Amongst the Stars

Костры горели ярко на фоне заходящего солнца. Дотракийцы нарубили дрова и добавили сено, чтобы зажечь огонь. Сбор древесины и сена занял большую часть утра. Конечно, как фермерская деревня, дотракийцы хранили разумный запас древесины и сена, но этого было недостаточно для ритуального костра. Визерис не просил ни одной жертвы, человека или животного. Он ничего не просил у дотракийцев, зная, что они сделали для него гораздо больше, чем он заслуживал. Для вылупления своих драконов Визерис изначально планировал отправиться на раннюю охоту на животных, которых использует в качестве жертвы. Он проснулся рано, чтобы присоединиться к охоте, однако Марро сказал ему, что деревня обсудила ситуацию после того, как он ушёл прошлой ночью, и ему не нужно беспокоиться об охоте. Визерис не стал спорить и решил помочь деревне собрать дрова. Он провёл все утро, собирая дрова и другие припасы, и теперь, с двумя драконьими яйцами рядом, ждал, когда будут готовы две жертвы. Из-за жара, который излучал огонь, дотракийцы расположились вокруг будущего ритуального костра на большом расстоянии, ожидая появления драконов. Их возбуждающее бормотание никак не успокаивало нервы Визериса. Годы, потраченные на попрошайничество и спасение своей жизни от убийц, сильно подрывали его уверенность в себе. Каждый раз, когда они бежали из места, которое называли домом, он отчаивался. Визерис изо всех сил старался защитить себя и сестру, однако их силы были не равны. За морем у его врагов были ресурсы, они продолжали посылать убийц, а последние из Таргариенов не имели ничего, кроме своего имени. Брак между Дейенерис и Кхалом Дрого принёс комфорт и армию, которая защитила бы их от врагов. Комфорт долго не длился. В то время как дотракийцы приняли его сестру, им было все равно, выживет Визерис или умрёт. Опять же, он всю жизнь пытался сохранить их жизни, и, хотя спас свою сестру, потерял себя — он также не отомстил своим врагам. Понимание того, что он не способен защититься от врагов, не укрепило его уверенность в том, сможет ли он сохранить жизни двух молодых драконов от мира, испуганного историями о могучих существах, разрушающих безобидные деревни. Даже если ритуал пройдёт успешно, Визерис ещё многое не знал о драконах и о том, как их воспитывать и как заботиться. Он знал, что они не сразу начнут летать или дышать огнём, но когда они будут достаточно развиты, чтобы делать это? Драконы, очевидно, ели мясо, но сырое… или уже приготовленное? Им нужно охотиться за своей едой, или он сам должен их кормить? Так много неопределённостей, и всё же Визерис не остановится. Как только Визерис увидел яйца драконов, он с уверенностью понял, что они особенные, не такие, как те, что принадлежат его сестре. Эти двое станут его первыми драконами, первыми драконами, которые родились в мире за десятилетия. Когда они вырастут, будут защищать его и его потомков на протяжении веков. Отец Визериса, возможно, был одним из худших Таргариенов, но Визерис восстановит хорошую репутацию своей семьи. — Всё почти готово, — сказал Марро. — Готов ли ты к рождению своих драконов? — Я нервничаю, — признался Визерис. — Но я не хочу отступать. Эти драконы являются символом моей семьи, и если я смогу защитить их, тогда я, возможно, смогу защитить людей, которых я надеюсь когда-нибудь возглавить. — Ты пережил многое, несмотря на свою юность, — Марро сжал его руку. — Ты преодолел многое, чтобы достичь этого момента, и я уверен, что ты воспользуешься своим опытом, чтобы защитить своих людей и вести их, когда будешь готов занять свой трон. — Спасибо, друг мой, — Визерис улыбнулся. Солнце уже исчезло за горизонтом, окрашивая мир в тёплые тона, когда один из мужчин прервал их: — Марро, мы готовы начать. Дотракиец ушёл, а Визерис и Марро подошли к костру. Оглядываясь вокруг, Визерис не видел ни одно животное. Он не ожидал, что в жертву принесут лошадь — дотракийцы никогда бы не использовали лошадь для жертвоприношения, учитывая их почтение к этим животным. Тем не менее деревня содержала кроликов, коз и свиней. Никто из них не был у костра. — Где жертвы? — спросил Визерис. Марро остановил Визериса, прежде чем он отправился искать жертву: — Животное не будет жертвой. Визерис нахмурился, отчаянно пытаясь понять слова, сказанные Марро. — Только смерть может возродить новую жизнь, и из того, что ты рассказывал, драконы — разумные существа. Нескольких животных было бы недостаточно, чтобы вылупить эти яйца, Визерис. Тебе нужна человеческая жертва. Замерший Визерис беспомощно переводил взгляд с костра на Марро. Несмотря на то, что он жил здесь в течение столь короткого времени, чувствовал себя как дома в окружении этих людей, и всё благодаря Марро. — Я не могу позволить, чтобы мой первый поступок, как правителя, был принесением в жертву моего друга, даже если это даст жизнь драконам, — возразил Визерис. — Ты не жертвуешь мной, Визерис. Я вызвался добровольно. — Почему?! — спросил Визерис умоляющим тоном. Марро покачал головой, зная, что Визерис умоляет его передумать: — Я хорошо жил в течение многих лет Визерис. Мои сыновья выросли, моя жена умерла. Старые дотракийцы мало что могут сделать, особенно когда живут и торгуют с лхазарянами. Многие из нас стремятся умереть в бою, это наш путь. Я отказался от этого, когда поселился здесь с женой, и, хотя я не жалею об этом, нахожусь в поиске достойного способа присоединиться к ней. — Если это то, чего ты хочешь… если… Голос Визериса дрожал от неуверенности, даже когда Марро кивнул в знак согласия. Жители деревни стояли на приличном расстоянии, спокойно разговаривая друг с другом, и небрежно наблюдали за костром, когда Визерис и Марро подошли к ним. Теперь, когда Визерис стоял ближе, он видел, что костёр построен специально для человеческой жертвы. Что-то сжалось у него в животе. Несмотря на его прежние мысли, Визерис никогда не убивал. Теперь он собирался выучить новый жизненный урок. Иногда ты теряешь друзей, даже если хочешь сохранить их в безопасности. — Привяжи меня к костру, иначе я буду бороться, чтобы избежать пламени. Веревка, лежащая у костра, казалось, врезалась в руки Визериса каждый раз, когда он натягивал ее вокруг Марро. Двое дотракийцев беззвучно принесли яйца драконов и отвели Визериса обратно на безопасное расстояние. — Для меня было честью наблюдать, как ты становишься драконом и знать, что моя смерть оживит твоих драконов. А теперь зажги костёр и подожди, пока он сгорит. Визерис покачал головой, сглотнул комок в горле: — Нет, я останусь рядом с тобой до конца. — Не навреди себе, — Марро нахмурился. Визерис рассмеялся, затаив дыхание. — Огонь не может убить дракона. Твой костёр не причинит мне вреда. Кивнув Марро, двое дотракийцев оставили Визериса с факелом и вернулись к другим жителям деревни. Пламя танцевало близко у лица Визериса и, чтобы доказать свою точку зрения, он протянул руку к огню, наблюдая, как тепло танцует вокруг его руки без какого-либо вреда. — Может быть, Кхалиси проверяла тебя золотой «короной»? — Нет, она хотела, чтобы я умер, — кривая улыбка коснулась лица Визериса. — По выражению её глаз я понял, что она мечтает от меня избавиться. Она была счастлива со своим мужем Кхалом и их будущим ребёнком. Дейенерис больше не нуждалась во мне. Как ты и сказал, она стала лошадью, а лошади не нужен дракон. — Тогда, возможно, ей следовало выбрать другой способ? — пошутил Марро. — Возможно, — согласился Визерис. Яйца драконов были помещены у ног Марро в центре костра, так они не избегут тепла огня. Визерис был уверен, что боль будет сильной, но конец быстрым. Заметив нерешительность Визериса, Марро улыбнулся: — Я был рад видеть, как ты растёшь. Становись сильнее, и я уверен, что твои драконы тоже будут сильными, жестокими и преданными. — Надеюсь, ты будешь счастлив со своими предками, — ответил Визерис, бросив факел в растопку. Огонь засиял. Нахождение в центре костра означало, что огонь поглотил воздух и не оставил ничего, кроме тепла. Через несколько секунд стало невыносимо, и Марро задергался. Визерис ничего не мог поделать, только обнять своего друга. Обнимая Марро, Визерис слушал крик агонии, как плоть мужчины обгорает, отшелушивается от свирепого огня. Крики продолжались будто часами, и всё же Визерис знал, что прошло совсем немного времени. В объятиях костра Визерис не чувствовал слёз, которые лились из его глаз, глядя на сожжённый труп своего единственного друга. Почерневшая кожа и белые кости были частично скрыты пламенем. Лицо Марро было неузнаваемым. Визерис упал на колени, земля была завалена костями и бусами, когда-то заплетёнными в волосы его друга. Рёв пламени поглотил его отчаянный крик.

***

Два крошечных дракона свернулись на руках у Визериса, когда на следующее утро он вышел из костра, от которого ничего не осталось. Одежда и волосы Визериса быстро сгорели, оставив его чистым, как новорождённого. Тем не менее, ничто иное, казалось, уже не имело значение, кроме двух крошечных драконов. Оба дракона имели серебро в своей окраске, но совершенно по-разному. Один был темно-синим, с серебром, сверкающим над чешуёй, как звезды. Другой серебряного цвета с фиолетовыми узорами вдоль позвоночника и хвоста. Два дракона, рождённые в один день, но совершенно разные. Держа их, Визерис встал и направился к ожидающим его дотракийцем. Они сгрудились вокруг маленьких костров в ожидании рассвета и чуда, которое, как они надеялись, сбудется. Визерис не собирался разочаровывать их после всего, что они сделали для него. Дети первыми бросились поприветствовать его, едва сдерживая волнение и удивление, увидев драконов в руках Визериса. — Это сработало! — воскликнули дети. — Они маленькие. — Они маленькие, как новорождённые, — согласился Визерис. — Но скоро они начнут расти, как любой другой ребёнок. Драконы приветствовали любопытных детей, но уклонились, когда те потянулись, чтобы коснуться их. Визерис был просто рад, что они не кусались. — Когда они будут дышать огнём?! — потребовала ответа одна из девочек. — Думаю, через несколько месяцев. Они будут учиться. — Как их зовут? — Фиолетового дракона зовут Рейгаль, в честь моего брата. Синего зовут Маррос. Имя синего дракона не стало шоком для старших дотракийцев, которые знали про дружбу Визериса и Марро. Тем не менее, Визерис видел в их глазах гордость за то, что новорождённый дракон был назван в честь простого дотракийца. — Они не могут летать… Визерис повернулся к маленькому ребёнку, мягко улыбаясь. Дети просто наблюдали, как молодые драконы ползали по всему Визерису, не испытывая соблазна подхватить утренний ветерок своими крыльями. — Ты же не ожидаешь, что твой младший брат встанет и побежит за тобой, не так ли? Ребёнок повернулся к матери, посмотрев на своего новорождённого брата, и покачал головой. — Не волнуйся, время пройдёт быстро, и совсем скоро Рейгаль и Маррос будут летать и охотиться за своей едой. Радуясь, дети разделились, чтобы поболтать с родителями, едва сдерживая волнение. Деревня выглядела спокойно, и все же в улыбках взрослых чувствовалась печаль, их глаза смотрели на пепел сгоревшего костра с уважением. Визерис развернулся, наблюдая, как ветерок подхватил пепел и развеял его над морем: — Спи спокойно, друг мой. Маррос щебетал, его крошечная голова осматривалась вокруг, заставляя Визериса смеяться. — Да, все новорождённые голодные. Ты не исключение. Мы отдохнём сегодня. Вы можете поесть, а я буду спать.

***

Драконы росли быстрыми темпами, быстрее, чем ожидал Визерис. Их аппетит вырос от маленьких кусочков жареного мяса до домашнего скота, который дотракийцы убивали для ужина. После шести месяцев они были уже размером с крупную собаку и почти валили Визериса с ног. Визерис довольствовался своей обычной рутиной, пытаясь оставаться в разуме после смерти своего друга. По крайней мере, пока он помогал жителям деревни, не тратил своё время, сидя в комнате, оплакивая Марро. Всё, однако, немного изменилось после появления драконов. Утро было потрачено на тренировку с новым луком. Каждая стрела, искусно вырезанная и разрисованная, летела к цели с лёгкостью, которой Визерис не мог достичь с помощью оружия, созданного дотракийцами. После каждой тренировки его навык улучшился до такой степени, что Визерис начал постепенно практиковаться верхом на лошади, к большому разочарованию своих драконов. Рейгаль и Маррос очень любили висеть на Визерисе, когда он ездил, их крылья словно пытались поймать ветер. Однако они постоянно отвлекались, глазами замечая добычу, которая пряталась в траве. Время от времени драконы соскальзывали с лошади и исчезали, чтобы появиться с маленькими грызунами в острых зубах. Постепенно они учились, и Визерис чувствовал гордость. Он тратил большинство дней на помощь сельским жителям, чувствуя себя ближе к Марро и наслаждаясь улыбками на их лицах. В это время Рейгаль и Маррос отдыхали на солнце, либо играли с маленьким шариком, который для них сделали дети. Для многих было странно и необычно видеть, как такие свирепые звери играют с игрушкой, но Визерис смаковал это, зная, что это всего лишь вопрос времени, когда они подрастут. В один из редких дней Визерис отправился с дотракийцами торговать со лхазарянами, и его крепость безопасности и комфорта начала рушиться.Он должен был догадаться — хорошее не может длиться долго, особенно для Визериса Таргариена. — Дракон, насколько всадников из Кхаласара движутся в нашем направлении. Визерис поднял голову и увидел Кото, друга Марро, стоящего рядом с ним. Они согласились разделиться и обменять продукты на другие материалы, которые понадобятся деревне. Несколько других мужчин также собрались рядом с ним. — Сколько всадников? — Кажется, весь Кхаласар, — пробормотал дотракиец, поразив бедных женщин, с которыми они торговались — те быстро начали убегать. Это мало чем помогло. Пыль появилась на горизонте, сигнализируя о большом количестве лошадей, двигающихся к ним. Никто не избежит этой атаки. Кото нахмурился: — Многие знают, что Кхалиси близка к родам. Кхал Дрого не покинул бы Ваес Дотрак без причины. Это Лхазар, земля пастухов, отсюда довольно далеко до Ваес Дотрака. Скорее всего Кхал ведёт своих людей сюда, потому что нуждается в рабах. — Что-то случилось, — согласился Визерис. — Ничего не поделаешь. Мы не знаем, почему они здесь, а уходить уже слишком поздно. Они узнают других дотракийцев, и их больше. Нас быстро догонят. В любом случае они узнают меня. Серебристые волосы Визериса отрастали уже второй раз за год, и были удобно уложены, как и до золотой «короны». Даже если бы они не знали, кем он был, сходство с их Кхалиси не оставляет сомнений насчёт его личности. — Я думал, что уже буду за морем, прежде чем моя сестра узнает о моём воскрешении, — оплакивал свои планы Визерис. Они ничего не могли поделать, поскольку дотракийцы напали на кричащих жителей Лхазара. Пролилось очень мало крови, и Визерис поверил, что дотракийцам нужны рабы. Учитывая их направление, Кхал и его люди, казалось, двигались в сторону Вестероса, что лишь заставило Визериса задуматься об обстоятельствах их нахождения так близко к морю. Однако Визерису не пришлось долго ждать ответов, так как дотракийцы заметили серебряные волосы среди других дотракийцев и лхазарян. Мгновенно всё оружие было направленно в его сторону, но никто из них не мог подобраться слишком близко, чтобы ранить Визериса, поскольку его друзья стояли между ними. Кровный всадник, которого он не узнал, осмотрел их, и произнёс одно слово: — Пойдём. Приказ был твёрдым, и у их группы было мало шансов не повиноваться. Визерис не был заинтересован в том, чтобы выяснять, что произойдёт, если он не послушается. Чтобы выжить в этой схватке, ему нужно держаться сдержанно, их любопытства будет недостаточно, чтобы спасти его во второй раз, если он ошибётся. Идя к месту, где Кхал Дрого установил палатку для своего краткого пребывания в Лхазаре, Визерис заметил ещё одну группу, состоящую из стоявших рядом женщин. Кото напрягся, заметив одну из женщин среди них, ведьму, с которой его люди были знакомы и презирали ее. Однако они ничего не могли поделать, лхазаряне не были людьми, принимающими насилие. В настоящее время нужно было поддерживать с ними дружеские отношения, и убийство одной женщины не стоит проблем с торговлей. Мужчины расступились, и их группа увидела, как Кхал убил одного из своих людей, а Дейенерис бросилась вперёд. Ясно, что она всё ещё была беременна — живот был отчётливо виден под одеждой в стиле дотракийцев. — Ты ранен. Визерис нахмурился: рана была небольшим порезом, расположенным на груди Кхала. Дотракийцы могли легко обработать такую рану и носить шрам, как знак чести. Тем не менее его сестра начала паниковать и смущала дотракийцев. — Кхалиси, я могу приготовить простую мазь, которая защитит рану от инфекции, если вы согласны. Кото зашипел, когда ведьма шагнула вперед. Визерис, однако, положил руку на плечо своего друга, прежде чем самому сделать шаг вперёд и обратить на себя внимание. — Мирри Маз Дуур имеет репутацию отравительницы, особенно когда речь идёт о дотракийцах, я бы не советовал тебе позволять ей лечить своего Кхала. Дейенерис развернулась с недоверием на лице, а многие дотракийцы подняли оружие. Только поднятая рука Кхала остановила их атаку. — Брат… — слово прозвучало шёпотом. — Привет, Дейенерис, прошло какое-то время с тех пор, как ты оставила меня на грани смерти в глуши. Дейенерис ощетинилась от гнева, руки защитно обняли живот. Визерис проигнорировал её жалкую попытку защитить своего ребёнка и повернулся к Кхалу: — Мирри Маз Дуур известна дотракийцам, которые живут поблизости. Когда они попросили её помочь женщине и недавно родившемуся ребёнку, она дала им зелье, которое они должны были смешать с водой и употреблять. Они умерли, отравленные зельем. Кото шагнул вперёд и плюнул ей в ноги: — Ей нельзя позволить жить. Дейенерис вышла вперёд, готовая защитить ведьму: — Ты не можешь убить её из-за слов моего брата и тех, кто его окружает, он ненадёжен. Многие дотракийцы не были убеждены словами Дейенерис. Их явное отвращение к женщине и её народу, казалось, перевешивало их короткую неприязнь к Визерису. — Ты не поверишь моим словам, даже если бы я говорил только правду, — Визерис обвинил сестру, зная, что говорит правду. Дейенерис никогда не поверит его словам после того безумия, которое он проявил. Тем не менее это была его сестра, и он должен её убедить. Повернувшись к Кхалу, Визерис продолжил: — Тебе не нужно исцеление такой раны, она приведёт к смерти только в том случае, если ты позволишь ведьме применить свое «лекарство». Так или иначе преступления Мирри Маз Дуур против Кото и его людей всё ещё остаются в силе, я прошу тебя дать их народу возможность высказаться, и решить судьбу ведьмы. Карие глаза пристально смотрели на Визериса, лицо Кхала не выражало эмоций. Это было то же выражение лица, которое было у него при первой встрече с Дейенерис. Смерть ведьмы была гарантирована, всё, что осталось, это решить, как она встретит свой конец. — Дрого… Все смотрели на Кхала и его Кхалиси. Дейенерис умоляет, но Дрого не желает отступать. В конце концов Дейенерис отвернулась от своего мужа, поняв, что он не изменит решение, и перевела взгляд на своего брата. Визерис держался в стороне от своих друзей, позволяя дотракийцам обсудить решение наедине. Он чувствовал множество глаз, сфокусированных на его лице. Им было любопытно, однако Визерис был не в настроении отвечать на их многочисленные вопросы. Они могли требовать ответы, но он чувствовал их неуверенность насчёт его «возвращения из мёртвых». — Мы приняли решение. Кхал Дрого кивнул, готовый услышать ответ. Вместо этого Кото повернулся к Визерису: — С вашего разрешения, Дракон, мы бы хотели попросить Рейгаля и Марроса решить её смерть. Непонимание на лицах дотракийцев Кхала, было понятным. Тем не менее, Визерис не мог сдержать ухмылку. В такой ситуации Визерис раскроет свои сильные стороны и заставит дотракийцев, особенно Кхала и Кхалиси, уважать его. Молча он обдумал просьбу Кото и принял решение: — Я не против.