ice

You were never on my side Ты никогда не был на моей стороне. Fool me once, fool me twice Обманул меня раз, обмани и дважды. No time to die — Billie Eilish

      Резкий толчок, вдох. Я долго кашляю, ощущая неприятную воду в носу. Сижу на песке вперемешку со щебневкой. Одежда липнет к телу, но мне не холодно, хотя так только кажется, ведь это работает, как снежок, который ты слепил голыми руками. Кровь приливает ко всем конечностям, обходя губы, что начинали синеть.       Я тру виски, пытаясь понять, что только что произошло. Голова невероятно трещит, будто у меня похмелье. Пытаюсь отряхнуться, но руки совсем не слушаются. — Чем ты думала? — я вздрагиваю от голоса и поднимаю взгляд на источник. — Мозгами, больше же нечем, — осипший мой голос звучит так, будто я курю на протяжении всей своей жизни без остановок. — Что могло такого произойти, что ты решила сигануть с моста? — парень в красно-синем трико сильно жестикулирует руками, чем очень смешит. Он быстро приходит в чувство и протягивает какую-то жёлтую куртку, что в темноте отбивает свет. — Мечта сдохла, а больше ничего, — я споролась надеть эту куртку на себя, но поняла, что она вряд ли меня согреет. — Но не повод же… — Повод. Я обещала, а кому нужна фигуристка без образования? — я размышляла вслух, всё равно понятия не имею, кто за маской. — Вот сижу здесь, заболею. — Пошли, я проведу тебя домой, а то действительно заболеешь, — парень жестом указывает, что надо идти.       Я мотаю головой, сильнее укутываясь в куртку, которая казалась спасением. — Нельзя, чтобы брат видел меня такой, — бормочу я и поднимаю красные глаза на Человека-паука. — Прошу тебя, если не сложно, побудь со мной.       Наверное, под маской ошарашенное лицо. Он минуту колеблется, после чего кивает и протягивает мне руку, с помощью которой я поднимаюсь. Кроссовки неприятно хлюпают, и я, шморгнув носом, пинаю камешек. Мы идём, не роняя ни слова, пока я не начинаю говорить с дурацкой ухмылкой на лице. — У моего папы была мечта, — я чувствую, что собеседник тут же обернулся на меня, но при этом сама разглядываю песок под ногами. — Он никогда не мог позволить себе учиться в МИТ, но он офигенно разбирался в химии. Папа хотел себе хорошую дочь, а я не воплощение его ожиданий. — Почему? — мы останавливаемся. Я молчу, обдумывая вопрос. — Я проиграла в конкурсе на стипендию, и вместо того, чтобы уступить, наговорила гадостей своему однокласснику, хотя у него была достойная работа. Хоть у меня всегда были первые места, какое-то время я могла пережить некоторые проигрыши, но потом мать начинала говорить, что я ни на что не способна и мои награды летели на свалку, — я вздрагиваю. В ушах звенит грубый голос матери, и боль отдаётся в плече, куда она и бросила одну из наград. — Не думаю, что ты его задела, — парень пожимает плечами, а я поднимаю на него взгляд. — Задела, — глаза краснющие, заплаканные, будто не спала пару месяцев. С волос продолжает капать вода, и мне приходиться выжать их. — Это сейчас меня совесть грызёт, а завтра я смогу плюнуть ему в лицо, — поджав губы, я мимолётно дернулась. — Почему именно этот универ? — ветер от Ист-Ривер колышет мои волосы, и я в который раз откидываю их назад. — А почему именно супер-геройство, за которое тебе даже спасибо не скажут? — прищурившись, я пытаюсь понять, да что я пытаюсь понять, если это маска, которая не выражает абсолютно никаких эмоций. — Зачем мне что-то другое, если я хорош в этом? — Человек-паук пожимает плечами. — Ты прав, — вздыхаю я и пытаюсь согреть себя руками. — Когда ты имеешь такую силу и не пользуешься ею, ты всегда будешь виноват в том, что случилось, — он смотрит на Бруклинский мост, что виднеется с побережья. — Кто это сказал? — ведь звучит, как цитата. — Я, — лицо в маске опять оборачивается на меня, и на секунду мне кажется, что парень улыбнулся. — Ты будто виновен во всём происходящем, — на выдохе произношу и накидываю на голову капюшон. — Я совершал ошибки, из-за которых погибали люди, — его рука заносится над головой, наверное, охота снять маску, но в тот же миг он опускает её, вновь устремляя взгляд куда-то вдаль. — Я стоял в магазине, куда забежал грабитель. Мужик приставил продавцу к голове пистолет и сказал вывернуть кассу. Я наблюдал и ничего не делал. Когда тот ушёл, я быстро вышел и направился по знакомой дороге домой. Я увидел того самого мужика, стреляющего в моего дядю, — голос парня надломился, так непривычно видеть человека, что спасает всех, кроме себя. — Чёрт, — машинально дотрагиваюсь до его плеча. — Я понимаю, — человек-паук хочет что-то сказать, скорее всего про то, что я ничего не понимаю. — Мой папа умер, когда мне было одиннадцать, я даже не знаю из-за чего, — теперь уже его рука накрывает моё плечо, и я пытаюсь улыбнуться. — Я поняла это так поздно, — горячие солёные струйки обжигают щеки, а голос еле слышно. — Хэй, — протягивает парень и в мгновение прижимает меня к себе, гладя по спине.       Поверить не могу, что, пытаясь покончить с жизнью, я начала обретать поддержку в человеке, на имя которого совершенно плевать. Незнакомцу открыться легче, что я и сделала.       Домой я попала в пять часов утра. Он провёл меня практически до самой квартиры, не переставая разговаривать. Этот парень находка для кладоискателя — настоящее сокровище. Не знаю, кто скрывается под этой маской, да и знать не хочу, но этот Человек-паук сделал мне фундамент новой жизни после падения в прямом и переносном смысле. — У тебя есть ватсап? — уже около двери спросила я. — Не подумай, можешь дать мне фейковый аккаунт. — Я сам найду тебя, — говорит парень и выставляет ладонь. — Видишь, я даже знаю, как тебя зовут, — я слегка меняюсь в лице, а он жестом указывает на маску. — Изабелла, — я тихонько засмеялась и легонько сжала его руку. — Пока, — я дёргаю ручку двери, после чего захожу в квартиру.       Так как уже суббота, я могу поспать до девяти, ведь в выходные Дмитрий любит высыпаться. Но я не буду спать. Я скинула куртку, что дал мне грубо говоря незнакомец, после чего все остальные мокрые вещи оказались около стиральной машины на кухне.       Бенджамин видел седьмой сон, когда я заглянула к нему в комнату. Я все никак не созрела для разговора с ним, ибо он отбился от рук. Телевизор тихо работает, на полу лежит недоеденная упаковка чипсов. Вздохнув, я выключила экран и закрыла комнату.       Уже стоя под горячим душем, до меня дошло, что я уронила свой телефон. Обернувшись в полотенце, я взглянула на время. Ничего же не будет, если Бэн встанет чуть-чуть раньше. — Бэн, — поговорила я, и брат поднял голову не открывая глаз. — Где твой старый телефон? — А что с твоим случилось? — он раскрыл одеяло и дотронулся батареи, после чего отдернул руку. — Какая разница, дай попользоваться какое-то время, — Бэн указал на тумбочку, около которой я стояла.       Присев, я начала рыться в его вещах, пока он продолжал спать и бормотать, почему так жарко. На улице и правда со вчерашнего дня стало намного теплее. Улицы уже во всю освещаются солнцем, а люди живо поснимали джинсы и куртки, меняя их на шорты и футболки.       Я быстро нашла старый айфон, который оказался даже не разряженным, после чего покинула комнату. Запустила стиральную машинку и надела черные лосины, в которых катаюсь. Сверху лёгкую майку на бретелях. Пока я возобновляла номер, до меня дошло, что коньки я оставила вчера в школе. Сегодня суббота, соответственно автобусы не ходят.       Найдя вторые кроссовки, которые не были похожи на мокрую губку, и взяв олимпийку, я быстро покинула квартиру. Вчерашней ночи будто вовсе не было. Наконец то пришло подтверждение о возобновлении номера, и я наконец-то могла посмотреть баланс на карте.       Надо бы найти работу, а то такими темпами я не смогу платить за квартиру. А уж тем более, если я каждый день буду нырять в ледяную воду и топить свои телефоны. Я тормознула такси и указала два адреса. Сначала Мидтаунскую школу, а потом ледяную арену.       Такси доехало довольно быстро, чего не скажешь про консьержа, который ни в какую не хотел открывать мне вход. Но, как я уже говорила, я умею убеждать людей, поэтому после десятиминутных уговоров, я все-таки попала в школу.       Все фигуристы давно таскают с собой небольшие чемоданчики, а я всё с сотней сумок таскаюсь. Забрав и форму, и коньки, я поблагодарила мужчину и вновь уселась в такси. Дмитрий мне голову открутит за то, что я на машине еду на тренировку. Я глядела в окно, когда на мой телефон поступило сообщение. <Сосед-паучок> Нашел

<ИзиОл> Ахахах. Не стоило сомневаться

<Сосед-паучок> Всё нормально?

<ИзиОл> А как же, я же не психичка какая-то

<Сосед-паучок> Ну не каждый день я спасаю людей от суицида. Хорошо выглядишь.

<ИзиОл> В каком смысле?

<Сосед-паучок> Видел тебя, выходившей из дома, быстро же ты приходишь в себя.

<ИзиОл> Я вообще-то это тебе говорила. Ты не слушал меня?

<Сосед-паучок> Я думал это относится только к твоему однокласснику       Машина останавливается, и водитель указывает на экранчик, где ведётся счётчик. Я протягиваю тридцатидолларовую купюру и выхожу из такси. Дмитрий недовольно осматривает меня с ног до головы, сложив руки на груди. Я натягиваю улыбку и подхожу к нему. — Сегодня в балетном зале, — он забирает мои сумки и придерживает дверь. — Но почему в балетном? Мне же только тулуп и аксель отработать надо, — я умоляюще взглянула на тренера, но тот лишь покачал головой. — Программу по подтверждению мастера спорта изменили, — говорит он, а я болезненно искажаю лицо.       Не люблю я балетные залы, хоть ты меня убей. А уж тем более чувствовать на себе взгляды других фигуристок, да и не только их, а и обыкновенных девушек, что пришли сюда позаниматься, будто других залов в Нью-Йорке нет.       Зайдя в не такой уж и большой зал, я вздохнула. Надо же, тут занимается стервозная одноклассница. Я кинула на неё быстрый взгляд. Рыжие волосы собраны в высокий хвост, короткие шорты, что оголяют половину ее зада, и такой же топ. — Мне нравится, что ты одеваешься так, — Дмитрий кивнул, увидев, куда я смотрю.       Я начала с растяжки, так как перед выходом на лёд я обычно просто делаю тридцать приседаний, но в этот раз мне придется прирасти руками к дурацкому станку. Подключив наушники, я начала мучительно долгую тренировку, которая не обещала закончится.       Периодически лежащий на полу телефон вибрировал от сообщений, но я на них не отвечала. Отрабатывала прыжки, твёрдо стоя на боковом ковролине. Ибо по приходу Дмитрия у меня не будет времени на ошибку. На лбу выступал пот, что стекал по вискам к шее. Я дала себе пятиминутный перерыв.       Вышла из балетной студии и прошла по коридорам. Бесит, что ледовая арена находится в спортивном комплексе, что принадлежит Старку. Подойдя к автомату с едой, я опустила в него два доллара и выбрала низкокалорийный батончик. Пока еда падала в отверстие, я открыла ватсап, где мне написал мой новый знакомый. <Сосед-паучок> Не сходи с ума, если что пиши :)       Я улыбнулась сообщению и достала еду из автомата, продолжая смотреть в телефон. Разворачиваясь, я столкнулась со стоящим сзади парнем и выронила мобильник из рук. — Оу, прости, — быстро проговорил мой одноклассник. — У тебя привычка врезаться в меня? Свали с дороги, придурок, — рыкнула я и увидела, как Дмитрий осуждающе на меня глядит, вновь сложив руки на груди. — Это не белок, — он забрал у меня батончик и подтолкнул к залу. — Ты отработала то, что я просил?       Я кивнула и встала на исходную позицию. — Ласточка, — м-да, видимо, Дмитрий забыл, что я практически в старшей группе, а не в детсадовской. Я выполнила указание. — Прыжок с поворотом в ласточку, — выполнила. — Двойной аксель, — быстро же он перепрыгнул на сложные движения. Согнув ногу, я прыгнула от бедра. Тренер угукнул. — Тройной тулуп, — самое сложное для меня. Но на полу всё шикарно получается. — А теперь то же самое с поднятыми руками, — я кинула на него обеспокоенный взгляд, но выполнила. Приземлившись на выпад, у меня слегка хрустнуло колено, но болеть не стало. — Шикарно, на лёд.       От этого указания я быстро подпрыгнула и вытащила наушники из ушей. Сменив кроссовки на коньки, я слегка неуклюже спустилась по ступенькам на ледовую арену. Там вновь была моя сестра. Поправив тонкую короткую кофту, я начала разгоняться, чтобы максимально разогреть мышцы, мне, видимо, не хватило трёх часов в балетной студии.       Дмитрий дал мне указания и расчистил лёд, после чего на арене заиграла моя песня. Я одна из немногих, кто всегда берет современную музыку, а не классику. У меня две программы, и эту я откатывала под песню Survivor — 2WEI. Для меня это катание самое сложное, ибо я чувствую, как на меня смотрит с десяток людей, а Дмитрий как всегда снимает всё это, чтобы упрекать в ошибках.       Двойной аксель — безупречно. Параллельный выпад, и у меня вновь раскрываются старые шрамы на руке из-за соприкосновения со льдом. Ласточка. Конькобежный бег для разбега, и я прыгаю тройной тулуп, который я учусь делать всю свою жизнь. И сегодня я впервые приземляюсь на ноги, а не на голову. Слышу радостный крик Дмитрия, но продолжаю кататься. Мой любимый — бильман. Сделала его на олимпийских самостоятельно и при этом выборола победу. Раскрутка под конец, с которой у меня иногда проблемы, так как чтобы делать её, нужен офигенный вестибулярный аппарат, которым я владела не так хорошо, как хотелось бы.       Тяжело дыша и с гордо поднятой головой, я вновь оказалась на исходной позиции. Послышался свист и одиночные хлопки, но моё лицо озаряла улыбка. Я подъехала к Дмитрию и тут же повисла у него на шее, радостно пища. — У меня получилось! — он обнял меня в ответ и что-то невнятно пробурчал.       Мы с ним обговаривали моё катание, пока я переводила дыхание, когда к моей руке что-то прикоснулось и мне пришлось обернуться. Передо мной стояла она. В норковом полушубке, с укладкой на голове и улыбкой на лице. Так бы и прошлась бульдозером по этой довольной роже. — Так рада, что воспитала чемпионку, — если бы я ела, я бы подавилась. Я натягиваю самую фальшивую из всех улыбок. — Не ты воспитала меня, мама, — мне до жути не нравиться так её называть, да и больше не буду. Её зовут Кэрол, и она мне никакая не мать. Она сразу же меняется в лице, но тут же улыбается ещё шире. — Белль, солнышко, — я одёргиваю руку и испепеляю её взглядом. — Меня может называть так лишь один человек, и это не ты, — говорю сквозь зубы и чувствую, как Дмитрий отходит. Тренер знает, что, когда я в таком настроении, ко мне лучше не подходить. — Ты специально Кортни в фигурное катание отдала? — Она пошла на него тогда же, когда и ты, — врёт сука. Я же знаю правду. — Она пошла тогда, когда ты нас с братом католикам отдала, верно? — она открывает рот, чтобы что-то сказать, но я не даю. — Ах, да, ты же считала, что мы станем чем-то большим, чем просто ненужными тебе эмбрионами, — Кэрол опускает глаза, и я самодовольно улыбаюсь. — Иди дальше вылизывай задницу моей сестре, а к моей семье даже не приближайся, ясно?       Она вздыхает и что-то бормочет себе под нос, после чего кивает и уходит вверх по трибунам. У меня колотится сердце, будто пробежала целый марафон. Этот ком в горле опять непонятно откуда берется, и хочется сильно-сильно закричать. Наверное, из-за этого мои ноги понесли меня в уборную.       Я долго смотрела на своё лицо в зеркале, пытаясь понять, за что мать так поступила со мной, но мой внутренний голос постоянно кричал о том, что мне должно быть абсолютно насрать на эту женщину и её грёбанные заносы. Я всю жизнь считала, что являюсь обладательницей зелёных глаз, но только сейчас я увидела, что нихера они не зеленые, а тошнотворно голубые, как у Барби.       И мне опять хочется кричать, ведь я всё-таки взяла от матери цвет глаз. Сдёргиваю с плеча кофту, и руку пронзает боль. Мои зубы прокусывают старый шрам, и я жмурюсь, вымещая злость на самой себе. Эта ужасная привычка, от которой я никогда не избавлюсь.       Зубы выходят, и я опять гляжу на себя в зеркало. Вокруг губ кровь вперемешку со слюной, то же стекает по руке. Надо бы купить себе лития, а то совсем с катушек съеду, пока доживу до подтверждения квалификации. Дёргаю бумажные полотенца и сразу же прикладываю их к открытому шраму. Водой стираю остатки истерики с лица. Вроде бы и ничего не было, кроме того, что рука распорота.       На часах девять. Без помощи рук я снимаю с себя коньки и кидаю их в сумку, которую в этот раз потащу домой. Выйдя из раздевалки, я наткнулась на Кортни, которая смотрела на меня собачьими глазами. Я отвернулась и пошла к Дмитрию, что стоял около выхода.       Мужчина забрал мою сумку и мы вышли из комплекса. — Я на метро, — говорит он и указывает на вход в метрополитен.       Я иду за ним в одну ногу. Мы быстро садимся в последний вагон поезда. На входе я слегка спотыкаюсь, и Дмитрию приходится ловить меня под локоть. — Нет, ну у тебя глаза точно на месте? — я тихо смеюсь и берусь за поручень, открывая инстаграм. — Я видел последнее фото, — кивает мужчина на довольно откровенный снимок. — Ладно, ты не тот, с кем можно так пошутить, — я выхожу из приложения и оборачиваюсь на тренера. — А что скрывать? Я ведь действительно шикарна, — Дмитрий смеётся, прикрываясь рукой. <Сосед-паучок> Ты не устала? Хочешь встретиться?       Прочитав сообщение, я улыбнулась и прикусила губу. Мужчина сразу нагнулся, чтобы увидеть мои глаза. — Ого, — протянул он. — Изабелла влюбилась. Теперь я знаю, как это выглядит. — Иди ты, я даже имени его не знаю, — это чувство, я вновь его чувствую. Поднимаю голову и осматриваюсь в вагоне. Около окна стоит мой одноклассник, и я мимоходом кусаю себя за внутреннюю сторону щеки. — Моя станция, — указываю на появляющуюся в темноте светлую остановку. Забрав сумку, я коротко целую тренера в щеку и подхожу к двери.       Махаю рукой и вылетаю из вагона. Я очень быстро иду к выходу из метро, ведь интернет очень плохо ловит. На выходе я наконец-то вижу четыре полоски связи, и пишу ответ.

<ИзиОл> Да, только домой забегу

      Мне повезло, что станция метро находится через дорогу от моего дома. Я перебежала дорогу и взглянула на окна квартиры. Какого черта? Как можно быстрее поднимаюсь на седьмой этаж. В коридоре накурено, а дверь квартиры не полностью закрыта.       Музыка гремит на всю лестничную площадку, а когда я оказываюсь внутри собственного жилища, выпадаю в осадок. Мелкий сосунец объявил мне войну. Я быстро нахожу источник звука и выключаю его из розетки. Сразу же слышатся недовольные возгласы. — Найдите мне здесь зачинщика, и, возможно, я подумаю над тем, чтобы оставить вас в покое, — из толпы вылез мой брательничек. На носу огромные клоунские очки, а на шее виднеются пара красных засосов. — Белла, — я жестом его прерываю и подхожу ближе, при этом внюхиваясь в воздух вокруг него. Конечно он пьян, черт возьми. — Вечеринка окончена, выметайтесь, пока я не вызвала полицию, — началась метушня, в порыве которой Бэн периодически прощался с друзьями. — Каков повод? — проговорила я, когда последний покинул мою квартиру. — У Мэта день рождения, — не договаривает он. — И ты как хороший друг решил одолжить нашу квартиру, да? — брат снимает с себя очки и откидывает их куда-то в сторону. — Если ты думаешь, что я буду разгребать это дерьмо, то ты очень ошибаешься. Меня не будет одну ночь, к утру, когда я приду, чтобы всё блестело. Ты меня понял, — его глаза становятся щенячими. Конечно, он же в жизни тряпки и веника в руках не держал. — Я спрошу ещё раз: ты меня понял? — Да, — на выдохе произносит Бэнжамин. — Чудесно, хорошей ночи, дорогой, — я треплю его по голове и захлопываю дверь квартиры.       Предварительно я взяла ту самую желтую куртку, которой со мной поделились прошлой ночью. Мне вот интересно, куда я иду? Ноги сами меня куда-то несут, я даже с тренировки не переодевалась.       Как я поняла, что пришла на место? Я просто остановилась около своего любимого кафе на Куинс Бульвар. И я не ошиблась. — Хэй, — не знаю от чего, но я широко улыбнулась. — Куда путь держать будем? — На горизонте нет людей, которым нужна помощь? — мне показалось, или он глаза закатил. Я засмеялась. — С тобой хоть на край света.       Как можно быть такой стервозной и таким ангелом одновременно?       Мы шли куда глаза глядят. Просто прямо, никуда не сворачивая. Парень был невероятно хорошим собеседником. Шутил, конечно, так же отвратно, как и я, но с ним было интересно, что бы он не рассказывал. — Моя мать сдала меня в католический интернат, а ты жалуешься на невкусный тако, — протянула я, и сразу же почувствовала взгляд. — Просто бросила, и всё. Больше не скажу ничего, не люблю поднимать эту тему. — Так же как и я тему своих родителей, — и сразу на моём языке «а что с ними?». Но если он не хочет, я не буду ворошить старые раны. — Она сегодня ко мне на катке приходила, — я облизала палец от кетчупа. Да, я ночью ем тако, чтобы утром блевать из-за того, что мой организм отказывается это принимать. — Сказала, что рада была воспитать чемпионку, так ещё и произнесла моё имя сокращенно, — я повела плечом. Мы сидели на крыше одного из многоэтажных зданий. — Белль? — я прикрыла глаза и опустила голову. Я не чувствую агрессии, когда он называет меня так. — Да, — киваю и поворачиваюсь к нему. — А ещё, — быстро перевожу тему. — Прикинь, мой одноклассник сегодня в который раз врезался в меня, я вроде бы худая, но на стенку ещё не похожа.       Он смеется. Где-то я уже слышала такой смех, только не пойму где.