Тульпа

- Эйнар… Ты приходи… Попьем пивка, поболтаем… - Матти, бро… Сегодня реально никак! Малая приболела. А у Соль, как назло, именно сегодня важный кастинг. Так что сижу, нянчусь… Ладно, извини, не могу больше говорить... Надо дать малой лекарство и уложить ее спать. Вызов завершен. Маттиас с досадой откинул телефон и подлил себе еще немного вина. Что за кошмарный день сегодня?! Мало того, что в очередной раз, уволили с очередного места работы, так еще и Кристлин, узнав, что суженный снова без работы, назвала его неудачником и другими уничижительными словами, в спешке собрала вещи и, хлопнув дверью, ушла. Маттиас снова взял в руки телефон. Позвонил отцу. Затем Йорин. Оба, сославшись на неотложные дела, торопливо с ним распрощались. Блядь! Почему именно сейчас, когда ему так необходимо выговориться и быть услышанным, его все футболят?! Маттиас отхлебнул из стакана и включил Ютюб. В ленте появилось видео какой-то именитой женщины-психолога (о том, что психолог весьма успешна, говорил миллион ее подписчиков) под загадочным названием «Тульпа». Незнакомое слово привлекло внимание Маттиаса, и он поставил видео на воспроизведение. Из лекции богини психологии Маттиас узнал, что тульпа – это стойкая, осознанная, контролируемая галлюцинация. Воображаемый друг, созданный силой мысли. Тульпа может давать ответы на вопросы, быть этаким ангелом-хранителем. С нею даже можно заниматься сексом. В Интернете существуют целые сообщества тульповодов, этот тренд все больше и больше набирает обороты. Особенно удается создание тульпы людям с богатым воображением. Занимаясь тульповодством, важно держать процесс под контролем, иначе грань между фантазией и реальностью будет стерта. Чего-чего, а уж воображения-то Маттиасу не занимать! - Что ж… Раз никто не хочет сегодня со мной разговаривать, то, может, ебаная тульпа меня выслушает? И в самом деле – почему бы не провести психологический эксперимент над собой? Может, это поможет справиться с душевной болью? Сидя на кухонном табурете, Маттиас оперся спиной о стену и закрыл глаза. Так… Приступим! Какого пола будет его тульпа? Парень. Однозначно, парень! Женскими истериками Маттиас сыт по горло! Возраст?.. Ровесник, или на год-два моложе. Рост?.. Маленький. Маттиасу нравятся коротышки. Телосложение?.. Обычное, мужское, не субтильное, с умеренно широкими плечами. И пусть у него будет округлая, упругая, божественно красивая задница! Черты лица – правильные и нежные, хоть ангела с него на икону пиши! Цвет волос?.. Натуральный скандинавский блондин. Хотя, может краситься в какой угодно, от платинового до розового или зеленого, или вовсе брить голову наголо. Цвет глаз?.. Серо-голубой. Но, опять же, он может его менять с помощью цветных линз. Личностные черты?.. Такому эстету как Маттиас нужна разносторонняя, многогранная личность, которая может быть как милым, домашним мальчиком, хлопочущим по хозяйству, так и отвязной шлюхой с вульгарным макияжем, исполняющей танец на пилоне в стрип-клубе. Пусть его тульпа вообще будет склонна к украшательству себя пирсингом, татуировками и т.п. Ну, кажись, все… Финальные штрихи нанесены. Остается придумать тульпе имя. Маттиас встал, и указывая на табурет, где должен был сидеть его воображаемый собеседник, торжественно изрек: - Тульпа! Я нарекаю тебя Клеменсом Никюлауссоном Ханниганом! Продекларировав это, Маттиас зажмурился и присел на табурет. Когда он вновь открыл глаза… Ура, получилось! Напротив него, в старой, полинялой футболке явно не по размеру и в каких-то нелепых трико с «пузырями» на коленях сидел скромный светловолосый юноша. Весь облик паренька был таким уютным, домашним! Он участливо-сочувствующе смотрел на Маттиаса своими большими, выразительными глазами. - Я – Клеменс, - представился парень. - Я знаю. Хочешь вина, Клеменс? Парень кивнул. Маттиас достал второй стакан и плеснул туда вина для Клеменса. И тут Маттиаса прорвало! Не стыдясь слез, он излил Клеменсу душу, рассказал обо всем, что так его угнетало - и о недалеком начальнике-деспоте, и об истеричной, взбалмошной Кристлин, которая оставила его в трудное для него время, и о холодных, равнодушных друзьях и родственниках, не желающих его выслушать, когда ему так плохо. Клеменс слушал молча, периодически кивая и поглаживая ладонь Маттиаса. Маттиас реально чувствовал на своей руке тепло его кожи. Когда Маттиас закончил говорить, и, уронив лицо на ладони, разревелся в голос, Клеменс встал, подошел к нему, зарылся пальцами в его волосах и прижал его голову к своему животу. - Но ты ведь и сам давно мечтал уйти с этой ненавистной работы! Ты ведь ходил туда, как на каторгу, и жил от пятницы до пятницы. Подумай сам, какие перспективы перед тобой открываются! Наконец-то ты сможешь заняться тем, к чему у тебя всегда лежала душа, но на что ты до сих пор так и не решился. Так что считай, что это увольнение – пинок тебе под зад навстречу успешной, продуктивной и удовлетворяющей деятельности. А Кристлин – она истеричка. И не надо оправдывать ее поведение детскими и юношескими травмами и родителями-абьюзерами. В том, что она такая – твоей вины нет. Она останется такой до конца своих дней. То, что мы можем исцелить кого-либо силой своей любви – глубочайшее заблуждение. Твои отношения с Кристлин изначально были обречены на провал. Отпусти их. А что касается друзей и родственников… Кто тебе сказал, что кто-то обязан нянчиться с тобой, как с маленьким ребенком? Пальцы Клеменса продолжали перебирать шелковые пряди Маттиаса. Уткнувшись в мягкий живот, Маттиас вдыхал теплый, уютный запах родного (родного?!) тела… «Стоп, Маттиас, стоп! Не доводи до абсурда! Ты ведь понимаешь, что Клеменс – всего лишь плод твоей фантазии…» - Ну, все! Хватит на сегодня! – Маттиас зажмурился и тряхнул головой. Когда он открыл глаза, Клеменса уже не было.

***

Прихватив с собой недопитую бутылку вина, Маттиас побрел в комнату. На душе и вправду полегчало. От сексуального напряжения в паху ощущалась неприятная тяжесть. Вызвать проститутку? Но ведь он, Маттиас, сейчас безработный, и проститутки для него сейчас – непозволительная роскошь. Он вернулся за ноутбуком, открыл в закладке порносайт и принялся искать подходящее дрочиво, как вдруг в его голову пришла идея… А почему бы не попробовать секс с тульпой? Приобретет новый для себя опыт. Маттиас зажмурился, призывая Клеменса. Он еще не открыл глаза, как почувствовал уже знакомое тепло ладони на своем подбородке. Пальцы Клеменса притянули его лицо к своему, а рот жадно прильнул к его рту, языком размыкая губы. Какой страстный, и одновременно нежный поцелуй! Разорвав поцелуй, Клеменс толкнул Маттиаса на диван, заставив лечь. Маттиас открыл глаза. Из его уст вырвался возглас восторга и изумления. На сей раз волосы Клеменса были выкрашены в кислотный, ярко-розовый цвет. Черные, благодаря линзам, глаза, горели неприкрытой похотью. Над глазами, как два опахала, красовались накладные ресницы. Из одежды – одни кожаные ремни. Ни дать, ни взять – проститутка из элитного борделя. - Сладкий мальчик! – жарко шептал Клеменс в ухо Маттиасу, помогая тому раздеться. Когда последние предметы одежды были сброшены, Клеменс слегка отстранился, созерцая тело Маттиаса с неподдельным восторгом и восхищением! - Вау! Ты великолепен! Какое шикарное тело! Просто Аполлон! Щедрый на ласки рот Клеменса спускается по телу Маттиаса, покрывая легкими, воздушными поцелуями чувствительную кожу. Язык творит чудеса, то играя с сосками, то описывая влажные окружности вокруг пупка, головки члена и ануса. Ловкие, шаловливые пальцы исследуют потайные уголки тела Маттиаса. Маттиас стонет, выгибает спину и судорожно сжимает ладони в кулаки. Оторвавшись от Маттиаса, Клеменс донельзя развратно засовывает палец себе в рот. Его глаза похотливо сощурены, с уст срывается слабый стон. - О, нет! Не останавливайся! - умоляет Маттиас. Обильно смочив палец слюной, Клеменс осторожно вводит его Маттиасу в анус, чем вызывает новые, нетерпеливые стоны. Палец очень быстро находит нужную чувствительную точку и принимается ее массировать. Маттиас уже не стонет. Он кричит. Его голова мечется из стороны в сторону. Чувствуя, что Маттиас на грани, Клеменс вынимает палец из его ануса и заменяет его на, судя по всему, заблаговременно вынутый из тумбочки фалоимитатор. Не теряя ни секунды, Клеменс вводит себе в анус также заранее приготовленный лубрикат и медленно насаживается на багровый от дикого возбуждения член Маттиаса. Затем, откинувшись назад, нажимает на кнопочку вибратора. Игрушка начинает массировать простату Маттиаса, заставляя его пьянеть от невероятно разнообразного, широкого спектра ощущений. Горло Маттиаса издает хриплый, животный рык. Он щиплет Клеменса за соски, от чего тот вскрикивает на высокой ноте. Пара движений вверх-вниз – и Клеменс с громким полукриком-полустоном изливается Маттиасу на живот. Оргазм партнера окончательно сносит Маттиасу крышу, и, совершенно потеряв над собой контроль, он впивается ногтями Клеменсу в бедра, царапая в кровь нежную плоть. От мощнейшего оргазма Маттиас теряет сознание. Когда он приходит себя, первое, что он видит – склонившееся над ним лицо Клеменса. Парень смотрит с нежностью и любовно гладит Маттиаса по щеке. Развратная блядь превратилась в покорного, ласкового котенка. - Ты не думай, что я ложусь под каждого в первый вечер знакомства. Просто ты… особенный..., - с придыханием шепчет Клеменс, - Ты – лучший! - Я ничего такого не думаю, - Маттиас нежно целует Клеменса в губы и укладывает его голову на свое плечо. «Не сходи с ума, Маттиас! Ты же не можешь целоваться, миловаться и говорить о любви с галлюцинацией! И уж, конечно, ты не можешь уснуть с ней в обнимку! Гони нее в шею!» - Мне уйти? – Клеменс как будто прочитал мысли Маттиаса. - Нет…- Маттиас запустил пальцы в крашеные волосы, - Останься. Ты мне очень нужен! Клеменс крепче обнял Маттиаса и через минуту засопел. Еще через минуту, убаюканный теплом его тела и ощущением его теплого дыхания на своей коже, уснул и Маттиас.