Ложь

Гарри открыл глаза — темно-изумрудные — и ученый невольно отпрянул. Тяжёлый, сияющий восемью разными огнями взгляд быстро нашел главного учёного, проводящего эту операцию, и тот вздрогнул. Поттер оскалился, словно зверь, нашедший свою добычу, и разъяренное Пламя Облака взметнулось вверх, окружив фигуру ребёнка фиолетовым огнем, пожирающим здание. Лишь мгновение — и к фиолетовому огню прибавилось новое, пылающе-алое и без сомнений разрушающее все вокруг. Чистейший Ураган. Пламя слизывало с ученых кожу, мясо, подавляло своей мощью, дробило кости, но не касалось находящихся в соседних камерах детей. Правда, совсем немногих — лишь тех, кто еще не сошел с ума и кто не потерял еще личность в этом Богом забытом месте. Тонкие пальцы сжались на шее упавшего на колени главного ученого. Пламя охватило и его. — Идеальный Ураган… идеальное Облако… — прошептал он, с искренним восхищением и гордостью глядя на угловатую фигуру с пылающими глазами, и неожиданно рассмеялся. Безумно, абсолютно счастливо и торжествующе. Смех оборвал хруст ломаемых костей, и мужчина опал безвольной куклой на голую обожженную землю с неправильно вывернутой шеей. Гарри, словно только сейчас заметив, что Пламя принялось за стены, вздрогнул и выбежал за дверь. Ревущий Ураган пожирал все, чего касался, оставляя за собой лишь пепел и трупы. Взять Пламя под контроль оказалось слишком сложным делом. Тело, пережившее недавно невероятную для него боль, отказывалось вновь напрягаться, а измученный разум едва ли осознавал происходящее. Поттер пошатнулся, но его неожиданно поймали чужие руки, удерживая от падения. Разноцветные глаза как-то странно смотрели в темные изумруды, а из груди ребенка вырвался странный куфуфукающий звук. — Привет. Я Мукуро. Помнишь меня? — Гарри кивнул, собравшись с силами. Мукуро как бы невзначай заметил: — То твое "я помогу" было довольно трогательно. То, что своим взрывом Урагана Гарри сжёг учёных и из некоторых соседних "операционных" и кое-где повредил ремни, Поттер понял уже позже, как и то, что Рокудо считал его Небом и не признал в нем "спасителя", ведь лабораторию жёг вовсе не его "официальный" атрибут Мукуро ухмыльнулся, и ощутимо полыхнуло пламенем Тумана. Миг — и Гарри понял, что находится на улице, поддерживаемый новым знакомым под локоть. Лаборатории пылали кровавым огнем. Ураган, не желая бросать свою добычу, отказывался подчиняться хозяину. Стекла с хрустом лопнули от высокой температуры, и некоторые осколки задели выбегающих детей. Жар ощущался даже здесь, в нескольких метрах от лабораторий, а мощь огня вызывала невольную дрожь. Даже подавители Пламени, которые носил еще пару минут назад каждый подопытный, разбились прямо на детских руках, неспособные совладать с подобной мощью. Мукуро присвистнул, с затаенным злорадством наблюдая, как горит все, что он так ненавидел. Найдет этот Ураган — цветы подарит только за одно убийство этих людей. Гарри наконец отпустили чужие руки, и он, пошатываясь, оперся о дерево. Слабость во всем теле постепенно нарастала, ведь к таким объемам Пламени он еще не привык, к тому же сам атрибут было каким-то странным. Спасала лишь прохлада Мрака, мягко остужающая последствия буйства других огней, и холодный ночной воздух. Мукуро, вновь куфуфукнув, растворился в воздухе, оставив за собой легкий флер чистейшего Тумана, по которому Гарри при желании мог бы его выследить, но он бы этого не сделал. Не сейчас, когда от истощения ломит кости, по венам струится неуправляемый Ураган, а кожу, кажется, сдирают заживо. Облако оказалось куда сговорчивее. Мальчик осел на землю, тяжело дыша. Если так пойдет и дальше — Ураган попросту его сожжет изнутри. Будто услышав его мысли, Пламя нехотя утихло, будто всерьез обладая характером и опасаясь смерти хозяина. Тут же от алого огня его затопила волна вины и жгучей преданности, будто провинившийся пес молил о прощении. Гарри мысленно махнул рукой на вмиг присмиревшее Пламя и с наслаждением полной грудью вдохнул тяжелый ночной воздух, пропитавшийся запахом горелой плоти и дерева. Отвратительный аромат липкого ужаса витал вокруг, а остатки осевшего на землю Урагана клубились вокруг мага, будто пытаясь придать ему сил. Солнце изнутри лечило все, что было доступно, и постепенно дышать становилось легче. — Ши-ши-ши, а это интересно. Гарри вздрогнул, напрягшись, и резко обернулся к лесу. Среди высоких деревьев стоял жутковато улыбающийся мальчик с растрепанными золотыми волосами, в которых поблескивала диадема. На плече его сидел младенец, чье лицо было скрыто капюшоном, а на шее ребенка висела синяя соска. — Он может принести много денег. Нужно взять его в Варию, — монотонно произнес младенец, спрыгивая с чужого плеча. Стоило ему сделать несколько шагов по направлению к мальчику, как до этого мирно клубящийся у ног Гарри Ураган собрался в алые шипы и угрожающе встал прямо перед младенцем, будто безмолвно угрожая. Тот выглядел весьма удивленным, а парень с диадемой шипяще рассмеялся. Ураган, конечно же, работал вовсе не так, но ведь это был атрибут Гарри. — Неплохо для твоего возраста. Сколько тебе? Восемь? — вполне мирно спросил младенец, и Ураган слегка расслабился, вновь осев на землю. Гарри, даже сидя на земле, пошатнулся, но вовремя схватился за дерево. Блондин странно улыбнулся, заметив кровь на чужом виске. — Кто вы?.. — слабым голосом спросил он, явно не собираясь терять сознание, пока не был уверен в собственной безопасности. — Я аркобалено Тумана, Мармон, а это Бельфегор, Принц-потрошитель, — странный младенец помолчал, а затем продолжил всё тем же ровным голосом: — Бел, у него истощение. Если помрет — не видать мне моих денежек. Ему придется очень долго отрабатывать их. Гарри уже не слышал последней фразы аркобалено. В глазах двоилось, а в ушах стоял противный звон. По губе потекло что-то теплое — кажется, кровь — и он провалился в спасительную тьму, мягко окутываемый изнутри Мраком.