Второй шанс

Хогвартс, 1 сентября, полдень Северус Снейп следовал в молчании по коридорам Хогвартса за своей коллегой, иногда другом, иногда врагом, Минервой Макгонагалл. Естественно, они бы воспользовались моментом, чтобы оскорбить друг друга, их факультеты и любимых студентов, усиливая впечатления о глубокой собачье-кошачей ненависти между ними. Но до прибытия студентов оставалось ещё несколько часов и ни кто не мог насладиться их маленьким шоу, поэтому они оставались спокойными. Лёгкая усмешка играла на губах Снейпа, когда он слушал едва сдерживаемые стоны старшего профессора, начавшиеся сразу же после того, как они вышли из кабинета директора. Ни разговор с Дамблдором, ни реакция Минервы не были большим удивлением для него. Люциус Малфой, богатейший маг волшебного мира и прямой политический противник директора, уже рассказал Снейпу новости о Поттере. Люциус был одним из тех немногих людей, которых Снейп считал другом и совершенно не понимал причины, по которым Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, был взят под опеку старой уважаемой чистокровной семьей. В этом отношении, он всецело разделял мнение директора. Снейп не был согласен с неприязнью Люциуса касательно этого вопроса. Да, он тоже презирал мальчишку Поттера. Он сын Джеймса и воплощение Гриффиндора. Но из того, что мальчишка находится под влиянием чистокровной семьи, может последовать очень интересное развитие и даже больше того, он может избавиться от влияния Дамблдора. И хоть Пинегрю никогда не разделяли типичные предрассудки других чистокровных семей по отношению к маглам и маглорождённым, но они также и не питали особой любви к Дамблдору. Согласно слухам, именно Дамблдор вынудил леди Агату Пинегрю убедить свою семью не вступать в орден Феникса в войне против Волан-де-Морта, а вместо этого сохранять нейтралитет. Снейп на самом деле очень хотел бы увидеть, как Дамблдор рвёт и мечет, теряя свою новейшую игрушку. С тех пор, как Гарри поступил в Хогвартс и даже частично с тех пор, как он потерял родителей, Дамблдор был определяющим фактором в его жизни. Снейп слишком долго был карманным мастером директора, долго настолько, что мастер зелий мог наслаждаться освобождением Гарри Поттера от влияния директора. Двое профессоров достигли кабинета Минервы и с легким кивком, Снейп принял её приглашение. Сев на деревяный стул рядом с книжной полкой, место, которое он обычно занимал последние десять лет, Снейп наблюдал за тем, как Минерва готовит чай. Через минуту запах душистых трав наполнил комнату и Северус с вежливым кивком принял кружку чая. Но вместо того, чтобы начать пить его, он поставил кружку на стол и, достав из мантии небольшую серебряную фляжку, начал наливать янтарного цвета жидкость в их чай. — У меня сложилось впечатление, что немножко виски в чае не помешает, — ответил он на молчаливый вопрос Минервы. Смотря в кружку в течение минуты, будто спрашивая себя, могла ли она доверять Снейпу, который запросто мог отравить её, она, наконец решившись, схватила кружку и в несколько глотков расправилась с содержимым. Снова наполнив кружку чаем, она протянула её Снейпу, чтобы тот снова добавил немножко виски. Не говоря ни слова, Снейп выполнил, чего она хотела, и слегка вздрогнул когда она спросила: — Итак, Северус, расскажи мне, что ты знаешь о семье Гринграсс? Чтобы отсрочить ответ, Снейп тщательно закрыл фляжку и убрал её, и воспользовался возникшей паузой, чтобы обдумать вопрос и возможный ответ. — Сайрус Гринграсс близкий друг Люциуса. Точнее говоря, он его сторонник и лакей, подобно Кребу и Гойлу, не равный союзник, подобно Нотту. Он никогда не был пожирателем смерти, но поддерживал их финансово и всё время принимает решения в зависимости от требований Люциуса. Сайрус, кажется, разделяет мнение насчет маглов и маглорождённых, но у него никогда не было ни храбрости, ни амбиций достаточных для того, чтобы играть крупнее. Его младшая дочь — Астория, уже помолвлена с Драко Малфоем. Они планируют пожениться, когда Астория закончит школу. — А ее мать, Роксана Гринграсс, что ты знаешь о ней? — Минерва знала Роксану в течении довольно-таки долгого времени, но за последние годы у них было мало контактов. Осталась ли она прежней или изменилась под влиянием своего мужа? — Она редко появляется в обществе. Сайрус единственный, кто открыто появляется на людях. Но по словам Нарциссы: между ними существует некая договорённость. Сайрусу позволено играть роль главы семейства, а ей позволено делать всё, чего она не пожелает большую часть времени. Это не похоже на Малфоев. Очевидно, она унаследовала от своей матери стремление к власти, но на счёт её политических взглядов у меня нет никаких соображений. Она избегает говорить на эту тему, но я полагаю, она разделяет мнение своей матери. Но так или иначе, она горячо любит своих детей и я бы не ошибся, предположив, что она, впрочем, как и Нарцисса, сделает всё что угодно, лишь бы защитить их. — Роксана и Нарцисса… Разве они близкие подруги? — Да, я бы даже сказал больше, Роксана и Нарциса самые близкие и самые разумные подруги. Пока Нарцисса вынуждена проводить время с чистокровными леди, подобно потаскухе Паркинсон или коровам Кребом и Гойлом, в это время она действительно кажется похожей на Роксану. Но помолвка Астории и Драко это придумка Сайруса и Люциуса. Я полагаю, что Люциус надеется не только получить доступ к богатству Гринграссов и Пинегрю, но также и их голоса. Это ошибка на мой взгляд, поскольку действительная власть сосредоточена в руках Агаты Пинегрю, и я не ожидаю, что она расстанется с ней в ближайшее время. — Я слышала слухи о том, что раньше хотели организовать помолвку Драко не с Асторией, а с Дафной. Снейп фыркнул и кивнул, в его глазах на короткое мгновение промелькнуло уважение. — Да, это верно, одно время Сайрус хотел женить Драко на Дафне. Но между детьми не было особой любви и Дафна… — Снейп заколебался на какое-то мгновение, его мысли потерялись в воспоминаниях. — Но Дафну это ни насколько не обрадовало это известие. По словам Нарциссы, она довольно-таки ясно дала понять своим родителям, что никогда не выйдет замуж за моего крестника. Она даже зашла так далеко, что начала угрожать… Нет, объявила… Что убьёт Драко, если они попытаются настаивать на помолвке. Очевидно, Сайрус довольно-таки серьезно воспринял её слова и изменил свои планы. — Кажется, не только Роксана унаследовала сильную волю Агаты и острый ум, — улыбнулась Минерва. — Но остается вопрос: какое влияние может оказать эта опека? Хорошо или плохо для Гарри находиться в Гринграсс Пайнгрю-Мэнор? — Декан Гриффиндора глубоко вздохнула. — Альбус был твёрд в своём решении, чтобы мы помогли ему вбить кол между Дафной и Гарри. Его аргументы на счёт возможной опасности такой опеки звучат весьма убедительно. Но всё ещё… Минерва вспомнила то время, когда Пинегрю были довольно близки к ней. В течении сорока лет она преподаёт в Хогвартсе, и за всё это время пять женских членов этой старинной и уважаемой семьи были ее студентами. Каждая Пинегрю показывала не заурядные способности в трансфигурации. Закончить Хогвартс с ЖАБА по этой магической дисциплине было одной из их семейных традиций. Трое из них под руководством Макгонагалл добились успеха в анимагии. Агата даже была ассистентом Минервы в течении короткого времени и получила научную степень мастера трансфигурации. Всё это закончилось, когда Дамблдор — после свадьбы Сайруса и Роксаны — прямо высказал свои сомнения о благонадёжности семьи. Директор полагал, что Пинегрю теперь стали врагами, пожирателями смерти и не благонадёжно иметь с ними близкие контакты. Он почти в приказном тоне сказал Минерве оборвать связь с этой семьёй и закончить обучение Роксаны. Скрепя сердце, она последовала его приказу. Несколько месяцев спустя Минерва узнала, что Роксана закончила тренировки над превращением с помощью своей матери; первая Пинегрю, сделавшая это за пределами Хогвартса за более чем три десятилетия преподавания Макгонагалл. И теперь, две её дочери были в Хогвартсе. Через два года Дафна начнёт готовиться к ЖАБА и хоть пока у неё нет таланта её бабушки — по словам Филиуса Флитвика, она довольно-таки хороша в заклинаниях — но Минерва не сомневалась, что она сможет закончить школу с ЖАБА на приемлемом уровне, возможно даже, имея анимагическую форму. После войны Сайрус, как и многие другие, тоже находился под следствием. Ни один член семьи не был пожирателем смерти и его участие было достаточно незначительным, чтобы позволить ему продолжать жить без всяких последствий. За прошедшее десятилетие, Минерва неоднократно думала о своих бывших друзьях, размышляла над тем, какие отношения были бы у них сейчас, если бы она так слепо не последовала тогда приказу Дамблдора. Сейчас у неё не было желания повторять ту же ошибку. — Я не думаю, что в наших силах повлиять на Поттера каким-либо образом, — прервал Снейп ее нить воспоминаний. — Оба очень темпераментные и имеют собственное мнение. И Поттер не относится к тому типу людей, которые действительно прислушиваются к логическим доводам. — По крайней мере, не к твоим доводам, — согласилась Минерва с вымученной улыбкой. — Но ты прав. Было бы слишком сложно убедить их. И я не уверена, что по настоящему хочу этого. Мне не нравится идея о том, чтобы Сайрус Гринграсс и — Мерлин помоги — Люциус Малфой были рядом с Гарри Поттером. Но я разговаривала с миссис Фигг и… Мы совершили серьёзную ошибку, отправив его в тот дом, Северус, серьёзную ошибку. И в последствии, нам следовало убедиться, что у него любящая семья. То, что мы забыли о его существовании на десять лет, то, что позволяли этим подлым личностям управлять его жизнью это то, о чём я буду сожалеть до конца моих дней. К её удивлению, Снейп не отреагировал в своей излюбленной манере. Минерва хорошо знала, как сильно он ненавидит парня и причины этих чувств. Обычно Снейп сказал бы, что-то, чтобы высмеять мальчишку Поттера. Но возможно, его детский опыт позволял ему представить лучше чем кому-либо ещё, как тяжела была жизнь Гарри в доме Дурслей. Он оставался молчаливым и только кивнул, когда Минерва закончила: — Я отложу решение до тех пор, пока не поговорю с обоими детьми и Роксаной Гринграсс, если это будет возможно.

***

Хогвартс Экспресс, тоже самое время. — Пойдем, Милли! — Голос Панси был визгливым, как обычно, когда проявлялся её характер. С большим отвращением, Дафна наблюдала за тем, как Панси покидает купе, а затем обратилась к нескладного вида девушке: — Ты не должна подчиняться ей, Милли. Ты лучше этого, ты заслуживаешь большего. — Дафне всегда нравилась эта девушка, несмотря на её не очень-то привлекательную внешность. Такое большое тело и так мало самоуверенности, она была типичной девушкой, которой необходимо следовать за кем-то, поэтому было не удивительно, что Панси взяла над ней шефство и таскала за собой в качестве личной девчачьей силы и личного телохранителя с тех пор, как они впервые прибыли в Хогвартс три года назад. Неоднократно, Дафна пыталась убедить девушку найти свой собственный путь, что у неё есть более чудесные черты, чем сила. Но до сих пор она не добилась успеха, и в этот раз, похоже, результат будет тем же. Неуверенно пожав плечами, Миллисент Булстроут последовала за своим боссом и закрыла за собой дверь. Отвернувшись от двери, Дафна внутренне простонала. Теперь, без Миллисент и Панси, Трейси сразу же начнёт изводить её расспросами о её новом брате. Чтобы отсрочить этот разговор настолько долго, насколько это было возможно, Дафна даже пыталась быть вежливой с Панси, которую терпеть не могла, впрочем, Панси отвечала ей тем же из-за Астории. Пока помолвка между её сестрой и Драко не состоялась, очевидно, слизеринка мечтала о будущем, в котором она была миссис Малфой. Если вспомнить, то не было ни намека на то, что Драко разделяет эти мечты, но это не подавило гнев Панси на то, что Астория вмешалась в её счастье. Чтобы возненавидеть Дафну нужен был всего лишь один логический шаг, по крайней мере, по мнению Панси. — Рассказывай. — Дафна пыталась не слушать, не смотря на то, что Трейси почти подпрыгивала на своём месте от нетерпения. Трейси Девис была её лучшей подругой с тех самых пор, как они встретились в Хогвартс Экспрессе три года назад. Если говорить точнее, она была единственной девушкой, с кем Дафна дружила и единственной слизеринкой, с кем нравилось проводить время за исключением ее парня, Блейза Забини. Темнокожий парень сидел рядом с окном и улыбался своей девушке. По крайней мере, он казался не так заинтересованным новостями Дафны, как разглядыванием округлостей Трейси. Он начал вести себя как озабоченный подросток в конце прошлого года и очевидно, летние каникулы только усилили его вожделение. Не желая ждать ни секундой больше, Трейси толкнула книгу Дафны в сторону. — Рассказывай. Дафна изо всех сил пыталась послать свой фирменный убийственный взгляд на неё, но радость и нетерпение девушки услышать о Поттере было настолько очевидной, что Дафна почувствовала, как гнев её уходит. — Ты невозможна, Трейси Девис, я надеюсь, ты знаешь это. — Знаю, давай уже расскажи мне что-нибудь новенькое, — махнула рукой Трейси. — Ну… Как там Гарри? Он хорошо целуется? — Что? — Дафна поражённо уставилась на подругу. — Как ты… Что ты… Трейси Девис, у меня нет никаких соображений, о чём ты говоришь. Гарри не мой парень, мы даже не очень то нравимся друг другу и… Трейси поморщилась и прервала Дафну взмахом руки. — Да, да, что угодно, что позволит тебе спать по ночам. Я только надеялась, что рядом с таким милым парнем, ты наконец-таки образумишься. Сейчас, как раз время тебе найти парня и заработать свои хорошие объятия и поцелуи. Блейз сдавленно хихикнул и притянул к себе Трейси. — С тех пор, как она услышала о присутствии Поттера в Пайнгрю-Мэноре, она только и представляет, как вы оба целуетесь, обнимаетесь и тискаете друг друга. Не то, чтобы я жаловался. С быстро развивающимися фантазиями подобно этим, она стала более сговорчивой в… — Ла-ла-ла, — прервала его Дафна, прижав руки к ушам. — Я не очень-то хочу слышать об этом слишком много информации. — Она нахмурилась, когда заметила широкие улыбки на лицах своих друзей и свирепо взглянула на Трейси. — А ты прекрати эти… Эти фантазии немедленно. Поняла? Возможно, в один прекрасный день, Гарри станет моим братом, но не больше. И он не милый. — Леди протестует слишком уж усердно, — прошептал Блейз на ухо Трейси, но достаточно тихо, чтобы позволить Дафне проигнорировать комментарий.

***

В этот раз, Гарри не был столь усерден в поисках своих друзей как обычно. Он распрощался с Роксаной, Агатой, Асторией и Дафной на платформе девять и три четверти, его новый сундук плыл вслед за ним, в руках он держал клетку с Хедвиг и Балу. Гермиона следовала за ним, также левитируя свой сундук, но в её руках была никогда, видимо, не покидающая их новая книжная сумка. Она была частью подарка Агаты Пинегрю: книжная сумка, которая может вместить в себя сотни книг, не увеличиваясь при этом в весе, и позволяет владельцу достать ту книгу, которую он ищет. Какое-то время сумка оставалась пустой, не смотря на более чем двадцать книг врученных ей, но Гарри был уверен в способности Гермионы исправить эту чудовищную ошибку незамедлительно. Когда они достигли купе их друзей, открытая радость Невилла и Джинни заставила Гарри почувствовать себя немного виноватым за его секретное желание остаться с Дафной друзьями и познакомиться с её друзьями. Дафна была совершенно уверена, что Трейси Девис и Блейз Забини будут совершенно спокойны, услышав о Гарри Поттере — Пинегрю. Девушка со светлыми волосами, сидящая рядом с Джинни — Луна Лавгуд, если он правильно вспомнил её имя — мечтательно посмотрела в его направлении и слегка кивнула. Улыбка Рона, казалось, была слегка вымученной. Очевидно, младший Уизли не смог побороть беспокойство насчет пребывания Гарри в Пинегрю меноре. Гарри надеялся, что Рон сможет успокоиться в ближайшие недели. — А это определённо Балу, не так ли? — спросила Джинни и выхватила у Гарри клетку. Она начала ухаживать за котёнком с глупыми комментариями и неуклюжими попытками приласкать его, при этом игнорируя замечание Гермионы о том, что его имя Балу. Может ли котёнок нахмуриться, тем временем подумал Гарри? Балу уставился на странную рыжую голову и очевидно больше выносил, чем наслаждался вниманием. Уже не в первый раз, Гарри пожалел, что попросил Джинни присмотреть за котёнком в Хогвартсе, но хорошо хоть Гермиона будет там, и у Балу будет компаньон в виде Живоглота. Оба кота не были лучшими друзьями — в основном из-за ревности оранжевого кота — но ладили друг с другом достаточно хорошо. И еще был довод Дафны…

***

Этим утром Со счастливой улыбкой, Дафна внесла Балу в комнату Гарри и посадила его в клетку. В начале, он не хотел покидать своё укромное место, очевидно, понимая, что что-то сегодня произойдёт. Но вид кусочка колбасы вынудил его покинуть свое место и позволил Дафне взять его на руки. — Ты уже думал о Хогвартсе? Где он будет жить? У тебя уже есть сова. Гарри избегал её взгляда, сконцентрировавшись на Балу. Надеялась ли она, что он попросит её? Надеялась ли она на то, что у неё в Хогвартсе будет свой питомец? Она никогда не предлагала ему этого, но Гарри чувствовал, что она бы пришла в восторг от такой просьбы. Но было уже слишком поздно, он уже попросил Джинни и не хотел разочаровывать сестру Рона. — Он останется в Гриффиндорской гостиной. Я уже попросил Джинни Уизли и она согласилась присмотреть за ним. — А-а-а. — На секунду, на её лице промелькнуло разочарование, но быстро исчезло, заменившись вымученной улыбкой. Она погладила котёнка по голове. — Ты будешь счастлив там, Балу. Там ты сможешь поиграть с Живоглотом. И возможно, Уизел принесет новую крысу. Хотел бы ты поохотиться на крысу, дорогой? — Дафна подавила злобную усмешку, на мгновение проступившую на её лице, и вновь обратилась к Гарри: — Да, так будет лучше, безопасней по крайней мере. Я подумывала о том, чтобы самой позаботиться о нём, но он мог бы подвергнуться опасности в слизеринских подземельях. Понадобится только один слизеринец, ненавидящий тебя, чтобы… Девушка наклонилась и поцеловала котёнка, определённо, это было тем, что он презирал и прежде чем уйти, она потрепала его по шёрстке.

***

Наше время Следующий час длился бесконечно долго для Гарри, чувствующего раздражение от пустой болтовни Уизли. После этого лета, бред Рона на тему квиддича и небольшое количество других тем, которые представляли для него интерес, всё это было очень трудно вынести. С каким удовольствием он слушал разговоры Агаты и Гермионы на темы, которые он едва понимал. На некоторое время, ему удалось втянуть Невилла в дисскусию о средиземноморских растениях и их свойствах — Невилл провел четыре недели летних каникул на Сицилии и на Крите — и наслаждался, слушая странные замечания Луны о существах, о которых не слышала даже Гермиона. Но, очевидно, Рон почувствовал себя немного покинутым. Он никогда не был хорош в отступлении и позволением другим находиться в центре внимания вместо него. Гермиона заметила, как на лице Рона начали проступать первые признаки поднимающейся раздражительности. Она поборола почти вырвавшиеся слова, чтобы успокоить его, поскольку знала, что чтобы она не сказала, легко может только ухудшить ситуацию, поскольку рыжеволосый парень никогда не был хорош в выслушивании её доводов. Каким-то образом, они были знатоками в игре на нервах друг друга, каждый раз превращая разумные дискуссии в полноценную войну. Пока она придумывала способы предотвратить взрыв Рона, тот начал оскорблять отца Луны. — Я никогда не понимал, почему твой отец называет это, — он указал на экземпляр «Придиры», — журналом, Лунатичка. Он больше похож на книгу сказок, не так ли? Возможно, ему следует переименовать его в «Скитания безумца» и продавать его вместе с бутылкой спиртного. Хотя Луна, определённо, была целью не одной насмешки в прошлом и более или менее привыкла к своему прозвищу «Лунатичка», но слова Рона прозвучали довольно неожиданно. Гарри не понимал, почему Рон такой сердитый, поскольку он не наблюдал за ним, как это делала Гермиона. Луна отвела взгляд и, казалось, вот-вот заплачет. Она прислонилась к окну и изо всех сил пыталась сдержать всхлипы. Невилл сразу же подошел к Луне, слегка ударив Рона по пути, и встал на колени напротив девушки. Нежно, он взял ее за руки и прошептал: — Не слушай этого мудака. — Какого чёрта! — Заорал Гарри на Рона. — Рон, ты засранец, — добавила Гермиона визгливым голосом, забывая на мгновение от ярости все манеры. Некоторое время, Джинни наблюдала за изменениями, а потом встала и села рядом с Луной, обняв маленькую девушку, и, успокаивающе поглаживая по руке, при этом продолжая следить за яростной атакой. И только Невилл заметил, что Джинни больше заинтересована в реакции Гарри, чем в успокаивании Луны, но для него сейчас больший интерес представляла именно светловолосая девушка. -Ой, да ладно, будто вы сами верите в эту чушь, — парировал Рон, откинувшись на спинку сиденья, скрестив на груди руки. Он кивнул в направлении Гермионы. — Спросите её. Спросите Гермиону, верит ли она хоть одной истории, написанной в этом дерьмовом журнале. Не будьте такими заносчивыми. Гермиона слегка покраснела при последних словах Рона. В каком-то смысле, он был прав. На ее взгляд «Придира» не был правдоподобным журналом и не стоил того, чтобы его читать. И Луна, и её истории неоднократно вынуждали Гермиону округлить глаза. Но такое количество оскорблений… Она не могла вытерпеть этого, особенно если учесть, что оскорбления были направлены на её слегка странного отца, которого равенкловка, без сомнений, обожала. Заступнического вида Невилла — более чем открытой ярости Гарри — было достаточно, чтобы быть вежливым. — Истории Луны… Я вынуждена признать, что они специфичные, — начала она. — Видишь, — ухмыльнулся Рон. — Я говорил тебе… — Заткнись! — проорала Гермиона, удивляя всех своим взрывом. — Я сказала специфические, а не глупые или сумасшедшие. Да, я никогда ничего не читала ни о нарглах, ни о криворогих кизляках в книгах… — Морщерогих кизляках, — хлюпая носом, поправила Луна. — О морщерогих кизляках, спасибо Луна, — Гермиона кивнула светловолосой равенкловке и сделала усилие, чтобы произнести ее имя правильно. — Но это не означает, что эти существа не существуют. Какое ты думаешь было мнение моих родителей о возможности существования магии, скажем, лет десять назад? Она подождала минуту, давая возможность Рону ответить, но тот только кидал на неё свирепые взгляды и дулся. Со вздохом, но теперь контролируя свои эмоции, Гермиона продолжила: — Возможно, в действительности, они не существуют. Если быть честной, то я абсолютно уверена, что большинства из этих существ не существует, но некоторые из них могут обитать где-нибудь в неизученном пока месте. Возможно, Луна сможет найти их, если она надеется на это. Пытаться найти неизвестных животных — не самая плохая цель в жизни, уж всяко лучше мечтаний о проведении следующего десятилетия, играя в квиддич. Даже Гарри, который как минимум подумывал о том, чтобы стать профессиональным игроком в квиддич, казалось, был согласен с ней и одобряюще улыбнулся подруге. На мгновение, Гермиона покраснела ещё сильнее, когда заметила взгляд обожания, которым Невилл смотрел на неё и, казалось, даже Луна немножко успокоилась. Естественно, Рон испортил момент. — Чушь, — огрызнулся он, — всё это глупая, глупая чушь. — Как красноречиво, — прошептал Гарри, побуждая Гермиону улыбнуться. — Ты можешь говорить, что хочешь, — продолжал Рон, вставая с места, делая шаг вперед, и, возвышаясь над Гермионой, которая инстинктивно сжалась. — Я прав, а ты ошибаешься. Только потому, что ты всезнайка с книжками вместо друзей… Гарри начал было тоже вставать, чтобы проучить Рона, но Невилл опередил его. Схватив туфлю Луны, которая лежала на полу с тех пор, как девушка сняла её час назад, он кинул её в Рона и попал ему по голове. Едва ли можно было назвать этот бросок сильным. Очевидно, он не доставил много боли и сам Невилл был больше удивлен тем, что он действительно попал в намеченную цель, а не в кого-то еще. Купе на мгновение погрузилось в тишину, все ошарашенно смотрели на Невилла. С лицом, таким же красным, как волосы Рона, Невилл пытался, чтобы его голос звучал более самоуверенно, чем было на самом деле. — Достаточно, Рон, действительно хватит. Сначала ты оскорбил Луну, а теперь Миону. — Он заколебался на мгновение, когда понял, что использовал её сокращённое имя. — Мне кажется, тебе пора уходить. — Пардон? — Рон моргнул несколько раз, видно изо всех сил пытаясь понять, что только что произошло. — Уходи, Рон, — повторил Гарри слова Невилла. — Найди себе другое купе и возвращайся, когда немножко остынешь. Рон посмотрел на Невилла, на Гарри и бросил свирепый взгляд на сестру, надеясь на поддержку. Но Джинни, после короткого взгляда на Гарри, только беспомощно пожала плечами. Невилл, всё ещё красный и кипящий от злости, подошёл к двери и открыл её. — Уходи, — приказал он, его голос был более уверенный, чем до этого. Пробормотав несколько проклятий, которые обеспечили бы его дополнительной работой по дому будь он в Норе, и взяв свою сумку, покинул купе. С тяжёлым вздохом, Невилл закрыл дверь и сел на место, пытаясь не смотреть ни на Луну, ни особенно на Гермиону. — Я знал, что в тебе это есть, — улыбнулся Гарри своему другу. — Это было потрясающе, Невилл, — похвалила Гермиона крайне эмоционально. — Но надо иметь много мужества, чтобы противостоять своим друзьям, заботясь об их благополучии, — мечтательно добавила Луна и им понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что это были те слова, которые Дамблдор сказал Невиллу несколько лет назад. Но как она могла знать эти слова? Заинтересованно подумала Гермиона. Они же были произнесены за несколько месяцев до того, как Луна впервые приехала в Хогвартс. — Прощальные речи директора печатаются в «Придире» каждый год, — ответила Луна на так и не заданный вопрос Гермионы. Возможно, мне следует читать «Придиру» время от времени, подумала Гермиона. Но в слух она произнесла: — А теперь, Луна, расскажи нам, что было в последнем номере «Придиры»?

***

Хогвартс, кабинет директора Было ошибкой попросить их, но это он понял только сейчас. Они не помогут ему отдалить друг от друга Гарри Поттера и Дафну Гринграсс. Они просто не понимают настоятельную необходимость этого. Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, должен быть под его контролем и только под его. Люпин увидел причину еще десять лет назад, осознав, что оборотень не подходящий опекун для ребёнка. А Сириус был в Азкабане до прошлого года. В настоящий момент, он был в бегах и едва ли был в состоянии претендовать на статус крёстного Гарри. Остается проблема только в Роксане Пайнгрю-Гринграсс. Ему нужна помощь кого-то надёжного, кого-то, кто в состоянии заработать доверие Гарри. Дамблдор слегка кивнул. Он поможет. Он всегда был его самым надёжным союзником в прошлом. Вместе они найдут решение.