Сто причин

– Что ты здесь делаешь? – не слишком вежливо спросила Хельга, когда к ней постучался Саймон. У неё было чересчур растрёпанный внешний вид после ночи и чересчур мрачное настроение, чтобы с улыбкой кого-то встречать в своей старенькой комнате. Несмотря на грубость, что будто шторм, ворвалась в душу парня, он не растерялся и протянул Хельге пакет из кондитерской, в которую она заходила практически каждый день. Хельга приняла пакет и заглянула туда: сахарная пудра, проглядывающая белая начинка. Сливки… Что ж, парень прогадал, когда так тщательно выбирал для девушки круассаны. Ему казалось, что она любит что-то сладкое, нежное, воздушное, поэтому он выбрал именно их. Хельга легко улыбнулась и поставила пакет на стол, жестом пригласив его в комнату. – Так что ты здесь делаешь? – более мягким голосом спросила сонная Хельга, которая ещё не успела навести себе крепкий чай. Вообще, она планировала весь день провести взаперти, ведь не зря она попросила Саймона подмениться. Поэтому она не позаботилась о том, чтобы её бодрящий чай обязательно стоял рядом с электрическим чайником, не позаботилась она заранее и об одежде. С утра она не любила тратить время на глажку и подбор вещей, поэтому всё делала с вечера, чтобы провести лишние минуты в тёплой и нежной кровати. – Ты заболела, и вот, я пришёл навестить тебя, – сказал Саймон, вновь потерев шею. Хельга лишь усмехнулась, снова встретившись с этим жестом. – Обязательно с утра? – Извини, – парень виновато опустил голову, но ему очень хотелось увидеть Хельгу с утра, узнать, как её самочувствие и немного приободрить небольшим сладким подарком, чтобы увидеть её мимолётную улыбку. Эта девушка слишком редко улыбалась, хотя одежда у неё практически всегда была нежных, тёплых тонов, что совсем не соответствовала её настроению. Яркие волосы пшеничного цвета, которые становились ещё ярче в лучах солнца. А глаза, эти голубые глаза, пропитанные страданиями, иногда меняли свой привычный «оттенок» непогоды, когда Хельга будто улетала куда-то далеко-далеко, где хоть что-то могло согреть её душу, пронизанную ветрами и дождями. – Садись, – только и сказала Хельга, указав на стул. Саймон послушно сел на стул и быстренько оглядел комнату. Она была старой, пошарпанной, а обои в некоторых местах оставляли желать лучшего (Хельга так и не нашла времени поклеить новые). Но, несмотря на это, комната была идеально чистая, убранная, казалось, что Хельга каждый день уделяет не по одному часу на уборку: здесь пахло летним ароматом, здесь чувствовались лёгкость и одновременно тяжесть. Многие вещи добавляли уюта: серебряная рамка на столе с изображением женщины. Саймон сделал вывод, что это мама Хельги. В уголке на деревянном журнальном столике стояло радио, а рядом с ним лежала недочитанная книга. На подоконнике одиноко стояла кружка, а рядом с ней небольшой кактус. Всё было донельзя просто, но в то же время так уютно, что отсюда не хотелось уходить. – Как ты себя чувствуешь? – спросил парень, когда Хельга подала ему кружку с чаем. – Нормально, – ответила девушка, присаживаясь на соседний стул. – Уже гораздо лучше, – сказала она, сделав глоток. Утром она любила наблюдать в окно за оживающим городом: люди спешили на работу, дети – в школу, транспорт не напоминал ей черепах, потому что многие боялись опоздать. И такое оживление на улицах города придавало ей хоть немного сил, чтобы встать и снова отправиться на свою работу. – Я рад, что ты идёшь на поправку, – Саймон лучезарно улыбнулся, но Хельга не могла ответить тем же. Может, в любой другой день она позволила бы себе искреннюю улыбку, которая бы не задерживалась всего на секунду на её лице, но не сегодня. Эта ночь высосала всю энергию, буквально вытрясла из Хельги все эмоции. Она чувствовала себя выжатым лимоном, хотя день только начинался. – Сегодня тепло, – зачем-то сказала она, вновь посмотрев в открытое окно. Тепло было и вчера, и позавчера, но отчего-то только сейчас Хельга по-настоящему обратила на это внимание. – Да, – утвердительно кивнул он и отпил чай. Напиток был, пожалуй, чересчур крепким. Саймон любил лёгкий чай с каким-нибудь фруктовым вкусом, а Хельга пила обычный чёрный без ароматизаторов, причём, настолько крепкий, что не каждый сможет допить его. – Что ж, пора собираться, – сказала она, бросив быстрый взгляд на часы. – Хельга, но ты же плохо чувствуешь себя, – парень попытался её остановить. – Тебе лучше остаться дома. – Я сама решу, оставаться мне или нет, – строго проговорила девушка. Этот тон не терпел каких-либо споров. Она подошла к шкафу и вынула оттуда первое попавшееся платье. Оно было таким ярким и воздушным, что Саймон даже немного удивился, увидев его. – Но… как мы будем работать вдвоём? Не думаю, что это понравится мистеру Шину. – Сегодня у нас завоз товара, так что моя помощь тебе точно не помешает, а то поставишь ещё всё не на свои места. – Хельга, но я уже справлялся сам… – Я иду и точка. Хельге уже не хотелось оставаться одной в комнате, которая была пропитана ещё вчерашними слезами. Она знала, что если останется, то в лучшем случае просто сойдёт с ума от собственных мыслей и воспоминаний. Девушке нужно было отвлечься, закрыть все двери ненадолго в прошлое и отойти от них, приберегая ключ от всех них до вечера… Вечер – пора романтики, пора любви и даже интима. Пора, когда хочется любить, особенно когда тёплый воздух окутывает в свои трепетные объятья. Романтично, головокружительно и… безысходно. Когда-то она мечтала, чтобы быстрее наступил вечер, чтобы ощутить его руку в своей, чтобы ощутить рядом запах его парфюма, чтобы услышать его тихий голос, который был так ласков. Действительно, её прошедшая пора любви, романтики и воодушевления. С товаром они разобрались быстро. Саймон всё время продолжал настаивать, чтобы Хельга шла домой и отдыхала, а она еле сдерживалась, чтобы ему не нагрубить. Он не виноват в том, что она стала такой, он не виноват в том, что не знает, и уж тем более он не виноват в том, что Хельгу сейчас раздражает и напрягает буквально всё. Саймон ничего не сделал плохого, лишь старается поддерживать и даже заботиться, и Хельга, будучи далеко не дурой, всё прекрасно понимала, но не принимала. Слишком сложно принять, сложно довериться и расслабиться. Она опасалась, что когда, наконец, сможет спокойно ходить и дышать, когда почувствует долгожданное облегчение, доверившись Саймону, то он обязательно либо уйдёт, либо просто не выдержит скверный характер Хельги и пошлёт. Девушка много потеряла из-за своего нрава и ненормальной привязанности к человеку. – Я бы и сам справился, – недовольно произнёс парень, выкладывая товар на полки. – Ага, конечно, – говорила Хельга, делая записи в журнале. Когда она оторвалась от него, то посмотрела вперёд. Заметив рядом с входом Арнольда, Хельга на секунду обомлела, а потом спряталась под стойку. Арнольд не смотрел в сторону магазина, что-то быстро набирая в телефоне, и когда он закончил, то вошёл внутрь магазина. Здесь было прохладно, и Арнольд даже ненадолго задержался у входа, чтобы прийти в себя от жары. Саймон, буквально застыв у одного из прилавков, поочерёдно переводил взгляд то на стойку, под которой старательно пряталась Хельга, то на вошедшего сюда парня, который не был ему знаком. Арнольд приветливо улыбнулся Саймону и подошёл к стойке. Хельга слышала приближающиеся его шаги, из-за чего её сердце билось всё громче и громче. Ей казалось, что Арнольд сможет услышать этот невыносимый предательский грохот в её груди. Девушка даже удивилась тому, как сердце не разорвало её грудную клетку от такого невыносимого волнения. Увидев подошедшего Саймона, она даже немного расслабилась. Хельга надеялась, что парень сейчас не сглупит и скажет всё правильно. – Добрый день, – поздоровался Саймон со своим загадочным покупателем, из-за которого Хельга так разволновалась. – Привет, – Арнольд улыбнулся ему в ответ своей самой искренней, самой настоящей и самой заражающей улыбкой. – Вы новенький? – Ну… работать могу уже один, – Саймон усмехнулся. – Вам что-то подсказать? – Да. Хельга сегодня работает? На всякий случай девушка дёрнула Саймона за штаны, чтобы тот понял её сигнал. – Нет, сегодня она отсутствует. – А когда она будет? – Сложно ответить. Ей нездоровится, она взяла больничный. – Жаль, – Арнольд действительно выглядел подавленным. Сегодня он решился встретиться с ней, хотя ему это стоило больших усилий. Он неуверенным шагом шёл до магазина, каждую секунду обдумывая слова, которые бы хотел сказать Хельге. И так и не смог придумать ничего подходящего, потому что «привет, как дела, давно не виделись» здесь явно неуместны. Их прощание было скомканным, но таким отчаянным и таким несчастным, что всё это время Арнольд думал об этом, не находил себе места, мечтал увидеть Хельгу, чтобы поговорить… просто увидеть и поговорить. – Что-нибудь передать ей? – мгновение, всего одно мгновение, которое Саймон успел поймать. Это была огромная печаль, которая затягивала с головой. И если в глазах Хельги она была настолько привычна, что для неё Саймон нашёл спасательный круг, то к печали в глазах совершенно незнакомого парня он был абсолютно не готов. Он не знал его, даже имя было неизвестно, но отчего-то это мгновение не смогло оставить его равнодушным. – Да… то есть нет, – Арнольд подумал, что если Хельга узнает об его приходе, то она найдёт сто причин, чтобы избежать его. Минимум, она найдёт другую работу, максимум – улетит на другую планету. – Всего хорошего. Арнольд заходил в приподнятом настроении, он был приятно взволнован, что было сразу заметно по нему. Но уходил он уже не таким воодушевлённым. Хоть внешне практически ничего не поменялось, но Саймон просто чувствовал резкую перемену настроения. Это словно окунуться в снег после тёплого моря. Так резко и так неприятно. Как только Арнольд ушёл, Саймон наклонился. Хельга сидела, смотря куда-то в пустоту, куда-то сквозь. Её словно ударила молния, и она казалась такой безжизненной. – Он ушёл, – спокойно сказал парень, сев рядом на пол. Первый раз он видел такой Хельгу: сейчас она испытывала так много противоречивых эмоций, что попросту не могла пошевелиться и собрать все мысли воедино. – Кто это? – Так… знакомый, – безразлично ответила Хельга, всё ещё не смотря на коллегу. Арнольд был так рядом. А его голос… всё такой же приятный и дурманящий. Она чувствовала его энергетику, она чувствовала так остро его присутствие, которое одновременно оживляло и убивало. Ей хотелось дотянуться до него рукой, но… нельзя. Она хотела почувствовать его руку, но… нельзя. Нельзя, нельзя, нельзя. – От «просто знакомых» не прячутся, – серьёзно проговорил Саймон. Он и не ждал, что Хельга сейчас начнёт рассказывать историю своей жизни. Парень, скорее, ожидал, что она его вот-вот пошлёт, но девушка молчала. И это молчание настолько было осязаемым, что Саймону хотелось схватить его и выкинуть в ближайшую мусорную корзину: оно обоих угнетало. Перед тем, как ответить, воспоминания беспардонно взяли Хельгу за руку и нагло повели к одной двери. На ней висела табличка «не входить», но для кого была эта табличка? Для самой Хельги? Но она постоянно возвращалась туда, где, кроме, колючих роз не было ничего. Такие прекрасные цветы, такие манящие, но они причиняли боль, и, кроме внешней красоты, ничего особенного они в себе не таили. Даже их аромат был резким. Полгода в отношениях – самые лучшие: влюблённость, розовые очки, пресловутые бабочки в животе. Всё видится в другом свете, всё ощущается иначе. И появляется это чувство, которое зачастую бывает обманчивым, – «раз и навсегда». Кажется, что такого больше никогда не будет, что это чувство любви неповторимо. Оно настолько прекрасно, что возвышает над землёй, над всеми людскими проблемами, которые теряются на заднем плане, словно блёклая акварель на бумаге. А на переднем плане лишь любовь, лишь эти чудесные отношения с не менее чудесными ощущениями, которые зародились в юношеской душе впервые. Взаимная любовь – самая прекрасная, самая желанная любовь. Все шесть месяцев Арнольд и Хельга были… счастливы. Так банально счастливы. Описания любви в книге не казались такими уж глупыми или нереалистичными. Фильмы стали смотреться уже в другом ключе. Они были так молоды и так сильно увлечены друг другом, что всё происходящее вокруг не волновало. Существовал лишь он, существовала лишь она. И они не страдали от этого, а наслаждались каждой минутой, каждой секундой. Каждый вдох был дорог, биение сердца в присутствии друг друга не давало нормально существовать: всё время хотелось прикоснуться, поцеловать, отдаться друг другу снова, и снова, и снова. И так по кругу, и так всегда. Напиться, насладиться, сделать новый глоток и захотеть снова. Невероятно. Этот сладкий напиток под названием любовь был действительно, как вино: опьяняющий, вкусный, сладковатый, только Арнольд и Хельга совсем забыли, что вино таит в себе и горечь. Они об этом даже и не думали, ведь всё было… идеально. Всё случилось так неожиданно. Ещё недавно они столкнулись с серьёзной и донельзя милой проблемой: подарок на День влюблённых. Джеральд посоветовал Арнольду пригласить Хельгу на бой без правил, а Фиби посоветовала Хельге купить билеты на двоих в театр. В итоге, получилась комичная ситуация, ведь они не знали теперь, что делать с этими билетами. Арнольд не любил бои, а Хельга не любила скучные постановки (ей нравилось больше играть, нежели смотреть). В итоге, они отложили билеты и ушли в боулинг, пригласив ещё с собой Фиби и Джеральда. Март они встречали вместе, наслаждаясь весенним воздухом. Хельга любила раннюю весну, ведь вместе с природой в ней просыпалось что-то трепетное и нежное. И если раньше ей приходилось это сдерживать, то теперь она могла отдать всё самое лучшее любимому Арнольду. Но март в том году принёс лишь одни разочарования. В их класс уже практически под конец учебного года пришла новенькая. Хельга сразу же обратила на неё внимание: уж слишком похожие черты были у этой новенькой с Ольгой. Такие же волосы цвета пшена, причёска – каре, миловидные черты лица и раздражающая улыбка. Она была такой милой, воздушной и нежной, что многие парни встрепенулись в классе, увидев её. – Знакомьтесь, это Эрика. – Привет, мне очень приятно находиться здесь, – звонким голоском проговорила Эрика всему классу. – А мне – нет, – себе под нос проговорила Хельга, взглянув в сторону Арнольда. Он привычно сидел впереди неё, и, к своему сожалению, она не могла посмотреть на его реакцию. С одной стороны всё было привычно, но с другой будто бы всё изменилось. Новенькая пользовалась популярностью в классе Хельги, даже Ронда изъявила желание дружить с ней. У них нашлось немало общих тем. Мальчики готовы были бегать за ней хвостом. В последний раз Хельга подобное наблюдала, когда к ним пришла Лайла – Мисс Совершенство, которая была ну чрезмерно идеальной. Неужели, Эрика их новая идеальная девушка, от которой все без ума? Находя в ней общие черты с Ольгой, Хельга не сомневалась, что новенькая быстро станет одной из популярных девчонок, но больше всего её, конечно же, волновал Арнольд. Ей было плевать на других мальчиков, она была зациклена только на нём. Светлый её ангел, такой неземной и такой нереальный. С тех пор, как он признался ей в любви, Хельга была околдована им и их чувствами. Он стал только её, и она не желала разделять с кем-то своё счастье. Рядом с ним она ощущала весенние нотки не только в воздухе, но и в своей душе. Казалось, что это сон, но она не спала. Она не могла поверить этому чуду. Но есть один недостаток у счастья – его страшно потерять, и Хельга была одержима этим страхом. Хельга теперь всегда старалась держаться с ним рядом, даже перестала обедать вдвоём с Фиби. У них была своя небольшая традиция: время от времени обедать только вдвоём, обсуждая свои девчачьи дела, ведь теперь у них было гораздо больше общего, нежели раньше. Арнольда это не напрягало, потому что это не доставляло ему дискомфорта, он был только рад проводить с ней больше времени. Чувства ему вскружили голову, потому что у него тоже было это бесконечное «мало»: несмотря на совместное проживание в одном пансионе, несмотря на их тайные ночи, несмотря на школу, ему всё равно было мало. Он был донельзя счастливым, и юноша не хотел терять своё счастье в нежно-розовом платье. Однажды им задали очередной проект. Хельгу обычно всегда ставили в пару с Арнольдом, но в этот раз ему в пару поставили Эрику. – Думаю, Арнольд тебе поможет, как никто другой, освоиться и изучить тему, на которой мы остановились. Хельгу будто окатили холодной водой. Арнольд с этой Эрикой. Арнольд и Эрика. Она взглянула на девушку, которая мило улыбалась своему напарнику по проекту. Нет, она слишком хорошенькая, слишком красивая и идеальная. Она излучала необъяснимую нежность, которой Хельге уже хватило за много лет. Ольга была такой же, и неудивительно, что она нравилась абсолютно всем, даже Арнольду. Хельга не считала себя красавицей, а уж тем более милой девочкой-девочкой, которая излучает эту чёртову нежность. Нет, она так и оставалась Хельгой Джи. Патаки со своим стальным характером для всех, кроме Арнольда. – Будет очень приятно поработать с тобой, – проворковала Эрика Арнольду. Хельга встала рядом с ним и уничтожающим взглядом посмотрела на девушку. Но Эрику нисколько не смущал этот взгляд. У неё будто был иммунитет на все хельгины выпады. – Да… мне тоже, – вежливо сказал Арнольд. Хельге это уже не нравилось. Все в классе, да и, наверно, во всей школе знали, что Арнольд Шотмен принадлежит исключительно Хельге, и старались не связываться с ней. Это были их отношения, их любовь, которую никто даже не думал разрушать. И Хельга это понимала, но новенькая многое не знала. Сначала всё было как обычно: занятия в библиотеке. Конечно, Хельга тоже ходила в библиотеку вместе с Фиби. Только все её мысли занимал явно не проект, а парочка, что сидела за соседним столом. Они склонялись над книгами и что-то записывали в тетрадь. Это сводило девушку с ума и не давало покоя, она заметно нервничала, постоянно стуча ручкой по столу. Фиби уже пыталась успокоить подругу, но Хельга сидела словно на иголках: она чувствовала себя настолько неуверенно по сравнению с Эрикой, что не сомневалась, что и Арнольд поддастся её чарам. – Хельга, тебе не о чем переживать, – в очередной раз сказала Фиби. – Я и не переживаю, – грубовато отозвалась девушка. – Нет повода. – Ты ведёшь себя крайне возбуждённо. Эрика волнует тебя и заставляет нервничать. – Фиби, пожалуйста, не отвлекайся от учебника, – Хельга грозно посмотрела на подругу. Она терпеть не могла, когда Фиби начинала её анализировать, особенно в подобных ситуациях. В начале отношений Хельга ревновала Арнольда к каждому столбу, но старательно сдерживала в себе это, но Эрика вызывала в ней множество негативных чувств. Хельга вновь ощутила себя тенью. Она и сейчас оставалась тенью Ольги, не хватало, чтобы стала тенью этой Эрики. Но тревожный колокольчик зазвучал, когда Арнольд не пришёл её встречать с работы. Хельга прождала его двадцать минут, а потом пошла в пансион. Нет, она не боялась ходить в темноте, но было как-то непривычно не держать его за руку, не слышать его голоса, не ощущать аромат парфюма. Это не обижало, а скорее… угнетало. Как он мог забыть? И почему? Ответ не заставил себя ждать, когда услышала в комнате Арнольда голос Эрики. Немедля Хельга ворвалась внутрь и увидела, как они занимаются. – Что… Что она здесь делает? – Хельга не пыталась даже притворяться вежливой. Если ей откровенно не нравится человек, то она не будет скрывать этого. – Мы занимаемся, – ответил Арнольд, как ни в чём не бывало. Тема была настолько сложной, что проект отнимал много времени. Парень и не заметил, как стрелки часов уже показывали поздний вечер. – А ты ничего не забыл? – Хельга не намеревалась покидать комнату. Кто должен был покинуть комнату, так это Эрика. – Да, извини, пожалуйста, я слишком увлёкся проектом. Его скоро сдавать, а он даже наполовину не готов. – Увлёкся он проектом, – Хельга закатила глаза, – а точно ли проектом? – она выразительно посмотрела на Эрику, и тогда впервые девушке стало не по себе от взгляда Хельги. – Я пойду, – отозвалась девушка, быстро собирая учебники. Ей было дико неловко находиться рядом с Хельгой и Арнольдом в такой обстановке. – Я могу проводить тебя, – Арнольд не мог позволить ей идти одной в темноте, и это возмутило Хельгу. Она готова была сейчас наброситься на него и хорошенько встряхнуть. Её? Провожать? Что?... Всё это не укладывалось в голове девушки, потому что её встречать в темноте он не пришёл. Якобы забыл. Внешне Хельга сохраняла спокойствие, но в душе полыхало настоящее пламя негодования. – Нет, спасибо, я вызову такси. Эрика постаралась как можно быстрее покинуть комнату, Арнольд проводил её до двери, а потом вернулся. Хельга сидела на диване, пристально смотря в стену. Привычные обои, которые будто вызывали немалый интерес у девушки. Сейчас всё для неё было увлекательным и интересным, кроме Арнольда. – Прости, – он сел рядом, – я виноват, знаю, Хельга, – он взял её за руку, которая дёрнулась от его прикосновения. Хельге хотелось одёрнуть её, но что-то останавливало сделать это. Резкое движение, резкий жест в их отношениях. Нет, она не готова, несмотря на гордость. Она много лет добивалась этой любви, его, чтобы одним жестом сделать первую трещину. – Вы много проводите времени вместе, – только и сказала Хельга. – Она мне не нравится. – Это всего лишь проект. После его сдачи я буду снова весь твой. Ты же знаешь, как нужно трудиться над ним, – Хельга знала, что оценки важны для Арнольда, он прилагал все усилия, чтобы поступить в хороший университет на врача. Он стремился к этому ещё с седьмого класса, поэтому девушка лишь утвердительно кивнула. Но эта ситуация всё равно не отпускала столь вспыльчивую и эмоциональную Хельгу. Она взяла несколько отгулов на работе, чтобы вечера проводить в комнате Арнольда рядом с ним и Эрикой. Хельга, сама того не понимая, мешала им: то шумела чем-нибудь, то включала музыку, то вставляла свои замечания. – Ну, как этого можно не знать?! – Хельга в очередной раз огрызнулась на Эрику, когда та вслух рассуждала и не могла дать ответ на простой вопрос. Из-за её постоянного присутствия Эрика не могла сосредоточиться на проекте, потому что боялась сказать что-то не то. Если Хельга вспылит, то можно считать, что занятия окончены. Сроки поджимали, и требовалось закончить проект вовремя, а ребята немного не успевали. – Всё, Хельга, хватит, – Арнольд не выдержал и вспылил. Несколько дней он стойко терпел выходки своей девушки, понимая, что она делает это из ревности и вредности. – Пожалуйста, выйди из комнаты, дай нам закончить. – Ты меня выгоняешь? Ладно, хорошо, – Хельга тут же вышла, взяла из своей комнаты куртку и вышла на улицу. Ей нужно было прогуляться и остыть, чтобы не наделать ещё больше глупостей. Её ненормальное поведение мешало не только им, но и ей самой. Она чувствовала, как с каждым днём растёт напряжение между ней и Арнольдом, как они начали из-за этого отдаляться. И каждое утро она обещала не только Арнольду, но и себе, что такое не повторится. Но неуверенность в себе, жгучая ревность вкупе с обострившимися чувствами не давали трезво думать Хельге. При виде Эрики она начинала злиться, ощущать себя грубой и некрасивой девушкой, которая недостойна быть рядом с Арнольдом. Быть может, если бы Эрика не была так похожа на Ольгу, то Хельга бы не выпускала так рьяно свои коготки? Её мозг отключался, когда она видела их вдвоём. Это был всего лишь проект, но эмоции Хельги коварно нашёптывали, что это не просто проект… а что-то большее. Хельга сходила с ума, она разрывалась между здравым смыслом и чувством собственности. Арнольд только её и больше ничей. Установка, что не давала нормально жить. Приведя мысли более-менее в порядок, Хельга вернулась в пансион, но не обнаружила Арнольда в своей комнате. Он оставил ей записку, где написал, что пошёл провожать Эрику до дома. И снова здравый смысл в одно мгновение улетучился, и снова он был вдвоём с этой Эрикой, и Хельга не могла их видеть и контролировать. Она порвала записку и заперлась в своей комнате. Первая трещина… и не единственная, только тогда Хельга не могла этого знать. Сейчас, глупо сидя под стойкой, эти воспоминания быстро промчались в её голове. Она взглянула на Саймона, желая ответить на вопрос о юноше, что это человек, которым она болеет до сих пор, которым живёт и дышит, но вместо этого она дала сухой ответ: – Мы когда-то были… вместе… просто встречались.