Не касаясь друг друга

Гарри поежился. Глаза закрывала пелена знакомого тумана, который томно обволакивал с макушки до кончиков пальцев. Туман был настолько густым, что создавалась иллюзия тлеющей дымки, которая увлекала парня в серый коридор неизвестности. Поттер сделал пару шагов вперед, не испытывая какого-либо страха. Он поднял руки, проталкивая их вперед как сквозь толщу озерной воды, и увидел лишь дрожащее серое марево. Гарри посмотрел вниз и не увидел собственных ног. Он рассеянно посмотрел вверх: показались редкие проблески в гуще тумана. Острые макушки сосен, издали рассекали тугое полотно тумана, открывая взору очертания персикового заката. Гарри слабо улыбнулся и без колебаний пошел дальше, зная, что практически дошел до цели. Шаг за шагом туман становился все реже, и наконец под ногами показалась жухлая трава. Очки Гарри порядком успели запотеть. Сделав последний шаг, он вырвался из туманного коридора и оказался на знакомой поляне. Привычным жестом снимая очки, он с усердием принялся протирать их краем домашнего свитера. — Гарри, — приветствовал знакомый баритон, — с возвращением! Гарри улыбнулся краешками губ, узнавая голос. Наконец, надев очки, он разглядел знакомую фигуру. Голубые глаза светились ярким светом из-под очков со стёклами в форме полумесяца. Мужчина был очень далеко в возрасте, о чем говорила его седая борода, которой при желании можно было обернуться о пояс. Он привычно сидел посередине поляны, покачиваясь в дубовом кресле, и потягивал чай с лимонными дольками. — Здравствуйте, мистер Дамблдор! — счастливо отозвался он, в приветливом жесте размахивая руками. На душе у Гарри вмиг потеплело. Ему нравилось приходить сюда и общаться с мистером Дамблдором. В глазах Гарри, только этот пожилой человек мог действительно понять его и принять со всеми его странностями. Он в мгновение ока пересек разделяющее их расстояние и оказался около мистера Дамблдора. Мужчина дружелюбно смерил его улыбкой. Гарри знал наперед, что сейчас мистер Дамблдор снимет своё кольцо и чудом превратит его в ещё одно кресло для него. Так оно и произошло. Мистер Дамблдор как прежде шепчет странное слово «эфориус» и кончик его палочки, которую он предусмотрительно вытащил из огромного рукава свой одежды, заискрился пурпурными икрами. На глазах Гарри перстень разломился на четыре части, соединяясь в одном лишь основании у черного камня. Затем эта конструкция быстро увеличилась в своих габаритах, и четыре составляющих кольца превращаются в ножки для стула, а сам камень — в сидушку с бархатной обивкой. Дамблдор пригласительным жестом предложил Гарри сесть напротив него. — Как твои успехи, мой мальчик? — учтиво поинтересовался он. — Лимонную дольку? — как бы между делом прибавил он, поднимая с пня, который стоял между стульями, фарфоровое блюдце с вышеупомянутыми дольками. — Спасибо, — поблагодарил Гарри, принимая угощение. — Почему мы всегда встречаемся с вами именно в этом месте? — Разве оно тебе не нравится? — покачал головой Дамблдор. — Нет, что вы, — опешил парень, — очень нравится! Это очень похоже на то место, где была сделана фотография моей мамы. Я как-то нашёл в одной из книг в своём чулане её портретный снимок. — Вот видишь, — хитро улыбнулся Дамблдор, — ты сам ответил на свой вопрос. Гарри удивленно покосился на собеседника. Дамблдор же продолжал довольно ухмыляться, подобно коту наевшегося сметаной. — Я не понимаю… — рассеянно сказал Гарри. — Всё просто, — Дамблдор добродушно положил свою сухую ладонь на плечо Гарри, — только ты сам можешь решать, где нам видеться. Ты просто приходишь туда, где чувствуешь себя в безопасности. Возможно, ты бы хотел оказаться тут когда-нибудь, верно? Гарри быстро кивнул. — Тогда нам нужно начать практику осознанных сновидений. Я уверен, это обязательно пригодится тебе в будущем. — С этими словами он потрепал Гарри по плечу, но на душе парня скреблась неясная недосказанность. — Почему вы всегда что-то не договариваете? — Не выдержал он. — Я до сих пор многого не понимаю. Почему когда я злюсь, в доме бьются стекла, сам собой вспыхивает огонь? Почему только я вижу покойников? Почему единственные, с кем мне удается наладить взаимоотношения — это змеи? — Всему своё время, мой мальчик, — одобряюще протянул Дамблдор. — Я просто не имею право обрушить на тебя так много информации, всему нужна мера. Запомни это. — Но тогда всё стало бы гораздо проще, — выпалил Поттер, возбужденно подскакивая с своего кресла. — Если поступить проще, всё выйдет только сложнее. Поэтому не торопись, и давай вернемся к твоим успехам. Гарри разочарованно вздохнул. Чего он ещё ожидал от мистера Дамблдор? Он знает этого человека уже несколько лет, но несмотря на это, ясности в его личности не прибавляется. Этот человек всегда говорит загадками, бросает обрывки фраз, которые обязательно что-нибудь, да значат. Безусловно, Гарри доверял ему, но это не мешало быть ему постоянно настороже. — После смерти дяди Вернона из-за меня больше не бьется посуда, и не разжигается огонь сам по себе. Хотя, это, скорее всего, из-за того, что не тетя ни Дадли не обращают на меня внимания? Обычно эти странности с предметами происходили, когда я злился. — Но тем не менее, тебе не нужно сдерживаться, — возразил Дамблдор. — Помнишь, о чем мы с тобой говорили? Это происходит с тобой тогда, когда ты чувствуешь угрозу своей жизни и безопасности. Я бы назвал это явление неким «всплеском». Дамблдор говорил об этом каждую их встречу, но Гарри не мог ничего извлечь из этих слов. Логически он понимал, что Дамблдор прав, но практически это было уму непостижимо. Разрушительная сила, которая просыпалась неожиданно, была гораздо сильнее воли Поттера. Она была сродни урагану, очаг которого зарождается внутри и требует вырваться наружу. — Ещё я недавно познакомился с новым призраком, — стараясь перевести разговор в другое русло, произнес Гарри. — Он выглядит очень странно, — Гарри немного замялся, стараясь подобрать нужную формулировку. Дамблдор внимательно смотрел на него, ожидая предположения Гарри. — Я не могу понять, почему он не может переродиться. — Если он вызвал у тебя интерес, то я думаю, что тебе стоит попытаться помочь ему.

* * *

Гарри проснулся в тишине. Сон никак не хотел отпускать его, тяготя новыми догадками и старыми загадками. Гарри видел эти сны начиная с одиннадцати лет. Они все они были будто по сценарию фантастической истории, где он — особенный мальчик, учится управлять чем-то необузданным. Его наставник, мистер Дамблдор, учил его разговаривать со змеями, рассказал, как общаться с призраками. Каждый раз Гарри четко ощущал, что находится во сне, но просыпаясь, ему упорно не хотелось в это поверить. Слишком явными были его способности, которые он очень боялся признавать. Но постепенно здравый смысл победил страх, и Гарри старался изучить природу своих возможностей. Хотя страх оказаться обреченным сумасшедшим и однажды проснуться в смирительной рубашке часто пробегал ледяным потом по спине юноши. Гарри проморгался, смахивая негу сна и потянулся за очками. Они привычно лежали на одной из книг, в которой хранилась одна из самых дорогих вещей для сердца Гарри Поттера. Парень с улыбкой взял том «Отверженных», преисполненный чувством ностальгии. Раскрыв книгу ровно на середине, Гарри увидел фотокарточку, на которой был изображен портрет его матери. Она стояла в том самом поле, где Гарри оказывался каждую ночь: всё тот же закат, огромное поле, позади которого виднелся сосновый лес. Внизу угловатым почерком стояла подпись «Годрикова впадина, 1978 год». Гарри часто рассматривал эту фотографию как в первый раз, будто пытаясь найти в ней ответы на все свои вопросы. Ещё будучи совсем маленьким, Гарри стало интересно, сколько лет прошло с момента, как лицо его мамы застыло на этой фотокарточке. Тогда он впервые обратил внимание на то, что в доме Дурслей нет ни одного календаря. Сам дом будто застыл в некой временной петле. Переодевшись, Гарри вышел из чулана и огляделся. Дадли не было дома, а тетя Петунья, кажется, все-таки отправилась в свою комнату. В голове Гарри мелькнула мысль, что тетя медленно, но верно все-таки продолжает существовать. Но пока, на радость Гарри, ей нет до него дела. Скорее всего, Петунья находится на стадии рефлексии произошедшего. Пока появилась такая возможность, Гарри наскоро приготовил себе сэндвичи и вышел на улицу. Спустя несколько лет у него наконец-то появилась возможность побыть наедине с собой. Теперь рефлектировать могла не только тетя Петунья, но и сам Гарри. Ноги сами привели его к дереву, возле которого он в последний раз встретил Полумну. Листья старого дуба желтели и теряли былые краски. Гарри всегда угнетала эта картина. Будто вся жизнь иссякала в один момент, и после оставалось ровным счётом ничего. Только два-три несчастных листочка все-таки будут висеть на волоске от падения на землю или пыльный тротуар. Гарри обернулся на цоканье каблуков. Перед ним стояла Полумна, волосы которой на этот раз были стянуты в тугую косу. Она приветливо махнула рукой и подошла ближе, сровнявшись с Гарри. — Не хотела тебя отвлекать, — пояснила она. — Вообще-то, мои окна выходят на этот дуб, и я сразу заметила тебя, как ты только пришел. Сразу захотелось выйти и поздороваться, но я очень испугалась спугнуть твои мысли. — Спугнуть мысли? — переспросил Гарри, грустно улыбаясь собственным рассуждениям. — Поверьте, ничего страшного не случилось. Это больше рассуждения, чем полноценные мысли. — Но тем не менее, — возразила она, — тебя что-то тревожит. Я очень беспокоюсь, что если ты не выскажешься, то твои мысли могут разбежаться по углам и не увидеть свет. Гарри повернул голову и уставился на профиль собеседницы. Сегодня Полумна выглядела лучше, даже опрятнее, чем обычно. Темно-синяя шляпа оттеняла её глубокие голубые глаза, длинная коса спускалась по хрупкой фигуре, облаченной в костюм, который был в тон шляпе. Сегодня она говорила на удивление ровно, была собрана. Будто готовилась к какому-то важному событию. — Вообще-то, я представляю, сколько мыслей у тебя в голове, — с этими словами она обернулась в полупрофиль к Гарри и одобряюще улыбнулась, отчего у глаз показались мимические морщинки. — Поэтому если я могу помочь поймать хотя бы одну мысль или дополнить твоё рассуждение, то мы всегда можем поговорить об этом. Гарри не выдержал прямого взгляда Полумны и опустил глаза. Гарри неосознанно закусил нижнюю губу, соображая, что бы такого у неё спросить. Очевидно, Полумна знала много. Взять даже в расчет то, что она прознала о его способности общаться с призраками. Бегающие зрачки выдали задумчивость Гарри, на что Полумна весело прыснула. — Откуда вы знаете, что я могу общаться с призраками? — спросил Гарри, поднимая взгляд на женщину. — Дорогой, я вообще-то догадывалась, а не знала наверняка. Хотя теперь я в этом уверена, ты же сам это признал, — на этих словах Полумна зажмурилась от удовольствия, понимая, что наконец-то поймала Поттера на крючок. — Теперь моя очередь задавать тебе вопросы. — Разве не я должен задавать вам вопросы? — Удивился Гарри. — Мы разве не так договаривались? — Если отвечать на вопросы буду только я, то это не интересно, — важно заявила она, — знаешь, тут как игра: ты — мне, я — тебе. Гарри у удивлении приподнял брови, но молча кивнул. «Пусть если меня и объявят сумасшедшим, тогда я буду такой не один», — подумал он, слабо пожимая плечами. — Сколько тебе лет, Гарри? — признаться, Гарри ожидал более провокационный вопрос, чем этот. — Шестнадцать. Теперь настала очередь бровей Полумны в изумлении взбегать вверх. Её глаза округлились, и казалось что вот-вот могут выпасть из глазниц. Она неверующе осмотрела Гарри, но всё-таки утвердительно кивнула. Было ясно, что она ожидала другого ответа. — Как вы поняли, что я вижу призраков? — не упуская возможность застать собеседницу врасплох, спросил Гарри. — Я поняла это по твоему взгляду, когда впервые увидела тебя у могилы Драко, — стушевалась Полумна. — Твой взгляд более красноречив, чем ты думаешь. Мне хорошо знаком взгляд человека, который видит то, что неведомо остальным. Манера Полумны чем-то отдаленно напоминала ему мистера Дамблдора. В голове всё мешалось. Несколько дней назад он был точно уверен, что Полумна не видит призраков, но сейчас… Она ввела его в заблуждение. — Я очень волнуюсь за него, — добавила она. — Ведь если ты его видишь, значит, он не может переродиться. — Обычно я понимаю, почему призрак не может переродиться, — Гарри проникся её словами. Когда Полумна говорила о Драко, её живые глаза вмиг потухали. Голубые глаза уже не оттенял костюм и шляпа, в них плескалась печаль и сожаление. — У каждого призрака есть своя аура, я вижу её в свечении вокруг духа. Это обусловлено тремя критериями: первая и самая распространенная — призрак не выполнил то, что должен был осуществить при жизни, таких людей я вижу с красной аурой; второе — человек не знает свою истинную причину смерти, такие призраки излучают синее свечение; и третий, самый редкий вид — это, так сказать, аура-таймер, призрак постепенно исчезает, становится прозрачны. Это значит, что после выполнения всех задач ему остается сорок дней до исчезновения. Лицо Полумны застыло в недоумении. Её ладони машинально прикрыли губы и нос, девушка судорожно задышала. — И ты не видишь его ауру? Вообще? — Вообще. Поборов минутную панику, Полумна выровняла дыхание и с мольбой в глазах обратилась к Гарри: — Мне очень нужна твоя помощь. Помоги, пожалуйста, разобраться с перерождением Драко. Гарри открыл рот, обдумывая слова для резко сменившей настрой собеседницы, как она произнесла. — Я помогу тебе контролировать стихийную магию. Её слова как отрезали. Впервые за долгое время в голове пробежало слово «магия» как объяснение всех его бед. С самого детства Дурсли твердили ему, что он сумасшедший. Что всё то, что происходило — это законы физики и его больное воображение. Гарри никогда не был силен в физике, но его знаний о естественных науках было достаточно для того, чтобы понять, что без керосина, камня или древесных опилок огня с пустого места в камине не будет. Глубоко вздохнув и проглотив заготовленную фразу для Полумны, он закрыл рот и коротко кивнул.

* * *

Вечером того же дня Полумна и Гарри шли по дороге к кладбищу. На улицах было непривычно тихо и пахло сыростью. Гарри в очередной раз боготворил судьбу, что сейчас его родственникам не до него, иначе ему было несдобровать. Полумна шла от него по правую руку, витая в своих мыслях с легкой улыбкой на губах. — Как ты научился видеть ауру? — поинтересовалась Полумна. Повисла недолгая пауза. Гарри пытался сообразить, как лучше представить его сны Полумне. — Ну… — несмело начал он, — со мной такие вещи с детства происходят. Как бы странно это не звучало, но во снах я вижу человека, который помогает мне разбираться в этих явлениях. Именно он и рассказал мне значение каждой ауры. Также этот человек помогает мне контролировать то, что я сам контролировать не в силах. Полумна мельком изменилась в лице. Брови сошлись в переносице, а глаза слегка сжались. Этот взгляд показался Гарри отнюдь недобрым. — Что ещё говорит тебе этот человек? — Ничего такого, — отмахнулся Гарри, почувствовав что-то неладное, — это же просто сон. Ну, знаешь, когда мозг работает во сне и задает тебе какие-то картинки, исходя из того, о чем ты постоянно думаешь, что случайно увидел или услышал. Я не придаю этому особое значение. Полумна почувствовала повисшее между ними напряжение. Минуя калитку кладбища, она будто опомнилась и достала из сумки плоскую коробку. Гарри пригляделся и признал в ней упаковку бенгальских огней. Прикинув в голове, что до могилы Драко осталось буквально несколько шагов, Полумна притормозила Гарри у дерева неподалеку и вручила ему четыре палочки бенгальских огней. Гарри застыл в недоумении. В тот момент он прикидывал, что может быть он действительно сумасшедший, раз связался с женщиной, которая приходит на кладбище с бенгальскими огнями. Полумна вытащила из бокового кармашка сумки зажигалку и подпалила остриё центральной палочки в из импровизированного букета в руках Гарри. Эта искра дала жизнь яркому праздничному пламени на каждой палочке. Вернув зажигалку на место, Полумна взяла два огня у Гарри. Он по прежнему непонимающе смотрел на неё. Полумна снисходительно улыбнулась. — Драко всегда любил эффектные появления. — Аристократия… — где-то из глубин сознания всплыла эта формулировка, некогда небрежно брошенная Полумной. — Ну, а как иначе? — рассмеялась она. — У них это в крови. Они вновь шли в молчании. Гарри чувствовал себя участником какого-то мистического движения, хотя больше это смахивало на собрание подготовительной группы детского сада, чем на таинственное собрание членов магического ордена. Впереди показалась знакомая могила, на надгробии которой вальяжно развалился Драко, уставившись в темнеющее небо. Увидев боковым зрением икры, он с удивлением повернул голову в сторону непрошенных гостей. Его взгляд остановился на Гарри. Малфой смотрел насмешливо, с напускной холодностью во взгляде, которая была неизвестна Гарри до этого момента. Уголок его губ нервно дернулся вверх, ясно сдерживая истинный пик эмоций. — Это что, в мою честь? — равнодушно сказал он, будто вовсе не спрашивая, а констатируя всем известный факт. — Признаться честно, мои поминки прошли не так пышно и ярко, но даже ваш жест доброй воли меркнет перед этим безобразием. Гарри сжал огоньки в кулаках, его губы сжались в плотную линию, глаза сверкнули недобрым огоньком. Реплики этого призрака били под дых и совершенно не располагали к диалогу. Заметив перемену настроения Гарри, Полумна вышла чуть вперед размахивая двумя руками с бенгальскими огнями. — Драко, вижу, ты уже поздоровался с Гарри! Уверена, что ты очень рад нас видеть… — Я глубоко тронут, дорогая Луна, — вторя ей, отозвался Драко, посмеиваясь холодными глазами. — …благодаря Гарри, ты конец сможешь переродится! — с восторгом воскликнула она, на эмоциях кружась вокруг своей оси. — Ведь кто, если не Гарри, сможет тебе помочь? На этом вопросе взгляд Драко помрачнел, теряя прежний задор. — Мне уже никто не поможет, — уже тише произнес он. Гарри почувствовал, как глухое раздражение потеснила острая жалость. — Да с чего ты это взял? — выпали он, беззастенчиво глядя Малфою в глаза. — Тебе просто нужно сделать то, что не успел при жизни. — Ты ничего не знаешь, — прошипел Малфой, сжав челюсти, — я уже ничего не сделаю, потому что я, черт возьми, мертв! И чертовски беспомощен хотя бы потому, что слышать и видеть меня можешь только ты? Что ты можешь без палочки, живя всю жизнь среди маглов? Ни-че-го, — последнее слово он выплюнул буквально по слогам. — Стоит Луне исчезнуть, и кто-то прознает о том, что ты говоришь с призраками — тебя просто упекут в психушку. Теперь ты понимаешь, что ты не то, что мне помочь не можешь, ты и о себе позаботиться не в состоянии. Всё это время Полумна только могла догадываться о чем говорят Драко и Гарри. Наблюдая за тем, как меняется выражение лица Гарри, она могла лишь предполагать, что всё пошло не так как она планировала. Гарри стыдливо поджал губы и опустил взгляд на собственные ботинки, не в силах выдержать триаду Драко. Призрак попал в самый нерв. Гарри бросил на землю дотлевшие бенгальские огни и ринулся прочь с кладбища. Полумна не стала его останавливать, провожая его полным боли и сострадания взглядом. Будто чувствуя Драко, она повернулась в его сторону и бросила укоризненный взгляд надгробную плиту. В этот миг Драко хотелось бы верить, что Луна действительно слышит и видит его, но он прекрасно понимал, что все её действия были обусловлены инерцией.

* * *

Вечером следующего дня радужные резиновые сапоги хлюпали по кладбищенскому чернозему. Драко сразу не понравилось это выражение лица. Луна шла с крепко сжатыми губами и явно напряженными мышцами во всем теле. Остановившись у могилы, она открыла свою сумку, вытащив оттуда ведро, керосин и пачку магловских журналов. Драко сразу признал сумку зачарованной любимыми чарами всех девочек Хогвартса. — Гарри больше не хочет сюда приходить, но он рассказал мне, как я смогу с тобой связаться. Пусть связь и односторонняя, но хотя бы так мы сможем общаться с тобой тет-а-тет. Луна холодно разорвала магловские журналы в ведро и щедро залила керосином. Затем она по привычке полезла в боковой карман, доставая оттуда зажигалку, поджигая импровизированный костер. Не медля, она достала из сумочки белый конверт и без колебаний предала его огню. Пока языки пламени дотлевали, женщина потушила их окончательно. Подумав наперед, она спрятала ведро в корни излюбленного Драко дерева и двинулась прочь с кладбища, не проронив ни слова на прощанье. В руках Драко материализовался конверт, который передала ему Луна. Он с замиранием сердца распечатал его, бегло перебирая строки из её послания. На душе скребли кошки. Гарри нашел способ, чтобы дать возможность Драко контактировать с кем-то, кроме него. Неужели у Драко есть мизерный шанс на перерождение? Первые строки из письма Луны заставили его сглотнуть ком в горле: «Кто-то приходит к Гарри во сне и учит его общаться с призраками и контролировать свою магию. Мне это не нравится. Возможно, что кто-то нашел его раньше тебя и…» -…практикует с ним парселтанг, — закончил за подругу он, зная то, что ей только предстояло. Малфой запустил пятерню в волосы и силой сжал их, резко отпуская. В голове ходуном ходили события минувшей давности, где только два человека обладали этой способностью.