Дыши, Йен

Доктор Милкович всегда считал себя профессионалом и гордился своими успехами. Он не кричал о заслугах на каждом углу, а его семья вовсе понятия не имела, где он и чем занимается. Собственно, на это он и рассчитывал, когда покинул дыру, которую некогда называл домом десять лет назад. Нет, не сбежал, а именно покинул одним душным июльским утром с небольшим рюкзаком за плечами и отправился вверх по улице Земански прямиком к своей мечте. И вот он снова здесь: в замызганном, все еще тонущем в алкоголизме и наркоторговле, ничуть не изменившимся за годы его отсутствия Саутсайде. Неделю назад ему позвонили и попросили перевестись в клинику на южной стороне буквально на пару недель, на подмену, пока местный психотерапевт будет в отпуске. Милкович согласился почти сразу. Но объяснять самому себе причины такого решения не стал. Копаться усердно в мозгах он, конечно, крайне любил, вот только не в своих. Необходимость в самокопаниях отпала сама собой, когда он, стоя на другой стороне улицы, под тенью соседского увядающего клена, равнодушно осматривал заколоченные гнилыми досками оконные рамы. Дом явно пустовал не один год. И, судя по облупившейся, некогда голубой краске теперь покрытой граффити и выбитым стеклам, иссыхал вместе с соседским клёном. Завораживающее зрелище: Микки всей душой ненавидел это проклятое, запятнанное кровью место. И был несказанно рад, что от него почти ничего не осталось. Милкович отряхнулся от навязчивых воспоминаний и, натянув капюшон толстовки сильнее на лоб, поспешил уйти. От ностальгических размышлений его отвлек чересчур слащавый голос администратора из динамика и какие-то неразборчивые чертыхания на его фоне: — Доктор Милкович, к вам следующий пациент… мистер Галлагер, вот здесь, пожалуйста, вашу подпись и согласие на все необходимые манипуляции, и здесь тоже… — Манипуляции? Сара, дорогая, это просто беседа, какие манипуляции?.. Микки заинтересованно прищурился, услышав из динамика другой приглушенный голос, и покосился на список сегодняшних клиентов. Йен Клейтон Галлагер. 19 лет. Диагноз: Тревожно-паническое расстройство. Милкович, если честно, ожидал случай и своего первого пациента на новом месте поинтереснее. Возможно, биполярника в маниакальной стадии, или шизофреничку под наркотическим дурманом. Это же Саутсайд. Но не пацана с паническими атаками, это как-то слишком просто. Однако он не жаловался. Микки любил свою работу и старался помочь каждому пациенту. — Я встречу, Сара, спасибо. Милкович поднялся из-за стола, привычным движением провел пальцами по волосам и, поправив очки, направился к двери. Первое, что бросилось в глаза, едва он переступил порог кабинета, были огненно-рыжие взлохмаченные вихры. Второе — бессовестно обтянутая узкими черными джинсами задница, почему-то ползающего на корточках пациента. Микки отчаянно попытался убедить себя, что залип всего на секунду. И то, только потому что джинсы были классными. — Ага, нашел! — паренёк выпрямился и протянул администратору ручку. — Какой я сегодня неловкий. Милкович мог видеть только его спину, и едва заметно выпирающие из серой толстовки лопатки. — Доктор Милкович, это мистер Галлагер, — быстро прощебетала Сара, заметив его у кабинета. Микки кивнул, отметив ее внезапно порозовевшие щеки и дрожащие от едва сдерживаемой улыбки ярко-алые губы. — Мистер Галлагер, это ваш новый психотерапевт Доктор Михайло… — Просто Микки, — торопливо поправил Милкович и кивнул, приглашая пациента пройти в кабинет. Расположившись за столом, он сразу открыл нужную медицинскую карту и положил перед собой. Йен, подозрительно уверенный в себе для человека пришедшего на прием в лечебницу для душевнобольных, прошел по кабинету и плюхнулся в кресло напротив стола. — Итак, мистер Галлагер, думаю, вас уже предупредили, но я все-таки поясню. Ваш психотерапевт на две недели в отпуске, так что на это время с вами буду работать я. — Как скажешь, док, — кивнул парень, а Микки впервые смог спокойно рассмотреть лицо пациента, усыпанное блеклыми созвездиями веснушек. Красивое, стоит отметить, лицо. — Последний раз вы были на консультации десять месяцев назад, потом не появлялись, что же вас снова привело в эти стены? Йен закатил глаза и неловко поёрзал в кресле: — Моя сестра почему-то решила, что я опять нуждаюсь в терапии. — Надо полагать, учитывая, что прошлую вы так и не завершили, — хмыкнул Милкович, поправляя очки. — Понимаете, мистер Галлагер, ваш случай, так сказать, лайтовый вариант, он не требует приёма сильнодействующих препаратов и длительной терапии. Но пройти полный курс необходимо. Иначе результат будет нулевой. — Я не болен, — буркнул паренёк, нервно дергая рукав толстовки, и избегая прямого контакта глазами. — Ваша сестра сказала доктору Льюису, что пару недель назад едва откачала вас… Йен демонстративно фыркнул и, наконец, заглянул в глаза Милковичу: — Фиона склонна к драматизму, это был просто банальный приступ паники. — Вы потеряли контроль над ситуацией, а следом и сознание. — Боже, всего на пару секунд! Микки улыбнулся, отмечая, как парень начал раздраженно потряхивать ногой: — А сейчас вы не в состоянии спокойно усидеть на месте. Йен замер, моментально отмечая, куда направлен взгляд доктора, демонстративно расслабился, положил руки на подлокотники и чуть шире расставил колени, вальяжно развалившись в кресле. — Возьмите, чтобы занять руки, — Милкович выдвинул ящик стола и достал небольшую подушечку, наполненную крохотными шариками. Он поднялся, прошел к пациенту и протянул подушечку. Парень по-волчьи посмотрел сначала на предмет в руках доктора, а потом на него самого: — Игрушка анти-стресс, серьезно, док? — У вас стресс, я хочу помочь, — Микки наклонился бедрами на край стола и уперся в него руками, постукивая пальцами по лакированной поверхности. — Нет у меня никакого… — Вы нервничаете с тех пор, как зашли в мой кабинет, вы рассеяны и раздражены, вы не можете усидеть на месте и уследить за собственными конечностями, — Милкович выгнул бровь, наблюдая, как Йен вновь окаменел, понимая, что его нога опять начала дергаться сама по себе. — Мне продолжать? — Со мной все хорошо, — твердо заявил парень, неустанно тиская длинными пальцами игрушку; Микки мысленно отвесил себе смачный пинок, понимая, что снова засмотрелся и поспешил сморгнуть наваждение. — Когда был последний приступ? — Не знаю, не могу вспомнить… Микки терпеливо кивнул и помассировал переносицу. Снова поправил очки и, прищурившись, посмотрел парню в глаза: — Тебе нравится так жить, а, Галлагер?.. — с вызовом спросил он, немного поддавшись вперед. — Нравится, что сестра без беспокойства не может тебя даже из дома выпустить? Нравится самому лишний раз не выходить на улицу? А, может, обузой быть нравится? Парень заметно напрягся. Микки буквально кожей почувствовал, как он начал обрастать колючками. — Довольно своеобразная у вас терапия, доктор Милкович, — настороженный взгляд скользнул по татуированным костяшкам. — Никто пока не жаловался, — пожал Микки плечами. — Так когда был последний приступ? Йен упрямо поджал губы, но затем покачал головой и нехотя ответил: — Два дня назад. — Симптомы? — Как всегда: сердцебиение бешеное, руки-ноги как у лягушки, невозможность вдохнуть… страх. — Отвлечься на начальных этапах пытался? Не помогло? Парень покачал головой, продолжая, остервенело мять подушечку в руках. — Спишь достаточно? — Ночами работаю, но потом днем досыпаю. — Можешь связать с чем-то последний приступ: важное событие, стресс на работе, новые знакомства, отношения? — Ничего, все ровно было… — Как обычно, — Милкович вернулся за стол и записал свежие показания в медицинскую карту. — Ну так что, Йен, настроен на дальнейшие наши встречи, или как?

***

Когда через полтора часа его новый пациент покинул кабинет, доктор Милкович, задумчиво листая карточку, пришел к неутешительному и несколько волнующему выводу: Йен Клейтон Галлагер будет совсем не простым пациентом.