Like riding a bike

Не передать словами всю гамму чувств, что испытывала Нова, наблюдая за сменяющими друг друга картинками в ее голове. От смешения ощущений, навязанных извне, тошнота подкатывала к горлу. Метущаяся, обессиленная, девушка тихо зло зашипела, до боли впившись пальцами в жесткую ткань простыни. Забредая в лабиринт безумия, никогда не знаешь, выберешься ли живой. И захочешь ли выжить после всего… Когти противно скребут по камню, высекая мелкое крошево. Здесь нет жизни. Всё мертво. Жажда душит, хрипы стихают. Раздраженное горло дерет невыносимо. Больно, больно… пить!.. Все выжжено. Нет ничего. Только камень и уголь. Только камень… Нова широко распахнула безумные глаза, бессмысленно ощупывая пространство вокруг. «Воды, пожалуйста…» - слабый голос не подвластен ее желанию. Она просит, как может. - Не вставай! – в распахнутых дверях медицинского отсека, загораживая яркий свет ламп коридора, показался Мэтт. - Во… ды… - из последних сил выдохнула Нова и бессильно повалилась на смятую постель. Капитан сжал руки в кулак и отвел взгляд. Он не может ей помочь, как бы сильно ни желал этого. Ему остается только наблюдать и пресекать попытки покинуть изолированную, окруженную экранами каюту. «А что если мы не успеем?..» - наблюдая за плавно сомкнувшимися створками дверей, Мэтт заблокировал механизм и вернулся на место, откуда через бдительное око камеры внутреннего наблюдения мог следить за теряющей рассудок девушкой. По правде сказать, он не хотел знать, что будет, если Нова – а точнее всё то, что теперь безраздельно владеет её разумом, вырвется на свободу. Вторую Королеву Клинков их шаткий мир вряд ли сможет пережить. «Одной нам вполне достаточно». Пальцы мягко коснулись сенсора, огладили сияющие клавиши. Изображение сменилось. Вместо метущейся на постели Новембер на нем появилось темное помещение, слегка подсвеченное мягким лиловым сиянием. Если присмотреться, становится очевидно, что сияние идет не от расходящихся по периметру ламп – его излучает находящаяся в капсуле, созданной для транспортировки раненных, женщина. Бледные пальцы ее на самом краю сквозь стекло тянутся к тому, кто вот уже четвертые сутки не покидает ее дольше, чем это необходимо. Джим сторожит сон Сары. И надеется на чудо. Так глубоко, как запустила она коготки своего влияния в его сердце, возможно проникла ее ненависть только в Нову. Джим корил себя за то, что вовремя не пресек убийственную связь этих двоих. Сара в своем гневе сметала целые планеты – что уж говорить об одной хрупкой девчонке, наступившей на горло планам Керриган относительно судеб мира. Сначала разрушение тандема, готового к мести Арктуру. Кто знает, как бы справились они вдвоем, если бы не нападение на станцию Валериана. Если бы не эвакуация, плен… Сара потеряла человеческий облик, снова - будучи уверенной, что больше терять ей нечего. Джим до сих пор с содроганием вспоминал, как покидая камеру, слышал ее тихий выдох сквозь сжатые зубы и вой последнего из своих сторожей, когда Королева, нанизав его на крылья, подтянула ближе и прошипела в лицо корчащемуся в смертельной агонии парнишке: «Кто доставил его сюда?!» Тогда он только ускорил шаг. Арктур просчитался, дав Керриган повод для большей ненависти. Масштабы чувств бывшего призрака Менгска воистину не знали границ. Сара всегда была страстной натурой… После он узнал, что погибли все. Кроме Новембер. И это могло значить что угодно, но не намерение помиловать ключевую фигуру операции штурма исследовательской станции. Он подставил девушку под удар. Сделал это осознанно, и не сомневаясь ни секунды. Сам затянул петлю на шее Новы, позволив Королеве завершить свою месть. Джим сквозь стеклянную стенку погладил холодные пальцы Керриган и безмолвно попросил: «Будь справедлива, милая…» Мэтт не любил сомнения. Сомнения в чем-либо или ком-либо всегда ведут к поражению. После всего, через что пришлось пройти каждому из находящихся на крейсере людей, потерпеть поражение было бы совершенно неправильно. Что происходило внутри, и как именно выжили они – не тайна для наблюдательного капитана. Нова и Джим – за счет привитой в ограниченной форме ДНК зергов. Они не заражены до необратимого: об этом говорит и поверхностное сканирование и практически не претерпевший изменений облик людей. Сара пребывает в состоянии, близком к коме, однако все показатели утверждают, что состояние ее не более, чем сон. И это тоже странно. Если Королева восстанавливает силы, то кто вскоре откроет глаза: Королева Клинков, Сара Керриган или иное воплощение Падшего?.. Встречая на трапе командира с пребывающей вне сознания женщиной, Мэтт молча проводил их в медицинский отсек. Ни одного вопроса не проронил он о том, что видел на записи с поверхности места встречи Зератула и Керриган. Ни единого слова о том, как спустя некоторое время, после исчезновения с орбиты флотилии протоссов, Джим распахнул сияющие золотом глаза и поднялся с земли, кивнул нервно дернувшей уголком губ Нове, сидящей на камне неподалеку. Имел ли место между ними какой-то диалог, или все произошедшее было множество раз обсуждено до происшествия – не имело значения. Одно Мэтт знал точно – он не поведет Гиперион к планетам терран до того момента, пока не убедится в мирных намерениях своего экипажа. Рейнор в ответ на внимательный долгий взгляд капитана лишь покачал головой и опустился на неудобный стул возле бессознательной Королевы. А потом Нова начала сходить с ума… И Хорнер ни секунды не сомневался, что виной тому спящая в изолированной от остального корабля каюте беспощадная к своим врагам Сара Керриган. Долгая дорога сквозь туман, кажется, ведет по кругу. Ни звука, ни тени вокруг. Только белая плотная пелена и ощущение безысходности. Хорошо… наконец оставили кошмары и сладкие грезы. Теперь можно вечность брести в неизвестности и надеяться завершить путешествие благополучно. Хотя бы упереться в стену. Для разнообразия. Нова помахала раскрытой ладонью, инстинктивно пытаясь разогнать туман. Ладонь утонула в белом. Не страшно. И пусто. Голова легка в отсутствие мыслей и образов. Это почти блаженство. Мир без войны, усталости и боли… жизнь в вечном ничто. Туман кружит, завивается легкими вихрями, становится плотнее, почти осязаемым. Нова ускоряет шаг. Время уходит. Туман сгущается, образуя маленькие тяжелые капли. Обрушивается моросью на тело. Она не дрожит и не чувствует ничего. Только дышать немного тяжелее. Влажность повышается с каждым шагом, вода заливает глаза. Новембер останавливается и поднимает лицо к небу. Капли стекают по закрытым векам. Они чуть солоноватые, и привкус дождя на губах какой-то странный… Соль и острый запах меди. Нова не спешит открывать глаза. Она итак знает, что увидит. Капли стекают по лицу за ворот одежды, пропитывают ее насквозь. Совсем рядом едва уловимый шорох. Пронзительный звон. Порыв ветра. И шепот на грани слышимости: «Выбирай, Терра Нова, под чьим флагом тебе быть. Я отдаю тебе это право».