365 сказок на ночь

      Тики был воплощением Удовольствия, а оттого скука для него была чем-то вроде страшного кошмара. Как можно получить удовольствие, если все осточертело настолько, что хоть волком вой? Изящные красавицы, бесстыдные куртизанки, изысканные балы и портовые кабаки, где всякий сброд ошивается… Микк мог с уверенностью сказать, что ему даже экзорцистов убивать было скучно.       Обычно все проходило по одному сценарию. Появление Ноя перед будущей жертвой, формальный вопрос об имени, выяснение правды — иногда с применением своих способностей, иногда — просто бесхитростных пыток, по настроению. Пометка в клетке Ророн будущего покойника и рой Тизов, дабы довершить дело. Если Микк был особенно раздражён — крылатые убийцы проникали под кожу под кожу жертвы, и та какое-то время развлекала лорда своей агонией. После — взятие трофея в силе пуговицы, подписанной именем убитого, и поиск новой жертвы.       Если так подумать, то Микк и не стремился уничтожать врагов с той стороны баррикад, разве что повинуясь приказу Тысячелетнего, таким образом пытавшегося ослабить Сердце и заставить его проявить себя. Он прекрасно знал, что есть только четыре человека, способные причинить ему неудобства, не считая семьи, а рядовые солдаты Ордена даже его самолюбие не смогли бы задеть, не то что самого Тики. Но вселенная обладает очень интересным чувством юмора, и португалец убедился в этом на собственной шкуре, когда на выручку долговязому и малость придурковатому от своей наивности парнишке, которого они раздели до белья, пришли ещё двое. Рыжий сразу отказался, а вот седой… Содрогнулся даже бывалый Микк, когда очаровательная улыбка сидящего напротив юноши неуловимо сменилась откровенной насмешкой, полной превосходства над соперниками.       Тики был настолько восхищен и даже практически влюблён, что подарил своему неожиданному брату по шулерству колоду счастливых карт. Из даже мимоходом отметил, что брат выглядит необычайно счастливым, и Тики не удержался, чтобы не встрепать светлые волосы мальчика, с удивлением осознавая, что тот прав.       Если бы вторая встреча была столь безмятежной, Микк был бы рад, но они сидели посреди бамбукового леса и смотрели друг на друга сквозь дым дотлевающей в руке Тики сигареты. В глазах Ноя ничем не прикрытая досада и даже возмущение — как человек, который впервые за долгое время напомнил ему вкус удовольствия и прогнал скуку, оказался в списке на уничтожение? В глазах Аллена Уолкера — упрямство, решимость и ни капли страха перед неминуемой гибелью. И это вырывает уважение. Даже восхищение. Или парень слишком храбр, или чересчур глуп. Настолько интересный, что Микк тянет время, словно светлая его часть надеется, что за седовласым придет армия спасения или отряд его товарищей, и тогда Ной сможет отступить, чтобы после развести руками, мол, «парнишку спасли, и я ничего не мог сделать».       Чуда не случилось. И сколько бы ни было досады и нежелания совершать неизбежное, факт остаётся фактом — его враг, лишённый Инносенс, лежит на земле, усыпанный найденной в форме парня колодой карт. Сердце приятно кольнуло: он узнал свою счастливую колоду, пусть она и не принесла удачу новому владельцу. Вот только отчего-то после смерти юного экзорциста Микку показалось, что его снова охватила скука, затягивая своими липкими черными лапами в бездну тусклой беспросветной меланхолии. На память осталась лишь серебряная пуговица с изящной гравировкой имени да приятное воспоминание о первом знакомстве.       Если бы кто-то мог сказать, что этот невыносимый седой мальчишка сумеет выжить после встречи с Тизами, Тики бы расхохотался этому выдумщику в лицо, а потом убил. Или наоборот — сначала бы убил, а потом гомерически смеялся. Неважно. Но когда Граф упомянул, что Аллен Уолкер ещё жив, от удивления мужчина едва не выронил сигарету изо рта. Невозможно. Нереально. Какого черта? Видимо, изумление на лице Микка было настолько искренним, что Граф не стал наказывать Ноя, а дал второй шанс на исправление досадной случайности. И все же мальчишка удивлял вновь и вновь, и сердце от этого билось быстрее, чем обычно, вызывая неясное чувство волнения и ожидания: Микк отчего-то не сомневался, что их пути пересекутся, с посланная акума проиграет. Разве что его крылатая посланница сумеет привести экзорциста прямо к Эдо, где Тики будет готов к их новому рандеву. И в этот раз он постарается и получит максимум удовольствия от встречи.       Люди смешные. И рыжий вместе с Алленом вполне успешно доказывали это. Когда Тики вышел к ним в облике своей светлой стороны, те, разумеется, узнали давнего знакомого из поезда. Но когда его кола потемнела, а на лбу отчётливо проступил венец стигматов, молодому лорду хотелось смеяться в голос от изумления на лицах этих служителей Господа. И то, что Аллен узнал его, наполняло кровь пузырьками ликования и даже гордости за себя. Великолепно, просто потрясающе.       Ровно так же великолепно, как их шокированные лица. Тики чувствовал себя невероятно живым, чувствующим. Скука? О, нет. Она и носа не показывала с момента, когда Уолкер переступил порог Ковчега, будто сам лез навстречу своей гибели, и от этого становилось только интереснее наблюдать и принимать посильное участие. Микк даже подсказки оставил — и теперь терпеливо ждал, как притаившийся соком кустов тигр, в чьих мягких лапах прячутся смертоносные когти. Азарт охоты, нетерпение, ожидание скорой встречи… Если бы речь шла не о враге, Микк бы решил, что испытывает к мальчишке любовный интерес, — в конце концов, Удовольствию ли чураться отношений, весьма успешно служащих для получения приятных ощущений, если они исходят не от хрупкой женщины, а от мужчины? Удовольствию ли быть подверженным предрассудкам? И Тики ждал, даже свой лучший костюм натянул. Роад, глядя на приготовления своего дяди, только посмеивалась и сдерживала шуточки о том, что тот не на битву, а на свидание прихорашивается. Разумеется, тот будет все отрицать, как иначе… Но Старшую радовало то, что в кои-то веки Удовольствие наконец выглядит как нормальный живой человек, а не пресытившийся всеми благами мира мальчишка, полный меланхоличного созерцания приходящего мимо века. Кипучая энергия Тики была ей по душе. Даже если ее пробудил беловолосый мальчишка с неуёмной жаждой обязательно спасти всех и каждого.       Аллен не разочаровал. Не то чтобы Микк сомневался, что Уолкер доберется, но все равно испытал определенную дозу удовлетворения, когда окутанная белым плащом фигура скользнула на шахматный пол из двери. Белый Дьявол во всем своем великолепии и надменной решительности, свойственной лишь всесильным Ноям и слишком наглым бабочкам-однодневкам, которые вынуждены лететь только вперёд, зная, что с последним лучом солнца их крылья обратятся пеплом. Этажи под ними медленно разрушались, и у них была в запасе пара часов, чтобы вдоволь насладиться игрой с гостями. Мужчина поглубже затянулся сигаретой и нарочито лениво повел плечами, щуря ядовитые золотые глаза. В демонстрации собственного превосходства тоже была определенная доля удовольствия.       Глядя в серебристые глаза с другого конца длинного стола, Тики не мог сдержать практически победную усмешку, и в ответ мягкое серебро обернулось грозовой тучей, где самыми близкими к прежнему цвету были сверкающие молнии гнева и упрямства, нежелания признавать поражение. И от этого только нарастало внутри радостное предвкушение, свернувшееся плотной, жёсткой пружиной, дрожащей от желания и удовольствия.       Кажется, скучать ему не придется еще очень долго.