5 пуль из прошлой жизни

Наслаждаясь свежезаваренным чаем, Сиэль погрузился в свои мысли. Перед ним на столе лежало письмо, содержание которого не давало ему покоя. В душе бушевал ураган, который утихнет лишь тогда, когда он отомстит за нелепую смерть своих родителей. Мысли мальчика были заняты лишь этим. Он не заметил стоящего в стороне дворецкого, не обратил внимания и на то, что сегодня на завтрак было любимое блюдо его мамы, уже успевшее остыть. — Не желаете ли еще чаю? — спросил Себастьян, держа в руках чайник с заваркой. Граф едва заметно вздрогнул. — Нет, не желаю, - коротко ответил парень, бросая короткий взгляд на дворецкого, — мы и так задержались, нас ждет работа, — юноша поставил чашку на стол и тут же поинтересовался: — На чем мы будем добираться? Конюшня сгорела. — Вам не стоит беспокоиться о таких мелочах, — почтительно склонив голову, ответил Михаэлис. Мальчик скептически приподнял бровь. — Карета скоро будет подана. Граф не ответил, снова уставившись в пустоту. "Я научу тебя улыбаться, — заметив состояние маленького графа, подумал Себастьян. — Даже если на это уйдет целая вечность..." "Мама, папа... Я приложу все усилия, чтобы отомстить за вашу смерть даже ценой собственной жизни. Я этого так не оставлю". Карета была подана почти в ту же секунду, когда граф Фантомхайв вышел на крыльцо поместья. Великолепная двойка вороных лошадей андалузской породы. Идеальная грация, прекрасная осанка, длинная ухоженная грива иссиня-черного цвета и глаза, точно омуты, затягивающие в пучины Ада. Истинные ценители прекрасного продали бы душу дьяволу лишь для того, чтобы обладать этим экипажем. Сиэль невольно залюбовался этими созданиями, они были прекрасны... пугающе прекрасны. — Себастьян, откуда это великолепие? — подойдя ближе к коню и погладив того по носу, спросил граф. — Эти кони с конюшен Преисподней. Они быстрее любого земного существа, — ответил дворецкий. — Дьявольские кони… — задумчиво произнес парень, продолжая гладить, — они чертовски восхитительны. Себастьян улыбнулся уголками губ. В груди потеплело, словно он был рад тому, что граф оценил его старания, но ведь демонам сроду не дано чувствовать что-либо подобное... или... Сама карета поражала своей простотой и изяществом одновременно. В ней не было ничего вызывающего, лишь отполированное до блеска и покрытое лаком черное дерево, но в тоже время она ничем не уступала экипажам Её Величества. — Милорд, нам пора, — открыв дверцу и склонив голову в уважительном поклоне, сказал демон. Внутри карета была так же изящна. Черный бархат сидений слегка переливался на солнце, что проникало в окна экипажа. — Милорд, я присмотрел садовника. По прибытию хотел его представить, — сообщил Себастьян, с удовольствием отметив удивление, промелькнувшее в глазах юноши. Впрочем, мальчик довольно быстро справился с собой и, сев на сидение, произнес: — Это не обязательно. Меня устроит любой твой выбор, но если он загубит кусты белых роз... — Он — лучший садовник, можете не сомневаться, — уловив нотки угрозы ответил Михаэлис и закрыл дверь, заняв место извозчика. Путь занял довольно малое количество времени несмотря на то, что они направлялись на другой конец города. Кони словно парили над землей, быстро преодолевая расстояние. Экипаж с грохотом внесся на мостовую и остановился возле столпотворения людей. Дворецкий открыл дверцу и взору людей предстал молодой граф Фантомхайв собственной персоной. — Невозможно! — шептали они. — Поместье ведь сгорело, никто не выжил! Народ расступился, пропуская графа. Сиэль чувствовал взгляды, сверлящие его спину. Становилось не по себе, но тем не менее юноша спокойно шел к нужной ему цели, не обращая внимания на перешептывающихся людей. За ним бесшумно ступал его дворецкий. Толпа расступилась и взгляду Сиэля предстали полицейские, оцепившие место преступления плотным кольцом. — Здесь не место для детей, — грубо сообщил один из сотрудников Скотланд-Ярда. — Граф Сиэль Фантомхайв. Цепной Пес Её Величества, — представился юноша. — О моем визите Вам должно быть известно. Мужчина стушевался, а шепот, уже успевший стихнуть, разгорелся с новой силой: — Цепной Пес Ее Величества? Он ведь еще совсем ребенок! — Ну же, не стойте истуканом и введите меня в курс дела, — начал терять терпение граф. Полицейский, наконец, пришел в себя и повел мальчика и его слугу ко входу в дом, на ходу описывая ситуацию. — Это уже не первое убийство такого рода. Седьмое, если быть точным. Все жертвы мужчины, никак не связанные между собой. Возраст от 35 до 40 лет. Средний класс, в основном работяги: кузнец, конюх, трактирщик, трубочист, цирюльник, столяр и последняя жертва — плотник. Все были обезглавлены, грудная клетка пробита. У последних трех отсутствовало сердце. Головы находили случайные прохожие, многие были сильно изувечены, но личности установлены. Сколько лет работаю, а такое зверство вижу впервые, — закончил свою речь полицейский и, отвернувшись, зажал нос платком. То, что увидел Сиэль на месте преступления, не вписывалось ни в какие рамки. В луже крови буквально плавал обезглавленный и обезображенный труп. Оказалось, отсутствие головы было не самым ужасным зрелищем и тем не менее выглядело это весьма устрашающе. Судя по рваным ранам на шее, голова была просто-напросто оторвана, грудная клетка скорее напоминала месиво: ребра раздроблены, а из груди, как и сообщил сотрудник Скотланд-Ярда, было вырвано сердце. Конечности смутно напоминали руки и ноги, пальцев не было, впрочем, как и кожи на предплечьях. Мухи противно и нудно жужжали, на крышах домов сидели вороны в предвкушении скорого пиршества. Их нетерпеливое карканье время от времени заглушало разговоры людей. Смердный запах разъедал слизистую носа, глаза начинали слезиться, а тугой комок, образовавшийся в горле, против воли просился наружу. У Сиэля начала кружится голова. — Милорд, с вами все в порядке? — спросил дворецкий, почти вплотную подойдя к мальчику, заглянув в глаза небесной синевы и положив ладонь ему на лоб. — Шумно, — с трудом выдавил из себя юноша. Очень не хотелось, чтобы Себастьян заметил его слабость. Демон отстранился, убрав руку со лба. Глаза вспыхнули алым пламенем всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы в ту же секунду раздался громкий звук, похожий на громовой раскат. Надоедливое жужжание прекратилось, а вороны с громким карканьем поднялись в воздух, намереваясь улететь как можно дальше от этого места. Люди испугано замолчали и, изредка переглядываясь, с опаской косились на дворецкого. Михаэлис довольно улыбнулся. — Так лучше? — поинтересовался дворецкий. — Немного, — ответил парень, оправившись от шока и вспомнив, что его дворецкий не совсем человек. — Милорд, нам пора, — произнес Михаэлис, видя, что юному графу легче не стало. — Я вижу след, стоит поспешить, пока он не исчез. — О результатах расследования и о подозреваемых я уточню в вашем участке, — бросил юноша, направляясь к карете. — Постойте! На месте преступления было найдено несколько пуль. Возможно, это стрелял убийца, — сообщил полицейский. — Почему вы раньше не сообщили об этом? — мужчина виновато опустил глаза. — Могу я на них взглянуть? — протянув руку, спросил граф. — Это вещественное доказательство, мы не можем... — начал упираться страж порядка. — Мне следует вам напомнить, что я являюсь Цепным Псом Королевы, и именно мне поручено это дело, — перебив мужчину, сказал Сиэль, продолжая держать вытянутую руку с раскрытой ладонью. — Я всего лишь посмотрю. — Прошу простить мою бестактность, — извинился полицейский, протянув руку и положив в ладонь графа несколько пуль. Глаза демона едва заметно блеснули демоническим пламенем. — А вот и первая, - тихо, чтобы услышал только граф, произнес дворецкий, коснувшись рукой своей шеи, где висела цепочка с пулями. — Нам повезло, клубок начал распутываться, поэтому стоит поспешить. Сиэль вернул полицейскому улику и, развернувшись на каблуках, быстрым шагом направился в сторону кареты. Себастьян открыл дверь и помог Сиэлю сесть на сидение, а сам занял место напротив. — Какие ещё следы? — хмуро поинтересовался юноша. — Вы, скорее всего, не знаете, что демоны могут видеть кровавый след, который оставляет убийца. — Значит, ты можешь увидеть след убийцы моих родителей? — недоверчиво спросил граф. — В вашем случае я бессилен. Здесь не обошлось без вмешательства потусторонних сил. — Потусторонних... Значит, демоны... или... ангелы? — граф Фантомхайв нахмурился. — Я все равно докопаюсь до истины. — Вот таким вы мне очень нравитесь, — слегка улыбнулся Себастьян, заставив парня смутиться. И снова, к большому сожалению демона, граф быстро справился со своими эмоциями. — Ты сказал, что клубок стал распутываться, что это значит? — В потерпевшего стрелял тот же человек, что и в нас. Возможно, найдя его, мы узнаем, кто заказал Ваше похищение и убийство семьи Фантомхайв. — И ты видишь след, который ведёт к нему? — скорее уточнил, нежели спросил юноша. — Да. — Тогда чего мы ждем? Карета рванула с места и в пару секунд скрылась из вида. Кони, подобно ветру, неслись по мостовой с невероятной скоростью, и что удивительно, никого не сбив с ног. Себастьян снял цепочку со своей шеи и задумчиво вертел её в руках. — А кто управляет лошадьми? — неожиданно задал вопрос граф. — Вы, верно, забыли. Это демонические кони. Мне достаточно взглянуть им в глаза, и они уже знают, по какому следу надо бежать. Они не только видят следы, но и чуют запах убийцы, — не отрываясь от своего занятия, ответил мужчина. Резко остановившись, кони встали на дыбы. Карету ощутимо тряхнуло и Сиэль, не удержавшись на скользком бархате, полетел вниз. Сильные теплые руки подхватили его, и он каким-то образом оказался на коленях Себастьяна, уткнувшись носом в белоснежный воротник рубашки и судорожно вцепившись в плечи дворецкого. Цепочка выскользнула из рук Михаэлиса и упала на пол. Себастьян, обхватив мальчика одной рукой за талию, а второй зарывшись в мягкие волосы, прижал его к себе. Теплое дыхание приятно щекотало кожу. И снова в груди почему-то потеплело, а сердце участило свой темп. "Всего лишь реакция моего тела, — успокаивал себя демон. — Скоро все вернется на круги своя. Скоро…" "Почему...мне приятно, когда он вот так вот прижимает меня к себе?" — мальчик все так же сидел на коленях своего дворецкого, вдыхая аромат его кожи и силясь понять непривычные для него ощущения. Пару раз моргнув и, наконец, придя в себя, Сиэль постарался придать своему голосу как можно больше безразличности. — Себастьян, можешь отпустить. Я в порядке. — Прошу прощения, милорд, — ответил мужчина, и, осторожно подняв мальчика со своих колен, поставил его на пол, оправляя помятую одежду своего господина. — Где мы? — выглянув в окно, поинтересовался юноша. Место, куда они прибыли, оказалось пустырем, что находился в нескольких милях от места преступления. В воздухе пахло сыростью, плотный туман окутывал окрестности, а солнце спряталось за тяжелые дождевые тучи. Ветхий дом с почти провалившейся крышей и досками в проемах окон и дверей стоял посреди поросшей травой поляны. В одном из проемов виднелся тусклый свет свечи. Кое-где стоял полуразвалившийся забор. Деревья, уже давно засохшие и почерневшие от времени и сырости, служили насестом для стаи молчаливых ворон. Чуть поодаль, вероятно, находилось кладбище — надгробные плиты и кресты, местами уже поросшие мхом и потемневшие за долгие годы, дополняли и без того мрачный пейзаж. Мельком взглянув в окно, Себастьян поднял с пола цепочку. — Я впервые здесь, — ответил дворецкий, надевая цепочку на шею. Как только металл коснулся оголенной кожи, мужчина почувствовал невыносимую боль, заставившую его немного поморщиться и тихо зашипеть. — В чем дело? — к своему сожалению, беспокойство в голосе граф скрыть не сумел. — Он близко, — справившись с собой, ответил дворецкий. — Милорд, прошу вас не покидать карету в ближайшие время. Если кони почувствуют опасность, они отвезут вас в безопасное место. — Я пойду с тобой, — упрямо заявил юноша, открывая дверцу. — Это не обсуждается. Себастьян в одно мгновение оказался на улице, лицом к лицу с графом. Мальчик отпрянул от неожиданности, а мужчина, воспользовавшись моментом, запер дверцы. — Что ты себе позволяешь?! — гневно выкрикнул юноша, стукнув кулаком по стеклу. В прочем, видя, что дворецкий его не слышит, быстро успокоился. След уже начал пропадать — с последнего убийства прошло больше суток. Но пуля продолжала жечь тело, и это могло значить только одно — он на верном пути. В сумерках глаза мужчины сверкнули алым пламенем, а губы расплылись в едва заметной улыбке.

***** ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ *****