В двенадцатом часу

      Раамсес приоткрыл глаза, пытаясь сфокусироваться на мерцании, которое нельзя было не заметить. Непри что-то прокряхтел возле уха, но это мало волновало. Всё внимание было приковано к прекрасным блестящим пирамидам. Огромные и необъятные, они возвышались над пустыней. Мраморные бока, золотые верхушки — сплошная роскошь. И Раамсес не мог сказать, что ему это не нравилось. Да что тут говорить? У любого речь пропадёт от всего этого великолепия. Долина Царей в загробном мире. По размерам и украшениям уже сразу можно было определить хозяев этих гробниц.       — Итак, самый благополучный из принадлежащих мне залов. Проходите.       Непри довольно потёр руки. Кажется, он был счастлив, что владеет такой красотой. Интересно, почему этому богу досталось сразу три зала? Это ведь так необычно. Принято, что хранителю доверяют лишь один, а тут прямо роскошные владения. Раамсес не стал спрашивать. Его отвлекла ладья, спокойно идущая по реке. Наверное, следовало так открыто не смотреть на прогулку мёртвого фараона, но пересилить себя не получалось.       Сет мягко толкнул его в плечо. Правда, Раамсес почувствовал этот толчок слишком очётливо. Больно много у бога силы, и слишком уж он не в состоянии её рассчитывать. Тереть плечо в такой ситуации как-то странно, но хотелось до ужаса. Ноющая боль так же ярко сводила руки. Пока Раамсес пытался привести себя в порядок, ладья скрылась из виду.       — Не нужно так смотреть, это некультурно, — Сет говорил мягко, но даже через весёлый голос слышалось недовольство.       Раамсес кивнул, ему хотелось ответить, возмутиться, но язык какой-то тяжёлый, словно не поворачивается. Кстати, не в первый раз. Время от времени появлялось неприятное смятение вперемешку со страхом. Откуда? Почему? Раамсес давно замечал это, но не мог понять природу своего ужаса. Сначала эти эмоции казались собственными, однако теперь понятно, что это далеко не так. Ощущения неприятные, словно чужие, навязанные.       Пришлось закрыть глаза, глубоко вдохнуть. Да уж, происходят странные вещи. Раамсес ещё раз сфокусировался на растущем в груди страхе. Теперь он напоминал липкий ужас, холодный и безжизненный, который влажными щупальцами разрастается вокруг сердца. Этот трепет и преклонение перед Сетом достигали невероятного масштаба. «Боги, что происходит?»       — М? — Сет наклонил голову. — Мне откуда знать?       — Подслушиваешь?       — Просто слышу. Это разные вещи. Вот если у тебя под ухом будут кричать, ты разве сможешь это проигнорировать?       Раамсес пожал плечами. Язык словно онемел, ни одно привычное слово не получалось выговорить. Словно что-то внутри отсеивало ненужные слова, позволяя произносить либо ничего, либо восхваления. Да что за ерунда? Раамсес помотал головой, пытаясь вернуть себе ясность, но получалось не особо хорошо. Голос всё ещё словно не собственный. Это смущает.       — А, я понял!       Сет с размаху влепил хороший подзатыльник, да такой, что Раамсес едва устоял на ногах. Снова не рассчитал силу. Но внезапно голова прояснилась, стало даже как-то легче дышать. Да и непонятный трепет испарился. Сейчас, обращая на все мелочи внимание, можно было понять, что эмоция неправильная, чужая.       — Постоянно забываю об этом, — Сет пожал плечами, — знаешь, а мне уже показалось странным твоё поведение, а тут такое.       — Что именно?       У Раамсеса совсем не было настроения радоваться или обсуждать свои проблемы, его трясло после таких непривычных способов помочь. Он с трудом фокусировался на Сете. Почему-то всё казалось смазанным и совсем уж нечётким. Только алые глаза напротив сияли так ярко, что на них не получалось не обращать внимание.       — Ну, держи себя в руках.       Раамсес почувствовал лёгкое, едва ощутимое прикосновение к коже и даже готов был утверждать, что у Сета поразительно холодные руки. Только вот напряженное состояние сменялось неестественной расслабленностью, из-за чего хотелось скорее лечь, чем думать дальше. Нет, думать бессмысленно, лучше расслабиться и закрыть глаза.       Звонкий хлопок, и думать стало гораздо легче, а глаза снова начали нормально видеть. Непри с нескрываемым ужасом крутился рядом, заглядывая через плечо Сета, и что-то нашёптывая тому на ухо. Раамсес даже немного смутился от такого количества внимания к себе. И что тут творилось? Почему так внезапно стало неуютно?       — И как ты можешь о таких вещах забывать? — не унимался Непри. — Это ведь безумно опасно.       — Ничего опасного. Подумаешь, хуже ему не станет.       — У тебя вообще сердце есть и все сопутствующие ему эмоции?       — Не уверен…       Непри помог подняться, придержал за плечи и как-то по-отцовски похлопал по рукам. Раамсес даже на мгновение вспомнил своего отца, который всегда был достаточно мягким, чтобы прощать, но всё же очень требовательным. Голова постепенно становилась светлой, спокойствие развивалось по напряжённой коже вместе со сладким запахом пшеницы и трав.       — Что это было? — Раамсес всё же смог заговорить.       — Видишь ли, мы всё же боги. Есть кое-какие сложности общения с нами. Особенно для смертных. Ты же понимаешь это?       — Не совсем. Вы делаете меня безвольным себе в развлечение?       Непри покачал головой, словно хотел возразить, но вовремя промолчал, заметив недовольный взгляд Сета. Он мягко подтолкнул вперёд, вынуждая идти к пирамидам. Так хотелось узнать, что на уме у богов, но сладкий запах немного затуманивал разум, оставляя только приятную расслабленность в теле.       — Нам что, делать больше нечего? — возмутился Сет. — Больно надо твоей реакцией развлекаться. Не принимай нас совсем уж за глупых существ. Если я захочу развлечься, то явно не твоими страданиями. Тоже мне, великая жертва.       — Сет! Хотя бы на моей территории веди себя как подобает. Мне совершенно не хочется думать о том, как прикрыть тебе рот.       Сет пожал плечами. В его глазах сверкнуло недовольство, но тут же исчезло. От него веяло игривостью и каким-то едва ли не сумасшествием. Раамсес с интересом посмотрел в алые глаза, отмечая неестественный блеск. Только вот Сета все эти перепалки не волновали, он спокойно остановился у реки, вглядываясь в ту сторону, украшенную верхушками пирамид.       — Это наши особые травы, — едва ли не нараспев протянул Непри. — Мы используем их, чтобы обезопасить себя от длинных людских языков. Вдыхая такой аромат, человек не сможет перечить. Его будет пугать даже мысль о том, что он может не согласиться с божеством. Удобно.       Раамсес чувствовал, что соображает крайне плохо. Голова кружилась, дышать нечем. Но сказанное только что он уловил слишком хорошо. Вот значит как. Открыть рот тяжело, ещё тяжелее взять себя в руки и выдавить несколько нечленораздельных звуков. Глядя на эти попытки, Непри засуетился. Как-то слишком поспешно начал осматривать вьющиеся стебли на руках. Он перебирал колосья пшеницы и задумчиво гладил травы.       Раамсес не мог смотреть на это. Он слишком отчётливо ощущал тошноту. Словно картина, которая разворачивалась перед ним, была слишком неправильной, волнующей. Разум понимал, что это не так, но внутри что-то сжималось и сворачивалось в комок. Непри потянул одно из растений, аккуратно выуживая его из общего вороха, растёр в руках. По пустыне разнёсся сладковатый запах.       Сет только пожал плечами и отвернулся. С чего бы? Но подумать об этом Раамсес не успел: боль яркими вспышками появлялась на щеках. Хлопок, ещё один. Ещё. Мучительные пощёчины сыпались с невероятной скоростью, выбивая все мысли из и без того болевшей головы. Реальность постепенно возвращалась в норму, становилось куда легче, чем до этого. Да и сладкий запах пролазил всюду, потихоньку восстанавливая цепочку мыслей.       Раамсес едва удержался на ногах. Щеки безумно болели, но это единственная проблема, которая так внезапно нахлынула. Туман в голове пропал, дышать проще, даже язык поворачивается по собственному желанию. Мысли о том, какой Сет неприятный, не скрывались непонятным страхом. Это даже радовало. Значит, теперь он снова может делать всё, что захочется и не думать о травах, сводящих с ума.       — Ты в порядке? — Непри с готовностью поднёс руки к лицу.       — Хватит! Всё хорошо.       — Вот и прекрасно, а то не хотелось бы продолжать. Всё же довольно неприятная процедура.       — Но зачем по лицу? Это ведь больно.       — Эти травы, растущие только в Дуате, очень тяжело усваиваются живыми. Ну не должны люди ругать богов. Это неправильно.       Раамсес вроде и слушал, но одна мысль не давала покоя. Если нельзя ругать богов, то почему же тогда… Он помотал головой, ощущая как волосы мягко касались плеч. Это на секунду отвлекло от неприятных раздумий, но всё вернулось с новой силой, стоило только поднять голову и открыть глаза. Сет словно был не при делах. Он стоял чуть поодаль, вглядываясь в спокойно поблёскивающую в неестественном свете звёзд речку. Ну, во всяком случае, казалось, что именно она и вызвала интерес.       — Но ведь если нельзя ругать богов, то почему Сет…       К губам прикоснулась внезапно горячая ладонь, её прижали так сильно, что боль дала о себе знать, собираясь вокруг потрескавшейся кожи. Раамсес никогда не видел Непри таким. В его карих глазах на мгновение появилось что-то вроде недовольства. Эта удивительная радужка не могла не привлекать внимание. Тонкие светлые полосы пробивались сквозь тёмный и бездонный цвет, мерцая слишком маняще и пугающе. На мгновение показалось, что весь урожай погибнет, если ещё хоть на секунду задержать взгляд на глазах божества.       — Молчи, — прошептал Непри, — это не та тема, на которую следует говорить, пока Сет рядом. Здесь есть свои законы и своя иерархия. Как бы нам не хотелось, нарушать её нельзя. Вот и ты сделай вид, что принимаешь местные правила и не дави на больное. Сет только кажется спокойным и добродушным, не советую тебе видеть его истинное лицо. Обычно это очень плохо заканчивается.       Раамсес кивнул, не в силах перечить. Хоть запах больше не сводил с ума, всего одного взгляда в эти глаза хватило, чтобы частично подавить волю. Интересно, если Непри так силён, хотя это для него не необходимость, что же будет с Сетом. Взглянешь в его глаза чуть дольше положенного и рассыпятся даже звёзды?       От этой мысли стало дурно. Раамсес поспешно замотал головой и направился к Сету. Он больше не мог оставаться возле Непри. Слишком от того веяло непривычной жестокостью и расчетливостью. Такое тяжело вытерпеть. Сет действительно смотрел на воду, будто бы видел там что-то интересное. Его рыжие волосы растрепались на ветру и теперь больше походили на огненный вихрь. Отчего-то неловко. Наверное, дело в том, что удалось приблизиться к не самой хорошей и приятной тайне.       Раамсес пытался себя в этом убедить, но получалось крайне плохо. На краю сознания вертелась мысль об алых глазах. Что же будет, если смотреть в них слишком долго? Что будет, если Сет покажет настоящий взгляд, который можно увидеть только у богов? Это и есть те магические вещи, которые заставляют людей опускать голову и покорно следовать за богами? Дело вовсе не в травах. Травы — это так, игра. Настоящая сила совсем в другом.       Осознавать это страшно. Ещё страшнее стоять с такими мыслями возле Сета, даже не пытаясь их скрыть. То, что удалось понять, било по голове, переворачивало мир вверх ногами. Но, похоже, самому богу было не до таких мелочей. Его интересовала вода. Синяя и бездонная, как будто слишком мутная. Раамсес и сам начал вглядываться в отражения фальшивых звёзд, не понимая, что же там такое интересное.       — Почему так долго? — в голосе Сета ни капли интереса.       — Не знаю, я вообще мало что понимал.       — Это нормально. Некоторые боги только такими методами и пользуются. Довольно удобно, могу сказать. В таких обстоятельствах бог всегда желанный гость.       — Хочешь сказать, люди не каждый раз по своей воле принимают богов?       Лёгкий смешок задел самолюбие. Такое чувство, словно Раамсес говорил совсем уж глупые вещи. Но Сет мало думал о чужих эмоциях, начиная смеяться всё громче. Его алые, как будто фальшивые глаза мерцали, отражая свет звёзд. И это смотрелось невероятно жутко, особенно когда за его спиной удалось различить тонкий лучик света с ладьи Ра. Неправильная ситуация, которой не позволено было случиться.       — Вроде того. Неужели ты думаешь, что с самого начала всё было просто? Сейчас люди готовы принимать богов, но раньше... О, раньше нам приходилось прикладывать много усилий, чтобы сделать из вас что-то приемлемое. А сейчас это как дань уважения. Вы должны так себя вести. И это нормально. Точно так же, как и тот факт, что Анубис готов стелиться перед Осирисом. Понимаешь? Норма. Не имеет значения, нравится она тебе или нет. Она просто есть.       Раамсес кивнул. Он понимал. Не особо хорошо, но всё же. В словах Сета была капля смысла, отравленная слишком явной нелюбовью к Осирису. Фокусироваться на этом не хотелось. К тому же время уходило до безобразия быстро, а чужие гробницы манили невероятными убранствами, на которые хотелось посмотреть вблизи. Чувствовалось в этом нечто запретное. Простой земледелец — и пройдёт возле пирамиды самого фараона. Да, это то, что нужно.       Похоже, Сет прекрасно чувствовал это простенькое желание. Он ухмыльнулся и сделал шаг вперёд. Река, улавливая приближение бога хаоса, начала пениться и беспокойно накатываться на берег. Казалось, она стала такой же, как в Дельте — шустрой и опасной, впадающей в большую воду. Раамсес никогда не видел большой воды, но знал, что военные корабли фараона легко выходят в неё, чтобы приносить новые победы. Это было обычным делом. Ну и Астиагей несколько раз рассказывал о том, что скрывается за Дельтой.       Сет остановился у самой воды, которая, словно кошка, начала ласкаться у его ног. Раамсес с едва ощутимой тревогой посмотрел на следы, застывшие в песке. Почему так, а не иначе? Но ненужные мысли получилось отогнать от себя довольно быстро: всего один взгляд на рыжие волосы, и пришлось сжать руки в кулак, чтобы сдержать рвущийся наружу интерес.       — Мы идём? Или вы хотите ещё всяким безумием заниматься? — Сет даже не повернулся.       — Идём! — нет, Раамсес не мог упустить такой момент.       Только Непри замялся. Он стоял чуть поодаль и как-то смущённо смотрел на огромные пирамиды. Словно совсем уж не хотел туда заходить. Может, так оно и было, но Сет непреклонен, а Непри слишком хозяйственный, чтобы отпустить такого сомнительного гостя прогуливаться без присмотра.       — По той стороне? Ну… У меня нет желания переправляться туда.       — Водить Раамсеса по нашей части Дуата бессмысленно. Да и противозаконно, если так посмотреть.       — Что-то вчера эта мелочь тебя не волновала! Ладно, пойдём. Что с вас взять.       Непри махнул рукой и неподалёку тут же появилась небольшая лодка. Дух в ней низко опустил голову, приветствуя богов, и не произнёс ни слова. Раамсес готов был божиться, что здесь всё совсем неправильно. Словно привычная жизнь ускользнула, оставив лишь смутное напоминание о себе. Но думать об этом не хотелось. В мрачной и будто бы мутной воде отражались искусственные звёзды. Их яркий неживой свет тонул в бесконечной черноте. Раамсес перегнулся через край лодки, сунул руку в блестящую воду. Холод сковал пальцы. Впервые за всю жизнь он ощущал от реки такую дрожь. Ледяные волны проскользнули между пальцев, утягивая их за звёздным светом.       Сдержаться не получилось: желание опустить руку ещё глубже не пропадало. Раамсесу казалось, что он совсем перестал думать, всё сильнее высовываясь из лодки. Холод тонкими струйками поднимался по телу, тьма под ногами завораживала. Ещё немного. Кажется, что звёздный свет можно ухватить, если чуть нагнуться. Совсем капельку. Сильная рука больно сжала плечо, резко отпихивая от края лодки. Ноги подкосились и затылок отозвался резкой болью.       — Утопиться решил? — без интереса, словно отвлеченно, спросил Сет. — Делать больше нечего?       — Тебя забыть спросить!       — Эта река очень опасная для людей, — Непри с силой стукнул Сета по спине. — Она не просто даёт нам еду и жизнь, у неё более сложная функция. Как мифическая сущность Нила разделяет мир мёртвых и живых, так и его здешнее продолжение делит богов и людей. Но если в твоём доме принято преодолевать это препятствие с любой целью, то в нашем — любой мертвец заплатит за попытку увидеть скрытое своим существованием.       — Вот как, — Раамсес с сомнением посмотрел на воду, всё ещё ощущая идущий от неё холод, — я думал, что исчезнуть можно только на суде.       Заливистый смех Сета заставил вздрогнуть. Тело обдало жаром. И ладно бы по какой-то глупой причине, но нет: со всех сторон летел песок, едва ли не сметая несчастного духа с веслом в воду. Но кого это волновало? Раамсес прикрывался руками, спасая глаза. Он всё ещё помнил как печёт песок в них.       — Ты в это веришь? Ну да, жрецы сказали, что тебя сожрёт нечто, если будешь себя плохо вести. Нет, это, конечно, так. Только вот не совсем. Наличие посмертия не даёт тебе гарантию вечного существования. Стоит всего раз нарушить негласные правила и больше никогда не будешь делать глупости. Только Осирис велит об этом не рассказывать. Действительно, зачем местным глупцам знать все эти тонкости. Лучше попробовать на себе.       — Сет, успокойся.       — Не нужно затыкать мне рот. Непри, то, что не положено озвучивать тебе, всегда могу сказать я. Мне и так выделили самое неприятное место. Можно и повозмущаться.       — И ты хочешь показать человеку все наши проблемы?       — Я знаю его достаточно, чтобы позволить себе болтать. Не думай, что мне тяжело контролировать свой язык.       Вслушиваясь в перепалку, Раамсес не мог понять, что ему делать. С одной стороны, какое доверие, с чего бы? А с другой… да кто вообще будет принимать слова бога хаоса всерьёз? Только совсем отчаявшийся человек перед смертью. Ну или гиксос. Другого не дано. Но вслушиваться в такие личные вещи, наверное, всё же неприлично. «Боги, почему всё так сложно?!»       — Тебе кажется, ничего сложного тут нет. Всего лишь открой глаза и смотри. Этого будет достаточно, — отозвался Сет.       Вот же… Вечно он подслушивает, словно только Раамсес во всей округе обращается к богам. Лодка медленно приближалась к причалу с той стороны. Пирамиды, до этого казавшиеся маленькими и далёкими, с каждой новой секундой вырастали, становились больше. Так хотелось прикоснуться к камню, увидеть ту нить, которая связала прошлое и будущее Та-Кемет.       Раамсес ощущал, как дрожат колени. Один только взгляд — мир рассыпался. От этой мысли стало не по себе. Если посмотреть в глаза Сету… Но что будет, если посмотреть в его глаза дольше, чем положено? Любопытство и страх смешались в одну кучу, подстёгивая рискнуть. Думать больше ни о чём не получалось. Так хотелось. Хотелось до дрожи, до сбитого дыхания.       Раамсес, не видя перед собой преград, резко схватил Сета за плечи, с каким-то невероятным сумасшествием посмотрел в эти кровавые глаза, в глубокий чёрный зрачок, в ярко-алые прожилки в радужке. Ноги подкосились, дыхание спёрло. Казалось, что лёгкие вот-вот разорвутся и мир улетучится вместе с ними. Алый взгляд недоумённый, немного растерянный. Но всего на мгновение. На то мгновение, которое нужно рассыпающемуся в песок миру, отраженному в этой радужке.