baby and daddy shark

Стоит им спустится, как лица глупо краснеют, при виде сидящего за столом, в одной пижамке Ай’Тина. Мальчик явно чем-то напуган, дует губки, щурится и все время оглялыается. А, как только щелкает выключать и свет загорается, бежит к двери, сломя голову. — Папа, папа, — шипит малыш, протягивая ручонки к Тарну, который старается, как можно осторожнее, взять сына и прижать его к себе. Ай’Тин забрасывает ладошки папе на плечи, оглялывая в поисках чего-то важного, — где вы были? Я даже Пи’Торна не нашел, а бабушка сказала, что вы уехали, — мальчик громко хмыкает, одной рукою дотягиваясь и до Тайпа, неаккуратно хватаясь за его ухо, — прости-прости, Пи, я не хотел, — и тут же отдергивает руку, тычась носиком папе в грудь, — мне такой страшный сон приснился, как будто, Пи’Сан вернулся к нам, — Тарн только хмыкает, укладывая растрепавшиеся пряди обратно, — можно, я с вами посплю, а? — Тайп крыхтит, скрываясь за плечом мужчины и хихикает, — пожалуйста, Пхо*. Тарн откровенно краснеет, желая так же спрятаться за кем-то. Но в нужный момент, что здесь отец — он и должен что-то, в конце-то концов сделать. — Ты имел в виду «можно я с тобой посплю»? — мальчик хмурится и качает головой, — нет? С Пи’Тайпом? — Ай’Тин легонько кивает, пока Тайп тянет к его щекам свои ладони. — Твой Сонг-Пхо* обещает, что ляжет рядышком, — малыш наконец улыбается, ласково щурясь, когда его потягивают за щёчки, — а хочешь тортика, Мау? — тот моргает и хлопает в ладоши. — Да, да, Сонг-Пхо, хочу, — восклицает Ай’Тин, елозя в отцовских руках. Тарну, наверное, никогда не понять логику этого парня. То ему нравится, то он боится, то соглашается, то ему снова нравится. Ничего не ясно, но Ай’Тин счастлив, а значит, и он, сам счастлив. Мужчина усаживает мальчика на стульчик, пока тот игриво бьёт по столу руками, а Тайп на него шикает, убирая ладошки. — Тише, Ай’Тин, дедушка с бабушкой же спят, не нужно их будить, — малыш ойкает, укладывая ручки на стол, в спокойном ожидании вкусности. — А где Пи’Торн? — парня аж дёргает от любопытности этого ребенка, — он уехал по делам? Или к Пи’Сану? — голос становится совсем грустным и воспитатель спешит ветереть слезинки, появившиеся в уголках глаз мальчика. — Помнишь, мы разговаривали о папе Ай’Кана? — Ай’Тин бодреет, увлекательно прислушиваясь к тому, что говорит старший и кивает, — так, вот, он повез папу Ай’Кана, Пи’Лонга в больницу, ведь тот приболел, — мальчик хмыкает, а потом улыбается какой-то слишком коварной улыбкой. — Значит, Пи’Торну нравится Пи’Лонг? — Тайп прыскает смехом, когда Тарн наконец кладет кусочки торта, разложенные по тарелкам на стол. — Нет, Ай’Тин, это ещё ничего не значит, — мужчина наконец садится за стол, хмыкая на сына. — Ошибаешься, Ай’Тарн, на этот раз — Мау очень даже прав, — тот чуть не выплевывает торт обратно на тарелку, — я пусть его хорошо и не знаю, но глаза у Пи’Торна так блестят, что любой алмаз затмят, — он тихонько хихикает, тыча вилкой в тарелку. — Да быть такого не может, — крыхтит Тарн и замечает, как к нему протянута ладонь. — Спорим, что Пи’Торн до утра не вернётся? — мальчик аж подскакивает от восторга. В их доме нечасто происходит что-то настолько необычное и веселое, — до семи утра, Ай’Тарн, — и он таки хватается за ладонь, сжимая ее в своей, — Ай’Тин, — малыш подвигается ближе, — разбей, — и бьёт по двум рукам, отчего они расходятся в разные стороны, а мальчик дожевывает последний кусочек тортика, отодвигая от себя пустую, измазанную в креме тарелку. — Я — все, папа, — Тарн улыбается сыну, прдвигая к нему салфетки — и сухие и влажные, — вы скоро там? — малыш с усердием трет верхнюю губу, чтобы очистить ее от неприятного, прилипшего шоколада, — Сонг-Пхо, я — молодец? — Тайп гладит его по голове, кивая и откладывая тарелку. — Ты оставь тарелку-то, Ай’Тайп, — парень не понимающе моргает, поднимаясь с места, — Ай’Куантяй завтра вкладет все в посудомоечную машину и все, — парень только хмыкает, кладя тарелку обратно. — Непривычно просто, обычно я сам все мою, — мужчина не отводит взгляд от этого строго лица, которое так усердно усомняется во всем, что в этом доме происходит. Это так по-домашнему. Возможно, если ты у Тарна была возможность, он бы позволил этому ангелу помыть тарелку, если он этого хочет. Но не сейчас, явно не сейчас. — Идём спать? — Тайп кивает, подхватывая мальчика на руки, пока тот громко хихикает, укладывая голову на плечо старшего, — Сонг-Пхо, я тебе не прощу, если ты уйдешь, — он только и гладит ребенка по голове. — А кто сказал, что я уйду? — шепчет парень в самое ушко, заставляя мальчика хихикнуть. — Пойдемьте уже, — ладонь Тарна останавливается на талии парня, из-за чего он неловко охает, убирая руку куда-то в воздух, ощущая тяжёлый вздох позади. Они стараются даже не говорить, не вызывать подозрения, не давать надежд. А мальчик тычется носом Тайпу в шею, хныча и бурча что-то под нос. — Папа обидел тебя, Пи’Тайп? — он рефлекторно дёргается на это, — скажи честно. Но не обижайся на него, папа не хотел, честно-честно, я за него ручаюсь, — малыш почти плачет и получает лёгкий поцелуй в лобик, успокаивающий. — Ничего страшного, Пи больше не обижается на папу, — он оглялыается и замечает спущенную тарнову улыбку с закусанной губой, — так, ведь? — тот пожимает плечами, подходя ближе и таки укладывая ладонь на талию, вызывая у парня вздох, полный отчаинья.