Пиздец. Смерть. Будапешт.

Квартира, которую Фьюри снял для нее на время работы на Старка, была в пяти минутах ходьбы от башни. Она поднималась по лестнице, грезя о горячем душе. Наташа потянулась к ключу, когда заметила что дверь, которую она закрывала утром, не заперта. Единственное оружие, которое было при себе это она сама. Не то что бы этого недостаточно, но она не знала, сколько людей внутри, вооружены ли они и насколько сильно хотят ее убить. Толкнув дверь ногой, она осторожно осмотрела небольшую прихожую Бесшумно проскользнув внутрь Наташа сняла зонт с крючка и перехватила поудобней. Когда послышались шаги, она решила не ждать и напасть первой. Дождавшись пока фигура покажется из-за угла, Романофф врезала зонтом по ногам и, навалившись, сбила незваного гостя с ног. Широко распахнутые серые глаза смотрели в её зеленые и полные недоумения. Она сидела у него на груди, пока зонт упирался в шею, мешая ему дышать. — Я тоже рад тебя видеть, — прохрипел он. Наташа отбросила свое оружие и, тряхнув головой, в мгновение оказалась на ногах, бросив ему доброе русское «Долбоёб» Клинт поднялся следом за ней. Она злилась. — Какого черта ты тут делаешь? — донеслось из спальни. Он остановился в дверях, опираясь о косяк. — Говорю же что соскучился. Она скептически повела бровью, расстегивая молнию на платье. — Я тебя знаю, Бартон. Он скрестил руки, на груди наблюдая за тем, как она высвобождается из одежды. — Думал, разбавить компанию Старка и как там было? «Старк и его новая горячая помощница. Секс или работа?» — невзначай припомнил заголовок глянца, который прожигал взглядом ещё вчера вечером. Она усмехнулась, стягивая плотно сидевшую на бедрах ткань. — Ревнуешь Бартон? — она переступила через платье, теперь валяющееся на полу, и подошла к нему, обвивая шею руками. — Я ведь могу подумать, что ты влюблён в меня. Клинт не стал отвечать на явные провокации и, притянув к себе, впиваясь жарким поцелуем в губы. Наташа прогнулась в спине, прижимаясь ближе, запуская ладонь в чуть отросшие волосы Когда его губы оказались на ее шее, а руки сжали ягодицы, она простонала, прикрыв глаза от удовольствия. — Мне… мне нужно в душ и вернуться обратно через 30 минут. Паршивый день. Дождёшься меня? Бартон оторвался от ее груди практически со стоном. — У меня самолет в Сеул через час. Фьюри убьет. — Ненавижу. Ему не нужно было произносить вслух. Наташа и так знала, что он с ней согласен. За пять минут под горячей водой ее белоснежная кожа стала розоватой. Клинт заглянул в ванную. — Ужин готов. Если омлет можно назвать ужином. — Наташа лишь неопределённо промычала. Она сидела в ванне, обхватив себя за колени, облокотив о них подбородок пока, вода хлестала по спине. — Ты в порядке, Нат? — Я просто устала, — прошептала она, прикрыв глаза. Клинт стянул футболку и скинул ее на коврик к остальной одежде и, перешагнув бортик, залез внутрь. Выдавив одиноко стоящий шампунь на ладонь, растирая пока он, не превратился в пену, Бартон запустил руки в запутанные темно-рыжие волосы, намыливая их. Когда вся пена была смыта, она прильнула спиной к его груди. Сильные руки обвили ее в крепких объятьях. Она откинула голову на плечо. — Клинт. — Он поцеловал ее макушку. — Я тоже… скучаю по тебе