***
День, который я провела у Рэнди, прошел относительно мирно. Тренажеры мы оба негласно решили не трогать, у меня совсем не было сил на него давить, а еще перед глазами то и дело вставала эта дурацкая вчерашняя ссора. Будь она о чем угодно другом, я давно бы уже разложила ему все по полкам и избавилась от излишнего напряжения, но тема, на которую говорили мы, была как волшебное заклинание, на которое у меня не хватало маны. Рот не слушался, а в груди сворачивалась болезненная тошнота, когда я пыталась даже думать о том, чтобы обсудить с ним его суд. К счастью, Рэндалл тоже явно не горел желанием обсуждать его. Под вечер к нам зашла Кая, она спросила, не хотим ли мы оба пойти на ужин в дом, Рэндалл согласился. По дороге через сумрачный сад я спросила о том, почему он раньше не появлялся в доме — ни разу за все время, что я работала с ним. — Ладно ты не хотел там есть, но… почему просто не тусоваться с семьей? — А что там с ними делать? — передернул плечами Рэнди. — Слушать жалостные вздохи? Нет уж, я очень быстро полюбил одиночество после всего случившегося. Да и нечем там в доме особо заняться. Все нужное есть у меня в пристройке. С этим пришлось согласиться, мне и самой в особняке стало до того тоскливо, что я даже сбежала к Рэндаллу — а это был, на минуточку, показатель. В доме накрыли такой роскошный ужин, будто на праздник какой-то, я уж подумала, что Дрю таки решил проблемы в суде, но, как выяснилось, у семейства это было нормой. Такие ужины накрывали пару раз в месяц: вся прислуга и Маркус ужинали вместе с Роузмондами. К вечеру у меня вновь начала болеть голова, я будто вспомнила, что случилось (занятно, что рядом с Рэнди все же удалось ненадолго забыть), и приуныла. Рэндалл сидел по правую руку от меня и пытался совладать с приборами для салата, пока я глушила один только сок. — Чего грустишь? — спросил он, наколов каким-то чудом на вилочку оливку. — Боишься, что порций не хватит? Я не успела ответить, Рэндалл сцапал зубами оливку, а вилочка предательски выскользнула из металлических пальцев и со звоном покатилась по полу. — Я подниму, — кашлянула я, слезая бесшумно со стула. — Эй! — воскликнул возмущенно Рэнди, соскочив со своего места. — Я сам подниму! Да что с тобой такое? Я подняла глаза и успела заметить довольно неподдельную гримасу сердитости на его лице. Соскребя вилку с пола, он зажал ее в руке и дерганной походкой пошел на кухню. Усевшись назад, я заметила, что все, сидящие за столом, неотрывно смотрят, кто на меня, кто на пустующее место Рэндалла, не находя слов. — Что? — спросила тихо я, глянув на Каю. — Общение с вами определенно идет мистеру Роузмонду на пользу, — усмехнулся официозно Маркус, прожевывая салат. — Я его просто запугала, — пролепетала я, попытавшись сострить, но не вышло. Рэндалл вернулся за стол с новой вилкой и сел, продолжив издеваться над содержимым своей тарелки. Девочки весело переговаривались, я замечала, как они кидают на моего подопечного взгляды один острее другого, и ощущала еще больше неловкости. В окружении других работников дома мне не было так паршиво, как если бы я сидела за столом только в компании Роузмондов — вроде как я все еще на них работала, а значит, даже не случись со мной того, что случилось, я могла бы сидеть на этом месте сегодня, будь это моя смена. Но возможно, подумала я, ужин накрыли именно сегодня только ради меня, и от этого по спине пошла дрожь. После ужина Кая ласково выгнала сына обратно во флигель, он даже не стал со мной прощаться, недовольно кивнул, зная, что я никуда не ухожу. Я тогда еще подумала, недовольный тем, что я осталась. Миссис Роузмонд распоряжалась насчет моего проживания, горничные обустраивали комнату в жилую, а ко мне, сидящей, поджав ноги, без дела в кресле, подошел Дрю. — Завтра после обеда надо будет отъехать, а после я вернусь и заберу тебя в участок, — сказал он. — Не передумала насчет заявления? — Нет, — качнула головой я. — Но ты прав, лучше снять побои, чтобы воспользоваться, когда я буду более… стабильна. — Ну вот и славно, — кивнул он. — Дрю, а тебе-то это зачем? — вскинула голову я. — Ну то есть… я понимаю, что это правильно, но я и сама могла бы съездить. Он передернул плечами так, словно я спросила форменную глупость. — А я не похож на человека, который поступает правильно? Вот, мать твою, в точку. Сколь ни был бы у Дрю благочестивый вид, он не походил на того, кто поступает правильно. Казалось, это просто маска, которую никто не замечал. А может, просто я одна научилась распознавать абьюзеров по первым признакам, потому что на мне словно была нарисована жирная красная мишень для каждого из них. Умора, ведь Дрю как образцовый представитель вида сразу мишень приметил и прицельно пулял именно в меня. — Рокси? — спросил он, когда я поняла, что так и продолжаю выдерживать драматическую многозначительную паузу. — Похож, конечно, — выдохнула я. — Просто мне казалось, я тебе не нравлюсь. — Правильные поступки от этого никак не зависят, — отчеканил он и пошел прочь.***
Новой ночью мне не спалось. Я знала, отчего: всегда спалось хреново, если я недостаточно уставала, а прошедшим днем я не устала ни капли. Не было ни сил, ни возможностей и желания их куда-то тратить, так что я проснулась в жуткую рань и провалялась до восьми. Устав от переглядок с потолком, решила, что в комнате слишком душно, и тенью выскользнула из дома через черный ход. Уже рассветало, но заросли сада успешно скрывали мои перемещения, так что я добрела до пруда и присела возле него. Вход во флигель Рэндалла был всего в нескольких метрах, но я удачно засела в месте, куда не выходило окон, так что могла побыть немного в одиночестве. По воде расходились круги от сыплющихся с деревьев семечек или пылинок, ветер гнал мелкие волны к каменным бортикам. Сбегая, я, конечно, не успела взять никакой теплой одежды, так что сидела, завернувшись в одолженный Каей кардиган крупной вязки, разумеется, белый. У нее вообще весь гардероб был белым или светло-бежевым, и мне вдруг подумалось, что купили его наверняка после аварии Рэнди. Когда наступают в жизни черные дни, хочется подсознательно окружить себя светом. Мне в ее кардигане сейчас тоже было весьма уютно. Я так задумалась, что не заметила, как по пруду стали энергично набивать крупные капли. В кронах по-дождливому зашумело, я поднялась, но ливень нагнал по дорожке к дому, и я в панике свернула во флигель. Дверь на кухню всегда была не заперта, это я знала еще по опыту работы, так что решила переждать самый пик тихонько у входа, чтобы не ложиться мокрой. Но, видимо, я сильно шибанула дверью, когда вбегала, потому что услышала в жилых комнатах копошение. Пройдя несколько шагов до кухни, я заглянула и предупредительно постучала, чтобы не вломиться без предупреждения. — Я ж тут ничем таким заниматься не могу, забыла? — спросил, не поднимая головы Рэндалл, сидя за столом в одних спальных шортах. Он курил в вытяжку, что-то листал в сотовом, выглядел потрепанным после сна, но непохоже, чтобы я разбудила его только что. — Откуда ты узнал, что это я? — зачем-то спросила я, не шевелясь. — А кто еще это может быть с черного хода в восемь утра? — усмехнулся Рэндалл, обернувшись на меня. Я переступила порог, сунув руки в карманы кардигана. — Мне тоже не спалось, вышла, а там, вот, дождь полил… Я думала, ты спишь. Рэндалл молчал. Он все еще глядел, не отрываясь, и только тогда я сообразила, что смыла на ночь косметику, которой вчера маскировала синяки. Конечно, Рэнди пытался быть тактичным, промолчал, но лучше бы он, ей-богу, заматерился от увиденного сразу, как я вошла — может, я тогда быстрее бы дала деру. — Это… мой отчим вернулся домой, — быстро сказала я, махнув на лицо. — Ну… и так понятно, наверное, что случилось. Выражение его лица сложно было описать словами — такую гамму эмоций я не видела ни у Каи, ни у Верри, ни даже у Дрю. Это была не жалость, не ярость и не шок — а как будто за несколько секунд вокруг Рэндалла сгустилась тьма. Заострился профиль, взгляд совсем помрачнел, но глядел поверхностно с якобы непониманием. Чертовски умело примеренная маска глядела на меня с легким удивлением, а под ней очень глубоко что-то раскалялось на глазах. — Ну скажи уже что-нибудь, а то… — проговорила я, а челюсти словно назло отказали, вяло промямлив. Рэндалл вновь глянул в телефон и поджал губы. — Хрен тебе, а не отпуск. Первые пару секунд я думала, что ослышалась. После прочистила горло, передернув плечами: — Я и… это идея твоей матери, я отпуска не просила. «Мне от этого отпуска только хуже», — хотелось добавить, и тогда я с изумлением поняла, почему он это сказал. Стало невероятно неловко, а внутри одновременно с тем как будто что-то полыхнуло. Перемявшись с ноги на ногу, я сделала пару вдохов, чтобы согнать это глупое напряжение, что поселилось внутри. Черт его знает, чего я боялась — могло ли со мной приключиться нечто еще хуже уже случившегося? Тогда почему же так зашелся пульс, пока я ждала, что он скажет? — Ладно… — стушевалась я. — Я пойду, спи. — Да оставайся, если хочешь, — быстро сказал он. — Все равно уже рассвело. Мы вернулись в спальню, где Рэндалл беззастенчиво стащил шорты и пошел к своему шкафу, чтобы одеться. Мне не впервой было смотреть на него, одетого в одни темно-синие боксеры, но почему-то стало до ужаса неловко. Я опустила взгляд в пол, а после одернула себя, пораженно поглядев в ковер. Он же мой пациент! С каких это пор я стесняюсь раздетых пациентов? Словно желая себе что-то доказать, я требовательно подняла глаза и вперилась прямо в его, скажу без прикрас, отличную задницу. Рэндалл будто почувствовал, обернулся и кивнул вопросительно: — Ты все или мне повременить с одеждой? Я невольно глупо рассмеялась на это и помотала головой, опуская взгляд. — Извини, — пробормотала я. — Задумалась просто. Он продолжил натягивать брюки, пока я старалась согнать дурацкое чувство смущения, которое поселилось где-то в груди и то и дело заставляло расплываться в дебильной улыбке. Вдвойне паршиво было оттого, что у меня вообще-то не было ни причин, ни настроения веселиться, и оттого вид у меня наверняка был еще более тупой. Я вовремя сообразила перестать стоять столбом, пошла застелить кровать, прибрать разбросанные подушки. Стоя внаклонку над постелью, я услышала звук отъехавшей двери, и в комнату переступили. — Рокси? — послышался удивленный голос Верри. Я обернулась и снова подавила дурацкую нервную лыбу — Верри застала меня, застеливающую кровать, стоя в пижаме рядом с Рэндаллом, который даже не успел натянуть штаны на задницу. — Ты уже работаешь? — ахнула она. — Кая ведь сказала, у тебя… — Помню, Верри, — отмахнулась я. — Только сидеть без дела совсем тоскливо, вот и мучаю нашего подопечного, чтобы не отвыкал. Не знаю, удовлетворил ли ее этот ответ, но Верри первым делом пошла к Рэндаллу, чтобы предложить свою помощь с застегиванием брюк, он буркнул отказ. Я оправила покрывало и выпрямилась, к своему стыду осознав, что ищу причину остаться. — Зови, если понадобится помощь, — сказала я Верри. — После обеда мне нужно будет смотаться кое-куда с Дрю, а потом могу тебя сменить. — Куда вы собрались? — спросил настороженно Рэндалл. Его удивление было понятно — чтобы я, да с его несносным братом куда-то по своей воле… Впрочем, за последние пару дней слишком многое изменилось, отчего я тоже маленько пересмотрела приоритеты. — Это по его части, — отмахнулась я. — Нужно зафиксировать все это… Я махнула на лицо и кивнула вместо прочих объяснений. Рэндалл и Верри тактично промолчали, а я почувствовала, как напряжение стало нарастать и не столько от моих слов, сколько от того факта, что я все еще была здесь. Кивнув на прощание, я без слов пошла прочь, но Верри нагнала в коридоре. — Рокси, я хотела спросить, — кашлянула она, остановившись, когда я обернулась. — Если ты уже… работаешь, не могла бы ты подменить меня завтра в ночную? Она последняя, так что это разово, не переживай. А то у меня не выходит, нужно будет уехать из города. — Конечно, Вер, без проблем, — пожала плечами я. — Я предупрежу Каю, уверена, она не откажет. Конечно, не откажет, учитывая, что она намерена уволить Верри с концами. И тогда мне в голову пришла мысль, что раз уж Рэндаллу лучше, а я теперь у Роузмондов на пансионе, значит, Верри работать на этом месте осталось совсем недолго.