том, - попробовал Гарри снова, осмелившись осторожно коснуться чужого плеча. – Том, что? - Медальон, - на грани слышимости прошипел слизеринец. - Какой медальон? – удивился Гарри, но тут заметил у Амбридж небольшую подвеску на длинной цепочке. Пока она сидела за столом, медальон видно не было. – Что с ним? Том ответил не сразу. - Это фамильная реликвия моей семьи, - процедил он, бледнея от ярости. – Её украли. Гарри задумался. - Теперь медальон у Амбридж, но вряд ли его украла именно она. - Я верну его. - Думаешь, она согласится? – усомнился Гарри. - Я заберу его так или иначе, - выпрямившись, тихо и спокойно произнёс Том. Это не была угроза. Слизеринец констатировал факт. И Гарри это не понравилось. Он впервые видел Мракса таким. «Он наделает глупостей», - испугался Гарри, нервно глянув в сторону Амбридж, уже усевшейся за свой стол. Уже не думая, что творит, Гарри вскинул в воздух кулак, упрямо отказываясь вести себя как послушный первогодка. - Да, мистер Поттер? – зазвенело удивление в противном голосе преподавателя. Гарри демонстративно захлопнул учебник. - Это невозможно читать. Примитивные и бесполезные указания для малолеток. А мы пятикурсники, профессор. В классе после его слов повисло гробовое молчание. - Пять баллов с Гриффиндора, мистер Поттер, - проронила Амбридж, растянув свой жабий рот в сладенькой улыбке. – И неделя отработок, конечно. Гарри сцепил зубы. Правая рука со шрамами непроизвольно дернулась. Этим вечером она снова будет кровоточить. … Разумеется, на тренировке по квиддичу Гарри не появился. Том всё равно пришёл на поле к семи часам, как и обещал. Он планировал отдать Краучу несколько распоряжений. План по возвращению медальона Салазара Слизерина, его, Тома, крестража, был готов. Небольшие приготовления, и Амбридж навсегда потеряет его. Как и когда он к ней попал, Тома не интересовало. Слизеринец сидел на трибунах, когда над ним закружилась белая, полярная сова с небольшим свёртком в когтях. Стоило Тому поднять голову, как сова сбросила посылку ему в руки и полетела прочь в сторону совятни. Ещё только разворачивая плотную, тёмную ткань, Том уже знал, что обнаружит. Он чувствовал знакомое покалывание в кончиках пальцев, ощущал ледяной жар тёмной, запретной магии. Его крестраж. Медальон Слизерина. Тот, который он доверил Регулусу Блэку и который, как думал, потерял навсегда. Какая ирония: медальон был спрятан слугой, а возвращён… Гарри. Непривычная нежность и восторг наполнили то, что осталось от души Тома. Гарри, его Гарри, подставился под унизительное и болезненное наказание ради того, чтобы вернуть ему потерянную реликвию. Ведя подушечкой большого пальца по крышке вновь обретённого крестража, Том размышлял над достойной наградой для своего мальчика. Он мог бы избавить Гарри от Амбридж, но не станет этого делать. Министерская ведьма – слишком красноречивый представитель официальной власти. Через неё Гарри рано или поздно возненавидит их всех. И станет ещё на шаг ближе к нему. - Хах, - выдохнул Том, и на губах его расцвела тяжёлая, многозначительная улыбка. «Я подарю тебе армию, Гарри». Медальон был заляпан кровью его прекрасного, восхитительного мальчика. Как символ неозвученной клятвы.