«Ну что, самое время поздравить самого себя с боевым крещением» — вклинилась в голову сварливая мысль при обозрении высотки-новостройки, где, подсказывало чутьё, находилась причина, по которой он здесь оказался.
Не будь ситуация столь напряжённой, Ник порадовался бы возможности, наконец-то, оказаться за пределами секретной базы, всласть размять ноги на городских улицах, подышать свежим воздухом, чего долгое время был лишён. К этому моменту весну уже сменило жаркое лето, и сейчас, ближе к концу июня дни стояли особенно солнечными и знойными, насыщенные сладковатым благоуханием цветущей липы. По прошествии почти двух месяцев безвылазного пребывания на базе, где каждый день был посвящён усердной боевой подготовке, Ника вдруг выдернули в срочном порядке на оперативное мероприятие.
Поводом послужило мёртвое тело молодой женщины, почти полностью обескровленное. Она работала продавцом в круглосуточном продовольственном магазине, и, по всей видимости, ночью, воспользовавшись свободной минуткой, вышла перекурить на улицу, где на неё и напали. Характерный след от укуса на шее с повреждённой яремной веной сразу навёл на конкретные соображения, кем может быть ублюдок, погубивший бедняжку. Погибшую обнаружила ранним утром её сменщица на крыльце у заднего входа. Тем же утром под видом следственно-оперативной группы КОДСА незамедлительно выслал свою команду на место происшествия, где Нику отвели отдельную особую задачу. Подозрения полностью нашли своё подтверждение: возле места гибели женщины повсюду пахло вампиром и чувствовалась его энергетика, свидетельствовавшие, что кровососущая тварь была здесь совсем недавно. По «горячим следам» Ник в два счёта выследил убийцу, приведя к его логову заодно и боевой отряд.
«А кровососы-то, я смотрю, живут на широкую ногу» — мысленно хмыкнул Ник, с расстояния осматривавшего помпезную многоэтажку, построенную в элитном квартале, где жильё могли себе позволить только очень обеспеченные сограждане. Ухоженный двор огораживал двухметровый чугунный забор ажурной ковки, повсюду пестрели клумбы и вазоны с цветами, детский городок в приложении, также приятным бонусом для жильцов являлись подземная парковка и супермаркет.
— Ну? Что ты разнюхал? Там этот засранец? — нетерпеливо и авторитарно осведомился лейтенант Карпов.
Едва сдерживая раздражение и сражаясь с искушением отработать апперкот на кое-чьей челюсти, Ник с неприязнью взглянул на испещрённое шрамами, жёсткое лицо сопровождающего — хотя, правильнее сказать, язвительного надзирателя. Чёрт побери, этот мудак за два месяца столько у него крови выпил, что дал бы фору любому вампиру!
— В точку. Все их следы ведут в тот дом, — сухо сообщил о результатах Ник.
— Точно уверен?
— На сто процентов.
Лейтенант сурово прищурился:
— Ну, смотри у меня, пацан. Важна точная информация. Если окажется, что твой внутренний радар по вычислению ночной швали сработал не как надо и ты просчитался… Погоди! Ты сказал «их»?
— Так точно. По ходу дела, численность населения Ойхадска сокращает не один кровосос. Я чувствую запахи нескольких вампиров, и все свежие. Навскидку их около пяти, а может быть, и больше — точно пока сказать не могу.
Карпов с чувством выругался матом. Пять чёртовых кровопийц сразу — это хреново.
Вскоре с частью разведки было закончено, а значит самое время готовиться к основному шоу, тем более пока есть преимущество в виде дневного света. Во время подготовки к боевой операции Ник в десятый раз выслушал инструкции от командования. Униформа тёмно-серого цвета сидела на нём как влитая. Электроошейник заменили на другой, разработанный специально для защиты от покусов. Пять отверстий-рассеивателей для капельного орошения равномерно располагались по всей окружности ошейника. По тонкой трубке из ёмкости, обычно убирающихся под жилет, поступала жидкость, но не простая вода, а чесночная эссенция. При внешнем давлении активируется режим поливки, и вампирский ублюдок сильно пожалеет, когда за попытку укусить ему хорошенько брызнет в рожу. Инъекцию шиповниковой эссенции отменили, и к этому времени его сила полностью восстановилась, чтобы можно было использовать её на всю катушку.
— Не слишком ли длинный поводок? — Карпов всем своим видом показывал, насколько ему не по нраву происходящее. — Хотя о чём я? Мы совсем спускаем с привязи наполовину такое же чудовище, что засели в том доме. А нельзя гарантировать, что он не обернётся против нас.
— Верно рассуждаешь. Но иначе никак. Ты знаешь, нам предстоит опасное дело, но Леманну тоже непросто будет действовать в полную силу, если не убрать ограничения, а то так недолго всё запороть. На тренировках он хорошо себя показал — вот теперь проверим нашего чемпиона на деле. Да, это риск, согласен. Я сам сделал ему серьёзное предупреждение, чтобы не вздумал выкинуть чего недопустимого, иначе вскоре будет передавать от нас привет своему отцу-вампиру в аду.
— Вот уж точно! Приказ уже поступил: если дампир подвергнет опасности жизни людей, ликвидировать его. И я лично с ним разберусь. — Каждое слово Карпова звучало угрожающе. — А ты, Антон, меня знаешь! Я и не таких уродов валил. Я больше того за парней наших переживаю — как бы они не попали под раздачу.
— Я тоже. Мы заключили с ним хорошую сделку для исчадия ночи. Надеюсь, у него хватит здравомыслия не проебать её.
Лихачёв с Карповым вели монолог вполголоса на расстоянии около десяти метров от новичка, однако это не помешало тому уловить каждое их слово. Ник готов был побиться об заклад, что эти двое специально затронули эту тему, когда он был в поле зрения: вряд ли такие матёрые вояки с нечистью забыли, что у дампира острый слух, а значит, только что как бы невзначай адресовали ему ещё одно подспудное предупреждение. Что же, их тоже можно понять, хотя Ник даже не думал выкинуть фортель с битьём в спину людей КОДСА.
И хотя Ника бесило, что его используют как охотничьего пса, но, памятуя об убийстве опекунов, ему и самому не нравилось, что кровососы нагло свили гнездо прямо в центре города. Вспомнилось, поговаривали, что у погибшей остался маленький ребёнок. Малыш теперь сирота. Как и сам Ник.
В какой-то момент краем зрения он уловил движение со стороны. Глафира явно украдкой наблюдала за новичком с небольшого расстояния, но стоило тому посмотреть в её сторону, как девушка тут же невозмутимо отвела взгляд. Сейчас она выглядела практически идентично, как и во время первой встречи, белокурые волосы тщательно собраны в узел и скрыты под защитным шлемом. Ник недавно узнал, что у неё и капитана одинаковые фамилии. Уж не родственники ли?
В решающий момент Ник привёл штурмовой отряд на самый верхний этаж, на котором и обосновались виновники «торжества». Маловероятно, что кто-то сможет проскочить мимо вооружённых матёрых солдат из группы зачистки, но даже если кто-то из нечисти всё-таки прорвётся, то его всегда готова радушно приветствовать боевая блокада, перекрывающая доступ на нижние уровни и в соседние квартиры. А побег через окно на освещённую солнцем улицу для кровососов возможен только в состоянии подгоревшего шашлычка с корочкой. Куда упырь ни сунется — повсюду засада.
Украдкой Ник ещё раз проверил беспрепятственно ли выходит из набедренного крепления стальной кол с электромеханическим распылителем, изнутри наполненный чесночной эссенцией. Да, апгрейд осиновой деревяшке сделали на совесть: прочность повышена на сто баллов, ещё и необязательно целиться именно в сердце — чесночная эссенция отравит кровь в любой части тела. Экипировка остальных солдат также включала и огнестрельное оружие, но ему пока не доверили.
Вскрыть дверь не составило особого труда. Одним выразительным взглядом Лихачёв послал Нику немой вопрос: «где они?». Чутьё подсказывало, что двое вампиров затаились в первой же комнате, причём с ними был и человек — всё это Леманн передал командиру на языке жестов. И, зная, какой шаг сейчас по плану предпримет Лихачёв, торопливо надел противогаз. Вероятно, вампиры намеревались оказать незваным гостям горячий приём врасплох, вот только оппозиция вовсе не собиралась играть по их правилам, и очевидность оного нашла своё подтверждение, когда капитан Лихачёв метнул ко входу в комнату газовую гранату. Напряжённая тишина взорвалась истошными воплями и грохотом опрокидываемых предметов.
По команде капитана отряд воинственно устремился в комнату. Что там творилось! Два кровососа, как обезумевшие, метались по просторной гостиной с наглухо задёрнутыми портьерами; одного кошмарная боль и вовсе загнала на стены с потолком, где тот, завывая, остервенело извивался. Газ с нейтратом чеснока — серьёзный аргумент! Если у Ника реакцией на чеснок проявлялся аллергический дерматит, то сородичам папеньки досталось гораздо хуже: кожа у них сильно покраснела и воспалилась, как при близком знакомстве с раскалённым докрасна железом, а уж глотки надрывали с такой силой, что впору оглохнуть. Хорошо спецовка при комбинации с противогазом обеспечили надёжную защиту, даже кисти рук плотно облегали перчатки — руководство всё предусмотрело.
В углу съёжилась в ужасе полуголая девушка. Навряд ли бедняжка тут по своей воле. Синяки и ранки от укусов на шее и запястьях давали основание констатировать, что обращались с ней отнюдь не ласково.
По приказу капитана Ник с ещё тремя солдатами отправился проверить другие комнаты. Много времени, чтобы определить местонахождение гада, не понадобилось. Жестом Ник проинформировал соратников, что следующий в очереди на раздачу тумаков нелюдь затаился дальше по коридору — похоже, в той стороне расположена столовая с кухней. Те тут же устремились в указанном направлении. Ник двинулся было следом, как из коридора с лестницей донёсся топот. Со скоростью молнии юноша переместился к арке, с готовностью задать неприятелю жару.
На середине лестницы объявился четвёртый угрожающе скалящийся вампир. В радиус поражения гранаты он не попал, но явно почуял опасную близость пагубных для него веществ: полуночник отпрянул, зашипел, его хищное лицо исказила гримаса животного испуга, ошеломления и отвращения. Задерживаться вампир не стал — прижав ладонь к бледному лицу, он по лестнице пулей взлетел обратно наверх.
Ник бросился вдогонку за кровососом, на ходу нетерпеливо сорвав противогаз. После двух месяцев, стоивших ему немало нервов, скопившееся внутри напряжение рвалось наружу, и потому Ник отчаянно искал драки. Настежь распахнувшаяся с пинка дверь врезалась в стену, и… Встречавшая с порога стремительная атака обещала вогнать носовые хрящи в мозг, если бы Ник вовремя не обошёл её не менее быстрым уклоном. За «радушный приём» он отплатил контрударом такой мощи, что вампир распластался на паркете — правда, тотчас вскочил на ноги.
По запаху Ник сразу определил, что перед ним тот самый душегуб, заваривший кашу с убийством женщины. Вспышка ярости обожгла изнутри, верхняя челюсть знакомо заныла. У Ника руки так и чесались всадить кол в ублюдка. В горле зарокотало угрожающее рычание, в хищном оскале обнажились влажно блестящие зубы с парой острых клыков.
Окинув беглым взглядом помещение, Ник констатировал, что очутился в самой большой части роскошных апартаментов. Обширное пространство зала, по всей видимости, выполняло функцию зоны отдыха и развлечений. Барная стойка, карточный стол, диван и кресла с кожаной обивкой, плазменный телевизор, бильярд — всё было на высоте, вещая о солидном достатке владельцев. Неудивительно, что все окна задёрнуты портьерами; плотная тёмно-зелёная парча не пропускала солнечный свет, поддерживая в помещении атмосферу полумрака. В западной части локации обнаружились ещё две закрытые двери.
Вампир не знал, что он такое, в связи с чем недооценил его силу, и теперь ошеломлённо таращил глаза на необычного противника. Физическая сила с ослепительной скоростью движений, выходящие за пределы человеческих возможностей, и вампирскими клыками вкупе с теплом тела, не присущей для хладнокровных детей ночи, — такое сочетание противоречий определённо сбило супостата с толку.
— Что ты, блядь, за чудо-юдо хуево?! — в потрясении выпалил клыкастый негодяй.
С колом в руке Ник воинственно ринулся на вампира, уже успевшего оправиться от первого потрясения. Всем своим агрессивным настроем неприятель выражал непреодолимую тягу учинить кровопролитие. Ник попробовал подловить вампира на обманном манёвре, чтобы затем пронзить колом, но мало того, что потерпел фиаско, так ещё оружие оказалось выбито из руки. Ещё пущей рассвирепевший от неудачи, Ник сцепился с кровососом врукопашную. Противники ожесточённо колошматили друг друга, попутно опрокидывая и круша всё, что попадалось под горячую руку. Ник записал на свой счёт несколько основательных ударов, но этого оказалось недостаточно; многие приёмы, гарантирующие нейтрализацию для человека, с вампиром не сработали — эта тварь даже не поморщилась! Уклоняясь, отбиваясь и атакуя, юноша лихорадочно соображал над тем, как голыми руками порвать в клочья паскуду.
На краю зрения мелькнуло зелёное пятно от расцветки портьеры. Точно! Как он сразу не додумался?!
Ник успел пригнуться, всего на долю секунды разминувшись с пролетевшим над головой массивным креслом, использованным взбешённым супостатом как снаряд. Не дожидаясь, когда враг налетит на него, увеличил дистанцию посредством стремительного тройного сальто — и вот уже он возле окна. Рывком портьеры разъехались в стороны, настежь распахнулись створки окна. Солнечный свет хлынул в комнату золотистым потоком; разливаясь по стенам, по полу, лучи солнца выжигали на своём пути сумрак. Изначально кровосос ринулся за ним, но, поняв, что у того на уме, резко затормозил. Тщетно. Инерция сделала своё дело, вытолкнув половину тела на солнечную полосу. Дикий, многострадальный вопль огласил зал; одновременно вампир отскочил назад, на теневую половину помещения с завешенным портьерами окном — подальше от губительного солнца. С мстительным удовлетворением Ник увидел, как покраснели у него обожжённые левая часть лица с шеей и предплечье, как растворяются в воздухе последние завитки дыма, источённые поражённой плотью.
— Это что ещё за херня?! — заорал потрясённый вампир. Он явно глазам своим не верил. — Как…?! Почему, сука такая, не горишь?!
Ник и не подумал отвечать. Из разбитого носа на паркет упало несколько капель крови.
Стоявший на пути бильярдный стол полетел в сторону, и Ник воинственно ринулся на мерзавца с намерением вышвырнуть на солнце, чтобы прожарился как следует. Чёрт! Оппонент в последний миг ушёл из зоны досягаемости — с места отпрыгнул… нет, скорее, отлетел спиной назад, взмыв к самому потолку. Вампир забрался высоко на стену, забившись в угол. Руками и ногами полуночник упирался в стену, будто приклеился к ней, удерживаясь с той же лёгкостью, с какой делал бы это, сидя на полу. На лекциях в КОДСА Ника осведомили о способности вампиров ходить по стенам, но сам такими фокусами похвастать не мог.
«
Ну, блин, хренов Спайдермен…»
— Думаешь, я там не достану твою бледную задницу? — прорычал Ник.
— А какого хера ёбаного ты тут устроил, психопат конченный?!
— Ночью ты убил женщину, выпил досуха. — Ник сверлил кровососа злобным взглядом, мысленно отделяя его дурную башку от туловища. — Считаешь, что можешь сожрать человека — и тебе это сойдёт с рук?
— А мне что, теперь голодать прикажешь?! — взвился как ошпаренный вампир. — Иди в жопу со своей сраной моралью!
А вот и группа поддержки. Ник ничем не выдал, что в курсе о подтянувшемся на разборку втором кровососе. Ранее тот торчал в одной из комнат, а теперь подкрадывался с тыла, бесшумно ступая по паркету. Очевидно, новоявленный вурдалак, видя, что дела у собрата идут паршиво, решил посодействовать в устранении источника неприятностей. Блондинистый тем временем обрушил на Ника шквал ругани и угроз. Наполовину обожжённое лицо перекосилось от ярости и боли, в глазах полыхала жгучая ненависть. Но рваться в бой не спешил — очевидно, нарочно оттягивает на себя внимание, чтобы предоставить сородичу шанс застать охотника врасплох. Похоже, оба не знали, что он может их чуять. И когда второй кровопивец накинулся, Ник был готов: развернулся в нужный момент, гибко обойдя вражеский удар; выстреливший следом кулак нагнал основание черепа агрессора.
А вот в этом индивиде импозантности было на порядок меньше, чем в его светловолосом сородиче: низкорослый, сухопарый дрищ в майке-алкоголичке и трениках. Однако сие обстоятельство не делало его менее опасным. Леманн заметил свежие следы крови вокруг рта, являющиеся неоспоримым доказательством, что не так давно негодяй кем-то подкрепился — впрочем, от него и так кровью за версту разило, как от алкаша с похмельным синдромом перегаром.
Ник надеялся, что если его удар не вывел гада из строя, то хотя бы оглушил на секунду-другую. В этот момент сидевший наверху вампир попытался взять реванш. Парень едва успел отскочить, дабы уберечь голову от обрушившихся сверху кулаков, а когда противник, выпрямившись, развернулся к нему, забив на мужскую солидарность, что есть силы пнул по причиндалам красавчика. Со стоном тот рухнул на колени, держась руками за пострадавший пах, а ещё через мгновение после мощного пинка его тело врезалось в барную стойку.
И тут же Ник спиной ощутил тяжесть чужого тела, сильные руки вцепились в шею. Если блондинчик при виде ошейника почуял подвох и потому держал свои лапы подальше от горла противника, то его сородича подвела опрометчивость. Дорого обошлась мелкому паршивцу тщетная попытка свернуть Нику шею: брызги чесночной эссенции тотчас вымочили ему ладони. Вампир заорал во всю силу голосовых связок — и следом юноша с облегчением воспринял обстоятельство, что противник отстал. Круто развернувшись, Ник злорадно усмехнулся, видя, как тщедушный вампир лихорадочно трясёт обожжёнными руками, при этом ни на секунду не переставая выть от нестерпимой боли. Удар ногой по виску оглушил врага, после чего Ник схватил его за шкирку и выволок на свет, швырнув точно узел с тряпьём. Под воздействием солнца белейшая плоть стремительно покраснела, зашипела, будто раскалённые угли, на которые плеснули водой; всё тело полуночника окутал серый дым. Орущий кровосос попытался было вскочить, но тут же сломавшийся после сокрушительного удара позвоночник воспрепятствовал бегству в спасительный полумрак, и тот, неестественно выгнувшись, продолжил близкое знакомство с убийственным ультрафиолетом.
Оставив недомерка жариться на солнце, Ник угрожающе двинулся на второго вампира. По пути подобрал с пола кол, ощущая повышающую уверенность тяжесть металла. Распахнулась дверь ближайшей комнаты. В проёме возникла субтильная с виду вампирша с пышной копной каштановых волос. Машинально Ник зыркнул на новую участницу событий — и та мгновенно впилась сосредоточенным взглядом ему в глаза. Неестественно расширившиеся зрачки казались двумя бездонными колодцами, затягивающими в свой непроницаемый мрак всё живое вокруг.
— Замри! — В спокойно-ледяном голосе женщины отчётливо слышался звон властных ноток. — Не шевелись! — Весь самоуверенный вид красавицы говорил, что она не сомневалась в том, что непрошеный гость по первому слову покорится её воле.
«И что это? Меня пытаются подвергнуть гипнозу?»
Ник хладнокровно выдержал визуальный контакт с вампиршей, после чего с презрительным фырканьем покачал головой, наглядно давая понять, что с ним такой трюк не сработает. У вампирши даже рот приоткрылся от ошеломления, хорошенькое личико изумлённо вытянулось, точно произошло грубейшее нарушение естественного порядка вещей. Самоуверенность вытеснил нешуточный испуг.
— В другой раз, куколка.
В смятении женщина скрылась за дверью, и тогда Ник переключил внимание обратно на её дружка. Возобновлённый ожесточённый поединок, где один пытался вбить кол в противника, а другой отобрать этот самый кол, завершился в пользу первого. В сердце Ник не попал, а ударил выше, но это не помешало чесночной эссенции мгновенно попасть в кровеносную систему. Это тотчас вывело ублюдка из строя. С безумным, громким криком противник грохнулся навзничь, дёргаясь в конвульсиях. Ник не стал медлить и нанёс второй мощный удар в сердце — и на одну ночную тварь стало меньше.
В ходе драки они с противником непроизвольно переместились в одну из комнат, оказавшейся спальней. Абсолютно безучастная ко всему миру, девушка-подросток лежала навзничь с неподвижностью куклы, безвольно раскинув в стороны руки и ноги; застывший, отрешённый взгляд остекленевших глаз устремлён в потолок. Она не шелохнулась, когда двое насмерть дерущихся мужчин вломились в комнату, даже не взглянула на них. Поначалу девчонку можно было принять за мёртвую, однако размеренное биение сердца опровергало мысли о смерти. Ника передёрнуло от омерзения при виде кровоточащих ранок от клыков то тут, то там испещрявших юное обнажённое тело — на шее, на руках, на бёдрах, даже на грудях. И ещё запах… какой бывает в процессе полового акта, вот только имелись сомнения в обоюдной основе секса, что в стократ усилило его злобу к мучившему бедняжку извращенцу. Под смущённый взгляд в сторону прикрыв наготу девчонки подвернувшимся под руку чьим-то халатом, Ник сперва попробовал растормошить её голосом, затем, ещё больше недоумевая, пощёлкал пальцами перед глазами — ноль реакции.
«Что, чёрт подери, эти уёбки с ней сделали? Может, кома?»
В этот момент разразившиеся в зале громкие звуки известили, что соратники добрались до второго этажа. Собираясь выйти, парень толкнул дверь — и тут же пожалел об этом. Взрыв гранаты — и следом невыносимый до умопомрачения, удушающий запах чеснока обжёг дыхательные пути. Хлопнув дверью, задыхающийся и покрасневший Ник бросился к окну, рывком отдёрнул штору, чуть не сорвав с гардины, и распахнул створку. Почти по грудь высунувшись из окна и изрыгая матерную брань, он жадно втягивал ртом свежий воздух. Черти адовы! Мало ему болей в плече и носу — так ещё и заделался гордым обладателем опухшего, зудящего лица.
За стеной прогрохотали выстрелы. И как только всё стихло — дверь в комнату распахнулась.
— Предупреждать надо, прежде чем распылять в воздухе чесночные ирританты! — в ярости рявкнул Ник, оглядываясь на вошедшего.
— А нефиг противогаз
сниматч' раньше времени и
вросатч' гдж’е попаро! — запальчиво парировала Глафира. Она небрежно швырнула в соратника защитный прибор, который тот легко поймал на лету. — Ты капитана чем
слушар?
— Будь начеку! Поблизости ещё одна кровососка! — хриплым голосом предупредил Ник, пропустив мимо ушей резкую, но справедливую отповедь.
—
Завуд’ж' о ней. Пока ты тут
погрощар кисрород, Карпов с командой
угомонири тварь.
Так, минутку. Разве она не должна сейчас быть в блокаде, куда её определил капитан, подальше от эпицентра бойни? Или всё уже закончилось?
Приблизившись к распластавшейся на кровати девушке, Глафира первым делом проверила её реакцию и пульс.
— Я не знаю, что с ней… уже нашёл в таком состоянии. Но она жива, — глухо выговорил Ник, морщась от усилившейся боли в носовой части.
— Похоже, девочка под
воздж’ействием гипноза, — хладнокровно констатировала Глафира. — Люди внизу в таком же состоянии. Понимаешь, у некоторых вампиров
встречаетщ’а такая…
экстлаёр…нет…хм… э-кстра-ор-ди-нар-ная
спосовностч', дающая им неограниченную
врасть над сознанием жертвы и
возможностч’ порностью контролироватч’ её поведение. Жертва — а ей в данном случае может
выть торько чиравек —
вездумна… бездумно, не отдавая
севе отчёта,
повинуетщ’а такому вампиру, не осознаёт происходящего — прямо как
зомви подчиняетщ’а жрецу Вуду, если
теве нужна аналогия. Думаю, ей
приказари так
лежатч'… — Вдруг девушка издала приглушённый стон, легко шевельнулась, когда осматривающая покусы Глафира слегка тронула шею. —
Теро может
реагироватч' на внешние
раздражитери, но разум
усыпрён.
— Кажется, я знаю, кто всех гипнотизировал, — мрачно хмыкнул Ник. — Та вампирша, о которой я говорил. Она и меня пыталась сделать своей покорной марионеткой… смотрела мне так в глаза… Вот только тут её ждал облом.
— Ну, с твоим
происхождж’ением неудивитерьно, что у неё ни фига не
вышро воздж’ействоватч' на твоё сознание,
поскорьку спосовности вампиров ментального характера не
распростланяютщ’а на их сородичей, а ты наполовину один из них. Правда,
изледка и среди людей
встлечаютщ'a индивиды с естественным иммунитетом к гипнотическому
воздж’ействию — таких тоже вампир не может
подчинитч'.
Стиснув челюсти, Ник отстранился от девушек ещё на пару шагов, вместо того, чтобы помочь соратнице позаботиться о пострадавшей. При манящем запахе крови и от вида органики с сокрытыми в ней венами отчасти вампирская натура алчно встрепенулась, требовательно завыла кровожадным зверем в избитом теле. Как всегда, причинённый вред здоровью расшевелил хищные инстинкты, теперь настойчиво взывающие к охоте — к питью крови, необходимой, чтобы залечить раны. Ник без труда удерживал самоконтроль… и всё же вид ранок на теле девочки действовал возбуждающе, запах крови дразняще щекотал ноздри, а взгляд невольно возвращался к чуть оголившемуся из-под рукава запястью Глафиры с просматривающейся под кожей сеткой сосудов.
— Побудь пока с ней, а я позову помощь, нужны медики. — С этим безапелляционным заявлением Ник поспешно удалился из комнаты, не дожидаясь ответа Глафиры.
***
В скором времени Ник стоял возле служебного транспорта в ожидании, когда завершатся последние дела здесь и можно будет возвращаться. Из разговоров сослуживцев, доносящихся с разных сторон, выяснилось, что на первом этаже квартиры нашли и её владельца в невменяемом состоянии — какой-то очень успешный бизнесмен; что среди бойцов есть двое раненых, но смертельного исхода не наступит; что всем пострадавшим будет оказана помощь и со временем они придут в себя, в том числе и та покусанная девчушка. Во время зачистки многие были удивлены: нечасто обнаруживаются такие большие гнёзда вампиров.
Боль в сломанной ключице изводила, правой рукой невозможно полноценно двигать, каждый вдох и выдох из-за перелома в носу давался с трудом. Такие повреждения, безусловно, заживут намного быстрее, чем у обычного человека, но не моментально. Ник, кривясь и сдерживая стоны от травм, мечтал о хорошей унции крови, как неожиданным образом его невысказанное желание исполнила подошедшая Глафира.
— Вот, пей свою «микстуру». — Она протянула ему пластиковый стакан с крышкой, почти доверху наполненный консервированной донорской кровью — только из холодильника. Защитного шлема на её голове больше не было, что открыло взору каскадом падавшие на плечи белокурые волосы.
Про себя Ник слегка удивился: чего это она вдруг соизволила проявить заботу? Раньше Глафира или игнорировала его персону, или проявляла ледяную неприступность. Поблагодарив соратницу, Ник с наслаждением принялся поглощать багровую жидкость, чувствуя, что с каждым глотком ему становится всё лучше, боль в теле угасает, даже показалось, что слышно, как срастаются сломанные кости.
— Вижу,
теве лучше. — констатировала девушка, беззастенчиво наблюдавшая за процессом исцеления. Только сейчас Ник обратил внимание, какие красивые у неё глаза: ярко-голубые, с чуть поднятыми уголками и выразительным взором, они так и завораживали, напоминая пару сверкающих аквамаринов.
— А почему ты иногда говоришь с акцентом? — поинтересовался Ник. — Он у тебя то появляется, то пропадает. Ты на самом деле иностранка?
Глафира нахмурилась, как будто его вопрос выходил за рамки деликатности, но спокойно ответила:
— Нет, я — русская.
Джело в том, что я выросла в другой стране и
дорго говарира… гов
ори
ла на иностранном языке, почти
завыв… за
быв родной. У меня не всегда
поручаетщ’а говоритч' без акцента.
— Ничего себе! — Соболиные брови Ника взлетели в удивлении. — Как это тебя так оторвало от родины? И что это за страна?
—
Тевя не
касаетщ'a, — жёстко отрезала Глафира. Прежняя холодная надменность мгновенно вернулась к ней. Девушка одарила собеседника таким знакомым пронзительно-леденящим взглядом, ассоциирующимся с пронзающим плоть кинжалом, который не так-то просто было долго выдержать.
— Извини. Я вовсе не собирался вторгаться в твою жизнь, — пошёл на попятную Ник.
Не сказав больше ни слова, Глафира развернулась и мягкой кошачьей походкой направилась прочь. Нику только и оставалось провожать её недоумевающим взглядом. А что он, собственно, такого сказал? Женщины! Кто их разберёт?
***
Он затаился на крыше одного из зданий, незаметный и бесшумный подобно тени. Всю операцию по зачистке от кровопийц он отслеживал снаружи, насколько это позволяли обстоятельства. Его сверхобострённое зрение позволяло и на расстоянии видеть многое. Обосновавшиеся в многоэтажке бледнокожие твари представляли слишком мелкую, паршивую дичь, дабы он снизошёл до того, чтобы лично заниматься ими, потому легко уступил это право головорезам из организации. Куда больший интерес вызывал кое-то другой в том отряде… полукровка
Тонкие губы растянулись в хищной ухмылке:
«Вот ты где!»
