Лекарство от безумия

      После Погребения Цицерон был сам не свой: все свое время проводил перед статуей, пугая жителей Данстара, почти не ел и не спал. Слышащая ждала какого-то знака от Матери Ночи или Ситиса и приглядывала за бывшим хранителем. Дни сменялись неделями, Семья росла, контрактов становилось все больше, на общем совете всех выживших из фолкритского убежища ассасинов было принято решение отправить Бабетту и большую часть посвященных в Сиродил, дабы маленькая вампирша восстанавливала и расширяла влияние Тёмного братства в Империи. Официально были присвоены титулы Уведомителей Низиру и самой Бабетте, Цицерона Бастет не захотела отпускать, назначив его своим личным Душителем. От нового назначения шут слегка повеселел и изобразил изящный реверанс. Но после отъезда почти половины темной семьи, бывший хранитель, казалось, и вовсе впал в уныние, даже перестав навещать статую Матери Ночи...       Бастет проснулась ещё до рассвета, с хрустом потянулась, образовав "звезду" на своем необъятном ложе. Сегодня она планировала прикупить лошадь для своего Душителя и уже завтра выдвигаться в большой дивный мир. Почти месяц проведенный в убежище явно пошел босмерке на пользу. Регулярный сон и питание чередуемые с усердными тренировками вернули силу и гибкость телу, а тихая, почти домашняя, обстановка помогла привести мысли в порядок. Но теперь пора было подумать о накопившейся работе. И о Цицероне. Бастет переоделась в новый, выполненный по ее точным требованиям, доспех Слышащей - полностью черный без алых вставок плотный кожаный комбинезон, черные кожаные перчатки со стальными удлиненными "когтями", черные сапоги с высоким, выше колена, голенищем и теплый плащ из шкур черных волков с глубоким тяжёлым капюшоном, дополнением была кроваво-красная с вышитой черной ладонью маска, оставляющая открытыми лишь глаза. Удобный, практичный доспех, на который едва ли обратят особое внимание, если не надевать маску на людях. Она и для своего душителя заказала похожий, однако, бывший хранитель наотрез отказался его носить, заявив, что такая одежда ему не по душе. Покончив с зашнуровыванием сапог, Слышащая легким шагом прошлась по убежищу, заглянув по пути за приоткрытую дверь в спальню Цицерона: шут распростерся на кровати, его каштановые волосы разметались по покрывалу, подушка упала на пол, а голая грудь мерно вздымалась. С минуту полюбовавшись на своего душителя, Слышащая прикрыла плотно дверь и отправилась на базар. Сегодня, помимо каджитского каравана, за городом разместились шатры торговцев с нескольких ближайших владений: Вайтран, Хьялмарк и Истмарк. Босмерку интересовал один конкретный барышник из как раз-таки последнего.       Тяжелый сон сморил его уже под утро, вот уже несколько дней Цицерон не ощущал привычных насмешек от души шута в глубине своей, это беспокоило. Он не ушел, это бывший хранитель почувствовал бы сразу, но и перестал активно влезать в мысли и чувства мужчины со своими едкими и оскорбительными замечаниями. Впервые за долгое время имперец был один на один с собой. Мысли текли неспешно, больше не боясь быть испуганными выскочивший из ниоткуда шутом, возвращались к Слышащей. К ее идеям о возрождении величия Темного братства, некоторые из которых казались просто гениальны и непозволительно легко исполнимы в охваченном войной Скайриме. Одно только предложение о вербовке детей-сирот чего стоит! Взращенные на уважении к Матери Ночи и почтении к Отцу Ужаса, обученные владению любым оружием с малых лет, искусные алхимики и хитроумные маги на службе Рока, благодарные за теплый кров и семью в черные времена. Да это займет годы, даже десятилетия, но результат! Результат может превзойти все ожидания. Но это все в будущем, а сейчас следует напомнить Скайриму и Империи о том, что Темное Братство живо и сильно, как никогда прежде. Едва различимый скрип двери вынудил открыть глаза, прервав сладкие размышления. Сон окончательно ретировался в неизвестном направлении, имперец со стоном поднялся. Прибирать бардак Цицерон не стал, все равно к нему никто не заходит. "Она не заходит..." - договорил в голове голос шута и вновь замолк. Удивительно, но всего одна фраза его второго "Я" сумела посеять бурю в мыслях душителя, одновременно и огорчив его, и подняв настроение. Когда улыбающийся своей фирменной улыбкой шут вошел в трапезную, ему приветливо помахали свежие посвященные.       С ярмарки Бастет возвращалась с сильно полегчавшим кошелем, но зато довольная. Барышник, увидев перед собой молодую эльфийку в дорогом плаще, явно решил нагреть руки, сплавив товар средненького качества по цене первоклассного скакуна. Однако, его надеждам не суждено было сбыться, Слышащая с обворожительной улыбкой прошла мимо предлагаемой как аликарского скакуна клячи в дальнее импровизированное стоило с рослым конем белой, словно снег, масти. Как торговец не заламывал руки и не бранился, что этот эксклюзивный жеребец стоит пятьдесят тысяч золотых, эльфийка поставила его перед фактом, что конь краденный и его истинным владельцем является семья Черный Вереск: - Значит так, - непререкаемым голосом прервала Бастет барышника, - любо я покупаю Мороза за две тысячи золотых, и ты остаешься в безопасности, либо я сообщаю Мавен о том где и у кого ее пропажа. - По рукам, - выдавил из себя побагровевший от ярости и досады норд. Еще бы, ведь он сам купил его с родословной за пять тысяч. - Я прикончу этого Летруша... Босмерка же тихо посмеивалась про себя, ведь именно она свела Мороза с конюшни Черного Вереска, выкрав родословную, а благодаря полезному знакомству с господином Меллори точно знала кому Луи продал жеребца. Это было еще до ее вступления в Братство, словно целую жизнь назад. Пристроив приобретение на коновязь таверны и уплатив за уход и присмотр, Слышащая направилась в убежище, все-таки следовало убедить Цицерона сменить кричащий наряд на нормальную одежду.       Входная дверь убежища тихо скрипнула, впуская Слышащую. В главном зале Цицерон о чем-то разговаривал с Назиром и несколькими посвященными, Бастет остановилась в проходе, вслушиваясь в разговор: -...мо! Слышащая идеалистка, такая же как и ты! - Редгард хмуро осмотрел на ассасинов, скрестив на груди руки и уперев взгляд в бывшего хранителя. - Не удивительно, что вы с ней два сапога - пара! - Возможно, - осторожно вступила в разговор девушка-посвященная. - Но задумка весьма хороша. Гремит гражданская война, дети голодают и мерзнут на улицах городов. Попрошайничают. Мало кому будет любопытно куда они исчезнут. - Темному Братству нужны перемены!, - взвизгнул Цицерон, всплеснув от переизбытка чувств руками. - Возврат к Пяти догматам лишь крохотный шаг на пути... - Да, это все понятно, - Назир упер кулаки в бока. - Только где их селить? Убежище не резиновое, здесь едва помещаются все нынешние члены семьи, а скоро прибудут новые братья и сестры. Я не могу представить как мы решим эту проблему... - Зато я могу, - холодным бесстрастным голосом произнесла Бастет. - Я уже договорилась с тремя ярлами о покупке земли для строительства поместий. Каждое из их, помимо общей подготовки, будет иметь свою узкую направленность: Отравители, Маги и Бойцы. В каждом будет обучаться одновременно четверо детей под руководством трех мастеров. Вопрос финансирования я и Цицерон берем на себя. Что касается мастеров, то наемники вполне справятся с задачей по основным направлениям. Никто не будет ставить их в известность о целях обучения, - предупреждающе подняла руку босмерка, видя, что редгарду опять есть что возразить. - За достойную оплату эти ребята и ремеслу обучат, и сопли, если надо, подотрут. - Как тебе это удалось? - с недоверием в голосе спросил уведомитель. - Видишь ли, Назир, - Слышащая растянула губы в змеиной ухмылке, - именно меня назвали Драконорожденной после победы над драконом под Вайтраном сначала воины, что сражались со мной плечом к плечу, а потом и Седобородые с Глотки Мира. А их слово что-то да значит в этом мире. Цицерон, не скрываясь, хохотал в голос, наблюдая выражения крайней озадаченности на физиономиях у Назира и всех, услышавших признание Бастет посвященных. Уж он-то давно догадывался, что Слышащая не так проста как всем вокруг кажется. Эльфийка обвела всех собравшихся ледяным взглядом, холодно обронив: - На закате общее собрание Семьи. Оправдание для отсутствия - только смерть. Душитель, ты мне понадобишься, идем. Босмерка резко развернулась и направилась к выходу, за ней поспешил все ещё хихикающий Цицерон. Знакомство шута с Морозом следовало бы запечатлеть на холсте, но к сожалению Бастет не умела рисовать, поэтому лишь с улыбкой наблюдала как опытный хладнокровный убийца носился вокруг таверны за белоснежным жеребцом, утащившим в зубах его колпак. Наконец, Мороз был пойман, а головной убор снова красовался на Цицероне. Как он отвязался осталось загадкой, зато сразу стало понятно, что новый седок явно пришелся по душе породистому животному. Сам же душитель был в диком восторге от коня и долго с глупой улыбкой расчёсывал пальцами его гриву. Сумерки опускались на город, золотое блюдо светила скрывалось в Море призраков, пора было возвращаться.       Слышащую и ее Душителя ждали. В общем зале собрались все члены Темной семьи Скайрима. Их было не много - всего около пятнадцати мужчин и женщин два мощных с виду каджита и юркая аргонианочка, но каждый был испытан Уведомителем, каждый предан Ситису и Матери Ночи до последнего вздоха. Шепотом попросив Цицерона принести из ее комнаты запечатанные свитки с рабочего стола, Бастет направилась к большому камину. Десятки глаз следили за каждым ее движением, ловили ее ответные взгляды. Наконец, прибежал шут, бережно держа двумя руками объемную горку свитков, встал за правым плечом Слышащей. Почувствовав его молчаливую поддержку, эльфийка наконец начала говорить тихим вкрадчивым голосом, но слышно ее было в самых дальних уголках зала: - Приветствую, братья и сестры. Вчера я говорила с Матерью Ночи, согласно ее словам нашей Семье пора возвращать свою власть над Тамриэлем. Сейчас у нас лишь два Уведомителя и один душитель. Троих из вас ожидает честь называться моими Уведомителями, но заслужить ее трудно. Нам предстоит много работы, ибо Пустота жаждет новых душ. Последующие полчаса Бастет вручала запечатанные контракты, каждому из посвященных досталась жертва, даже удивленному Назиру: - Давненько я не марал свой клинок в теплой крови, - с нескрываемым удовольствием редгард принял контракт. - Спасибо, Слышащая. - Ты прекрасный Уведомитель, Назир, - теплая полуулыбка застыла на губах босмерки. - Присмотрись к нашим новым братьям и сестрам, пора обзавестись собственным душителем. - Я уже подумал над этим, - усмехнулся мужчина. - Алира, аргонианка, рожденная под знаком Тени, подает большие надежды. Но пока рано судить, присмотрюсь, подкину пару заковыристых контрактов и если сумеет не облажаться, то дам девочке шанс. - Я рада, что Мать Ночи в тебе не ошиблась, - таинственно улыбнулась Слышащая, продолжив уже обращаясь ко всем. - Занимается новая Ночь и начинается наша новая Охота. Ответом ей был дружный ровный гул полутора десятка голосов: " Да здравствует Отец Ужаса!" Кивнув уведомителю, эльфийка поманила своего душителя и покинула общий зал. Войдя в свою комнату, женщина скинула тяжелый плащ на стул и резко развернулась к сопровождавшему ее шуту, разговор был не из легких. Спустя час уговоров Бастет все же удалось убедить упрямого Цицерона хотя бы примерить новый комплект доспехов: - Ну пожалуйста, Цицерон, - настаивала Слышащая, потрясая снаряжением. - Мне нужно заказать ещё четыре таких комплекта, а как они сидят на мужчине я не представляю. - А-а-а, засада, - с унылой миной протянул Цицерон, соглашаясь. - Ну хорошо-хорошо! Бедный Цицерон готов услужить своей Слышащей. Имперец быстро выхватил броню, продолжая ворчать, перебросил на кровать и скинул перевязь с оружием прямо на пол. Следом полетел кожаный ремень, колпак и верхняя часть шутовского наряда. Сдавленный выдох позади заставил мужчину удивлённо обернуться - босмерка буквально пожирала глазами его. Таким пылким взглядом его не награждали даже девицы в борделях, где он, в бытность свою обычным ассасином, спускал горы золота. Медленно душитель приближался к стоящей словно статуя Слышащей, лишь ее глаза неотрывно следили за его движениями. С каждым шагом в груди разгоралось желание. Когда он остановился в полушаге от лесной эльфийки, с интересом изучая её лицо, внутри будто открылись Врата Обливиона: - Если Слышащей хотелось увидеть Цицерона без одежды, - внезапно погрубевшим голосом произнес он, - ей стоило просто об этом сказать, а не затевать этого ужаса с переодеванием. Бастет похолодела внутри, когда душитель осторожно прикоснулся к ее ладони своей, но не противилась его движению, не мигая вглядываясь в темные омуты глаз. Медленно, с опасениями быть отвергнутым, имперец поднял руку Слышащей и положил себе на грудь, явственно ощутив как она вздрогнула в момент соприкосновения своих холодных пальцев и его обжигающе горячей кожи: - Моя жизнь принадлежит тебе, Слышащая, - в душе встала стена из черного льда, отделившая взвизгнувшую душонку скомороха от его собственной. Он был свободен, пока заточен первый. - Навсегда.