В двенадцатом часу

      Сет вздрогнул то ли от неожиданности, то ли от чего-то ещё. В его глазах на мгновение появилась настороженность, но тут же исчезла. Раамсес с замиранием сердца смотрел, как блестит радужка, ощущая, что вот-вот всё исчезнет, испарится вместе с этим необычным миром мёртвых. Но Сет моргнул, схватил за руки, насильно отдирая их от себя. В алых глазах не осталось и тени той катастрофы, которая была заметна мгновение назад.       — Что ты делаешь? — спросил он.       — Не знаю? — Раамсес сам не понял, почему произнёс эти слова с вопросительной интонацией.       — Не знает он. Что в глазах хотел найти?       Раамсес замялся, не в силах подобрать слов. Ему казалось, что это недолгое помутнение имело какие-то основания. Ну, хотя бы в тот момент, когда так сильно хотелось заглянуть в глаза. А сейчас вспомнить, какая мысль двигала это желание, не получалось. Было ведь что-то важное…       Непри вздохнул, опустил голову. Он дёргал пальцами обвивавшие его тело колосья, словно ощущал вину за происходящее. Глядя на него казалось, что так и есть. Но Раамсес не спешил себя обманывать. Ему уже достаточно хорошо известно, что местным богам не следует доверять. Может, Осирис или Ра куда проще и открыты к своим почитателям, но явно не эти двое.       — Частично моя вина, — наконец-то сказал Непри. — Он понял, что основной секрет в глазах, а не в травах.       — И после этого ты будешь обвинять меня в неосторожности? Сам только что показал смертному всё, что не нужно было.       — Признаю, на этот раз моя вина. Но это не значит, что ты можешь так себя вести.       — Да забудь, это всё мелочи.       Лодка мягко причалила к берегу, и Сет сразу же вышел, бесцеремонно потащив за собой Раамсеса. Его походка была немного нетвёрдой, словно пьяной. Непри по сравнению с ним ходил очень твёрдо. Не обратить на это внимание было просто невозможно: слишком уж подозрительно выглядело.       — Терпеть не могу водные прогулки, — словно уловив ход чужих мыслей, сказал Сет.       — Всё ещё не научился держаться на ногах? — Непри даже не пытался скрыть издёвку.       — Вода не для меня. Мне проще жить в песках.       Раамсес ускорился. Как только Сет ступил на твёрдую землю, его походка вернулась в норму. Поразительно: пальцы ног даже не хотелось вернуть обратно в реку. Здешний песок был настолько мягким и прохладным, что казалось, будто бы лучше быть не может. Раамсес знал, что это не так. Да и должен же кто-то обитать в оставшихся шести залах. Но какой же приятный песок.       Пирамиды вблизи были такие огромные. Те, которые построили давно, даже в Та-Кемет немного потерявшие своё великолепие, здесь оставались такими же, как и во время строительства. У дальних пещер легко различались храмы и гробницы, пробитые в твёрдых породах. Раамсес ступал осторожно, чувствуя, как постепенно сердце наполняется невероятной лёгкостью. Подумать только: многовековая история — и вся в этом месте. Каждый фараон оставил свою усыпальницу. И именно здесь она оставалась неизменной, даже если в земном царстве была разграблена.       Каждый шаг между величественными пирамидами и мастабами казался наполненным смыслом. Раамсес даже готов был божиться, что чувствует непрерывную нить судьбы, которая дала Та-Кемет процветание и дважды вывела из плачевного состояния, когда власть фараона не стоила ничего. Даже некоторые гиксосы покорились новым богам, признав их могущество. Разве это не признак большой силы?       Песок шуршал под ногами, оставляя только приятные эмоции. Порой появлялось желание лечь на него, растянуться и смотреть в искусственное небо. Тут даже змей не было. Но наслаждаться прекраснейшим из залов не получалось: Сет шёл слишком быстро, словно спешил. Непри едва поспевал за ним. Они молчали, сохраняли тишину и проходя мимо отдыхающих у пирамид фараонов.       Раамсес тоже пытался вести себя подобающе, но совсем скоро бросил эту затею. Вопросы так и крутились на языке. Не задать их было бы невероятной глупостью. Всё равно боги молчат, будто не могут подобрать удачную тему. Почему бы не попробовать это недоразумение скрасить?       — Здесь только фараоны?       — Нет. Это довольно большое место. Сюда попадают те, кто был погребён со своим правителем или немного позже него. Слуги, конюхи, жёны. Не все, конечно, но большая часть. Те, кого фараоны считали верными и любимыми.       Сет убрал волосы с лица, пытаясь завязать их толстой верёвкой. Видно, с такими длинными очень жарко. Раамсес мимо воли потрогал свои волосы, но не ощутил ничего особенного. Самые обычные. А у богов такие же? Нет, не следует об этом думать.       — И тут встречаются все фараоны?       — Вроде того. Отцы видят своих сыновей и готовы высказать своё мнение относительно их правления.       Они шли между пирамидами, Раамсесу казалось, что если бы его отправили одного, он точно потерялся в этом разнообразии тропинок. Но Сет шёл уверенно, словно знал каждый поворот и ходил по нему едва ли не каждый день. Дорога закончилась снова у одного из причалов, но боги не стали к нему подходить. Сет прислонился спиной к пирамиде и, нервно дёргая волосы, посмотрел на воду.       Раамсес последовал его примеру. Как раз к пристани подходила огромная сияющая ладья. Всего один взгляд на неё — и ноги подкосились. Сейчас бы упасть на колени, повторяя все молитвы. Ра гордо восседал на троне в окружении других богов. На носу даже стоял человек…       — Это фараон, удостоенный чести стать частью свиты Ра? — прошептал Раамсес.       — Да, Хеопс.       Внезапно Ра поднялся. Раскинул руки в стороны, и тут же все боги покорно склонили головы. Из пирамид стекались люди, они с восхищением и обожанием смотрели на солнце, мечтая, чтобы оно светило им вечно. Но после смерти это бывает лишь один час за все сутки. Ра прокашлялся и внезапно заговорил громким и уверенным голосом. Таким, что никто бы не усомнился в его словах.       — Я чувствую, как из моего сердца вырываются эти строки. Знайте и помните! Были созданы на земле четыре расы. Мы, египтяне, наши соперники тенгенну, отличающиеся белой кожей и проживающие на севере; наши частые завоеватели аму, пришедшие из азии; и наши помощники нехсу, живущие на юге и дающие прекрасные ресурсы. Чёткая иерархия позволяет нам существовать почти без конфликтов. Но вы, наши дети, не обернулись в прах, познав смерть, а приобщились к вечности в Дуате. И всё это только потому, что ваши дети помнят об умерших и продолжают чтить богов, принося им жертвы и дары. Это спасает вас и их от забвения. Лишь те будут забыты, кто не научит своих детей чтить умерших. Они станут брошены и не получат возможности воскреснуть для этой жизни. Обречённые на вечную тьму, они не получат прощения.       Под крики восхваления и одобрения ладья тронулась на восток, чтобы солнце могло позже взойти уже на человеческом небосводе. Все обитатели четвёртого зала следовали за ладьёй, осыпая её пшеницей. От их криков закладывало уши. Раамсес прищурился: солнце слишком сильно било в глаза. Такой мощный свет, что невозможно даже вдохнуть нормально.       — Только еду переводят, — Непри с сожалением смотрел, как колосья топились в воде и атаковались рыбами.       — Пф, бессмыслица, — то ли поддержал эту мысль, то ли сказал чему-то своему Сет.       Внезапно Ра повернул голову в их сторону. Раамсес не успел даже увидеть его лицо, как прямо перед носом оказался Сет, закрывая от пронзительного взгляда широкой спиной. Только выглянуть получилось. Ра нахмурился, но не произнёс ни слова. В его тонких чертах читалось даже какое-то высокомерие. Ладья медленно уплывала прочь, а вместе с ней уходили и довольные возгласы.       Солнце постепенно растворялось в приятном полумраке, рассеиваясь между искусственными звёздами. Сет расслабился, вновь прислонился к пирамиде, поправляя волосы. Он казался очень умиротворённым, когда Ра скрылся из виду. Теперь чувствовалось, что все расслабились. Даже Непри вздохнул с облегчением. Похоже, никому не нравились такие встречи. Но ведь боги пришли сюда по своей воле.       — Видел? — Сет потянулся.       — Ра? Да, конечно. Его сложно не заметить.       — Слышал?       Раамсес напрягся от таких вопросов. Что за странная манера? Такое чувство, что у него есть собственные цели. Только вот понять их не получалось ни при каких обстоятельствах. Да, слова, сказанные из ладьи, были простыми и понятными каждому человеку. Все это знали. И про четыре расы, и про память будущих поколений. Словом, ничего необычного.       Что именно нужно было услышать? Сет явно спрашивал не об этих глупостях, которые известны всем с детства. Эти догадки заставили Раамсеса с надеждой посмотреть на Непри. Тот должен знать, как справляться с подобными вещами. Но бог молчал, глядя на удаляющуюся ладью. Гнетущая тишина, разрываемая только плачем мёртвых, казалась слишком зловещей. Ещё никогда за всё время путешествия не приходилось видеть настолько ненастоящую картину. Словно мир вокруг перестал существовать, превратился в жалкую копию, в мучительный мираж. Вроде, всё правильно, но насколько фальшиво. Каждый блеск солнечных лучей, разлетевшихся по всему четвертому залу, уничтожал искусственные звёзды. Их тусклое сияние терялось в болезненной яркости. А мёртвые, словно обезумевшие шакалы, бежали за неправильным светом, надеясь провести в его лучах весь отведённый час.       Раамсес неловко повернулся, вглядываясь в ладью. Ту уже почти не было видно, лишь солнечный диск показывал её местонахождение. Насколько приторно и неправильно. Вообще-то в детстве всегда представлялось, что Ра приходится пройти множество испытаний, чтобы дойти до последних врат и озарить мир своим сиянием. «Но почему всё настолько просто? Где опасности, козни врагов и силы тьмы. Боги, насколько это путешествие пафосное. Куда подевались обещанные неприятности?»       — Сегодня у нечисти отдых, — засмеялся Сет. — На самом деле, путешествие Ра можно назвать опасным только в двух случаях: первый зал, наполненный страшными тварями, и последний, где предстоит поединок. Всё остальное время он «готовится» ко встрече.       — Я представлял это немного не так.       — Много кто представляет не так, но что поделать? Такие вот мелочи выскакивают, если поинтересоваться. Впрочем, не обращай внимания, лучше пойдём дальше, у меня ещё есть дела.       — Не похоже, чтобы Ра был сильно рад вашей встрече.       — Конечно, она ему не нравится, — вмешался Непри. — Мы редко пересекаемся с ним, ну, по крайней мере, Сет. Я каждую ночь вынужден отчитываться, но для Сета всё это лишь сказка. Он подобным не занимается. Так что можешь даже не пытаться вникать в эти отношения. Здесь всё не просто так.       — Вот это я как раз понял.       — А больше тебе пока что не надо, — заметил Сет, накручивая на палец длинный рыжий локон. — О, а вот и он, ждите здесь.       Раамсес едва успел заметить мужчину в тени одной из пирамид. Откуда он появился — непонятно. Ещё минуту назад там никого не было. Дух покачивался из стороны в сторону, ожидая, пока к нему подойдут. Из тени не выходил, рот не открывал. Странный какой-то. Раамсес не без интереса за ним наблюдал. Вроде, обычный, но что-то вызывало напряжение и волну дрожи, спускающуюся всё ниже. Аж пальцы на ногах поджались.       Сет передвигался почти бесшумно. Только свист песка говорил о том, что он приближается. Ну и пробуждающееся в груди беспокойство. Вот от этого признака избавиться никак не получалось. Они говорили. Тихо и неуловимо, словно хотели скрыть встречу. Дух почти не открывал рта, только смотрел устало вперёд. Его холодный взгляд сковывал движения.       Непри старался не смотреть в ту сторону. Его внимание привлекало что угодно: от украшений на проходящих людях до рельефов. Раамсес, как ни пытался, не мог понять, что послужило причиной такого поведения. Или это простая вежливость? Как бы там ни было, хотелось понять происходящее хотя бы немного.       — Не нужно смотреть настолько открыто, делай вид, что тебя это не интересует, — прошептал Непри. — Духи пугливы. Они могут в любой момент уйти, ничего не рассказав. Сет не любит, когда есть виновный в подобных неприятностях. Будь хитрее.       — Мне нельзя смотреть?       — А смысл? Всё равно ничего не поймёшь и не услышишь. Зачем пытаться?       — Интересно...       — Давай я тебе кое-что более интересное расскажу. Ты хочешь узнать, что связывает Ра и Сета?       — Что же?       Раамсес отвлёкся от странного духа, его интересовали совсем другие вещи. Хотелось лучше понять Сета, разобраться в его мотивах. Крайне странный и непонятный бог. Что ему нужно? В какой момент их знакомство стало настолько близким? Порой складывается впечатление, что Сет знает куда больше, чем следует. Раамсес закрыл голову руками, вдохнул поглубже.       — Видишь ли, когда-то давно, ещё во времена далёкие от нынешних, ладья двигалась не так. На ней не было такого количества богов, которое сейчас собирает вокруг себя Ра. Они стали современным «украшением». Раньше они двигались вдвоём по Дуату, а финальное сражение с Апопом ложилось на плечи Сета. Извечное сражение бога хаоса со тьмой. Но потом времена поменялись, они поссорились из-за разногласий. В результате Сет отказался быть частью этой системы.       — Он бросил свиту Ра? — у Раамсеса аж дыхание спёрло от волнения.       — Не совсем. Со временем ты поймёшь, что это значит, но не сейчас. Я не буду всё объяснять.       — То есть нынешний состав ладьи не был первоначальным?       — Да, жрецы, слушая волю богов, переписали историю. Теперь ты не знаешь ничего правдивого. Для тебя эта свита кажется естественной, но раньше так не могло быть. Такая вот история.       Раамсес задумался. Так, значит, Сет когда-то был законной частью света. Однако смешно. Как так вышло? Но Непри больше ничего не сказал. Все попытки задавать вопросы заканчивались плачевно: полным игнорированием. Похоже, полные тайны богов так и останутся неразгаданными, а хотелось бы понять.       Сет перестал разговаривать, повернулся, довольно потёр руки. Что он там разузнал? Дух исчез так же быстро, как и появился. От его пребывания не осталось даже следа на песке. Только тишина, давящая на уши и сводящая с ума. Пожалуй, именно её не хватало для ощущения таинственности. Сет подошёл ближе. В его алых глазах без труда читалось удовлетворение.       — Непри, похоже, все ответы нужно искать на Суде. Там видели наших подопечных. Наведаемся завтра?       — Нет, я не пойду к Осирису просто так, уж прости, но моё дело — охранять свои залы, а не шастать по чужим. Так что придётся одному справляться.       — Да уж… Тогда ты, Раамсес, у тебя по плану завтра прогулка по залу Суда, самое время побыть жертвой. Что скажешь?       — В каком смысле?       — Не важно, всё равно у тебя нет выбора.       Сет подмигнул и вернулся к разговору с Непри. В его голосе скользила лёгкость и непринуждённость, словно не ему нужно постоянно держать всех в страхе. Порой мысль о том, как же вышла такая глупость, что его боятся до дрожи в коленях, не покидала. Раамсес переваривал в голове сложившийся образ из легенд, но тот никак не сопоставлялся с настоящим Сетом. Вот совсем. Будто две разные личности.       Пирамиды оставались за спиной, ладья медленно подкатывалась к следующим вратам, где начнётся новое приключение, полное опасностей, которых на самом деле не было. Раамсес не успевал следить за всем, что происходило вокруг. Прекрасные пирамиды и гробницы в скалах усеивали весь зал. В нём не было места для новых усыпальниц, интересно, Дуат расширяется? Но спросить об этом не у кого: боги заняты своими делами и не обращали внимания на всё, что творилось вокруг. Непри снова рассказывал небылицы, подкалывая Сета количеством неудачных браков. Тот отвечал лениво, кажется, без злобы даже. Но никому не было дела до Раамсеса. Ему приходилось самостоятельно искать ответы.       Судя по всему, действительно расширяется. Видеть фараонов вблизи так необычно. Ещё и настолько много правителей в одном месте. Владыки прошлого и настоящего — всем уготована счастливая жизнь в этом месте. Четвёртый зал, счастливое место в Дуате. Интересно, есть ли что-то прекраснее, чем он? Раамсес даже представить не мог такого. Собственно, если все мёртвые живут в этих трёх местах, а дальше только суд, то продолжаться система не может. В таком случае, что в оставшихся залах?       Мысли об этом захлестнули Раамсеса, он даже потерял нить разговора, завязавшегося между Сетом и Непри. Те уже давно оставили тему женитьбы и перешли на что-то более серьёзное, но теперь не получалось ничего разобрать. Какие-то возмущения, планы и догадки. Со стороны такие шушуканья выглядели странно. Это нельзя было не заметить. Два бога, оба сомнительные, хитро обмениваются информацией, озираясь по сторонам.       И всё же странный этот Сет. Раамсес начинал сомневаться в том, что его тревожило. Сейчас, глядя на его длинные рыжие волосы, становилось немного не по себе. Словно все предыдущие убеждения рушились под ногами. Он верил в то, что от Сета нет никакой помощи. Божество, глухое к тем, кто в него верит. Но так ли это? Раньше даже подобного вопроса не возникало. Раамсес считал мысль настолько правильной, что не подвергал её сомнениям, но сейчас… Сейчас Сет не был тем, кого можно назвать безумным или безразличным. В его глазах постоянно была искорка, способная разжечь пламя, а слова настолько мягкие и въедающиеся в душу, что их невозможно забыть.       Теперь, видя его своими глазами, не получалось сказать всё то же, что было в голове. Но разве это правильно? Раамсес не мог понять, что с ним не так. С одной стороны, он на собственном примере понял, насколько жестокий Сет, сколько в нём злобы и наглости, как он бросает тех, кто в него верит; однако с другой стороны всё совсем не так. Ну каким образом такое божество может оказаться плохим?       — Чего замолчал? Опять замышляешь какую-то гадость? — лениво спросил Сет, доедая финики.       — Просто думаю, — отозвался Раамсес, сил едва хватало на то, чтобы шевелить языком.       — Не нравится мне это «думаю». Ты даже не представляешь, насколько сомнительно звучат эти слова. Не вынуждай меня влезать в голову. Такие процедуры не понравятся ни тебе, ни мне. Кстати, финики хорошие. Столько страданий, просто идеально.       Непри внимательно посмотрел на плоды, словно оценивая их. Раамсес уже видел, как ему не терпится сказать что-то гадкое, но всё же смог сдержаться. Чем дальше, тем больше он прикусывал язык, стараясь никого не обижать. Видно, что чрезмерное понимание — не его особенность.       — Хм, — Сет покрутил в руках финик, рассматривая его со всех сторон. — Та женщина, которая их собирала, она не замужем?       — Уже нет. Почему ты спрашиваешь?       — Я вижу скорбь по погибшему человеку, вот интересно стало, насколько сильны эти переживания и почему. На самом деле ваши судьбы — интересная вещь. В них порой бывают такие странные моменты, что и богам не разобраться.       — Не думал, что боги настолько любопытны.       Сет засмеялся, волосы блестели в свете искусственных звёзд. Ладья Ра уже давно покинула четвёртый зал, теперь не было слышно даже плача за солнцем. Лишь тишина. Мир вернулся в привычное русло, жители продолжили свои повсенощные дела. И именно в таком месте Сет смотрелся гармонично. Не Ра, лицо которого ничего не выражало. Это начинало пугать. Дуат слишком не похож на обычный мир.       — Мы не любопытны в большинстве своём, просто судьбы некоторых людей тесно связаны с нами. Видишь ли, есть два варианта жизни. Первый, когда человек знает о своём мучительном прошлом всё, а боги не интересовались этим. Тогда мы проявляем любопытство, чтобы повлиять на будущее. И второй, когда человек не знает своего прошлого, но богам оно известно. В такой ситуации всё на наше усмотрение.       — Звучит сложно.       — Только звучит, — Непри громко выдохнул. — К первой категории относится твоя мать, ко второй — ты. Ничего сложного.       Раамсес замер. Его мать знает своё прошлое настолько досконально, что даже богам не под силу это запомнить? Как такое может быть? Мысли ринулись в голову с поразительной скоростью. Догадки сменяли одна другую. Понять не получалось, осознать тем более.       — Вечно язык за зубами не держишь, — усмехнулся Сет. — Не думай об этом, всё равно понять сложно. Сейчас мы прощаемся. Твой час подошёл к концу. Не забудь подготовиться к завтрашней ночи. И ещё кое-что: раз уж Непри проболтался, то я зайду к вам. Мне нужно увидеть эту женщину.       Раамсес не успел ничего спросить: песчаный вихрь подхватил его и вынес из Дуата, оставив все вопросы нерешённым. Теперь совсем не получалось ничего понять. Одно он знал точно: Сет что-то скрывает. Песок рассеялся только дома, глубокая ночь. Мать уже давно спит, даже не подозревая, что ею заинтересовался странный бог. И что делать? Мысль об этом не давала спокойно взять себя в руки и лечь спать. В любом случае следующий день планировался очень сложным.