***
Конбольт быстро закидывал свои вещи в портфель: тетради, ручки, чтобы записывать заметки и факты, что он слышит в течении дня, а также теплую одежду и покрывало на всякий случай, если он задержится в лагере опять до ночи. Когда все было готово, он оделся сам и направился вниз. За прилавком стоял его отец, мужчина протирал пыль с пустых полок, раскладывал мешки с крупой. Заметив сына, он слегка нахмурился. Парень, даже не поздоровавшись, прошел мимо, прямо к выходу, но на полпути его окликнули. Он закатил свои темные глаза и обернулся к Макао. — Здравствуй. Ты снова пошел к ним? — Это секретная информация. Оборотень тяжело вздохнул, потер подбородок. — Ты слишком часто к ним ходишь, привлекаешь внимание, на нас уже соседи косятся, могут доложить о подозрительной активности. Затаись на какое-то время и… — Я не собираюсь прятаться как ты! — брюнет выкрикнул, бросая на отца недовольный взгляд. Макао поднял руки, давая понять, что стоит говорить тише, но сын не обратил на это внимание. — Я им помогаю и скоро мы свергнем Акнологии! А ты продолжай сидеть в своем разрушенном и пустом магазине, боясь всего на свете! Я не такой как ты, я не слабак. — Я просто хочу защитить тебя, — голос отца оставался ровным, мягким, примирительным, чем злил Ромео ещё больше. — Я же люблю тебя, сынок… — Я уже сам могу себя защитить, — парень выпрямился, гордо подняв голову. Он пошел к двери, но и на пороге обернулся к отцу. — Лучше бы мама забрала меня с собой. Не пришлось бы слушать каждую ночь твои бесполезные молитвы во имя спасения и смотреть, как ты боишься и шагу ступить. Конбольт вышел наружу, дневное солнце освещало его фигуру. Макао смотрел ему в след. Да, он не был идеальным отцом. Да, он много боится. Но больше всего его страшит лишь одна мысль о том, что его сын погибнет, как и другие волки их островов, или ещё хуже — станет одним из подчинённых оборотней. Отец лишь хочет защитить своего ребенка, который ещё слишком молод, чтобы понять это. Мужчина продолжил раскладывать мешки с крупой. Ромео быстрым шагом удалялся от дома, проходя по узким улочкам. Пожилой мужчина, что жил в соседнем доме, с интересом смотрел ему вслед. Его глаза поблескивали в лучах солнца.***
Удар, ещё удар. Дреяр колотил тяжёлый мешок, набитый сухой травой, подвешенный на ветку. Темная майка пропиталась потом, как и ветровка, волосы взмокли, а слегка прохладный ветерок холодил кожу. Блондин взял с ветки полотенце и вышел из тени, подставляя лицо теплым лучам солнца, вытирая шею. Парень посмотрел по сторонам. Неподалеку на бревне сидела вампирша, что следит за его тренировками, сейчас же она вырезала из дерева новые болты для арбалета. В последнюю вылазку Лаксус с Мирой наткнулись на патруль, истратив последние запасы болтов. Дреяр немного нахмурился. Трудно не заметить, как на прежде идеальном лице Эльзы появились темные круги под глазами, кожа посерела, девушка выглядела уставшей. Ей катастрофически не хватает крови. Когда ее запасы закончились, а это случилось два месяца назад, Дреяр сразу сказал, что не собирается становится донором для нее, на что Скарлет рассмеялась, отметив, что она скорее сдохнет, чем будет пить его кровь. В общем, произошла их обычная ссора. Но все же блондин немного обеспокоен, что алая слабее, употребляя такое незначительное количество красной жидкости, которую она достает неизвестно откуда. Но несмотря на это, она продолжает тренировать Лаксуса и ходить в патруль, что совсем капельку, но восхищает. Кана тоже сидела неподалеку, отрабатывая какие-то заклинания из книги матери. И если светлая магия ей подчинялась легко, темная оставалась проблемой. Ведьма из Сина тоже не смогла ее должным образом обучить, а в Старом городе вообще темная запрещена. Девушка пыталась изучить все самостоятельно, но это было трудно и опасно. Блондин не до конца понимал принципы магии, так что он был всего лишь сторонним наблюдателем жалких попыток Альбероны колдовать. Лаксус зашёл в свою палатку и переоделся, аккуратно отодвинув приемник в сторону. Сегодня они снова выходили на связь с Магнолией, и сигнал продержался так долго, что кроме кодовой фразы они даже успели перекинуться приветствиями. Они услышали Гажила, малышку Леви и Фрида, причем голос последнего крайне порадовал Дреяра. Он скучал по своему старому другу, хоть и не признает этого. Солнце медленно садилось, вечерело. Чуть поодаль слышался мелодичный голос Штраус, которая что-то объясняла про запахи и охоту Ромео, который снова припёрся в лагерь. Какое счастье. Вампирша сладко потянулась, отбрасывая очередной готовый болт в сторону, на секунду посмотрела на закат, думая о чем-то своем. Затем встала, стряхивая стружку с синих джинс и с кожаной черной куртки, и сообщила, что отправляется на очередную свою вечернюю прогулку. Дреяр задумчиво смотрел на удаляющуюся стройную фигуру, что вскоре исчезла за деревьями, и пошел посмотреть на успехи Каны, у ног которой искрилась магия.***
Алая шла между деревьев, вдоль дороги, медленными шагами, не издавая ни звука. Она искала себе новую жертву. Ее вампирский слух уловил движение чуть поодаль, а особое зрение безошибочно подсказало, что это не сверхъестественное создание. Эльза вышла из леса, поправила плащ, стряхнув с него хвою, и накинула капюшон сильнее, спрятав свое лицо, пошла навстречу одинокому путнику. Через считанные секунды на тропинке показалась молодая девушка, в платке, в свободной куртке она быстро переступала ногами, стремясь дойти до дома до темноты. Тропинка была узкая, так что когда две девушки оказались параллельны друг другу, Скарлет чуть подтолкнула девчушку. Та удивлённо ойкнула и, потеряв равновесие, упала набок, на холодную землю, ветки и шишки. — О, боги, извините, — алая кинулась на помощь, подала руку и помогла подняться девушке, темно-русые волосы которой чуть выбились из платка. — Простите, так задумалась, что не заметила вас. Боги свидетели, я не хотела. «У меня язык отсохнет, если я ещё хоть раз произнесу боги.» Русоволосая тихо рассмеялась. — Ой, да ничего страшного, сама виновата, — Эльза принялась обтряхивать одежду путницы, одна ладонь которой была в неьольших ссадинах. — Вы то как, в порядке? Девушка подняла голову и встретилась взглядом с кроваво-красными глазами вампирши. В голове сразу как-то стало пусто. — Со мной то все хорошо, но, кажется, вы сильно порезались о стекло, когда упали, — алая взяла руку русоволосой и одним точным двежение рассекла ее запястье и ладонь небольшим кинжалом, что носила на поясе. Путница даже не вздрогнула, утопая в глазах напротив. — Да? Даже не почувствовала… — она рассеяно моргнула, алая поднесла руку к своему лицу, всматриваясь в рану, в которой собиралась кровь, в горле запершило, вампирша почувствовала голод. — Я осмотрю рану, — Скарлет еще раз взглянула в зеленые глаза девчушки, которые окончательно стали затуманены. — Не дергайся. Эльза поднесла запястье к своему лицу и прижалась губами к ране, выпивая кровь, стараясь держать клыки спрятанными. Нельзя оставить ни следа. С каждой каплей, с каждым глотком тело алой наполнялось силой и энергией, она уже почти мурлыкала от удовольствия, как почувствовала, что девушка начинает ослабевать, слегка покачиваться, закатывая глаза, вампирша резко отпрянула. «Мало. Слишком мало.» Скарлет слишком долго голодает, этого количества уже недостаточно. — Проклятье… — алая отпустила руку, сдерживая оголодавшего вампира внутри себя. Она все еще не сорвалась лишь благодаря своему абсолютному контролю, которому училась у Бельзериона. — Как моя рана? — зеленоглазая смотрела на вампиршу перед собой. — Нормально, — Эльза придвинулась ближе к девушке и тихо зашептала. Ее глаза стали ярче, насыщеннее. — Ты шла по тропинке, но оступилась, потому что весь день чувствовала легкое головокружение, упала, поцарапалась и порезала руку и стекло. О разбитую бутылку. Никого по дороге не встречала. Меня никогда не видела, мое лицо никогда не вспомнишь. Поняла? — Да… — Хорошо. Иди. Русоволосая качнула головой и пошла дальше, прижимая руку к груди, алая смотрела ей вслед. «Ненавижу пить свежую кровь… Прости меня, но другого выбора у меня нет.» Эльза скрылась между деревьями. Пройдя несколько минут, она оказалась недалеко от защитного барьера. Недолго думая, девушка присела на холодную землю, облокотившись о ствол поваленного дерева, чувствуя, как усталость и слабость, что она чувствует постоянно в течении двух последних месяцев, немного отступает, но, к сожалению, не исчезает. Скарлет запрокидывает голову назад, прикрывая глаза, вдыхая чистый воздух хвойного леса, а рука сама тянется к тяжёлой цепочке с кулоном на шее. На губах расцветает нежная улыбка, когда вампирская память подкидывает ей приятное воспоминание, и она позволяет себе слабость, позволяет себе вспомнить тот день. Вспомнить один из тех моментов, когда она была по-настоящему счастлива…***
— Напомни-ка мне, куда мы идём? — девушка резко пригибается, чуть не врезавшись в ветку, что возникла прямо перед ее носом. Слышит хрипловатый смех и слегка хмурится. — Смешно? — Конечно нет, — Фернандес улыбается, его глаза сверкают весельем. — Ты выглядишь такой неловкой в этих сугробах. Это так мило. Алая фыркает, но все же не может сдержать смущенную улыбку. Выпрямляет спину, пытается идти грациозно, но сугробы по колено другого мнения о грации. Обычно на улицах Магнолии немного снега, но в лесу, да еще и в начале января, снежный ковер застилает все пространство вокруг. Девушка догоняет волка. — Куда ты меня тащишь, Джерар? Тем более вечером. Тем более в лес. — Несколько оленей отбились от стада и покинули пределы заповедника, нужно их найти. — Вау, ты втянул меня в группу спасателей животных? — Ну тебе же было скучно, — парень даже не пытается сдерживать улыбку, наблюдая, как девушка осторожно ступает за ним, по его следам, иногда покачивается, но удерживает равновесие, ее лицо максимально сосредоточенно. Она рассказывала, что за свою жизнь крайне редко бывала в холодных странах, так что даже фиорское количество снега для нее испытание. Но она все равно идёт за ним. — Могла отказаться. — Пф, я главный спасатель оленей, не знал? — алая снова покачивается, но цепляется за спину оборотня, удерживаясь, облегчённо выдыхает. — Надеюсь, они не слишком далеко. — Уже рядом, — Фернандес пропускает девушку перед собой, когда снег уже лежит на земле не таким толстым слоем, доставая до щиколотки, придерживает Скарлет за талию, прячет улыбку, пока она недовольно пыхтит и движется вперёд. — У тебя же сегодня выходной. Я думала, мы будем валяться в постели и ничего не делать. — Мы и так валялись в постели и ничего не делали до самого вечера. К тому же — у вожаков такой большой территории не бывает выходных. — Я заметила, — девушка подскальзывается на льду, что спрятался под снегом, но волк ловко ее ловит, прижимая ее к себе спиной. Алая тихо чертыхается. — Как же эти олени мне дороги. — Не сомневаюсь, — Джерар смотрит вперёд, загадочная улыбка появляется у него на устах, отчего Эльза подозрительно щурится. — Нам туда. — Откуда такая точность? Думаешь, олени там сидят за деревьями, в картишки играют и ждут, пока мы их сопроводим в заповедник? Фернандес закатывает глаза и нетерпеливо подталкивает алую к цели, шепчет, обдавая горячим дыханием ее ухо и щеку: — Закрой свой болтливый ротик и просто иди вперёд, — Скарлет ещё сильнее хмурится, но все же послушно идёт дальше, с подозрением время от времени косясь на улыбающегося волка позади. Через пару минут они обходят последние деревья и выходят на небольшую полянку. Девушка замирает, восхищённо вздыхая. Полянка, укрытая совсем небольшим слоем снега, находится на краю обрыва, с которого виднеется весь хвойный лес, покрытый белыми снежными шапками. Солнце уже садится, и небо окрашено ярко-алым цветом. Цветом ее волос. Фернандес облокачивается о дерево, наблюдая за реакцией Эльзы. Он долго планировал этот поход, подгадывал хорошую погоду, искал свободный от работы вечер. И вот, этот день настал. И все же внутри он чувствовал небольшую нервозность. — Это немного странная романтика, идти так долго через лес, через снег. Просто я подумал, хоть ты и давно в Магнолии, вряд ли видела это место, а тут довольно неплохо. Я пойму, если ты решишь, что это была глупая затея тащиться сюда и… Парень замирает на полуслове, как только девушка оборачивается к нему. Ее лицо сияет, невероятная, чарующая улыбка на пухлых губах, почти детский восторг в фиалковых глазах. На фоне заката она выглядит ещё прекрасней, хотя казалось бы, куда больше? — Джерар… — у нее перехватывает дыхание, она вновь смотрит в сторону обрыва, в небо, оборачивается к волку и подходит к нему, обнимая за шею, смотря прямо в оливковые, такие родные глаза. — Здесь невероятно. — Нравится? — он улыбается, аккуратно обхватывая ее талию. — Очень, — целует его, растворяясь в моменте, в ощущении безграничного счастья. Он отвечает, нежно сминает сладкие губы. — Нужно будет прийти сюда, когда снег растает. Приведем волчонка. — Ты же не очень любишь пикники на природе. — Будет исключением, — алая снова его целует, а после быстро отстраняется. — А теперь на поиски оленей! — Ты же понимаешь, что это был предлог? — А мне без разницы, я уже настроилась спасать оленей, — девушка смеётся, парень тяжело вздыхает, но не может сдержать улыбку. — Ладно, найду я тебе оленей. Не отставай только. Волк принюхивается, оглядывается и уходит с полянки. Алая уже хочет пойти за ним, но останавливается, вновь смотрит на закат, стараясь запомнить его в мельчайших подробностях. Навсегда.***
Вампирша вздрагивает, когда слышит отдаленные шаги, что грубо вырывают ее из воспоминаний. В секунду ее глаза становятся красными, она внимательно всматривается в лес, хмурится. Вампир. «Опять Орландо? Уже раздражает.» Но чем ближе неизвестный, тем отчётливее алая понимает, что это не Минерва. Не та сила, но очень знакомая. Настолько знакомая, что… Скарлет выхватывает пистолет из-за спины ровно в тот момент, когда из-за деревьев показывается слишком давно знакомый вампир. Он вздрагивает, замечая направленное на него оружие, поднимает руки в знак капитуляции, но девушка и не думает опускать пистолет. Встречается красными глазами с его серыми. — Давно не виделись, Эльза. — Лучше бы никогда. — Неважно выглядишь, — он сразу замечает небольшую бледность и мешки под глазами девушки, она крепче сжимает пистолет, недовольно хмыкает. — Это твои последние слова, Грей? Вампир выпрямляется, опускает руки, хочет сделать шаг ближе, но отбрасывает эту идею почти сразу, неловко запускает руку в темные волосы. — Прежде чем ты убьешь меня, выслушай. — Не волнуйся, я тебя не трону сильно, а притащу к Кане. — Я знаю, она жаждет моей смерти и попытается избавиться от меня, как только завидит, поэтому я надеюсь на твою благоразумие. — Очень зря, — алая ухмыляется. — Во мне никогда не было благоразумия. — Я хочу объясниться. Мисс Альберона не станет меня и слушать, ты мой последний шанс. — Объясниться? — Скарлет тихо смеётся, опуская пистолет, но не убирая его обратно, готовая в любой момент его использовать. — Ты убил Гилдартса. Князя. Вампира, который тебя обратил. И ты хочешь объясниться? — девушка хмыкает, качает головой. — Твой выбор очевиден, Грей. — Да, это было моим выбором! Но я дал клятву! — Грей закрывает глаза, стараясь взять себя в руки, утихомирить гнев и злость, алая смотрит на него слегка удивленно, но все еще настороженно. — У меня не было другого выхода. Это был приказ… — Джиеммы, я в курсе. — Нет, — он поднимает глаза, и в них вампирша видит столько боли, что теряет дар речи. Фулбастер тяжело опускается на ствол упавшего дерева, поднимает голову к вечернему небу. — Это был приказ Гилдартса…