***
На другой день я проснулась ни свет ни заря, хотя не планировала, ведь все к обеду было почти готово и моя помощь не требовалась. Но меня разбудила Верри. — Кая сказала, чтобы мы с тобой что-нибудь красивое себе прикупили, к ужину, — сказала она. — Нас пригласили. — Нас? — сонно поморщилась я, садясь в постели по-турецки. — С какого перепугу? А сама лихорадочно размышляла, где же взять деньги на очередные шмотки. Сказать Кае, что у меня с ними проблемно, не позволила бы совесть, но учитывая мою мель и долг Брайсу покупки сейчас были максимально не в тему. — Не знаю, кажется, это была идея Рэндалла… — передернула плечами Верри. — Ну, я-то уже бывала на подобных мероприятиях, а насчет тебя, наверное, он подсуетился. Значит, Рэнди решил взять на ужин меня, а Верри добавили за компанию, ладно-ладно, будем считать, что я этого не поняла. Поднявшись, я распахнула свой шкаф, чтобы оценить имеющееся. Те вещи, что мне в порыве безумной щедрости оплатил Рэндалл, выглядели неплохо, но для семейных посиделок, да еще и в качестве прислуги они точно не годились. Прежние вещи и шмотье Деи туда же — если даже мой подопечный от них изошел на сарказм, значит, его высокородная родня точно не оценит. — Слушай, Вер… — замялась я. — Видишь ли, тут такое дело… я сильно в этом месяце потратилась, так что, чесслово, сейчас новые тряпки себе позволить никак не могу. Может у тебя, того… есть что-нибудь приличное к поводу? — Ах да, тебя же сократили, — вспомнила Верри, понимающе закивав. — Конечно. Я отправлю Стюарта, и к обеду он привезет тебе что-нибудь из классики, что найдет… Она оставила меня собираться и пошла к Рэндаллу — была ее смена. Как правило во время их совместной работы я старалась не соваться, чтобы не срывать на себя еще больше гнева Верри, а от моего подопечного иногда приходили грустные сообщения с кучей орфографических ошибок, в которых он просил ее хоть немного отвлечь и пощадить его нервы. Я тихонько глумилась: на таком контрасте Рэнди меня встречал почти с радостью. Ближе к назначенному времени я приняла душ, причесала свои не очень послушные патлы и отметила, что они почти достают до ключиц. Обычно это было сигналом к стрижке, но в этот раз я отчего-то решила повременить. Гости уже приехали, я слышала гомон прислуги внизу, когда ко мне наконец постучалась Верри. Я открыла, запуская, она, уже облаченная в очаровательный бежевый костюм с юбкой, юркнула внутрь и бросила мне на кровать чехол с одеждой. — Стюарт не нашел того, что я просила, и привез только это, — объявила она, поглядевшись в зеркало над комодом и поправив свою идеальную помаду кофейного цвета. Я ожидала какого-то подвоха — с тех пор, как Верри закатила мне сцену ревности, ожидала почти постоянно. Но сегодня моя интуиция явно сигналила недостаточно сильно. Раскрыв молнию на чехле, я сразу увидела красные и зеленые ленты и почуяла неладное. Внутри оказалось платье, чертовски короткое, явно рождественское, чему свидетельствовали красные пушистые тесемки по воротнику. Верри посетовала, что ничего другого уже не успеет привезти, и пообещала предупредить за столом о том, что я опоздаю. — Впрочем, не волнуйся, — улыбалась ободряюще она. — Мы же не члены семьи, нас там никто и не заметит! Это так… для галочки. Она ушла, оставив меня в полнейшем замешательстве. В наряде можно было вылезать из торта или танцевать для жениха последний в жизни холостяцкий танец, но никак уж не идти на ужин в приличное общество — даже я с моим-то бэкграундом это понимала. Но Верри подложила мне свинью, и действовать надо было решительно, а уж в том, что подстава была запланированной, я не сомневалась. Выход мне на ум пришел только один. Я бросила платье на комод, закрыв обратно в чехол и, завернувшись в халат, перебежками прошлась до комнат, где жили на пансионе горничные. Риск не застать ни одну в комнате в такой-то час был велик, но мне повезло — в комнате оказалась Саша. — Что ты… Рокси, ты уже должна быть внизу! — шикнула на меня она. — Знаю-знаю, — покивала я. — У меня тут… проблемы с одеждой, и… нужна твоя помощь. Ровно через десять минут я чинным шагом спускалась в столовую. Стоило мне появиться, весь стол, конечно, обратил свои взгляды на меня. Скорее всего, ни брат мистера Роузмонда, слегка похожий на него человек чуть постарше, ни солидного вида старушка во главе стола не поняли подвоха — ведь перед ними в таком виде только и ходили местные девушки. Но Верри, Дрю, Кая, Маркус и, конечно, мой любимый подопечный, едва я вошла, подняли настолько охреневшие взгляды, что я сразу добавила их в список причин к увольнению. Рэндалл вообще пил какой-то лимонад, а в момент моего появления эффектно выплюнул его брызгами во все стороны и закашлялся. Тем не менее без капли смущения я в черно-белой форме горничной спокойно проследовала и села за стол напротив него. — Добрый вечер, — улыбнулась я, обратившись к гостям. — Прошу прощения, что отвлекла, немного задержалась. Рэндалл кашлял до тех пор, пока Дрю, сидящий около, не постучал ему по спине, Рэнди отмахнулся, взял стакан запить, с грохотом выронил его из руки и, отчаявшись, просто сложил протезы на столе и замер. Верри, сидящая от него через Дрю, стала пунцовой, а я невозмутимо взяла приборы, глянув на Каю. Она меж тем ошарашенно кашлянула. — Вот это и есть наши девочки… они работают с Рэндаллом, так сказать… — Мы его сиделки, — расплылась в улыбке Верри, еще не отойдя от своего бешеного румянца. Степенная старушка сверкнула на нас глазами, и как только взглянула на меня, я сразу поняла, что она резка на язык. У таких людей всегда это написано на лице — то ли в форме бровей, то ли рта. — А разве тебе еще нужны сиделки, а, Рэндалл? — спросила она жестким, почти скрежещущим голосом. — Не сиделки, а помощницы, ба, — поправил он и, подняв глаза на меня, кашлянул еще раз для убедительности. — Познакомься, это Рокси. Она моя помощница… и друг. На меня уже второй раз за последние несколько минут воззрился весь стол. По лицу Верри я уже поняла, что, похоже, она процедуру знакомства не проходила. Улыбнувшись бабуле, я неловко пожала плечами. — Да не с чем ему помогать, миссис Роузмонд. Рэндалл сам все может. Опустив взгляд обратно в свою пустую тарелку, я ожидала, что обо мне теперь вспомнят только после ужина, чтобы пропесочить за неподобающую форму, но ошиблась. — Ну слава богу, хоть у кого-то глаза на месте, — отрезала бабуля. — Я давно говорила, Кая сынков своих разбаловала до безобразия. А как младшенький безрукий стал, ему весь дом слюни подтирает, как младенцу! Я удивленно подняла глаза и невольно смущенно расплылась в улыбке опять. Удивительное дело, я настолько привыкла к тому, что вся семья с Рэнди пылинки сдувает, что аж остолбенела, услышав от кого-то из его родни столь небрежное высказывание. — Ну вы-то его, смотрю, в чувство привели, — заметила бабушка Роузмонд. — В прошлый раз, что я была, Рэндалл все на сопли исходил. А теперь другое дело, собрался наконец! Твоя заслуга, друг и помощница? Она кивнула на меня требовательно, и, хотя в ее словах я почувствовала похвалу, до того у этой старушки была жесткая манера говорить, что меня пробрали легкие мурашки. — Ну… я ему просто не даю приуныть, — неловко ответила я. — Хорошо не даешь, не давай почаще, — со знанием дела проскрипела бабуля. — Нарядик, кстати, отпад. Кая! Надо было раньше ему таких помощниц нанять, а то твои прошлые только жилетки мочили. Кая на это лишь оскорбленно схватила ртом воздух, а до меня только теперь дошло, что миссис Роузмонд пыталась обо мне сказать. — Да не, бабуль, это не то, что ты подумала, — усмехнулся, наконец прокашлявшись Рэндалл. — Рокси не такая девушка… она больше по кнуту, чем по прянику. — А одно другому не мешает, — фыркнула бабуля. — Днем можно и кнутом… тебе даже нужно. Удивительно, но на это Рэндалл только улыбался. Кая шла красными пятнами в унисон с Верри, а весь остальной стол старательно сдерживал смех. Меня и саму разбирал идиотский хохот, а еще я явно слишком выразительно залилась краской на все эти намеки, потому что внутри от них что-то стыдливо и немного приятно запекло. Спустя час от начала ужина все сидящие за столом заметно расслабились. Мистер Роузмонд и его брат, подвыпив, уже без всякого напряжения обсуждали дела, Дрю обменивался любезностями с бабулей, Кая ковырялась в тарелке с тоской, но уже не казалась проглотившей кочергу. Наконец расслабилась и я, подняла взгляд на Рэндалла, который примостился прямо напротив, и на которого я почему-то стеснялась поднимать глаза все это время. Он говорил с бабушкой и улыбался так, что у меня на мгновение защекотало в груди — такая у него была горячая улыбка, все лицо сразу стало румяным, довольным. Я почувствовала, как и мой предательский рот от этого растягивается в дурацкой улыбке, и тут Рэнди посмотрел на меня. В любой другой ситуации это был бы самый неловкий момент на свете, но мы только встретились взглядами, улыбнулись друг другу, как будто не было ничего естественнее, и продолжили есть. Я налегла на вино, чтобы только заглушить в себе эту глупую дрожь, но от него вело только сильнее. К счастью, на вино налегала не только я. — А я всегда знала, что ты его упустишь, — гаркнула бабуля Кае на какую-то очередную смягчающую реплику про Рэндалла. — Ты и Эндрю упустила, оба они у тебя непутевые… Дрю состроил гримасу из цикла «не впечатлен» и отмахнулся, Рэндалл грустно вздохнул и, покачав головой, стал неуклюже копать свой салат. Кажется, эти речи у них в семье были величиной постоянной. — Рэндалл вовсе не такой, — вдруг послышался голос с другого конца стола, где в своем идеальном костюмчике сидела всеми забытая Верри. — Вы не представляете, как много он пережил! — Ох, я представляю, милочка, — отмахнулась миссис Роузмонд. — Все мы пережили немало. Она взяла бокал и покровительственно оглядела детей. — Я потеряла обоих братьев из-за войны, — поведала она скрипуче. — Потом потеряла мужа, а после него — еще двоих детей. И никогда не позволяла себе опускать руки или роптать на жизнь. — Поверьте, Рэндалл тоже не опустил руки! — закивала Верри. — Да было бы что опускать, — не выдержало вино в моих проклятых жилах. Повисла секундная тишина, я неуверенно подняла глаза и прямо передо мной в эту секунду расплылся в дурацкой улыбке и расхохотался во весь голос Рэндалл. Следом за ним, не выдержав, рассмеялся Дрю, а его смех подхватила и бабуля Роузмонд. — Вот это уже дело! — проскрипела она, берясь за бокал. — Ну-ка, как тебя, говоришь, зовут? Рокси? — Да, миссис Роузмонд, — едва проговорила я, кашляя от смеха. — Нечего мне тут мисскать, — почти приказала бабуля, откинувшись на спинке. — Меня зовут Берта. Мы опрокинули бокалы, и она снова обратила на меня взгляд, сверлила им теперь уже заинтересованно, как будто что-то во мне рассмотрела. Я же старалась беззвучно подбодрить Верри, но понимала, что дело это бесполезное — еще с того момента, как Рэнди меня официально представил, я обошла ее настолько, что больше она не угонится. И в этот момент стало как-то даже приятно это осознавать. После десерта бабушка торжественно откланялась с ужина и в ласково-приказном тоне попросила старшего сына помочь ей добраться до спальни, которую уже приготовили. Мистер Роузмонд поднялся вслед за братом, чтобы помочь с инвалидным креслом, которое я вначале не заметила. Берта порывалась пойти пешком, но ее успокоили и наконец уговорили не хорохориться. На прощание она мне хитро улыбнулась. — Может, и будет все хорошо у этого непутевыша, — проговорила она приглушенно. Разгоряченная вином, я даже не подумала, что именно она могла вкладывать в эти слова, впрочем, у меня для этого было еще достаточно времени. Когда бабуля со старшими братьями-Роузмондами удалилась, за столом стало как-то пустовато. Кая молча, откинувшись на спинку стула, наблюдала за работой горничных, Маркус доедал, Дрю печатал на телефоне. Я повинилась перед Каей за свой внешний вид, решив, что настроение у нее уже получше, но, кажется, ошиблась. — Твой внешний вид навлек на тебя ложные, не самые благочестивые подозрения, — заметила Кая. — Впрочем, хорошее впечатление ты все равно произвела… — Ну не такие уж и ложные, — хмыкнула с плохо сдерживаемым гневом Верри. — Рокси не только нарядами свою честь попирает, да, Рэндалл? Он поднял взгляд на нее, и я увидела в нем нечто темное. Кая посмотрела удивленно, несколько неприязненно, но больше озадаченно. А вот в глазах Рэндалла была густая, непроницаемая ярость. — Знаешь, Верри, — наконец подал голос он, отставив стакан и громко звякнув по нему пальцами. — Я думаю, ты очень много для меня сделала. Она подняла голову, уставившись удивленно, по губам вот-вот готовилась расползтись улыбка. Я же потупила взгляд, на раз-два поняв, о чем именно Рэнди говорил. — Мне… — начала Верри, но он ее перебил. — Я очень благодарен за все, что ты сделала для меня, пока была здесь, — сказал он как отрезал. — Маркус, будь любезен, завтра с утра выдай мисс Севиньи расчет. Верри так и замерла, вперившись в него пораженно. Я почувствовала себя так неловко, как только могла, но рассыпаться было нельзя. Подняв голову, я поджала губы, взглянув на него. — Рэндалл, не говори глупостей на эмоциях, — заметила я. — Верри незаменима… — Заменима, — ответил он и поднял взгляд на меня. Так, что, наверное, весь стол сразу понял, кем. И он, сукин сын, знал, что они поймут, а больше всего хотел, чтобы я поняла. Только я ведь и так знаю, дубина ты стоеросовая… — Рэндалл, я… — наконец обретя дар речи, проблеяла Верри. — Я не понимаю… — Не переживай, Верри, — покровительственно разлился над столом наконец голос Каи. Он, как прохладный источник, мигом затушил уже готовившуюся разбушеваться ярость всех троих. — Никакого расчета тебе не дадут. Я нанимала тебя, и только мне решать, когда ты уйдешь. — Я вправе решить, кто работает со мной, — резко обернулся Рэндалл. — Конечно, дорогой, — неожиданно согласилась Кая. — Верри больше не будет работать с тобой. Но это не значит, что она перестанет работать в этом доме. Верри подуспокоилась на глазах, а я снова уставилась в стол, не зная, куда себя деть от разрывающих на части чувств. Помимо испанского стыда, который снедал изнутри, в глубине души поднималось и что-то еще. Что-то сильное, горделивое, сжимающее внутренности, заставлявшее слезы выступать на глазах. Я прекрасно понимала, что Рэндалл сейчас изо всех сил защищал что-то неуловимое, но очень важное, за что он держался изо всех сил, решительно избавляясь от всего, что вздумало бы на это покуситься. И еще лучше я понимала, что это нечто у нас было общее.***
Я порывалась помочь девочкам, раз уж даже оделась в их рабочее облачение, но горничные справились и без меня. Верри должна была уезжать домой вместе со Стюартом, Рэндалл — идти к себе во флигель, а я — подниматься в свою спальню, но, когда Кая и Дрю ушли наверх, мы втроем почему-то пошли по темному саду все вместе. Рэндалл достал пачку сигарет и принялся пытаться вытянуть оттуда сигарету пальцами, а Верри в наспех надетой не застегнутой куртке смотрела, впервые не кинувшись помогать. — Кая решила, что ты теперь будешь делать в доме? — подала голос я, вытащив у Рэндалла сигарету, но не для него, а для себя. — Помогать Маркусу, — ответила после паузы Верри. — Он давно просил ассистента, чтобы проще было управляться с прислугой, хотел еще заняться садом. Она посмотрела на нас обоих так, что я безошибочно поняла — ее увольнение с легкой руки Каи превратилось в повышение. Верри теперь была работницей выше меня рангом, и уж я не сомневалась, что миссис Роузмонд это планировала. — Рэндалл, думаю, тебе стоит извиниться, — заметила я. — Ты был не очень сдержан сегодня за ужином. — Это я-то? — ухмыльнулся Рэнди, кивнув на мой наряд. Я все еще дрогла в одежде горничной с наброшенным поверх плащом Дрю, который нашла в прихожей, чтобы проводить Верри. Напоровшись на мой вполне серьезный взгляд, Рэнди посуровел. — Не обижайся, Верри, — произнес он, наконец вытащив свою сигарету. Я сжалилась и подкурила. — Прости, что резко с тобой обошелся. Но и ты перешла черту. — Я всего лишь… — начала было она, но Рэндалл тяжелым, резким жестом опустил ей на плечо свой протез. Пальцы с жужжанием сократились, стиснув ее плечо. — Не лезь в наши с Ро отношения, ясно? — сказал вдруг Рэндалл, даже не стесняясь того, что я стояла рядом. — Какие еще отношения?.. — опешила Верри. — Рабочие, — отрезал он, не дав ей даже продолжить. Верри подавленно покивала, опустив голову, а после сглотнула. — Прости… я не хотела тебя злить. — Я не злюсь, — мотнул головой он. — Но больше клеветать не смей, поняла? — Да. Рэндалл одобрительно тронул ее за плечо, удостоверился, что до Верри дошло, и ободряюще улыбнулся. Верри кивнула нам обоим и пошла прочь, к парковке, где уже приглушенно шумел двигатель машины. Мы остались вдвоем. — Замерзла? — спросил Рэндалл, повернувшись ко мне. — Идем в дом. — Нет, — качнула головой я, не сводя глаз с удаляющейся фигурки Верри. — Давай еще постоим. Он пожал плечами, ловко подхватил сигарету пальцами и выдохнул столб дыма. — Рэндалл, это правда, что ты сказал бабушке? — спросила зачем-то я спустя минуту или две. — Что? — опомнился от молчания Рэнди, поглядев на меня. — Что я твой друг. — Зависит от тебя, — ответил он, не сводя с меня глаз. — Дружба вещь обоюдная. То ли это было гребаное вино, то ли просто моя забитая куда подальше меланхолия, но мне почему-то стало до ужаса тоскливо от этих слов. Как будто он посмеялся надо мной. Я не успела ничего произнести — в кармане формы прозвенел сотовый. Номер был незнакомый, я сняла трубку на автомате, так сильно отвыкла оттого, что мне кто-то звонит. — Да? — Рокси, — прозвучало на той стороне. — Рокси, это ты? Надо поговорить! Слышишь меня? Срочно! Руку тряхнуло так, что сотовый выскочил и полетел на обледеневший бетон, у меня подкосились ноги. — Что за… кто это был? — воскликнул Рэндалл, удержав меня на ногах. Отвечать не потребовалось, меня колотило от макушки до пят, а спину прошиб холодный пот — а я уж думала еще холоднее мне точно стать не может. — Все, тише, — проговорил голос Рэнди где-то над ухом. — Оставь его. Оставь его здесь. Мой сотовый трезвонил снова, пока Рэндалл прижимал мою голову к груди и гладил по волосам, а тело медленно согревалось будто от мерных ударов его сердца.