* * *
Гарри проснулся в поразительной тишине. Разомкнув сонные глаза, он прислушался к обстановке в доме, гадая, ушел ли кузен на работу. Выходить сегодня из комнаты было особенно опасно, учитывая события минувшего дня. На днях тётя Петуния прервала обет молчания и вместе с тем будто сорвалась с цепи. Она пресекла все попытки Гарри выйти на улицу, запрещала ему смотреть в окна и сняла все календари со стен. Одним вечером она даже заставила Дадли заколотить камин, дверь на полу, которая вела в подвал, черный выход и комнату чердака. Вчера тётя была близка к тому, чтобы возобновить давно забытую забаву запирать Гарри в чулане. На этом его терпение окончательно иссякло и случилось то, что случилось. Когда Дадли, по указанию тети Петунии, схватил Гарри за руку и вывернул её, скрутив за спиной, Поттера окатила волна гнева, ненависти и злобы от собственной беспомощности в руках огромного кузена. Пытаясь вырваться, Гарри дернулся из-за всех сил и с трудом вырвал одну руку из захвата Дадли. Тот набросился на него с новой силой, наваливаясь всем телом, неразборчиво рыча ему в ухо что-то в духе «чудовище Поттер». В тот момент Гарри будто окончательно слетел с катушек от услышанного. Он мог быть кем угодно, но точно не чудовищем. Его глаза опасно блеснули и потемнели от нахлынувшей решимости вкупе с бурлящим гневом. Внутри будто бушевала дикая стихия, которая вот-вот вырвется на волю. Гарри схватил Дадли за горло. Кожа кузена мгновенно зашипела под его пальцами, начиная плавится от тисков Гарри. Кузен взвыл нечеловеческим голосом и начал биться в конвульсиях, стараясь отцепить руки Поттера от шеи. Гарри ошарашено отшатнулся от воющего кузена и попятился назад. Он неверяще смотрел на багровую от ожога кожу кузена, которая в считанные секунды покрылась волдырями. Гарри почувствовал, как холодный пот пробежался по всему телу мелкой и неприятной дрожью. Эта дрожь будто выбила все мысли и эмоции, позволяя лишь липкому страху обвиться вокруг горла, мешая кислороду добраться до мозга. В глазах Гарри потемнело и последнее, что он запомнил, – это глухой удар об собственную голову. Прокручивая события минувшего дня, Гарри медленно ощупал свой затылок. К его облегчению, значимых увечий удалось избежать. Ему оставалось лишь догадываться, как ему посчастливилось так легко отделаться – возможно, это был старый торшер? Зловещую тишину дома оборвал звонок в дверь. Послышалось гулкое шарканье обуви по полу и ворчание тети. – Какой прекрасный день, чтобы встретиться с соседями! – вместо приветствия начала гостья. – Кажется, что сегодня пошел град только ради того, чтобы я пришла проведать вас. – Гарри приоткрыл дверь чулана и прислушался. – Не припомню, чтобы в нашем доме были больные, мисс Лавгуд, – процедила тетя. – О, это очень спорно, – захихикала она, – совершенно здоровых людей априори не существует, вам ли это не знать, миссис Дурсль. После её слов повисла напряженная тишина. Гарри набрался смелости и выглянул из-за двери, пытаясь разглядеть за спиной тети низкорослый силуэт Полумны. На фоне высокой и достаточно кепкой Петунии Полумна выглядела младше своих лет. Видя спину Петунии, Гарри мог представить сморщенную гримасу тети и её озлобленные глаза в презрительном прищуре. Возможно, именно так бы и выглядела встреча горного тролля и эльфа из сказок Барда Бидля. Ладони тети, свисающие вдоль тела, превратились в тугие кулаки, затем резко разжались. – Если ваш визит не несет особой необходимости, то я бы попросила вас покинуть мой дом. Пусть хотя бы на одного больного в нем станет меньше, – прыснула тетя, закрывая собой малейший путь на кухню. – Если бы не годины моего троюродного дедушки, то мой визит не был бы так обязателен! – возразил Полмна. – Вам, как никому другому, должна быть понятна моя утрата, – на этих словах плечи Петунии пробрала мелкая дрожь. – Прошу вас помянуть его добрым словом вместе со мной, пусть он и не был вам знаком. Знаю, что мы с вами даже не приятельницы, но по воле своего одиночества я могу искать поддержку только у тех, кто пережил подобное. С этими словами Луна подошла ближе к Петунии и передала ей поднос, скрытый колпаком для выпечки. Передавая пирог, Полумна сочувственно погладила тетю по спине и одобряюще улыбнулась. Убирая ладонь со спины соседки, она мимолетно посмотрела ей через плечо. Встретившись с глазами Гарри, она подмигнула. Когда Полумна убрала руку со спины тети, Гарри увидел яркий желтый стикер, надпись на котором гласила: «Не ешь пирог!!!». Как только глаза Гарри пробежались по записке, он в тот час исчезла, будто бы её никогда не было.* * *
Как и было ожидаемо, Гарри даже не увидел того самого пирога. Как только Полумна попрощалась с тетей и покинула дом, Петуния отправилась на кухню ставить чайник. Почувствовав неладное, Гарри принял для себя вполне разумным скрыться в чулане и прислушаться к обстановке дома. Заиграло радио. С кухни доносился манящий аромат яблочного пирога с корицей. Гарри сглотнул ком в горле и немного приоткрыл дверь чулана. Возня на кухне поутихла. Взяв себя в руки, Гарри вышел из чулана и встретился глазами с Полумной в дверном проеме прихожей. В этот момент она как раз закрывала за собой входную дверь и заходила в дом. – Прости, что пришлось долго ждать, – виновато улыбнулась она, – у нас с тобой есть время до полуночи, так что стоит поспешить. Помнится, что я должна помочь тебе найти ответы на вопросы. Гарри застыл в замешательстве. В голове совершенно не укладывалась сумбурная картина происходящего. Полумна появляется в его жизни совершенно неожиданно, вытворяет странные вещи, говорит загадками, но, что самое удивительное, понимает Гарри лучше всех. Это было для него практически в новинку. Раньше доверять хотелось только мистеру Дамблдору из ночных сновидений. Теперь же передним стоит Полумна из крови и плоти, первый живой человек, который, кажется, действительно хочет помочь ему. Она как свет в темноте, и к ней очень хочется тянуться. Гарри делает шаг навстречу мисс Лавгуд и проходит мимо кухни. За столом он замечает тетю, которая, будто потеряв равновесие от усталости, прилегла на стол, сидя при этом на стуле. – Ей стоит вздремнуть, – поймав взгляд Гарри, комментирует Луна, – она очень много нервничает. В её возрасте это категорически противопоказано. Гарри переводит на неё обеспокоенный взгляд. – Не переживай, это просто снотворное и успокоительное в одном флаконе. Она просто уснула без сновидений. Благодаря этому у нас будет время все обсудить. Сам понимаешь, что иного варианта покинуть дом у тебя нет. – Как вы открыли входную дверь? – спросил Гарри, не сдвинувшись с места. – Также, как ты вчера подпалил кожу своего кузена. Ловкость рук и никакого злого умысла, – снисходительно ответила Луна, делая шаг навстречу Гарри. Она говорила тихо, но четко. Подходила к нему осторожно, как к загнанному в угол зверю. Улыбалась, как запуганному ребенку. Её слова отрезвили. В голове встал вопрос «А что он потеряет, если пойдет за малознакомой женщиной, которая знает о нем больше, чем он сам?». Полумне удается буквально выбить почву из под ног Гарри, когда в разговоре она выдает ему аргументы, которые невозможно опровергнуть. Это пугает и завораживает одновременно.* * *
По пути к дому Полумны между ними не проскочило ни слова. Всю дорогу мисс Лавгуд напевала незамысловатый мотивчик и ободряюще улыбалась Гарри. Между ними была уютная тишина, которая обволакивала Гарри, словно теплое одеяло в пасмурный день. Это чувство помогло ему выронить дыхание и окончательно придти в себя после недавних потрясений. Чем быстрее он покидал дом тети, тем дальше уносились его мысли. Погрузившись в себя и прислушиваясь к греющему сердцу чувству спокойствия, он не заметил, как они подошли к небольшому дому в паре кварталов от центрального детского магазина. Судя по всему, именно тут жила Полумна Лавгуд. Хозяйка дома приветливо распахнула входную дверь перед Гарри и предложила войти. Узкая прихожая не располагала долго задерживаться в дверях. Расправившись с верхней одеждой, Луна подтолкнула Гарри вперед, задавая ему верное направление. Почувствовав это, Гарри осмелел и прошел в ближайший дверной проем первым. Его встретила большая комната в темно-синих тонах, оставленная большими экзотическими цветами. В комнате стоял уютный полумрак, и лишь зайчики тусклого солнца нарушали его. У стен плотно распологались стеллажи, за витражными дверцами которых плотно ютились толстые книги. Не находя себе места в новом помещении, Гарри приметил одинокую табуретку у одного из стеллажей. Он посмотрел через плечо и встретился глазами с довольно улыбающейся Полумной. – Располагайся где тебе удобно и чувствуй себя как дома, – сказала она, ободряюще потрепав его по плечу. – А я пока пойду и поставлю чайник. С этими словами она скрылась из комнаты, позволяя Гарри осмотреться в одиночестве. Он последовал её словам и сел на табуретку. С этого места для него открывался удачный угол обзора на гостиную Полумны. Солнечные блики отражали сюжеты витражей по всей комнате, будто проектор на льняном полотне. На полу, диванах, стенах рябью расползалось мозаика желтых, коричневых, оранжевых и красных цветов. Гарри проследил за ключевыми деталями и смог поймать общую композицию каждой дверцы, которая, в общем своем, складывалась в изображение главной улицы неизвестной ему шотландской деревни. На одной дверце был паб, на другой магазин со сладостями, а в третьей показалась витрина с метлами. Гарри задумчиво хмыкнул и перевел взгляд к четвертой. Её изображение терялось и рябило к самому углу комнаты. Гарри пригляделся и увидел больше десятка ловцов снов, которые тянулись на атласных лентах с самого потолка. Все они были разных размеров, цветов и форм, создавая между собой чарующий контраст. Цветные блики витража путались в лентах, призывно появляясь и исчезая в тени. Будто играючи привлекая и удерживая внимание. Гарри не заметил, как поднялся с табуретки и поддался вперед навстречу завораживающей картине. Взгляд зацепился на ловце снов, который развивался на сквозняке будто чуть поодаль от всех. Руки неосознанно тянулись к обручу с бирюзовой паутиной, в плетении которой мерцали жемчужные бусины. Повинуясь моменту, Гарри дотронулся до него и время будто замедлило свой ход.* * *
Гарри увидел снег. Мокрые крупные хлопья, будто из бомбардировщика безжалостно летели на землю, смешиваясь с грязью лесной дороги. Гарри почувствовал себя неуютно. Будто во сне он шел чужими ногами по незнакомой дороге и испуганно озирался от любого шороха. Спустя несколько осторожных шагов он услышал треск снега под тяжелой подошвой ботинок. Обернувшись на звук, на уровне глаз возникли массивные кожаные ботинки. У самой щиколотки великана колыхался подол черной бархатной мантии. От осознания габаритов оппонента у Гарри застрял ком в горле. Его моментально поразила догадка, что он находится вовсе не в теле человека. Опустив голову, вместо ног ему показались белые когтистые лапы. – Рано или поздно тебе придется выбирать, - раздался незнакомый баритон. – Стать достойным человеком или остаться в шкуре жалкого хорька. Немного погодя, он добавил. – Прятаться всю жизнь по норам не самая приятная перспектива, правда? – это прозвучало с издевкой. Хорек от его слов даже не шелохнулся. Вдруг он поднял голову и глаза вмиг ослепило дневное солнце. Лицо говорящего терялось, однако был виден контур его фигуры и очертания. Ворох густых и непослушных волос отросшими прядями падали на лоб. В круглых очках плясали солнечные зайчики, которые не позволяли разглядеть его глаза. Мужчина кривил губы, не ожидая, что ему ответят. Было ясно, первое и последнее слово останется за ним. – Нам стоит поспешить. – С этими словами он распахнул свою мантию, внизу которой показалась форменная жилетка и накрахмаленная рубашка. Ловким движением руки, мужнина вытащил из внутреннего кармана мантии упругую палочку из красного дева. Немедля, он поднес её кончик к губам, нашептывая что-то сродни незнакомой скороговорки. Затем резко направил палочку в сторону хорька, и глаза Гарри ослепила вспышка.* * *
Гарри пришел в себя, когда Полумна вырвала из его рук ловец снов. Её прежде беспечное лицо выражало беспокойство. Она угрожающе нахмурила брови, отчего меж ними показались неглубокие морщины. Луна сжала губы в плоскую линию и выжидающе смотрела Гарри в глаза. – Почему я не увидел лица того человека? – спросил Гарри, не разрывая зрительный контакт. Полумна заметно расслабилась, будто ожидала услышать другой вопрос. – Он не должен тебя волновать, – пожала плечами она, – этот человек никому не причинил зла. Надо сказать, что эта вспышка пришлась хорьку на пользу тогда. Пусть у хорьков есть теплая шубка, но быть одному в лесу очень не безопасно. Поэтому ему очень повезло, что вовремя появился друг. – Что потом случилось с этим хорьком? – осторожно продолжил Гарри, прокручивая в голове слова мисс Лавгут. В потемках подсознания пульсировала навязчивая мысль, что в каждой её фразе есть если не ответ, то двойной смысл. – Он смог избежать больших неприятностей. Полумна подошла к одному из стеллажей и распахнула витражную дверцу. Она выдвинула один из ящиков и демонстративно спрятала в него ловец снов. – Проникать в чужие воспоминания без разрешения не самая лучшая идея. Иногда можно увидеть слишком много, и от недостатка информации появится больше вопросов, чем могло быть ответов. Всему своё время, Гарри, – она добродушно подмигнула ему. С этими словами она выдвинула второй ящик и достала оттуда тяжелый коричневый плащ, расшитый серебряными нитями. Нити на плаще выцвели, но в них ещё угадывалась вышивка звездного неба. Полумна развернула его из аккуратной стопки и расправила. Затем начала интенсивно вытряхивать, выбивая вековую пыль. Её короткие пальцы пробежались по швам, будто проверяя профпригодность плаща. Наконец убедившись, что на ткани не образовалась дыр и потертостей, Луна с довольной улыбкой протянула плащ Гарри. – Примерь, – сказала она, – должен быть впору. Гарри с опаской принял плащ из её рук, пробегаясь пальцами по грубой вышивке. Плащ показался ему тяжелым, старым и будто с чужого плеча. Ранее Гарри не доводилось держать такие вещи в руках. Лишь изредка он видел нечто подобное в книгах или в фильмах, которые смотрел Дадли. Эта ассоциация заставила вскипеть кровь в венах и разбудить уверенность в себе. Теперь нечто обычное, что было ранее недоступно, и, казалось бы – недосягаемое – попало Гарри в руки. Одно дело смотреть издали, читать, думать и представлять: какой он – старый плащ из сказок? Совершенно другое – держать его в руках. Гарри с любопытством накинул его на плечи. Почувствовав тяжесть ткани, Гарри закутался в неё плотнее, будто испытывая себя на прочность. Что ж, эта ноша оказалась ему по силам. Он вопросительно посмотрел в сторону Луны, будто спрашивая: «Ну как тебе?». В ответ она лишь загадочно улыбнулась и кивнула в сторону зеркала. Зеркало в полный рост одиноко устроилось за входной дверью гостиной. Отворив её, Гарри в ужасе уставился в свое отражение. Точнее, в его отсутствие. Из зеркала на него смотрела лишь собственная голова, будто парящая в невесомости. Не веря своим глазам, Гарри осторожно выступил правой ногой из задернутого подола плаща. Нога показалась в отражении будто из неоткуда. Не веря своим глазам, Гарри решил повторить свой замысел и увериться в собственной догадке. Он с осторожностью оголил плечи, медленно стягивая ткань вниз. Как он и ожидал, плечи начали проявляться в зеркале эффектом градиента. – Это же плащ-невидимка, – пораженно сказал он, отдергивая и натягивая на себя ткань, будто проверяя не почудилось ли ему это чудо. – Вообще-то манития-невидимка, – учтиво поправила Полумна, делая шаг навстречу Гарри, – это волшебная мантия, которая делает невидимым того, кто её надевает. С этими словами она поравнялась с Гарри и приветливо улыбнулась его отражению в зеркале. Даже будучи на скромных каблучках, Полумна была ниже Гарри на две головы. Несмотря на значительную разницу в возрасте, ей удавалось выглядеть на его фоне диковинной фарфоровой куклой: аккуратной, аристократически бледной, с искрами в живых блистающих глазах. Она будто явилась из иного мира, где время замедлило свой бег. Заглядевшись на её отражение в зеркале, Гарри подумал, что он точнее не далек от истины. – Почему вы дали мне примерить её? – удавился Гарри. – Почему же примерить? Мне хочется передать тебе то, что принадлежит тебе по праву. – С этими словами она положила свою крохотную руку ему на плече, сжав в жесте одобрения. – На сегодня наше время выходит, Гарри. Теперь ты сможешь приходить ко мне в любое время, когда будут позволять обстоятельства. Эта мантия скроет тебя от чужих глаз. Действие заклинания на твою тетю заканчивается буквально через час, поэтому тебе стоит поспешить вернуться обратно. По условию статута о секретности я не могу подвергать её заклинания постоянно, поэтому тебе стоит приноровиться к мантии и привыкнуть. Выслушав её, Гарри кивнул. Услышав шорох в стороне прихожей, он обернулся, но за спиной никого не было. Разум, будто играя с его воображением, выдавал картинка невысокого существа, которое, возможно, могло спасти его из под колес автомобиля. Но Гарри решительно встряхнул головой, отгоняя эту мысль. Сложно было поверить в то, что не удалось подробно разглядеть собственными глазами. – Должно быть, вернулся Добби! – радостно воскликнула Луна, хлопнув от восторга в ладоши. – Теперь мне будет с кем скоротать этот вечер. Гарри с подозрением посмотрел на Луну, затем вернулся взглядом в сторону прихожей, ища любой намек на силуэт загадочного Добби. Разум настойчиво шептал голом Полумны что-то о свободе домовых эльфов. Гарри стало не по себе, и он поспешил скорее собраться и покинуть этот дом. На улицах города смеркалось. Гарри переступил порог дома мисс Лавгуд, замечая, что та провожает взглядом и машет ему в окно. Он вяло улыбнулся ей в ответ и скрылся за поворотом. Было промозгло. От редкого ветра Гарри поежелся и спрятал руки в карманах своей куртки. Какого было удивление юноши, когда в ранее пустых карманах он нащупал маленькую карточку. Остановившись, он вытащил её из кармана. Фотокарточка была картонная, с эффектом сепии. Её края были немного стерты, обнажая подложку. Если снять очки и особо не приглядываться, то можно было бы признать в ней почтовую открытку в стиле ретро. Но к своему счастью или к сожалению, Гарри всегда был в очках, пусть и в немного поломанных. Изображение на фотокарточке двигалось. Действие изображения начиналось с того, как молодой человек в белой рубашке стоит к своему зрителю спиной. Перед ним угадывались черты открытого шкафа, в котором на массивной вешалке весела знакомая для Гарри вещь. Молодой человек с картинки скрупулезно разглаживал складки на мантии-невидимке. Он обращался с ней бережно, будто ему в руки попала вековая реликвия. Казалось, что молодой человек настолько увлекся своим занятием, что когда его окликнули, он обернулся в недоумении и с грохотом захлопнул дверцу шкафа. Изображение застыло на том моменте, когда главный герой снимка обернулся через плечо. Омут его тусклых глаз не скрывал искреннее раздражение. На снимке был изображен Драко Малфой. Гарри инстинктивно поежился от его взгляда и повернул фотокарточку задней стороной. Упругий почерк на пожелтевшей подложке сообщал: «Если бы Драко был жив, то обязательно передал тебе её лично». Прочитав эту фразу более трех раз, Гарри не мог осмыслить происходящее. Обещая себе вернуться к этому чуть позже, он наспех запихнул карточку обратно в карман и направился в сторону дома Друслей.