***
— Вы не можете меня не взять! — Конбольт бьёт по столу, Лаксус поднимает на него раздраженный взгляд. — Уже все решено, щенок. Ты останешься здесь. Пока не научишься себя контролировать, будешь в запасе, — Дреяр потирает переносицу, тихо добавляет. — Свалился же нам на голову… Ромео обводит взглядом вокруг в поисках поддержки, но все согласны с Дреяром. Тогда парень раздражённо запускает руку в короткие черные волосы и отходит от стола, что-то тихо бормоча. Блондин продолжает прерванную речь. — Так вот, сегодня Акнология вернулся и ночью устроит пир на весь мир, тогда мы и уничтожим его вместе с его ведьмой. Все помнят план? Рядом с Лаксусом встаёт Штраус, внимательно смотрит на план поселения, что они смогли составить благодаря своим ночным вылазкам. — Мы с Эльзой пойдем за Акнологии. Проскользнем на территорию поселения в дыру за казармами, которые будут пусты из-за праздника, — Мира указала на точку на карте и провела линию до большого здания. — Он будет на пиру в Верхнем доме, но там до него не добраться — слишком много народу, поэтому мы дождемся, пока он пойдет в свой дом за Верхним домом и доберёмся до него там, — волчица указала на домик за зданием. — Отлично. Скарлет, ты вообще слушаешь? Эльза закатила глаза и отвернулась от Ромео, которого задумчиво рассматривала до того, как услышала этот раздражающий бас охотника. Повернулась к мужчине. — Мы проговариваем это уже в сотый раз. У меня нет проблем со слухом и с умственным развитием, как у тебя, мне было достаточно один раз прослушать ваш великий план. Дреяр шикнул на нее и снова посмотрел на рисунок. — Кана, помнишь, что делаем мы? — охотник повернулся к ведьме, что увлеченно вскрывала бутылку вина. Шатенка подняла к нему голову и подмигнула. — Конечно. Мы идём в подземные комнаты через лестницу за складскими помещениями, а там импровизируем, пытаемся не умереть и не потеряться в бесконечных коридорах, планов которых у нас нет, находим ведьму и мочим ее, — бутылка с тихим хлопком открывается и Альберона победоносно возносит пробку к небу. — Легче лёгкого. Лаксус нехотя кивает, потирает переносицу и отходит от стола. — Ладно. Переплывем на лодке на главный остров через четыре часа. Пока нужно подготовить оружие с оборудованием и можно будет отдохнуть. А ты, — мужчина указывает на Ромео, стоящего неподалеку. — Ждёшь нас здесь. Если мы не вернёмся к полудню, хватаешь вещи, едешь в Алис к нашему другу Варроду, понял? — Понял. — И без глупостей, — добавляет Мира. — Без глупостей. Штраус и Дреяр уходят завершать последние приготовления, а Кана тихонько исчезает в своей палатке. Конбольт устало садиться за стол и отбрасывает карту подальше от себя. Рядом с ним садиться Скарлет, задумчиво его рассматривая, отчего парень начинает ещё сильнее раздражаться. — Неплохо ты облажался сегодня. — Пришла поиздеваться? — Возможно, — девушка тихо выдыхает и качает головой. — Нет, не буду усугублять, ты и так неплохо себя наказываешь. Волк фыркает, но не уходит. Эта вампирша единственная, кто не проявлял к нему сочувствие с самой смерти отца, за что парень был ей благодарен. Даже Лаксус пытался его как-то подбадривать, что только усугубляло его состояние. Если и Эльза начнет его жалеть, он даже как-то разочаруется. Его успокаивает, что ее отношение к нему не изменилось, она так же его почти полностью игнорирует, но после сегодняшней ночи, когда Штраус привела Ромео обратно в лагерь после неудачной попытки мести, что-то изменилось. Скарлет выглядит подозрительно задумчивой. — Тогда чего ты хочешь? — Я хочу рассказать тебе одну легенду. Эта история о двух охотниках на нечисть, брате и сестре, и об их учителе. — Серьезно? — Да, так что заткнись и слушай. Когда-то давно жили брат и сестра в далёкой и маленькой деревеньке, с самого детства их тренировал и обучал старый колдун охотиться на вампиров, выслеживать и убивать их. Брат во всем слушался и подчинялся учителю, впитывал его знания, как губка. Сестра же была слишком добра. Она верила, что не каждый вампир должен умереть, что есть и достойные, которые сохранили свет в своей душе. — Какая наивность. — И не говори, совсем уж ванильная она. — И что в итоге? Она оказалась права, вампиры оказались не так уж ужасны и в итоге ты скажешь мне, что в мире существует и добро и я должен простить всех своих врагов? — Нет, к сожалению, все было не так, — Эльза смотрела в одну точку, ее брови сошлись к переносице, а губы были поджаты. Конбольт непонимающе нахмурился. — Шли годы, брат и сестра делали успехи, но если один с равнодушием отнимал жизни у вампиров, не считая их достойными пощады, то вторая боролась с собственным сердцем, обливающимся кровью за каждую потерянную душу. Однажды брат и сестра наткнулись на шайку вампиров недалеко от своей деревни, что были замешаны в пропаже людей. Они убили двоих, что напали на них сразу же, но последний, третий, оказался совсем молодым парнишкой. Он был одним из пропавших жителей, но его уже успели обратить. Новообращённый не был причастен к смертям и тогда сестра взмолилась, она умоляла брата пощадить этого вампира, что клялся вести праведный образ жизни и не убивать невинных. И брат, ведомый любовью к сестре и ее добротой, согласился сохранить вампиру жизнь. Но… — Но? — Конбольт придвинулся чуть ближе, вслушиваясь в каждое слово алой. Скарлет грустно улыбнулась. — Но не учли брат с сестрой, что новообращенные слишком подвластны своей жажде крови и не способны ее контролировать. Через несколько дней, после удачной охоты на оленя, брат с сестрой вернулись домой и застали того самого вампира, нависшего над их окровавленным учителем. Вампир был убит, но было уже поздно. В ту же ночь учитель умер от потери крови, оставив своих учеников одних тонуть в чувстве собственной вины. Эльза поворачивается к волку и он успевает заметить боль, стоящую в ее глазах, но и она быстро отступает, уступая место решительности. Алая чуть нагибается к парню. — Ты пытаешься найти виновных, когда как внутри знаешь, что это твоя ошибка. Сколько бы тебе не говорили: «Ты не виноват», ты все равно будешь винить себя. Остаётся только смириться и пытаться жить дальше. Возможно, когда-нибудь ты придешь к долгожданному покою, но сначала тебе придется пройти все круги ада самобичевания и ненависти к себе, — вампирша ухмыльнулась. — Ну что, звучит очень оптимистично? Ромео пялится на нее во все глаза. Как она поняла, что он чувствует? Он закусывает губу и тихо хмыкает. — Если бы я так часто не приходил сюда, не нарушал бы комендантский час, то отца было бы не за что привлечь и он был бы… жив. Но я не слушал его предостережения. Никогда не слушал, — Эльза осторожно кладет руку ему на плечо и нежно поглаживает, успокаивая. — Я был так груб с ним… Я его оскорблял, но на самом деле я не хотел… Я… я любил его… — И он знал об этом, не сомневайся. Конбольт подрывается и обнимает опешавшую вампиршу, но она быстро приходит в себя и обнимает его в ответ. — Спасибо, — выдыхает он ей в плечо, девушка кивает ему. — А что в конце? Брат с сестрой смогли простить себя? Жить дальше? — Брат смог, — девушка подняла голову к небу, начинало смеркаться. Она слабо улыбнулась. — А сестра — нет. Но она определенно плохой пример для подражания. — Наверное. На несколько минут они замерли в объятьях, пока Ромео медленно приходил в себя, пряча непрошенные слезы в плече вампирши, но неожиданно за их спинами прогремел голос. — А что вы делаете? Конбольт вздрогнул от громкого голоса Альбероны и попытался отстраниться, но Скарлет лишь сильнее прижала его к себе, лукаво ухмыляясь. — Ромео так не хочет, чтобы мы уходили, что аж расчувствовался, бедняжка. — Это не так! — он снова попытался отстраниться, но безуспешно. — О, Ромео, не переживай, мы вернёмся живыми! Не бросим тебя ни-ког-да, — Кана подскочила и обняла их крепко-крепко, под смех Эльзы и ругань парня. — Да отпустите! — наконец он вырвался из цепких женских рук и обиженно надувшись пошел как можно дальше. — Такой странный. Две красотки его обнимают, а ему не нравится, — Скарлет обиженно фыркнула, Альберона громко рассмеялась. Но веселое настроение быстро улетучилось, стоило лишь вспомнить, что через несколько часов им предстоит столкнуться с могущественной ведьмой Сейрой и одним из Шести, что когда-то поработил все южные острова.***
Штраус аккуратно проскользнула за старое продолговатое здание казарм и пригнулись почти к самой земле, наблюдая из-за угла за обстановкой. За спиной заскрежетала проволока забора, а после Эльза села рядом с волчицей. Мира скользнула по ней взглядом. Невероятно, но острое чутье девушки почти молчало о присутствии вампира рядом, Скарлет смогла почти полностью перекрыть свою силу, что удивляло. Кивнув алой, Штраус снова посмотрела из-за угла. На возвышении стояло огромное одноэтажное деревянное здание, что сверкало огромным количеством костров и факелов в ночной темноте. Вокруг толпилось множество веселящихся и танцующих оборотней и охотников, но громкая музыка полностью перекрывала их крики и песни. У волчицы внутри зародилось скользкое и липкое чувство тревоги и злости. Эти существа, что находятся под контролем ведьмы и служат одному из Шести, сейчас танцуют на костях стольких убитых мирных жителей, веселятся и поют, когда прямо напротив Верхнего дома стоит эшафот, а в подземельях прямо под ними находятся пыточные, тюрьма и бог ещё знает что. А они празднуют. Ладно оборотни, они под магией ведьмы, но охотники… Они здесь по своей воле. Это ужасно, неправильно и омерзительно. — Пф, чёртовы фанатики, — слышится недовольный голос вампирши рядом и Мира успокаивается, когда замечает Эльзу, что своими красными глазами сканирует здание. Волчица не одна, ее подруга рядом и не оставит ее. — И музыка у них отвратительная. Только за это уже можно их убить. Штраус не может сдержать улыбку, но все же осуждающе слегка ударяет алую в плечо, призывая к серьезности. Эльза на это действие лишь фыркает. — Ты видишь что-нибудь? — Мира снова устремляет взор к зданию, Скарлет хмурится. — Я вижу слишком много всего, — вампирша вглядывается сквозь стены. Ей неизвестно, сколько там простых охотников внутри, но огромное количество светящихся синих очертаний говорит о том, что там просто запредельное количество оборотней. Но не это ей сейчас нужно. Она сосредотачивается, чтобы увидеть больше, а когда находит — вздрагивает. — Я вижу его жуткую черную энергетику. Он ещё в Верхнем доме. — Отлично, подождем, — Мира отошла от угла, давая вампирше удобнее устроиться. Ей нельзя упустить Акнологию. Штраус с интересом разглядывает девушку, ее темную, почти полностью скрывающую тело накидку, свободную черную футболку, заправленную в армейские черные штаны, в вырезе которой сверкает толстая цепочка из волчьего серебра с тяжёлым кулоном. Ее алые волосы трепещет лёгкий ночной ветер, а глаза светятся кровавыми огнями. Завораживающее зрелище. — Я тебя никогда не спрашивала об этом, но мне всегда было интересно… — И ты решила узнать сейчас? — вампирша с лукавой улыбкой повернулась к волчице, но быстро вернула взгляд к зданию. — Мы можем сегодня умереть, так что дерзай, попытай удачу, может я и отвечу. — Как… работает твоя сила? Ты сказала, что Братство Семерых как черная жуткая всепоглощающая бездна. А остальные, какими ты видишь нас? Скарлет тяжело вздыхает и Штраус уже кажется, что она переведет как обычно тему, но к ее удивлению, этого не происходит. — Когда мои глаза человеческие, я вижу как обычный человек, но стоит принять облик вампира — мир меняется. Становится серым и туманным, без четких линий, как будто перед моими глазами пелена. Обычные люди становятся лишь слабыми очертаниями. А сверхъестественные… другие. Они имеют очертание и дымку вокруг себя, так что я легко могу их выследить, отличаются они лишь по цвету. Вампиры имеют красное очертание, оборотни — синие, а ведьмы — зелёное. — Ты поэтому редко вызываешь красные глаза? Это же неудобно и непривычно. — Я привыкла. Когда ещё была человеком, я видела только так, только чуть чётче и не все серым, но тусклым. Вечный туман перед глазами. Поэтому дедушка Роб придумал мне специальные очки, которые улучшали мое зрение, так что я могла хотя бы различать лица и предметы. — Погоди, что? — глаза Штраус широко открылись. Ей послышалось? — Что ты сейчас сказала? Я думала, что ты стала такой после обращения. — Эта сила у меня с рождения. — Эльза, но… — Погоди, — вампирша подняла руку, призывая к тишине, но как Мира может молчать, когда такое узнала? — Он двинулся к заднему выходу. — Идём за ним, — Штраус встала и двинулась по теням дальше, к дому Акнологии, на секунду обернувшись к алой. — Но мы вернёмся к этому обсуждению. — Не сомневаюсь. Проскользнув по теням и обезвредив заплутавших и отбившихся от остальной группы последователей и спрятав их тела подальше, девушки оказались у дома Акнологии. Аккуратно забравшись внутрь, Штраус прислушалась. В доме она никого не чувствовала, Эльза согласно покивала. Показав рукой в глубь здания, алая двинулась первой, пока по широким коридорам они не оказались у массивных резных дверей. Кивнув и досчитав до пяти, девушки ворвались внутрь. И остолбенели. Комната была пуста. — Какого черта? — Скарлет непонимающе уставилась на подругу, но та тоже была поражена. — Я же только что его видела здесь…***
— Что за вонь, боже. Дреяр закатил глаза и недовольно посмотрел на ведьму, что спустилась за ним по лестнице в темное подземелье. Она встала, отряхнулась и огляделась. Поймав на себе взгляд охотника, Кана развела руками. — Нет, ну серьезно. Тут кошмарно пахнет. — Пошли уже, — поудобнее перехватив дробовик и поправив плащ, мужчина прижался к темной стене и огляделся. Коридоры были узкими и плохо освещённым, а аромат действительно стоял такой резкий, что даже глаза слезились. Запах гнили, грязи, смерти и формалина. Блондин поежился. — Давай, используй свои великие ведьминское способности. Альберона надулась, но все же прикрыла глаза, сосредотачиваясь на внутренних ощущениях. По ее коже пошло приятное покалывание и тепло, а на кончиках пальцев замерцали маленькие белые огоньки. Она резко распахнула глаза, которые оказались абсолютно черными. Вдоль позвоночника Лаксуса побежали мурашки. Его пугают такие перевоплощения шатенки, вспоминается первый раз, когда он увидел ее такой. Тогда она предсказала смерть Лис и пожар в клубе, но блондин этого не понял и не смог предотвратить. Этот тяжкий груз он будет вести всю свою жизнь, а пока что им нужно найти Сейру и освободить от ее контроля всех оборотней этого острова. — Я чувствую сильную энергию, — ведьма сомкнула ладони и в ее руках маленькие огоньки стали сливаться в один светящийся белый шар. Кана разомкнута ладони и сгусток магии повис в воздухе, а после двинулся в правый коридор. Девушка пошатнулась, ее глаза вновь стали карими, она пошла вслед за шаром. — Туда. Дреяр нехотя кивнул и пошел за ведьмой. Не нравятся ему эти фокусы, он больше доверяет оружию в своих руках, а не шаманским спецэффектам. Уже двадцать минут они идут по пустым бесконечным коридорам, то тут, то там слыша стоны боли и вскрики. На очередной крик совсем рядом Лаксус не сдерживается и матерится. — Твоя магическая хрень не работает. Мы потерялись. — Шар впитал в себя энергию этого места и ведёт нас к ее источнику. Так что молчи и не мешай. — Я ему мешаю? — От тебя исходит дурная энергия скептицизма. Дреяр злобно зыркнул в спину девушке и уже хотел продолжить высказывать свое недовольство, как на перекрестке, в левом от них коридоре послышались шаги. Блондин остановился, как и ведьма, что тоже услышала их. Быстро переглянувшись, они спрятались в соседнем проходе и стали ждать. Через несколько секунд показалось очертание невысокого человека, Кана взмахнула руками и вокруг врага обернулись сверкающие нити, связывая его ноги, кисти и все тело. Человек не удержал равновесие и упал на грязный пол, к нему тут же подскочил Дреяр, наставляя дробовик, ведьма осталась поодаль. Услышав мат из уст Лаксуса, она непонимающе нахмурились и подошла к связанному. — Ты чего рычишь, будь тише. — А ты посмотри, кто это у нас здесь, — охотник отошёл в сторону, указывая на пленника. Кана закрыла глаза и тихо выругалась. — И я рад вас видеть. — Ромео, ты невозможен, — Альберона вскидывает руки и нити исчезают, освобождая волка. — Тебе Мира голову оторвет. — Но сначала это сделаю я, — Лаксус поднимает парня за грудки над полом, злобно сверкая серо-зелеными глазами. — Захотел сдохнуть? Или попасть под контроль? Ты захера поплелся за нами за ведьмой, которая подчиняет оборотней, а?! — Я пошел за Мирой с Эльзой! — Конбольт отбрасывает от себя руки блондина и стряхивает грязь с одежды. — Но я от них отстал, а потом появились прямо передо мной последователи и мне пришлось сигануть в люк. А потом я уже не смог найти выход из-за этого ужасного запаха. — Ты малолетний балбес, Ромео. — Это ещё слабо сказано. Кана, создай такой же шар, чтобы он вывел этого придурка отсюда. — Это опасно, — Альберона покачала головой. — Ты видел, сколько там последователей? Он не выйдет отсюда незамеченным. — Это уже его проблемы. Ты же не предлагаешь идти с ним за ведьмой? — Если ты не будешь далеко от меня отходить, ее магия тебя не коснется, — шатенка подошла к волку и под протестующий голос охотника прикоснулась к его вискам. Что-то тихо проговорив, она сделала шаг назад. — Вот и все. Идёмте. Светящийся шар снова полетел вперёд, Дреяр сердито ткнул дулом дробовика оборотню в грудь. — Стоишь за нашими спинами и только попробуй пискнуть, понял? — получив кивок, блондин пошел за удаляющейся ведьмой, Ромео поплелся за ними. Поблуждав, но коридорам ещё какое-то время, пройдя несколько дверей и огромные клетки с трупами и костями, они оказались у одинокой двери в самом конце туннеля. Кана выдохнула, их путеводный шар исчез. — Она там. — Ромео? — Тут слишком много запахов, я не уверен. — Понятно, — Дреяр тихо вздыхает, удобнее перехватывает дробовик. — Щенок, стоишь сзади, ведьма, дерзай. Альберона закатила глаза, но вышла вперёд, собирая магию в руках. Выпускает энергию, что вырывает дверь с петель, влетает в комнату, готовя новый выброс, но замирает, следом входит Лаксус и наставляет дуло дробовика на лежащего на постели мужчину с темной кожей и ритуальными татуировками, с седыми, длинными волосами. Он хищно улыбается и поправляет свободные штаны на бедрах. — Сейра, конечно, говорила, что хочет устроить сегодня что-то новенькое, но групповушка… А знаете, — оборотень облизывается и откидывается на подушки. — Мне нравится. — Какого черта? — Дреяр на секунду смотрит на ведьму, но встречая ее такой же растерянный взгляд, громко чертыхается. — Ладно. Где твое сердце? — Ты реально думаешь, что он ответит? — За моим портретов в моем доме на втором этаже, — Акно пожимает плечами. — Не вижу смысла это скрывать. Вы все равно больше не выйдите из этой комнаты. — Это мы ещё посмотрим, — Кана поднимает руки, вызывая нити, пытаясь обездвижить оборотня, но тот лишь отмахивается, встаёт с постели и разминается. — Ведьмочка думает, что сможет схватить меня, но ошибается. Светлая магия бесполезна против одного из Шести, а темной ты, видимо, не владеешь. Прискорбно. Для вас, — Акно хлопает в ладоши. — После вас нужно не забыть разобраться с Сейрой. Боюсь, моя милая захотела меня предать, что было лишь вопросом времени. Хотя, мы довольно неплохо провели последние пару десятилетий. Ладненько, приятно было познакомиться, ребятишки. Волк приблизился к Дреяру, тот успел выстрелить, но не попал. Акно с силой отбросил блондина в стену и на секунду замер, принюхиваясь. — От вас пахнет вампиром… Вы что, привели кровососа на мои острова? — Альберона снова метнула в оборотня энергию, но тот увернулся и также отбросил ведьму в сторону, в секунду оказался возле Конбольта и схватил его за шею, поднимая от земли. — Ты подойдёшь. Имя вампира! — Н-нет… — Просто назови имя! — Акно ещё раз принюхался, обернулся к лежачим блондинку и ведьме и вновь посмотрел на парня в своей руке. — Хотя, можешь и не говорить. Вы те ребятишки, что убили Хейдса? Занятненько. Я слышал о вас. Здесь Кровавая Королева, не так ли? Все ясно. Сейра, вот что ты задумала… Мужчина ещё сильнее сжал горло Ромео, парень начал синеть. Но в последний момент, с оставшейся силой он пнул ногами в грудь оборотня, отчего тот удивлённо пошатнулся, отпуская Конбольта, в тот же момент Лаксус прострелил ему ногу из дробовика, Акно зарычал и бросил злобный взгляд светящихся зелёных глаз на блондина. Раздробленная картечью нога начала восстанавливаться прямо на глазах. — Зря ты это сделал, — Акнология встал, полностью здоровый и полный сил, сделал шаг к Дреяру, как резко пошатнулся, схватился за сердце в непонимании и неверии. Его кожа на глазах всех собравшихся начала сереть, а волосы выпадать. — Чертова Сейра… Мужчина упал на колени, медленно и неизбежно умирая. Он поднял свои уже плохо видящие глаза на Лаксуса, Кану и Ромео, стоящих напротив него, и ухмыльнулся. — Я не жилец. Как и ваша вампирша… Сейра доберется до нее, у нее нет боевой магии, она заставит кого-нибудь… Она не даст ей уйти, ведь Кровавая Королева… Она… Тело Акнологии рухнуло на пол без движения, но компания не сдвинулась с места. Ромео пнул тело оборотня, но тот был уже мертв. — Что он имел в виду? — Конбольт посмотрел на охотника, потом на ведьму, они выглядели встревоженными. — Эльза не позволит к себе приблизится последователям, она убьёт их раньше, — Кана покачала головой. — Последователей — да, а… — Дреяр замолчал, поднял голову и встретился взглядом с шатенкой, по ее лицу медленно разливалось понимание. — О боже… — Кана, найди выход. Быстро!***
Штраус поднимается на второй этаж, вламывается в каждую пыльную комнату, но все они пусты. Акнология как сквозь землю провалился. Эльза пошла обратно, к Верхнему дому, где продолжается кутёж, чтобы снова все внимательно проверить. Если и там будет пусто, то Скарлет пойдет к обрыву, на возвышенность, оттуда она осмотрит всю территорию поселения и там же встретиться с Мирой. Волчица замирает у последних, двухстворчатых дверей. Она знает, что там пусто, но решительно их открывает. Пыль поднимается с пола и со всех смежных поверхностей. Штраус закашливается, машет перед лицом рукой и вглядывается в комнату. Ее глаза сверкают голубым сиянием и ей прекрасно видно, что огромный зал абсолютно пуст и двери не открывались уже очень давно. Нет ни мебели, ни светильников, ни ковров. Лишь семь картин напротив двери, во всю стену, занавешенные тряпками. Девушка прищуриваться и заходит в комнату. Количество картин и отведенная для них целая комната о многом говорит блондинке. Она знает, кто изображены на полотнах. Подходит к первой слева, у окна, и срывает ткань, хмурится, узнавая в человеке, изображённой на портрете — Хейдса. Вздрагивает от нахлынувших воспоминаний, когда его оторванная голова принялась хохотать. Мира потрясла головой, сгоняя наваждение. Подходит к следующему полотну. Срывает ткань и видит за ней столь ненавистное лицо Зигрейна Фернандеса. Подавляя желание разорвать портрет, она занавешивает его обратно, что бы не смотреть на этого оборотня ещё раз. На следующей картине изображён Джиемма Орландо. Девушка встаёт к полотну по центру стены, оно находится чуть выше остальных. Сглатывает комок в горле и срывает ткань, удивлённо поднимает брови. Вместо портрета полотно закрашено черной краской. Штраус непонимающе разглядывает его и вздыхает. Конечно, Повелителя, видимо, рисовать нельзя. Даже жаль, девушке было бы интересно знать в лицо того, кто стоит за всем этим ужасом в мире. На следующей картине незнакомый мужчина с тусклыми голубыми волосами, завязанными в хвост справа от головы, синие узкие глаза, спрятанные за очками. Мужчина в костюме и с галстуком, а на лице серьезность, не намека на улыбку. Скорее всего — это Имбер Юра, их следующая цель, местонахождение которого до сих пор точно неизвестно. В следующей картине из-за тряпок на нее смотрит привлекательный мужчина с темной кожей и темно-синими, густыми волосами, наверное такими же патлами, как и у Гажила, но ещё длиннее. Зелёные глаза с лёгким прищуром смотрят прямо в душу, а хищная ухмылка вызывает мурашки по коже. Мира не сразу, но узнает в мужчине Акнологию, видимо, в своей молодости. Сколько же лет назад нарисована эта картина? Страшно представить. Девушка на секунду замирает, вслушивается. И слышит мерный стук сердца из-за картины. Волчица аккуратно снимает раму, за которой есть небольшая полость со старой, потрёпанной шкатулкой внутри. Не веря в свою удачу, девушка достает ее и открывает. И сколько бы раз а не видела бьющееся отдельно от тела сердце, каждый раз вздрагивает от неестественности происходящего. Штраус достает из-за пояса небольшой нож и резким движением, не думая ни мгновения, вонзает его в сердце. А после оно прямо в руках начинает гнить и девушка с отвращением отбрасывает шкатулку. Вот и все. Так просто. Мира делает несколько шагов назад и наконец облегчённо выдыхает. Они сделали это, весь их путь был пройден не зря. Ее радость прерывает мысль, возникшая в голове. Всех из Братства до этого момента она знала. Всех, кроме одного вампира. Если он изображён на следующей картине, то они будут знать его в лицо. Волчица поворачивается к последнему полотну, но не двигается с места. Его нет, стена пуста. — Но ведь только что… — Эту штучку потеряла, подружка? Штраус не вздрагивает, нет, она не позволяет себе эту слабость. Лишь медленно оборачивается к выходу, где в проёме двери стоит красивая молодая девушка с прямыми иссиня-черными волосами. На голове, как корона, были надеты рога быка, а тело и лоб покрывали черные татуировки. Мира узнает ее, хоть никогда до этого момента и не видела. Сейра с любовью проводит рукой по последней картине, занавешенной тряпкой, улыбаясь. — Прости, подружка, но тебе пока рано знать этого прекрасного человека, — ведьма отставляет полотно к стене и медленно, покачивая бедрами, приближается к волчице, облизывая свои губы. Штраус борется с паникой. Сейре нельзя приближаться к ней, нельзя! Но как только блондинка хочет ринуться к окну, ее тело каменеет. Она не может сделать и движения. Брюнетка улыбается, проводит пальчиком по скуле Миры, девушка отворачивается. Хоть головой она может шевелить. — Ай-яй-яй, как неприлично. А я хотела рассмотреть твое красивое личико и прекрасные глазки. — Сейра надувает губки, а после грубо хватает Штраус за подбородок и поворачивает ее лицом к себе. — Не ожидала такого сюрприза, да? Я позвала Акно к себе в подземелье, чтобы твои друзья отвлекли его там, а сама я решила познакомиться с тобой поближе. — Ты его предала? Зачем? — Все ради Братства, — брюнетка с сумасшедшей улыбкой поднимает руку волчицы, на которой осталась кровь от сердца, и облизывает ее пальцы, слизывая ее. — Хотя знаешь, я его не предавала. Я любила играть с Акно, он был чудесным любовником, но служила я не ему. — Ты сумасшедшая, — Штраус выдыхает, когда ведьма отходит чуть назад, рассматривая волчицу. — Все мы немного сумасшедшие. Но на самом деле, очень глубоко внутри, я так расстроена в связи с его кончиной, — Сейра отмахнулась. — Знаешь, ты мне нравишься, даже жаль, что все так получится. — Ты о чем? — Ты сделаешь для меня кое-что. Подарок, а тот, кому я служу, потом меня похвалит за это. Лишимся одной проблемы, а ты нам поможешь! — Я не собираюсь ничего делать для тебя! Рявкнула Мира, на что ведьма лишь ещё сильнее улыбнулась, ее губы растянулись неестественно широко. Она вновь приблизилась к волчице и прикоснулась к ее лицу. — А я разве спрашивала, хочешь ты или нет? — Сейра провела ноготком по скуле Штраус, ее глаза начали медленно чернеть. — Говорила тебе та ведьма не ехать с ними. А ты не послушала ни ее, ни духов, что кричали об этом. Какая грустная и нелепая ошибка. — Что т… Не успевает договорить волчица, как ее губы накрывают губы Сейры поцелуем. Ядовитым и губительным. Последнее, что помнит Штраус — это всепоглощающая тьма в глазах ведьмы.***
Алая стоит на краю обрыва и смотрит вдаль, на горизонт, на медленно восходящее солнце. Она не нашла Акнологии, но темная аура, что поглощала поселение, растворилась, будто ее и не было. Значит, до него кто-то все же добрался. Значит, сегодня они празднуют победу. Девушка нежно проводит рукой по цепочке и улыбается, когда слышит шаги за спиной. Оборачивается и встречается с голубыми глазами Миры, ухмыляется ей. — Долго ты. — Акнология мертв, я нашла его сердце. Сам он был в подземелье, его нашли Лаксус и Кана. — Хорошо. А ведьма? — Ушла. — Ну и черт с ней, — Скарлет вздыхает полной грудью свежий воздух. На душе столько счастья и радости, что ей хочется кричать. — Все равно это победа. Остался лишь Имбер и можно будет вернуться… домой. Эльза дарит нежную улыбку волчице, но на лице той нет ни единой эмоции, лишь непробиваемая стена. Алая чуть хмурится. — Мира? Что-то случилось? — Да, — Штраус делает шаг к вампирше, затем ещё один, и ещё, пока не оказывается прямо напротив нее. — Случилось… — Эльза! Девушка смотрит за спину волчице и видит, как от поселения к ним бегут Дреяр, за ним непонятно откуда взявшийся Ромео, а следом отставшая Кана. — Свали нахрен от нее, Скарлет! — вампирша непонимающе выгибает бровь, но с места не двигается. Их встревоженность она не понимает. Альберона останавливается, выбившись из сил. Шатенка поднимает голову и на последнем дыхании кричит, что есть сил. — Она в подчинении ведьмы! Эльза, беги! Брови вампирши взметаются вверх. Она непонимающе смотрит на Миру, но не видит никаких изменений в ней, лишь какую-то усталость, причина которой вполне понятна. На губах Эльзы расцветает ухмылка. — Нет, она… Рука взметаются настолько быстро, что Скарлет не успевает ничего сделать, ничего понять и до конца осознать. Она лишь слышит слабый стук дерева о металл. Лицо Штраус напротив ее лица, в нем отстранённость и равнодушие, словно кукла. Алая пытается сделать вздох, но в лёгких как будто нет воздуха. Девушка медленно переводит взгляд вниз, с ее шеи соскальзывает цепочка, а осколки кулона уже падают вниз. Скарлет поднимает руку, пытается ухватиться за падающую сломанную цепь, но она проскальзывает сквозь непослушные пальцы алой. Цепочка, что подарил Джерар, падает на землю. Эльза пытается сфокусировать зрение, но ей почти невозможно это сделать. Что происходит? Во рту появляется металлический привкус, а после и сама кровь вытекает сквозь сомкнутые губы. Что, твою мать, происходит?! Скарлет пытается сосредоточиться. А потом снова и снова, ведь она не верит в то, что видит. В ее грудь, в область сердца вогнан деревянный кол, что сжимает в своей окровавленной руке ее лучшая подруга, человек, что был для нее невероятно близок и дорог. Лишь тогда она чувствует боль, парализующую, невыносимую, боль, что она уже отвыкла ощущать. Кровь стекает по подбородку, ноги подкашиваются, она почти теряет равновесие, но успевает схватиться за плечо волчицы. Скарлет с невероятным усилием поднимает голову и смотрит в голубые глаза Штраус, в которых нет ничего. Вампирша приоткрывает рот и кровь с новым потоком хлынула наружу. — Мир-ра? — тихий хрип. Волчица ухмыляется. — Прощай… — делает паузу, чуть нагибается ближе к уху алой и шепчет, тихо, угрожающе, не своим голосом. Глаза Скарлет удивлённо открываются, когда она слышит продолжение фразы. Это невозможно. — Откуд-да… Алая не заканчивает, ей не хватает сил произнести продолжение. Мира отстраняется, на ее губах хищный оскал, и когда крики их друзей уже совсем близко, вампирша чувствует сильный толчок, звук ветра в ушах и темноту, когда ее тело поглощает ледяная река…