Торт на день рождения Дьявола

— Благодарю, милорд. Это мой первый день рождения, в котором есть торт и гости. Я сделаю чай — вы ведь составите мне компанию? В голосе столько нежности, что я повышаю свою внимательность до пределов. Что же ты задумал? Но ты лишь кланяешься и идёшь кипятить воду. — Пока чай заваривается, предлагаю переодеться, милорд. С другой стороны, на кухне нас никто не видит, поэтому вы можете остаться в этой одежде. — Раз уж мы празднуем день рождения, выглядеть я должен соответственно. Пить чай будем в гостиной — не положено графу ужинать на кухне. — Как и подобает молодому господину, — низкий поклон, вежливая улыбка. Может, мне показалось, и ты лишь в очередной раз мне мстишь по старым правилам? Тем не менее, в твоих невозможно-знакомых движениях замечаю новое: рука скользит так, чтобы касаться кожи, облачая меня в белоснежную рубашку, и это вызывает мурашки на спине и желание тебя придушить. Голубой бант завязывается так аккуратно, будто он — невероятно хрупкая и дорогая вещь. И последнее — в обыденном поправлении воротничка столько нежности и заботы, будто ты со мной не по контракту, а по собственной воле. Прихожу к выводу, что ты специально стараешься, чтобы мне захотелось поскорее совершить свою месть, но я ещё не продумал свой следующий ход. Я злюсь. В этот раз по-настоящему, искренне, я чувствую ярость к тебе за то, что ты провернул такую восхитительную уловку, за то, что я не знаю, что происходит и какие новые правила, и за то... за то, что мне понравилось. Графу Фантомхайву не должно нравится возиться на кухне и отмечать день рождения дворецкого. Графу вообще не положено что-либо испытывать к своему дворецкому. То есть, конечно, я и не испытываю ничего — разве что злость. — Так как это мой праздник, я хочу, чтобы мои гости веселились и чувствовали себя замечательно. Что я могу для вас сделать, милорд? — бесстыдно прерываешь мои размышления своими бессмысленными вопросами. Что можешь сделать, говоришь? Отомсти за моих родителей и съешь уже наконец меня. — Принеси чай для начала, — лишь отвечаю я. — Будет сделано, господин. Возвращаешься через секунду. Я не отрываю от тебя глаз — жду, что ещё ты мог бы выкинуть. Наблюдая привычный ритуал, прихожу в себя: видимо, теперь мой ход, и можно немного расслабиться. — И что ты встал, Себастьян? Твоё дворецкое величество нужно приглашать на празднование? — Прошу прощения, милорд, — послушно садишься рядом после того, как ставишь тарелки с десертом. — Торт воистину потрясающий, господин. — Не знал, что демоны едят. — Иногда. Тело все же у нас довольно-таки человеческое. — Удивительно, — бросаю я, будто мне до этого есть дело. Ну, и как бы невзначай, дабы поддержать разговор, продолжаю, — ты и правда ни разу не праздновал свой день рождения? — Совершенно верно, милорд. Поэтому я вам крайне признателен за все ваши старания: не думал, что удостоюсь чести делить с вами обеденный стол. Я фыркнул, но промолчал. — Милорд, позвольте спросить: если бы мы зашли к гробовщику, и он бы оказался на своём месте, хихикая по обыкновению, вы бы продолжили с ним иметь дело? — Конечно, почему нет? И почему спрашиваешь? — Мне просто любопытно, господин. Многие люди, с которыми я заключал контракт, сочли бы то, что случилось на корабле, за предательство, и при первой же встрече скорее всего попытались бы убить. — Мне нет никакого дела до предательств. Твоей верности мне более чем достаточно. — Милорд, вы слишком добры к своим пешкам, — снова эта отвратительная и очаровательная ухмылка. Дьявол. Я сказал что-то необычное? Эмоционально значимое? Не понимаю. По твоему лицу видно — будто ласковым словом тебя назвал. Поднимаю бровь в недоумении, безмолвно спрашивая — ты лишь щуришься в ответ. Что ж, остаются вещи, проходящие мимо моего острого взгляда. Я должен быть внимательнее. Теперь я точно глаз с тебя не буду спускать. — Могу я иметь смелость попросить вас о еще одном подарке, господин? — твой идеальный рот снова искривился в ухмылке. Ох, ну может, достаточно? Мой ход ведь, ты что, правила решил нарушать? Очередная уловка, чтобы сбить меня с толку? В любом случае, мне немного интересно. — Попросить ты, конечно, можешь, но не могу обещать, что соглашусь. Чего же ты хочешь? — повышаю высокомерие до пределов, чтобы скрыть нотку любопытства. Бессознательно — по привычке — ерошу волосы, и ловлю твой пристальный взгляд. Он немного пугает, ведь этот нехитрый оттенок неизвестной мне эмоции я начал замечать лишь сегодня. Будь ты человеческим существом, я бы решил, что ты любуешься. Какой вздор для демона! Усмехаюсь своим мыслям, а ты все же решаешься озвучить просьбу. — Соизволит ли ваше великолепие, — фыркаю на такое обращение, почти смеясь, — сопроводить своего слугу во двор и смотреть вместе с ним салюты? — откидываешься на спинку кресла свободно, складывая руки на скрещенных ногах, ожидая моего решения. Отмечаю про себя, что держишься ты всегда так величественно-покорно, что сам мог бы сойти за цепного пса королевы. Ловлю себя на том, что примеряю на тебе один из моих костюмов. Выглядело бы забавно. — Такого твое желание? — Да, милорд. — Как угодно. С днем рождения. Встаешь, кланяешься мне: — Благодарю, молодой господин. Звучит так искренне — сейчас расплачусь, ха!