baby and daddy shark

Дети — это адские создания. Объяснять им что-то — ещё сложнее. Но уложить их спать не так уж и сложно. Правда. По сравнению с Ай’Таенг и тем, как ее обычно Чамп укладывает, это ещё сказкам. Ведь сначала он таскает ее по дому, кормит, рассказывает сказки и поет песни — показывает ей весь свой тайский фольклор, ее любимой сказкой с самого детства была история о Маноре, которую Текно так усердно пересказывал Таенг, пока та засыпала в больнице, хихикая из-за глупости Сутона. Когда рассказывал Чамп, он всегда много болтал и только потом начинал, сказку о болтливой птичке и напевал тихонько, чтобы и уставший Ай’Но, лежащий на кушетке, смог спокойно поспать. Так мирно и тихо, что и Тайп ненароком засыпал от чампового «หลับไปทารกของฉันนอนหลับสบาย»*, что было ласковее многих маминых словечек, которые он слышал от своей и от чужих. Чамп вообще был ужасно нежен. Ему, конечно, никогда Текно не переплюнуть, но все-таки. Его забота о Ай’Таенг такая осторожная. Несмотря на свою стойкость, он давал себе слабину, когда девочка плакала или смеялась, он не мог сдержать эмоций. Иногда девушки подходили к нему, когда он гулял с дочкой на улице, чтобы познакомиться. Но тот строго отвечал, что «он здесь со своей малышкой и не желает терять своего любимого мужа». После этого Таенг давала ему пять и они шли за мороженым, в честь победы. Эти сумасшедшие родители прекрасно знали, кем растет их дочь. И совершенно не стеснялись этого. Пусть и росла гиперактивной, пусть грозной, пусть завистливой. Но это была их малышка и они старались дать ей все, что только могли. Иногда Тайп замечает, что девочка стоит рядом с статуей Будды и шепчет что-то о благодарности, за родителей, за семью, за все, за то, что ее освободили из того плена. Ай’Таенг тогда казалась самым настоящим ангелом, которым она и являлась, как только рядом появляется хоть кто-то из родителей. Тайп на самом деле не понимает, у кого из них Таенг могла этого нахвататься. Вроде, и Чамп — жуткий притворщик, который говорил Ай’Но, что у него занятия, а сам ходил в бар. Да и Текно, не лучше, всегда врет мужу о том, что даёт ему, дарит или делает что-то подобное. Так что, у малышки есть два отличных примера для лжи. Хорошо, хоть дети уснули. Правда Лонг-Лек все ещё скребётся в постели, ворочается и хнычет. Это сложный мальчик. Его мама, Пи’Нум оставила его на Пи’Лонга, когда ему еле восемнадцать исполнилось. А он же мальчишкой был, не знал ничего и как за ребенком ухаживать, так что, пришлось Тайпу и маме его обучать: как кормить малыша с ложечки и бутылочкой, как менять памперс, пусть у Пи’Лонга и такой чувствительный нос, как надевать эту маленькую одежду на ребенка, ведь для начала его нужно словить. И через годок, Пи’Лонг уже был образованным папочкой, который мог справиться с Лонг-Леком на отлично. Имя ему дала Пи’Нум, посчитав нужным, чтобы сын знал имя отца. А Пи’Лонг только и счастлив, его мальчик так на него похож. В отличие от Ай’Кана и Ай’Лин. Они совсем на него не похожи. Разве что, взрывным характером и то не ясно, в него ли. Пи’Лилу не скрывала то, что дети не Пи’Лонга, а он не обижался на нее. Он-то и женился на ней для виду только, чтобы мама с папой не ссорились и у Лонг-Лека была мама. Но девушка не смогла стать мамой для него, только для своих детей. Наверное, поэтому они и разводятся. Ай’Кан все ещё называет Пи’Лонга папой, а Ай’Лин его и в глаза никогда не видела, но для него — это доченька. Ай’Лонг-Леку было сложно смириться, что в их семье будет кто-то ещё. Ему всегда казалось, что папа его рано или поздно, как и мама, бросит, пусть Пи’Лонг бы такого не допустил. В конце концов, он — полицейский или кто. Вполне может защитить родного сына. Однажды, Лонг-Лек украл у него пистолет и чуть не выстрелил себе в грудь, но папа успел его прикрыть. С того времени у Пи’Лонга есть пулевое ранение в живот и здоровый сын. Когда-то Пи’Нум пришла к ним, якобы увидеть сына. И ушла, забрав, при этом, несколько тысяч бат, которые должны были пойти на подарок Тайпу. Но не пошли. Ведь зарплата задерживалась и Пи’Лонгу пришлось включать мозги, как подготовить сына к зиме. Стук в дверь. Рычание автомобиля. Хотя, Тайп не может различить, это Текно рычит или его машина. Он выглядит, как всегда, выглаженная рубашка и этот его излюбленный синий кардиган. Таенг как-то порвала один такой и очень плакала, ведь папам он так нравился и Ай’Но пришлось купить такой же, чтобы успокоить ребенка. Глупо, но было. — Где моя дочь? — грубо, громко, строго. Обычно, это описывает Пи’Клая, а ни Текно. Его лицо выглядит слишком обеспокоенным, он снова плакал, пока ехал сюда, снова щеки красные, а глаза — мокрые. Чамп будет злиться. Он никогда не любил, как плачет Ай’Но. В его памяти режет тот момент, когда его Дау Но*, как он его всегда называет, когда рядом никого нет, после из расставания плакал, завалился к нему домой пьяный и расплакался, да так, что Чамп его из коридора вытащить не мог, пока не поцеловал. Это был единственный раз, когда они расставались и Ай’Таенг этим жутко гордиться, все время повторяя то, что ее папы — принцы, которые никогда не бросят друг друга. Вообще Чамп обожал прозвища. Вот просто тотально. На каждого человека, он придумывал свое имя. Наверное, это связано с его хронической плохой памятью. Чамп не любил говорить об этом, но Текно по секрету сказал, что это из-за падения с лестницы в семь лет. Ему проще просто придумать, чем запоминать. Текно — Дау Но, как будто, он и есть звезда, ведь он сделал Ай’Но предложение именно под звёздами на побережье Районга, Таенг — Му Та, потому что девочка и раньше и сейчас остаётся пухлощекой малышкой, Текно долго злился на это, ведь так обычно называют свинок, а Чамп не мог нахохотаться, в итоге, по согласию Таенг, ее прозвище закрепилось, Тайп — Кау Та, считая, что он — старик, пусть Чамп и старше, но Тайп был более рассудительным и здравомыслящим, Пи’Сон — Рунг Сон, просто потому что этот парень так и ассоциируется с радугой, такой весь яркий и счастливый, просто богиня Ирида какая-то, странно, что он достался Пи’Клаю в принципе, названному Тхай Кхун Клаем, что само по себе значит ночь. Чамп гордился каждым своим прозвищем, при этом, в неформальной обстановке его всегда назвали Чанг Чампом. Это вообще начала Ай’Таенг, назвав папу слоном за его, по сравнению с ее, большими ступнями. Так и пошло-то. Ну, Текно, как всегда, был против, пока у его мужа слон в зоопарке не украл шляпку, вот тогда и он начал «обзывать» Чампа.