***
Напившиеся зрелищем зрители покидали Колизей. Каждый обсуждал увиденное и делился впечатлениями: некоторые считали поражение Горо запланированным заранее, не веря, что великий чемпион так просто сдался; многие твердили, что травмы куноичи из Учих ненастоящие и вскоре она выйдет на бой с Белой Сакурой. В последнее Коджи хотелось верить больше всего. Весь путь к выходу команда проделала в тишине. В один момент молчание прервал звонкий хлопок, и Мацухиро отлетел на несколько метров, приземлившись за спиной у Коджи. Капитан недоумённо глянул на Мэгуми, чей кулак на мгновение завис в конечной точке. Женщина смотрела на Мацухиро настолько недоброжелательно, что сам Коджи замер, а её оскал был по-настоящему нечеловеческим, глаза прожигали жертву. В следующий момент она прорычала: — Ублюдок! Это всё твои грёбаные советы! Я убью тебя! Женщина не на шутку разозлилась, но её ярость отражала скрытый страх; страх за членов своего отряда. Мацухиро, слегка пошатнувшись, всё же встал на ноги, придерживая рукой разбитую губу, из которой выступила кровь. — Вся жизнь шиноби проходит в объятиях со смертью, — самонадеянно заявил парень, не боясь настоящего гнева Мэгуми, в сравнении с которым все предыдущие разы были лишь щенячьим лаем. — Урод!.. Женщина напрыгнула на наглеца, кулак уже наметил цель, но тотчас её руку перехватил Коджи, а вторую крепко сжал в зубах Аки. Пёс недружелюбно смотрел в глаза хозяйке, их звериные взгляды сцепились в равном бою, но вскоре Мэгуми перевела взгляд на капитана. — Держи себя в руках, — грубо приказал Коджи. Его суровый взгляд навис над женщиной, но та была абсолютно непреклонна. — Чёрта с два! Я всегда была против его советов! И что получилось?! — Получилось, что получилось. К тому же, кто говорил, что по-другому было бы лучше? — Слова капитана слегка остудили Мэгуми. Он ослабил хватку, и она грубо высвободила руку, Аки так же отпустил хозяйку. — Если начали действовать согласно его плану, будем идти до конца. — Так точно, — неохотно сквозь оскал процедила женщина, а затем сверкнула взглядом на Мацухиро, — а ты, щенок, молись, чтобы всё было так, как ты говорил. — Прекрасный удар, — парень едко ухмыльнулся, почесав ушибленную область, а затем ответил острым взглядом, — легко бить беззащитного, но попробуй повторить, сняв с меня сдерживающие печати. — Парень напоследок подмигнул разгневанной женщине. — Долго тебе ждать не придётся, — вновь прорычала женщина, одарив обжигающим взглядом не только Мацухиро, но и Коджи, после чего молча отвернулась и гордо побрела в сторону транспорта. — Горяченькая, аж дух захватывает! — усмехнулся Мацухиро, провожая женщину нахальным взглядом. Коджи укоризненно посмотрел на парня и помотал головой, после чего подтолкнул вперёд, а сам пошёл следом.***
Лучи утреннего солнца наполнили комнату светом и теплом. Рен открыла глаза, осмотрелась, в голове царил полный беспорядок. Воспоминания смутно мелькали, а потом резко обрывались, оставляя множество вопросов. Рен медленно поднялась, в тот момент она обратила внимание на свою одежду, а одета она была лишь в топ и короткие шорты, волосы были распущены. Она ощупала своё тело, с удивлением отметив, что оно было абсолютно невредимым, словно всё это было страшным сном. Лёгкая слабость всё ещё одолевала Рен, но в целом она чувствовала себя прекрасно. Более-менее придя в себя, Учиха попыталась встать с кровати. Из-за лёгкого головокружения она слегка пошатнулась, но вскоре восстановила равновесие и зашагала к круглому столику, на котором красовалась красная герань, а рядом стояли два уютных кресла. Комната в целом была светлой, гармонируя в бело-коричневой гамме, а ещё дальше, в конце комнаты, расположился мраморный стол и несколько деревянных стульев. Дверь позади Учихи распахнулась, и на пороге показалась Ханако, одетая в простую белую юкату. Увидев Рен, белые глаза девушки загорелись от радости, и она бросилась к подруге, заключив её в настолько крепкие объятия, что Рен едва устояла. Учиха хотела возмутиться столь бесцеремонному вторжению, но тепло внезапно наполнило её саму, и то, как Ханако крепко прижалась, словно это были последние их объятия, нашло отзыв в сердце Рен. Руки Учихи покорно сомкнулись за спиной Ханако, и в этот момент мир словно растворился в теплоте их объятий. Хотелось замереть, лишь бы не возвращаться в суровую действительность, но смущение одолело гордый нрав Рен, и та резко покинула объятия. — Всё-всё, достаточно нежностей. — Учиха растерянно отвернулась, но пристальный взгляд Ханако вернул её обратно. — Ну чего смотришь так? — Просто я так рада видеть тебя. — Хьюга не могла сдержать радостной улыбки. Ещё вчера её день казался невыносимой пыткой, но сегодня все страхи вдруг разбежались, когда она увидела живую и здоровую Рен. — Как твоё самочувствие? Ты, наверное, голодна? — Да, пожалуй, — сухо ответила Учиха, продолжая смущаться. Но глупо было врать самой себе, ведь искренняя забота подруги дарила бесценное тепло заледеневшему сердцу. — Тогда я сбегаю за едой! — Энтузиазм охватил воодушевлённую Ханако, и та рванула к выходу, едва не забыв главное: — Кстати, Рен, твоя одежда в шкафу. Я попросила сшить тебе новую юкату взамен старой, а ещё там резинка для волос, я... я сама её связала, — закончив, Ханако побежала за едой. Рен ещё какое-то время недоумённо смотрела на закрытую дверь. Шкаф с одеждой стоял неподалёку от кровати, а с внутренней стороны дверцы висело зеркало. Рен сняла одежду и, покрутившись у зеркала, посмотрела на себя как-то иначе: она всегда видела в своём теле оружие смерти, но сейчас отчего-то стала видеть женщину. Раньше она не обращала внимание на частые взгляды мужчин, но сейчас поняла, что им было на что смотреть; ей нравилось оставаться недосягаемой, отдавая себя лишь самым близким людям и по собственному желанию. Привычка идти против системы, жить в осуждении и презрении, давно стала чем-то естественным для Рен, и чтобы не чувствовать боль, надо было лишь позабыть о биении сердца. Теперь в её жизни появилась Ханако — человек, способный дарить тепло и уют даже в самый скверный день, и теперь Рен поняла, что значит обрести дом. Погружённая в мысли, Рен уже натянула короткий и обтягивающий тёмно-серый комбинезон без рукавов. Змейка звонко скользнула вверх. Плотная ткань не только защищала тело, но ни капли не стесняла движений, однако на этот раз Рен отметила, насколько хорошо выглядят её формы в обтягивающей одежде: раньше она об этом не задумывалась. Следом девушка надела чулки, чья ткань была устойчива к походным условиям и, в отличие от лосин, они не натирали в промежности. Далее Рен натянула длинные перчатки с вырезом для пальцев, в которых чувствовала себя уютно и защищённо, ведь руки шиноби чаще всего подвергались опасности. Её любимая юката выделялась среди более простых и домашних, там же на полке девушка увидела аккуратно сложенную одежду Ханако. Тёплые воспоминания отразились лёгкой улыбкой на лице Рен, воспоминания о первом сражении на набережной, где Ханако была подобна невозмутимому морю, таящему неудержимую и необузданную силу; воспоминания о постоянных конфликтах на первом задании, где она казалась такой наивной и глупой, но при том была единственной, кто искреннее интересовался Рен. Закрыв шкаф, Рен отправилась к мраморному столу, попутно надевая Учиховскую юкату. На столе лежала тонкая синяя резинка для волос, которая поблёскивала, словно снег в солнечный день. Пока Рен завязывала волосы, её внимание перетекло на разбросанные бумаги и книгу под названием «Путь ниншу». Рен с забавой отметила, что Ханако любила древние догмы и всегда пыталась найти более глубокое значение чакры, нежели обычное оружие. Интерес заставил девушку открыть книгу на той странице, где она оставила закладку, и как только она это сделала, её сердце дрогнуло: как закладку она использовала фотографию первого дня в Ичиготеру. Искреннее веселье навсегда отпечаталось в этом кадре, Рен замерла, затем медленно села на стул, не отрывая взгляда от фотографии, мысли из далёкого прошлого с болью выступили в сознании... Вечер в Конохе был тихим и спокойным. Утренняя тренировка прошла так же легко, как и несколько простых заданий уровня генина. Фонари зажглись сразу после того, как последний луч солнце оставил небосвод. Яркие огни в парковой роще создавали неповторимую атмосферу. Торговые точки, продававшие самые разные сладости, и небольшие кафешки вносили уникальные оттенки в общую гармонию. Детишки бегали по парку, размахивая игрушками, наслаждаясь вкусными угощениями, и что-то весело кричали и задорно смеялись. Нередко в парке гуляли парочки, держась за руки, обнимаясь на фоне Наки, что вбирала в себя всю палитру цветов и превращала в единый танец на воде. Юная Рен прогуливалась по парку после последнего на сегодняшний день задания: доставить лекарства пожилой женщине. Девушка предпочитала носить лёгкое и обтягивающее боевое ханьфу, не забывая про мон Учих на спине, волосы всегда заплетала в хвост, а руки и ноги держала открытыми, нося под верхней накидкой лишь майку с коротким рукавом и обтягивающие короткие до колен штаны шиноби. Протектор деревни гордо блестел на лбу, слегка покрытый густой чёлкой. Она шла вдоль вечерних фонарей, наполненная светом и жизнью, вкушающая сладкий запах ветра. Вскоре перед ней была та самая лавочка, где её ждал товарищ по команде: они часто встречались там, чтобы обсудить итоги дня и поделиться новостями. Товарищем являлся молодой генин по имени Ёши. У него были каштановые волосы подвязанные протектором Конохи, а одевался он довольно просто, предпочитая стандартные спец штаны и бежевую рубашку танчжуан, которую редко застёгивал вне заданий, поэтому под ней виднелась тёмно-серая майка. — Рен! — обрадовался парень. — Поздно ты сегодня. — Молодая куноичи колко улыбнулась, уперевшись в плечо товарища, отчего тот немного засмущался. — Просто не хочу идти домой, — грустно выдохнул Ёши, — ты же знаешь, мои родители крайне против моего выбора быть шиноби. Отец снова будет читать лекции, а сестрёнка шутить и издеваться. И ещё сегодняшняя тренировка... в академии не было таких сложных заданий с сюрикенами. — Вся наша жизнь — борьба, и чаще всего приходится бороться с собой, — Рен говорила воодушевлённо, и её слова были вторым воздухом для Ёши. — Я понимаю, что Аято злится на меня, ведь я торможу наш отряд, из-за меня вы выполняете эти глупые задания ранга «D». Но ты не злишься и всегда помогаешь мне. Почему? — Разве не для этого нужны друзья? — добрая и яркая улыбка Учихи врезалась в самое сердце Ёши. Парень ощутил, как тепло и свет разливаются внутри, а надежда достичь мечты начинает казаться не такой далёкой. — Кстати, ты ведь обещал однажды пригласить меня к себе, так чего ждёшь?.. Гроза нависла над лесом, пронзая его раскатами грома. Тьма сгустилась. Привкус крови, боль в костях и мышцах кричали, но сердце в тот момент на мгновение замолчало, словно остановилось вовсе. Тело Ёши сорвалось с дерева и упало, как переспевший плод, в его глазах застыл предсмертный ужас, кровь растеклась по земле, смешиваясь с каплями дождя. Сверху всё ещё стояли трое шиноби в кислородных масках и серых плащах, молния на миг озарила протекторы Амегакуре и отразилась в презирающих взглядах. Аято лежал в стороне, истекающий кровью от полученных ран, но ещё живой. Адреналин ударил в голову, сердце застучало сильнее, чем прежде, глаза пронзила жгучая боль, красная пелена застелила взор. Мгновения с каждым ударом молнии пронеслись незаметно, но навсегда оставили свой след. Тела врагов лежали в грязи, дождь капал сверху, смывая кровь, но не было дождя, который мог смыть ненависть. Рен навсегда запомнила тот день, когда в её шарингане в виде второго томоэ отпечаталась горькая утрата. — Эй, Рен! — внезапный возглас Ханако заставил вздрогнуть. Рен настолько погрузилась в воспоминания, что не услышала, как открылась дверь. Запах мисо-супа с курицей вдвойне ощущался с голоду. Ханако поднесла поднос к столу и аккуратно расставила посуду. Помимо супа на подносе также были ромашковый чай и нарезанный шоколадный кекс. — О, ты нашла нашу фотографию, — с весёлой улыбкой заметила Ханако, — как же я ужасно получилась там. — Вовсе нет, — Рен улыбнулась в ответ, — мне нравится видеть тебя счастливой, в этом есть настоящая красота. — Ну ты скажешь тоже. — Ханако смущённо почесала затылок, после чего села напротив подруги. — Давай лучше есть, пока горячее. Готовят здесь хорошо. — Смотрю, тебе здесь нравится, — колко подметила Рен, поставив в ступор спутницу, но оторопевший взгляд белых глаз ещё больше развеселил саму Учиху. — Да не парься ты, всё в порядке. Итадакимас. — Рен приступила к еде, сразу вытянув кусочек мягкой и сочной курятины. — А мне вот совсем не смешно, я даже убить тебя готова! Какого чёрта ты подставилась тогда? — Ханако ещё в палате затаила злость на безрассудство Рен, и сейчас настал тот момент, когда эмоции можно было выплеснуть. — Забавно всё это. — Задорная улыбка Учихи ещё больше завела спутницу. Была в этом некая ирония, ведь когда-то, сидя на корне огромного дерева, Ханако сказала то же самое. Тогда всё было наоборот. — И что же тут забавного?! — Не бери в голову. К тому же Мацухиро предупреждал, что Кадзуя мёртвого из земли поднимет, если потребуется. — То есть, ты знала, что всё обойдётся? — В тот момент Ханако испытала некую эгоистичную досаду, от которой самой становилось противно. Но то, что Рен готова была пожертвовать жизнью ради неё, много значило. — Разумеется, нет. Тогда, признаться, всё было слишком быстро, времени на размышления не оставалось. — На мгновение между девушками наступила тишина. Взгляд Ханако был настолько странным, что прочитать его было невозможно, как книгу на другом языке. — Что ты так смотришь на меня? — Не знаю. Просто не знаю, что думать. Вчера я почти смирилась с твоей смертью, а сейчас мы сидим рядом и обедаем. Всё кажется настолько... странным. Столько событий... — Ханако вспомнила историю с братом, но не хотела нагружать Рен сейчас. — Кстати, а чем закончилась та битва? Возможно, это была не самая лучшая история за столом, но Ханако поведала всё, что произошло после того, как Рен подставилась под атаку Горо, и у девушек нашлось немало времени, чтобы обсудить тот ужасный день.***
Слух о предстоящей битве между Белой Сакурой и Алым Драконом взбодрил Коджи. Это могло означать лишь, что с ними всё в порядке, и Мацухиро оказался прав. Однако до события был ещё целый день и прозябать его в стенах отеля не хотелось. Уже с утра команда прогуливалась по улочкам города, но истинной целью Коджи было найти какой-нибудь хороший пивняк и посидеть за кружечкой светлого с сочным барбекю вприкуску. Мацухиро без колебаний поддержал идею капитана, но Мэгуми отказалась, предпочитая прогуляться с Аки и лучше изучить город. — Здесь подают отличное пиво. — Мацухиро остановился у входя в пивное заведение под названием «Пьяный кот». — Однажды у хозяина этого заведения был кот, который, представьте себе, любил выпить! Да, вот так, пьющий кот. — Энтузиазм, с которым Мацухиро рассказывал краткую историю, произвёл впечатление на капитана, но не на его темпераментную подругу. — Звучит интересно, мне бы такой кот не помешал, — усмехнулся Коджи, докуривая сигарету. — А ты что думаешь, Аки? Не хочешь стать пьяным псом? Пёс приподнял бровь и, даже если бы он умел говорить, вряд ли воспользовался этим в данной ситуации. — Всё правильно, приятель, — улыбнулась Мэгуми, невольно показывая острые клыки, — нечего пить с этими дураками. — Но-но, женщина... Пока Коджи и Мэгуми вступили в бессмысленный спор, Мацухиро обернулся и сделал несколько шагов вперёд. Его взгляд подозрительно пробежался по округе, после чего парень нахмурился. — Эй, у тебя всё в порядке? — невзначай поинтересовался капитан. — Да, — Мацухиро искоса улыбнулся, а затем полностью повернулся к отряду, — нечего заставлять пиво ждать. — Золотые слова! — воодушевлённо бросил капитан, после чего мужчины вошли внутрь. Мэгуми хмыкнула и побрела своей дорогой. Тем временем в сотне метров за углом компанию подстерегала никто иная, как Хотару. Девушка на мгновение растерялась, увидев, как Мацухиро сделал несколько шагов в её сторону. Однако, когда шиноби растворились в дверях заведения, куноичи облегчённо выдохнула, но рисковать, проходя мимо, не стала. Сейчас её интересовала та женщина с собакой, и Хотару решила проследить за ней, соблюдая дистанцию. Превосходные сенсорные способности, данные ей от рождения, отлично выслеживали чакру, при том на почтительном расстоянии. Хотару можно было легко назвать высококлассным экспертом в области сенсорики. Отследив и зафиксировав чакру женщины, куноичи принялась аккуратно следовать за ней. Спустя несколько минут после того, как Хотару покинула переулок, там показался некий мужчина в чёрном рваном плаще с капюшоном. Стук тяжёлых сапог раздавался после каждого его шага по каменной дороге. Мужчина внимательно осмотрелся, после чего скрылся в глубине городских улиц. Мэгуми никуда не спешила и первым её привлёк местный рынок с кучей всяких декоративных изысков. Было заметно, что в Ичиготеру приезжают множество купцов с разных стран, чтобы выгодно продать товар. Здесь было множество разных безделушек: жуткие статуэтки рыболюдей из Мизу но Куни, янтарные изделия с жуками и роскошная одежда из Тсучи но Куни, уникальные глиняные изделия Казе но Куни, множества самых изысканных сортов чая из Ча но Куни и многое другое. Мэгуми даже удалось заметить изумительные древесные украшения из родной Хи но Куни, что не могло не вызвать некое чувство гордости и удовлетворения. — Найти бы что-нибудь для племянников Ханы и Кибы, — женщина бросила задумчивый взгляд по прилавкам. Однако неожиданный рык Аки прервал поиск сувениров, и Мэгуми удивлённо посмотрела на товарища. — Что случилось? Ты что-то учуял? — Аки гавкнул в ответ. Члены клана Инузука издавна научились общаться со своими собаками с той же точностью, с какой говорили с представителями своего вида. — Тот же запах, что был в комнате Ханако? Бери след! Первая зацепка внесла свежую струю в бездействие последних дней, и Мэгуми не могла упустить такой шанс. Аки взял след и направился в сторону запаха. Хотару беспечно шла вдоль наполненных туристами улиц Ичиготеру. Она ощущала чакру каждого живого существа, словно та проходила через неё саму, слышала её течение и даже понимала, о чём думают и что испытывают её носители. Однако куноичи интересовала лишь одна носительница и внезапное изменение в её поведении насторожило девушку. Женщина с собакой стали верно двигаться в её сторону, куда бы девушка не пошла. Впрочем, сколько бы жертва не пыталась выследить хищника, шансов у неё не было, пока она находилась как на ладони. Но вдруг их чакра внезапно испарилась. Хотару оторопела от неожиданного поворота, пытаясь найти объяснения, которых было лишь два: они каким-то образом переместились в другое место, или не менее странным и неведомым способом скрыли собственную чакру. Техники и приспособления, скрывающие чакру, не новшество в мире шиноби, но не все они были столь эффективны, чтобы скрыться от сенсорных способностей Хотару. Решив не рисковать, куноичи спешно побрела в обратную сторону, но вдруг вышедшие на другом конце улицы та самая женщина с собакой, окончательно выбили Хотару из равновесия. — Она уже близко, — злорадно улыбнулась Мэгуми, — кажется, пилюли и правда сработали, дружище. Наша противница — сенсор. Кажется, я тоже начинаю чувствовать её запах! Она совсем рядом! Хотару, видя, как стремительно приближаются недруги, поспешила отступить, бросившись вдоль закоулков, но кто-то неожиданно преградил ей путь, и куноичи обречённо столкнулась с ним, успев заметить лишь чёрный плащ и скверную улыбку незнакомца. — Какого чёрта ты здесь забыл? — выругалась Мэгуми, прожигая взглядом, изневесть откуда возникшего Мацухиро. — Да так, мимо проходил, — наглым тоном ответил парень. — Можем, прогуляемся вместе? — Мне не до тебя сейчас, придурок! И вообще... — женщину вдруг осенило, — как ты нашёл меня? — Просто шёл за тобой и всё. — Нахальная улыбка продолжала выводить женщину, но сейчас времени на скандалы не было, запах становился слабее. — Уйди с дороги, болван, а то... — А то что? — Мацухиро бесцеремонно преградил путь Мэгуми, отчего даже Аки пришёл в ступор. — А, вот вы где! — Внезапное появления Коджи слегка разрядило атмосферу. — Вы же отправились пить пиво, какого чёрта здесь происходит?! — выругалась женщина, а пёс, вторя ей, гавкнул. — А это ты у него спроси. Не хочу, говорит, пиво! Давай лучше найдём Мэгуми и вместе сходим куда-нибудь, а то, мол, невежливо даму одну отпускать. — Что за бред?! — Вот и я о том! Какая же ты дама? — острая шутка капитана ничуть не развеяла нависшую над ними тучу недопонимания. — Объяснись, придурок, пока я тебя прямо здесь не закопала! — Гнев Мэгуми резким порывом устремился в Мацухиро, но тому, казалось, было всё нипочём. — А нечего объяснять, — парень развёл руками и сделал глупую физиономию, — просто скажи спасибо, что я пришёл вовремя и не дал тебе совершить огромную ошибку. — Напоследок парень подмигнул женщине, но на этот раз не с целью позлить её; Мэгуми прекрасно поняла, что он имел в виду. Хотару недовольно покосилась на незваного гостя. Его присутствие взыграло на её чувствах, пробуждая спящий гнев, но она старалась сохранять хладнокровие, глядя в рыжие глаза, смотрящие из-под капюшона. Маниакальная улыбка не слезала с лица, даже когда он решился заговорить. — Давненько не виделись, Хотару-чан. — Мужчина подошёл ближе и снял капюшон. У него были белые колючие волосы, убранные назад, а также острые и резкие черты лица. Мужчина обошёл замершую куноичи и позволил себе бесцеремонно нарушить личную дистанцию, чтобы вдохнуть её аромат в полной мере. — Давненько я не ощущал твой прекрасный запах; запах девичьей невинности и пролитой крови; запах отчаяния, ненависти и боли, скрытые за сладким ароматом женского тела! Как же я скучал по тебе, наша маленькая милашка-убивашка! — Подозрительный гость кружил вокруг жертвы, а его возбуждённый тон не предвещал ничего хорошего. — Зачем явился сюда, Дарума? — Брезгливо отстранилась куноичи, не отрывая глаз от старого знакомого. Мужчина резким движением приблизился к девушке и, подхватив собственный кулон, болтающийся на обнажённой крепкой груди, поднёс его к оппонентке, насколько позволяла длина цепочки. Кулон представлял собой круг с треугольником внутри. Дарума вонзил лукавый взгляд в ошарашенную куноичи, ничуть не боясь получить неприветливый ответ. — А где твой, Хотару-чан? Неужели Джашин-сама боле не интересен для тебя? — Для убедительности, мужчина отодвинул край плаща, обнажив рукоять зазубренного меча бисэнто, навершие которого представляло голову демона с длинным языком обвившем рукоять. — Мне до тебя нет дела, — фыркнула Хотару, отойдя на несколько шагов назад. — Если ты пришёл по мою голову, знай — это плохая идея. — Куноичи завела руку за спину, подхватив рукоять камы. — Нет-нет! я хочу помочь, Хотару-чан. Ты прекрасная жемчужина нашего общества. — Мне не нужна твоя помощь! — Напротив! — Дарума резко поднял палец, а его самодовольная улыбка и нахальная манера подогревали желание Хотару воспользоваться камой. — Я же считаю иначе! Ты для меня как младшая сестра, ну правда. Однажды ты оставила в живых своего врага, а это очень тяжкий грех! Милосердие противоречит пути Джашина... — Довольно читать мне лекции. — Кама со свистом высвободилась, зловеще сверкнув на солнце. — Хочешь резни, — найдём более спокойное место. — Убей ближнего своего, и он наградит тебя! — Дарума разгорелся ещё больше, взгляд переполнило безумие. — Но убивать товарищей по вере непростительный грех, и я не могу себе позволить такого. Я пришёл лишь сказать: возвращайся домой, Хотару-чан, пока не поздно. — Угрожаешь мне? — усмехнулась куноичи. — Однажды я убью Айзена, и, если не хочешь той же участи, ты не станешь преграждать мне дорогу. Последнее предупреждение. Слова Хотару вызвали громкий и надменный смех Дарумы, но едва он успел сделать шаг в её сторону, как нечто тяжёлое вонзилось в грудь, и мужчина попятился назад, уперевшись спиной в стену дома. Кама вошла в тело наполовину, а Хотару стояла на своём месте с совершенно невозмутимым видом. — Быстро, мать твою, — Дарума злорадно улыбнулся, глядя на торчащее в груди лезвие, после чего завопил: — и больно же, чёрт тебя раздери! Ты же знаешь, когда мне больно, я впадаю в безумие и начинаю убивать всех подряд. — Мужчина крепко сжал лезвие камы и намеренно порезал ладонь в попытке извлечь оружие. Кровь растеклась по животу и попала на штаны, но эта картина ещё больше его будоражила. — Да ты лёгкое мне пробила, дура больная! — Дарума продолжал ругаться на виновницу пронзившей его боли. — Какая же охренная боль, я аж возбудился. Знаешь, что я хочу с тобой сделать? Связать твои руки и ноги, а потом выпотрошить и... — Много болтаешь. Как всегда. — Чёрт, ты права. Прости, просто боль возбуждает во мне дикое желание убить кого-нибудь, но ты же моя сестра, поэтому я прощаю тебя. Я даю тебе время подумать, в ином случае ты познаешь новые границы боли. — Звериная улыбка Дарумы насторожила Хотару, но она не боялась выступить против культа. — До встречи, Хотару-чан, и подумай хорошенько, на чьей ты стороне. Закончив, Дарума вернул каму владелице и удалился. Хотару проводила его взглядом, ощущая неприятный осадок после столь нежеланной встречи.***
— ...он использовал технику марионеток, чтобы заставить мою одежду двигаться, — хихикнула Ханако, разбавляя речь глотком зелёного чая. Их разговор плавно перешёл в обсуждение повседневных тем. — Весело здесь у вас, — Рен поддержала подругу не менее радостной улыбкой. — Ого, ты съела почти весь кекс? Для такой сладкоежки у тебя блестящая фигура! — А ты, я смотрю, успела оценить. — Учиха вспомнила, что проснулась переодетая, а запах вишнёвого мыла твердил о том, что об её чистоте позаботились не меньше, чем о новой одежде. — А что мне оставалось? На тебе живого места не было, ты даже не представляешь, с каким трудом я вымыла землю из твоих волос! — растерянно оправдывалась Ханако, что ещё больше забавляло её спутницу. — Никто ещё так не заботился обо мне. — В словах Рен, как показалось Ханако, скользнула нотка печали, но в то же время на душе становилось теплее. — Я не знала, что от этого может быть так приятно. В детстве всё это воспринималось более просто и естественно, но сейчас... я ненавижу, когда кто-то жалеет меня, но ты... с тобой как-то всё иначе. — Для меня честь слышать это от самой Учихи Рен. — Ханако скрыла смущение за детской улыбкой. — Довольно щенячьих нежностей! — неожиданно буркнул Рен. Она не любила утопать в сантиментах, ощущая в них душащую приторность. — Ты говорила, что у тебя есть чертёж коридоров и комнат колизея. — Ну да, — Ханако подскочила с места и ринулась за подсумком, который хранился с повседневной одеждой в шкафу, — я использовала бьякуган во время тренировок в зале, чтобы осмотреть план строения, и нарисовала карту. — Покопавшись, Хьюга достала многократно свёрнутый лист и, вернувшись к столу, развернула его перед Рен. — В колизее имеется множество потайных ходов, многие контролируются какой-то печатью, я полагаю доступ к ней есть лишь у Кадзуи и его приближённых. Однако здесь, — Ханако указала пальцем, а затем развернула второй лист, — здесь имеется тайный выход из колизея, предназначенный для всех, и ведёт он куда-то в рощу. У меня не было достаточно времени, чтобы осмотреть эту местность при помощи бьякугана, но я составила приблизительную карту подземного уровня и предположительно то, где должен быть вход со стороны леса. Однако я подразумеваю, что и там ход запечатан. — Прекрасная работа! — не сдержала восторга Рен, рассматривая чертежи. — Всё-таки не зря ты глазастая такая, не то что в случае с Акабаной. — Ну, ты сама говорила, что не всегда стоит полагаться на глаза. — Колкий взгляд Ханако зацепился за недоумевающий взгляд Рен, в итоге та лишь хмыкнула и отвернулась. — Кстати, завтра у нас с тобой финальный поединок на арене, завораживает, правда? — Абсолютно нет, — резкий ответ Рен удивил Ханако, и та непонимающе покосилась на подругу, — наше сражение — это личное дело, я не хочу выставлять его на показ. — Ага, так ты боишься опозориться на глазах публики! — Острое заявление, озорная усмешка и азартный блеск в белых глазах вызвали у Рен волну негодования, ясно отразившуюся на лице. — Нет, я боюсь надрать тебе зад на глазах у толпы. — Потрясающий ответ! Жду не дождусь, когда ты отлупишь меня. — Мечтательная улыбка выглядела настолько настоящей, что Рен на мгновение поверила в очередную шутку Ханако. — Как-нибудь в другой раз. Мне надо больше изучить план, принесёшь мне ещё чего-нибудь сладкого? На твоё усмотрение. — Это моё спец задание ранга «D»? — рассмеялась куноичи, вставая из-за стола. — Это просьба, но если хочешь, я попрошу Хокаге записать это как задание ранга «D». — Учиха подхватила шутливый пыл подруги, их взгляды напоследок пересеклись в блеске разгорающейся дружбы, а улыбки вторили друг другу.***
Ханако шла по каменному коридору колизея, держа путь в столовую, где всегда было немало угощений. Гостевой корпус устроен так, чтобы не допускать гостей в закрытую часть. Ханако могла чувствовать некий добрый жест от Кадзуи, раз он позволил ей жить в гостевом корпусе, куда допускались лишь те, кого он одобрил лично, как правило — особые гости. Кухня здесь была изумительная и разнообразная, а главное — бесплатная. Кадзуя не брал денег с тех, кто живёт в колизее, считая их гостями в своём доме. Редкие жильцы гранд-отеля, важные господа, при виде белоглазой куноичи почтенно приветствовали её и желали удачи в финале. Внимание и почтение таких персон не могли остаться чем-то посредственным, Ханако ощутила сладкий вкус славы, но она знала, какой горькой порой бывает начинка. — Ну надо же! Какие люди и без охраны. — Айга подкрался, как всегда, неожиданно, словно следил за Ханако, но ему не удалось застать её врасплох. — Кстати об охране, где милашка-убивашка? Разве она не ходит за тобой по пятам? — Нет. А вот ты, кажется, ходишь, — угрюмо ответила Ханако, обернувшись в сторону шиноби. — Вот и не правда! Я здесь совершенно по иным причинам: собираюсь набрать рыбных палочек и отправиться в мастерскую. Не хочешь со мной? Посмотришь на моих прекрасных кукол. — Айга кружился вокруг девушки так, словно бы они были старыми друзьями; словно она даже не была пленницей. — Спасибо, но мне надо готовиться к завтрашнему бою. — Ах да, прелесть какая! Учиха Рен, да? Она бросилась тебя спасать, что едва не погибла сама. Чёртов Горо опять переиграл! — Что значит: опять переиграл? — Вдруг остановилась Ханако и вопросительно уставилась на оппонента. — Он прекрасно сыграл, когда уничтожил Какузу: видишь ли, этот крайне неприятный тип решил поиграть в шпиона и думал, что мы не заметим. Ныне каждый болван стал считать, что подобраться к Кадзуе-саме можно через арену колизея, — последние слова Айга проговорил, глядя на Ханако с особым ехидством, словно это был камень, брошенный в её огород. Девушка предпочла промолчать и сделать вид, что ничего не заметила. — А вот вас, жемчужин нашего колизея, Горо убивать не должен был вовсе, но кто ж знал, что ты окажешься такой сильной и неугомонной, что даже наш великий чемпион потерял самообладание! — Надеюсь, что завтра мне повезёт больше. — Наигранно улыбнулась Ханако, но Айга был мастером театрального искусства и понять его истинные мотивы было попросту невозможно. Он мог улыбаться в лицо и вонзить кунай в спину. — Я тоже надеюсь! В конце концов, у нас уже был чемпион с шаринганом, и скажу по секрету, — парень наклонился к уху Ханако, чем вызвал её заметное напряжение, — эти Учихи ненормальные, а вот ты мне нравишься, и глаза изумительные, а твои движения... ох, как бы я хотел станцевать с тобой! — Айга кружился вокруг и жестикулировал так эффектно, что ему и впрямь хотелось верить, но Ханако предпочитала держать ухо в остро с этим хитрым шиноби. — Сначала станцую с Учихой, а там посмотрим. — Девушка мило улыбнулась и подмигнула оппоненту, на что тот ответил широкой улыбкой. — Тогда я буду ждать нашего с тобой танца! А теперь прости, меня ждут дела. — Завершив разговор, Айга тут же двинулся в противоположную сторону, чем сразу удивил Ханако, ведь он собирался идти за едой. Спрашивать его о чём-либо девушка не стала, но всё это было очень подозрительным, как и его слова и шпионах. Нет сомнений, что Кадзуя знает или догадывается обо всём, впрочем, Рен также что-то недоговаривает, а Мацухиро тогда твердил про планы и импровизацию. Ханако ощутила себя пешкой в большой игре и от этого ощущения вдруг стало паршиво, она хотела знать, что вообще происходит и оценивать свои действия по факту, нежели плыть как лодка посреди буйного моря. Собрав достаточное количество разнообразных сладостей для Рен, Ханако поспешила вернуться в комнату. На обратном пути ей встретился свободно разгуливающий мальчуган, но его манеры и надменный тон говорили за него. Он приветствовал Ханако с вынужденным почтением, но высокомерный взгляд был правдивее лживого языка. Парнишка уверенно потребовал победить в бою, так как его отец решил сделать ставку именно на неё, а затем побрёл дальше по своим делам. Девушку удивил не столько нрав юноши, сколько его присутствие в колизее, так как это было зрелище не для детей. Ханако вошла в номер, в котором, как ни странно, чувствовала некую безопасность и спокойствие. Здесь можно было укрыться от бури, что невидимо воцарилась за дверью, незаметно следовала за каждым человеком, кого-то втягивая и разбивая, а кого-то попросту не замечая. Но даже сейчас неопределённость не давала покоя, и она поспешила наброситься на Рен с вопросами, хотела поспешить, если бы не внезапное вступление Учихи: — Вот и ты, наконец, — Рен была невозмутима и холодна в своей манере, словно её подменили. Она даже не взглянула на набор сладостей в руках спутницы, лишь в её опешивший взгляд, — времени не так много, мне пора отправляться, карты возьму с собой, — после слов Учихи, Ханако обратила внимание на отсутствие чертежей и ещё больше оторопела от такой резкости. — Но... Рен... я не понимаю... — Позже, Ханако, сейчас куда важнее выполнить миссию и выбраться из этой дыры. — Да объясните мне наконец!.. — Крик внутри Хьюги больше не мог оставаться неуслышанным, но Рен нарочно не давала ему выйти. Она подошла слишком близко, не оставляя подруге шансов, положила руку на плечо и слегка улыбнулась, но глаза выдали разгорающееся пламя. — Не переживай. Если потребуется, я весь колизей сравняю с землёй, но тебя вытащу. Последние слова моментально осадили пыл Ханако, и она замерла, ощутив мелкую дрожь по телу. Дверь за спиной захлопнулась.***
Рен уверенно шла вперёд, подробно изучив карту колизея, хотя логово Кадзуи всё ещё оставалось за завесой тайны и здесь придётся импровизировать. Впрочем, зачем пытаться идти по лезвию ножа, если можно попросить, чтобы по нему провели? Рен почти сразу ощутила хвост. — Может покажешься уже? — дерзко промолвила Учиха, продолжая стоять спиной к потенциальному противнику. Шорох позади подтвердил догадки Рен. Нечто с вязким и тягучим звуком вышло прямиком из стены, но вопреки ожиданию чего-то неприятного, это оказалась весьма милая куноичи с длинными синими волосами с заплетённым кончиком. На ней был длинный тёмно-синий комбинезон с голубой вертикальной полосой по центру, а поверх она носила серую плащ-накидку с опущенным капюшоном. На лбу виднелся протектор с перечёркнутым символом Амегакуре. — Значит не врут, когда говорят, что у стен бывают уши, — цинично усмехнулась Рен, всё ещё стоя спиной к врагу. — Может, мне стоит отрезать эти ушки? — Милое предложение, — послышался нежный женский голос за спиной. Девушка явно улыбалась. — Мне неловко отказываться, к тому же вы мой фаворит на арене, однако мне было велено проследить за вами. — Тогда я облегчу это задание. Ты проведёшь меня к твоему господину Кадзуе. Повелительный тон ничуть не удивил куноичи, и та по-прежнему продолжала улыбаться, будто это была обычная дружеская беседа. — Но мне всё ещё непонятно, с какой стати я должна это делать? — Потому что сейчас я прошу по-хорошему, в ином случае... Шаринган вспыхнул в глазах Учихи, когда она резко обернулась, устремив пылающий взгляд в бледно-голубые глаза куноичи, и та замерла, словно её обдало кипятком. Улыбка сползла с лица девушки, тело сковал необузданный страх, воздуха не хватало, а сердце забилось вдвое сильнее. Она не могла понять, что с ней произошло в тот момент, но первобытный ужас в алых глазах Учихи отпечатался в её сознании, вынуждая дать только один — правильный ответ. Куноичи из Амегакуре не стала пререкаться с Учихой, в чьих глазах было столько зла и ненависти, что можно было испепелить ими целый мир. Вместе они шли вдоль каменных коридоров, выйдя за предел гостиничного корпуса. Рен показалось, что даже воздух здесь изменился, запах чего-то недоброго витал в пространстве, а плохое предчувствие словно кралось сзади. Рен была уверена, что каждый её шаг контролируется и любое неверное движение станет искрой, брошенной в гремучую смесь. Сражаться в одиночку на вражеской территории было абсолютно глупой затеей, тем более что потенциал противника был всё ещё неизвестен, кроме того — это был сильный враг. Даже эта странная девушка из селения Дождя настораживала Рен не только не сползающей улыбкой, за которой могло скрываться что угодно, но и великолепными способностями маскировки. Личный корпус Кадзуи заметно отличался от остальных: он был самым роскошным: стены украшали разновидности оружия, маски о́ни и шинигами. В нишах стояли макеты настоящих прославленных воинов, среди которых Рен увидела даже легендарного Учиху Мадару с его красными доспехами, густой гривой чёрных волос, а рядом красовался его не менее легендарный гунбай. У Рен не было времени рассматривать макеты, но среди них она также узнала Золотого и Серебряного братьев Гинкаку и Кинкаку — легендарные шиноби из Кумогакуре, убившие Второго Хокаге, который, кстати, тоже присутствовал в виде макета. Дверь в кабинет Кадзуи выделялась роскошью в виде изящного золотого обрамления, не говоря о том, что сама дверь выполнена из красного дерева. Куноичи из Аме постучалась при помощи дверного молотка и вошла в кабинет. Рен не стала дожидаться снаружи и бесцеремонно ворвалась за ней, сразу заприметив самого Кадзую, сидящего за столом, и стоящую позади красноволосую куноичи. — Кадзуя-сама, — девушка из Аме не теряла милой улыбки, но обращалась к господину с особым почтением и поклоном, — Учиха Рен настоятельно потребовала вас видеть. — Благодарю, Азуми. — Кадзуя был безмятежен, будто знал, что сейчас к нему вломится Учиха. — Ты можешь быть свободна. Девушка вновь поклонилась, но перед уходом подошла к Рен и тихо прошептала: — Если что-то надумаешь, я тебе голову отрежу, — нежный голосок и всё та же милая улыбка слабо сочетались с остротой её слов. — И твой шаринган не спасёт тебя от моих техник. Азуми отстранилась и вышла из помещения. Рен немного помешкала, задумавшись о словах девушки, а точнее о последней их части, но Кадзуя не намеревался ждать. — Проходи, Рен, присаживайся. — Мужчина добрым жестом пригласил куноичи за свой стол. Хотару была неподвижна, как один из тех макетов, что стояли в коридоре, но не было сомнений, что она была готова к любой непредвиденной ситуации. Рен приняла предложение хозяина и села напротив, одарив недобрым взглядом красноволосую куноичи. — Полагаю, ты искала меня не для светской беседы. — Кривоватая улыбка Кадзуи насторожила Рен, его острый взгляд мог мгновенно пронзить кого угодно, но ледяной барьер девушки оставался непробиваем. Она беспечно расположилась на стуле, запрокинув ногу на ногу и уверенно пробежалась взглядом по кабинету, оценив его дизайн и роскошь. Кадзуя взаправду был фанатом боевых искусств. — Разумеется. Мне бы хотелось узнать об Учихе Сайдзо. — Рен не испытывала трепет перед Кадзуей и говорила спокойно, что нравилось мужчине. Он всегда ценил честность и прямоту в людях и никогда не доверял подхалимам. — Что ж, тогда предлагаю обойтись без детских игр и говорить, как взрослые люди. Начистоту. С чего Коноха вдруг так заинтересовалась обычным ренегатом? Рен усмехнулась, прежде чем ответить. Её острый взгляд не сдвинулся. Кадзуя повёл бровью. — Если говорить начистоту, я здесь по личному делу. Сайдзо был братом моего отца. — Так ты, значит, его племянница, вот так поворот, — мужчина не сдержал восторженной улыбки, — но что-то мне не верится, что ты просто хочешь повидать своего дядюшку, какова твоя цель? — Правда — вот моя цель. Сайдзо предал клан Учиха и своего брата, я хочу знать, какова была его цель, я не верю, что это была всего лишь корысть. Им никогда не двигало честолюбие. — И что будет, когда ты узнаешь правду? — Это уже зависит от её сути: если он правда предал клан Учиха, я смою этот позор его кровью. Коноха не позволит решить это дело мне, они боятся и не доверяют нам. Им просто нужна голова Сайдзо, как голова очередного отступника. Для галочки. А я хочу справедливости. — Что есть справедливость? И чем она отличается от правосудия? — Кадзуя широко улыбнулся, крепко поймав тонкую нить разговора. — Правосудие — это как раз то, почему в Конохе хотят смерти Сайдзо. Правосудие загнало наш клан в угол и заставило унижаться перед теми, кто сидит на вершине этого самого правосудия. Но это самое правосудие лишь щит, за которым правление скрывает собственные грехи. Справедливость же чиста и неизменна, она выше людей, и нам можно лишь выбирать или отвергать её. Но беда в том, что порой справедливость может стать нашим врагом. А иногда каждый находит свою правду и сражается за неё, но в таком случае мы вновь возвращаемся к правосудию. На самом деле справедливости практически не существует в этом мире. — А как насчёт справедливости на войне? — На войне её нет. Только правосудие и каждый судит со своей горы. — Тогда и я хочу поделиться своей историей о справедливости. Видишь ли, у меня есть старший брат Тадао, его имя тебе должно быть знакомо. — Слова Кадзуи насторожили Рен. Он явно упомянул его не просто так. — Мой брат — учёный, эксперт по созданию генетического оружия, и он честно выполнял свою работу, а его нанимателями были никто иные, как правительство Каминари но Куни. Честная работа, никакого криминала, Тадао далёк от него. Но так получилось, что правительство Конохи выкрало моего брата из его же дома, бросили в камеру, как животное, и заставили предавать своих товарищей. Я не виню Коноху, ведь это ваша политика и идеалы, однако справедливость требует возмездия. Скажи мне, Рен, ты ещё веришь в справедливость? — Понимаю, к чему вы клоните. — Я не сомневался в твоей проницательности. Мы оба хотим справедливости и можем помочь друг другу. — Снова широкая и хищная улыбка Кадзуи не предвещала ничего доброго. Его слова блестели как золото, но это золото было пропитано ядом. — Почему же вы сами не вытащили своего брата, как сделали это с Сайдзо? — А я думал, ты догадалась, что к похищению Сайдзо я ни имею никакого отношения. — Но следы именно вашей куноичи были обнаружены на месте хищения. — Начистоту. Я отправил мою прекрасную помощницу, — мужчина указал на Хотару, — но даже она не могла так просто проникнуть в тайное подземелье Конохи, поэтому ей пришлось подключить связи, и вскоре ей повстречался человек, носящий маску с одним отверстием для глаза. Этот человек предложил сотрудничество, сказав, что ему тоже надо кое-кого спасти, и более того он представился бывшим шиноби Конохи, знающим, как попасть в подземелье. Он не соврал. Да только никто не знал, что он преследует ту же цель. Я не знаю, зачем ему Сайдзо и что за человек под маской, но поверь, я выясню это. — Теперь я не совсем понимаю, если вы не можете предоставить мне Сайдзо, чего хотите от меня? — Я предлагаю нечто большее, Рен, предлагаю место среди моих людей. Конохи не настолько нужен Сайдзо, чтобы тратить на него ресурсы, а вот информация, которой он обладал, намного ценнее его головы. Вы хотите знать, откуда он прознал о вашей тайной операции по похищению моего брата, верно? Начистоту. Даже в Конохе есть свои крысы, а Сайдзо был своего рода крысоводом: старые связи с деревней не прошли даром. Да только самонадеянность подвела его, когда он решил поиграть с вашим отрядом, и всё пошло прахом. — Вот так просто выдаёте мне секреты? — с подозрением спросила Рен. — Разумеется, ведь ты не союзник Конохи, ты союзник клана Учиха и ищешь справедливости. Тебе невыгодно открывать эти карты деревне, если ты не хочешь, чтобы они помешали твоей цели. Ты очень похожа на своего дядю. Скажи, Рен, а ты уже заполучила такие же глаза как у него? — Такие же глаза? — самоуверенный взгляд Рен истлел в тот же миг и за ним сразу показалось захлестнувшее её потрясение. — Мангекё шаринган, так он называется, верно? — Кадзуя продолжал тянуть хитрую улыбку, понимая, что ему удалось подцепить девушку на крючок. — Полагаю, у тебя нет этих глаз. Разумеется, нет, иначе ты бы воспользовалась их силой на арене. — Допустим, меня заинтересовало ваше предложение, но у меня есть требование: освободите Ханако. — Мимолётное смятение Рен погасло так же быстро, как разгорелось, и на лице вновь выразилась самоуверенность. Кадзуя протянул паузу, уголки его рта медленно поплыли вверх, и мужчина рассмеялся во весь рот. — А ты не из тех, кто ходит вокруг да около, бьёшь прямо в лоб. Ты готова была пожертвовать собой ради неё, наверное, это очень дорогой для тебя человек. Мы можем обсудить это, но я освобожу её не раньше, чем вы сразитесь на арене, ты ведь понимаешь это? — Конечно, понимаю. — Рен одарила мужчину искристым взглядом и тонкой, но уверенной улыбкой, хотя он всё ещё ощущал скрытый холод и не подвластность Учихи. — Я давно мечтаю сразиться с ней, так что это вполне удобно для меня. Но, независимо от результата, я требую сохранить ей жизнь и отпустить. — Хорошо. Я сохраню её жизнь, но в обмен на жизни других людей. — Кадзуя с воистину змеиной гримасой уставился на Рен и ядовито улыбнулся. Рен напряглась. — Ты всё правильно понимаешь. Они давно у меня на ладони, вопрос только в том, кто вонзит меч им в спину. У тебя есть великолепный шанс, Рен, шанс, который я даю очень редко. В ответ на предложение Кадзуя услышал громкий, показательный смех Учихи, что в одночасье смело его ядовитую улыбку. — Самомнение, Кадзуя-сан, ослепило вас. Вы верите, что можете управлять системой и играть на людских чувствах, предлагаете самое сладкое — исполнение желаний, кормите пафосными речами, но всё это в очередной раз доказывает, что ваши слова ядовиты. Но вы были правы, когда сказали, что я союзник клана Учиха, и предавать этот клан, в отличие от Сайдзо, я не собираюсь. Я узнала всё, что мне было необходимо, и необходимости в нашем разговоре боле не вижу, а посему откланяюсь. Кадзуя на какой-то момент пришёл в крайнее недоумение, но вдруг раздавшийся смех развеял иллюзии. Мужчина искренне восхитился характером и дерзостью девушки, ведь именно это ему так нравилось в Учихах. — Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя так просто? — Не думаю. Но я не покину вас надолго, скоро мы встретимся вновь, и я настоятельно рекомендую подготовиться к моему приходу, и да, если хоть волос упадёт с головы Ханако, — Рен пронзила Кадзую зловещим взглядом и презрительно ухмыльнулась, — пощады не ждите. До встречи. Глухой хлопок был внезапнее молнии средь белого дня. Белая дымка покрыла стол, но Хотару среагировала моментально, заслонив господина. Дымка быстро развеялась, оставив на своём месте пустоту. — Клон?! — на этот раз удивление Кадзуи было неподдельным. Он не мог поверить, что его только что переиграли в его же игре, и ощутил себя заложником в своём же колизее. Враг всё тщательно спланировал и любое неверное движение могло решить исход битвы не в его пользу. Мужчина встал во весь рост, осушил бокал и злобно усмехнулся. — Созови совет, Хотару! Медлить нельзя.***
Оставаться в отеле было небезопасно. Коджи заранее обусловил с Рен место встречи в лесу, куда она должна будет прийти, и отряд собрался именно там. Это была небольшая цветочная поляна. Мэгуми с Аки патрулировали окрестности, в то время как Коджи и Мацухиро дожидались вестей от Рен. Отряд уже успел переодеться в боевую форму. Время тянулось невыносимо долго, а молчание погружало в небытие. — Куда дальше пойдёшь, если выберемся живыми? — неожиданный вопрос Коджи вырвал Мацухиро из незаметно подкравшихся мыслей. — Ещё не знаю. Долгие годы я преследовал лишь одного человека, и, если всё закончится, я не знаю куда пойду дальше. — Ты можешь присоединиться к шиноби Конохи, такие ребята нужны нам. — Капитан прикурил сигарету и расслабился на бревне. — Вот уж чего, а присоединяться к правительственным организациям мне точно не улыбается. — От одних лишь мыслей Мацухиро стало не по себе. Он слишком привык к свободе и не представлял преданность какому-либо месту или человеку. — Ну, во всяком случае в Конохе тебе будут рады, если поможешь нам. Сможешь остепениться, у нас столько прекрасных женщин! — А чего сам-то не остепенишься, капитан? Коджи сделал глубокий затяг и выдохнул густое облако серого дыма, после чего усмехнулся. — Была у меня когда-то любовь, но жизнь шиноби не подходит под рамки счастливой семейной жизни. Я надеюсь, она нашла более достойного мужчину, которому не придётся рисковать жизнью всякий раз. А ты любил когда-нибудь? — Пустой разговор, капитан. К тому же у нас, кажется, хорошие новости. — Мацухиро указал на ветку, где сидел ястреб с подвязанным кожаным чехлом, в котором хранился свиток. Коджи подозвал птицу к руке и изъял свиток, который поспешил развернуть на земле. На нём была печать, которую капитан без проблем снял. Прозвучал хлопок и из белой дымки показалась сама Рен. — Рискованно было запечатывать себя в свиток, — усмехнулся Мацухиро, продолжая сидеть на своём месте. — Подбили бы птичку и прописалась бы ты там надолго. — Вся наша миссия — огромный риск, — холодно ответила девушка. — Тем не менее информация того стоит. Рен отдала план колизея капитану, на что тот очень обрадовался и высоко оценил действия Ханако. Мэгуми, почуяв запах Рен, так же поспешила вернуться к основной точке. Когда все были в сборе, Учиха рассказала обо всём, что было, включая её невероятное исцеление. — Техника, способная исцелить даже потерянные конечности? — Мэгуми едва верила своим ушам. Никогда за весь опыт ей не доводилось сталкиваться с чем-то подобным. — Даже Цунаде-химе не способна на такое, а она, замечу, лучшая в области ирьёниндзюцу! — Только это было не ирьёниндзюцу. Противники будут крайне сильны, и они готовы к нашему визиту. — Что ж, — Мацухиро, наконец, поднялся; в его глазах загорелся огонь, — тогда нет смысла больше прикидываться... Мацухиро сложил печать концентрации, и его тело окружила неистовая энергия, разогнавшая ветер и пыль, кроны деревьев покосились не в силах выдержать яростный поток, вся поляна на тот момент наполнилась воем, а близстоящие шиноби с трудом удерживались на ногах. Чакра струилась из тела Мацухиро в безумном вихре, и даже земля под ним не выдерживала такой мощи. — Что, чёрт побери, происходит?!.. — Капитан был ошеломлён скрытой энергией самурая. Таким количеством и силой чакры могли похвастать лишь единицы. Вскоре буря стихла. Мацухиро повернулся к команде, их удивлённые лица вызвали его самодовольную улыбку, а безмолвный вопрос повисший в воздухе был слишком очевиден. — Неужели вы думали, что подобная печать сдержит меня? Использовать печать моего клана на мне... это даже не смешно. — Так ты в любой момент мог снять её? — Капитан пришёл в крайнее изумление. — Разумеется, но мне было интересно поиграть в ваши игры. Теперь же мы будем считаться в равной мере, и я помогу вам освободить вашу дорогую Ханако. Веселье начинается...