Темнота

      Конечно, Блейк не любил места, где вырос, но, к радости Кассиана, согласился на небольшую прогулку. Может, не хотел оставаться в доме, в котором снова встретил своего мучителя. Кассиани сам был не прочь выйти на свежий воздух и отвлечься: от полтергейста, от горя, от прошлого.       Кассиан знал, что брат сильный, в нём всегда ощущался твердый стержень, вот только трещинки недоверия, одиночества и боли испещрили его, пропустили внутрь боль и тьму.       На свежем воздухе Блейк даже слега оживился, хотя при свете дня особо было заметно, какой он бледный и уязвимый — или таким теперь видел его Кассиан. Брат внимательно слушал, как Кассиан делился своими впечатлениями о прочитанной книге, строил догадки и лез в телефон за выделенными цитатами.       — Да ладно, ты говоришь так, будто это уже изданный бестселлер, — не выдержал Блейк, пусть и слегка смущенно.       — Так книгу точно стоит издать. Я могу поспрашивать у знакомых, может, найдётся кто-то в издательском деле. В колледже с кем я только не знакомился.       — Ива говорила, у её брата кто-то есть. Но я даже не знаю… кому интересно читать мрачные сказки о переживаниях.       — Например, мне. А что Ива сказала?       — Ей нравится.Но у нее в спальне картина с голым мужиком в светящейся гирлянде. Ей по вкусу странное.       Кассиан только покачал головой. Может, Блейк и готов драться с теми, кто хочет причинить вред близким, или ввязывался в дурные истории, не жалея собственного здоровья, но внутри у него много чувств и переживаний. Кажется, Блейк и не особо верил, что у него вообще что-то может получиться… по жизни.       Недалеко расположился красивый лес, сейчас наполненный запахом подгнивших листьев, влаги и сырой земли, и Кассиан свернул в сторону их любимой в детстве тропинки. Та сначала петляла, становясь то шире, то уже, а потом выводила к старому дереву.       Кассиан рассказывал об их жизни с Грейс, о последнем проекте, вызнавал, как жил Блейк все эти годы, чем занимался, как познакомился с Ивой, кем работал. Удивился, сколько всего умеет его брат. Тот только пожал плечами: «надо же было как-то зарабатывать».       Когда они возвращались, зазвонил телефон Кассиана. Увидев номер отца, он почти сразу хотел сбросить звонок, но это бы всё равно ничего не изменило. Не в этот раз, так в другой.       Блейк оглянулся и нахмурился, видимо, выражение лица брата его встревожило.       Кассиан медленно провел пальцем по гладкому экрану, принимая звонок. Отец всего лишь интересовался, как он, не надо ли чем-то помочь. Сдержанно высказался, что надо быть мужчиной и держаться, не забрасывать работу и продолжать жить.       О Блейке он даже не спросил. А Кассиан представлял, как Блейк ждал помощи и хоть какой-то реакции от родителей, которые отмахнулись от боли собственного сына.       Главное, «будь мужчиной». Кассиан хотел сказать что-то резкое, спросить, как они могли, но понял, что нет в этом никакого смысла. Блейк, встревоженный, стоял рядом, наверняка ведь думал о каких-нибудь плохих новостях! Ему и так было не просто ворошить прошлое, и сейчас уже ничего не изменится. Родители всё равно не поймут и припомнят все проблемы, которые им доставлял собственный сын. А они даже не пытались понять, что не так.       — Всё в порядке? — уточнил Блейк после того, как Кассиан закончил разговор.       — А, да. Отец снова звонил. Будто я помираю тут в одиночестве.       — И на самом деле?..       — Что бы ни натворила Элеонора, Грейс это не вернёт. Я хочу только выгнать зло из дома. А дальше… ну, я-то жив, верно? Как ты сказал в ту ночь… смиряюсь с новой реальностью. Сегодня уже с работы писали, нужен был короткий совет.       Ему показалось, что на лице Блейка мелькнуло облегчение.       — Хорошо бы в этой реальности было поменьше злых призраков, — проворчал Блейк.       — Думаю, самое время навесить Элеонору. Ты как, со мной?       — От того, что мы поговорим по душам с этой милой женщиной, моя репутация точно не пострадает.       — Если только поговорим, точно не пострадает.       — Хей, этот мужик мог тебе сильно врезать!       — Элеонора действует не так прямолинейно.       — А я не буду стесняться спросить прямо. Поехали, Касс.       — Она хоть иногда выглядит не как на благотворительном приеме? — шепнул Блейк, когда они шли за Элеонорой в гостиную.       — Грейс утверждала, что да. Я не особо верил.       Дверь она открыла сама, одарила Блейка презрительным взглядом, но всё-таки впустила внутрь. Всё, как всегда: уложенная прическа, туфли-лодочки, юбка с блузкой и скорбное выражение лица. Кассиан даже не обращал внимания.       Элеонора даже не успела предложить чай в своей изысканной манере, когда Кассиан начал первым.       — Ты была в нашем доме. Не притворяйся. Хотя бы не стоило оставлять ту куклу или землю. Она ведь с кладбища? И с какой стороны могилы лучше брать, а? У головы или у ног? А кукла-то зачем?       Элеонора сидела с прямой спиной, сверкая упрямым взглядом «я ничего не сделала», но Кассиан заметил, как подрагивали её пальцы, сцепленные в замок. Блейк мрачной тенью замер около стены, пока не вмешиваясь в их разговор, хотя Кассиан не сомневался, что ему тоже не терпится задать несколько вопросов. Вязкое молчание тянулось, а терпение Кассиана иссякало. Он подался вперед и спросил тихим вкрадчивым голосом:       — Что ты натворила?       — Лишь возвращала то, что потеряла, — хрипло произнесла Элеонора. — Чтобы дух Грейс остался, рядом с тобой, в вашем доме, у вещей, которые были дороги ей…       — Это не Грейс! Только не она. И ведь тебя что-то напугало? Неужели ваза разбилась сама, а землю рассыпали помощники-привидения?       — Ты так жесток. Я ведь хотела как лучше! Всё из-за тебя, Кассиан. Будь ты рядом той ночью, здесь, с нами, точно бы удалось. Я была в доме, чтобы установить связь. Потому что тебя не было рядом.Тот ещё муж!       Пока Кассиан ошалело смотрел на Элеонору, Блейк шагнул вперед, не выдержав такой наглости:       — А не надо всё валить на Касса. Это вы притащили в дом стремную куклу и призвали совсем другой дух.       — Это ошибка, Грейс вернётся, стоит только немного подождать.       — Нет, — резко ответил Кассиан. — Она никогда этого не хотела. Грейс бы шла дальше. Насколько же ты её не знала, что думала, что ей будет достаточно призрачной жизни.       Элеонора поднялась, опираясь кончиками пальцев на стол. Она была оскорблена, о да, Кассиан не сомневался, что Элеонора сама искренне верила в то, что творила благо. И не готова была признать даже не ошибку, а собственный страх, который заставил её в спешке выскочить из дома.       Она не знает. Она не знает, как исправить то, что натворила. Как прогнать явившегося призрака.Кассиан ясно это понял, ему даже не нужен был озвученный ответ.       — Я всегда считала, ты был плохой парой для неё. Что ж, достаточно взглянуть на твоего брата, чтобы понять, что и в тебе жестокость и злость. С такими-то благочестивыми родителями! Уходите. Оба.       Блейк рванулся вперед, собираясь ещё что-то сказать, но Кассиан положил руку ему на плечо и покачал головой. Не надо. В этом нет никакого смысла. Ему было мерзко оставаться в этом доме.       Когда они вышли на улицу, Кассиан заметил, как Блейк морщится. Чёрт! А ведь тот мог крепко приложиться головой при падении, что там врач говорил насчет сотрясения? И таблетки ведь обезболивали… Может, шов и не болел сильно, а вот голова могла. Но Блейк легко махнет на всё это рукой. Сейчас лучше вернуться домой, пусть брат отдохнет.       У машины их догнала одна из сестёр Грейс. Вообще-то обе… маленькая девочка, сжимавшая, как и на похоронах, хрустальный шар мялась в стороне, а к ним подошла старшая. В прошлый раз она мрачно смотрела на Кассиана, да и сейчас взгляд не выражал особой доброжелательности. Скорее, она походила на ту, кто легко проклянет на дорогу.       — Вот, — она протянула ему увесистый сверток и тут же отступила назад. — Возьмите.       — Надеюсь, это не еда.       — Там свечи. И мешочек с кровью и костями. И банка с землёй с кладбища.       Звучало так себе. Кассиан воззрился на то, что держал в руках. Он не был уверен, что хочет знать, чьи именно кровь и кости. Блейк, который уже сел на пассажирское сиденье, вылез обратно и встал рядом. Смерив его оценивающим взглядом, «а кто ты такой», сестра Грейс добавила:       — Я не хотела участвовать, но мама заставила. Всех нас. Говорила, Грейс вернется. Но духи не становятся живыми. Тут то, что мама использовала. Ну, сами посмотрите.       — А ты знаешь, как выгнать духа?       — Нет, — она пожала острыми плечами. — Пусть убирается. И не пугает больше никого.       Она оглянулась на сестру. Может, дух и привязался к дому и крови Кассиана, а вместе с тем и к Блейку, но призывала-то его семья Грейс. Мало ли что им виделось теперь. По крайней мере, сестры Грейс понимали, что нельзя оставлять всё, как есть.       — Ладно, пока. И… я знаю, Грейс любила тебя. Иногда у меня уши вяли от её рассказов, какой ты миленький.       Обе сестры исчезли быстрее, чем Кассиан успел что-то ответить, так что его слабое «спасибо» растворилось в тишине сада. Блейк с любопытством взглянул на сверток и заявил, что не притронется к этой пакости. Хорошо, можно в багажник кинуть.       — А я говорил, их подкинули фейри! –хмыкнул он, когда оба сели в машину. — Семья фейри-подкидышей. Даже подростки разумнее взрослых. И ты «миленький»!       — Ой, только не начинай. Грейс никогда меня так не называла.       — Откуда ты знаешь, о чем там сестры говорят друг с другом темными ночами?       Блейк по возвращении домой выглядел совсем не важно, ещё бледнее, а то, как он иногда касался головы рукой, только подтверждало, что та болит.       Кассиан без всякой надежды достал простые обезболивающие из домашней аптечки, но догадывался, что пока он искал их, Блейк в комнате наверняка уже принял таблетку-другую.       Кассиан решил взглянуть на сверток, может, это наведет на какую-то мысль. Блейк, как был, в футболке и джинсах, устроился на диване с ноутбуком, решив поискать наводки в интернете. Кассиан не выдержал и всё-таки посоветовал ему не лезть в работу хотя бы сегодня. Блейк пробурчал «а кто счета будет оплачивать», но особо спорить не стал, видимо, понимал, что сейчас не в лучшем состоянии. Он заложил одну руку за голову, подвинул пару подушек, чтобы не лежать пластом, и сосредоточенно читал очередную статью.       Старший брат, омываемый неярким светом экрана ноутбука и водами прошлого.       В свертке действительно оказались странные штуки. Пара тонких птичьих костей, перевязанных бечевкой, оплывшие черные свечи, грубые мешочки с неприятным запахом, пара личных вещей Грейс. И его, Кассиана. Он хмуро покрутил в ладонях старую расческу и лоскуток линялой клетчатой рубашки, которую Грейс любила носить сама. А ещё оказалась среди вещей маленькая бутылочка из их дома. Видимо, чтобы укрепить связь именно с этими стенами. Странно, что гвоздей или доски не было.       Пока он разбирал всё это на крыльце, не желая тащить в дом, позвонила Моника. Извинилась, что так надолго пропала, но её голос звучал убедительно и возбужденно.       — Призракам важны не столько вещи, сколько кровь.       — И что теперь делать?       — Разорвать эту связь. В этом самая сложная часть, Касс… прости, но нужно, чтобы полтергейст появился ещё раз. Ты должен его отпустить. Никто больше.В итоге-то самая сильная связь пришлась на тебя.       Кассиан зажмурился. Теперь он почти ненавидел Элеонору. А если он не справится? Если этот дух почувствует его слабости? Если с Блейком случится ещё что-то?       Моника ещё объяснила пару деталей и спросила, надо ли ей приехать. Увы, помочь она всё равно ничем не могла, только побыть рядом. Кассиан отказался. Раз он должен справиться, то так и сделает. Поблагодарив Монику, он ещё некоторое время сидел на крыльце, потом достал пачку сигарет. Мягкий дым мешался с паром и исчезал в осенней ночи, оставляя горьковатый вкус во рту. Вкус потери и горя. Оставшись сейчас наедине с собой, Кассиан вспоминал Грейс, их мир, их дом, их планы. Да, её больше нет, но не значит, что он готов её забыть.       Кассиан сидел, пока кожа не покрылась мурашками. А маленький огонек второй или третьей сигареты не потух.       Блейк уснул на диване. Одна рука безвольно свисала, ноутбук соскользнул с груди, едва не упав. Из динамиков негромко играла ритмичная музыка, и Кассиану стало любопытно, что слушает брат.       Он аккуратно забрал ноутбук, чтобы его не разбудить, и ушел на кухню. Днем это было самое просторное и светлое место во всём доме, даже спальня наверху была поменьше. Конечно, сейчас уже поздний вечер, но всё-таки если и вызывать полтергейста, то именно здесь.       Музыка ему понравилась, мрачнее того, что он обычно слушал, но вполне подходящая под настроение и встречу со злым полтергейстом. Кассиан поставил свечи в кучку и зажег их по очереди. Ничего не произошло.       А потом наверху раздался грохот и треск ткани, которую рвут. Кассиану уже надоело, что в его дом постоянно кто-то лезет, врывается, хозяйничает — и влезает в головы. Тем более, кажется, полтергейст проявил себя. Кассиан колебался, оставлять брата одного он всё-таки не хотел. Но тот спал, пошевелился от звука, но не проснулся. Может, как раз пока удастся разобраться с полтергейстом.       Кассиан взбежал по лестнице и, остановившись у двери своей спальни, надавил на ручку. Та легко поддалась. Сначала ему показалось, что комната пуста, только опрокинутые с комода статуэтки и фоторамки валялись на полу. А потом он увидел тонкую фигуру в дальнем углу.       Грейс.       В платье, в котором она была на их первом свидании, смущенная и стеснявшаяся слишком открытой спины, с распущенными чуть вьющимися волосами, потерянным взглядом. Она оглядывалась по сторонам, не понимая, где находится. Не узнавая их дом.       Кассиан едва шевельнулся. Он так привык к мысли, что полтергейст никак не связан с его женой, что теперь не был готов увидеть её вновь. Почти как живую.       Он вспомнил, как она забывала про ужин, увлекшись новой идеей модели платья, пока готовила ужин, а потом вечно удивлялась, что опять всё подгорело. А Кассиан всё равно пробовал и запивал вином на всякий случай. Он помнил, с каким восторгом Грейс разворачивала любую мелочь от него, которую Кассиан дарил просто так, без всякого повода, потому что хотел сделать приятное. Он часами мог смотреть на то, как она сосредоточенно читает книгу, переживая за любимых персонажей. А как она восхитительно танцевала!       Кассиан любил Грейс. Но она мертва, и с этим придется смириться. Что-то мешало, тревожило, не давало отвести от неё взгляд. Ещё чуть-чуть, он просто… просто посмотрит на неё. Совсем недолго, в этом же нет ничего такого. Он не думал, что боль вернется с новой силой, ещё ядовитее, чем до этого.       А потом до него донесся легкий звук, шелест ветра.       — Кассиан…       Грейс смотрела на него, печально и тревожно одновременно. Кассиан шагнул к ней ближе, выгоняя все прочие мысли. Через силу напоминая себе, что это не она. Кто угодно, кто вернулся вслед за болью и страхами Элеоноры, вслед за горем и отчаянием. Кто питался этими эмоциями и пил их жадно. Тот, кому нравилось чувствовать чужую боль — а её было в избытке в ритуале, проведенном сразу после похорон. И сегодня в доме.       Стоило Кассиану подумать о Блейке, как черты Грейс стали меняться, расплываться перед ним, обнажаясь кем-то чужим и зловещим.       За спиной резко захлопнулась дверь. Следом мигнуло электричество, погрузив дом во тьму.       Кассиан бросился к ручке, но напрасно. Та бешено металась под пальцами, выскальзывала и не давалась. Низкий хриплый смех звучал за спиной. Конечно, на улице горели фонари, но их свет был тусклым и блеклым, его хватало разве что очертить силуэты мебели.       Кассиан не думал, что может с ним сделать полтергейст. Он думал о Блейке. Тот сейчас спал внизу, и полтергейст точно захочет к нему вернуться. В доме, полном мрака и темноты, в одиночестве, потому что Кассиан поддался соблазну.       — Кассиан… Ка-а-ассиан… Ка-а-а-сс…       Протяжно и холодком по коже. Кассиан обернулся, но в комнате уже никого не было. Несколько раз он ударил плечом в дверь, но только неприятно ушибся. Всё, что связывало его с полтергейстом, осталось внизу, а сам он в ловушке.       Недолго думая, Кассиан рванулся к окну. Поднял створку и выглянул на улицу. Тихий город давно спал, никого, ни машин, ни пешеходов. Что ж, видимо, вот зачем он когда-то лез по крыше общежития колледжа, теперь это даже не казалось страшным.       И тут точно ниже, чем было тогда. Кассиан аккуратно вылез на хрупкую черепицу, которой не особо доверял. Держась руками, насколько получалось, аккуратно стал каракатицей спускаться вниз.       Когда он уже подбирался к краю, правая нога соскользнула, в запястья больно врезались неровности крыши, кажется, выступила кровь. Кассиан неловко дернулся… и понял, что скатывается, как по горке, срывая кожу на спине через рубашку.       Правую ногу пронзила горячая острая боль, в тело впивались колкие камушки и веточки. Кассиан не сразу смог вдохнуть воздух, а небо вспыхивало звездами.       Он осторожно перевернулся на бок и попробовал встать. На правую ногу он мог опираться с трудом, хорошо, если не перелом. В остальном он вроде был в порядке, или так казалось сейчас.       Кассиан поспешил к входной двери, надеясь, что та не окажется запертой. По крайней мере, запасной ключ всегда лежал под вазоном. Может, сработает.       Как ни странно, Кассиан легко вошёл в дом, и, морщась от боли в лодыжке, начал красться в сторону гостиной. Он услышал негромкий голос и содрогнулся.       — Недостаточно хорошо.       Неприятный голос врезался в голову, Кассиана пробрало от того, как тот звучал. С предвкушением наслаждения, которое последует после этого. Кассиан выглянул в гостиную, но в смутной темноте даже не мог понять, где Блейк.       — Блейк?       — Я… здесь, — голос брата прозвучал совсем тихо, но Кассиан почему-то сразу почувствовал себя увереннее. Будто одно его присутствие придало сил, напоминая, что никто из них не один.       Блейк настороженно сидел на диване, напряженный, замерший. Сливающийся с темнотой. А вот полтергейста было хорошо видно. Фигура, которая размытым пятном стояла посреди комнаты, рассматривая Блейка.       Заслышав нового гостя в гостиной, полтергейст медленно повернулся к Кассиану.       — Ты больше здесь не нужен. Я твоя связь, и я разрываю её.       Он постарался, чтобы голос прозвучал твердо и уверенно, но вышло так себе. Дух точно не впечатлился. А потом смазался и растворился. Кассиан точно знал, ещё не всё закончено. В тишине он включил телефон, чтобы выпустить в темноту хоть немного света, и услышал, как шумно выдохнул брат. Блейк рывком поднялся.       — Эта паскудина ещё здесь? А как ты лестницу прошел?       — Он тут. Вылез через окно и неудачно свалился с крыши.       — Ты в норме?       Кассиан хотел спросить то же самое, но не стал. Конечно, Блейк не в порядке. Его голос всё ещё звучал тихо, он двигался по комнате с какой-то опаской, как зверь, который в любой момент ожидал нападения охотника. Сейчас надо избавиться от духа.       Свет всё ещё не включался, оба подсвечивали дом фонариками на телефонах и дошли до кухни.       — Давай всё-таки избавимся от этого, — Блейк кивнул на раскинутые на столе вещи. — Как ещё связь-то разорвать? Слова точно не помогают.       — Видимо, я не особо убедителен.       — Ты же не думал, что всё будет так просто. Он паразит. Его надо вытравить.       Свечи всё ещё горели, Кассиан достал старую огромную миску, куда покидал вещи из свертка и старые газеты, чтобы легче было поджечь. Он не был уверен, что-то выйдет, и удивлялся, как Блейк сейчас собранно и сосредоточенно двигался. Будто вся его уязвимость скрылась под крепким щитом действий. Может, потому что теперь они работали вместе, а не по одиночке. По крайней мере, Кассиан точно знал, что рядом с Блейком перестает сомневаться. Просто делает.       — Он ведь должен явиться?       Блейк стоял, упершись руками в стол, в ожидании этого самого появления. Уже готовый к тому, с кем придётся встретиться. Кассиан только пожал плечами, вслушиваясь в дом, не громыхнет где-то ещё что-то. Но стояла густая зловещая тишина. Призрак затаился.       Духи всегда чувствуют кровь.       Не колеблясь, Кассиан схватил нож и проткнул кончик пальца быстрее, чем Блейк рванулся к нему, чтобы отнять его. Несколько капель крови упали в миску с вещами. Тьма сгустилась, оплела его с ног до головы, увязла в ладонях. Дух явился, на кровь и призыв.       Кассиан был готов — но не к Грейс.       Она возникла так близко, за огоньками свечей. Стояла, печальная и трогательная, так что её хотелось прижать к себе и не отпускать. Его жена, которая умерла так быстро, упала в объятия могилы, а он даже не был уверен, что успел толком сказать всё, что хотел. Он не сказал, как сильно любит её, как хотел любить каждый день и делиться дыханием.       Как невыносимо от того, что её больше нет рядом.       Кассиан знал, что это не Грейс, но маленькая частичка внутри него отчаянно хотела верить.       Грейс улыбнулась, будто понимая, и снова донесся тихий голос:       — Я останусь…       Полувопрос, полуответ. Кассиан сам не понял, как молча кивнул. Пока рядом не появился Блейк, так близко, что их плечи соприкасались. Это было физическим ощущением, не чем-то зыбким и призрачным. А резкий голос брата окончательно снял наваждение.       — Убирайся, тварь! Хватит мучить моего брата!       Кассиан вздрогнул, когда пламя взвилось в миске, видимо, схватившись от сухой бумаги, которую они добавили. Лицо полтергейста исказилось в гримасе ужаса, руки вытянулись белесыми костьми, желая добраться до них обоих. Причинить ещё боли.       Это была не Грейс.       Кассиан подумал о свете. О свете, который всегда заполнял этот дом. О теплом податливом теле Грейс, о запахе экзотических трав в их спальне и вечно подгорающих тостах. О её смехе и утренних поцелуях. О долгих зимних вечерах и том, как они втаскивали сюда мебель, опрометчиво решив, что справятся сами.       Дом, полный света и любви. Здесь точно не место тем, кто приносит боль и злость.       Кассиан не заметил, как дух исчез. Только почувствовал невыразимое облегчение, будто тяжесть, давившая на грудную клетку и не дававшая вздохнуть, исчезла.       Он невольно коснулся пальцев Блейка только, чтобы убедиться, что тот не исчез вместе с духом, а всё ещё рядом.       — Что ж… теперь, кажется, точно всё.       Кассиан не был готов сейчас что-то говорить. Обогнув стол, он уселся на ближайший стул, наблюдая, как прогорают уже не нужные свечи. Блейк дотронулся до выключателя, и на этот раз электричество появилось, заполнило кухню тем самым светом, о котором вспоминал Кассиан. Он сразу ответил, когда Блейк аккуратно продолжил:       — Это ведь не была Грейс.       — Нет. Она бы никогда не вернулась как призрак. Этого ей было бы мало. Но теперь здесь никого нет. Я это точно чувствую. Точнее… никого, кроме нас. Черт, я несу какую-то чушь! Кажется, мне не помешает выпить.       — Где у тебя бар?       — Последнюю бутылку вина я выпил перед похоронами. Придётся идти в магазин.       Кассиан колебался, как сказать Блейку, что сам бы остался дома. А то будет выглядеть что он его прогоняет, хотя вообще-то ему надо было убедиться точно, что полтергейста больше нет. И… просто выдохнуть после этого щемящего напоминания о жене.       Стоило Кассиану подняться со стула, как он зашипел от боли и рухнул обратно. Пока они прогоняли полтергейста, он даже забыл про лодыжку, которая теперь напоминала о себе пульсирующей болью.       Блейк покачал головой.       — Надо осмотреть твою ногу, хотя врач из меня так себе. А за вином я точно схожу сам.       Они сошлись на том, что это просто вывих, хотя Кассиан всё-таки подумал, что стоит обратиться на днях к врачу.       Когда Блейк ушел, Кассиан осторожно прошелся по первому этажу, лестница ему точно была не по силам. Снова и снова убеждался, что больше никакой дух их не потревожит.       Блейка не было слишком долго. Магазин был рядом, и даже если брат хотел прогуляться, тут особо и негде. Не в лес же он пошел, на ночь глядя. Кассиан несколько раз набрал его номер, но телефон не отвечал.       Вот и всё. Возможно, Блейк предпочел уйти. Или полтергейст доконал его так сильно, что понадобились наркотики сильнее тех таблеток, а Блейк не стал признаваться брату. УКассиана не было сил, чтобы сейчас садиться за руль или идти на поиски.       Он распадался на куски. Кассиан думал, что уже смирился, признал, что Грейс нет, но только сейчас, после встречи с её обликом, почти живой, понял, что она бесповоротно и окончательно мертва. Он её больше никогда не увидит, не коснется, не услышит голос.       Кассиан думал, что подвёл брата. Не уберег ни от полтергейста, ни от страхов, ни от наркотиков. Он действительно во всём виноват.       Лодыжка болела и пульсировала, на руках были мелкие царапины, но не эту боль чувствовал Кассиан. Новая реальность вонзилась со всей беспощадностью и безнадежностью, одиночеством и тоской.       Кассиан уронил голову на ладони, чувствуя, как его начинает колотить. Хотелось, чтобы эта боль чутка утихла, угасла… забылась. В нём не осталось света ни для себя, ни ещё для кого-то.       Подняв взгляд, Кассиан уставился в пустоту перед собой, а потом заметил брошенный рюкзак. Поддавшись порыву, он кинулся к нему, нашаривая руками тот самый пузырек. Только один раз. Кассиан даже не задумывался, сколько надо глотнуть — одну, две, десяток?       Это помогает Блейку справиться с болью. Должно помочь и ему.       Блейк понял, что телефона в кармане нет, когда отошел на пару домов. Видимо, выпал на диване, может, еще и забился куда. Придется потом поискать. Учитывая, что Блейк всегда ставил на беззвучный режим, может стать той еще задачкой.       Улица была непривычно тихой, не то что в мегаполисе, но сейчас Блейк не ощущал беспокойства. Призрак наконец-то оставил в покое, Кассиан не зацикливался на горе. Даже дом того самого соседа давно опустел, а потом заполнился новой семьей и переживаниями — Блейк искренне надеялся, что хорошими. И теперь в подвале собираются дети с друзьями или хранят старые коньки и лыжи.       Его собственное прошлое тоже как будто поблекло, ослабило хватку. Блейк назвал его по имени, рассказал свою историю, и, воплощенная в словах, она стала облетать жухлыми листьями.       Узнай истинное имя монстров, и ты сможешь их покорить.       Блейк пожалел, что под рукой нет телефона, чтобы записать мысль и позже вставить в книгу. Правда, тут же забыл об этом, потому что впереди наконец-то возник магазин.       Блейк потратил вдвое больше времени, чем собирался. Он редко пил, ни черта не понимал в вине и справился только с помощью продавца. Потом подумал и взял еще и чипсов. Еда у Кассиана была, но вряд ли он часто употреблял что-то настолько вредное, скорее уж, фрукты.       Блейк как раз думал о том, как он научит брата любить острые чипсы, когда заходил в дом. Блейк сразу направился к гостиной, но не стал окликать брата заранее.       А потом увидел Кассиана. Наверное, окажись там снова призрак в любом облике, Блейк удивился бы меньше. Кассиан сидел на диване. У его ног лежал раскрытый рюкзак Блейка, на руке покоилось несколько таблеток, и Кассиан с сомнением рассматривал упаковку, как будто думал, хватит ему парочки или стоит еще.       — Касс! Какого черта?..       Тот поднял глаза, но на лице как будто не было особых эмоций. Словно пустота, которую он хотел заполнить. Пустота, которая возникла на месте Грейс и, возможно, еще не до конца осознается даже самим Кассианом.       Пустоту стоит заполнить. Но уж точно не таблетками! Блейк лучше многих знал, что это путь в никуда. Таблетки не заглушат боль, всего лишь закупорят на время.       Никогда в жизни Блейк не хотел, чтобы Кассиан хотя бы попробовал. Никогда! Одна мысль о такой возможности, аккуратные белые таблетки на руке Кассиана вызвали у Блейка настоящий ужас.       Он не был таким деликатным, как брат. Поэтому грубовато выхватил у него пузырек и белые кругляшки, решительно направился в туалет и вытряхнул всё в унитаз. Он слышал, как за его спиной в дверях возник Кассиан. Блейк круто развернулся:       — Никогда! Слышишь? Даже не думай об этом!       Кассиан теперь казался ошарашенным. Обеспокоенным. Он нахмурился, потом вскинул брови, и Блейк ожидал чего угодно, но только не вопроса:       — А ты сам?       Все эмоции вмиг слетели с Блейка. Он просто ощутил себя уставшим, а голова снова начинала тихонько болеть. Блейк отвернулся и нажал кнопку, наблюдая, как поток воды подхватывает таблетки и стремительно уносит за собой.       Блейк хотел бы так смыть весь яд из собственной крови. Легко отказаться. Его пустоту таблетки тоже не заполнили, а темноту сделали лишь гуще. Он всегда знал, что ему нужно не это.       Видимо, что-то Блейк произнес вслух, потому что осекся, почувствовал, как на плечо робко легла рука брата:       — Блейк, я хочу тебе помочь.       — Я не могу, Касс… просто не могу.       Блейк и сам не знал, что именно он имел в виду. Но уже сейчас мог с горечью признать, что вспоминает, а есть ли еще таблетки в рюкзаке. В этом захолустье он не знает, где быстро достать еще. А ему нужно, очень нужно.       — У меня есть идея, — сказал Кассиан.