Я всё осознал, такое больше не повторится, не стоит приходить к нам домой.
Кого он обманывает, такое, конечно же, повторится ещё сотню раз, но привычки делают людей. А отказаться от лучших привычек: матов и сигарет, Антон не собирался даже за самую высокую сумму или награду на планете. Ответ на сообщение пришёл мгновенно и Шастун снова обращался к Богу, в которого не верил, что это Димка, Аня, даже Кузнецова или Булаткин, но только не он, не Попов.Для начала, стоило бы представиться. Но хорошим манерам ты ещё научишься. Я научу.
Чёрт, Шастун через экран видел эту ухмылку на лице Попова. Очередное поражение. Не быть ему снова в авторитетах школы. Почётное первое место теперь занимает учитель английского и литературы, сучара.Я подумаю над твоим предложением, Шастун. Но не думаю, что решение будет в твою пользу.
Да он ещё и интригант, мы что, в кино? Мысли роились в голове и Антон, честное слово, уже был готов идти в церковь ставить свечку, чтобы учитель не пришёл. Ладно маты, все подростки матерятся, Шастун уверен, что даже его отец иногда может позволить себе нецензурную брань. Но про сигареты не знает вся его родня, Аня однажды застукала, но для неё Антон бросил, и на добром слове поклялся, что ради сестры больше не возьмёт эту дрянь в рот. Он не отвяжется от нравоучений отца, когда тот узнает о проделках сына. С родителями Антону очень повезло, его никогда не били, с ним всегда разговаривали, но время от времени Антон так устаёт от постоянных слов, что лучше хорошая пощёчина или подзатыльник, чем трёхчасовая лекция. Ожидая восьми часов, Антон совершенно не мог занять себя хоть чем-то, его мысли постоянно возвращались к вопросу: а что, если Попов действительно придёт и Антону нужно будет забыть о гулянках с Димой и рассказать родителям о расставании с Кузнецовой. Всё, что пришло ему в голову — провалиться в сон. И больше всего парня пугали эротические сны. Они и раньше докучали подростку, но сейчас Шастун видел в них лишь Попова и его хитрую улыбку. И когда ровно в восемь часов дверной звонок раздался оглушающее громко, Антон решил сделать куклу Вуду, чтобы всего-навсего вызвать головную или зубную боль, дабы учитель остался дома. Продрав глаза, парень вылетел пулей из комнаты, столкнул мать с пути и сказал: — Ой, это Ирочка ко мне, я открою, — это мало помогло, но мама лишь бросила взгляд на часы и удалилась на кухню. — Так, я прошу вас, уходите. Больше такого не будет, честно, я обещаю, — затараторил Антон, потупив взгляд в пол и прокручивая кольца на пальцах. — Антош, ты чего? Что ты там скрываешь? — на парня удивлённо глянула из-под очков женщина лет сорока. — Тётя Лена? — руки больше не дрожали, впрочем, как и голос. Парень только громко выдохнул и пригласил мамину близкую подругу в кватиру. — А вот и моя Лена, Тош, а где Ира? — обнимая подругу, задавала вопрос Майя. — А она позвонила и сказала, что плохо себя чувствует, мы встретимся завтра, — закрывая дверь на ключ, убеждая себя самого в том, что больше никто не заглянет к ним, Антон отправился на кухню, дабы забросить чего-нибудь съедобного в желудок и узнать о новом начальнике тёти Лены.Что же, Шастун, я почему-то верю тебе. К тому же целый год впереди, мне ещё представится возможность познакомиться с твоей семьёй.
Самые красивые слова в мире гласили сейчас о том, что кукла Вуду отменяется, а сам шаман мог спокойно продолжить поедать мамин салат.***
— И ты считаешь, это правда? — Да, она мне сама рассказала. Говорила, что давно это заметила. — И как же она поняла? — Не знаю, но она так сказала! — листая тетрадь, аргументировал Выграновский. — И ты ей поверил? — у Булаткина была личная неприязнь к Ире из-за того, что она — девушка Шастуна, хоть и бывшая, но после фактов и действительно убедительных доводов от Эда, Егор всерьёз задумался о том, что это неплохой туз в рукаве при следующей схватке с противником. — Пока не доказано, не ебёт, что сказано! — уверенно отметил Егор. — Поступай, как знаешь, — только двинул плечами Эд. — Сегодня у нас проверочная работа, — начала Ольга Степановна, учительница экономики, — вам понадобится лишь ваша тетрадь, ручка и голова. Больше на парте ничего не должно быть. Я раздам вам копии, с помощью которых вы напишите ответы в своих тетрадях, — женщина попросила старосту передать листочки классу, — на всё про всё у вас есть двадцать минут, а затем новая тема. Приступайте! — легко улыбнувшись ребятам, закончила учительница. Егор аккуратно вырвал кусочек листика, чтобы написать записку другу. Давней традицией Ольги Степановны было забирать мобильные телефоны. Это ускоряло время работы. Если ученик не знал материал, он мог сдать пустой листок и вернуть себе средство связи обратно. И если Выграновский не понимал экономику, то Булаткин авторитетно напрягал извилины, чтобы написать что-то рядом с правильным решением. «В семь за нашими гаражами, давай надерём ему задницу!» Эд поднял большой палец вверх, когда прочитал содержимое записки и невозмутимо сдал самостоятельную работу педагогу. Спустя десять минут, длинною в жизнь, Егор нехотя поднялся со стула и отдал работу учительнице, она посмотрела на ответы и разочарованно покачала головой. Булаткин развёл руками, забрал телефон и вернулся на своё место.Йоу, в семь за гаражами. Пришло время показать тебе, кто тут хозяин.
Антон, сидящий на физике и предположения не имел, как решаются такие простые задачки, которые они проходили в десятом классе. Он не сильно бросил ручку на парту и взял айфон в руки.Как скажешь.
Сразу же написал парень. Не было смысла уходить от ответа, к тому же, Шастун был совершенно свободен. Позов пытался сделать всё, чтобы отговорить Антона идти на стрелку с давним врагом, но все, на самом деле, правдивые доказательства Димы разбились о скалы, по истине веской энтимемы Антона: ты думаешь я идиот? И Поз не мог спорить. И если Егор основательно отправился в спортзал перед таким важным событием, как драка, то Антон после семи уроков, чувствовал себя словно выжатый лимон. До семи часов вечера оставалось не так много времени, но самым лучшим решением, которое принял Антон стал, как не удивительно, сон. Если бы у Димы Позова спросили, чем вы занимаетесь после школы, ученик бы без раздумий ответил, делаю домашнее задание и помогаю маме по дому. Если бы Иру Кузнецову спросили, как она проводит время после уроков, девушка бы только хмыкнула и ответила, смотрю обучающие видео по макияжу. Когда бы Егору Булаткину задали вопрос, чем он мается после учёбы, парень бы сказал, гуляю с Эдом или провожу время в спортзале. Ежели бы у Эдуарда Выграновского не побоялись поинтересоваться, а что делает он после занятий, для начала, он бы обматерил журналюгу, а затем бы гордо ответил, курю дурь и трахаю баб. Но вот если бы данный вопрос поставили Антону Шастуну, он бы придумал свой ответ по типу, если меня попросят выбрать между сном и едой, я выберу — сон. Позов, как прекрасный друг, решил пойти вместе с Антоном на замес. Впрочем, Выграновский, как не очень замечательный товарищ, сделал также. Шастун жутко опаздывал, потому что проспал, а бедный Дима потратил десять попыток, чтобы, наконец на одиннадцатую, дозвонится до приятеля. Запыхавшийся Шастун проигрывал Булаткину ещё до места встречи. И то ли нелепая удача, то ли всё тот же Бог, в которого не верит подросток, или, может, судьба-злодейка, но кто-то из них привёл парня на место заварушки минута в минуту. — Привёл своего недоделанного отличника, чтобы он тебе рассчитал траекторию удара, который у тебя не выйдет? — нагло задал вопрос Егор. Шастун поражённо молчал. — Дам тебе поблажку, вчера я набил свою первую татуировку. Взглянешь? — Булаткин медленно снял футболку. На груди блондина была пищевая плёнка и мазь. И до этого Антон не видел Егора без футболки. Он благодарил мир, что они оказались в разных классах. Жёлтый свет фонарей бросал отблеск на, чёрт возьми, похоже, идеальное тело школьника. Шастун кусал щёки, оставляя маленькие ранки, которые медленно начинали кровоточить. Кубики пресса, слишком низкая посадка штанов и победная ухмылка создавали божественную композицию, и Антон потерял дар речи. Этот фирменный стиль, Антон снова попал на этот крючок, что и пару лет назад. — А Ирка не дала себе соврать! — улыбаясь, проговорил Выграновский, оперившись на один из гаражей. — Зря только я тебе не верил. Прости, бро. — подытожил Булаткин. — Шаст, что происходит? — шёпотом задал вопрос Дима. — А твой лучший друг не знает или он не лучший? — отвечая за Шастуна, ёрничал Эд. — Правда глаза колит? — засовывая руки в карманы штанов и опуская их опасно низко, продолжал улыбаться Егор. И Антон психанул, двигаясь на встречу Булаткину, он точно понимал, что проиграл в своём выдуманном казино судьбе, которая выбрала в наказание чувства парнишки. — Мне так страшно, сейчас меня ударит мальчик-гей! — наигранным голосом тараторил блондин. Но когда зелёные глаза посмотрели на Егора сверху вниз, Булаткин совсем немного замешкался, но виду не подал. Первый удар пришёлся прям в челюсть Егора, оглушённый неожиданностью Шастуна, он упал на мокрую землю и попытался прийти в себя. Рассерженный Антон принялся бить по лицу противника, он хотел вытравить этот образ из своей головы, изуродовать человека так, чтобы при взгляде на него чувствовать только отвращение и тошноту. Он вкладывал всю силу, которая только была у него в свои удары. Глаза Выграновского начали округлятся и он спохватился, но слишком поздно. — Воу, воу, полегче. Дима подбежал в ту же секунду и вдвоём с Эдом они оттащили Шастуна от Булаткина. Лицо Егора слабо напоминало то, каким его запомнил Антон в начале боя. Тело парня не двигалось, лишь грудная клетка медленно поднималась, свидетельствуя о том, что поверженный ещё дышит. Антон понял, что переборщил только тогда, когда Дима крепко держал его за руки, а потерянный Выграновский набирал номер скорой помощи. Шастун резко вырвал руки из захвата Димы и ушёл в другом направлении, доставая пачку сигарет из кармана спортивных штанов. Вдалеке он слышал звон сирен и дабы убрать назойливый звук, Антон вставил наушники в уши, включив музыку на максимум, двигаясь по одинаковым переулкам города.