Есть отрезок пути, Где каждый идет один, И остаётся без тепла и без света Один на один против адского ветра. Никого не будет рядом с тобой, Эта битва твоя, это только твой бой. Сам поймёшь нашел ли то, что искал, Победил или проиграл. Flёur — Отрезок пути
Гермиона никогда не знала, как всё начинается и заканчивается. Она только могла предполагать: первый шаг — начало, последний шаг — конец. Когда-то давно, больше десяти лет назад, Гермиона открыла дверь в купе поезда, внутри сидели двое мальчиков. Она искала жабу, и хотела у них спросить, не видели ли её. Так она познакомилась с друзьями. Когда же всё закончилось? Когда умер Рон? Гермиона помнила ту ночь лучше, чем все последующие и предыдущие. Она будто записалась в её подкорке. Он выпил оборотное зелье, приняв облик Гарри. И Гермиона его больше не видела живым. Она, конечно, не знала, что он выпил то оборотное зелье, она не знала ничего. Узнала после, когда увидела его мёртвым, когда ей рассказали те, кто проделал то же самое. Гермиона считала этот план безумным, даже не опасным. Дурацкий, идиотский план, который стоил ему жизни. Может быть, всё закончилось, когда Гермиона сблизилась с Драко? На седьмом курсе, наверное, сложились так звёзды или ей было необходимо утешение и крепкое плечо. Так вышло, что в один день Гарри и Гермиона стали причинять друг другу одну только боль. Гарри стал проводить больше времени с Луной и Невиллом, а Гермиона долго спорила с Драко о всякой чепухе, пока они не рассмеялись, осознавая всю глупость их спора. Она смеялась тогда впервые за несколько месяцев. Они не перестали быть друзьями, но что-то в них надломилось безвозвратно. — Перестань, — сказал он ей, когда после выпуска они сидели у могилы Рона вдвоём. Гермиона нещадно выкручивала пальцы левой руки в попытке успокоиться. — Не могу. Мне так больно, я не могу терпеть. Он её не обнял, не сел ближе, не попытался её успокоить. Он положил ей на колени белый платок и сказал тихо: — Рону бы не понравилось. Гермиона никогда не говорила Гарри, что, если бы не он, Рон был бы жив. Никогда не произносила ничего подобного, хотя слова в минуты горя и отчаяния вертелись на языке, но она всегда знала, что Гарри и сам казнит себя, считает себя виноватым больше, чем кто бы то ни было. Гермиона вспоминает, как гладила лицо Рона Молли, как целовала его в холодные щёки, как проклинала тех, кто его убил. Гермиона тоже его потеряла, но она даже не посмела встать с ним рядом. А Гарри ушёл в Запретный лес сразу же, как только услышал, что Рон мёртв. Была ли смерть Рона тому причиной? Была ли причиной последнего мгновения их дружбы смерть дорогого им человека?***
31 августа 2004 года, Лондонский госпиталь Святого Марка
— О, Годрик! Ты знаешь, это самое безумное, что я когда-либо слышал, Малфой! — Гарри вышел из-за кустов, застёгивая ширинку. — И я бы так не оскорбился, не считай я тебя другом! Гермиона вздохнула с облегчением, когда увидела Гарри, что нельзя было сказать о Драко. Он побледнел, слегка нахмурился. — И правда, — Драко размял переносицу, — из меня плохой детектив, знаешь ли. — Тебе в голову приходят только разные фантазии и глупости, — Гарри открыл дверь машины и снял с себя заклинание защиты. — Ну что вы так перевсполошились? — Да тут, как бы, снова, — Драко неопределённым жестом указал на госпиталь, — это произошло. Кто бы мог подумать, что ты пойдёшь в кусты в такое время? — Ага, то есть в кусты я пойти не могу, а вот стать Волдемортом — запросто. Гермиона, спасибо за веру в меня. Малфой, я так и знал, и не надо смотреть на асфальт, ты там ответы на мировые тайны не найдёшь. Садитесь уже в машину и поехали в госпиталь, пока команда ликвидаторов все улики не затоптала. Гермиона и Драко переглянулись. — Да что такое? — Гарри поправил очки. — Прости. — Прости нас. — Так неловко, — Гермиона поёжилась. — И, правда, очень неловко, — звучало фальшиво, потому что Драко кривовато усмехнулся. — Если надеетесь, что я вас не буду по этому поводу стебать, вы зря извиняетесь. Я буду, придурки, — Гарри закрыл дверь и завёл машину. Драко пошёл к своей машине, сел за руль, а Гермиона села вместе с ним. — Так как ты хоть и сотрудник Министерства, но не сотрудник Отдела правопорядка, пожалуйста, останься в машине и подожди нас, или, что ещё лучше, вернись домой, потому что, скорее всего, нам придётся вернуться в Отдел. Отдохни. — Гермиона? — Драко остановил машину рядом с машиной Гарри. — Извини. — Ничего страшного, — Гермиона вздохнула. — Я бы не поверила. Это не может быть правдой. — Нет, дело в том, что я кое-что слышал от одного русского аврора. И я уверен, что речь шла о Тёмном Лорде. — Мало ли Тёмных Лордов в мире? — Гермиона нервно улыбнулась. — Особенно после Гриндевальда и Волдеморта их популярность возросла. Не волнуйся, мы на страже порядка и всегда будем защищать людей. — А кто защитит тебя? — Что ты имеешь ввиду? Гарри показал на циферблат часов и подошёл к двери Гермионы. — Не важно, мне пора. Расскажешь завтра, — Гермиона целует Драко в щёку. — Поезжай домой. Я люблю тебя.***
В госпитале была суматоха. Врачи носились от одной палаты до другой. Одних пациентов они пытались спасти, другие лежали уже накрытые простынями. — Время смерти… — Время смерти… — Причина смерти… — …остановка сердца. — …внезапная остановка сердца. Все они были тяжело больны, многие — неизлечимо. Число убитых — сорок два человека. Ни одного раненного. Из тел будто бы высосали всю жизненную силу. Руны чёрным пеплом были выложены под кроватями. Многие были затёрты или сбиты, целых рисунков, казалось, было не найти. Гермиона и Гарри почти не выделялись в суете отделений. Они переоделись в медицинскую форму и искали в суматохе улики. — Чёрт, — Гермиона от злости даже топнула ногой. — Чёрт. — Если бы вы с Малфоем не занимались глупостями, — начал Гарри, но продолжать не стал. — Да знаю я. — И мне не стоило вам подыгрывать. — Уже ничего не исправишь, — Гермиона прикусила губу, заглядывая под очередную кровать. — Гермиона, посмотри, эту девочку ещё никто не увидел. На кровати лежала бледная блондинка с посиневшими губами. Казалось, будто девочка спала. — Она умерла? Гарри пощупал её пульс. — Да. — А под кроватью? — Гермиона подошла к ним. — Она сохранилась, — Гарри заглянул под кровать. — Сфотографируй. — Да, сейчас, — он вытащил из сумки магический фотоаппарат. Гермиона достала из кармана блокнот и карандаш. Она быстро зарисовала руны. — Мистер Поттер? — в проёме стоял один из ликвидаторов из Отдела Магического Праворядка. Суматошных магглов именно они приводили в чувство, стирали им память, подменяя воспоминания и давая им другие установки. — Мисс Грейнджер? — О, Рокфус, — Гарри поднялся. — Как быстро вы подоспели. Для начала нам необходимо успокоить персонал. Гермиона кивнула аврору и принялась осматривать труп девочки. У неё были сложены руки на груди, причём такая поза повторялась с каждым, кто погиб этой ночью. Три пальца — указательный, средний и безымянный — правой руки покрывали три пальца левой, а мизинец левой руки, в свою очередь, накрывал мизинец правой. Большие пальцы был предельно крепко сцеплены под остальными пальцами, из-за чего это положение рук выглядело неестественно. Когда Гермиона расправила пальцы девочки, она увидела раны на ладонях от ногтей больших пальцев. Из чего можно было сделать вывод, что не врачи так складывали руки умерших, а погибшие делали это во время ритуала. Значит, ритуал был не мгновенным. — Рокфус соберёт воспоминания, — Гарри нагнулся. — Мда… Нам и работёнки на сегодня привалило. Кофе?***
Всё больше казалось, что у обоих атрофировалось сострадание. Гермиона пила кофе на лестничной площадке вместе с Гарри, пока команда авроров делала свою работу. Гарри курил, Гермиона тоже хотела, но данное Драко обещание не брать больше сигареты в руки её останавливало. — Хочешь? — Гарри поймал взгляд Гермионы на его сигарете. — Хочу. — Наслаждайся, — он достал из брючного кармана пачку сигарет и зажигалку. — К чёрту, — она взяла их в руку, открыла пачку, достала сигарету, зажала между губами, подожгла, затянулась. — Не понимаю я одно — как ты можешь идти на поводу его желаний? Гарри смотрел на неё через линзы очков, в которых отражался свет от уличных фонарей. Гермиона передёрнула плечами. — Ты о чём? Не понимаю. — Работа у нас нервная, ну курила ты, и что? Разве он мог тебе запретить курить? Пусть даже тебе и во благо. — Драко не запрещал. Драко попросил, — её слова звучали как оправдание. — Есть разница? — Гарри выдохнул дым и стряхнул с сигареты пепел. — Конечно, есть. Они замолчали. Гермиона опёрлась спиной о стену и смотрела на Гарри из-под опущенных ресниц. Тот смотрел в окно. Он пил кофе — большой стакан, в который обычно наливают большой капучино или латте, был наполнен эспрессо из автомата. Гермиона пила маленькую дозу, но того же. Оба вели нездоровый образ жизни — ели что попало, когда есть свободное время, часто не спали ночами, спасаясь крепким кофе и зельями, чтобы не заснуть, и крепким алкоголем и зельями, чтобы уснуть хотя бы на пару-тройку часов. Гарри не был бодр и свеж, он таким казался, а Гермионе это не давало покоя. — Ты, правда, подумала, что он — это я? Гермиона не рассмеялась. Она никак не отреагировала. Этот вопрос был закономерен. — Нет. Драко, он, понимаешь, немного параноик, а это касается всего, что хоть как-то относится к Волдеморту. — Потому что его семья, и он в том числе — предали его? А ты… — он запнулся, она заметила, как друг опустил веки и шумно вдохнул, — Гермиона Грейнджер, его жена? Магглорождённая и сторонница Гарри Поттера? — Думаю, да. — Он верит в лучшее, но не исключает худшего. Умно, — Гарри снял очки и потёр переносицу. — Какой же он болван. — Гарри… — Извини. Он допил кофе двумя большими глотками и шагнул к ней. Гарри стоял напротив неё, и Гермиона легко могла различить его запах — бергамот, мускус, кофе и сигаретный дым. Она зажимала между пальцев сигарету, так её и не поднеся к губам в третий раз. Гарри на неё смотрел, Гермиона ему улыбнулась. — За что ты извиняешься? Он упёрся рукой о стену. Его ладонь была близка к её лицу. Она была тёплая. Её тепло Гермиона ощущала щекой. Почти прикосновение, ну надо же. Гермиона не была девочкой, её это не могло смутить. Между ними всегда что-то проскальзывало. Гермиона всё понимала. — За это. Он нагнулся и поцеловал её в лоб. Сигарета обожгла пальцы и упала на ступеньку.